Грустный клоун

Глава 15

Чувствую, как все летит в пропасть, а сделать ничего не могу, куда не посмотри- одно сплошное разочарование.

Сначала Лёлик… После внезапной встречи с вурдалачкой Бэллой, он дико выстегивался минут пятнадцать, а потом принялся меня убеждать, что Бэлла- это то, что нужно. Говорил, мы идеальная парочка, природа нас просто создала друг для друга. Ага, конечно! Для дифангольного, значит, природа создала красотку Машку, а для меня мелкую, черноволосую пигалицу со справкой из псих диспансера. Спасибо, нам такого не надо! Но самое стремное, что Леха вцепился в меня мертвой хваткой, настаивал, что Андоленко срочно нужно все рассказать. Уже бегу! Вот что суется, куда не просят! Мне обидно до глубины души, наизнанку выворачивает от такого предательства.

Еще и Миледи отличилась. Вернее, Алина. Я на нее очень злюсь, поэтому пока без любезностей. Вернулся в тот вечер, а дома опять рев. Плачет, аж заикается. Когда выяснил обстоятельства, чуть земля из под ног не ушла, как будто прошел над громадной высотой по тонкому канату. Эта дуреха позвонила Лосю. Сама! Вот какого хрена? Зачем? Что происходит в головах у женщин!? Ведь, знает, какой он предатель и изменщик, и все равно для чего-то решается ему позвонить, пока Костик старается для нее изо всех сил и не знает что бы еще такого придумать, чтобы Андоленко была счастлива. Хорошо, что великий Игошин поработал на славу, Лось обматерил ее, послал и заблокировал, не зря я приседал ему на уши. А если бы не послал? Вот бы я влип! Но ничего, зато теперь можно сказать Лёлику, что они поговорили, чтобы этот долбанутый от меня отвязался и успокоился. Я уже устал нервничать. Белая полоса все никак не наступает, но я же Игошин, поэтому не теряю оптимизм, я уже привык, что если ничего не делать, ничего хорошего не произойдет. Решил, что вернусь домой вечером и позову Алинку куда-нибудь съездить на выходных, отдохнуть, развеяться, есть у меня пару хороших вариантов. Но судьба опять приготовила мне неприятный подарочек.

Как только выхожу из офиса, лоб в лоб сталкиваюсь с сумасшедшей, на этот раз не дергаюсь, видимо привык к ее внезапным появлениям в самый не подходящий момент, но на всякий случай пячусь назад и немного в сторону.

— О, Костик! — вопит радостно, — Ты то мне и нужен!

— В вашей дурке знают, что ты переодически сбегаешь? — кряхчу под нос, — Почему тебя так слабо привязывают?

— Да ты просто мысли мои читаешь! — Бэлла восхищенно смотрит на меня глазами цвета графита, а потом резко подается в мою сторону.

Вот тут уже дергаюсь, особенно когда она хватает меня за руку своими холодным пальцами, и пока я пытаюсь вырваться, слышу металический щелчок, замираю и перестаю бороться.

— Ты что сделала? — смотрю то на нее, круглыми, шокированными глазами, то на наши руки, скованные между собой меховыми наручниками, почти такими же, которые совсем недавно лежали в моем бардачке. Или это они? Ну, Леха… Козел!

— Попался? — говорит коварно и хохочет, а я начинаю паниковать еще больше.

— А ну быстро отстегни меня! — шиплю угрожающе.

— Да щас! — снова смеется, — Чтобы ты опять убежал? По хорошему влюбляться ты в меня не хочешь, значит будешь влюбляться по плохому!

— Ты… ты… — я заикаюсь, — Совсем тронутая! Отстегни немедленно!

Я начинаю метаться, дергать рукой, а вурдалачка только хохочет своим дьявольским смехом. Чертова готка, выглядит в своих черных одежках, как темное пятно на снегу.

— Без паники, Игошин! — она начинает двигаться и тянуть меня в сторону, — Сейчас кое-куда съездим и будешь свободен!

— Никуда я с тобой не поеду! — говорю испуганно и торможу ногами, но она продолжает настойчиво тащить меня в сторону парковки.

— На твоей тачке или на такси?

— Опусти! Помогите! Похищают! — ору во все горло и собираю несколько странных взглядов прохожих, — Вызовите полицию!

Ведьма совершенно не смутилась, чапает уверенной походкой к моей машине и волочит за собой мое упирающееся тело, я еду за ней по скользкому тротуару, словно на лыжах- коротышках и продолжаю визжать.

— Спасите! Помогите! — кричу во всю варежку.

— А ну молчать! — вурдалачка разворачивается и гневно хмурится, — Сейчас как пошлю тебе установку на понос, потом неделю из туалета вылезти не сможешь!

Я тяжело, испуганно, нервно сглатываю и дальше иду не сопротивляясь. Около машины радостно выдыхаю, мы не сможем в нее залезть прикованными друг к другу, но ведьма хитро щурит глаза, открывает водительскую дверь, прыгает на сиденье, пролезает на соседнее и тянет меня за собой. Вот наглая морда! Безобразие! Очень надутый, завожу двигатель, по инерции, собираю пальцы в кулаки и подношу их к губам, чтобы отогреть дыханием замершие руки, ведьмина кисть, вслед за моими руками приближается к лицу и случайно хлопает меня по щеке.

— Это чтобы не баловался! — говорит язвительно.

— Что угодно, только не порча на понос! — шепчу все еще испуганно.

— Да ты гонишь что ли? — Бэлла широко улыбается, — Я не умею! Не знаю, с чего ты решил, что я ведьма. Из-за темных волос?

Она начинает перебирать свободной рукой угольные пряди, а потом подозрительно на меня косится.

— Или тебе блондинки больше нравятся?

Я быстро и пугливо отрицательно мотаю головой. Думаешь, Игошин купился? Ведьма ты самая настоящая!

— Ну и всё! — говорит уверенно, — Поехали, Костик!

— К-к-куда?

— Помнишь, где мы с тобой первый раз встретились? — спрашивает коварно.

— П-п-примерно, — да что с моим дрожащим голосом?

— Вот туда и поехали! Я тебе дорогу покажу, если забыл, — Бэлла откидывается на кресле, а я думаю, что будет, если привезти ее к отделению полиции, но она как будто чувствует, недобро на меня зыркает, я вцепляюсь пальцами в руль и еду по заданному маршруту.

Господи, какая же она отбитая! Чешет языком просто безостановочно, рот вообще не закрывается, пока ехали, рассказала мне всю свою жизнь, начиная с раннего детства, вспомнила миллион историй про родителей, бабушку и дедушку, одноклассников, однокурсников, гориллу с работы, как будто мне так интересно это узнать. По мне, так это полная брехня и Бэлла прилетела суда на метле прямо с Салема. Жизнь у девчонки, конечно, жутко скучная, прямо как у меня. Когда на меня обрушилось очередное откровение, что она еще ни разу в жизни не целовалась, в очередно раз, чуть не подавился. Надо же, не только я такой несчастный, но ей все равно проще, она же девочка, девочкам быть мелкими не так стремно, многие считают это милым. Да и не уродина, совсем обычная, нормальная, подлечить немного и вполне сгодится для кого-нибудь. Правда, жутко приставучая и никак не затыкающаяся, Бэлла не переставала болтать, даже когда мы поднимались пешком на девятый этаж и я устало плелся за ней, как пес, с высунутым языком. Ну всё, Игошин! Сейчас запрет тебя в своем тайном склепе, пристегнет к батарее наручниками и поминай, как звали! Вурдалачка остановилась около черной, железной двери и очень напористо надавила на дверной звонок. Громкая трель раздалась даже в подъезде и в скоре я услышав тяжелые, шаркающие шаги, а вслед за ними звук открывающегося замка. Да чтоб вас! Она меня что с маменькой привела знакомиться?

— Бэлла… — испуганно произнесла тетка с гигантским начесом и агрессивным макияжем. Она попыталась сразу же закрыть дверь, но моя хитрая спутница засунула в образовавшуюся щель ногу, — Что тебе еще от меня надо…

— Да пусти, — ведьма пыталась ворваться внутрь, но тетка изо всех боролась и дергала ручку на себя, — Пусти, говорю! Жениха привела! Скажи ему то же самое, что и мне!

Я молча охреневал и дергался корпусом вслед за Бэлкиной рукой. Капец, какая настырная! Тетка ее вдвое больше, а эта мелочь ничем не уступает и пытается ворваться в квартиру.

— Элеонора! Я тебе опять замки запеню, если ты сейчас же меня не впустишь! — угрожающе визжит на весь подъезд.

Чего? Я испуганно ежусь. С кем я связался? За что мне это? Но идея хорошая, надо запомнить!

— Просто посмотри на него и мы уйдем, обещаю! — вурдалачка делает крупный рывок и дверь распахивается. Ведьма побольше, недовольно цокает и скрывается в квартире, а Бэлла смотрит на меня с полным восторгом и уверенным шагом волочит меня вслед за ней.

Мы проходим в небольшую комнату и сердце тревожно сжимается. Это не комната, это прямо павильон Битвы экстрасенсов. Куча всяких магических приблуд, свечей, какие-то травы, куриные лапки, ножи, карты, благовония, одним словом дурдом! Хозяйка уже восседает за столом и раздраженно смотрит на сумасшедшую Бэллу, которая беспардонно толкает меня бедром и я плюхаюсь на стул прямо напротив Элеоноры.

— Вот привела! — заявляет победно, — Только он мне не верит! Сделай что-нибудь!

— Что я тебе сделаю? — начесанная спрашивает удивлено.

— Ну не знаю! Ты же меня убедила? Теперь и его убеди! — отвечает невозмутимо.

— Хорошо… — бубнит сквозь зубы и лезет в ящик стола.

Когда в руках Элеоноры появляется тонкая, черная свеча и спички, я опять нервно сглатываю в вцепляюсь свободной рукой в стул, а когда она ее зажигает и начинает что-то еле слышно бормотать и водить ей напротив моего лица, прямо через стол, готов снова рухнуть в обморок. Но вместо этого смотрю на бабку круглыми, ошарашенными глазами и не могу шевельнуться, слежу за ее морщинистыми губами, накрашенными морковной помадой и не дышу, до тех самых пор, пока Элеонора не задувает свечу. Она устало, раздражительно смотрит на Бэллу снизу вверх и издает протяжный, длинный вздох.

— Ты кого мне привела? Это же не он! — громко цыкает.

— Как не он? — вурдалачка недоумевает, поворачивается ко мне лицом и внимательно в меня всматривается, — Конечно, он!

— Нет, Бэлла, твой совершенно другой: красавчик, высокий, симпатичный, синеглазый.

Мне почему-то обидно это слышать. А я что не красавчик? Даже для вурдалачки недостаточно хорош? Дожили!

— Не хочу другого, пусть будет этот! — надуто пищит Бэлла, — Мне он нравится, он угарный!

— А я тебе говорю, не он твоя судьба! Отнеси, где взяла этого бедолагу! И не приходи сюда больше, я тебя умоляю! — тетка смотрит на нее с такой надеждой, видимо ведьма заколебала не только меня.

— Нет, так не пойдет! — Бэлла подпирает рукой бок и отбивает ногой быстрый ритм, — Твоя свечка налажала, возьми другую и всё перегадай! Сбылось все, что ты мне говорила, и встретился он мне сразу через пять минут и потом еще несколько раз неожиданно появлялся, это же не может быть совпадением!

— Может! — заявляет безапелляционно, — У этого вообще с судьбой беда, неудача на неудаче, потеря на потере! Всю жизнь одиноким промается и в одиночестве помрет!

— Чего? — я подаю голос, от слов еще одной ненормальной мне сразу поплохело.

— А что слышал! — она гордо расправляет спину и смотрит на меня искоса, — Ты сам себе под ноги плюнул и дорожка тебя совсем в другую сторону увела!

— Чушь! — шепчу злобно.

— Ну посмотришь… — старая ведьма кривится и отворачивается к Бэлле, — Держалась бы ты от него подальше, невезучий он…

Сверлю вурдалачку глазами, а она только растерянно кивает, а потом достает из кармана дутой черной куртки ключ и расстегивает наручники.

— Пошли, — говорит полушепотом и пятится к двери.

Я поднимаюсь со стула, растирая запястье и медленно плетусь за ней, избегая зрительного контакта с Элеонорой, пытаюсь выкинуть из головы бред, который она мне только что сказала. Игошин, ты же адекватный человек! Как можно верить женщине с наклеенными километровыми ресницами и ногтями, которыми можно убить? Мы с тобой всем еще покажем! Обзавидуются! Но на душе все равно грустно. Пока спускаемся, гоню от себя дурные мысли, вспоминаю, что Бэлла идет вслед за мной только около машины, когда замечаю, что она не подходит к пассажирской двери.

— Ты не едешь что ли? — спрашиваю ее удивленно.

— Наверно, нет, — отвечает грустно.

Сейчас она стоит на том самом месте, где я впервые ее увидел, лежащей на земле, и по башке сразу ударили воспоминания о том страшном вечере.

— Ну и правильно! Ложись и жди новую жертву. Потом наручниками- клац и тащи наверх на согласование.

— Костик… — говорит очень взволнованно, — Я же тебе не понравилась? Совсем- совсем не понравилась?

— Я же тебе говорил, у меня девушка есть!

— Я знаю, что это не твоя девушка, Костик, и спрашивала я тебя не об этом… Я спрашивала про себя.

— Я человек верный, налево не смотрю, — все еще стою у своей двери и смотрю на расстроенное лицо вурдалачки.

— Мне кажется, Элеонора брешет… — бормочет подавлено, — Пригласи меня на свидание, Игошин…

— Пф! Совсем что ли? — я закатываю глаза, — Как мне еще сказать, что мне это не интересно? Ты русский язык вообще понимаешь?

— Я же сейчас обижусь, Костик… и больше никогда к тебе не подойду…

— И Слава Богу!

— Мы могли бы сходить в какую-нибудь классную бургерную, а потом в бар, выпили бы хорошего, крафтового пива… — реально, русский язык ведьма не понимает.

— Нет! Нет! И еще раз нет! — говорю очень грубо.

— В последний раз спрашиваю, — глядит на меня черными глазенками и нервно кусает губу.

— Бэлла! Нет! Никаких свиданий у нас с тобой не будет!

— Ладно… — делает несколько шагов назад и ложится на землю, в ту же самую позу, что и в прошлый раз.

— Чеканутая, — бурчу сквозь зубы и быстро сажусь в машину.

Сегодня двор заставлен не так плотно, поэтому мне удается развернуться около подъезда и с пробуксовкой тронуться с места. Еду по темному двору и думаю, какая же Бэлла отбитая, лежать в одиночестве на холодном снегу в этих трущебах… Найдет ведь приключения на свою задницу! Блин, вот дадут ей по башке топориком, потом буду чувствовать себя виноватым, что оставил ее лежать под луной, в поисках новой жертвы. Игошин, ты скорее всего об этом пожалеешь! Но ты же не черт! Ищу место, где можно еще раз развернуться, но, как назло, ничего подходящего не попадается, приходится дать кругаля и подъехать к злополучному дому с другой стороны, предварительно обогнув целый квартал. Но как только заворачиваю за поворот, замечаю, что место под фонарем совершенно пустое.

Ушла… Надеюсь, на своих ногах, а не утащили в кусты собратья вурдалаки. Только собираюсь тронуться и в очередной раз развернуться, чтобы не петлять, замечаю, как загорается свет автомобильных фар чуть дальше от места, где лежала ведьма. И теперь мне хорошо видно, как рядом с белой тачкой стоит Бэлла и кокетливо улыбается какой-то высокой темноволосой шпале, шпала тоже улыбается ей, жестом приглашает в машину, она поправляет шапку и залезает на сиденье. Ну дела! Вот это Элеонора! Тут что какой то портал? Может тоже выйти полежать? Ах, да, я же помру в одиночестве! Вот ведьма! Расстроено вздыхаю, провожаю взглядом удаляющуюся белую Тойоту, зачем- то сижу еще минут десять, а потом двигаю домой.

Я почувствовал неладное, еще на подъезде, когда не увидел свет в наших окнах. Сейчас около девяти, Алина в это время никуда не ходит, слишком темно и холодно, а для того, чтобы лечь спать еще рано… Во мне теплилась надежда, что она просто смотрит фильм на планшете, валяясь под теплым одеялом, не зажигая свет. Но дома было пусто. Взгляд сразу наткнулся на приоткрытую дверцу ее шкафа. Я подошел к нему очень медленно, не решался открыть, но все же потянул. Полка была пустая. Следующая тоже. Ни одной Алининой вещи, ни в комнате, ни в ванной. Сердце билось в бешенной агонии, а тело двигалось слишком медленно, словно меня не слушалось. Трясущейся рукой я потянулся к телефону, набрал мою Миледи, но услышал только один короткий гудок и переключение на автоответчик. Я позвонил еще раз, и еще раз. Нафига? Я же знаю, что «черный список» выглядит именно так. Виски сжимались и гудели, меня бил мелкий озноб, даже зубы тряслись, но я все набирал ее номер.

Что случилось? Лось передумал и перезвонил ей? Она на меня обиделась и ушла? Куда? Опять в неизвестность или сразу к Лосяре? Лучше бы к нему, потому что я не могу представить, что она сейчас шарахается где-то в одиночестве со своим животом. Какой пиз*ец! Жалобно всхлипнув, я набрал другой номер, Лехин. Я знаю, он скажет, что говорил, что я допрыгаюсь, будет шутить дурацкие шутки, чтобы отвлечь меня, типа: «Не грусти, болтик, еще найдется твоя шайбочка!» Но, на этот раз, Игошин не угадал. Уже по его приветствию я понял, что что-то идет не так.

— Алина ушла! Совсем ушла! — говорю растерянно и сжимаю пальцами диванную подушку.

— Я знаю, — мрачно говорит Зуев.

— Она что звонила Машке?

— Нет…

Леха берет долгую паузу, меня убивает эта ледяная тишина, сердце колотится, как в припадке, пульс просто зашкаливает.

— В общем, я рассказал Лосю правду… Прости, Гном… — он тяжело вздыхает, — Можешь меня ненавидеть, за то, что влез, но так нельзя…

Из груди вырывается тревожный, горький хрип.

— Они помирились… Не пара она тебе, Костик, зря ты все это нахимичил… Конечно, ты мой лучший друг, но…

— Нет у тебя больше никакого друга, — я резко его перебиваю и шиплю разгневанным, обиженным голосом, — Всё, Леха, забудь мой номер, ты для меня сегодня помер! Дружи с Лосем или с кем-нибудь очень благородным, под стать тебе!

Сбрасываю звонок и сразу же блокирую, и его, и Машку. По щекам катятся предательские слезы, смотрю на детские вещи, доставшиеся нам от Соколовской, которые Андоленко не стала забирать и сердце разрывается на миллион осколков. Не могу дышать, глотку будто набили острыми кирпичами, сквозь прозрачную пелену гляжу на этот проклятый гамак и качели и тихо скулю, как побитая собака. В голове миллион картинок, как я гладил живот, радовался хорошим анализам, как подставлял пальцы для нового пинка от братюни… Больше ничего этого не будет… Я снова совсем один… Теперь вообще один…