Грустный клоун

Глава 7

Сейчас буду хвастаться, ведь в жизни великого Игошина наступила белая полоса, правда, с мелкими коричневыми крапинками, в лице Феди Петренко. У нас громадное счастье, мегеру Ирину Ивановну призвал Сатана и она от нас отчаливает в какую-то другую организацию, а это значит, что место первого зама Аркадича теперь вакантно, он уже объявил, что будет присматриваться, кого из нас можно поставить на эту должность. Кого, кого? Конечно, молодого, талантливого и шустрого Игошина, вот только Федя Петренко считает совсем по другому. У нас давно идет негласная война с этим лизоблюдом, потому что мы конкуренты абсолютно во всем, начиная с мелкого, гномьего роста. Только я фантасически красив и коварен, а этот огрызок в широких штанах на лямках и дедушкиных сандалетах, страшила та еще. Вечно сальные волосы, сальный взгляд, пухлые короткие пальчики, а при этом гонора, как будто какой-то Аполлон, хотя уродец выше меня всего на пять сантиметров. Зато у него феноменальная способность целовать с разбега жопу Аркадича и воровать мои чертежи. Решил все качественно обмозговать и прихлопнуть этого рыжего таракана. Пока не могу бросить все силы на устранение Петренко, всю свою энергию трачу на завоевание Миледи.

Начиная с вечера, проведенного у Зуевых мы еще немного сблизились. Кстати, хотите прикол? За Майкины кудри мне даже не влетело. Как и советовал Леха, мы с Алиной свалили очень быстро, предварительно убедившись, что мелочь спит лицом к стене. Зуев хоть и тупой, но рыцарь, благородно взял всю вину на себя, быстро уложил Машку спать, а на следующее утро, пока она все еще дрыхла, растормошил Майку пораньше, чтобы сделать вид, что она подстриглась, пока он пил кофе. Говорит, крик стоял на весь дом и теперь я должен ему вечер в баре. Да пожалуйста, это лучше чем стать персоной нон грата в их доме, а Лехе Машка все равно ничего не сделает, у нее иммунитет к его косякам. Но Алина за меня переживала, несколько раз спрашивала о том, какое меня ждет наказание. Как обычно, никакое! Я ж не благородный, нафиг оно мне надо, потом останусь без гречки и котлет!

Завоевывать Андоленко сложновато, но мы справимся. Определенно есть движение вперед, Алина больше рассказывает о себе, иногда даже шутит, расспрашивает меня о всякой всячине, но вот с остальным беда. Между нами стоит железный барьер, который сдвинуть пока никак не получается, Миледи очень холодная и это не тот вид неприступности, который хочется сломать, меня не покидает ощущение, что мы пассажиры, которые сели в одно купе и нам приходится о чем-то разговаривать, чтобы не ехать в тишине. Не понимаю, она в принципе такая или только со мной, потому что я ни разу не видел, чтобы она разговаривала с животом или хотя бы его трогала. Помню, Машкина рука вообще была, как приклеенная, Соколовская постоянно гладила пузо, все время рассматривала его в зеркало, что-то постоянно бубнила, моя же, только переодически вздыхает, грустит и плачет, хотя может до конца еще не врубилась что происходит, потому что на живот намек совсем маленький, он только-только начал выпирать и если бы я очень внимательно не рассматривал измения, так бы ничего и не заметил.

А сейчас про мой самый гигантский успех. Вчера притащил Миледи в свою квартиру, показать, где она скоро будет жить, ей вроде все понравилось, а когда Андоленко очередной раз словила гормональную тоску и поникла, я потянулся к ней, чтобы как то поддержать ее и обнять. И знаете что? Она не вырывалась! Это прикольное чувство физического тепла и какой-то нежности меня вообще зарядило по полной! Я, наверное, впервые ощутил себя каким-то мужественным рядом с ней. Это тоже очень прикольное, новое чувство! В общем, решил что мы двигаемся медленно, но довольно неплохо, по сравнению с тем, что у меня недавно было, это вообще удивительная удача.

А вот сегодняшний день меня немного подвел. Гадский Федя Петренко захотел набить себе очков перед Аркадичем и решил помочь девчонкам перекрыть косяки перед закрытием плана. Такого позволить ему я не мог, пришлось оставаться вместе со всеми сверхурочно, а я такое очень не люблю. Мог бы просто отвезти Андоленко домой, а вместо этого чертил какую-то примитивную фигню в промышленных масштабах, потому что кое-кто на работе только красится и собирает сплетни. Но зато у Петренко не получилось сыграть в Д’Артаньяна.

Освободился я только к девяти и встрял в такую пробку на своей свеженькой, роскошной красотке (спасибо Лехе), что проще было бы лечь спать прямо в машине, было ощущение, что мы вообще не двигались. Ближе к двенадцати я уже был зол, как маленькая собака, не знаю, что за апокалипсис творится впереди, что мы никак не можем его проехать, но я уже просто мечтал выбраться из потока.

Удача вновь была на стороне Игошина, мне все таки удалось протиснуться в правый ряд и, при первой же возможности, свернуть в какие-то закоулки. Понятия не имею, как отсюда выбраться, но мне точно стоит дать круг через дворы и ехать в объезд. Ехал я очень медленно, почти крался, чтобы не шортнуть Ласточку в узких подворотнях, не люблю этот район, похожий на гетто, тут постоянно что-то происходит, особенно с маленькими людьми, поэтому я прямо жопой чуял, что что-нибудь да приключится. Конечно, у Игошина же чуйка!

Уже издалека замечаю, как впереди, в свете фар, виднеется тело, лежащее на асфальте с широко раскинутыми по сторонам руками. Да бл*дь! Только этого не хватало! Вот так сейчас выйдешь посмотреть, а тебе — хлоп по башке, и ты в лучшем случае- без денег и тачки, в худшем — с дырявой жопой… Оборачиваюсь назад и понимаю, что опять встрял, тут я не развернусь, а сдавать столько времени задом, вариант отвратительный. Еду чуть дальше и понимаю, что тело мне никак не объехать. Зашибись! Темнота, одинокий фонарь и хрен пойми кто передо мной валяется. Подъезжаю еще ближе и верчу головой в поисках опасности. Вроде никого… Ладно, надо просто оттащить алкаша в сторону и ехать дальше. Машину не глушу, выхожу очень осторожно, но на всякий случай ее не закрываю, мошенники из кустов все равно не дадут по газам, потому что ключ в кармане, а не внутри тачки, фары все еще ярко светят передо мной и теперь я лучше вижу, что это не алкаш, а, видимо, алкашка. Подхожу вплотную, на земле в расслабленной позе, лицом в темное небо, с закрытыми глазами лежит девчонка, темные волосы раскиданы по асфальту, одежда на вид целая и приличная. Ладно, Игошин, ты же не совсем черт, вдруг что-то случилось и нужно вызвать скорую. Аккуратно приседаю на корточки, наклоняюсь к ее лицу и только тянусь рукой, чтобы потрясти ее за куртку, как она резко открывает глаза и я испуганно дергаюсь. С перепуга не могу сказать ни слова, она тоже молчит, внимательно смотрит на меня во все глаза, чувствую себя, как под прицелом, настолько внимательно она меня рассматривает. Черные глаза сканируют меня совершенно пронизывающим взглядом, на обессиленную или избитую она не похожа, тогда, что за хрень тут происходит?

— Ты? Такой? — чеканит железно, а мне так сыкотно, что я аж боюсь пошевелиться.

Вдруг она резко, как ни в чем не бывало, поднимается, встает в полный рост, а я не удерживаюсь, неуклюже отклоняясь назад, но удерживаюсь на ногах и выпрямлюсь вслед за ней. Девчонка совсем молодая и тоже мелкая, как я, может на пару сантиметров выше. Ее взгляд нагоняет на меня жути, уж очень странно она себя ведет. Сначала долго на меня таращится, а потом начинает обходить меня по кругу, оборачиваюсь чтобы посмотреть, что она там делает и не понимаю. Просто рассматривает, ходит из стороны в сторону, как будто лошадь выбирает. Еще и страшная такая, как чертова ведьма, бледная, худая, с большими темными глазами и тонкими губами. Волосы это вообще отдельная песня, они как то дико переливаются в свете ночного фонаря и сильно бликуют.

— А что такой маленький? — говорит куда-то в сторону и продолжает сверлить меня прожигающим взглядом с головы до ног, очень внимательно в меня всматриваясь.

— Ладно, — брюнетка вздыхает, — Вам видней!

— Ты… с кем сейчас разговариваешь? — бормочу очень испуганно.

Она ничего мне не отвечает, молча шурует к моей тачке и бесцеремонно залезает на переднее пассажирское сиденье. Блин, может полицию вызвать? Я капец как ее боюсь! Вид у нее просто дикий и бешеный. На ватных ногах плетусь вслед за ней, безумно хочется позвонить Лехе, чтобы немедленно приезжал выручать великого Игошина, но я же не совсем сыкун, что я с девчонкой не справлюсь? Надеюсь, она живая, а не восстала из мертвых! Буквально заставляю себя вернуться в машину, забираюсь на сиденье и оторопело смотрю на брюнетку.

— Ты кто? — спрашиваю с опаской.

— Бэлла, — она все еще меня сканирует и я покрываюсь мурашками, — А ты кто?

— Костя, — отвечаю и нервно сглатываю.

— А фамилия? — она подозрительно щурится.

— Игошин…

На всякий случай блокирую двери, но она и ухом не ведет и вообще никак этим не напугана.

— Пойдет… — опять говорит куда-то в сторону. Шизофреничка что ли? — Лето или осень, Костя Игошин?

Блин, да что происходит, я сейчас от страха просто обосрусь! Леха!!!!

Ее черные глаза так уверено заглядывают мне в душу, что я просто не могу, ей не ответить.

— Осень, а-а что? — я начинаю немного заикаться.

— Хорошо, — Бэлла странно кивает, — Сладкое или соленое?

— Соленое, — я начинаю вспоминать куда кинул газовый баллончик.

— Лучший фильм всех времен и народов? — на этот раз брюнетка смотрит на меня совсем подозрительно.

— А что происходит? — я, наконец-то, собираюсь и беру себя в руки, — У меня интервью?

— Да, у тебя интервью! Я тут не в игрушки играю! — говорит очень нагло, — Лучший фильм?

— Индиана Джонс, — я возмущенно выпаливаю и вцепляюсь пальцами в бардачок между сиденьями.

— Приемлемо… Буддист?

— Че? — мои пальцы цепляются еще сильнее.

— Буддист? Сатанист? Атеист?

— Каратист! — пищу с испуга, — Слушай, подруга, ты давай-ка чеши отсюда! Ты, наверно, от своих отстала! Иди, ложись обратно, скоро прилетят, поднимут тебя лучом света!

— Фух, Слава Богу, — сумашедшая вздыхает и расслабляется, а я отгибаю откидное зеркало над рулем, потому что там у меня лежит икона, — По чувству юмора- идеальное попадание.

Сидит, не двигается, я планирую открыть дверь и драпануть отсюда, куда глаза глядят.

— В трех словах о себе, — продолжает говорить и я снова дергаюсь, — Мне двадцать четыре, образование высшее, замужем не была, детей нет. Любимый цвет- черный, любимый автор — Оруэлл, холерик, не люблю запах корицы и терпеть не могу чесночные гренки. Не люблю дикую природу, не переношу насекомых, обожаю собак…

— Зачем ты все это мне рассказываешь? — не помогает икона, я готов звонить батюшке.

— Как зачем? Тебе, что, не интересно? — сумашедшая смотрит на меня, как на полного идиота.

— Слушай, Бэлла, давай ты просто выйдешь и пойдешь, куда шла. Я смертельно спешу! — зачем я сказал слово «смертельно», вдруг накаркаю!

— Ты и так хрен пойми где ходил столько времени! Я тебя задолбалась ждать! — говорит злобно и очень возмущено.

Если вернусь домой живым, надо проверить свою русую голову на предмет седых волос. Стоял бы сейчас в пробке спокойненько, нет понесло куда-то в полночь, еще и в полнолуние!

— Ты какой-то чудик, Костик!

— Я? — я аж подавился.

— Короче, запиши мой номер, завтра звони, если что, я всякие суши, роллы не перевариваю, имей ввиду.

— Хорошо, — начинаю быстро мотать головой, лишь бы отстала.

Достаю телефон и вижу на экране одно непрочитанное сообщение от моей Алины, а эта жутчатина, как назло тянется вперед, чтобы посмотреть на самом деле ли я записываю ее номер.

— Диктуй, — смахиваю смс и держу палец на голове.

Сумасшедшая медленно чеканит каждую цифру, я добавляю в телефонный справочник контакт под именем «Бэлла» и она сразу, неожиданно для меня, тянется к ручке двери. Выдыхаю и нажимаю на разблокировку, чтобы ее выпустить. Но рано радуюсь, она опять на меня напряженно, коварно смотрит, хотя ее дверь уже распахнута.

— Только не дури, Костик! От судьбы не уйдешь…

— Хорошо, хорошо, — я опять поддакиваю и, как только она покидает мою тачку, резко бью по газам и лечу со скоростью молнии.

Пока бешено маневрирую по переулкам, слышу, как колотится мой пульс. Не понятно куда еду, лишь бы быстрее скрыться, а когда выезжаю на дорогу, понимаю, что примерно отсюда же изначально сворачивал во дворы. Сраной пробки как не бывало, Москва спешит и несется. Мне надо перевести дыхание, попить водички и помолиться, поэтому притормаживаю у первого же хорошо освещенного супермаркета. Сначала долго дышу, потом ржу и не понимаю, чего я так напугался, а спустя пару минут вспоминаю про Алину и лезу за телефоном.

«Если твое предложение еще в силе, я могу к тебе переехать. Если передумал, то можешь одолжить мне немного денег до зарплаты?»

Вау! Нихрена себе! Я раз пятнадцать перечитываю сообщение Андоленко. У меня в башке происходит что-то очень странное, там пляшет дикое, бурное счастье, только пляшет оно под мигание навязчивой мысли, которая горит красной кнопкой. «Игошин, не надо…»

Че не надо-то? Дождался!

«Конечно, переезжай!»

Быстро стучу пальцами по экрану и бросаю телефон на соседнее сиденье. Ах, да, чуть не забыл! Возвращаю телефон в руки и ищу контакт под именем «Бэлла». Удалить, к ху*м собачьим! Завтра еще святой водой побрызгаю!