Хочу тебя

Глава 28. Она — никто

Лиля

Вечером после матча мы с Никитой планировали пойти в ресторан. Он забронировал столик в каком-то крутом заведении Питера. К возвращению Свиридова в отель я должна была быть готова.

Но я совсем не готова. Сижу в джинсах вместо коктейльного платья и едва сдерживаю слезы. Даже не знаю, что меня расстроило больше: колкое пророчество фанатки о том, что Никита бросит меня через пару месяцев, или факт его общения с ней. Насколько далеко зашло их общение? Никита знает, что она в него влюблена? Ну конечно, знает. Чокнутая ведь выкрикивает ему признания в любви с трибун.

Дверь в номер распахивается, и заходит Никита со спортивной сумкой на плече. Одного взгляда достаточно, чтобы понять: он без настроения. Недоволен, что сыграли вничью.

Я грустная, Никита без настроения. Попахивает испорченным вечером.

— Ты готова? — оглядывает меня.

Ни «привет», ни «как дела». Сходу: «Ты готова?».

— Нет.

— Одевайся быстрее, нам через двадцать минут надо быть там, а то бронь слетит.

Никита небрежно бросает спортивную сумку с формой и бутсами, шагает мимо меня и падает на кровать. Просто смотрит в потолок. Не поцеловал, не обнял, а прошёл мимо и лег.

— Так ты будешь собираться в ресторан или нет? — спрашивает через несколько минут.

— Нет.

— Так поедешь? Ну поехали, — достаёт из кармана джинс телефон. Видимо, чтобы вызвать такси.

— Я не хочу в ресторан.

Эти слова наконец-то заставляют Никиту посмотреть на меня.

— Почему?

— Нет настроения.

— Почему?

Несколько секунд молчу, не зная, что сказать. Но решаю произнести правду:

— Мне испортила настроение твоя больная фанатка.

Прищуривается.

— Какая ещё фанатка?

— Пергидрольная блондинка, что ходит на каждый твой матч.

— А, эта. А что она?

— Ты общаешься с ней?

— Нет.

— А она сказала, что да.

Никита как-то непонятно морщит лицо.

— Я не общаюсь с ней.

— Тогда почему она сказала, что общаешься?

— Не знаю.

Внутри закипает злость. Мне едва удаётся сдерживать эмоции. Хочется одновременно закричать на Никиту, обвинить его в измене и расплакаться.

— Ну, она мне что-то пишет, но я ей не отвечаю.

Ах вот как! Из «не общаюсь» мы пришли к «она мне что-то пишет».

— Что она тебе пишет? — внимательно вглядываюсь в лицо Никиты.

Мне кажется, или он мнётся? Как будто сомневается, говорить ли.

— Не знаю, я не читаю. Мне много кто пишет, некогда смотреть сообщения от незнакомых людей.

В это я, допустим, верю. С каждым днём количество подписчиков у Никиты в соцсетях растёт в геометрической прогрессии. Лайки и комментарии к фотографиям сыплются, как из рога изобилия. Физически не хватит времени все их просматривать.

Но я просматриваю.

— Она мне не нравится! — выпаливаю после паузы.

— Чем?

— Всем! Она какая-то больная. Таких людей надо остерегаться.

— Ну, я тоже не понимаю, что в голове у этих девчонок. Не только у меня же есть такие поклонницы, много у кого из футболистов. Мне как-то по фиг на них. Ну ходят с плакатами на мои матчи. Ну выкрикивают какие-то глупости. Я не обращаю внимания.

— Я не хочу, чтобы она ходила на твои матчи, — бурчу себе под нос.

— Я не могу ей запретить. Не я же продаю билеты.

Все, что говорит Никита, резонно. Вот только мое настроение лучше не стало. На душе все равно гадко от сказанных фанаткой слов.

Никита поднимается с кровати и подходит ко мне. Ставит рядом второй стул и садится. Не поднимаю на него глаз, рассматриваю маникюр на руках. Тогда Никита берет в ладони мое лицо и поднимает на себя.

— Мы опоздали в ресторан. Бронь слетела.

Сглатываю. Чувствую себя виноватой. У нас должно было быть красивое свидание, а я все испортила.

— Извини.

— Не надо извиняться. Просто объясни, что случилось.

Глаза предательски начинают жечь слезы. Нет-нет-нет! Только не это. Я не хочу плакать при Никите.

— Твоя фанатка наговорила мне гадостей, — признаюсь. — Я расстроилась.

— Зачем ты вообще с ней разговаривала?

Хороший вопрос. А ведь и правда: зачем? Молчу, не зная, что ответить.

— Лиль, ты — моя девушка. А она — никто.

От этих слов сердце начинает биться с утроенной силой. Настроение разворачивается в обратном направлении и начинает расти.

— Пообещай мне, что не будешь обращать внимания на всяких сумасшедших.

Быстро киваю головой как болванчик.

— Иди ко мне.

Никита пересаживает меня со стула к себе на колени. Обнимает за талию, я его за шею. Опускаюсь лбом ему на плечо и улыбаюсь дурацкой счастливой улыбкой.

«Ты — моя девушка. А она — никто»

Да, именно так. Я — девушка Никиты. А эта дура — никто.

— Ты расстроился, что вы сыграли вничью? — перевожу тему.

— Да.

— Это плохо для твоей команды?

— Да, потому что предыдущий матч у нас тоже получился вничью. Две ничьи подряд для нас плохо.

— Что говорит тренер?

— Что мы все ебланы, не умеем играть и что если следующий матч не выиграем, то клуб продаст нас в какой-нибудь Мухосранск.

Не знаю, почему, но мне становится очень смешно. Понимаю, что Никита расстроен, но не могу удержаться. Тихо смеюсь ему в плечо.

— Не смешно! — щипает меня за бок.

— Ты великолепно играл, — целую его в щеку. — Я любовалась тобой весь матч.

Фанатка исчезла из моей головы, больше ничего не омрачает настроения. Меня переполняют любовь и нежность к Никите. Глажу его, обнимаю, целую. И сама плавлюсь в его руках.

— Хочу тебя, Лиль. Так сильно хочу, — шепчет сквозь поцелуи. Никита поднимается со стула вместе со мной на руках и несёт к кровати.

И я хочу, думаю про себя, но вслух не говорю, потому что слишком занята поцелуями с самым любимым парнем в мире.