Холодные мечты [СИ]

Глава 17 Развеселое заведение

На перекрестке все никак не хотел загораться зеленый сигнал светофора – горела и, казалось, будет вечно гореть надпись «стой» – но некоторые из нахальных пешеходов устремилась к другой стороне улицы. Двое молодых людей, парень с девушкой оказались первыми в этих рядах, они неслись вперед, с невероятной ловкостью проскочив перед возмущенной волгой, замерли, уступив дорогу грузовику, и снова помчались вперед, игнорируя нервного велосипедиста. Доминика смотрела на них с легкой завистью, в этом потоке машин она бы не сориентировалась, и потому была вынуждена покорно ждать разрешения перейти.

– Я выиграла спор! – возликовала девушка.

– Тысяча трусканцев! – отозвался парень. – Теперь ломанем в читалку, будем карабкаться по стенам.

У обоих на запястьях были маскировочные браслеты. Молодая парочка из какого-то мира, столь сильно отличающегося от нашего, что жители не поддаются обычной маскировке. Они могли быть гоблинами, термитами, а может и какими-нибудь драконами, или еще кем-то, чье пребывание в нашем мире никак не отразилось на мифологии. Но эта парочка прошла регистрацию и легально устроила тут свой отдых, об этом свидетельствовали жетоны, болтавшиеся на цепочках.

Всегда обращайте внимание на аксессуары. Всегда!

Добраться от заброшенных домов до резиденции было бы очень просто, даже при отсутствии денег. Доминика могла отдать водителю какое-нибудь свое украшение, или же просто доехать до дверей и попросить швейцара вызвать кого-нибудь, чтобы ей принесли деньги, или придумать несколько других способов. Сейчас это уже не было проблемой, за последние месяцы она перестала задумываться о деньгах. В том смысле, что перестала задумываться о деньгах на повседневные траты, но стала думать о миллионах, которые были в обороте компании, ее компании. Слова: акции, облигации, инвестиции, оффшоры, бухгалтерия, налоги перестали для нее быть просто словами, она потихоньку училась работать с этими вещами. За чем зорко следил Афанасий Афанасьевич, твердо решивший выполнить последнюю волю Феоктиста и вырастить из них троих достойных продолжателей дела.

И вот теперь, не смотря на бесконечные возможности, Доминика решила пройти пешком, потому, что наконец-то могла это сделать, неизвестно когда еще представится подобная возможность. Когда всеразрешающий Афанасий Афанасьевич допустит, чтобы она вновь вышла в город.

Мелкий дождь принес в город ранние сумерки. Включились фонари, в свете которых во всех направлениях носились пешеходы: богатые и бедные, знающие и не знающие о модных новинках, догадывающихся о иномирянах, или же те, кто сами были выходцами из других миров. Изредка Доминике удавалось разглядеть знаки регистрации, пару раз она угадала в толпе эльфов. Впрочем, не узнать их было сложно, уж слишком острые были у них уши и одухотворенные высшими идеями лица, а их губы шевелились, словно восхваляя каждую летевшую с небес каплю, каждый глоток воздуха.

– Документики подделал и был таков.

По тротуару бежал кот, слишком большой и достаточно упитанный с длинными заячьими ушами и если внимательней рассмотреть его, то можно было заметить золотой браслет на передней лапке. Но кто будет в центре мегаполиса внимательно рассматривать котов! Пожалуй, никто, кроме тех, кто живет в Империи и знает, как выглядят коловертыши, и лично знаком с Собитом.

Прям как кролик из знаменитой сказки, он пробежал по тротуару и только не нырнул в нору, а прошмыгнул за стеклянную дверь развеселого заведения «Швыбли Бум», которое при желании вполне можно сравнить со Страной Чудес.

Недолго думая, Доминика шмыгнула следом за ним.

В полутемном зале мягко колыхался воздух, вплетая в единое целое ароматы довольно-таки дешевого парфюма и свежего, очищенного кондиционерами кислорода. Доминика быстрым взглядом окинула зал. За столиками сидели мужчины и женщины, молодые и старые, кто-то с горящими от предвкушения глазами поглядывал на сцену, кто-то в беспросветной тоске потягивал пиво, официанты повиновались лёгкому кивку и довольной улыбке. И что самое главное, никому ни до кого не было дела, разумеется, кроме вышибалы, с легкостью высчитывающего неплатежеспособных клиентов.

За дальним столиком с кружками пива собралась совершенно обычная компания, во всяком случае, на первый взгляд они выглядели обычной компанией. Три неряшливых студента: девушка и два парня, отдыхающие после занятий, к которым на стол в поисках подачки забрался толстый кот. Ни у кого из них не было маскировочных браслетов, лишь грим, если не знать про жетоны-регистраторы, то их можно принять за обычных, только очень уродливых людей.

Доминике понадобилось несколько секунд на подробный анализ! Физиономии тщательно выбриты, бородавки замазаны или заклеены пластырем, очки с толстой оправой скрывают углубления в черепе, протезы сдерживают выпирающие клыки, носы выровнены при помощи специальных прищепок, которые тщательно замазаны тональным кремом. Жесткие волосы и длинные уши скрыты кепками; клетчатые бесформенные рубашки маскируют горбы, узловатые бугры мышц и лишнюю пару суставов; в сапогах с толстой подошвой спрятаны копыта. Длинные корявые пальцы скрыты за множеством дешевых колец.

Доминика села за соседний столик, спиной к этому обществу и принялась внимательно изучать меню.

– Значит ты, свет очей моих, вступить в наши ряды желаешь? – промурлыкал Собит, по привычке мешая в одной фразе устаревшие словечки с современными выражениями, и переставляя слова так, как хотелось.

– Да!

– Благое дело задумал. Генералу крепкие парни нужны. Да, погодь ты радоваться-то, это ж не все еще. Ты теперича доказать должен, что ненавистна тебе Империя, что враги они тебе лютые. Глядя на тебя, и не скажешь ведь такого. Вон и регистрацию-то ты прошел и с виду весь такой порядочный. Может, ты вовсе и не хочешь генералу служить? – ухмыльнулся Собит.

– Регистрацию! – раздался раздраженный голос. Звякнуло что-то отброшенное на пол, похоже, что жетон. – Стали требовать проходить регистрацию. Мои предки сюда охотиться ходили. У нас тут места свои есть, прикормленные, где добыча получше, покачественней. Знай себе только хавай.

– В каких лесах охоту вели? – спросил Собит.

– В лесах! Хы! По больницам мы охотились. Питания там завались и отдают его добровольно, даже не чувствуют, все до последнего отдают. Они когда болеют, становятся такие хрупкие, такие нежные, аппетитные, – он причмокнул. – И в один момент не стало ничего. Нас лишили всего. Тут возвели границу, через которую не пробиться…

– Пробиться можно, – вмешалась девушка, во всяком случае, этот голос был помягче. – Надо только заплатить кое-кому, и тебе помогут прорваться через границу.

– Платить за то, что бы стать прорванцем! Чтобы за тобой Империя тут же начала охоту! Они даже до угодий добраться не дадут. Брат мой пробовал. Трепортировали его. А нам лишь оповещение скинули.

– Моего тоже трепортировали!

Доминика услышала, как кто-то за ее спиной встал, пошарил по полу, потом вернулся на место. Навряд ли это сам новобранец, вероятно, девушка за жетоном направилась, а его самого можно было вычислить по возмущенному дыханию, и скрипу когтей об столешницу.

– Наш клан отказался от этого мира. Нам велели забыть про него. Отец сетовал, рассказывал про славную охоту. Целыми днями говорил, а потом все, занемог. Я обратился в Империю, чтобы его пустили лишь на денек в наши угодья, подпитаться. Отказали. Помер он тогда.

За соседним столиком наступила тишина. А на сцене в это время началось новое шоу, замелькали короткие юбки, запели фальшивящие голоса.

– Генерал появился тут и начал с Империей враждовать. Наш клан когда узнал про него, то решено было отправить кого-то на помощь. Я вызвался сразу, без размышлений. Я поклялся, что не вернусь, пока с Империей не будет покончено. Я не отступлюсь. Верну наши охотничьи угодья. Отомщу за отца и брата.

– За всех отомстим! – поддержал его другой замаскированный студент.

– Кажись, не ошиблись в тебе, ненавидишь ты Империю. Нам такие нужны, – промурлыкал Собит. – Теперь скажи-ка мне, какие у тебя ожидания. Знаешь ли, чем мы занимаемся?

– Знаю. Смерть Империи вы готовите. Я с вами до конца, со всеми потрохами ваш. Генерал-то хоть и в плену, но скоро будет на свободе и поведет свою армию к победе! Передай ему, что может мне доверить любое дело, я не подведу.

– Передам, как не передать-то, – сказал Собит. – Принят ты, милок, принят. Когда понадобишься, я тебя извещу. Теперича, расходиться пора. Да не толпой, уходим по одному, я последним отступлю.

Доминика склонила голову, выждала, пока мимо нее не пробрались все шептавшиеся, и когда дверь за последним закрылась, и мимо ее столика важной походкой домашнего кота прошествовал Собит, схватила его за уши.

– Попался!

– Владычица! – взвыл коловертыш. – Как ты тут оказалась, родимая?

– Не ожидал! Ты что, стервец, творишь?

– Отпусти, родимая, все скажу. Во всем покаюсь. Ведаешь ведь, бежать-то мне некуда.

Доминика отпустила его. Она знала, что коловертыш мало того, что был зарегистрирован в резиденции, но еще и был сильно привязан к ней. Официально любая попытка покинуть место регистрации была бы нарушением закона и грозила выселением в Коловерт, этого бы он не перенес.

– Совсем девка сдурела, – почувствовав свободу пожаловался Собит, и запрыгнул к ней на стол. – Меха мне попортила.

– Какие еще меха! Ты же тут заговор готовишь! Не только без меха оставлю, но я про тебя еще и Афанасию Афанасьевичу с Мителкиным скажу, уж они хвост-то тебе поотрывают, – возмутилась Доминика, а сама почувствовала, что ее разбирает смех от всего происходящего. Нет, не отнеслась она к этому серьезно, невозможно было к коловертышу серьезно относиться, одна его мордочка с модными очками забавляла.

Собит схватился лапами за голову и принялся покачиваться из стороны в сторону.

– Ох, горюшко-то горе, – простонал он. – И на кого же нас Феоктист свет Федорович покинул? И на кого же он свою Империю оставил. Жизнь-то теперь беспросветной сделалась. И правит-то нами теперь кучка дураков!

– Эй, ты кого тут дурой назвал?

– Тебя, сердечная, тебя.

Великое множество раз с тех пор, как она унаследовала Империю Доминика чувствовала себя дурой, но еще ни разу никто не осмеливался ей этого сказать в лицо. А за спиной-то наверняка много чего говорили, да и не только дурой, еще кем-то покрепче обзывали.

– Девушка, заказывать что-нибудь будете? – вежливо, но настойчиво спросил подошедший к столику официант. – Мы, конечно, можем не заметить, что вы сюда кошку притащили. Но вот не можем закрыть глаза на то, что вы за пустым столом сидите.

– Мяу! – оскорбился Собит и принялся вылизывать под хвостом, в доказательство своей принадлежности к мужскому роду.

– Ага, да. Вот это, это и это, – Доминика наугад тыкнула пальцем в меню, особо не вдаваясь в то, что там написано.

Официант отошел от столика.

– У тебя деньги есть? – спросила она у Собита, тот смиренно опустил уши. – Ладно.

Когда официант вернулся с заказом, она попросила у него еще и телефон, и после короткого разговора с Анжелой, звонить Афанасию Афанасьевичу она не решилась, Доминика снова обратилась к Собиту.

– Может, все-таки объяснишь, что происходит!

– Поясню, как же не пояснить-то, – закивал Собит. – Я ведь изначально на тебя-то понадеялся, а толку-то, толку-то шиш да ни шиша. Цвет Империи вянет, гибнет Империя, гибнет. А помочь-то некому.

– С чего ты это взял? С вянущего цветка?

– Надо верить легендам, в них вся истина и сокрыта. Да где вам увидеть то, что у вас под носом твориться! Непутевые вы. К кому я не сунься, никто меня в серьез не воспринял. Вот и решил я действовать на свой страх и риск, разыскать то, от чего вы уже отнекаться не сможете. Вышел я в большой город, да стал слухи разные собирать, там словечко, сям другое. И выбрался я потихоньку на очень серьезных парней.

– На этих?

– Не перебивай, дуреха! Сказано же, разыскал я серьезных парней. Ну уж таких серьезных, что серьезней и некуда. Генерал-то сам пока в темнице сидит, но его приспешники заботятся о накоплении сил. Вот на его приспешников я и вышел, – Собит умолк, ожидая похвалы.

Доминика молчала, ожидая пояснений.

Официант принес и поставил на стол что-то напоминающее еду. Доминика хоть и чувствовала самый настоящий голод, но не могла себя заставить притронуться к принесенным блюдам, после изысканной кухни Империи, это все казалось несъедобным. Это отвращение к пище немало удивило ее саму, ведь еще недавно пределом ее фантазий было зайти в кафе и купить гамбургер.

– Ты чего, ничего не ведаешь? Генерал кто таков знаешь? – с сочувствием спросил Собит.

– Только то, что ты сказал, – пожала плечами Доминика, и неожиданно припомнила. – И то, что Азара говорила. Это человек, который хочет уничтожить Империю. Он где-то заточен?

– Ну вот, а то все непутевой прикидывалась, – обрадовался Собит и очень серьезно добавил. – Тяжело мне приходится, ох-ох-ох, как тяжело, но еще тяжелее-то будет, если ты мне не поверишь. Если ты меня за шута горохового сочтешь.

Поразившись тому, как точно Собит высказал ее мысли, Доминика постаралась ничем не выдать свои чувства. Хотя сделать это было непросто, глядя на ушастого кота, собирающегося спасать Империю.

– Я уверена, что ты делаешь то, что считаешь нужным, – заверила она.

– Делать-то делаю, да где там одному справиться, – вздохнул Собит. – И знаю-то я многое, а доказать-то не сумею. Ты бы серьезно-то к моим словам отнеслась, выслушала бы, а то как бы слишком поздно не стало.

– Я серьезна.

– Скажи-ка мне, серьезная девица, не видала ли ты в последнее время чего-то необычного в Империи?

Доминика подумала, что вот как раз необычное она видит постоянно, это с обычными вещами в Империи напряженка. Да и в ее жизни, тоже, пожалуй, все уж слишком закручено, все не так как должно быть у девушки ее возраста.

– Ничего вроде, – пробормотала она.

– Агакушки! – возликовал Собит. – В этом-то и дело. В огромной Империи нет ничего необычного. Такого-то и быть не может. Подумай, уж не скрывают ли что-то от вас, может, есть какие-нибудь двери недозволенные, за которые вам заглядывать не позволяют.

– Нет, – ответила Доминика, и поняла, что это не так. Ключи им дали от всех дверей, но до многого вроде как случайно не допускали, например, не давали самим идти на контакт с иномирянами, не пускали в город. А странный допрос Азары, который Макей прервал вроде как посередине, может, он тогда вовсе не допрос хотел закончить, а от них избавиться. – Ну, или может, какие-то мелочи.

– Верно ты мыслишь, – кивнул Собит. – Защитить вас пытаются, потому как есть от чего защищать.

– Антон говорил что-то такое, – согласилась Доминика, вспомнив, как он каждый раз проболтавшись, менял тему, или замолкал. – Макей постоянно настороже. Но я считала, что это потому, что владельцев Империи вообще нужно защищать. Ну и еще чешуйчатые монстры на меня напали.

– Монстры это все равно, что деточки малые, пугаться надо другого. Генерала пугаться надо, что освободится он и на нас нападет, – сказал Собит. – Вот тогда никому спасу не будет.

– Кто он? Кто этот генерал? – сейчас Доминика вновь вспомнила допрос Азары. Пиявка упомянула генерала, и к этому сообщению Макей отнесся очень серьезно. – Куда его заточили?

– Куда заточили, мне про то неведомо, и никому не ведомо, кроме Лианы. Это она, матушка, нашла стены надежные, чтобы удержать его. Да только сказывают, что никакие оковы удержать его не смогут, что скоро вырвется он. И целая армия его поджидает. Он ее еще до своего пленения создавать начал, а теперь уж она и сама по себе разрастается, – сказал Собит. – Генерал еще при Феоктисте объявился, да пытался Империю сразить, только где ему против Феоктиста выстоять. Генерала-то пленили. Да на беду, помер Феоктист внезапно. Тут уж армия его вновь крепнуть начала, ожидают, что вскорости освободится он и возглавит их.

– Древний враг? – пробормотала Доминика.

– Хитрый враг, ох хитрющий он. И вот, когда Цвет Империи вянуть начал, а ото всюду слухи пошли, про его скорое освобождение, да армия разрастаться начала, вот тогда и понял я, что пришла пора действовать. Сумел я извернуться, да выйти на людей генеральских приспешников, сказал я им, что вот тоже хочу с Империей сражаться. Так они меня к себе и приняли. На коловертыша никто дурно не помыслит, принято нас простыми да бесхитростными считать.

– Так ты двойной агент получается? – спросила Доминика, не зная плакать или смеяться. То, что ей сейчас рассказывал Собит напоминало нелепую сказку.

– Эвон как оно все сложилось, – согласился Собит. – Некому окромя меня Империю-матушку спасать.

– От чего спасать-то?

– От армии генеральской, да от него самого. Ты чем слушала?! Освободится он из плена, и беда тогда. Он столько всего про Империю знает, что нанесет удар силы немереной и рухнет Империя, ничего не останется. Все труды Феоктиста будут разрушены, исчезнет граница, хлынут сюда всякие отщепенцы из других миров. Ничего тут не останется. Весь мир на молекулы разберут.

– С чего ты взял, что он из плена освободится? – спросила Доминика. Уж если верить в рассказ Собита, то это самое освобождение было в нем слабым звеном.

– Все приметы на то указывают, да вот не верит никто в приметы. Я уж и Макеюшке про них рассказывал, да отмахнулся он от меня. Ты-то мне поверь, пособи в моем деле, не дай Империи погибнуть.

– Пособлю, – пробормотала Доминика.

– Ой, оборотниха! – мяукнул Собит. – Собираться пора.

Или очередное шоу на сцене закончилось, или просто музыка стихла, когда в зал вошла Лиана. Это заведение было не для таких женщин, не для дорогих и элегантных. Даже в приглушенном свете было заметно, что ее костюм стоит чуть ли не столько же, сколько владельцам удается выручить за год.

Собит счел этот момент весьма удобным для того, чтобы исчезнуть.

Официанты замерли в разных уголках зала, а один из них, самый догадливый кинулся к Лиане, чтобы принять пальто и отвести к лучшему столику, но она величественным жестом отклонила его. Доминика даже почувствовала легкую зависть, ей столько внимания не уделили, ее появление вообще прошло незамеченным.

Когда Лиана направилась по залу, то за ее движениями следили и официанты, и гости, и выступающие на сцене танцоры. Ей была присуща невероятная грация, она передвигалась с абсолютной уверенностью в себе.

– Доминика, я рада тебя видеть, – какая-то недоговоренность чувствовалась в ее тоне. Ее слова не соответствовали жестам и мимике.

– Здравствуйте, – пробормотала Доминика, смущенно оглядела стол с нетронутой едой и смутилась еще больше, будто бы ее заметили за каким-то нехорошим делом. – Я тут зашла, посидеть немножко, я это не ела.

Все взгляды были устремлены на них, что чрезвычайно нервировало.

– Это очень мило. Нам пора уходить, – Лиана открыла сумочку из крокодиловой кожи, и, даже не посмотрев, кинула на стол несколько ассигнаций. – Машина ждет у входа.

– Да, спасибо, – растерянно пробормотала Доминика, про себя на все лады костеря Анжелу. Ведь обещала же помочь, обещала приехать. Впрочем, у нее могло не получиться, покинуть резиденцию. – Идемте.

В каком-то там «Швыбли Бум» Лиана не скажет ни слова, все разговоры будут в машине, или в Империи. Чувствуя себя провинившейся школьницей, и даже до конца не понимая в чем ее вина, Доминика двинулась к выходу.

Кстати, насчет машины она ошиблась, Лиана не поехала с ней, лишь сказала:

– Подойди ко мне сегодня вечером, в девять часов, – и ушла прочь.

Лишь смутно представляя, где находятся в резиденции комнаты Лианы, Доминика села в машину. Похоже, что и вечер обещал быть нескучным.