Холодные мечты [СИ]

Глава 4 Империя гламура

Над стеклянными дверями, ведущими в «Империю гламура» висели огромные электронные часы. По обе стороны возвышались искусственные деревья с кристаллами вместо листьев. Швейцар на входе выглядел так официально, что Доминика с трудом подавила в себе первую мысль – бежать. Вторую мысль – бежать. И третью мысль – быстро бежать, куда-нибудь подальше.

– Добрый день, Хэмбл, – поприветствовал швейцара Афанасий Афанасьевич и обратился к Доминике. – Прошу следовать за мной!

– Добрый день, очень рад вас видеть. Очень рад, – швейцар высокий пожилой человек с выпученными глазами и с землистого цвета лицом, одетый в кроваво-красную ливрею, поклонился и распахнул перед ними дверь. – Как добрались? Без проблем? Рад, очень рад.

Доминика ожидала, что ее сейчас подхватят за шиворот и выставят на улицу. Ей послышался треск ткани, и воротничок сдавил горло.

Вот, и вправду что-то держит!

– Девушка, остановитесь.

– Меня сюда пригласили! Отпусти немедленно! – пискнула Доминика.

– Вы зацепились за ветку, – швейцар отцепил ее воротник от искусственного дерева. Дерева, которое было расположено достаточно далеко, и никоим образом не могло цеплять на свои ветви входящих. Но Доминику все же зацепило. – Милости просим. Премного рад вас видеть.

Швейцар снова поклонился.

Стараясь не замечать издевательских улыбок на лицах прохожих, Доминика прошла через стеклянные двери и попала в гигантский зал с бутиками, салонами и прочими неведомыми ей заведениями. Она тут же забыла о былой неловкости, и вообще обо всем, что осталось за порогом.

Все стало неважным.

Вся ее предыдущая жизнь сделалась несущественной.

– Вот мы и прибыли в нужное место, – с благоговением сказал Афанасий Афанасьевич. – В сердце Империи.

Воздух был наполнен изысканными ароматами. Десятки запахов духов, кожи, шампуней и бальзамов смешивались в единый аромат роскоши. Красивые люди в невероятно стильной одежде уверенно скользили из стороны в сторону. Женщинам ничуть не мешали десятисантиметровые шпильки. На мужчинах потрясающе смотрелись и деловые костюмы, и обтягивающие майки с кожаными штанами. Они все были естественными будто рыбы на дне океана, будто звезды в космосе, будто мухи в супе.

Доминика посмотрела на свою растянутую кофточку с почти отстиравшимся пятном чая, совсем немного порванные, забрызганные грязью джинсы и на разодранные кроссовки, из которых очень трогательно торчали измазанные дорожной пылью пальцы.

– Здесь творится такая суета, признаться, я слегка недолюбливаю первый этаж, – сказал Афанасий Афанасьевич, кивнул кому-то из своих знакомых, и направился через зал. – Вам следует знать, что Феоктист построив эту резиденцию, сразу поделил ее на зоны. Первые два этажа – общедоступная зона, состоит из бутиков и салонов. Каждый желающий может войти сюда, купить что-нибудь из наших товаров, или проконсультироваться с дизайнерами, стилистами, визажистами, косметологами или же проконсультироваться у… по любым вопросом, тут можно получить консультацию. Абсолютно по любым. На данной зоне всегда много людей и прочих…

– Кого?

– Кого тут только нет, – сухо рассмеялся адвокат. – Вы скоро сами все поймете.

Прочих! Он сказал: «прочих!» Наверняка, это она является прочей! Не такой, как остальные люди, прогуливающиеся по бутикам и салонам. Они люди, а она всего лишь прочая.

– Салоны пользуются небывалой популярностью, даже не смотря на наши, далеко не низкие цены…

И тут Доминика заметила, среди других гламурных элементов Арса, грабителя ювелирного магазина из Зеленозеленска, бросившего ей сотню баксов. Он преспокойно пересекал торговый зал, и выглядел своим, он принадлежал этому миру, миру изящества и стиля. Черные джинсы, заправленная белая футболка, которые носят для того, чтобы выгодно оттенить загорелую кожу. Он тут был своим, она была прочей!

– Не может быть! – воскрикнула Доминика.

– Да-да, следует признать, многих удивил тогда подход Феоктиста, – благосклонно продолжил Афанасий Афанасьевич. – Выше находятся этажи, на которые можно попасть далеко не всем. Уж поверьте мне в этом.

Доминика, разумеется, поверила, о чем тот час же сообщила адвокату, и вновь перевела взгляд на Арса. Не собирается же он и здесь что-то украсть, ведь его и раньше интересовали изделия Империи. Нет, бесконечные видеокамеры и охранники, никогда бы не допустили такого. Арс прошел через двери и исчез где-то на улице. Тот же самый швейцар в кроваво-красной ливрее склонился и перед ним.

– Полагаю, вам не терпится подняться в личную зону Империи, – изрек Афанасий Афанасьевич.

– А? – Доминика дернулась.

– Вы ведь хотите узнать цель поездки! Вы проделали такой путь, чтобы уважить последнюю волю Феоктиста, и теперь наступил момент узнать, зачем же вы приглашены сюда.

– Да, наверное, да, – она растерянно пожала плечами.

– Империя впечатляет, – с пониманием отозвался Афанасий Афанасьевич. – Попавшим сюда впервые сложно сориентироваться и справиться со своими эмоциями. Нам будет лучше подняться наверх, и там, вы познакомитесь с двумя другими молодыми людьми, так же призванными Феоктистом. Анжелой и Савелием.

– Хорошо, – пробормотала Доминика.

Она поняла, что бы сейчас не произошло, и какой бы ни оказалась причина вызова ее сюда, но она не сможет уже вернуться обратно, вернуться на овощебазу. Из этого завораживающего, чудесного мира, в который ей так неожиданно удалось заглянуть, нет пути назад, она просто умрет, если ее заставят уйти прочь.

– Весьма рад вас видеть, – вежливо склонил голову Афанасий Афанасьевич, заметив какую-то блондинку.

– Ах, вы как всегда галантны!

Пока они обменивались еще парой вежливых фраз, Доминика разглядывала собеседницу адвоката. На ней были золотые сережки, золотые кольца, браслеты, бежевое платье, с бежевыми туфельками и тщательно уложенные локоны. Доминика долго не сводила с нее взгляда, и вдруг лицо блондинки стало меняться. Подбородок заострился, нос вытянулся в несколько раз, глаза расползлись на пол лица, волосы разлохматились, словно попав в поток буйного ветра. Туфли превратились в копыта, серьги в шипы, кольца в когти, тело обросло густыми бежевыми перьями.

Афанасий Афанасьевич любезничал с гигантской рогатой птицей.

Но этого не замечал никто из окружающих.

Доминика почувствовала, что теряет равновесие, ноги стали ватными и больше не держали ее.

– С вами все в порядке? – Афанасий Афанасьевич так сильно схватил ее за руку, что потом обязательно должен появиться синяк, и несколько раз встряхнул. – Если в ваши намерения входит упасть в обморок, то разумней всего это будет сделать возле дивана, или, по крайней мере, на мягком ковре, но уж никак не здесь. Мраморные полы наша гордость, но я нахожу неразумным биться об них головой.

– Со мной все в порядке! – пробормотала Доминика. И бросила взгляд на собеседницу адвоката, та снова выглядело сногсшибательной красавицей, и растеряно улыбаясь, терла свое запястье с браслетами. – В полном порядке.

– Вы напугали меня, милая, – сказала блондинка. – Ну, если все в порядке, то мне пора лететь.

– Безмерно счастлив был видеть вас, – попрощался Афанасий Афанасьевич, и обратился к Доминике. – Приношу свои извинения. Это моя вина, вероятно, следовало накормить вас обедом, чтобы от голода не кружилась голова.

Доминика еще несколько раз обернулась, но видела лишь блондинку в бежевом, которая пробиралась через поток других посетителей, таких же уверенных и красивых.

– Мне показалось, что она… – Доминика умолкла, боясь выставить себя на посмешище.

– Полностью с вами согласен, чего только не покажется, если падает уровень сахара в крови, – тут же заверил Афанасий Афанасьевич. – И примите мои бесконечные извинения за то, что обед задерживается. Но как говорится, сначала дела, потом трапеза.

– Да, дела, конечно. – Доминика за один сегодняшний день испытала едва ли не больше потрясений, чем за всю предыдущую жизнь. В общем, она была готова поверить и в падение уровня сахара, и в то, что адвокат разговаривал с гигантской птицей. В свете всех событий оба эти явления казались одинаково возможными… или невозможными.

– Прошу вас, проследуем в личную зону. Там никогда не бывает никого лишнего.

Доминика следом за адвокатом прошла мимо нескольких лифтов и замерла возле последнего, с зеркальными дверями, а вместо кнопки вызова красовался электронный замок. Адвокат извлек из кармана ручку, ту самую, которую уже демонстрировал в Зеленозеленске. Стоило лишь преподнести ее к электронному замку, как двери раскрылись.

Чудесный зеркальный лифт, украшенный живыми цветами взлетел вверх. Взлетел так стремительно, что сердце провалилось в пятки, и уже оттуда выстукивало тревожную дробь. Подобную дроби барабана, отбивающего походный марш.

И двери вновь растворились.

Доминике показалось, что она попала в музей, тот самый музей, в который они однажды ездили еще в 7 классе на экскурсию в другой город. И на эту поездку, по словам матери, пришлось выложить последние денежки, но Доминика ничуть не жалела, когда потом отрабатывала эти самые денежки в холодных цехах овощебазы. Именно тогда в музее она впервые столкнулась с роскошью, именно тогда она поняла, в какой нищете живет, и именно тогда начала задумываться над тем, как это изменить. Впрочем, нет, тот музей выглядел не настолько шикарно.

Внутренние помещения Империи скрывались за элегантными дверями красного дерева и матированного стекла. Они с адвокатом дошли до холла. На выставленную стильную мебель, страшно было даже смотреть, не говоря уж о том, чтобы попытаться сесть в одно из кожаных кресел.

– Знакомьтесь, Доминика Крысалицкая, – объявил Афанасий Афанасьевич.

Доминика дернулась, ужасно удивленная тем, что сразу не заметила длинного тощего парня с взлохмаченными темно-русыми волосами и криво торчащими зубами, будто он специально оттягивал их в разные стороны. На его зеленом свитере был изображен жираф. Жираф, выражением морды похожий на владельца свитера.

– Савелий Пепельмух, – представился он.

– Привет, – быстро ответила Доминика.

Из кресла поднялась девушка. Ее накрашенное лицо светилось от восторга. Она олицетворяла все то, чего никогда не было у Доминики – стиль, красоту и ухоженность. На ней красовались узкие брюки и белая маечка. Маечка, не доходившая до верхнего края брюк. Ее длинные черные как смоль волосы красивыми волнами спадали на плечи. Ногти на руках и ногах были покрыты розовым лаком. Открытые туфли на небольшом каблучке, со стразами, выложенными в форме сердечек.

– Анжела Тенина, – представил ее Афанасий Афанасьевич.

– Я рада тебя видеть. О, это так прекрасно! – сияя улыбкой, сказала Анжела.

Воистину, эта девушка была одна из немногих, которым, глядя в зеркало, не нужно искать там мифическое отражение какого-то приятного образа. О нет, она и была приятным образом, она выглядела в точности так, как многие лишь мечтали выглядеть – классической красавицей с правильными чертами лица.

– Привет, – пробормотала Доминика, не сумевшая придумать лучший ответ. А когда Анжела уставилась на ее кроссовки, то и вовсе позабыла все слова. Попыталась скрыть разорванный кроссовок, спрятав одну ногу за другую, и поняла, что это выглядит довольно-таки глупо, словно цапля в болоте.

– Вам придется подождать еще немного. Как только все будет готово, вас пригласят, – Афанасий Афанасьевич удалился.

– Что будет готово? – запоздало спросила Доминика.

Савелий развел руки, пытаясь отобразить нечто громадное и важное, ведь именно такое событие, по его понятиям должно было произойти.

– Ах, не важно, давайте лучше знакомиться поближе, – Анжела изящно опустилась на самый краешек кресла, и ее лицо приобрело излишне восхищенное выражение. – Мои родители имеют бизнес, у них собственная гостиница «Отблески улыбки». Это самая большая гостиница в Агайске. А я учусь в универе в Москве, на экономическом. Летом уже успела вместе с Евгением, это мой бойфренд, учится на юридическом, заканчивает в этом году, у его родителей своя фирма, впрочем, к чему такие подробности, я успела съездить с ним во Францию. А потом я получила приглашение в Империю Гламура, и хотя мы с родителями собирались еще в путешествие по Азии, я решила принять приглашение. Империя гламура важней.

Во время рассказа глаза Анжелы все больше и больше раскрывались, губы приоткрывались чуть шире при каждом слове, все сильней обнажая зубы, и в самом конце ее лицо сияло невероятно счастливой улыбкой.

– Да, это самое лучшее событие и в моей жизни, – тут же согласилась Доминика и улыбнулась, правда ее улыбка и на четверть не была так хороша! Если где-то среди родных полей эта поездка казалась сказочной и нереальной, то теперь неправдоподобность происходящего просто зашкаливала. Все, абсолютно все, увиденное здесь выходило за рамки понимания. – Самое-самое лучшее!

Анжела продолжала мило улыбаться, а ее глаза весьма красноречиво говорили, что, судя по внешнему виду, даже поход в обычную парикмахерскую уже был бы великим событием в жизни такой замарашки как Доминика. Этот взгляд остался незамеченным лишь потому, что мозг Доминики, переполненный новой информацией, был не в силах фиксировать какие-то мелочи. А то, что мелочи бывают важней всего прочего, она пока еще не знала.

– Месяц назад меня признали самой стильной девушкой в универе, – захлопала ресницами Анжела. – И вот теперь, меня пригласили сюда. Не сомневаюсь, что эти события связаны.

– Но вроде, этого Феоктист захотел, чтобы мы приперлись, – подсказал Савелий, и лицо его как-то странно исказилось, был ли это смех, или же удивление оставалось только гадать.

– Разумеется. Я ничуть не сомневаюсь, – Анжела с сомнением посмотрела на Доминику, потом перевела взгляд на Савелия, – что Феоктист выбрал самых преданных фанатов своей фирмы. Мы все прекрасно разбираемся в модных тенденциях. И учимся в престижных вузах.

– Эпс, – хмыкнула Доминика. «Империя гламура» – мир моды и роскоши. Сказать, что она не знала ничего об их дизайнерских разработках, было бы преувеличением, она знала меньше, чем ничего. Кое-что, конечно, о самой компании, но вот абсолютно не разбиралась в ее товарах. Так что у нее не было никаких разумных объяснений, что же от нее хочет ныне покойный миллионер, зачем ему понадобилось, чтобы она присутствовала здесь.

– Какой из меня фанат?! – удивился Савелий. – У нас в Кутуповке про эту самую «Империю гламура» даже бабки не сплетничали. Вот про сериалы сплетничали и про украденную свинью сплетничали, все знали, что ее Потапыч увел, а про Империю не сплетничали. Свинья-то она поважней будет…

– Ах, погоди-погоди, – Анжела продолжала улыбаться, но делала это уже через силу. – Ты, наверное, хорошо смыслишь в компьютерах, – она еще раз оглядела Савелия, пытаясь разобраться в происходящем. Длинный неуклюжий парень в ее представлении мог быть только программистом. – Редко выходишь из дома, и мало знаешь людей, но ты гений в своей области, учишься где-нибудь в Гарварде и получил много престижных наград.

– Не-а, я в этом, в техникуме, машины буду чинить, если меня не выпрут, как обещали, – сознался Савелий, призадумался и добавил. – Не, наверное, выпрут.

– Чудесно! – Анжела все же нашла в себе силы улыбнуться, но это была самая вымученная улыбка. – Доминика, а ты где учишься?

– Нигде, только школу закончила, – буркнула Доминика, и поняла, что этот вопрос существенно испортил ей настроение. Но она не собиралась объяснять, что в шестом классе ее оставили на второй год, потому что… и уж причины этого, она точно не собиралась объяснять. – Буду работать на овощебазе.

– Я думала, у нас с вами должно быть больше общих интересов! – пожала плечами Анжела. – Но, похоже, нас ничто не связывает.

Доминика не стала ей отвечать. Вместо этого она вернулась к своим размышлениям о превратностях судьбы, и через некоторое время, кое-что сообразив, выпалила:

– Вам сколько лет?

– Восемнадцать! – опешив, ответила Анжела, и тут же добавила слова своего отца. – Самое время для начала карьеры…

– И мне восемнадцать. А че?

– Хоть что-то, что нас объединяет. Всем по восемнадцать лет, все из мелких городов, – ответила Доминика, прекрасно понимая, как этого мало для построения каких-то гипотез. – И все.

– Восхитительно! – Анжела достала плеер и на полную громкость включила музыку. Она слушала самого модного певца современности Лучезара Блистательного. Через пару секунд ее лицо снова стало восторженным и милым.

– Чего такого-то?! – пробухтел Савелий. – Свинью-то кстати, потом вернули, Потапычу накостыляли, и снова пришлось про сериалы сплетничать. А вот зачем нас сюда притащили, я не понял. Ну, вроде этот адвокат мне сегодня утром чего-то там наобъяснял, что я обязан сюда приехать.

– Сегодня утром? – переспросила Доминика, ее не особо великих познаний в географии все же хватило на то, что бы осознать, что все они живут не менее чем в пятистах километрах друг от друга.

– Ага, явился и давай пургу нести про поездку и последнюю волю, – закивал Савелий. – Так я смекнул, чего лету-то зря пропадать, я никуда не ездил, у родичей бабла не хватает, а вон скоро осень, в техникум идти надо. Ну я и поехал с ним. Типа, каникулы такие халявные получаются.

– Сегодня утром Афанасий Афанасьевич приехал за мной, – сняв наушники, сказала Анжела. – Он уговорил меня ехать, чтобы почтить последнюю волю основателя Империи. И он проводил меня досюда.

– И за мной он приехал сегодня утром, – сказала Доминика. – Хотя, нет, уже почти полдень был.

– Неужели! – не поверила Анжела. – Афанасий Афанасьевич был сразу в нескольких местах?!

– Ага! – согласился Савелий. – Чего-то такое. Прикол, да?

– И к тому же, сейчас всего лишь час дня! – добавила Анжела, взглянув на свои часики. В этот момент она решительно не понимала, почему великий Фекотист, человек которого она бесконечно чтила за вещи, выпускаемые его фирмой, вдруг решил объединить в своей последней воле ее с этими двумя. – Как же вы так быстро доехали?

Не успела Доминика ничего ответить, и даже подумать над ответом, как к ним вышла менеджер, девушка неопределенного возраста. Надо ли говорить, что она была безукоризненно одета, словно только что рекламирована на подиуме коричневый брючный костюм и изящные туфельки. Макияж на ее лице выглядел настолько естественно, что казалось, забудь она утром нанести тушь на ресницы, неизменно на планету бы обрушился метеоритный дождь.

– Извольте пройти в зал совещаний. Там уже ждут вас, – цокая каблучками, девушка довела их до шикарных дверей черного дерева.