Хорошие. Плохие. Нормальные

Позвонила Катька. Кричала: «Он монстр!»

Катька считает, что СН монстр. Он не монстр, у него невроз и трудный характер. Она его ребенок, поэтому совсем не умеет с ним обращаться: ребенок не будет смотреть, какое у отца сегодня настроение. Например, по утрам с ним лучше не разговаривать. Утром он всегда готов к атаке.

Катька могла бы привыкнуть не говорить по телефону, не хлопать дверью ванной, не спрашивать, какие у него на сегодня планы, вообще не производить никаких звуков. Но Катька не может не производить звуков, и из этого всегда получается скандал: Катька смеется или напевает, а СН кричит: «Б…ть, б…, б…!» Шума за окном СН не замечает, его раздражают только домашние звуки. Ему тяжело видеть чью-то утреннюю радость, трудно начинать день.

В его компьютере есть специальная программа «упоминание имени». Если его книга на одном из первых мест по продажам, если его имя упомянуто в прессе, или у сериала по его книге высокий рейтинг, или какое-нибудь издание просит об интервью, — тогда с ним можно разговаривать. Если никакого приятного события не случилось, то нельзя.

А если он прочитал в новостях о чужом успехе, он становится маленьким и тихим, смотрит взглядом «дайте мне умереть спокойно». Все это звучит, словно СН тщеславный и завистливый человек, но это не так! Это не зависть, а горечь: если кто-то лучше, значит, он хуже, недостаточно хорош, и от этой мысли можно умереть. Мне так кажется, но я могу ошибаться, и он чувствует совсем другое.

После чашки кофе все становится чуть лучше, еще нельзя радоваться, но уже можно начинать жить. СН вяло бродит по дому, жалуется, что у него слабость во всех частях тела, что он не может сосредоточиться. За завтраком говорит, что сырники подгорели, талант иссяк. Главное, не возражать. Однажды Катька в ответ начала перечислять его книги и фильмы, СН сидел с каменным лицом… и вдруг взял сырник и метнул в стену. Был жуткий скандал с метанием сырников и перечислением более успешных сценаристов.

Катька сказала, что СН кричал ей ужасные вещи: «Ты вылитая мать!» и «Жирная корова!» (Катька не жирная).

Я сказала, что глупо обижаться на беспочвенные обвинения.

— Типа на дураков не обижаются?.. Мамочка, ты моя настоящая мамочка, когда ты возьмешь меня к себе? — детским голосом спросила Катька, и мы стали смеяться. Я старше ее на семь лет. Насчет того, что Катька — вылитая мать, я ничего не знаю: она похожа на СН.

…Я представила, как после завтрака СН мрачно удаляется в кабинет со словами «сегодня у меня ничего не получится», а в девять вечера выходит из кабинета самым милым человеком на свете. За вечер с СН можно отдать все. Ну, или много чего.