Храни меня

Глава 14

Только вкус

Реджи

Я так давно не говорила о Софии. Это снимает с моей груди тяжелый груз, но процесс его снятия оставляет меня раздраженной. 1 Встреча с Дэниелом, конечно, не помогла, его положение — прямой результат и напоминание о том, что произошло. Их родители погибли в лодочной катастрофе за три года до Софии. Она была всем, что у него было, его кормилицей, его родителем. Поэтому с возрастом отец привлек его в качестве водителя и охранника.

Каждый раз, когда я вижу его в этой роли, мне вспоминается причина, по которой он ее играет, и это причиняет такую же боль, как ее похороны. Неужели он каждое утро просыпается с таким же напоминанием? Может, поэтому его глаза казались бесцветными и пустыми?

Когда мы возвращаемся через лес от причала, Роан ведет нас другой дорогой, и мы оказываемся на краю поля с рядами низкорослых зеленых насаждений. "Пойдем, я хочу тебе кое-что показать". Он машет мне рукой, и мы идем по одному из рядов.

"Клубника!" визжу я, заметив пухлые красные ягоды, выглядывающие из-под зеленых листьев. "Я думала, ты сказал, что это больше не действующая ферма?"

"Это не так", — говорит он, а я морщу нос и вздергиваю подбородок, как будто мы не находимся посреди чертова клубничного поля. Он кривит губы. "Не совсем. Финн просто выращивает их для…" Он наклоняет голову, и его брови сходятся вместе, словно он подыскивает слово."…веселья, наверное".

Я смеюсь, отчасти из-за ответа, а еще потому, что Роан с трудом укладывает в голове идею делать что-то для удовольствия. Это приятно после тяжести нашего предыдущего разговора. "Хитрый и ягодный фермер? Вы, Фоксы, просто кладезь сюрпризов".

"И, судя по всему, чертовски хороших". Он опускается на колени и начинает осматривать растение. Я пользуюсь моментом, чтобы оценить сильные, напряженные мышцы его спины, виднеющиеся под рубашкой. Он на несколько дюймов выше всех своих братьев и гораздо шире. Он наклоняет голову в сторону, и солнце высвечивает каждую мелкую деталь татуировки, покрывающей его шею. Большой цветок магнолии в центре переходит в геометрические узоры, которые сползают чуть дальше линии челюсти. Это удивительно красиво для такого сурового человека, проходящего по грани между искусством и насилием.

"Вот эта", — говорит он, скорее себе, чем мне, когда встает с зажатой между пальцами идеально спелой ягодой. Он смотрит на меня с кривой ухмылкой. "Я гарантирую, что это будет самая вкусная клубника, которую ты когда-либо пробовала".

Он протягивает ее мне, его глаза опускаются к моим губам. Не задумываясь, я наклоняюсь вперед и обхватываю ягоду ртом. Его рот открывается от удивления, а глаза становятся блестящими, зрачки широко раскрываются. Кончики его пальцев касаются уголка моего рта, когда я впиваюсь зубами в сочный плод, и сладость, словно солнечный свет, вспыхивает на моем языке.

Другая рука грубо скользит по бедру, пальцы сгибаются, и я наблюдаю, как его адамово яблоко вздымается при тяжелом глотке. Время словно замирает, когда солнечный свет заливает поле, а тихие птичьи песни напоминают мне мерцание балерины из шкатулки.

Я отстраняюсь, и его рука на секунду замирает передо мной, прежде чем он подносит ее ко рту и съедает оставшуюся половину. Его язык высовывается, чтобы вытереть сок с губ. Это минутное движение заставляет мой желудок вздрагивать. Он опускает взгляд на свою руку, по указательному и большому пальцам которой стекает сок рубинового цвета. Он проводит языком по зубам и снова протягивает ко мне пальцы.

Я нахожусь под действием пленительных чар, которые заставляют меня приблизиться к Роану и медленно, как при первом нерешительном поцелуе, втянуть его пальцы, покрытые клубникой, между своих губ. От звука, который он издает, меня охватывает жар. Мягкий, урчащий, болезненный. А когда я провожу языком между его пальцем и большим пальцем, он медленно выдыхает, поднимая подбородок. Искусно прочерченные сухожилия на его шее вздрагивают, что выглядит как сдержанность.

"Черт, да ты просто опасна". Он вздрагивает, его свободный кулак упирается в бок, а глаза прикованы к пальцам у меня во рту. Резкий звонок разрывает завораживающее напряжение, и мы оба делаем быстрые шаги назад, словно пораженные электричеством. Он достает свой телефон, чтобы проверить уведомление. "Финн закончил". От его голоса, все еще густого, у меня по спине пробегают искры.

Пока мы шли обратно к ферме, мы проходили мимо конного амбара, и я остановилась на месте, увидев небольшой самолет, сидящий в широком проходе. "Это самолет Финна?"

"Да".

"А он может взять меня с собой прыгать с парашютом? Я всегда хотела!" Это всегда было в моем списке желаний. Свободное падение, адреналин, вид на мир с высоты птичьего полета. Это звучит почти волшебно.

Роан только ворчит. "Нет".

"Почему нет?" Я кладу руку на бедро.

"Во-первых, потому что я отвечаю за твою безопасность, а прыжок из самолета — отличный способ погибнуть. А во-вторых, Финн не умеет летать. Он просто восстанавливает его".

Он продолжает идти, и я спешу догнать его. "Зачем покупать самолет, если не умеешь летать?"

"Черт возьми, Кортес", — резко говорит он, и я отшатываюсь назад от его резкого тона. "У тебя всегда должна быть тысяча вопросов? Перестань придумывать глупые идеи, из-за которых тебя убьют".

Мои ноги замирают. Я ошеломлена и быстро наливаюсь гневом.

"Черт, я не это имела в виду". Он держит руки вверх в знак извинения, но раздражение все еще колет мою кожу, а пот выступает на переносице.

У меня возникает искушение спросить его, что он имел в виду, но вместо этого я просто качаю головой и ухожу. " Иди в жопу, Фокс".

Я знала, что что-то подобное произойдет. Именно поэтому, несмотря на все те моменты, включая минуту назад с клубникой, когда я думала о том, чтобы выкинуть свое дурацкое правило, я рада, что не сделала этого. Мы с Роаном были бы взрывоопасны. Я уже пережила два взрыва. Не хочу испытывать удачу с третьим.

Я сжимаю и разжимаю кулак в волнении. Все мое тело дергается, и я чувствую, что еще одна искра на пути к взрыву.

"Наверное, ему надоели машины".

Я вскакиваю, крутясь вокруг себя и хмурясь. Для такого огромного мужчины он точно знает, как подкрадываться к людям. Вероятно, я не услышала его за своими отвлекающими мыслями. Я качаю головой. "Что?"

"Вот почему Финн купил самолет".

"Он купил самолет, потому что ему было скучно?"

Он проходит мимо меня, и я догоняю его. Его губа подергивается, и Роан прикрывает рот рукой, словно пытаясь скрыть улыбку. Он смотрит на меня краем глаза и пожимает плечами с ехидным смешком. "Однажды Кэш купил целый остров, потому что ему было скучно.

Я опускаюсь на пассажирское сиденье машины Роана, когда мы возвращаемся в город, и с горечью смотрю в окно на проплывающие мимо пейзажи. "Не могу поверить, что мы ничего не узнали по телефону".

"Наверное, он выбрал номер ящика наугад". Роан сохраняет свой типичный хладнокровный вид, но по тому, как он проводит рукой по волосам и сжимает губы в твердую линию, я могу сказать, что он раздосадован сильнее, чем может показаться.

"Почему он так поступил? Должна же быть причина, по которой он выбрал именно его".

"Чтобы пустить нас по следу. Мы потратили три дня на поиски этой зацепки, и это только отдалило нас от истины".

"Джодер".

Без предвкушения взлома телефона обратный путь кажется более быстрым. Ну и дела. Когда мы возвращаемся в мою квартиру, я сразу же иду в свою комнату, желая только лежать в постели и дуться. Открываю дверь…

Я хватаюсь за грудь и отшатываюсь назад, крик пересыхает в горле.

Посреди моей комнаты сгорбился в оборонительной позе мужчина, одетый во все черное, на голове у него балаклава. Мои ноги — цементные блоки. Я не могу пошевелиться, когда он подносит палец в перчатке к губам.

"Роан!" К его удивлению и своему собственному, я обретаю голос и кричу. Темные глаза мужчины, единственная видимая часть его лица, широко распахиваются, и он мчится к окну, когда гулкие шаги Роана доносятся до комнаты. Он вбегает в дверной проем как раз в тот момент, когда мужчина выпрыгивает на пожарную лестницу.

Он подбегает к оконному карнизу и откидывается. Оттолкнувшись, он топает ко мне, засовывая пистолет за пояс. "Ублюдок".

"Кто был…" Я смущаюсь от того, что мой голос слабо дрожит.

"Собери сумку". Он едва удостаивает меня взглядом, прежде чем хлопнуть кулаком по двери. "Черт побери!" — рычит он, и я вздрагиваю.

Я говорю осторожно, как будто разговариваю с дикой лошадью. "Роан…"

"Мы здесь не останемся".

Он поворачивается, чтобы уйти, но я кричу ему вслед: "Подожди…"

Он поворачивается ко мне, в его глазах нет ничего, кроме черной стали солдата. "Будь готова через две минуты".

"Пендехо", — проклинаю я его под нос, пока он идет по коридору.

Моя кровь словно наэлектризована, когда я начинаю бессистемно складывать одежду и предметы первой необходимости в сумку. Мои глаза то и дело бросаются на окно, ожидая, что мужчина залезет обратно, хотя я дважды и трижды проверила замок.

Он нашел меня на работе. Он знал, где найти мою машину. А теперь он оказался в моем доме. Моя кожа вибрирует от беспокойства. По шее пробегает холодок, словно кто-то наблюдает за мной.

Я вздрагиваю, когда Роан стучит в открытую дверь. Он засовывает руки в карманы и гримасничает. "Ты в порядке?" Он почти кричит, как будто задавать этот вопрос ему физически неудобно.

Я фыркаю, потому что это, должно быть, шутка. "Нет, я ни хрена не в порядке. И то, что ты ведешь себя так, будто я сделала что-то не так, не помогает".

"Я должен был осмотреть все комнаты". Его тон злой и горький, он смотрит куда-то в сторону, но я понимаю, что он направлен не на меня.

"Ладно. Злись на себя за это, но не срывай злость на мне". Я беру с кровати толстовку и пытаюсь запихнуть ее в свою и без того полную сумку. "Это ты облажался, а не я". Его ноздри раздуваются, а челюсть сжимается, но он ничего не говорит. Он медленно кивает и, похоже, собирается уходить, когда его взгляд останавливается на полу у окна.

"Что это?" Он бросается к окну и поднимает с земли маленькую пластиковую карточку. "Ключ от отеля".

"Наверное, он ее уронил". Мы оба молчим, осознавая, какая гигантская, мать ее, возможность только что выпала нам на долю. Но потом мой желудок опускается, когда я читаю название отеля. "Это отель, в котором остановился мой отец".

Роан

"Ни с кем не разговаривать. Ни к кому не подходить…"

"Да, да, мы просто наблюдаем", — говорит Реджи, сцепив руки на коленях, чтобы сохранить неподвижность, несмотря на то, что она не перестает подпрыгивать на коленях от нетерпения, пока мы едем к отелю "Колесница".

Я не люблю ввязываться в ситуацию с половинчатым планом. Но после тридцати минут ее постоянных уговоров я сдался, согласившись, что у нас есть только столько времени, прежде чем мужчина поймет, что ключ от номера пропал, и выедет. К тому же моя способность удерживаться от необдуманных поступков висит на волоске с тех пор, как она облизала мои пальцы на клубничном поле.

Черт, даже сейчас кровь приливает к моему члену, когда я вспоминаю ее развратный, пьянящий взгляд, когда она смотрела на меня сквозь ресницы. Я мог бы легко заменить пальцы на член в своей голове и точно знать, как она будет выглядеть, податливая и похотливая, стоя на коленях.

Так что, да, от идеи выпустить пар, совершив какую-нибудь глупость, было чертовски сложно отказаться. К тому же она испытывает такой детский восторг, когда зацикливается на идее, что я не могу удержаться от желания подкормить ее. И при этом я буду держать ее в безопасности.

Колесница" — шикарный отель с вульгарным декором в греческом стиле. Все отделано мрамором или позолотой, повсюду колонны, не имеющие отношения к конструкции. Это именно то место, где, по моим предположениям, должен остановиться король. Я не высказываю своего беспокойства, потому что уверен, что это приходило ей в голову, но из всех отелей, в которых мог остановиться наш человек… этот не выглядит хорошим для ее отца.

Как и планировалось, я вхожу в холл на несколько секунд позже нее и сажусь в одно из кресел в холле, пока она направляется к стойке регистрации. Она оживленно разговаривает со служащим, размахивая руками и подперев подбородок рукой, локоть которой стоит на столе. Я кривлю губы, видя, как она притворяется, что флиртует и волнуется рядом с другим мужчиной. Кислый вкус неоправданной ревности подкатывает к горлу. Я крепче вцепился в подлокотник и приказал себе взять себя в руки.

Кэш заманил себя на пустой склад, ранил в ногу, а потом был арестован как Истребитель Джун Харбор, потому что позволил женщине залезть себе в голову. Финна постигла та же участь, когда он чуть не начал войну из-за женщины. Я иду по опасному пути, если готов оторвать голову какой-нибудь служащей отеля среднего уровня после того, как накормил ее чертовой клубникой. Кожа скрипит под моим кулаком, а ногти впиваются в кресло.

Она начинает идти к лифту, и я встаю, чтобы последовать за ней. Я расслабляю челюсть, которая была стиснута с момента нашего приезда. Она выглядит смертельно опасной и чертовски божественной на высоких каблуках и в облегающем черном платье, и я не могу удержаться, чтобы не оценить это зрелище. Она замечает меня, и я позволяю своим глазам продолжить путешествие по ее телу и подтянутым золотистым ногам. Она резко вдыхает, как будто злится, и закатывает глаза к потолку, но я замечаю, как она скрещивает ноги, прижимая бедра друг к другу.

Она игнорирует меня, пока я стою позади нее, как два незнакомца, ожидающие лифт. По ее спине пробегает дрожь, когда я делаю шаг ближе. "Нервничаешь?" шепчу я с пустым лицом, наблюдая за ее реакцией в блестящих металлических дверях лифта. Ее первый инстинкт — зажать нижнюю губу между зубами, но потом она ловит себя на мысли и надувает губы, дерзко наклонив голову.

Дзинькает прибывший лифт, и она ухмыляется, словно ей что-то сошло с рук, когда двери раздвигаются. Спасен звонком. Как только двери закрываются, и мы оказываемся внутри, она спрашивает: "Что ты знаешь о Diablo Entertainment?"

"Не слышал о них. А что?"

Она ковыряется в ногтях, брови поджаты. "Они арендовали комнату". Она протягивает ключ-карту. "Мне кажется, что я уже слышала это имя, но не могу его вспомнить".

Она постукивает ногой, пока лифт поднимается, затем поворачивает голову ко мне. "А что, если мы столкнемся с моим отцом или Анхелем?"

Я пожимаю плечами, засучивая рукава. "Тогда мы скажем, что пришли к ним". Она заметно выдохнула от такого простого объяснения.

Мы доходим до нашего этажа, и она шепчет: "Комната 1604. Он сказал, что она должна быть слева".

Огибая угол лифта, я читаю номера комнат. 1600, 1602, 1604-

Спокойная, собранная сосредоточенность, с которой я всегда подхожу к работе, переходит в кинетическое действие. Я обхватываю Реджи за талию, одной рукой зажимаю ей рот и оттаскиваю нас за невысокую стену. "Кто-то у двери", — шепчу я ей на ухо. Ее дыхание учащается на фоне моей ладони, а живот сжимается, когда я крепко прижимаю ее к себе. Раздается резкий стук, и она замирает.

Теперь, когда первоначальный выброс адреналина прошел, все, о чем я могу думать, — это ощущение ее тела на моем. Она прижимается к моей груди, и я стараюсь контролировать свое дыхание, чтобы она не почувствовала мои все более тяжелые вдохи.

Раздается еще один быстрый стук, и она тихо и торопливо достает из сумочки свой телефон. Включив селфи-камеру, она протягивает его перед собой, чтобы рассмотреть мужчину, стоящего за углом. Его седые волосы аккуратно уложены, как и дизайнерский костюм и итальянские кожаные мокасины. Он выглядит несносно богатым, как и все остальные гости. Он нервно оглядывается из стороны в сторону, затем проверяет свой Rolex.

Чем дольше он ждет, тем сильнее переминается с ноги на ногу и тем краснее становятся его бледные щеки. Он явно волнуется и не хочет показываться на глаза в этой комнате. За тридцать секунд он дважды проверяет часы. Он пробует постучать еще раз, а затем с громким вздохом качает головой.

Вместо того чтобы идти обратно, он направляется к нам. Реджи прижимает телефон к себе, и я чувствую, как она потрясенно вдыхает. Мне приходит в голову только одно. Это все еще ради ее безопасности.

Я кручу нас и прижимаю ее к стене, упираясь одной рукой в ее бедро. Я поправляю руку на ее губах и хватаю ее за подбородок. Она упирается кулаками мне в грудь, и я искренне не могу понять, хочет ли она меня удержать или просто соглашается.

"Ты ведь перестанешь играть и придешь ко мне в комнату?" Я стону, убедительно прижимаясь к ней бедрами, когда седовласый мужчина входит в лифт. Я слышу, как он нас высмеивает, и могу признать, что, наверное, я бы тоже так поступил, если бы наткнулся на парочку, лапающую друг друга в коридоре отеля. Реджи переводит на него взгляд, и я с силой притягиваю ее подбородок к себе. Они обиженно сужаются. Моя рука покидает ее бедро, и с ее приоткрытых губ срывается слабый вздох, когда я отбрасываю прядь волос, выбившуюся из прически, когда я кружил нас. "Ну же, детка, ты же знаешь, что нам будет весело вместе".

Она отталкивается спиной от стены. Ее грудь прижимается к моей на неглубоком вдохе. Наши сердца бьются в тандеме. "Я знаю. В этом-то и проблема". Ее голос низкий и хриплый, правдоподобный — слишком правдоподобный. "Нам было бы слишком весело".

Я слышу, как мужчина постукивает ногой позади нас, как жужжат шестеренки лифта, но все это кажется мелочью и неважным, когда эта женщина заключена в мои объятия. Все. Особенно все причины, по которым это плохая идея. Мой взгляд останавливается на ее губах, когда ее розовый язычок проводит по нижней губе. "Что, если мы притворимся, что ненавидим друг друга?" Мой нос опускается ниже, чтобы коснуться ее носа, и ее дыхание оглаживает мое лицо. "Спорим, ты бы хотел трахнуть меня так, будто ненавидишь?"

Она ждет, пока мужчина благополучно зайдет в лифт и тот начнет спускаться, чтобы оттолкнуть меня от себя. "Я действительно тебя ненавижу". Она защитно скрещивает руки на груди.

"Забавный способ показать это…" дразню я. Она открывает рот, но потом качает головой, закатывая глаза, как будто я не стою таких усилий. "Ментироза".

1. Put It on Me — Matt Maeson