Хранитель

ГЛАВА 18

Когда Пикард материализовался из луча транспортера в рунах города, он сразу же понял, что дубликат Земли был покинутым миром. Почти половина зданий, окружающих его, обрушилась или собиралась обрушиться. Даже те, что все еще стояли, подпирались покосившимися крошащимися фасадами и разбитыми окнами, становясь постепенно обломками как и все остальное.

Для тренированного взгляда Пикарда, архитектурно неповрежденный город напоминал двадцатое столетие земной Европы: мешанина из кирпича и бетонных плит, акцентированных редкими башнями из стекла и стали. Все это несло печать унылой жесткости и гнетущей атмосферы, которая характеризовала строительство в эпоху перед широко распространенным использованием углеродистых опор и полей структурной целотности.

Мостовая между разваливающимися зданиями так же приближалась к концу своего существования. Деформированный зазубренный асфальт и бетонные плиты было все, что теперь осталось от вымощенной поверхности, почти полностью укрытой необузданной растительностью. Небольшие насыпи здесь и там позволяли предположить, что там были захоронены древние наземные транспортные средства – сначала обломками, затем землей, а теперь дикими травами и кустарниками.

Еще несколько столетий, подумал Пикард, и исследователям понадобятсясенсоры и забор образцов, чтобы установить цивилизацию, которая когда-то возникла здесь.

Но теперь, спустя примерно пятьдесят часов после его прибытия сюда, он берег свою энергию и внимание для своего ближайшего будущего. По его самым оптимистическим подсчетам, жить ему оставалось меньше дня. Вирус, который убил всех взрослых этого мира, и угрожал его детям, только что получил новую жертву. Первый признак – небольшое обесцвечивание кожи – появился у Пикарда через десять часов после его прибытия. Спустя двадцать часов после этого болезненные синие пузыри распространились по его рукам и лицу.

Начинался закат третьего дня, и Пикард отдыхал в тени низкой, расщепленной кирпичной стены. Стена обрамляла то, что, как он дмал, когда-то было парком. Поляна за стеной поросла джунглями, лишенными заметных структурных руин. Но он перестал доверять своим суждениям. На протяжении пятидесяти часов у него не было ни пищи ни воды, и он чувствовал себя больным, ослабевшим и рассерженным.

– Действительно ли все это того стоит?

Пикард огляделся, чтобы увидеть, где на этот раз была T'Сири. Он обнаружил ее в нескольких метрах справа. Поскольку сумерки сгустились, трехмерное изображение вулканки психоисторика слегка светилось изнутри, делая ее голографического призрака более заметным.

– Вы скажите, – устало произнес Пикард. – Я умираю из-за вас.

Гул транспортера смешался со слабым шелестом листвы, когда второй маленький голопроектор – не больше винной бутылки – обрел форму в грязи в нескольких метрах перед ним. Мгновение спустя, когда проектор обрел форму, между устройством и Пикардом сформировалось изображение Лепта. Пикард вздохнул. Оба проектора непрерывно отслеживали его хаотическое исследование этого города, перемещаясь туда, где он оказывался, и каждая материализация включала запугивающие изображения T'Сири и Лепта.

– Молодой человек, – сказал раздраженно пожилой ференги, – вы умираете из-за вашего собственного упрямства.

Пикард приложил усилие, чтобы запрятать свой гнев.

– Управляющий, я скажу это снова. Мне нечего рассказать вам. Я не посредник инопланетного влияния. Я капитан звездолета, виновный лишь в том, что пытаюсь делать свою работу, пытаюсь помочь другу, пытаюсь… разгадать тайну.

Голографическое изображение T'Сири поправило свою одежду, а потом вулканка строго уставилась на него. Пикард знал, что на обоих проекторах должны быть визуальные датчики, потому что изображения T'Сири и Лепта были способны смотреть ему прямо в глаза. Это предполагало, что его собственное изображение генерировалось и показывалось на орбитальном корабле, с которого оба психоисторика благополучно контролировали его.

– Вы должны знать, что от вируса, которым вы заразились, есть лекарство, – сказала T'Сири.

Пикард криво ухмыльнулся.

– Ага, именно поэтому здесь так много других людей?

Вулканка продолжила, как будто не слышала его.

– Здесь прогрессирует ограниченная форма терраформинга, которая не подходит для поддержания жизнедеятельности. Когда Федерация послала в этот мир команды социологов и спасателей, население состояло из нескольких сотен тысяч детей. Некоторые из них возрастом в столетия. После лечения они начали стареть с нормальной для человека скоростью, и стало очевидно, что они не способны восстановить свою утраченную культуру. Поэтому их эвакуировали в обучающие центры и центры переселения, а этот мир Федерация сохранила для них и их потомков.

Через удлиняющиеся тени Пикард смотрел мимо сияющих голограмм T'Сири и Лепта на каньон с крутыми склонами, сформированный скелетами высоких зданий, задрапированных виноградными лозами. Неровные очертания зданий исполосили кроваво-красные пятна света от закатывающегося солнца этой разоренной Земли.

– И никто не вернулся, чтобы затребовать этот мир?

– Это не в интересах Звездного Флота, – сказал Лепт. – Не до тех пор, пока они определят, как был построен этот мир. И как тоже самое было сделано на Земле.

– Из этого следует проект терраформинга, – добавила T'Сири. – Многие из растений вокруг вас были генетически изменены, чтобы очистить биосферу от искусственного вируса. Специалисты по сельскому хозяйству Звездного Флота рассчитали, что пройдет примерно триста лет, прежде чем эта планета снова станет безопасна для гуманоидов.

Пикард провел рукой по лбу, чувствуя как пот заливает его глаза. И это не было связано с жарой. У него начиналась лихорадка.

– Почему бы… почему бы не делать прививки всем?

– Вирус может находиться на частичках пыли и оставаться жизнеспособным многие столетия. Все новорожденные дети и посетители окажутся в опасности. Все что требуется – единственный человек сопротивляющийся вакцине, или носитель, чтобы обойти биофильтры транспортера и вернуться в центр транспортировки, чтобы заразить половину Федерации.

Сияющая голограмма Лепта развернулась, и заговорила с сияющей голограммой T'Сири.

– Хороший ответ, доктор. Но возможно капитан на самом деле думал о чем-то личном.

– Идите к черту, – сказал Пикард.

Он точно знал, на что намекал Лепт: что он хотел знать, почему они не сделали ему прививку. Пикард с трудом поднялся на ноги. Как долго он сможет подавлять свой гнев – Это все, что ему осталось.

– Дорогая, – прошептал Лепт T'Сири, – согласитесь, болезнь прогрессирует быстрее, чем предполагают клинические модели?

Когда Пикард встал из защитной тени низкой стены, он увидел солнце на далеком горизонте: раздутый красный шар, наполовину стертый сверху пологом вторгающихся джунглей.

– Капитан, что вы пытаетесь сделать? – спросила озадаченно T'Сири.

Пикард глубоко вздохнул, пытаясь удержать равновесие, полный решимости найти силы, чтобы поднять один из проекторов, и разбить его о другой.

– Доктор, предлагаю перейти к следующей стадии, – сказал Лепт. – Пока он все еще может отвечать.

– О, я могу отвечать, – сказал Пикард. Он нетвердо шагнул вперед.

– Хорошо, – сказала T'Сири Лепту, когда Пикард двинулся сквозь ее светящееся изображение. И прежде чем рука Пикарда смогла схватить проектор T'Сири, он исчез в сиянии энергии транспортера. Одновременно с этим он услышал гармонику второго пректора, так же транспортированного.

– Ублюдки! – Пикард пошатнулся, грозя кулаком быстро темнеющему небу, пустым городским улицам и тихим джунглям. – Если вы хотите убить меня, по крайней мере имейте порядочность сразиться со мной лично.

Но ответа он не получил. Солнце исчезло из вида. Над горизонтом темно-красное небо стало ближе к цвету индиго, а потом, наконец, стало черным. Пикард смотрел на звезды, но не узнавал созвездий. По крайней мере он думал, что кто бы или что бы ни создало эту двойную Землю, ему не хватило власти продублировать и звезды. От этой мысли его пронзил страх.

– Зеркальная вселенная, – сказал он сам себе.

Возможно ли, что ее тоже создали – Так же как эти миры двойники – Пикард споткнулся и упал на колени, когда мир вокруг него начал вращаться. Он знал, что нарастающая потеря равновесия была проявлением болезни. Но кроме физического шока был еще и психический. Могли ли где-нибудь, когда-нибудь жить настолько могущественные инопланетные существа, способные создавать целые вселенные – По любому определению такие существа были бы богами. Пикард боролся с желанием зарыдать от отчаяния, свернуться в позу эмбриона, и впасть в беспамятство.

"Merde", – выругался он, еще не сломленный до конца. Как он может умереть, когда нужно разгадать столько тайн.

– Ответы, – прошептал он, полный решимости до конца сохранить самообладание. – Я должен найти ответы… – И он сделает это.

Звон транспортации следовал один за другим, пока коленопреклоненную фигуру Пикарда не была окружена шестью светящимися призраками. T'Сири и Лепт вернулись вместе с четырьмя другими. И все были голограммами. Пикард не мог стоять. Он с трудом дышал, но он изучил каждое из новых изображений, чтобы посмотреть, не узнает ли он кого из них. Там был сутулый телларит с белой от старости мордой, женщина тибуронка с экстравагантными гребнями вместо ушей, и два пожилых вулканца – мужчина и женщина, оба в одеждах ученых.

– Черт, кто вы такие? – пробормотал Пикард.

Но как только заговорил первый, Пикард тотчас же понял, кем были остальные.

– Я Герен с Одессы Прайм, – хрюкнул телларит.

– Р'Ma'Хатрел с Цигната, – сказала тибуронка.

– Мы Севрин и T'Пон, – сказала вулканка.

Пикард знал о них. Институт Селдона. Эти четверо ученых были гигантами психоистории. Потом Пикард осознал, что сияющая фигура T'Сири движется к нему; ее голографические ноги освещали траву, по которой она ступала не беспокоя ее.

– Капитан, – сказала она громко, словно хотела быть уверенной, что завладела его рассеянным вниманием. – Смотрите внимательно.

Она показала на землю перед Пикардом. Ошарашенный Пикард посмотрел туда ничего не видя. Потом перед ним материализовался маленький поднос с гипоспреем.

– Это лекарство. Я предлагаю вам…

Но гипоспрей был уже в дрожащей руке Пикарда и он прижал его к шее. На подносе так же были пакеты первой необходимости с водой и пищей. Пикард проигнорировал еду, и в первую очередь принялся за воду. Следующие несколько минут он размеренно маленькими глотками пил живительную жидкость, не желая дать своим похитителям увидеть надежду, которая нахлынула на него, которая грозила заставить его зарыдать от облегчения, и кричать от благодарности. Такие эмоции, такие открытые чувства были ему чужды.

Это симптомы болезни, продолжал он повторять себе. Болезнь можно контролировать.

Через десять минут он даже начал этому верить. Пикард встал без труда. Потом он посмотрел вниз на свои руки. В свете круга шести голографических призраков Пикард увидел, что вирусные пузыри уже исчезли. Он прикоснулся к лицу, и почувствовал, что там их тоже нет. T'Сири сказала ему правду. Лекарство было. Он жил.

– А теперь вы готовы говорить? – спросила T'Сири.

– Я был готов говорить с тех пор, как прибыл на Альфу Мемори чтобы увидеть вас, – сказал Пикард. Голод давал знать. В животе урчало.

– Тогда мы не знали кого вы на самом деле представляете, – заметил Лепт.

– А теперь знаете? – Пикард наклонлся и взял один из пакетов с едой, разорвал его и осторожно понюхал. Галеты из водорослей. Он нахмурился.

– Только то, что кажется маловероятно, будто вы являетесь агентом инопланетного влияния.

Пикард осторожно откусил галету. Соленая, но все же с едва замтным неприятным запахом. Определенно продукт ференги, разработанный чтобы быть наименее нежелательным для широкого рынка. Пикард заговорил с набитым ртом. На мгновение он забыл о своем намерении справиться со своими эмоциями. Он даже не пытался скрыть гнев, который чувствовал.

– Как ваша попытка убить меня убедила вас, что я тот, кем я являюсь?

– Мы просим вас не быть таким ожесточенным, – сказала T'Сири.

Пикард рассмеялся. Звук был резким.

– Слово ожесточенный даже не начинает описывать то, что я сейчас чувствую. Разочарованный – да, – сказал Пикард. – Удивленный – более определенно. Но ваше поведение здесь настолько непрофессионально и подло, что – ожесточенность – терпит неудачу рядом со могими другими словами, описывающими мое отвращение.

Голограмма Севрина подошла ближе. Лысый вулканец был невероятно худощав, а его брови были белыми. И все же, когда он заговорил, его голос был сильным и уверенным.

– Мы не повредили бы вам, капитан.

– К сожалению ваши намерения и их результаты могли не совпасть. Я слышал, как управляющий Лепт сказал, что болезнь прогрессировала во мне быстрее, чем вы предсказывали.

T'Пон подошла к своему другу. Там, где ее плечо коснулось Севрина, Пикард увидел мерцание узора голографической интерференции.

– Неизлечимой стадии болезни предшествует кома, капитан Пикард. Если бы вы впали в кому, мы бы сразу же вылечили вас. Вам ничего не угрожало.

– Скажите мне, Севрин, – спросил Пикард, – логично ли тратить такие усилия, чтобы обнаружить то, что вы могли бы легко подтвердить через мелдинг?

– Если вы находитесь под контролем инопланетян, – поправил его Севрин, – ниодин вулканец не рискнет войти в мелдинг. Нет, эта тактика была логична.

– Но если вы хотели угрожать мне, почему бы вам не приставить к моей голов фазер – Почему вы транспортировали меня сюда?

– Это неподходящее место для дебатов о методах проведения допросов, – прервала его Р'Ma'Хатрел. Голос тибуронки был глубоким и странно мелодичным.

– Время деньги.

– Ну конечно. Из-за конца вселенной, – сказал Пикард ни грамма не сожалея о насмешливом тоне.

– Вы сомневаетесь в наших результатах, молодой человек? – спросил Лепт.

– А вы как думаете? – сказал Пикард. – Ведь те же самые результаты указали, что я был ответственен за это!

– Возможно наши коллеги ошиблись в интерпретации… – предположил Севрин.

– С этим я полностью согласен, – сказал Пикард.

– Но не в своих данных, – закончил Севрин.

– Пи- икар-р-рд, – внезапно прорычал Герен. – Кто послал вас на Альфу Мемори?

Пикард развернулся к теллариту.

– Никто не посылал меня. Это было мое решение.

Герен фыркнул.

– Невозможно. Проснувшись однажды утром вы не встанете из грязи, и не скажете: сегодня я пойду к психоисторикам. Нет!!!

– Тогда обелиск Хранителя, – раздраженно сказал Пикард.

Они все еще допрашивают его, проверяют его, словно он не провел последние два дня на пустынной планете без пищи и воды, и не заразился смертельным вирусом.

– Именно это заставило меня подумать о встрече с доктором T'Сири и управляющим…

Лепт перебил его.

– Не так быстро, молодой человек. Видите ли, сихоисторическая аналитика имеет дело с людьми, а не с вещами. Никакое количество данных, которое мы могли бы накопить, не могли бы помочь предсказать, что в такой то день будет найден такой-то артефакт. Это невозможно. Но независимо от того, что привело вас к нам, мы знаем, что за этим решением стоит человек. Возможно этот человек связан с открытием обелиска. Возможно он или она не связаны с этим. Но это не меняет математическую достоверность того, что кем бы ни был этот человек – можно сказать человек, который ответственен за ваш визит – он или она, этот человек несет ответственность за конец вселенной. Теперь это весьма отчетливо.

Рука Пикарда с остатком галеты остановилась на полпути ко рту. Он внезапно осознал кое-что кроме сияющего голографического лица Лепта.

Это невозможно, думал Пикард. Или возможно –

Даже в голографической форме он увидел усмешку, исказившую лицо Лепта, когда старый ференги погрозил ему пальцем, а его невысокая форма почти запрыгала от восторга.

– Ага! Это имеет для вас смысл! Я вижу это на вашем лице. – Он повернулся к двум вулканцам. – Вы видите это там – Ну конечно же не видете! Вы понятия не имеете, что искать. – Лепт оглянулся на Герена и Р'Ma'Хатрел. – Профессор Герен, Хеттти, сладкая моя, вы ведь можете это видеть, не так ли?

Герен хрюкнул. Р'Ma'Хатрел ограничилась в ответ кивком, который вызвал рябь на гребнях ее ушей. Лепт снова повернулся к Пикарду.

– Ну же, молодой человек! Кто послал вас к нам – Даже если это казалось вам вашей собственной идеей.

Пикард молчал. Он не знал куда может привести этот ответ. Удивительно, но именно T'Сири поняла его диллему.

– Капитан, мы не забыли, что вы сказали нам, что место, где был найден артефакт, засекречено. Кроме того, вы также сказали нам, что обелиск был не из зеркальной вселенной.

Пикард кивнул. Он завернул галету из водорослей в обертку. Аппетит пропал.

– Но можем мы предположить, – продолжала T'Сири, – что место находки было каким-то образом связано с зеркальной вселенной?

– Да, – сказал Пикард.

Он знал, что не говорит ей ничего нового. Зачем бы еще он спрашивал у нее и Лепта о связи между Хранителями и зеркальной вселенной.

– И это было связано с человеком? – спросила T'Сири.

– Было, – сказал Пикард. Потом он поразился, когда Лепт хлопнул руками.

– Теперь у нас есть это! – хихикнул старый ференги.

– Человек, который существует и в этой вселенной и в той? – Настаивала T'Сири.

– Да, – снова сказал Пикард. Он ухватил вывод, к которому они пришли, но не рассуждение, которое к нему вело. – Доктор, не могли бы вы объяснить значение этих вопросов?

Герен зарычал.

– Это так очевидно, человек! Это столь же просто как рыло на вашем… ну, как рыло на моем лице!

Пикард повернулся к T'Сири. Ее цель была ему не ясна. Она поняла его замешательство.

– Психоистория – инструмент, который позволяет нам идентифицировать ключевые точки раньше, чем они случаются, – объяснила она. – Мы идентифицировали ключевую точку, которая может закончиться концом нашей вселенной.

– А, – сказал Пикард. – Но поскольку психоистория имеет дело с людьми, а не с вещами, вы полагаете, что за это решение будет ответственен один человек.

– Не один, молодой человек, – сказал Лепт. – Это же ключевая точка, в конце концов.

Пикард резко выдохнул, когда его настигло понимание.

– Вы имеете ввиду, что одна личность, которая…

– Две личности, – подтвердила T'Сири. – Одна предназначена уничтожить вселенную, другая, возможно, спасти ее.

Пикард кивнул наконец-то поняв, что имела ввиду вулканка, и удивился, почему им понадобилось так много времени, чтобы спросить, а ему так много времени, чтобы понять.

– Так что вы скажете, молодой человек? – выпалил Лепт. – Пришло время наконец-то сказать – У вас есть для нас ответ – Имя разрушителя и хранителя?

– Есть, – сказал Пикард. – Джеймс Тиберий Кирк. Они оба. – своим похитителям увидеть