Глава 10

Через два дня я увидал свой домик на краю Рощи Исцеления. Мы вернулись в город под вечер. Едва добравшись до кровати, я сбросил свои вещи в кучу и, не раздеваясь, завалился спать. В тот день меня не трогали. Наконец-то я смог отоспаться полностью и с удобствами.

Голендил, оказавшись в городе, сразу же собрал внеочередное собрание Совета. На нём он сделал доклад. Заседание закончилось очередной склокой между ним и прежним Верховным Жрецом. Причина – моё посещение Священной Рощи. Доводы, что это именно я разглядел жизнь в умирающих мелорнах и нашёл тайник со свитками их народа, не подействовали. Создавалось впечатление, что личная власть Верховного Жреца значила для него больше, чем спасение его народа. Нарушение традиций и правил своего народа всё больше подрывало власть Голендила в Совете. Но его деятельность в духовном и просветительском плане усиливалась. А вот власть Верховного Жреца падала с каждым новым шагом Голендила.

Свитки были изъяты из сундука и осторожно развёрнуты. Больше их не сворачивали. Вспомнив о моей работе по переписыванию, Голендил строго приказал переписать каждый свиток, сохранив не только каждую букву или подсказку, но и каждую помарку. Знания следовало сохранить именно в этом виде, пока они не будут прочитаны и осмыслены.

Утром следующего дня один из военных лагерей, расположенных наиболее близко к Священной Роще, снялся с места зимней стоянки и переместился в саму Рощу. Это было не свойственно для их военной организации, но требовалось для охраны Рощи. В том числе и от самих эльфов. Военный отряд переселился в уцелевшие строения охранной стены, попутно латая в ней проломы. Ставились новые ворота.

Потоки верующих эльфийских паломников устремились в восстанавливаемую Рощу. Вокруг каждого спасённого мелорна теперь стояли эльфийские патрули, ибо желающих прикоснуться к возрождённой святыне, или унести её веточку было с избытком. Запоздало в Рощу перебрался Верховный Жрец. Вновь начались молебны и ритуальные обряды. Вот только командовать в Роще продолжал военачальник эльфийского отряда. Ибо подчиняться Верховному Жрецу, который ничего не сделал для возрождения Рощи, он не собирался. Это подрывало власть Жреца ещё больше, но поделать ничего он не мог.

Утром следующего дня в дом Голендила пришёл Таурон. Он принёс отчёты, сделанные по «видениям» одного из его бойцов Вэона. У них состоялся длительный разговор. Оказалось, что пока Голендила не было в городе, Верховный Жрец не допускал Таурона в Совет, помня о том, что именно он меня нашёл и привёл в Солем. Усталый и раздражённый Голендил выслушал Таурона. Время не ждало. Вновь был созван Совет. На нём выступил Таурон. Решением этого Совета стал сбор военного отряда. Таурон настоял на том, чтобы в него включили всех его офицеров, а также Элентитту, как наиболее подготовленную и способную магичку. Отряд стали спешно собирать из всех желающих, а их было больше, чем необходимо. Было решено сменять состав отряда после каждой вылазки. Город готовился снять с себя осаду, дать бой вторгшимся оркам.

***

Я хорошо выспался. И хотя моё тело ещё болело от прошедшего похода, но я был готов приступить к работе. Едва я выполнил все утренние упражнения, в дверь моего домика постучали. Усталый и не выспавшийся, я открыл дверь. На пороге, как всегда, стояла лекарка и Элентитта. Лекарка была бодра и красива на столько, на сколько могут быть красивы эльфийские женщины. Как будто и не выполняла ежедневную тяжёлую работу по уходу за ранеными и больными. Элентитта, напротив, выглядела уставшей и не выспавшейся. Сказывалась усталость после прошедшего похода. Длительный переход и проведённая работа не прошли для неё бесследно. Они ждали меня. Прикрыв дверь, я отправился за ними. Начинались мои будни. В какой-то мере я был рад им. Жизнь в таких условиях была для меня понятна и достаточно безопасна.

Раненых практически не было. Война на время притихла. Мелкие стычки с орками не были уже столь кровавыми. Однако зима принесла новые проблемы. Появилось много больных, в основном простуженных и обмороженных. Эльфийские лекарки сами вполне справлялись с этой напастью, но моя помощь оказалась весьма кстати. Эльфийские воины, как и большинство их собратьев по ремеслу во всём мире, презрительно относились к простуде. Они стремились перенести её на ногах, при этом, часто не принимая никаких мер по излечению или сбережению организма. Поэтому в Рощу Исцеления они уже попадали в весьма плохом состоянии. Конечно, их вылечивали. Но с моей помощью это происходило значительно быстрее. В основном моя задача сводилась к удалению гноя и слизи, скопившегося в их организме в ходе болезни.

Возле домика с больными нас ждали ученицы. По уговору с Голендилом, обучением эльфиек занималась Элентитта. Моя задача сводилась к тому, чтобы стать для них учебным пособием и страховкой. Мы изготовились к проведению лечения. Эльфийки собрались вокруг стола, на котором лежал больной. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять, что у него простуда зашла до уровня воспаления лёгких. Лекарства, данные лекарками, уже начали восстанавливать его тело. Но скопившийся гной в лёгких мешал больному дышать. Он хрипел при каждом вздохе и сильно закашливался. Я стал готовиться к лечению. Не смотря на обилие женщин, в комнате соблюдалась абсолютная тишина. Видимо, применённое наказание дало свои результаты. Раздавался негромкий голос Элентитты, описывающий мои действия. Мне подали чашу. Памятуя, что все действия мне желательно выполнять с помощью посоха, я поставил чашу на стол рядом с больным. По моей просьбе, высказанной с помощью жестов, больного повернули на бок, лицом к чаше. Время пришло. Показав на свои глаза, я проговорил.

- Отерхэн.

Раздался голос Элентитты, призывающий всех перейти на второе видение. Подождав немного, я приступил. Сам перешёл на второе видение. Прикоснулся навершием посоха к внутренней поверхности чаши и потянул силовую линию от чаши к ветвящимся щупальцам паразита. Для меня не было ничего сложного, но и, одновременно, было непривычно делать так. Но я справился, хотя и вспотел с непривычки. Гной из лёгких, мокрота и скопившаяся слизь были мною отделены и постепенно перетекли в чашу. Лица окружающих скривились от запаха и вида содержимого чаши, но никто не произвёл ни звука. С момента начала операции всё происходило в абсолютной тишине. Сразу по окончании процедуры, я дал перерыв. Эльфийки словно этого и ждали. Беззвучно покинули домик.

Больного подняли и увели наверх. Ко мне подошла Элентитта. Она смущалась, но проговорила, помогая себе жестами.

- Имл три на каро (я попробую сделать)…

Она сложила ладошки на груди. Её глаза одновременно выражали надежду, страх и решимость совершить задуманное. На стол как раз укладывали очередного больного, а предыдущего уводили наверх. Я кивнул головой. В конце концов, я же здесь и смогу своевременно исправить ситуацию. А обучаться им надо уже сейчас. И чем быстрее, тем лучше. Как только на стол уложили больного, я дал сигнал, и лекарка позвала с улицы эльфиек. Элентитта заняла моё место. Эльфийки вновь заняли свои места. Увидав Элентитту на моём месте, у них на лицах стало проявляться удивление. Но на этот раз разговоров не последовало. Мы приготовились. Элентитте подали чашу. Она нервничала.

- Калм (спокойствие).

Обратился я к ней, с трудом вспомнив слово. Для меня было очень тяжело общаться с ними, учитывая плохое знание эльфийского языка. А Голендил был с нами не всегда. Она вздрогнула, но оборачиваться ко мне не стала. Её плечи опустились, лицо расслабилось. Было видно, что она пытается подавить в себе эмоции и сконцентрироваться. Она вытянула вперёд жезл и коснулась внутренней поверхности чаши навершием. Медленно она стала тянуть силовую линию от стенки чаши к больному. Было видно, что это даётся ей очень тяжело, но она не прекращает своей работы. Только сейчас я понял, что она не просто смотрела за моими действиями, но и тренировалась, пытаясь повторить мои трюки. Сейчас я наблюдал результаты этой тренировки. Я был удивлён, впечатлён и рад, что ей это удаётся. Я видел, как покраснело её лицо от натуги. По лицу стали стекать маленькие капельки пота. И это при наведении только силовой линии? Что же будет дальше? Я внутренне напрягся, готовясь в любой момент прийти к ней на помощь. Наконец, силовая полоса дотянулась до лица больного, коснулась болезни. Вторым видением эта болезнь выглядела словно паразит, чьи щупальца были видны колеблющимися изо рта больного. Щупальца лениво коснулись навершия жезла, видимо не посчитав его достойным внимания. Силовая линия была закреплена на теле паразита. В следующий момент Элентитта приложила волевое усилие и потянула жезл из тела больного. По неопытности она сделала это слишком сильно. Больной зашёлся в приступе кашля и рвотных позывов. Но паразит стал удаляться из тела.

- Софтер. Пулл геетль (Мягче. Тяни нежнее). – Произнёс я.

Слова подбирались тяжело. Невозможность пообщаться с ними раздражала. Однажды я попросил Голендила дать мне несколько уроков эльфийского языка. И получил отказ. Он мотивировал это тем, что нужды в этом нет. Жить я среди них не буду. А общаться с другими эльфами для меня опасно. Нескольких слов будет вполне достаточно. И вот теперь я испытывал сильные затруднения при донесении самых простых истин. Голендил рассказал, что, приютив меня, они нарушили ряд традиций своего народа. Многим моё появление здесь не нравится. Усугублять положение, обучая меня их «священному языку» не стоит. При этом для многих эльфов изучение моего «низшего языка» считается делом недостойным, унижающим их достоинство. Из-за своего высокомерия они сейчас обрекают свой народ на гибель. Он не считает так, но злить большую часть своего народа не считает необходимым. Это и есть та причина, по которой я стал изучать эльфийский язык, уже покинув их территории.

В тот момент я не мог понять, услышала меня Элентитта или просто устала, но усилие, прикладываемое к паразиту, уменьшилось. И всё равно оно было велико. Закончилось тем, что в определённый момент паразита разорвало пополам, и небольшая часть его осталась в теле больного. Она покачнулась. Остатки гноя и слизи стекли в чашу. Я протянул руку и поддержал её, чтобы не дать упасть. Больной продолжал кашлять, лёжа на столе. Отстранив Элентитту, я занял её место. Надо было срочно исправить положение. Паразит медленно уползал внутрь тела. На поверхности осталась тонкая ниточка его ауры. Надо было успеть. Коснувшись навершием посоха внутренней стенки чаши, я достаточно быстро протянул силовую линию к лицу больного. Я успел. Силовая линия коснулась ниточки ауры паразита. Я медленно и тихо потянул его из тела. По мере извлечения паразита, я усиливал напряжение. Прошло не так много времени. Последние части ауры паразита, вместе с его физическими составляющими из гноя и слизи оказались в чаше. Я расслабился и вздохнул спокойно. Меня слегка пошатывало. Теперь надо было поддержать Элентитту. Она сделала очень много, учитывая, что её никто не обучал и до всего приходилось доходить своим умом.

- Маэ… тен… игтериеке (молодец… потом… опыт).

Надеюсь, она меня поняла. Я снова дал эльфийкам перерыв. Допускать их к этой работе, пока они не прошли минимальный тренинг, было небезопасно. В первую очередь для них самих.

Следующее излечение провёл я. Но последующее опять стала напрашиваться Элентитта. Это вызвало у меня раздражение, но я уступил. Излечение произошло намного мягче, чем в прошлый раз. Но и на этот раз ей не удалось полностью извлечь из больного гной и слизь. Пришлось мне снова заканчивать операцию вместо неё. В этот день она пробовала ещё несколько раз, но выполнить полное извлечение болезнетворных последствий у неё так и не вышло. Однако результаты с каждым разом становились всё лучше. Оставалось надеяться, что со временем она достигнет требуемых показателей. Но если честно говорить, то, чего достигла она, уже было хорошим началом. Лёгкие очищались на столько, что дальше и сам организм мог бы справиться с болезнью. Поэтому я посчитал этот результат удовлетворительным. О чём и сообщил впоследствии Голендилу.

Закончив на сегодняшний день лечение болезней, я оставил бойцов на попечение лекаркам, а сам вышел во двор и стал ждать, пока все эльфийки покинут домик. После чего обратился к Элентитте.

- Эян (они)… – я показал рукой на эльфиек – Ворк (работать).

После чего похлопал рукой по своему посоху. Как же мне не хватало слов. Надеюсь, она поняла. Кивнув мне головой, она стала криком созывать учениц.

Простившись с ними, я направился к себе в домик. Там мне уже должны были принести пищу на день. Питание эльфов отличалось от нашего. Они не делили день на завтрак-обед-ужин. У них была порция пищи на один день. А дальше по желанию. Ты мог съесть всё за один присест. Чаще всего такой способ приёма пищи практиковался во время военных походов. А мог съедать эту пищу постепенно в течение дня. Такой способ практиковался в мирное время. Если в дом приходили гости, могли накрыть праздничный стол с дополнительной пищей. Но последнее было редкостью. Мне приносили мою порцию пищи в корзинке, а на следующий день корзинку заменяли. Пищи было немного, но я не чувствовал себя обделённым. Последние два месяца жизни в гарнизоне моё питание было более скромным. И я этого не забыл. Я чувствовал, что большинство эльфов меня недолюбливают, но решение Совета они исполняли неукоснительно. Живя среди эльфов, я стал подчиняться их распорядку приёма пищи.

А ещё меня ждала работа по переписыванию книг. Я был в радостном возбуждении. Поход в Святую Рощу отнял у меня время на работу над последней книгой, из выбранных мною для первичного переписывания. Мне осталось дописать несколько страниц из книги «Ясновидение» и закончить её. «Книгу ужаса» я решил не переписывать, пока. Я не считал её важной для себя. Теперь предстояло потихоньку переписать эльфийские книги. И первой частью моего плана должен был стать лист с эльфийским алфавитом. Тем самым, простым Синдарским алфавитом, который использовался как бытовое письмо. Я очень надеялся, что книги будут написаны на нём. Ибо Телерийский алфавит добыть будет значительно сложнее. А если текст написан им, то и прочесть станет невозможно. Ибо за это время язык эльфов мог сильно поменяться. Именно с такими мыслями я и добрался до своего домика.

Корзинка ждала меня там, где и должна была. Перед работой я решил дать себе лёгкий перекус. Поднявшись с ней на второй этаж, я стал готовиться к принятию пищи. Со стола были убраны все записи, которые я мог запачкать пищей. Эльфы для этой цели проводят целый ритуал. У них стол должен быть очищен от всех вещей, кроме пищи. За столом собираются все, кто в данный момент собираются кушать. Прежде, чем приступить к пище, они обмениваются последними новостями. Даже если их день прошёл самым обыденным способом. Я считаю эту традицию очень интересной. Это позволяет их семьям общаться друг с другом. Чего не делают многие наши семьи. Даже живя под одной крышей, они мало разговаривают друг с другом. Совместное общение за столом, интерес к членам семьи, пусть даже ритуальный, делает их семьи более крепкими. После начала принятия пищи, за столом наступает полная тишина. Пища потребляется маленькими кусочками и тщательно пережёвывается. Рекомендуется даже закрывать глаза, чтобы сосредоточиться на процессе еды. Мне было с чем сравнить. Человеческие воины моего отряда, как правило, питались очень быстро, закидывая в рот большие порции пищи и часто глотали их, не жуя. Я лично предпочитал есть маленькими порциями и тщательно пережёвывая. Так я думал, пока не увидел, как едят эльфы. Их порции были ещё меньше, а ели они дольше и жевали намного тщательнее меня. При этом они старались полностью отключиться от внешнего мира. Это не значит, что в этот миг к ним можно было подойти незаметно. Глядя на них, я вспоминал старую басню, рассказанную моим наставником:

«Однажды ученик пришёл к мастеру и спросил его.

- Учитель, чем ты отличаешься от остальных?

- Ну как? Когда надо – я ем. Когда надо – работаю. Когда надо – отдыхаю. Когда надо – сплю.

- Но разве остальные не делают тоже самое?

- Остальные, мой ученик, не присутствуют в том, что делают».

Глядя на то, как едят эльфы, я понял, что они при этом присутствуют именно в этом процессе. Попытавшись однажды повторить их ритуал (за исключением общения за столом, по причине отсутствия собеседника), я был весьма удивлён. С одной стороны мне потребовалось больше времени для принятия пищи, а с другой – я наелся меньшим её количеством. Поскольку объём пищи, приносимой мне, был небольшим, то я решил пользоваться именно этим методом. Сложнее для меня было полностью сосредоточиться на потреблении пищи и её пережёвывании. Мой мозг, воспитанный в обществе людей, воспринимал процесс еды, как форму бездельничанья, которую он стремился заполнить размышлениями. Но, как только я начинал погружаться в посторонние мысли, срабатывал рефлекс, и я начинал ускорять процесс жевания. И часто при этом не пережёвывал пищу. Приходилось одёргивать себя. В конце концов, я смог добиться результатов, хотя и ценой больших усилий. Присев за стол, я быстро отделил от общего объёма пищи, ту часть, которою намерен был съесть прямо сейчас. Получилось немного, но я не хотел перегружать желудок перед работой, пусть и умственной. Сосредоточившись на процессе, я погрузился в свой обед. Да, именно так я его назвал. Знаете ли – сила привычки.

Закончив с едой, я отставил корзинку в сторону и приступил к работе. Вновь разложил на столе свою книгу на нужной странице, я стал тщательно переписывать её содержимое на новые листы. Я хотел закончить эту работу сегодня, но при этом не спешил. Я не хотел снова переписывать листы, и пользовался правилом: «Тише едешь – дальше будешь». Поэтому тщательно сверял текст, и только потом делал запись своей рукой. В тот миг, когда солнце стало скрываться за кромкой леса, а в комнате наступать сумрак, я поставил последнюю точку в этой книге. Оглядевшись, я заметил наступающий сумрак и разжёг светильник.

Теперь следовало составить Синдарский алфавит эльфов. И тогда моя работа на сегодня будет закончена. По крайней мере, я так думал. Осталось решить, каким путём мне следовало идти. На свою память в этом случае у меня надежды не было. Но, по крайней мере, следовало попробовать. Я помнил, что в этом алфавите двадцать пять согласных звуков. И, дополнительно, ещё пять гласных. Ещё было несколько лигатур, т.е. соединений нескольких звуков вместе. В данном случае гласных и согласных вместе. Оставалось только вспомнить эти знаки. В этот момент я жалел, что не уделил внимание эльфийскому языку и алфавиту, в частности, когда учился в Академии. Всё, на что меня хватило – это разлиновать один из своих черновиков на большой квадрат с делением его на двадцать пять клеток. Всё, на что хватило моей памяти, это на четыре начальных знака алфавита – т, п, ч, к. Именно с них начинался эльфийский алфавит. Почему? Этого мне не известно. Я стал рисовать все эльфийские знаки, которые только мог вспомнить. Этого было немного. Именно в этот момент в дверь домика постучались. Второе видение показало снаружи Голендила и Элентитту. Я обрадовался. Будет с кем поговорить. И спустился вниз. Гостей следовало встречать у порога.

Элентитта ворвалась в мой дом как замёрзший вихрь, что-то радостно лопоча от радости. Мои мысли были погружены в работу, и я не стал разбирать её слов. Хотя и так было понятно. Она радовалась тому, что смогла освоить ещё одну из частей своего мастерства мага. Голендил вошёл более степенно и закрыл за собой дверь. При свете моего посоха он первым поднялся на второй этаж. Уже после него туда же направились я и Элентитта. Оказавшись там, я был поражён и обеспокоен. Голендил рассматривал мой черновик алфавита.

- Ты заниматься наш язык? Зачем?

Переборов своё беспокойство и волнение, я нашёл, что ответить.

- Мне трудно работать с эльфами, не хватает слов для общения. Вот и хочу попробовать создать разговорник. А заодно записать эти слова на родном алфавите, чтобы если попадётся эльфийский текст, суметь прочитать. Можешь помочь?

Не думаю, что он мне поверил, но подумав, согласился со мной.

- Только я давно не пользоваться наш письмо. Будет трудно.

Ему потребовалось время, чтобы перевести это Элентитте. Между ними состоялся довольно интенсивный разговор. Закончился он тем, что Элентитта, ещё недавно пылавшая от счастья, надулась и присела на уголке кровати. Её настроение было испорчено.

- Что с ней? – Спросил я, кивнув на неё.

- Один из наша традиций, – Голендил вздохнул. – Я нарушить их много.

Я поудобнее сел и приготовился слушать.

- Много время назад…

Рассказ длился недолго, но оставил во мне неприятный осадок. Выяснилось, что в прошлые века всех эльфов поголовно обучали письму и чтению. Но жизнь эльфов оказалась достаточно длинная. Не все проявляли интерес к чтению свитков. И чем дольше они не использовали свою способность, тем быстрее теряли её. Многие эльфы через пятьдесят-семьдесят лет забывали алфавит, и теряли навыки, привитые во время обучения. Особо сильно это коснулось эльфов из низких социальных слоёв. А поскольку половое созревание у эльфов наступало весьма поздно, то, как следствие, поздно создавались семьи и рождались дети. Следовательно, многие уже не обучались грамоте. Сказывалось и отсутствие централизованного образования. Практиковались домашнее обучение и частные школы. Для многих эльфов образование стало недоступным из-за его стоимости. Да ещё многие родители, ни разу за жизнь не воспользовавшиеся этой способностью, не видели в нём необходимости. Так постепенно образование и грамотность стали достоянием элиты. А если и случались исключения, то его делали только для мужчин. Образованная женщина обязательно являлась представителем одного из правящих и влиятельных домов. Постепенно такое положение стало традицией. Элентитта, к несчастью, не относилась ни к одному из знатных семейств этого города. А потому образование для неё было закрыто. Разве что ей повезёт выйти замуж за представителя такого рода. Но пока она (по их меркам) несовершеннолетняя, то этот путь для неё закрыт. А Голендил не хочет нарушать ещё одну традицию своего народа. Его положение и так уже пошатнулось. Мне жаль было Элентитту, но помочь я ей не мог. По крайней мере, сейчас.

После этого рассказа мы приступили к работе. Попутно выяснилось, что сам Голендил давно не пользовался алфавитом эльфов. Ему самому требовалось время, чтобы вспомнить его. Мы стали изводить мои черновики, рисуя знаки. Закончилось тем, что я нарисовал имперский Кириллический алфавит. Для начала мы нарисовали те знаки, которые он смог вспомнить, после того как я произносил звук своего алфавита. Напротив каждого из имперских знаков постепенно стали появляться знаки эльфийского алфавита. Так мы смогли восстановить большинство знаков. На остальные потребовалось время. Голендил ходил по комнате, измеряя её шагами. Иногда делал приседания или танцевальные движения. Замирал посреди комнаты с закрытыми глазами. Возвращался к столу, брал карандаш и снова рисовал знаки. Думал, отходил, возвращался и перечёркивал знаки. Снова ходил и возвращался, чтобы нарисовать новый знак. Всё то, что было вбито в него годами обучения, выветрилось за годы странствий, боёв и жизни в новых местах, где не было ни одного письменного листа пергамента. Знаки медленно, но верно забывались из его памяти, затираясь новыми событиями. Но это раньше не вызывало неудобств. Хорошо обученный, способный держать в уме большой объём информации, выполнять сложные логические и мыслительные операции, он продолжал сохранять в обществе своё положение. И только теперь, когда были обнаружены древние свитки, встал вопрос об их прочтении. Голендил был не уверен, что и другие Рода, перенёсшие такие же трудности, что и его Род, смогли сохранить способность к чтению и письму. Поэтому сейчас эти ветхие свитки просто переписывали… нет перерисовывали, в надежде, что найдётся тот, кто сможет их прочесть. Он был сильно занят этой проблемой, когда увидел, что и я пытаюсь решить проблему эльфийских текстов. Пусть и для своих собственных нужд. Наши интересы совпали. В этом Голендил видел «промысел Богов». Именно так он мне и сказал. Дополнительным условием стало предоставления ему копии алфавита.

Лист эльфийского алфавита я приложил к своим хроникам.

Разница между моим листом и листом Голендила была в том, что он под каждым символом рисовал не только знак имперского алфавита, но и маленький рисунок. Полагаю, что предмет, нарисованный в его алфавите, начинался с той буквы, которая была нарисована. Ну что же, на его месте я поступил бы также. И ещё маленькое дополнение, я не уверен, что в изначальном Синдарском алфавите соблюдалась именно эта последовательность знаков. Но это было не столь важно.

- Невил, я к ты есть просьба. – Проговорил Голендил. – Через некоторые дни Элентитта вместе с отряд уходить в поход.

Я удивлённо вскинул брови.

- Вы собираетесь воевать зимой?

- Мы воевать всегда. Но сейчас у нас есть нужда.

Он вздохнул. На его лице отчётливо прояснились морщинки, такие редкие для эльфов. Я внимательно вгляделся в его лицо. Он выглядел молодым. Среди людей ему можно было бы дать около тридцати лет. В волосах проблёскивали тонкие нити седины. Но сейчас это лицо отражало сильную усталость. Так могли бы выглядеть люди после многих дней напряжённой работы.

- Невил, Элентитта уметь растить плоть, но ей для полного мастерство надо уметь растить кости и жилы.

Я сидел в полной растерянности. То, что для меня было естественным, для них оказалось верхом способностей. Я постарался взять себя в руки. Ну что же, к этой лекции меня не готовили. Наверное, я выглядел странным и нервным, растерянным человеком. Но в тот момент меня это не волновало. Я потирал руки друг о друга, моргал глазами и нервно сжимал губы.

- Ну, это не секрет. – Я сглотнул слюну. – Здесь важно умение создавать силовые линии. Точно такие же, какие мы создаём для… мышц и прочих тканей. Только прикладывать их надо к костям и сухожилиям. Стянуть и зарастить. Она это может. Я видел, но нужно много практики.

Потребовалось время, пока Голендил переводил мои слова эльфийке. Она по-прежнему сидела на скамейке, надувшись, с показным видом обиды. Но я видел, как внимательно она слушает слова Голендила. Наконец, она что-то буркнула в ответ.

- Она спрашивать. Ей, как и ты, надо проникать в тело?

- Нет. То, что я делаю руками, можно сделать и с посохом. Будет даже легче и проще.

- Тогда почему ты проникать в плоть, а не использовать посох?

- Так выглядит наше обучение. Мы не должны зависеть от внешних артефактов. Как бы сказать… – я сильно задумался и стал усиленно тереть губы и подбородок – во времена Великих Войн посохи были редкостью. Их сильно не хватало. А магическая помощь была очень нужна. Поэтому и разработали систему, которая могла дать магу способность лечить без помощи магических артефактов. Я тоже считаю – это хорошая система. Если завтра меня лишат посоха, то я сохраню способность лечить. А она – я ткнул рукой в сторону эльфийки – потеряет. Многие маги в этом мире являются приставкой к своему посоху. Создать силовую линию с помощью посоха даже легче, чем без него. Важно уметь управлять ей. А она умеет, я видел.

От этой неожиданной лекции я сильно вспотел и даже устал. Пока Голендил переводил мои слова эльфийке, у меня возникла возможность отдохнуть. Между ними возник ожесточённый спор. Когда он затих. Я не стал спрашивать о его причинах. Но Голендил сам мне сказал об этом, увидев моё заинтересованное лицо.

- Опять просить меня нарушать традиция. – Он пытался успокоиться. – Я ей говорить, что сначала необходимость, потом удовольствие. Пусть сначала научиться работать с жезл.

- Мудрое решение! Я тоже так думаю. Сначала надо изучить необходимые способности, потом дополнительные, которые расширят твои возможности. Нас тоже так учили, только с другой стороны. Поэтому я сейчас осваиваю лечение посохом.

Жрец снова стал переводить мои слова Элентитте. Та молча и хмуро выслушала его. Потом она фыркнула и отвернулась. Теперь она дулась уже и на меня тоже. Но что-то во всём её виде говорило, что обида у неё показная. Сначала она дулась как ребёнок, которому не дают желанную игрушку. Теперь она дулась из гордости, не желая нам уступать. Видимо она тоже осознала правильность наших слов. Но чувство ущемлённого достоинства не позволяло ей сразу признать это.

- И ещё – Голендил внимательно взглянул на меня. – Элентитта не стала использовать жизненную силу пациента для его лечения.

Заинтересованность Жреца сразу возросла. Он смотрел на меня с большим интересом, даже замерев, боясь пропустить мои слова.

- Жизненный сила больной?

- Больной человек… эльф при лечении всё равно будет терять жизненную силу. Или ты её просто потеряешь, или соберёшь и используешь для излечения его же самого. Так нас учили, так я поступаю. Это позволяет экономить силу для тебя самого и твоего посоха. Элентитта этого не сделала в прошлый раз. Надо это исправлять. Иначе её может не хватить на тяжёлое ранение.

Мне вновь пришлось ждать, пока жрец просвещает эльфийку по вопросам магии. Я глянул за стены своего жилища вторым видением. Время пролетело незаметно. Наступала полночь, о чём я и сообщил своим гостям. Они сразу же стали собираться в дорогу. Голендил сообщил мне, что они не собирались задерживаться здесь надолго. Он извинился, что отняли у меня время. Я пожал плечами. Время было потрачено с пользой, а значит не потеряно, а использовано. Он согласился и распростился со мной до следующего раза. Я спустился вниз и проводил их до двери. Некоторое время я смотрел, как они уходят в ночь. Только потом закрыл дверь. Пора было ложиться. Завтра меня ждала работа.

Загрузка...