Хроники старого мага. Книга 2

Глава 20

На следующий день я первым делом скинул с себя мантию и рубашку. Всё это требовало стирки, а тело отмывания, но это терпит. Сначала нужно осмотреть повреждения. Внутреннее видение не давало мне нужной картинки. Требовался наружный осмотр. Из заплечной сумки я достал маленькое зеркальце. С его помощью я стал осматривать шрамы на своём плече. Осмотр показал сломанную и неровно сросшуюся ключицу. Сбитый и вновь вправленный сустав. Длинные порывы тканей от зубов и клыков хищника. Я осмотрел с мрачным видом заросшие тёмные и бледные шрамы от клыков. Сращивание было проведено топорно. Чтобы вывести эти шрамы, потребуется много времени. Хотя, можно сохранить шрамы и хвастать ими, как воины моего гарнизона. Вот только я не думаю, что шрамы от зубов оборотня – это то, чем можно хвастать. Значит, придётся выводить. Взгляд внутрь вторым видением показал очаги заражения, видимые мною в виде разросшейся плесени. Было видно, что её пытались удалить из моего тела, но это не удалось. Да, конечно, Элентитта была не столь опытна в таких делах, как я, а помочь и исправить её ошибки оказалось некому. Вот заражение и осталось. Ей удалось удалить большую часть, но не всю.

Вокруг меня стали подниматься остальные эльфы. По лагерю ходил Таурон. Он громко раздавал команды. Эльфы неохотно поднимались. Но нас было совсем немного, а палаток не было, чтобы спрятать свой обнажённый торс. Поэтому очень скоро все присутствующие в лагере обратили на меня внимание. Ко мне подошли Голендил и Элентитта.

- Что ты думать делать? – Спросил Голендил после небольшой паузы.

Я глянул на него и ответил.

- Я хочу попытаться вытянуть из себя эту заразу. – И немного подумав, добавил – Это больно, но можно попробовать.

Голендил перевёл мои слова окружающим. Меж тем я взял большую чашу, восстановленную мною накануне. Надо принять положение поудобнее. Поэтому я сел на землю, согнув ноги. Достав небольшой нож, я сделал лёгкий надрез в районе шрама от клыка.

Прикоснувшись к внутренней поверхности чаши, я плавно повёл силовую линию, видимую в моём сознании как белая полоса краски, которая по воле волшебника размазывалась прямо по воздуху. Проникнув кончиками пальцев правой руки в свою рану, я вжал ими чуть внутрь, пока не прикоснулся к росткам «плесени» заражения. Теперь надо расслоить слои реальности, чтобы удалить её из своего тела.

Я сделал усилие и мысленно потянул плесень из своего тела. Я усилил тягу одновременно расслаивая тело. Плесень, лишившись опоры в моём теле, стала перетекать наружу. Она стала выделяться наружу вместе с моей кровью и перетекать по силовой линии в чашу. Я отчётливо видел все поврежденные ткани. Потеряв связь с физической оболочкой, плесень стала обильно вытягиваться из тела и по белой полосе перетекать на дно чашки. Покинув тело, плесень снова переходила в физическую составляющую. Вокруг стал распространяться сильный запах гниющей плоти. С каждым мгновением запах усиливался.

Мои ощущения подсказали мне, что моё лицо искривилось, но тягу я не ослабил. По мере удаления плесени из моего тела, я стал испытывать боль. И чем дальше, тем больше. Моё тело стало выгибаться дугой, не подчиняясь моим командам.

Я терял энергию. Но, создать ментальную сеть и собрать энергию, у меня не было никакой возможности. Мой мозг бился в конвульсиях от боли также, как и тело. Я почувствовал, что нахожусь на грани потери сознания. Тяга ослабла. Белая полоса начала истаивать. Я вновь сконцентрировался, пытаясь взять контроль над собой. Мир постепенно истаивал для меня. В глазах стало темнеть. Почему же здесь нет никого, кто мог бы извлечь эту гадость из меня? Именно в этот миг я потерял сознание.

Когда я открыл глаза, в них ещё плавали красные круги. Боль, терзавшая меня во время всего процесса изъятия заражения, не собиралась так быстро покидать моё тело. Я огляделся. Выглядел я совсем неважно. Надо мной на коленях склонилась Элентитта. Всё пространство вокруг меня было измазано моей кровью. Взгляд вторым видением показал, что плесень не была удалена полностью. Большая часть её сейчас находилась снаружи моего тела, но небольшие островки остались внутри тела. Мне не удалось полностью излечить себя. Тогда меня это сильно раздражало, что я не мог помочь себе сам. Было не только больно, но и безумно обидно. Это же не простуда, удалив большую часть которой, ты поможешь организму победить остальное болезненное начало. Это заражение меня убьёт. И сейчас, пока она не поразила моё тело полностью, его можно было извлечь из меня, но никто здесь не был на это способен.

Несмотря на боль и раздражение мне удалось приподняться с земли. Чаша опрокинулась. Я был измазан собственной кровью. В моей крови была измазана также и Элентитта. Я тронул рукой свой плечо в месте укуса. Рана была затянута. Она уже заросла. Взяв посох, я прикоснулся к земле чуть в стороне от себя. Сначала Элентитта. Её взгляд был обиженным и рассеянным. Она прикоснулась к моей крови, повинуясь порыву излечить меня и остановить кровотечение. Теперь она боялась заразиться. Ну что же, я этого не позволю. Сделав навершием посоха круговое движение, я накинул на неё силовую сеть. Когда я потянул эту сеть на себя, то все капли моей крови отделились от её рук и одежды. Зависнув на мгновение в воздухе, они полетели к месту моего касания посохом. Там они упали на землю и стали впитываться в неё. Элентитта стояла совершенно чистая от моей крови. Она с удивлением и благодарностью поглядела на меня. После я совершил ту же процедуру с самим собой. Я собрал всю пролитую кровь и заставил её впитаться в землю, пополнив собой источник силы. Второе видение показало мне, что плесень заражения, лишённая моей плоти, стала разлагаться, превращаясь в слизь, разбавленную в моей крови.

Я оделся. Все эльфы молча наблюдали за моими действиями. Пора было собраться и выходить. Нам предстоял длительный путь. Наскоро собрав свою заплечную сумку, я предстал перед ними полностью готовым к дороге. Это послужило спусковым действием для них. Они стали быстро собираться. Пока они это делали, ко мне обратился Голендил.

- Что ты делать здесь?

Я мрачно посмотрел на него.

- Я пытался очистить своё тело от заразы оборотня. Фокус не удался.

Он посмотрел на меня удивлёнными глазами.

- Разве можно очистить от этот зараза?

- На ранней стадии можно, пока она не поразила всё тело. Но мне это не удалось. Теперь я точно умру. – И вот здесь меня прорвало, мои руки стали трястись. – Почему я так далеко от Империи, где много магов? Они могли меня спасти. Я не хочу умирать! Я ещё молод! Понимаешь?

Кажется, меня затрясло. На глаза навернулись слёзы. Как обидно. Я умру только от того, что некому меня спасти, пока ещё это можно было сделать. Как несправедливо. Я был обижен и винил в этом всех окружающих и весь мир. Голендил смотрел на меня спокойно, на то, как я бешусь от отчаяния. Потом сделал ко мне шаг и влепил мне пощёчину.

- Собраться.

Я посмотрел на него и подтянулся. Он прав. Закатывая истерику, я не помогу себе выбраться из этой ситуации. Увидев, что я остановился, он продолжил.

- Мы не выбирать, когда приходить наш Смерть. Мы можем выбирать как мы встречать этот Смерть. Скажи, что ты делать сейчас?

Я некоторое время находился в прострации, но потом нашёл, что ответить.

- Я отсрочил свою смерть на пару месяцев. Большая часть заразы была удалена из моего тела. Но не вся. Ей потребуется больше времени, чтобы захватить его.

- Можно потом удалить эта зараза, когда она вновь отрасти?

- С каждым разом это будет сложнее. На ещё одну такую процедуру меня не хватит, а заменить меня некому. Чем сильнее зараза будет становиться, тем больше шанса меня убить при извлечении её. А за это время мы всё равно не доберёмся до Империи.

- Значит надо принять своя участь.

Он развернулся и направился прочь от меня. Я стоял и смотрел ему вслед полностью одетый и готовый к походу. Вокруг суетились эльфы, укладывая свои вещи. Когда нас отделяло уже шагов десять, я его окликнул.

- Голендил! – Он оглянулся в мою сторону – Спасибо.

Через час мы вышли в путь. Проходя мимо погребального костра, я заметил вязанный шарф, который мать вручила тому молодому эльфу при расставании вначале похода. Повинуясь непонятному чувству, я снял шарф с ветки, к которой он был привязан. Я понюхал его. Он нёс чужой запах. Свернув его, я запихал этот шарф в свою поясную сумку. Это не запрещалось. Вещи остальных погибших эльфов уже разобрали другие бойцы. Эта вещь, видимо, была никому не нужна. Теперь она хранилась у меня.

Мы покидали лагерь. Выстроившись цепочкой, мы двигались, не особо заботясь о том, чтобы скрыть наши следы. Наши пони погибли, либо разбежались. Поэтому самые опытные бойцы и маг были освобождены от необходимости нести короба со свитками, добытыми в хранилище храма. Но остальные воины были загружены. Даже Голендил шёл с грузом, привязав большой короб поверх своей заплечной сумки. Мы шли домой. Дни понеслись как бешенные лошади. Этот поход смешался в моей памяти как один большой переход. Иногда я не мог отличить, где находится ночлег от простой передышки. Мы шли, потом присаживались, по команде принимали пищу, ложились спать. Моя одежда покрывалась слоем пыли, становившимся толще, по мере продолжения нашего пути. Расползалась по швам моя одежда, снашивались сапоги. По мере пути всё чаще приходилось пользоваться заклятием «репаро», и не только для себя лично. Латать имущество приходилось у всего отряда. Глядя на меня, это заклятие стала осваивать и Элентитта. К концу пути у неё стало даже получаться. Опыт брал своё. Теперь мы ремонтировали имущество вместе. Хотя часто мне приходилось исправлять её недоработки.

В один прекрасный день мы прошли ориентир на дороге, показывающий конец владений нежити и начало владений тёмных эльфов. Была уже середина лета. Стояла жаркая погода. На небе не было ни облачка. Бойцы покрылись потом. Мы много потребляли воды из-за жары. Пот обильно впитывался одеждой, а потому лёгкая пыль, намокнув, превращалась в корку грязи. Воздух стал влажным. Это ухудшало состояние воинов. Мы приближались к реке или болоту. Запах давно немытых тел был вполне осязаемым, казалось, что его можно потрогать. Я обратил внимание, что бойцы часто чешутся, да и я сам отдаю этому занятию достаточно много времени. И приближение реки сделало желание помыться просто мучительным. Грязь. Не только она сама, но и само слово стали вызывать у меня раздражение. Я был грязен, измотан и голоден. В тот момент я готов был убивать за любую возможность из этих трёх: помыться, поесть вдоволь и выспаться. После стольких дней пути всё тело начало болеть от усталости. И видимо такое состояние было не только у меня одного.

Наконец, после очередного поворота перед нами, вдалеке, предстал небольшой мостик. Он был стар, и давно не обслуживался. Но я прекрасно помнил, что мы здесь проходили прошлой весной. По обе стороны от него располагались поляны, когда-то большие, но сейчас заросшие кустарниками и молодыми деревцами. Был всего лишь полдень, но Таурон оглядев окрестности, приказал перейти на ту сторону и остановиться лагерем. Мы двинулись вперёд, ещё не совсем понимая, что нас там ожидает. Переходя мост, я обратил внимание, что он перекинут через небольшую речушку с пологими берегами. Берега были заросшими, но возле самой воды виднелась полоска песка.

Здесь, на небольшом удалении от моста, мы и остановились лагерем. Таурон стал отдавать команды, но большинство воинов просто упали там, где они стояли. Некоторое время они просто смотрели в пространство пустыми от усталости глазами. Наверное, я выглядел так же. По крайней мере усталость у меня была не меньше, чем у них. Других команд пока не поступало. Недалеко от меня сидела прямо на земле Элентитта. Чуть дальше расположился на земле Голендил. Некоторые воины, сняв с себя свою ношу, просто ложились на землю. Дай им команду на отбой, и они могли бы сразу уснуть, даже не подстилая под себя постель.

Едва отдышавшись, я, наконец, понял, чего я хочу. Мне очень сильно хотелось отмыть своё тело. Вот тогда я и устроил эльфам представление. После Голендил признался мне, что ничего подобного ему видеть не приходилось. Взяв ведро из общего походного снаряжения, я наполнил его водой с помощью заклятия «аква ментис». Снимать с себя одежду я не стал, только разулся и снял шляпу. А заплечная сумка уже лежала на земле в месте моего привала. Воспользовавшись арсеналом бытовой магии, я коснулся навершием посоха земли под ногами. Расставив ноги на ширину плеч для устойчивости, я поднял из ведра вращающийся шар воды и опустил его себе на голову. Вращаясь, шар стал спускаться вниз. Было видно, как вся грязь с меня растворяется в этом водяном шаре. До земли дошёл плотный комок грязи и вместе с водой растёкся по поверхности земли. Я остался недоволен результатом своего мытья. У меня не было моющего раствора из шелока. Но, даже этого результат был больше, чем ничего. Пришлось повторить процесс мытья ещё три раза прежде, чем я почувствовал себя достаточно отмытым. Только после этого я обратил внимание на восторженные и завистливые взгляды окружающих. Я не успел вернуть ведро на место.

- Невил. Ты можешь мыть только свой тело?

Я замер, уже представляя, что могут означать его слова.

- Нет. Так можно мыть не только себя.

- А можно ты просьба…

- И с кого начать – решил я прервать этот бесполезный разговор.

Голендил молча ткнул пальцами ладони в сторону Элентитты.

- Учить долго. Проще сейчас помыть, а потом учить. Здесь нужен навык.

Все стали поворачивать головы в сторону Элентитты. Та некоторое время не понимала причины всеобщего внимания, но потом догадалась повернуть голову на Голендила. Тот сидел улыбаясь. Заметив её взгляд, он помахал ей ладонью. После чего произнёс на эльфийском языке предложение идти мыться. Элентитта покраснела, но просьбу выполнила. По моей просьбе она сняла сапоги и шляпу, как и я недавно. Встала по удобнее и свела вместе ладони. Через Голендила я объяснил ей, что надо задержать воздух, когда водяной шар накроет ей голову. При первой процедуре она взвизгнула, когда шар опустился ей ниже пояса. Это вызвало общий приступ смеха. Также, как и себе, я повторил эту процедуру три раза.

Так начался наш привал и подготовка к дальнейшему походу. По просьбе Голендила все воины отряда прошли процедуру отмывания. Этот день мы отдали отдыху. Воины бесцельно слонялись по лагерю. Некоторым пришлось по очереди стоять в дозоре. Но большинство просто спали, расстелившись прямо на траве. Я сидел у костра, наблюдая за игрой пламени.

- Я тоже любить смотреть на пламя.

Рядом со мной присел Голендил. Он с удовольствием вытянул ноги. Его тело выгнулось. Он разминал свои органы и получал от этого удовольствия.

- Для нас большой удача, что ты оставаться с мы. Наши маги не уметь то, что можешь ты. То, что ты сегодня делать – очень хорошо. При поход это незаменимый магия.

- Я понимаю. То, что для вас удача, для меня движение к гибели.

- Зачем так печаль? Ты совсем недавно умереть. Мы хотеть ты хоронить. А сейчас ты быть живой. Бог видеть, как лучше.

- Два раза.

- Что два раза?

- Ну, я себя хоронил дважды. За мной даже приходил Смерть.

Я перехватил удивлённый взгляд Голендила.

- Когда приходить?

- В тот день, когда я прошёл через арку.

Голендил замолчал, осмысливая сказанное мной.

- Видимо, я в тот день умер для всех там, и родился здесь. Теперь я умер второй раз. Ну, для своей жены и её брата точно.

- Ты ещё жить. Я слышать о такие, как ты. Те, кто много умирать, жить до глубокий старость. У нас быть легенда о такие, как ты. Каждый твой смерть будет означать, что это окончание период в твой жизнь.

Мне стало интересно. Внезапно я понял, что я такой не единственный.

- Расскажи эту легенду.

- Я давно она слышать. Надо поговорить с наши сказитель. Они должен помнить.

- Тогда вы не правы. Такие легенды надо записывать на пергамент в книги, и хранить в них. Это, чтобы не забылись.

- Твои слова – мудрость. Я передать их в совет и сказитель.

- Это будет удобно. Взял нужную легенду в книге и прочитал, когда надо, а не бегать за кем-то, уговаривая его почитать его для тебя лично.

Голендил задумался. Но потом заговорил.

- Мы хотеть просить ты, чтобы ты учить эти заклятия Элентитта. А она учить остальные.

- Эти заклятия есть в моих книгах.

- Книга не давать такой понимание, как живой учитель. Учитель учить быстрее. – И вновь посмотрев на меня, он добавил – Боги видеть, где ты нужен сильно. Потому и не отпускать ты. Когда ты исполнить всё, что им надо, они указывать ты путь.

***

С момента разговора с Голендилом минуло ещё шесть дней. Места, по которым мы шли, были знакомы. Память подсказывала мне, что до города осталось совсем немного. Болота мы уже миновали. Мы снова пересекли на плоту реку с разрушенным мостом. Теперь шли по землям, принадлежащим городу. Вдали показались ухоженные сады. За эти дни я стал больше доверять своей интуиции. Настроение среди эльфийских воинов повышалось с каждым днём. Они предвидели возвращение домой. Один я не разделял их радостного настроения. Стали попадаться старые, разрушенные постройки. Было видно, что раньше в них жили эльфы, но после нашествия орков они были заброшены, а их жители переселились в город. Орки разрушили эти дома по большей части. Но некоторые выглядели вполне целыми. В этот, шестой день пути по землям Солема, мы набрели на двухэтажный, заброшенный дом. По счастливой случайности орки не разрушили его, но выглядел он одиноким и опустевшим.

Чем-то меня привлёк этот заброшенный, но не разрушенный дом. Я взглянул на него вторым видением. Дом помнил себя ещё целым и заселённым. Не сразу, но я мог бы его восстановить. Во дворе виднелся колодец. Вокруг располагались фруктовые сады. Пусть и запущенные без руки хозяина, но уже дающие плоды. Мне стало интересно, почему этот дом не был вновь заселён после ухода орков. И я спросил об этом Голендила. Прежде, чем ответить, он переговорил с некоторыми эльфами.

- Этот дом имеет дурной слава. В нём водиться призраки. Даже орки не ходить туда. Призраки их пугать.

- Почему не сожгли?

- Говорить, что призраки гасить огонь. Они беречь этот место.

Я сделал шаг к дому. Это вызвало приступ страха у окружающих.

- Зачем ты идти туда?

- Поздороваемся с призраками.

Эльфы смотрели мне вслед. Я шёл прямо к дому. Ничего не происходило. Первым не выдержал Голендил, за ним двинулась Элентитта. Следом за ними, сбросив свою ношу, устремилось два бойца. Остальные не стали заходить в дом вместе с нами.

Я подошёл к дому и толкнул дверь. Дверь, хотя и была прикрыта, но оказалась не заперта. Я смотрел, как она медленно открывается, издавая скрип давно не смазанных петель. После солнечного дня дверной проём дома глянул на нас кромешной тьмой. Мы впятером сгрудились на крыльце и смотрели внутрь этого тёмного проёма. Нужно было войти, но внутри меня внезапно возникло чувство тревоги. Холод и сырость проёма повеяли на меня, вызвав целый табун мурашек у меня на спине. Входить внутрь дома резко расхотелось. Вспомнилось предупреждение Голендила. Наверное, будь я здесь один, то повернул бы обратно. Но на меня смотрели множество глаз воинов, с которыми мы вместе прошли много дорог. Повернуть и не прослыть трусом, было практически невозможно. Особенно учитывая, что именно я предложил идти в дом. Выбора у меня не было. Сделав глубокий вдох, словно перед погружением в холодную воду, я сделал шаг вперёд. Может это и моё личное впечатление, но оказавшись внутри, я словно погрузился в другое измерение. Казалось, что здесь действуют совсем другие законы. Воздух стал плотным и спёртым. Я двигался сквозь, него словно находился под водой. Движение давалось тяжело. Под ногами раздался скрип рассохшейся половицы. Я замер. Ситуация осложнялась тем, что я почти полностью ослеп в этой полутьме, войдя в неё после яркого дневного солнца. Становилось страшно. Повернуть? Нет. Лучше умереть, но со славой. Я делаю второй шаг вперёд. В темноте я натыкаюсь на что-то твёрдое под ногами. Я больно ударился ногой.

- Ай! – я потираю ушибленное колено.

Позади слышны голоса. Эльфы боятся повышать голоса и переговариваются тихо. Они гадают, что меня остановило. Я пытаюсь в темноте нащупать предмет под ногами. Вот я дурак! И прикладываю к этому выражению ещё несколько грубых выражений, усвоенных на военной службе. Есть же второе видение! Почему я ползаю здесь в потёмках? Я активирую своё второе видение, и мир вокруг преображается. Я опускаю взгляд вниз.

- Здесь скамейка в проходе валяется – подал я голос, предупреждая остальных.

Слышно, как Голендил переводит мои слова остальным эльфам. Я поднял скамейку и поставил её к стене, предупредив об этом. Я двинулся дальше. Теперь я видел намного лучше. Мне удалось сделать ещё два шага, прежде чем до меня дошла мысль. А кто же поставил эту скамейку поперёк коридора? Духам это не под силу, да и нет такой необходимости. В доме есть живые? За спиной раздались шаги. Я обернулся. За мной шли эльфы. Слышались скрипящие доски. Я продолжил путь. Первая дверь из коридора была закрыта. Осторожно я открыл её. Скрип двери громко прозвучал для нас. Из комнаты в коридор хлынул поток света. Я предупредил, что это просто дверь. Взгляд назад показал эльфов, смотрящих напуганными глазами. Наверное, мои глаза выглядели точно так же. С поправкой. Я видел в темноте, благодаря второму видении. Когда в коридоре стало светлее, эльфы расслабились и стали вести себя спокойнее. Мы прошли ещё чуть дальше. Я открыл вторую дверь. Если дом был похож на мой, то в этой комнате должна была располагаться лестница на второй этаж. Так я предполагал. Но чего я не ожидал, так это того, что из открытой двери на нас по воздуху полетят сразу несколько предметов. Я заметил их раньше, но поставить защиту не успевал. Мне пришлось отклониться в сторону. Это были какие-то обломки дерева. Один предмет мне удалось отклонить в сторону. Все предметы пролетели мимо меня в коридор. Оттуда раздались крики страха и боли.

Пока эльфы в коридоре отбивали от себя прилетевшие в них обломки мебели, я внимательно вглядывался в пространство комнаты. Именно это позволило мне разглядеть на потолке, за балкой какое-то шевеление. Позади меня слышались крики и ругань. Но я уже был сосредоточен. Призраки либо видны, либо не видны. Прятаться и шевелиться им незачем. Вскинув посох, я направил навершие на место шевеления и, произведя нужное движение, произнёс заклятие.

- Петрификус тоталус.

Раздался хлопок, и от потолка из-за балки выпало небольшое тело. Я не мог рассмотреть его в полутьме комнаты. Быстро двигаясь, распинывая по пути предметы на полу, я двинулся в сторону тела. Следом за мной двигались эльфы, запинаясь и ругаясь на каждом шагу. И вот мы оказались над пойманным «призраком». Передо мной находилось тело явно разумного существа, ростом около трёх футов. Непропорциональное тело имело пару рук и ног, аналогично человеческим конечностям, но намного тоньше. Сейчас они были притянуты к туловищу заклятием. На тонкой шее была расположена непропорционально большая голова. Нос был заострён и вздёрнут вверх. Большие крупные глаза навыкат смотрели затравлено на нас. Но больше всего меня поразили крупные заострённые уши. Он сильно напоминал… изуродованного эльфа. Он был абсолютно лишён волос. Тело было обнажено. Лишь вокруг его талии был привязан лоскут ткани, заменявший ему набедерную повязку.

- Это… что такое?

Задал я вопрос, не обращаясь ни к кому конкретно. Из-за моей спины выглянул сначала Голендил и замер с выпученными глазами. Я посмотрел на его лицо и был поражён его выражением. Казалось, будто он не верил своим глазам. Не ожидал этого здесь увидеть. Послышался ещё один звук приближающихся шагов. Сразу за Голендилом образовался эльфийский воин. Оглянувшись, он заметил тело, лежащее на поверхности пола. Лицо эльфа изменилось в считанные мгновения. От ярости и гнева идущего в атаку воина, выражение сменилось на удивление, а затем на отвращение. В его руках находился заряженный лук. Увидав захваченного противника, он резко вскинул лук и стал его натягивать, чтобы застрелить это существо. Я смотрел на это действие заворожено. Тетива натягивалась медленно. Именно в этот миг с верхних ступеней лестницы раздался голос.

- Хэирь, бау килл нин айон (Господин, не убивай моего сына)

Я стал действовать быстрее, чем успел осознать сказанное. Я шагнул вперёд, заслонив собой лежащее на земле тело. Одновременно я создал заклятие защиты.

- Протего!

Стрела впилась в мой магический щит, вызвав в нём колебание как от брошенного камня на поверхности воды, и отлетела в сторону. Я стоял в состоянии шока. В меня стрелял эльф, и его стрела почти достала меня, отклонившись в самый последний момент. Настала немая сцена. Я заслоняющий собой непонятное, но явно разумное существо, Голендил и ещё один эльф с луком в руке. На верхней площадке сидело такое же существо, как то, которое я только что защитил. До нас, наконец, добрались Элентитта и второй воин. У него тоже был натянут лук, но стрелять он не стал. Вместо этого он сморщил своё лицо в гримасе отвращения и проговорил.

- Кардх (домовик).

Он убрал лук. Первым в себя пришёл Голендил. Развернувшись, он стал кричать на эльфа, спустившего стрелу. Тот потупил глаза и отступил назад. Я медленно стал ощупывать себя. Делал это я из-за перенесённого шока. Конечно, моё тело было целым. Но поверить в это было сложно. Эльфы расслаблялись от перенесённого нервного напряжения. Голендил посмотрел на сидящее на ступеньках существо и приказал ему спуститься. Тот медленно, но покорно стал спускаться вниз. Потом Голендил посмотрел на меня и проговорил.

- Отпустить его. – он указал на связанное существо.

Я развернулся и, проведя над ним посохом, проговорил освобождающее заклятие.

- Фините инкантатем.

Существо дёрнулось и стало шевелиться. Но попыток сбежать не делало. Оно столь же покорно направилось к своему отцу. Они вместе остановились и стояли у основания лестницы. Я не знал, что мне делать. Потому и подошёл ближе, чтобы рассмотреть этих существ. Они были очень похожи, но одно явно было старше. Эльфы собрались вместе возле окна и что-то обсуждали между собой.

- Может, продолжим на улице? Здесь воздух сильно спёртый.

Голендил повернулся в мою сторону и ответил.

- Это плохой идея. Когда остальные эльфы узнать об эти кардх, то попытаться убить их.

- Они опасны?

- Нет, они мирный, но наш народ плохо относиться к ним.

- Тогда будет лучше отправить остальных домой, подальше от греха. А ты мне расскажешь всё о них.

Голендил задумался. После чего заговорил с эльфами. После этого разговора он дал нам всем знак, и мы вышли на крыльцо. После непродолжительной беседы с Тауроном, отряд стал собираться в дорогу. Элентитта ушла с отрядом. Я Голендил и два эльфа остались в доме, чтобы решить данную проблему. Мы вернулись в дом. Кардхов мы нашли на втором этаже. Они сидели на полу, настелив под себя различных обрывков ткани. Здесь оказалось целое семейство из восьми особей. Даже беглый взгляд показал, что трое имеют женские половые признаки. Осмотрев это семейство беглым взглядом, Голендил проговорил.

- Ман ам им на каро на иоу (что мне с вами делать)?

Глянув на него боковым зрением, я предложил.

- Может, сначала, расскажешь мне о них?

- Что ты хотеть знать?

- Ну… что значит слово кардх?

Он задумался.

- Может, спустимся вниз? Там есть скамейки для сидения.

- Разумный…

Мы все вместе спустились вниз в главную комнату. Здесь среди обломков мебели нам удалось найти несколько скамеек и стол на трёх ножках из четырёх. Прислонив его к стене, мы придали ему устойчивость. Расположившись вокруг стола, мы приготовились слушать. Точнее сказать это делал я. Остальные просто пользовались случаем отдохнуть.

- Вернёмся к началу, - продолжил я – что означает слово «кардх»?

- Это трудно перевести – проговорил Голендил. – Самый близкий слово для ты будет «домовик».

Моё лицо вытянулось от удивления.

- Домовик? Но это же персонаж детских сказок. Он вымысел.

- Это не совсем так. Не тот домовик, о который ты думать. Он получиться такой, но сначала быть другое.

- Получился? Он что, создан искусственно?

- Это так. И если ты слушать, то я твой расскажу…

Сверху на лестнице послышалось шевеление. Беглый взгляд показал, что там расположилось всё семейство домовиков.

- Многие годы назад…

Последующий рассказ объяснил мне и гнев эльфов к этим созданиям и их желание убить домовиков. Столетие назад, когда только началось первое пробуждение нежити, но ещё не представляющее угрозы, один из великих магов Светлых эльфов решил получить эльфа, наделённого огромным магическим могуществом. Может быть, он искал власти и могущества, но вероятнее всего в нём жило сильная тяга к неизведанному, которой постоянно страдают многие учёные. Многие из них решаются идти «за край», но не многие решаются бросить вызов самому естеству. Полученное существо должно было обладать наибольшей из возможных способностей к слиянию с магией. Поэтому физические начала у него сильно ограничивались. Чтобы существо не вышло из-под контроля и не убило своего создателя, его сделали покорным. Эльфы, стоящие за созданием этого существа, проводили опыты на самых глубинных силах, организующих жизнь. Они вмешались в природную программу и исправили её так, чтобы задать нужные им качества. Опыты они проводили на собственных потомках, пытаясь получить для них магическое могущество. Результат не просто шокировал, он привёл в ужас исследователей. Природу нельзя обмануть. Если дать перевес в чём-то одном, то, как результат, получишь ущерб в чем-то другом. Вложив слишком много в магические способности, они получили существа ущербные физически: слабые тела, уродливые лица и короткую, по меркам эльфов, жизнь. Но это по-прежнему были эльфы. С годами этот ущерб не исправился. Это был провал всего эксперимента. Многие маги, проводившие этот эксперимент, покончили с собой. Остальные попытались уничтожить все результаты своего труда, чтобы исправить ошибку. Они уничтожили все свои записи и попытались уничтожить полученных существ. Им это почти удалось. Некоторые из них просто сбежали. Сначала найденных существ пытались использовать для войны. Но те оказались слишком послушны и миролюбивы, чтобы убивать. После этого их пытались уничтожить. Эти существа – изгои в обществе эльфов. Все эльфы стремятся их уничтожить. Причина – стремление эльфов к красоте. Эльфы так воспитаны, что стремятся создать красоту вокруг себя и, в том числе, из своего тела. Для многих из них кардхи – уроды. Да ещё и относятся к расе эльфов. Эльфы иногда убивают своих, если они рождаются уродливыми. Так повелось со времён Великих войн глубокой древности. Тогда враги часто использовали оружие, заражавшее землю, после чего шли ядовитые дожди. Эти дожди приводили к тому, что у эльфов рождалось много уродов. Именно тогда они приняли закон об убийстве уродов, чтобы сохранить свою расу от вырождения и гибели. С тех пор мир очистился от грязи, порождающей уродливых потомков, но традиция осталась. Если Кардхи останутся на их земле, то их ждёт только смерть. Голендил против убийств, но остановить свой народ он не сможет.

Этот рассказ вызвал у меня чувство печали.

- Я останусь здесь жить. – Проговорил я. – Мне здесь самое место. Кардхи – изгои общества эльфов. И я – оборотень, изгой для всех. Мы друг для друга – хорошая компания. Этот дом находится на отшибе. Здесь я достаточно безопасен для вашего народа. Пока я вам нужен, вы меня не убьёте. Здесь есть сад. С голоду не умру. Есть вода, значит, не умру от жажды. Сюда вы будете приходить за книгами. Здесь я буду работать с Элентиттой.

Голендил задумался. Спустя некоторое время он проговорил.

- Это может быть лучше, что мы можно придумать. – Он тряхнул головой и произнёс, поднимаясь с места. – Так мы сделать. Но пища для ты будут приносить эльфы. Так лучше.

Голендил и остальные эльфы стали собираться на выход. Я проводил их до двери и закрыл за ними эту скрипучую широкую доску. Когда я вернулся в комнату, там почти ничего не изменилось. Я шёл осторожно, ожидая подвоха со стороны домовиков. Всё семейство по-прежнему сидело на верхней ступени лестницы. Всё, кроме главы семейства. Когда я подошёл к нему, он заговорил со мной на эльфийском. Я был уставшим и вымотанным. Эльфийская речь для меня звучала чуждо и непонятно. Мозг отказывался работать. Он продолжал что-то говорить, но я его не понимал.

- Вот если бы ты мог говорить на языке людей, я бы тебя понял.

В тот момент я сомневался, что он может меня понять. Но то, что произошло дальше, меня шокировало. Старший кардх задумался. Спустя несколько минут он поднял руку вверх и щёлкнул пальцами. Я впервые видел такое исполнение магии. С кончиков его пальцев вылетела искра и поднялась над его головой. После чего искра совершила облёт вокруг его головы и растворилась в воздухе. Голову кардха начало трясти. Было ощущение, словно она размазывается по воздуху. Это длилось лишь мгновение. Когда это прекратилось, лицо кардха скривилось от боли, но он быстро с этим справился. Лицо его оставалось слегка ошарашенным, но быстро принимало вполне осмысленное выражение. Серые глаза перестали бегать по комнате. После чего он заговорил на человеческом языке, шокировав меня.

- Старый Бидо благодарит доброго волшебника за то, что он не позволил своим друзьям убить моего сына. Господин, теперь наши жизни принадлежат тебе. Мы будем верно служить тебе и твоей семье вечно в благодарность за спасение наших жизней. Что хочет наш хозяин?

Он поклонился мне. Я находился в состоянии шока от случившейся ситуации. Вот к такому меня жизнь не готовила. Видимо мой язык был связан с мозгом очень плохо, от чего я проговорил.

- Хорош же я как хозяин. Одной ногой стою в могиле.

На лице Бидо отразилось беспокойство.

- Не тревожься за меня. Меня покусал оборотень. – Я задумался, и меня посетила идея. – Чего я хочу? В данный момент надо привести этот дом в порядок.

- А что хозяин понимает под словом «порядок»? – На его лице отразилось беспокойство.

- Это когда все предметы целые и в рабочем состоянии. Ну… вот.

Я подошёл к разбитому окну. Второе видение показало, что окно ещё помнит себя целым. Направив на него навершие посоха, я проговорил.

- Окно репаро.

Раздался леденящий кровь скрип и треск, от которого скривились лица всех присутствующих. Но дело пошло. Осколки стекла взлетали с пола и вставали на свои места. Трещины в стекле затягивались. Щепки от разрушенной рамы тоже вкладывались на свои места и разрывы зарастали. Через несколько секунд окно было совершенно целым.

- Вот так.

Домовик Бидо внимательно смотрел за исполнением моего заклятия. Некоторое время он был задумчив, потом проговорил.

- Хозяин, Бидо понял. Бидо сделает все окна в доме целыми.

Сразу после этого он поднял вверх свою руку и щёлкнул пальцами. Возникшая искра описала дугу и полетела ко второму разбитому окну. Раздался скрип и скрежет. Стёкла и щепки стали взлетать с пола и устанавливаться на свои места. Трещины затягивались и затягивались так, словно их и не было. Теперь в комнате было два целых окна. Если не принимать во внимание разбитую мебель, ободранные стены и мусор на полу, то в комнате стало значительно уютнее. Но не это привлекло меня. В заклинании, исполненном домовиком, совершенно отсутствовали всякие магические связки. Не просматривалось ни схем, ни соединений дыхательных и энергетических выделений. Ощущение было такое, будто Бито взял пучок сырой магической силы, и усилием воли и разума придал ему таую форму. Это совершенно не вписывалось в моё понимание магической природы. Ещё в Академии нам рассказывали легенды о том, что такую магию могли выполнять лишь творцы, использующие собственные мыслеформы. Они могли создавать предметы из сырой магической энергии и наполнять их жизнью. Но, те же легенды гласили, что все создатели прошлого были не от мира сего. Они страдали низким уровнем сознания и разума. Это происходило от сильнейшего слияния с Миром. Они являлись продолжением природных сил.

Я внимательно посмотрел на домовика Бито. Так вот что ты такое. Ты – продолжение природной стихии. Твоими прородители были эльфы, и сам себя ты считаешь эльфом. Но, по сути, ты был создан как воплощённая сила стихии, магической силы. Тебя пытались сделать покорным, но не смогли удержать природную стихию. Да, тебя создали неспособным убивать. Но никто не сказал, что ты не будешь защищать себя и свою семью. Как удержать огонь? Поймать ветер? Схватить воду? Попробуйте убить того, кто может читать ваши мысли, трансгрессировать на любые дистанции и нетребователен к своей жизни и комфорту.

Это я понял, посмотрев, как они живут. Они были привязаны к жилью. Дом для них – это стены и крыша. Но комфорт… Они спали на засалиных тряпках, лежащих прямо на полу. В комнатах не было целых окон, и гуляли сквозняки круглый год. А крыша местами стала протекать. В качестве одежды они использовали рваные тряпки, едва скрывавшие их тела. Это была скорее дань приличию, чем потребность в одежде. Если им было холодно, они согревали тела с помощью магии. Если было жарко – остужали тела с помощью магии. С помощью магии они восполняли потребность в воде. А пища… Поначалу я думал, что они питаются магией. Но потом понял, что их потребности в пище весьма незначительны.

Создавая комфорт в доме, мне приходилось восстанавливать каждую вещь, чтобы объяснить им, что они должны восстанавливать. Только после этого эта вещь попадала в их список комфорта. До вечера мы восстановили в доме окна и двери. Восстановили мебель. Подновили стены, убрав с них царапины. Обновили лестницы на второй этаж и улицу. Подлатали крышу. Даже по моим меркам дом стал вполне пригодным для жизни. Но верхом их восторга стала моя уборка помещения с помощью магии. Когда пыль и грязь из помещения перебралась на улицу прямо через окно на заросшие грядки огорода, они прыгали и веселились при этом зрелище как дети.

Поскольку у Бито была целая семья, а я был один, то мне пришло в голову оставить для их проживания весь второй этаж. А сам я поселился на первом в одной из комнат поменьше. Вторую я планировал использовать для работы. Моё решение сильно удивило Бито. По его рассказам я понял, что даже их создатели позволяли им жить лишь на чердаках и в чуланах. Услышав это, мне стало печально. Ведь для создателей эти кардхи являлись потомками. Может внуками, или правнуками. Меня передёрнуло. Не знаю, смог бы я заставить своих потомков жить на чердаке или в чулане, если бы мог выделить для них комнату? В моём понимании это было слишком жестоко. Даже если потомок… не удался. Но судить я не собирался. Я мог лишь посочувствовать.

Наступил вечер. Приближалась моя первая ночь в этом доме. Пора было принять свою пищу. Бито был рядом, когда я распаковал свою сумку-сухарку. Свою семью он отправил наверх, чтобы они не мешали хозяину отдыхать. Бито был живой стихией и, как я понял, мог становиться симбиотом для своего хозяина. Одна из способностей симбиота – чувствовать состояние хозяина. Я выложил на стол остатки своей пищи. Несколько кусочков чёрствого эльфийского хлеба, долго сопротивлявшегося высыханию, но, всё же, не дожившего до конца похода. Я разделил этот хлеб на девять кусочков по числу жителей дома. Взяв свой кусочек, я протянул остальные кусочки Бито, и предложил ему накормить свою семью. Бито взял один из кусочков в руки и долго рассматривал его. Потом положил его на место. Поклонившись, он произнёс.

- Добрый хозяин. Он позаботился о Бито и его семье. Он предложил нам хлеб. Бито благодарен. Бито должен отказаться. Бито не кушает хлеб хозяина. У хозяина мало хлеба. Если он отдаст свой хлеб, то останется голодным. Бито должен побеспокоиться о хозяине.

Он снова поклонился и ушёл. Я что, видел слёзы в его глазах? Мне стало не по себе. Я откусил небольшой кусочек и стал его тщательно пережёвывать. А что я ожидал? Они – изгои своего народа. Каждый эльф пытался их убить или обидеть иным способом. Пожалуй, за многие годы я единственный, кто не пытается причинить им вред. Они не привыкли видеть проявления заботы к себе. Отсюда и реакция. Я продолжал жевать остатки хлеба. Бито был не прав. Даже съев все кусочки хлеба, я остался голодным. Припасы были последними, и их было мало. Запив хлеб водой, я лёг спать с мыслями о том, что завтра надо будет обойти сад в поисках спелых плодов. Мне было неизвестно, когда мне принесут пищу. Да и принесут ли вообще. С этого дня мне лучше было рассчитывать на себя самого. Я попытался вспомнить, какие деревья росли в этом саду, и какие плоды они могли давать. На этой мысли мой разум погрузился в глубокий сон.