Хроники Звёзд #1

Глава 21. Торжество мечты

Элиот распахнул глаза и уставился в крепкий, обитый доской потолок так, будто никогда его прежде не видел. По крайней мере, так могло показаться со стороны, ибо парень, вроде как проснувшись, просто смотрел в потолок и думал о том, как он докатился до такой жизни. Последние дни пролетели, словно их и не было, а все переделанные дела и решённые проблемы превратились в нечто зыбкое, невесомое. Волнение касательно предстоящей церемонии открытия района аристократов для посещения присутствовало, но не ощущалось, как нечто плохое и неизбежное, как это было с десятками дел, которые требовалось закончить в кратчайшие сроки.

Возможно, причиной тому стал тот факт, что только сегодня Элиот нормально выспался, завалившись в постель в начале девятого часа вечера. Что он мог сказать по этому поводу в первую очередь? Очень… непривычно было вставать самостоятельно, а не под громыхания двери и призывы Астерии петь и готовится к новому тяжелому дню. Времени было не больше четырех утра, за окном стояла настоящая темень — но Элиота всё равно напрягало отсутствие принцессы, обожающей просыпаться посреди ночи и требовать того же ото всех остальных.

Волевым усилием заставив себя вылезти из-под тёплого одеяла, Элиот быстро облачился в один из наборов своей новой одежды, скользнул взглядом по привычно взъерошенной шевелюре — и, кое-как пригладив волосы рукой, вышел из комнаты, не забыв перехватить уже превратившееся в камень печенье, количество которого в его жилище нисколько не уменьшилось.

В коридоре, как и должно быть очень ранним утром, было немноголюдно — лишь кое-где мелькали слуги, или готовящиеся к пробуждению господ, или занимающиеся тем, что днём могло как-либо помешать остальным обитателям дворца, да несли службу гвардейцы, число которых, впрочем, было не так велико, как обычно. В таких условиях юноша быстро добрался до покоев принцессы и, обменявшись кивками со знакомыми гвардейцами, постучал в дверь сначала тихо, а после — несколько громче. Не прошло и десятка секунд, как дверь открыла заспанная, но взирающая на друга широко распахнутыми глазами, Астерия.

— Сколько сейчас…?

— Доходит четыре утра, так что ты не проспала, принцесса. — Элиот, скользнув взглядом по облаченному в ночнушку силуэту девушки, плавно проскользнул в комнату и опустился в единственное во дворце кресло-качалку, расположенную «лицом» к угловому камину, в котором сейчас приятно потрескивали объятые пламенем дрова. Вполне обычным, бледно-рыжим пламенем… — Ты и сегодня чем-то занималась до самой ночи?

— Думала над тем, стоит ли идти на поводу у старых и никому не нужных традиций. Не бери в голову…

— Рада тому, что через пару дней основные заботы о королевстве возьмёт на себя королева? — Элиот спрашивал без какого-либо подтекста — ему действительно было просто интересно мнение его принцессы на этот счёт.

— Скорее я рада возможности побыть с мамой, Элиот. — Принцесса, судя по характерным звукам, доносящимся со стороны совмещенного со столом ростового зеркала, пыталась расчесать волосы. — Что до государственных забот… Я планирую перенять как можно больше того, что мне может дать мама. Ведь когда дороги придут в норму, Констеллу ждёт продолжение войны, а нас — новые дела и новые проблемы, требующие решения и, как бы прискорбно это ни звучало, отсутствующих сейчас знаний.

Пользуясь тем, что принцесса не видит его лица, Элиот счастливо и расслабленно улыбнулся. Именно сейчас, за три часа до открытия ледяных крепостей и дворцов, защитник чувствовал себя как никогда хорошо. Астерия — в безопасности и полна желания совершенствоваться, среди знати практически не осталось нелояльных трону, на стороне Констеллы выступила Дементра, выровняв баланс сил, а о войне как таковой на несколько месяцев можно просто забыть, ведь погода не позволит задействовать обычные войска, в которых у врага было заметное преимущество. При всём при этом сам Элиот стоял подле принцессы, имел возможность неотрывно следовать за ней, оберегать её и помогать во всём. Это было именно то, чего он желал всем сердцем.

— Элиот, ты там, часом, не уснул?

— С чего бы?

— Молчишь, не отвечаешь на вопросы…

— Прости, принцесса. Я просто задумался, пытаясь понять, каким именно образом мои мечты воплотились в реальность.

— А они воплотились?

Элиот толкнул ногами пол — и кресло начало беззвучно раскачиваться.

— Я отчаянно желал стать тебе другом, Астерия. И, как видишь, я здесь.

— Твои мечты очень незатейливы, Элиот Нойр… — Тихий голос девушки лучился счастьем. Но ответить он не успел — его прервала сама принцесса, навалившись на спинку кресла и едва не выбросив из него своего защитника. — В принципе, я готова к выходу.

— Ты даже на бал в свою честь ничего подобного не надевала… — Пробормотал юноша, кверху головой рассматривая принцессу, чьё лицо находилось буквально в двадцати сантиметрах от него. Серебряное платье, затейливо переливающееся под испускаемым пламенем в камине светом, диадема, как влитая сидящая в золотых волосах, белоснежные перчатки до самого локтя — для представительницы королевской семьи, готовой показаться перед подданными, такой наряд смотрелся в некотором роде бедновато, но внешность самой принцессы этот недостаток обращала в ничто. И Элиоту не хотелось даже думать о том, что такой красотой Астерия обладала только в его глазах.

— Ну надо же, ты опять сломался… — Произнесла девушка с улыбкой на лице и удовлетворенностью в голосе — после чего резко отступила на шаг назад, позволив креслу вернуться в исходное положение и катапультировать Элиота в сторону камина. Благо, тот не был ни неуклюжим, ни даже простым человеком, и упасть лицом в огонь ему не грозило. — Полегчало?

— В какой-то мере. Не каждый день доводится увидеть идеал вселенской красоты…

— Неужели это комплимент?!

— Для тебя — оскорбление, ибо никакому идеалу не сравниться с её высочеством принцессой Астерией Дарфайя, прекраснейшей представительницей человечества… — Элиот ловко выскочил из комнаты, опережая даже доносящийся ему вслед звонкий смех — и сноп искр, которые не ранили, но неприятно покалывали кожу, о чём юноша знал не понаслышке.

— Льстец! — Громким шёпотом бросила Астерия, едва вышла в коридор и поравнялась со своим защитником.

— Ещё какой. Но, согласись, получилось неплохо?

— Ну-у-у… — Принцесса уткнула пальчик в щёку, всем своим видом стремясь изобразить крайнюю степень сомнения. — … даже не знаю. Учитывая, что это — первый комплимент, который я от тебя услышала…

— Каюсь и обещаю исправиться! — Секунда — и с лица Элиота пусть не сошла улыбка, но он стал на порядок серьезнее. — Готова продемонстрировать народу результаты своих трудов?

— А сам как считаешь?

Юноша посмотрел в синие глаза принцессы — и не увидел в них ни капли сомнения. Астерия была готова как никогда, и это бесконечно радовало её защитника…

— Вы уверены, ваше высочество? Обычно что-то подобное открывает именно одна только королева, а в нашем случае — это должны быть вы… — Немолодой мужчина лет пятидесяти, поправив сползшие очки, в третий уже раз пытался добиться того, чтобы на центральной площади с речью выступила принцесса лично — и в одиночестве. Но Астерия рьяно сопротивлялась, упирая на вещь в глазах окружающих совершенно невозможную…

— Мастер Парто, я вас очень прошу — оставьте эту затею. Или всё пройдёт так, как прошу я, или мне придётся и вовсе не участвовать в церемонии открытия…

Мягкая, но уверенная улыбка, серьезный взгляд синих глаз, плавные и выверенные движения — принцесса нисколько не волновалась, так как понимала, что с её решением будут вынуждены согласиться. В её глазах всё выглядело предельно просто, ведь перед самым открытием поблагодарить приложивших все силы архитекторов, бригадиров и лучших рабочих, пригласив их на импровизированную сцену — самое маленькое, что она могла сделать. Премии, награды — всё это в её глазах имело цену намного меньшую, — хоть эти элементы и не были исключены, давно уже найдя людей, их заслуживших, — чем искренняя благодарность перед всем народом.

— Хорошо, ваше высочество. — Мужчина нехотя согласился. — Но идти против традиций…

Главный архитектор покачал головой — и удалился по направлению к своим коллегам, намереваясь их обрадовать тем, что на сегодня их работа ещё не закончена.

— Ох, Астерия… Будь здесь королева — и она бы точно высказала тебе всё, что думает о прерывании традиций без какой-либо подготовки. — Произнес Элиот, окинув взглядом место, куда уже в ближайший час начнёт подтягиваться народ. Сотни людей уже были на центральной площади, но они — лишь капля в ожидающемся море. Вся столица потянется в район аристократов, дабы посмотреть на новогоднее чудо — ледяные крепости, о которых прежде им доводилось только лишь слышать в рассказах о далёком северном королевстве. Ведь совсем немногие за всю жизнь покидали даже родной город — не то, что страну.

— Мама будет тут через сутки. Может, чуть раньше. А до этого момента я твёрдо намереваюсь реализовать всё, что после она просто не одобрит.

— Всё ещё опасаешься, что королева Эстильда не будет довольна тем, что случилось в её отсутствие? — Юноша ухмыльнулся. — Одного только разрушения контракта крови достаточно, чтобы она простила тебе все грехи на десяток жизней вперёд.

— За это пришлось дорого заплатить, Элиот. И отнюдь не мне. — Впервые за этот день принцесса расстроено вздохнула. — У меня до сих пор не дошли руки до писем, в которых главы благородных фамилий из других королевств выражают своё неодобрение. А погибшие? Я могу только порадоваться тому, что мне не пришлось смотреть в глаза детям, лишившимся в один день лишившихся своих отцов.

— Знаешь, Асти, это — меньшее зло…

— Я тоже читала эту сказку. Охотники на монстров… странная магия… — Принцесса невесело улыбнулась. — Хотела бы я тоже не выбирать между большим и меньшим злом, прокладывая свою дорогу.

— Увы, принцесса, но не всё подвластно человеку. У тебя был выбор, ты его сделала — и выиграла больше, чем потеряла. Я, например, даже сейчас не вижу, как можно было всё провернуть иначе…

— Мама бы справилась лучше…

— Но её здесь не было, принцесса. Да и её, в отличии от тебя, сковывали такие ограничения, от которых так просто не избавишься даже при всём желании. — Элиот кивнул куда-то в сторону площади и собирающихся на ней людей. — Не волнуешься?

— Волнуюсь. Переживаю, всё ли пройдёт так, как надо. Строили в сжатые сроки, без опыта… Получилось ли? Будет ли всё так, как я себе представляла?

— Любую ошибку можно исправить, а в остальном… Ты отлично потрудилась, Астерия. И я уверен, что королева по возвращении будет тобой неимоверно горда.

Девушка слегка зарделась, но быстро вернулась в норму — холодящий лица морозец и суетящиеся вокруг люди не позволяли толком отвлечься от предстоящего вовлечения района аристократов в городскую жизнь. От успеха этого предприятия зависело очень многое, и потому Астерия никак не мгла заставить себя не переживать…

— Ваше высочество, пора.

Три слова, произнесенные одним из безземельных дворян, вовлеченных в управление сотнями и тысячами людей, готовящих новогодний праздник, прозвучали в ушах принцессы словно набат. Астерия втянула носом ледяной воздух, поймала ободряющий взгляд Элиота — и, активировав Альмагест, вышла на сцену в окружении вьющихся вокруг золотых нитей, спустя секунду устремившихся в небо.

На сцене, на крышах домов, на специальных постаментах, установленных на главной площади — всюду горели огни. Были тут и факелы, и магические изделия, по баснословной цене привезённые из Зандрассии. Ранним, тёмным зимним утром все вместе они создавали волшебную, зачаровывающую обстановку, а когда к ним добавились светящиеся золотом нити, протянувшиеся надо всей площадью и повторившие контуры созвездий, люди — замерли. Не только малые дети, но и многие взрослые впервые в своей жизни наблюдали, как Альмагест используют не для войны и убийств, а для создания той самой атмосферы, что приходилась принцессе по душе. Бесчисленные звёзды, устилающие небосвод, померкли, оставив только прародительниц волшебства — десятки созвездий, чей свет было не под силу затмить даже самому яркому пожару, а потому золото Ориона лишь подчеркнуло их.

И Астерия Дарфайи, наследница трона Констеллы, не спешила говорить, с искренней улыбкой на лице наблюдая за реакцией на то, в создание чего она вложила всю свою душу. Ни за что в своей жизни она не переживала столь сильно, как за это воплощение сказки в мире реальном; грусть, радость, ненависть, восторг — все эти чувства неизменно следовали за ней и порою пересекали тропу жизни, ввергая девушку в уныние, заставляя её плакать или испытывать восторг. Осознание своей вины в смерти гвардейцев и ранения Элиота, ужас, заполонивший душу в момент, когда она узнала о мятежниках, вот уже пятнадцать лет не позволяющие Дарфайя на что-то повлиять, гибель Чарльза, чье сердце просто не выдержало её очередной выходки, покушение и смерть отца, война — и всё то, что неизменно следует за ней. Эти пять месяцев принцесса могла смело называть самыми насыщенными в своей жизни.

Но цель, настоящая цель, то, чего пожелало её сердце — это подарить своим подданным праздник и веру в завтрашний день. Хотя бы на эти пролетающие, словно падающие звезды на небосводе, моменты, избавить людей ото всех забот. Создать сказку, легенду и надежду. Создать свою Хронику.

Хронику Звёзд.