Хрусталь

Часть вторая: Сфера

Лето заканчивалось подкрадывались пусть и местами дождливые, но уютные осенние деньки. Дожди перемежались с жарой, лето отчаянно цеплялось за последние шансы подарить людям чуточку июльского зноя перед тем, как вся округа покроется ржавчиной увядающей листвы. В этом всём природном великолепии, массивные хвойные насаждения оказывались островками стабильности, которые не менялись даже зимой, лишь слегка покрываясь меловым налётом сурового российского хлада.

Несмотря на моросящий дождь, общую хмурость облаков и крайне беспокойную ночь, сопровождающуюся громом, молниями и какими-то пьяными рабочими, которые решили поорать под окнами, Ника проснулась в хорошем настроении, ведь именно сегодня можно было выходить на работу значительно позже обычного, так как запуск Сферы перенесён по техническим причинам. Ко всему прочему, удалось наконец купить десять килограмм сахара, который не завозили в Елльск с месяц, если не больше из-за проблем с логистикой.

Поэтому именно сегодня в чёрный кофе было добавлено пять ложек «белой отравы», а вместе с ними ещё и молоко со сливками. Почему-то проблем с поставками кофе никаких и никогда не было, а вот сахар для Елльска – будто ахиллесова пята, самая уязвимая категория товара, когда речь идёт о логистике.

Ника посмотрела через окно на город, где она провела семь лет сознательной жизни, её одолевали противоречивые чувства, она одновременно любила и ненавидела. Последнее возможно, происходило из-за того, что за всё время она не взяла ни одного отпуска. Может быть сейчас самое время? Как будто рабочие процессы налажены и можно со спокойной душой отдохнуть… По крайней мере, прежде чем принять это решение, нужно убедиться окончательно, что Сфера работает стабильно и в том направлении, в котором необходимо.

Она сделала последний глоток, натянула на себя один из своих облегающих нарядов и отправилась на работу. Сяолуновича застать на спортивной площадке не удалось, тот выходит на тренировку ни свет, ни заря, а сейчас на часах уже пробило половину четвёртого. Пьяные работяги, которые орали ночью, развалились на ближайших лавочках, видимо не в силах дойти до дома, настолько много они выпили…

Мысль об этом взбесила Нику, она подошла и пнула одного из работяг ногой, что было сил, тот замычал, скатившись на землю и, кажется, продолжил спать. Внутри девушки мелькнула нотка удовлетворения содеянным, она улыбнулась, вызвала правоохранителей по мастерфону, чтобы разобрались с пьяным быдлом и отправилась по своим делам, чуть ли не вприпрыжку. На душе стало хорошо и приятно, ничто не могло испортить сегодняшний день после такой спонтанной «психотерапии».

* * * * *

Темное помещение терпеливо дожидалось посетителей, замерев во времени, казалось, что даже пыль, парящая в воздухе, застыла на месте не в силах преодолеть силу замершего времени. ЭЛТ мониторы поблескивали едва заметными серыми бликами, иногда загоралась алая аварийная лампочка, словно кончик сигареты в непроглядной мгле. Где-то за стенами куполообразного помещения доносилось характерное приглушенное булькание баросфена, заполняющего внешний контур Сферы.

Человек, который здесь никогда не был, почувствовал бы сдавливающий дискомфорт. Работать в Сфере мог далеко не каждый, поэтому отбор лаборантов и управляющих был суровый.

Пожалуй, одним из немногих островков спокойствия и умиротворения внутри Сферы была панель с часами, где справа отображалось электронное табло с привычными двумя мигающими точками между чисел, а слева обычные круглые механические с фосфорным напылением.

Как только на часах пробило пятнадцать часов в помещение зашла девушка спортивного телосложения в лабораторном халате. Судя по пропорциям, занималась она половину сознательной жизни плаванием, а на сдачу ещё и метала ядро, ибо плечи у нее такой ширины, которой позавидовали бы многие мужчины.

Несмотря на грузную фигуру с осиной талией и мощнейшими бедрами, коими не составит труда колоть кокосы, движения ее были плавными и даже слегка неуверенными. Очки на носу с мощными диоптриями указывали на то, что спорт был оставлен скорее всего по состоянию здоровья. Однако, бывших спортсменов не бывает, дисциплина остается, как и желание гонять кровь в жилах хотя бы три раза в неделю. Посему Лиза была очень хорошо знакома с Максом, ведь они частенько пересекались то в бассейне, то в манеже, то и вовсе на турниках и брусьях.

Но несмотря на железную волю, идеальную дисциплинированность, Сфера уравнивает всех, поэтому Лиза зашла в пустое, темное помещение с дорогим аналогом сигарет во рту, который якобы безвреден, хотя на самом деле безвредность так и не была доказана. Впрочем, как и вредность.

Все в еë движениях выглядело привычным, сначала поворот тумблера, чтобы зажечь свет, потом несколько переключателей, отвечающих за работу оборудования, дальше вальяжное приземление пятой точки на рабочее место с карандашом в зубах, заполнение различных форм на планшете, записи на бумажках. После этого недолгого ритуала, она покинула помещение и через минут пять вернулась с чашкой кофе, которую запамятовала купить по дороге.

Теперь пространство выглядело гораздо живее. Начали подтягиваться и другие сотрудники, сначала грузно ввалилась Агата, которая выглядела невыспавшейся. Усевшись поудобнее в своем кресле, она швырнула сумочку под стол, а сама уставилась в горящий монитор, где даже не запустилась строка состояния, лишь мигала серая точка на блекло-оранжевом фоне.

Оживилась Агата лишь в момент, когда зашел Ваня Попов, до этого она даже отказалась сделать пару глотков кофе, хотя Лиза можно сказать настаивала: "Кофе мне не поможет, а только вызовет желание пойти посрать". Как обычно, Агата не стеснялась в выражениях даже при коллегах, к чему Лиза старалась привыкнуть, но получалось с трудом.

Когда же ввалился запыхавшийся Попов, опоздавший на пятнадцать минут, пот с него валил ручьями, а Агата не постеснялась его публично подколоть. После этого на некоторое время воцарилась гробовая тишина, сопровождаемая лишь глухими звуками работы систем Сферы, а также клацанием пишущих лапок в коробах «ТИП-К».

Непринуждённые разговоры начались лишь спустя минут десять, когда Лиза спохватилась, что Касьянова до сих пор не соизволила явиться.

- Ну она у нас барыня-сударыня, ходит как захочется, куда захочется и во сколько захочется. – Язвительно подметила Агата. – Впрочем, будь я одним из ведущих физиков полигона, я бы тоже не утруждалась.

- Головная боль достала… - Попов держался за лоб и как будто вообще не слушал, что говорили окружающие. – Такое ощущение, как будто там завёлся червяк, прогрызающий себе тоннели. Отвратительно.

- А ты Пандан принимаешь?

- У меня выработалась резистентность… Я не чувствую эффекта.

- Увеличь дозу.

- Да я его жрал горстями…

- Вот оттуда и резистентность.

- Ну прекрасно…

- А чего ты хотел? Это Сфера. Здесь все страдают.

- По Нике и не скажешь, что она страдает.

- Ты вообще видел её на инструктаже? Меня даже во время месячных так не ломает, ха!

Агата была в своём репертуаре, Лиза приподняла брови и отвернулась, делая вид, что ничего не слышала. Ваня массировал себе виски и немного постанывал. Кушенякина назвала его снова вафлей и отвернулась к своему рабочему месту, чтобы проверить статус готовности Сферы к запуску. Бермудская же какое-то время поглядывала на несчастного схронщика алгоритмов приспустив огромные очки, а затем всё-таки нарушила тишину.

- Давай я помассирую…

Попов радостно посмотрел на неё, но в этот момент зашла Ника.

- Опять бездельничаем? Что вы там собрались массировать?

- У Попова голова опять раскалывается.

- Попов, почему не пьём Пандан?

Ваня тяжело вздохнул и ответил во второй раз, что у него резистентность.

- Ну тогда попроси своего лечащего врача заменить на Сондан, тоже мне проблема.

Все уставились на Нику с выпученными глазами.

- А что так можно было?! – С надеждой в глазах воскликнул Ваня.

- Как, по-твоему, я держусь до сих пор в этом дурдоме?

Ника очень грациозно села в кресло управляющего ЦКК и окинула взглядом всё помещение. Ничто не бросалось в глаза, приборы в норме, никаких сбоев. Идеально.

- Собираются принять закон о том, чтобы убрать начисления за вредность. – Проговорила Лиза своим тихим голосом, который совершенно не соответствовал её внешности. Ей бы подошёл какой-нибудь более глубокий бас. – Если примут в третьем чтении, то это будет крайне печально.

- Нас не коснётся. – Уверенно сказала Ника. – Мы на особом обеспечении от Возрождения.

- Ага, это особое обеспечение нам аукнется. – Вставила свои пять копеек Агата. – Называется подобное примерно так: «Торгуй с врагом пока выгодно, а когда станет невыгодно, просто подними цену и снова торгуй».

- Тебе дать таблетки? У меня есть с собой. – Ника как будто проигнорировала выпад Агаты, обращаясь к Ване. – Бери, бери, я дважды предлагать не стану.

Попов покорно принял дары от Ники и выпил в то же мгновение.

- Подействует через минут пятнадцать. Пока не будем начинать, мне мой схронщик алгоритмов нужен в кондиции.

- Ника, я давно хотела предложить…

Лиза очень скромно и аккуратно начала разговор, который уже давно планировала, но всё не решалась сделать первый шаг.

- Валяй.

Ника на работе и Ника на тусовке – это два разных человека, здесь она в своей комфортной, понятной среде, ей никто не указ, она управляет важнейшим объектом в стране, а может быть и в целом мире. Поэтому вела она себя вальяжно и уверенно. Ко всему прочему, у девушки ещё было хорошее настроение.

- Вот расчёты… - Она протянула бумаги Касьяновой. – Я долгое время отслеживала зависимости между скоростью вращения контура и температурой, там есть… - Лиза потянулась рукой, перевернула нужную страницу. – Вот тут заключение. Мы сможем двигаться быстрее сквозь межматерье. Гораздо быстрее, а эффективность интерпретации останется на том же уровне. Что думаешь?

Ника какое-то время изучала новые вводные и в её глазах не читалось сиюсекундное отторжение, которое появляется в девяти случаях из десяти. Основная борьба происходила внутри девушки, которая желала уже наконец немного отдохнуть, но если начинать эксперименты, то об отдыхе можно забыть очень надолго. Ко всему прочему, в расчётах были серьёзные пробелы касательно энергоснабжения. Сфера потребляет чудовищное количество энергии, любые новые вводные могут кратно увеличить это потребление.

- Лиза, это всё замечательно… Но ты не провела расчёты по энергозатратам. – Она сделала паузу. – Точнее провела, но без участия отдела поставок энергетических ресурсов.

- Это заняло бы слишком много времени, я хотела предоставить именно концепцию. Тем более, ты всегда говорила, что движение сквозь межматерье – это цель, задача и процесс всей твоей жизни.

- Да говорила…

Ника уже пожалела о том, что ещё пару лет назад была куда менее сдержанной в своих научных порывах и афишировала все стремления. Где-то в стороне послышались громкие глотки, это Ваня запивал таблетки остатками кофе, который Лиза купила около получаса назад.

- А через Медейю прогоняла?

- Только через образ.

- Ладно, это ещё куда ни шло… - Касьянова опёрлась щекой на кулак и глядела на расчёты, сощурившись. – Но с Максом всё равно придётся обсуждать. А ещё к Чистякову придётся зайти… Пропади он пропадом.

- Ты вроде в хороших отношениях с Максом, может попробуем это обсудить сегодня?

Ника задумалась ещё больше, и то, к чему она пришла в итоге, удивило даже её саму.

* * * * *

- А от меня вы чего хотите? Как я это буду согласовывать, это примерно сотня миллионов реальных денег. Мне их из своего кармана вытащить?

- Так говоришь, как будто у тебя на счетах вообще что-то есть…

- Давай тут не паясничай. То, что ты мне показываешь – это кратное увеличение нагрузки, нам нужно будет полностью перенастраивать магистраль, потом медленно поднимать обороты турбин, калибровать каждый реактор, на это уйдёт куча времени, не говоря уже о деньгах и возможных последствиях…

- Каких последствиях?

- Если мы неправильно рассчитаем нагрузку, у нас взорвётся контур, и тогда вообще твоя Сфера встанет колом в жопе. – Макс прокашлялся. - Помимо прочего, это риск не только в плане энергетических скачков и падений. То, что Ельск останется без света на несколько суток – никаких проблем, есть генеры, есть подстраховка. Тут есть дерьмо гораздо более ядрёное…

- Да, ты про наше ПВО

- Вот видишь, умная девочка, сама всё понимаешь. – Он придвинулся к своему рабочему столу, чтобы наклониться вперёд, поближе к Нике. – Тут понимаешь, Никуль, всё очень тесно взаимосвязано…

- Короче, я перепроверила расчёты, и мы сможем дотянуться до Универсума в считанные недели.

У Макса округлились глаза.

- Вот оно как… - Он начал массировать свой мощный подбородок рукой, нахмурившись. – Куда пропали несколько месяцев исследований с непрогнозируемым результатом?

- Она сделала гениальную вещь - использовала постоянную Эйлера-Маскерони в расчётах, посмотри, оно полностью меняет картину…

Минут пятнадцать они вдвоём смотрели расчёты и Макс, который тоже немного разбирался в процессах, то потирал свою лысину, то делал какие-то пометки, то протирал глаза. В конечном итоге, не найдя никаких серьёзных нестыковок, он сказал.

- Это надо показать Чистякову.

- Можно только не я?

- А кто, блин? Я что ли? Это не мои лаборанты делают такие сумасшедшие исследования.

- Блядь…

- Давай тут не это…

- Не чего? Ты мне папа что ли? Ёбаный рот, ненавижу Чистякова и общаться с ним.

- Мне вообще-то идти сначала к Оленковскому, потом к Рыбочкину. Без их одобрения, мы даже пёрнуть не сможем.

- То есть, тебе нравится идея?

- Идея просто песня, твоя Лиза походу всю славу заберёт себе. Иди умоляй её взять тебя в соавторы.

Ника посмотрела в пол, сняла свои прямоугольные очки и молча закурила.

- О, я знаю, что обозначает это выражение лица. – Макс расстегнул верхнюю пуговицу рубашки, чтобы дышать стало полегче. – Девочка моя, не делай то, о чём будешь жалеть всю жизнь.

- Да ты понятия не имеешь о чём я вообще могу жалеть, и что я могу сделать…

* * * * *

В последующие дни Сфера работала в штатном режиме, ответа от Макса пока не было, а Ника боролась со своим нежеланием идти к Чистякову. Каждое посещение главного оператора и программиста Медейи превращалось в фарс, она не могла его переваривать, так как волна, на которую настроился его мозг была настолько неведомой и далёкой, что создавалось впечатление, будто он Пень, Дубина и Идиот. Всё с большой буквы. Тем не менее, благодаря нему Медейя показывала результат, поэтому надо идти и точка. Кроме неё с ним этот процесс никто не обсудит, а если она этого не сделает, дело встанет на мёртвой точке. Даже если Рыбочкин и Оленковский дадут добро, всё равно без Медейи этот процесс не запустить. Спрос в конечном итоге будет с неё, как с руководителя, а Лиза, может быть, отделается лёгким испугом, в худшем случае увольнением, если удастся перекинуть всю вину на неё. Но Ника знала, что не удастся.

- Кто-нибудь ещё встречался с Лесей? Она выглядит просто ужасно, ходит постоянно в очках, как будто её побили…

- Может быть просто начала снова употреблять эту дрянь? – Вставил свои пять копеек Ваня.

- Какую ещё дрянь? – Явно заинтересовалась Агата.

- Не знаю, что они там употребляют в отделе связей с общественностью, что Рыбочкина в очередной раз исками завалили.

- Тю-ю… Опять домыслы, я-то думала… - Разочаровалась Агата.

- Какими исками? – Тихо и скромно поинтересовалась Лиза.

- Вы не слышали, что ли?

Ника прервалась от дум и включилась в разговор.

- Слышали, слышали, мышиная возня. Наши юристы разгребают каждый месяц столько же исков, но почему-то именно эта ситуация стала достоянием общественности.

- Ну дык, не проёб ли отдела по работе с общественным мнением? – Ехидно поиздевался над словами Ники Попов. – Чем там Леся занимается? Она же там главная или кто?

- Да расскажите уже! – Ерзала на стуле Бермудская, хлопая своими выразительными карими очами, прячущимися за широкими диоптриями.

Ника сняла свои тонкие стильные очки и протёрла глаза рукой. День был длинным, раз уж коллегам нужно посплетничать, то лучшего времени, чем сейчас не будет.

- Да как обычно, мы продаём пластичные органоиды за рубеж, это основная статья доходов Возрождения. А наше замечательное правительство периодически проверяет Рыбочкина на предмет сговора с западом, потому что Возрождение – это одна из немногих интернациональных компаний, оставшихся на нашем рынке. – Она закинула голову и закатила глаза. – Господи, неужели это и правда интересно обсуждать?

- У меня другая информация. – Возразил Попов. – Мне сказали, что зарубежные компании поставили ультиматум Рыбочкину, и он сейчас пытается лоббировать в правительстве новый закон через своих людей, который позволит вновь открыться полностью зарубежным рынкам.

- Ой, блядь… Откуда ты это только берёшь? Тебе сводки что ли приносят?

- Нет, но такие слухи ходят… Возможно не на пустом месте появляются, кто знает. Прикиньте, он продаст Возрождение американцам? Что тогда делать будем?

- Мы будем делать то, что делали всегда. У нас есть работа, есть зарплата, есть обязательства и научная цель.

- Ох, а я бы посидела под американцами… - Вклинилась в разговор Кушенякина. – По крайней мере, можно было бы слетать в Вашингтон, посмотреть, что да как там… Я никогда не была так далеко за границей… Да и здесь осточертело. Сколько можно уже под обстрелами сидеть? Я даже дёргаться перестала, представляете?

- Скажи спасибо лазерному ПВО, которое мы построили раньше американцев, кстати. – Безэмоционально вставила Ника. – Поэтому и не дёргаешься. Потому что перехватывают бесшумно, на большом расстоянии и мгновенно.

- Я скажу спасибо тому государству, которое даст мне дом с лужайкой за выслугу лет.

- Ха-ха! Это что за страна такая? Я бы тоже туда поехала.

- При советах раздавали, но кто его прочухает, сейчас в учебниках истории бы разобраться для начала, а уже потом с человеческими воспоминаниями, зачастую ложными или приукрашенными. – В словах Вани звучало рациональное зерно, что было редкостью для него.

Повисла пауза на пять секунд.

- Мне интересно, а что может произойти с нашими договорами? Ведь Рыбочкин может и не протолкнуть свой закон, но всё равно какие-то процессы идут, интересно, не скажется ли оно на наших условиях работы?

Ника закрыла рукой лицо и выдохнула.

- Так, почему вы вообще все всполошились? Я отвечаю за наши условия, я отвечаю за всё, что связано с вами. Это моя головная боль, а не ваша.

- Но ты не всесильна, если они решат что-то сделать, они сделают это. Без твоего ведома.

- Поверь мне, рычаги давления есть. Я знаю их слабые места, они знают мои. Всё честно.

- Кстати, мне действительно прописали новые таблетки. Резистентности пока нет, Ника, тебе спасибо огромное!

- Не за что, Вань. Меж тем, это всё проговаривалось примерно десять раз на инструктажах, где ты благополучно спал.

- Спал, потому что за сутки до того прописывал безумные условия для алгоритмов, которые ты так любишь ставить.

- А ты не жалуйся. – Ника улыбнулась. – Тебе за это платят хорошие деньги.

- Я не жаловался даже когда мне пришлось судиться с собственным отцом, который хотел отжать имущество, едва мне стукнуло восемнадцать.

- Кто-нибудь пробовал кофе в новой кофейне? – Встряла Агата со своими спонтанными вопросами, как будто хотела уйти от темы Ваниного прошлого, что на самом деле для всех окружающих было бы облегчением, ибо Попов уже не один раз её рассказывал и каждый раз это всё заканчивалось тем, что он обкладывал трёхэтажным матом собственного отца. – Я вот заскочила на дегустацию.

- Тебе же от кофе срать хочется, разве нет? – Видимо, у Вани и не было настроения снова возвращаться в собственное прошлое, поэтому он решил возвращать колкости Агате, такой уж у них был тандем.

Ника вскинула брови и сделала вид, что ничего не слышала, Агата же мягко замяла тему, прикинувшись дурочкой.

- Так вот, я попробовала новую позицию, очень вкусно делают, местный бариста сам варит солёную карамель, добавляет её в раф, получается настоящая глюкозно-кофеиновая бомба. Для работы самое то… Я за прошлые сутки выпила чашек десять, не меньше.

- Бр-р… - Поморщилась Лиза. – Сахар в кофе? – Через мгновение она затянулась электронной тяжкой и выпустила кристально белый пар, который ещё и местами искрился. – Зачем портить вкус сахара и вкус кофе?

- Пока вы не перескочили на новую тему, напомню, что в город завезли пару десятков тонн сахара, рекомендую закупиться. Кто знает, что там с поставками будет в следующем месяце… - Дала свою рекомендацию Ника, которая уже затарилась.

- Между прочим… Что с логистикой? Я никогда не видела, чтобы на прилавках отсутствовал кофе. А сахар периодически пропадает. – Лиза сделала ещё одну тяжку. – Свеклу тоже не всегда завозят, обожаю свекольник, но вот не всегда удаётся себя порадовать.

- Вот, вот! Я тоже об этом думала позавчера утром! – Оживилась Касьянова.

- Да сто процентов та же шляпа, что и с исками. – Ваня сидел уминал бутерброд, который купил днём, но так и не успел пообедать. – Кто у наф постафсик сахава? Куба?

Смачное чавканье заставило Лизу поморщиться.

- Не смеши меня, какая Куба? Ты видел размер нашей страны и население? – Ника закурила сигарету. – Агат, деактивируй стойки и включи вытяжку, чтобы дым не собирался.

Кушенякина перевела несколько тумблеров в нерабочее положение, после чего начала клацать по клавиатуре, а затем и вовсе подключилась к нейроинтерфейсу.

- Мы вообще-то давно наладили производство сахара. – Тихо возразила Лиза. – Внешние поставщики, конечно, тоже есть, но они не обеспечивают нужды страны, их обеспечиваем мы сами.

- Тогда вдвойне непонятно. – Чавкая проговорил Ваня. – Если сахар весь в стране, почему не доезжает до Елльска?

- Слушайте, до Елльска вообще много чего не доезжает, мы с вами вообще-то находимся в тридцати километрах от зоны боевого столкновения. Сюда по-хорошему вообще не должно приезжать ничего, что работает на жидком огнеопасном топливе. – Ника выдохнула огромное облако дыма, которое мгновенно засосало меж решёток вентиляции.

- Да, пожалуйста, вон товарняк ездит каждую неделю, чего на него не грузануть? Может быть там опять какие-то большие дяди грызутся за доли? Или Рыбочкин с кем-то опять не договорился? Не удивлюсь, хах!

Он продолжал дожёвывать свой бутерброд почти не закрывая рта, девушки наблюдали, как майонез смешивается с хлебом, курицей и слюнями Попова, превращаясь в бесформенную мерзкую массу, которая проглатывалась с характерным звуком, не доставляя никому удовольствия, кроме самого Вани.

- Та, хоспаде, хряк ты прожорливый, либо не чавкай, либо выйди пока ешь! – Агата буквально вышла из себя. – Никаких сил нет смотреть на этот процесс, у тебя аж валится всё изо рта, фу!

Действительно кусок курицы упал на пол, оставив майонезный след.

- Похудей, догони и только потом поговорим. – парировал Ваня.

- Блядь, Вань! Ты тут реально не один, и вообще сколько раз я тебе говорила обедать в столовой. – Не выдержала уже Ника. – Никому здесь не интересно смотреть на твою трапезу.

- Когда уже мужиков ещё наймёшь? Сижу тут в змеином клубке.

- Ой, пожалуйся мне ещё тут! Ты змеиных клубков не видел, даже не заикайся, у нас прекрасный коллектив.

- Прекрасный, прекрасный, спору нет, но ещё одного мужика бы… Разбавить вашу коалицию.

- Всё, не городи чушь, мы и так в помещении двадцать квадратов, ты куда собрался сажать ещё одного сотрудника? Это риторический вопрос. Даже если бы было куда, открытых вакансий нет.

Лиза скромной подняла руку, чтобы прервать эту бессмысленную перепалку.

- Кстати, Ника, хотела спросить по поводу договорённостей…

- О, нет, Лиз, не сейчас… Мне нужно дойти до Чистякова, а я его просто ненавижу. Говорить с ним для меня это пытка.

- Я могу чем-то помочь?

- Да, не напоминать мне лишний раз об этом. Всё случится тогда, когда случится. Тем более Макс ещё не говорил с Рыбочкиным и Оленковским.

- Хорошо, поняла, спасибо.

Лиза немного поникла. Ника знала, что Бермудская занималась этим исследованием больше года, туда было вложено много усилий, пота и крови. С одной стороны ей не хотелось разочаровывать Лизу, так как девушка подавала огромные надежды и могла стать поистине большим учёным, с другой стороны жизнь никогда не была справедливой, и Ника прекрасно знала, что надо сначала позаботиться о себе и собственном комфорте, а потом уже о других.

- Интересно вот, если Рыбочкин такой классный политтехнолог… Как вы говорите, да? – Ваня проглотил последний кусок и продолжил. –Что ж он до сих пор не может поделить технологию нейросинхронизации с Альманом? Бодаются как два барана уже сколько? Лет двадцать? Двадцать пять? Мне кажется, что я ещё в садик ходил, когда они начали делить этого медведя…

- Ты филигранно путаешь тёплое с мягким. – Язвительно ответила Ника. – Плюс, вообще не понимаешь, как выстраиваются эти игры. Альман противопоставляет себя и свой Синхрон Возрождению, благодаря этим тяжбам, он попросту популяризирует Синхрон, который оказывался на грани банкротства уже раз пять на моей памяти. И это притом, что Возрождение без Синхрона практически не может существовать. Я так полагаю, что он специально ходит вечно по лезвию, чтобы ставить Рыбочкина в неловкое положение. Это ведь Рыбочкин первый подал иск, притом, что создателем технологии является Альман и его коллеги по цеху… Это так, минутка фактов.

- Ну тогда если ты так круто разбираешься в этих всех играх, чего бы тебе не пойти к Чистякову и не уделать его в этой игре? Пусть даст добро на калибровку Медейи, и мы все наконец-то доберёмся до Второго Универсума, получим высшие награды от Академии Наук, обеспечим себе и своим детям безбедную старость. Как тебе план?

Ника смотрела на него испепеляющим взглядом, иногда она хотела уволить Попова прямо сразу и без выходного пособия, но его ценность, как специалиста была слишком велика. Найти на замену толкового схронщика алгоритмов – задача практически нерешаемая в текущих условиях. Ко всему прочему, его иногда просто было невозможно остановить.

- А представьте, как обогатится Лиза? Ведь – это же её идея, она может как независимый специалист вообще потом подаваться на Нобелевку… Если, конечно, наше правительство к этому моменту перестанет обижаться на запад. – Ваня повернулся к Нике. – Ник, ну верно ведь?

Ника вытащила сигарету изо рта, затушила её прямо об панель управления, выполненную из металло-углеродистого сплава и сделала вид, что прослушала вопрос. Хотя на самом деле, она всё прекрасно услышала, и пока ещё не до конца разобралась, как реагировать на тот факт, что её лаборант оказался достаточно умён, для совершения хоть и гипотетического, но научного прорыва, к которому она за семь лет и так и не пришла…