Хрусталь

Глава двадцать пятая

Ростислав вошёл в наш небольшой кабинет, Ника удивилась.

- Я вас знаю, вы Харитонов!

- Так точно. Давайте на «ты».

- Хорошо. А в чём, собственно дело? По какому поводу сбор таких персон? Алерион тоже заказывает сеансы у духологов?

Я молчал.

- Всё очень просто, мне нужна информация по Чистякову и его последним действиям в рамках взаимодействия с Медейей.

- Это допрос?

- Если тебе так удобнее воспринимать процесс, то да.

- Знаете, что? Я не обязана ни о чём свидетельствовать, если не являюсь подозреваемой или фигурантом дела. Верно?

Харитонов приподнял брови, но ответа на её вопрос не дал.

- Что ж, видимо всё так и есть. А это значит, что я удаляюсь, мне не интересно участвовать в этих играх.

С этими словами она встала и вышла. Ростислав положил мне руку на плечо.

- Вразуми её.

На меня эти слова подействовали магическим образом, и я метнулся за Касьяновой. Нагнать её удалось только в конце коридора, она ждала лифт, но завидев меня, повернула направо и вышла на лестницу. Я пролетел два этажа, схватил её за плечо и остановил.

- Подожди! В тебе как будто черти роятся, ей богу!

Она повернулась, глаза у неё были красноватые, выражение лица злобное.

- То есть, всё о чём мы с тобой говорили, ты сливал Харитонову? Браво!

- Вопрос государственной важности.

- Он Алерионовец, очнись! Ты даже не знаешь, чем занимается Алерион!

- Подумай сама, что Чистяков попросил тебя сделать? Что он от тебя хочет?

Она стояла и смотрела мне в глаза.

- В его руках сосредоточено управление Медейей, он уже сломал её… Подумай о его следующем шаге.

Ника закурила, дрожащей рукой.

- Я не хочу в этом участвовать… Понимаешь? Не хочу.

- И ты промолчишь?

- Я напишу заявление по собственному желанию. Сейчас же. Как я от всего этого устала…

- Нельзя.

- Почему?

- Тебя начнут подозревать в укрывательстве и сопротивлении в оказании содействия государству.

Она отвернулась и прислонилась к стене.

- Сука, ну почему опять и именно со мной?

Я тоже прислонился, взял у неё сигарету и сделал пару тяжек.

- Неправильный вопрос. Правильный вопрос не: «Почему именно я?», а: «Когда это всё уже закончится?».

Она никак не отреагировала, мы с пару минут стояли молча.

- Ему нужны доступы к облаку, где содержатся все наработки по надстройкам для аналитических модулей.

- Тогда он может запустить все двенадцать модулей одновременно и случится коллапс?

Она кивнула, затянулась папиросой, выдохнула белый дым и стряхнула пепел.

- Ника, я понимаю, что тебе это не хочется, но нам нужно сейчас поехать с Харитоновым и зафиксировать всю эту информацию.

- Хорошо.

Такой реакции я не ожидал. Выглядела она понуро, устало и грустно. Меня это напрягало. А ещё меня напрягало то, что этот камень раздора мог вновь похоронить всё хорошее, что между нами возникло.

* * * * *

- Его купили на той стороне. – Сделал вывод Харитонов после всего рассказанного Никой.

Он сел за стол, закурил, и достал бумагу.

- Какова его задача? Вероятнее всего, ему нужно совершить крупную энергетическую диверсию, чтобы вывести из строя ЛПВО, верно?

Ника кивнула.

- Берём это за основную гипотезу. Какими путями он может достигнуть своей цели?

- Достаточно запустить одновременно все двенадцать аналитических модулей Медейи и нас ждёт энергетический коллапс.

- Почему он этого до сих пор не сделал? Он же управляет Медейей, что мешает?

Тут Нику осенило.

- Ну конечно…

- Что? Поделись с нами.

- Он обнулил все надстройки модулей, потому что в них заложены эксплуатационные ограничения, а также целый пласт протоколов безопасности.

- Ну хорошо, он это сделал, но коллапс всё ещё не наступил? Чего он ждёт?

- Дублирующие надстройки находятся на отдельных серверах, к ним прямого доступа нет, но протоколы защиты синхронизированы с Медейей. У него нет к ним доступа. Именно эти доступы он у меня и запросил. Рыбочкин напрямую ему их не даст.

- Отлично, а теперь давайте вместе восстановим хронологию событий, чтобы я всё окончательно понял. Всё началось с ошибки, которая привёла к перегреву Сферы и поставил под угрозу команду ЦКК, верно? – Он посмотрел на Нику, та кивнула. – Затем он удалил данные из бортового журнала, и занял должность координатора проекта мошенническим способом. Далее он убеждает Рыбочкина и Оленковского привезти дополнительные модули и вводит их в эксплуатацию так быстро, как может, да?

- Именно. Причём, я ему говорила, что это ни к чему не приведёт. Мы не получим желаемого за такой короткий промежуток времени.

- Понял. Вероятно, он предполагал, что дополнительные модули позволят сделать максимальную загрузку системы и вывести из строя внешний контур?

- Я уверена в этом.

- И тут вмешался случай, Медейя перестаёт работать в штатном режиме…

- Да.

- При этом потребляет больше энергии, на какие-то абсурдные задачи, которые даже в теории решать не должна?

- Да, именно.

Харитонов записал всё на бумажке.

- Почему не случился коллапс?

- Благодаря Максу, он занимался отладкой. Он успел всё сделать раньше, чем Чистяков привёл свой план в действие. В итоге энергетическая инфраструктура была полностью подготовлена к новым повышенным нагрузкам.

Ростислав всё внимательно записывал, всё, что было сказано. Он уже извёл не один листок бумаги. После пояснений Касьяновой, отодвинул их в сторону и посмотрел на нас с ней.

- Так, ребята, у меня на руках теперь есть всё самое важное, дальше уже дело за Алерионом. Буду подключать свои группы, связи. Вы оказали огромную помощь, спасибо.

- На этом всё? – Ника уже хотела уйти.

- Да, только Гришу оставь мне ненадолго, нам надо переговорить.

Она вышла за дверь, а я остался. Ростислав начал говорить гораздо тише обычного.

- Гриша, если девка тебе дорога, её придётся вывозить отсюда.

- Это ещё что значит?

- Я не смогу её прикрыть. Когда начнётся замес… А он начнётся уже очень скоро, она будет под ударом. Я хорошо знаю Станиславовича. Чистяков, Пешков – бог с ними, они заслужили, их не жалко. А Касьянова просто оказалась не в том месте не в то время.

Я задумался.

- Тем более на ней сейчас чёрная метка «координатора Сферы». Её сгноят.

- Но она же не виновата! Какого чёрта?!

- Разбираться не будут, головы полетят только в путь. Вопрос времени.

- Тогда и мне придётся валить?

Он достал из ящика кипу бумаг, которую я когда-то подписал.

- У тебя броня, друг мой. О тебе я позаботился.

- Почему точно так же нельзя позаботиться и о ней?

- Во-первых, потому что я не всесилен, во-вторых, потому что она в змеином клубке узкого круга подозреваемых. И среди этих подозреваемых ещё и Кушенякина, на которую дело своё тоже имеется.

- Да что здесь вообще происходит? Она то причём?

- Война происходит, Гриша, война. А Кушенякина не такая белая и пушистая, какой может показаться на первый взгляд. Баба повязана на махинациях с зарубежными компаниями. Кстати, из страны она уехала в первый же день после увольнения. Даже к родным не заехала.

Я стоял оторопевший.

- Говорила она явно противоположное, да? Это наш косяк. Недоглядели. Только пост-фактум поняли. – Он затянулся сигаретой. – Здесь, Гриша, на полигоне такое творится… Ты даже не представляешь.

- Что делать? Собираться прямо сейчас?

- Нет, точно нет. Под шумок, не раньше. Если сейчас сбежит, её в розыск объявят.

- Как мне определить?

- Я позвоню. Ваша задача подготовить машину и вещи. Отвезёшь её в Туйск, там посадишь на электричку, а дальше пусть заляжет на дно где-нибудь. Дом в деревне, дача или ещё что-то такое. Подготовьтесь к этому. Я от себя сделаю то, что смогу, но я не могу абсолютно ничего гарантировать. Ты слышал какие деньги на кону. Миллиарды. И она имеет к ним прямое отношение.

- Мы уедем без проблем?

- Нет, надо будет по факту решать. Я дам инструкции.

* * * * *

После моего рассказа, Ника стояла и вся тряслась, я её обнимал как мог, она положила голову мне на грудь и курила, глядя в сторону. Через несколько мгновений она посмотрела мне прямо в глаза.

- Умоляю, скажи, что это всё неправда…

- Я бы рад.

- Блядь, да что за жизнь?! – Она была на пределе. – Гриша, я же не виновата ни в чём… Почему я в эпицентре всего этого? Почему на меня спустят всех собак?! Ну почему, блядь??!

Я не знал, что ответить. Она дрожала волнами, то её колотило так, будто током бьёт, то слегка и почти незаметно. Девушка плакала, но уже без надрыва.

- Знаешь, что мне Рыбочкин недавно сказал?

- М?

- Говорит, мол, что Чистяков, Пешков и Оленковский навязали ему одиннадцатое октября и в итоге не справились. А я была уверена, что он даже не знал об этой идее, иначе зарубил бы её на корню!

Снова сильная волна дрожи по всему её телу.

- Они все там заодно, понимаешь? Рука руку моет! Они друг друга все отмажут. Я уверен, что и Чистякову ничего не будет! Такие как он всегда выходят сухими из воды!

Ника произнесла это глядя мне в глаза. Я разделял её страдания. В глазах бедняжки был страх, отчаяние, паника, паранойя, тревога, мольба… Каждая эмоция пронзительна, остра. Раскалённые добела нервы не выдерживали, она говорила заикаясь.

- Ты же не бросишь меня в этой ситуации?

- Нет.

Я положил ладони на её щёки и поцеловал её в распалённые губы, почувствовав вкус соли. Кажется, у неё даже температура поднялась на фоне эмоционального расстройства.

- Более того, когда всё закончится, я найду тебя.

Она смотрела мне в глаза, из-за количества выплаканных слёз, ей приходилось часто моргать, кожа вокруг глаз покраснела. Мои слова её как будто слегка успокоили, Касьянова глубоко вздохнула, докурила сигарету, выбросила её и прижалась ко мне ещё сильнее. Так мы стояли полчаса или минут сорок, я уж потерял счёт времени. Девушка окончательно пришла в себя только через час, после чего я заказал МТЕ и довёз её до места работы, наказав, чтобы звонила и писала, если вдруг что случится. На прощанье я получил долгий, протяжный поцелуй благодарности.

- Можешь сегодня вечером остаться со мной? – Прошептала она мне на ухо.

- В смысле?

- Не хочу оставаться одна… Понимаешь? Боюсь, у меня снова будет срыв… Заберёшь меня вечером?

- Конечно.

* * * * *

Всё закручивалось стремительно. Я даже не заметил, как выпал первый снег, лишь спустя минут тридцать понял, что стало прохладнее. Мои плечи уже завалило белыми хлопьями, голова начала мёрзнуть из-за снежной шапки, а ботинки промокли. Я поднял взгляд, вокруг всё застыло. Валило с небес как из ведра, на расстоянии метров сорока ничего не разглядеть. Серо-зелёные фасады жилых домов постепенно покрывались подтёками, температура плюсовая. Поэтому снежинки таяли, хоть и не очень быстро.

Вместе со снегом пришла какая-то хандра, отчаяние, апатия, печаль, тоска и уныние. Всё в этом чёртовом городе внезапно стало чужим, мне захотелось вернуться домой в столицу, где меня ждали родные. Тут же проснулось желание поехать в деревню, где отец вёл хозяйство днями и ночами. Уже не без удовольствия я бы вычистил хлев, прополол бы грядки, покормил куриц, свиней, поиграл бы с Тишкой – нашим псом породы двортерьер. Всё то, что я не любил в юношестве, теперь казалось таким манящим и приятным.

Ели едва припудрились, сосны укутались в белую вуаль, серый асфальт стал чёрным в белую крапинку. Редкие, одинокие изумрудные листья кустарников и берёз утратили всякую надежду и накрылись пуховым одеялом до самой весны, янтарный ковёр ссохшихся листьев клёна терпеливо ждал своего часа. Через пару недель охра превратится в коричневый марс, коричневый марс сменит жжёная сажа, а она в свою очередь смешается с землёй и асфальтом. К весне от всего этого распрекрасия не останется и следа.

Минут пять я ловил языком снежинки, затем мне это надоело, и я отправился прямиком к Олесе. Она меня не ждала, но и я её звонка тогда не ждал, так что будем квиты.

Оказавшись напротив её двери, я стоял и барабанил, как конченый. Открыла она, как обычно, спустя минут пять, не раньше.

- Гриша? Я тебя не ждала!

- И тебе добрый день.

- Нет, не входи!

Она вышла на лестничную площадку в своём халате.

- Что ты хотел?

- Я знаю, как ты меня отблагодаришь за ту услугу, что я тебе окажу.

Она испуганно приложила палец к губам, призывая меня говорить тише.

- Ты как гром средь бела дня, ей богу! – Виноградова отвела меня на другой этаж, взяв ключи и захлопнув дверь. – Ну и что ты там придумал?

- Мне нужна машина, с открытой страховкой.

- Да ты сдурел? Я конечно щедрая, но даже у меня столько нет… Как я тебе найду машину? Да ещё и с открытой страховкой…

- Давай я доплачу. Ты же говорила, что мы поедем в одно место. Мы поедем на машине?

Она огляделась по сторонам.

- Да, да, на моей машине… Я не могу тебе её продать.

- Тогда я выхожу из нашей сделки.

- Гриша!

- Что? Я тебе говорил, чуть что подозрительное, и сразу до свидания.

- Какой же ты козёл!

- Это значит, что мы с тобой разрываем наш контракт?

Она задумалась.

- Нет. – Снова огляделась по сторонам. – Ладно, я что-нибудь придумаю. С тебя четыреста тысяч.

- Ну ничего себе наценочки! А чего сразу не миллион?

- Я тоже не богачка и не всесильная… Для меня это ещё дополнительный геморрой, а тебе только банкноты отслюнявить. Тем более машина хорошая, на ходу, относительно новая и с одним владельцем.

- Двести пятьдесят!

- Ты хочешь меня на улице оставить? Этого слишком мало!

- Двести семьдесят пять и точка.

- Хотя бы триса пятьдесят!

- Триста!

Олеся помялась, но через секунду протянула руку.

- Договорились.

Я пожал её мягкую ладошку.

– Но с тобой, Теплинин, будет договор!

- Какой ещё договор?

- Ты нас на этой машине вывозишь с ребёнком, когда начнётся…

- Что начнётся?

- Не юли, ты знаешь о чём я…

- Вот об этом, кстати, тоже хотел поговорить, Олеся…

- Только не сейчас! У меня вообще-то своя жизнь тоже есть… Иди займись своими делами.

- Нет, нет, нет… Я буду просто стоять под дверью, а ты будешь это чувствовать и беситься. Поэтому, либо сейчас, либо никогда. Учитывая, что ты знаешь все расклады, ты понимаешь, что скоро у нас может не остаться времени и вовсе.

Виноградова была крайне недовольна, но как будто у меня был карт-бланш на манипуляции ею, поэтому девушка хоть и взбесилась, но всерьёз рассматривала разговор со мной, как неотъемлемую часть сегодняшнего дня.

- Ладно, чёрт с тобой. Жди меня в кафе «Полуночник» через полчаса. Поговорим… Всё равно это неизбежно.

На том и разошлись, я засел в кафе, заказал еду и даже успел съесть салат к тому моменту, как она пришла. Выглядела Леська очень эффектно, вьющиеся огненно-рыжие волосы, едва уловимые веснушки, алая помада, малахитовые глаза, бледная кожа с лёгким румянцем на щеках. Сверху она надела свитер, который был ей явно велик, а также изящное пальто с блестящей, шёлковой подкладкой.

- Что ты хотел узнать? – Она начала с козырей, подняла руку, подошёл официант. – Чаю пожалуйста. Зелёный, с жасмином.

Я дожевал кусок мяса и только после этого начал говорить.

- Ты, Олесь, девушка непростая, со странностями, много чего знаешь…

- Давай без вокруг, да около… Сразу к делу, а?

- Ты мне скажи, откуда ты всё знаешь? Откуда про птиц знала? Зачем усыпила меня? Откуда знаешь про… - Я огляделся по сторонам, наклонился слегка вперёд и прошептал. – Грядущие беспорядки?

- Если я тебе скажу, ты всё равно не поверишь, поэтому давай пропустим этот момент и сразу к концовке. Я лживая, тупая, сука, я конченая, я тварь и вообще меня надо сжечь. Примерно такие вещи я слышу в свой адрес с завидной регулярностью…

Я перестал есть на несколько мгновений и смотрел ей прямо в глаза.

- Серьёзно? Вот так ты это себе представляешь?

Она слегка прищурилась, наклонила голову, затем взяла мою руку, задрала рукав, посмотрела на запястье, пальцы.

- Ладно, беру свои слова обратно, ты уже не из таких… Ты изменился… Ты что-то видел, верно? Древо?

- Олеся, здесь весь город окружён деревьями.

- Опять строит из себя не пойми кого… Сам всё знает, сам пришёл, сам хочет, чтобы я ему это сказала, и сам же не может никак поверить.

- Хорошо, ты ясновидящая?

- Тьфу! Ясновидящая это кто вообще? Шарлатанка со стеклянным шаром?

- Ну, а кто тогда, чёрт тебя побери?

- Я вещая.

- Ёпрст, а есть разница?

- Для меня да. Не надо называть меня ясновидящей, будь так любезен.

- Получается и всё? Разобрались?

- Ага, тебе не обязательно было даже приходить ко мне и устраивать весь этот цирк, потому что ты и сам своим тугим котелочком всё прекрасно понимал, принимать только не хотел.

Она тыкнула мне пальцем в лоб, причём с остервенением, злобой и обидой.

- Подожди, ну допустим я верю… Допустим. Ты мне наслала какой-то странный сон, который подтвердился…

Виноградова рассмеялась во весь голос так, что посетители начали на нас оглядываться.

- Я ничего не насылаю, я не умею этого делать. Я просто вижу и всё. – Она стащила у меня картофелину. – Сон, который тебе приснился – это твои видения, не мои. И они не случайны. Особенно, если ты нашёл подтверждения в реальной жизни.

- И что это всё значит?

Олеся выдохнула и наклонилась вперёд. В этот момент принесли чай, девушка проводила глазами уходящего официанта.

- Нальёшь мне чашечку, Григорий?

Я вообще не планировал, но раз уж дама настаивает, решил не отказывать. Схватив чайник, залил чашку до краёв, так чтобы взять, не пролив, было невозможно. Виноградова посмотрела на меня с нескрываемым недовольством, затем наклонилась вперёд, отпила с краю и успешно взяла чашку, демонстрируя мне, что мой фокус не удался. Я расстроился.

- Интерпретация твоих сновидений процесс небыстрый, требует погружения в предмет.

- Давай лучше начнём с твоих, ты говорила, что видела меня во сне.

- Да, видела.

- Что именно ты видела.

- Тебя и огромное поле с чёрной пшеницей. На каждом колоске ползали тараканы, а сами колосья находились в навозе.

У меня челюсть слегка отвисла, но я быстро её закрыл обратно.

- Ого…

- Это не самое ужасное из того, что мне снилось за последнее время. Вот например, помню сон, когда ко мне пришёл пугающий силуэт… У силуэта отсутствовала часть головы, он выглядел как ходячий труп. Этот силуэт протянул мне календарь, на календаре была дата.

- Какая дата?

- Одиннадцатое октября.

У меня в сердце аж кольнуло.

- Что должно было случиться одиннадцатого октября?

- Судя по всему то, что стало началом конца. Мне в тот день снился просто кромешный ужас, даже вспоминать не хочу.

- С одиннадцатым октября действительно связано определённое событие, я о нём не могу распространяться, к сожалению.

- Что бы ты мне ни рассказал, я это уже видела, слышала, принимала и воспринимала. Так что даже не трудись.

- Расскажи, откуда у тебя этот дар? Когда он проявился?

- Пф-ф, не делай вид, что тебе интересна моя биография, а я не буду делать вид, что рассказываю об этом с удовольствием. Я вообще сделаю вид, что пропустила этот вопрос мимо ушей. Лучше спроси то, что тебя действительно волнует.

Она права, мне действительно не интересно.

- Ладно, хорошо… Я спрошу. Последний вопрос. – Я настроился, этот вопрос был довольно страшным для меня, но я не мог не спросить. – Ты видела мою смерть в ближайшем будущем?

Она приподняла брови.

- Голубчик, а ты уверен, что хочешь знать ответ на этот вопрос?

- На сто процентов.

Она глубоко вздохнула, огляделась по сторонам, сделала глоток чая.

- Да. Я видела твою смерть. Костлявая ходит за тобой буквально по пятам. Даже сейчас веет прохладой у тебя из-за спины.

Мне стало не по себе, я сглотнул, но виду не подавал. В конце концов, она может и вещая, но когда-то же ошибается даже она. Ведь так?