И был вечер

Глава 9
Союзники

Людьми очень часто двигают их инстинкты. Кто-то следует им, кто-то наоборот, идет наперекор, у особо дисциплинированных особей они вообще предпочитают молчать. Вот, Ленка, например, удивительно законопослушное существо и ее инстинкты давно атрофировались, поэтому стоит только сделать шаг в сторону от устоявшегося порядка, как на ее голову тут же обрушивается кара. В институте она посещает все лекции и все занятия без исключения, скрупулезно записывая все что, говорят преподаватели мелким красивым почерком, даже если это откровенная глупость. Я так не могу, если преподаватель не приведи боже, дурак, никакая сила не способна заставить меня ходить на его занятия или лекции. А если я все же приду, то дело обязательно кончится пререканиями длинной в пару и занятие будет сорвано. Зная за собой такую особенность, я у подобных педагогов стараюсь появляться только на экзаменах и зачетах. Там мне, конечно, приходится несладко, эти господа вспоминают все мои дерзости, прогулы и вовсю стараются утопить, но так как они все-таки дураки, а я, слава богу, нет, ниже четверки я пока не получала, поперек их страстному желанию влепить пару.

Так что, вопреки моему довольно халявному отношению к учебе, постоянные прогулы лекций, разборки с преподавателями и другие мелочи, мне все благополучно сходит с рук.

К тому же еще патологически везет. Если уж я случайно, раз в семестр забредаю на лекцию, она непременно оказывается именно той, которую обязательно надо почтить своим присутствием. Если я прогуливаю практику, то оказывается, что и преподаватель заболел и не пришел, а «дураки» обычно сами бывают, счастливы, если я отсутствую, к ним я хожу только по большой просьбе мальчишек одногруппников, у которых днем раньше случился массовый загул, и теперь они ни на что не способны.

У Ленки все происходит с точностью до наоборот. Ругается она чрезвычайно редко, но именно с тем преподавателем, который будет портить ей кровь еще несколько семестров. Прогуливает ту лекцию, на которую с проверкой студенческого поголовья является сам ректор, вместе с деканом, и пропускает именно то занятие, на котором провели контрольную дающую право на автоматический зачет или допуск к экзаменам. В общем, когда сессия подходит к завершению, я — разгильдяйка, лентяйка и склочное существо, оказываюсь с кучей зачетов и экзаменов, полученных автоматом, и благополучно сваливаю раньше времени в горнолыжку или еще куда-нибудь, а она, самая старательная девочка на своем курсе, долго бегает за очередным козлом с подагрой, упрашивая принять у нее зачет.

Вот такая несправедливость. А все почему? А все потому, что надо слушаться своих здоровых инстинктов, они плохое не посоветуют, они заботятся о тебе родном, тихо шепчут предупреждения, надо только остановиться ненадолго и попытаться их услышать.

Если твой внутренний голос вдруг не с того ни с сего говорит слово «надо», значит стоит оторвать свою пятую точку и именно сейчас посетить любимый институт. А если на него вдруг напала страшная лень и нежелание двигаться, значит, без твоего присутствия там точно сегодня обойдется.

Вот и на это раз, когда меня выкинуло из обычного суетного сна прямо в знакомую камеру, первое что я ощутила — смутное беспокойство и желание исчезнуть. Я замерла, прислушавшись. На первый взгляд все было спокойно. Вокруг царила полная тишина, прерываемая только мерным дыханием моих почивающих товарищей. Они по-прежнему были связаны, интересно, этот рогатый хоть ненадолго снимает со своих пленников путы? От такого обращения и загнуться недолго, понятно теперь, почему у него узники дольше шести лун не живут!

Подождав для порядка пару минут, я присела рядом со спящими друзьями и стала их тормошить, Ленка открыла глаза, испуганно ойкнула и тут же обрадовано зашептала, — Настя! Ты пришла!

Сашка тоже проснулся, но в отличие от подруги бурной радости не проявил, а только хмуро бросил, — Привет! Насть, ты уходи, они нас сегодня внезапными посещениями замучили! Что-то эти козлы подозревают, так что давай, линяй отсюда поскорее!

— Обязательно уйду, — кивнула я головой, — Кое-что сделаю, и уйду.

Воспользовавшись моментом, пока вполне материальна, я бросилась развязывать их узлы на запястьях. Надо было срочно сделать так, чтобы узники при желании могли освобождать свои конечности. Я знала, что Сашка великий мастер по вывязыванию узлов, знает их великое множество, в том числе пару таких вариантов, когда при видимой надежности узла, можно в одну секунду освободить руки, потянув за веревку.

Сыромятная кожа хоть с трудом, но поддалась моим пальцам. Сашка с облегчением растер запястья, восстанавливая кровообращение, и занялся своими ногами, пока я освобождала Ленку. Потом, растерев и ее ноги, он снова связал их, на этот раз, снабдив тем самым хитрым узлом. Руки пока оставили свободными, чтобы спокойно, по-человечески поесть.

Я расстелила полотенце, достала оттуда все съестное и с умилением наблюдала, стоя у дверей на стреме, как жадно уничтожают мою передачу голодные товарищи. Эльфийский хлеб и сыр пошли на ура, также как и жареная рыба, сладкие пироги и даже чистая вода из городского источника. Слава богу, в это время никто не пришел. Остатки каравая Сашка сунул себе за пазуху, оставалось только надеяться, что их не станут обыскивать.

Потом я собрала в полотенце крошки, кости от рыбы и пустую тару, чтобы не навести какой-нибудь уликой тюремщиков на размышления, Сашка снова затянул Ленкины руки, я под его руководством связала его самого, и внешне все осталось по-прежнему, если не считать выражения сытой томности на лицах пленников.

Я, было, собралась открыть рот с вопросом, что нового у них случилось за сутки, как Сашка предостерегающе шикнул на меня. Я притихла, и мы услышали шуршание шагов за дверью, скрип поворачиваемого ключа и грохот отодвигаемого засова. И в этот знаменательный момент до меня дошло, что просыпаться по собственному желанию я пока не умею!

В полной панике я метнулась за дверь, в надежде, что тюремщики особо крутить головами по сторонам не будут. Там замерла, стараясь не дышать и сделаться прозрачной. Поздновато конечно, надо было внять предостережению внутреннего «я», но теперь что уж….

Дверь отворилась, и я стала судорожно соображать, чего опять нафантазировать, очередную шапку невидимку или лучше сразу автомат Калашникова.

И вот когда мне уже мерещилась тянущаяся в мою сторону когтистая лапа, и я решилась выбрать автомат, внутри моей головы неожиданно раздался сильный грохот. Я оторопело прислушалась, недоумевая, почему все остальные никак на него не реагируют, почувствовала знакомое головокружение, закрыла глаза и когда через секунду открыла их, то оказалась снова в своей постели.

Грохот усилился. Было такое впечатление, что некто пытается зайти в дом, минуя дверь, сразу через стену.

Замки в домах эльфов отсутствуют, впрочем, как и засовы. А еще, у них принято обязательно стучаться, но не так, по варварски, а вежливо, так что на крайний случай, я схватила в руки первый попавшийся тяжелый предмет, оказавшийся собранной из филиграни вазой, и распахнула дверь сильным пинком ноги, надеясь на устрашающий эффект неожиданности.

Что и говорить, эффект удался…. для меня. Откуда-то сбоку раздалось обрадованное, О! Дверь! — на заплетающемся эльфийском языке и ко мне ввалился Итивель.

Мой сбежавший воздыхатель был пьян до состояния поросячьего визга. Вот уж не думала, что эльфы способны ТАК напиваться. Он сделал неверный шаг вперед, со словами «Настя, я должен тебе сказать», и рухнул прямо на меня и вазу. Мы удержать его не смогли, и повалились все втроем на толстый ковер. Меньше всех пострадала ваза, больше всех эльф, уже в полете, он умудрился закрутить меня, и я шлепнулась на него сверху, а он громко приложился затылком о пол. Повезло ему, что удар головой пришелся по пушистому шерстяному ворсу, а не по каменному полу!

Итивель лежал с по-дурацки счастливым и пьяным лицом, удерживая нас с вазой в объятьях.

— Я упал! — жизнерадостно объявил он. Можно я тебя поцелую?

Нет, объединить эти две вещи вместе может только ничего не соображающее существо.

— Нельзя! — зло рявкнула я, и попыталась освободиться.

— Почему? — обиженно удивился эльф и снова без всякой связи добавил, — Ты такая милая!

А потом пожаловался, — Голова болит….

Надо сказать, вовремя он это сделал, я уже собралась шандарахнуть его вазой, чтобы выпустил на свободу, а так — пожалела.

— Пусти меня, пьяница несчастный! — потребовала я от ночного гостя. Слово «пьяница» пришлось сказать по-русски, на эльфийском я аналога подобрать не смогла, то ли у них это значение отсутствовало вовсе, то ли меня просто не сочли нужным ему обучить.

— Не пущу! — воспротивился Итивель, и слабоумно улыбаясь, пояснил, — Мне так хорошо!

Вот влипла! Это что ж, мне теперь до утра, пока он не придет в себя, на полу валяться?!

— Итивель, миленький, давай поднимемся, у меня кровать есть, на ней еще удобнее, — пошла я на хитрость.

Слово «кровать» вызвало в пьяном мозгу какие-то ассоциации, и эльф заявил, — Настя, прости, этот князь такой…. Эльф покрутил в воздухе кистью, вспоминая нужное слово.

— Сволочь, — подсказала я.

Итивель нахмурился, несогласно помотал головой, потом захихикал, — Он глупый! Ничего не понимает!

Представив, как смотрится со стороны наш бредовый разговор, я обреченно согласилась, — Ладно, он глупый, а ты большой умный мальчик, ну давай с пола встанем, я тебе компота налью!

— Встанем, — наконец согласился эльф, отпустил меня, немного полежал, как морская звезда, раскинув в стороны конечности, встал на четвереньки, потом, шатаясь, поднялся и зигзагами пошел к моему ложу.

По дороге этот достойный представитель дивного и мудрого народа, раздеваясь и расшвыривая в разные стороны свои вещи, бормотал — Я у тебя поживу немножко…. нельзя сейчас одной…. ты мне так нравишься…. только молчи…. пока….

А под конец своего пути, уже приземлившись на кровать и огладив ее одной рукой, изрек, — Зря ушел, мягко! После чего рухнул на простыню и заснул.

Все это время я опасливо стояла в стороне, прижимая предмет эльфийского искусства к груди. Похоже, парень почил до утра, его дыхание выровнялось, стало глубоким, и он по детски поджал ноги, сворачиваясь в клубочек. Мне ничего не оставалось, как пожертвовать плед с кресла и укрыть несчастного алкоголика, павшего в борьбе с муками совести. Ну, разве не сволочь его светлейший? Столько переживаний сразу двум хорошим людям доставил!

Немного потоптавшись вокруг оккупированной кровати и попытавшись устроиться в кресле, я вконец разозлилась, терпеть не могу, когда меня лишают сна без уважительной причины! И вообще, это ложе такого размера, что специально искать соседа по койке будешь, не найдешь, так что не фиг мучаться в кресле, можно смело расположиться на противоположном конце. Небось, эльф не девица, если у него память от такой дозы алкоголя отшибет, и он меня заподозрит в домогательствах, проснувшись об утраченной невинности голосить не начнет!

Успокоив себя такой мыслью, я выдернула из-под его головы свое одеяло и отправилась на другой конец кровати досыпать.

Проснулись утром мы одновременно и почему-то рядом, хорошо, хоть каждый под своим покрывалом. Итивель не поднимая головы, долго изучал мой сонный взгляд, а потом неожиданно предложил, — Выходи за меня замуж!

Блин, все-таки заподозрил! Чтоб этих эльфов с их представлениями о порядочности!

Я сползла с кровати и огрызнулась, — Отцепись, между нами ничего не было! Пусть тебе твой князь жену ищет!

Эльф демонстративно вздохнул, натянул плед на подбородок и пожаловался, — Вчера ты добрее была. Может мне снова настойки выпить?

— Выпить или нажраться? — ядовито поинтересовалась я, а потом разглядела смех в глазах незваного постояльца. Этот паршивец надо мной еще и насмехается!

Затем Итивель перестал улыбаться, сел и твердым голосом заявил, — Нам надо все серьезно обсудить!

Какой может быть серьезный разговор, пока этот товарищ светит перед моими очами своим оголенным торсом?!

— Оденься, потом будем разговаривать! — сердито бросила я нахалу, а он в ответ только улыбнулся.

— Тебе тоже, неплохо бы прикрыться!

Я глянула на себя. Мамочки родные! Да я же в одной футболке и трусах! Блин…

Тут же вылетела в другую комнату, прихватив со стула свое платье, и вдогонку услышала, — Подожди! Зачем так быстро?! А потом веселый смех.

Куда только подевался тот нерешительный скромник, что просиживал со мной ночи на кладбищенской горке. Поколдовали над ним что ли….

Через пятнадцать минут мы встретились за столом. Пока я, ругаясь и выворачивая руки под немыслимым углом, застегивала бесконечные крючки на платье, эльф успел добежать до пекарни и притащить туесок со свежими булочками, и теперь мы степенно завтракали, словно ничего не случилось. У меня даже аппетит не пострадал.

Наконец с едой было покончено, и Итивель, дождавшись пока я прожую последний кусок, с ходу взял быка за рога, — Настя, я никуда от тебя не уйду. С этого дня мы живем вместе!

— Еще чего! — сразу ощетинилась я. С какой стати?!

— Тебе опасно быть одной! — нахмурился эльф.

— Ага, — согласилась я, — И одной опасно, и с тобой тоже! Нож будешь где, под подушкой держать? Это тебя Велесир ко мне приставил?

— Настя! — укоризненно покачал головой Итивель, — Ты ведешь себя как неразумное дитя!

Это точно, именно так я себя и вела, просто я сильно опасалась, что присутствие эльфа может сильно помешать моим экспериментам, а с другой стороны…. Нельзя ставить под угрозу существование сразу двух миров!

— Ладно, я согласна, но только при одном условии! Нет, даже при двух!

Эльф удрученно кивнул головой, видно понял, что просто так его номер с подселением не прокатит.

— Говори, какие там у тебя условия….

— Первое, — тут же загнула я палец, — Ты не мешаешь мне помогать моим друзьям….

У эльфа сверкнули глаза, — Я так и знал!

— Второе, — я полюбовалась на второй оттопыренный палец, стерла с него салфеткой пятнышко, загнула и заявила, — Ты не стучишь на меня светлейшему!

Черные брови эльфа поползли вверх от недоумения, и я сочла нужным расшифровать, — Не сообщаешь князю о том, что я делаю, и о том, что делаешь ты, если это касается меня и моих друзей!

— Согласен! — решительно заявил длинноухий и усмехнулся, — Но тебе все же придется выйти за меня замуж! У нашего народа не принято жить вместе без брака.

— Зато у моего народа принято! — отрезала я. Можешь так всем и передать! Я разрешаю тебе прирезать меня, если демон все-таки подберется слишком близко, но не вздумай приставать, мы с тобой просто союзники!

Эльф встал, подошел вплотную, протянул руку и очень серьезно сказал, — Хорошо, союзники, так союзники!

И мы скрепили наш договор рукопожатием.