И королевство в придачу

Глава 16

Курган…

С одной стороны пологий, хоть ползком взбирайся, хоть верхом скачи. С другой — крутой обрыв. То ли оползень, то ли дождями размыло. Если придется сигать вниз, возможность свернуть шею достаточно велика. А уж руки-ноги переломать — вообще без сомнений. Так что лучше не пробовать. Тем более, никаких причин для этого у меня пока нет.

Сверху видно далеко. Степь, как на ладони. Километров по десять-пятнадцать во все стороны. И только в одном месте, кажется, горит костер.

Будь сейчас ночь, или хотя бы вечер, я бы знал наверняка. А так… Поди разбери. Дымок над травами курится или фата-моргана развлекается?

Зря я так с магом… Оказалось, мэтр Игнациус и не собирался зажимать артефакт. А проволочка случилась из-за сложности процесса наложения заклинания и перезарядки.

Это только таким профанам, как я, ничего не понимающим в магии, кажется, что все элементарно. Щелкнул пальцами и, вуаля, подходите, получите, распишитесь. Ага, счаз…

Подобное происходит только если заклинание накладывает очень опытный маг и на подходящий или заранее подготовленный предмет. А вот когда надо разместить второе заклинание, поверх действующего, тут щелчком не отделаться. Необходимо учесть все узоры силы, которые уже задействованы. И нанести следующий рисунок так, чтобы его лини не деформировались, а совместились, не перепутавшись, с предыдущими штрихами.

Та еще работенка. Не для дилетанта…

А в случае с картой, мэтру предстояла задача еще на порядок сложнее. Ведь на ней уже было два заклинания. Первое — отслеживающее в онлайн режиме места соприкосновения с Темным миром. Второе — транспортировочная функция. И магу пришлось очень постараться, чтобы моя именная привязка все эти хитросплетения не испортила.

Но и это еще не все. Оказывается, после наложения заклинания, предмет нельзя сразу использовать. Он должен какое-то время полежать в специальном фиксирующем коконе. Как проявленная фотография в закрепителе. Вот поэтому, мэтр Игнациус и не мог выполнить мой заказ раньше срока. Ровно, как и прекратить начатый процесс. Без вреда для артефакта…

В общем, пришлось извиниться и заверить мага, что я никогда не сомневался в его ко мне расположении, а всего лишь хотел уточнить… так сказать, понять… вернее, спросить… поинтересоваться, в общем.

Мэтр мои потуги оценил и извинения принял. Соответственно, мир и взаимопонимание были восстановлены.

После чего магистр уточнил, куда именно я хочу попасть?

Оказалось, амазонки городов не строят. Они живут в шатрах, одном на несколько сестер по оружию. А имущества имеют ровно столько, сколько вьючных лошадей. Соответственно, ставка царицы — это всего лишь самое большое кочевье с самым большим шатром. И ее столица может быть где угодно… в пределах Степи, разумеется.

После некоторых размышлений, я решил, что начинать поиски Леонидии лучше всего с того места, куда маг отправил ее саму. По субъективным ощущениям — не меньше недели прошло, а на самом деле, всего лишь позавчера.

Удивительная штука — время. То несется вскачь, так что и оглянуться не успеваешь, а уже очередная сессия на носу. То плетется, словно старая кляча… Ты уже второй раз побрился, комнату вдоль и поперек истоптал, раз двадцать к окну подходил — а она все не звонит и не приходит.

Мэтра Игнациуса философская эссеистика влюбленного студента не интересовала. Уточнил, все ли я взял, пожелал удачи и… «Он сказал: «Поехали» и взмахнул рукой».

В отличии от Первого Космонавта, обратного отсчета я не вел и полета не наблюдал. Хоп — и под ногами густая трава выше колен. Рядом — большой, чуть замшелый камень, поставленный на попа.

Каменная баба.

Почему именно баба, а не казак? Наверно, по той же причине, по которой на дверях туалета «Ж» обозначается треугольником, стоящим на основе, а «М» — поставленным на вершину. Эти камни, тоже существенно расширялись к низу, вот и аналогия. Впрочем, возможно, амазонки зовут их совсем иначе.

Умничать, стоя на вершине кургана, продолжаю по одной простой причине. Я надеялся, по прибытии, найти следы Леонидии, а теперь, после десантирования, понятия не имел, куда дальше двигаться. Следы нашлись. Вот только их оказалось намного больше, чем хотелось. И вели почти во все стороны света. Но идентификации не подлежали, и не было совершенно никакой возможности определить которые из них оставил конь моей подруги.

Так что, как говаривал один видный деятель, при всем богатстве выбора — альтернативы нет. Надо идти к людям. И надеяться, что они согласятся ответить на мои вопросы.

Синильга, впервые попав в непривычную обстановку, пока даже не делала попыток не то что взлететь — слезть со щита. Сидела на нем, как на насесте, крепко вцепившись когтями. И только изредка негромко попискивала. Как цыпленок. Точнее, соколенок.

— Ладно, хватит таращиться… — пробормотал я ободряюще птице, ну и самому себе заодно. — Сколько не глазей, а ближе не станет.

Поправил амуницию и решительно потопал вниз.

В процессе движения дымок уже можно было не только видеть, но и учуять. Несмотря на то, что ветра почти не было, неестественная горечь пробивалась сквозь все ароматы летней степи. А еще нам с Синильгой очень не понравились воронье, водящее хоровод вокруг вздымающейся в небо струйки дыма.

Я хоть и городской житель, да кто ж не знает, что чернокрылые падальщики просто так не слетаются. Но, была в этом и обнадеживающая весть. Если висят в воздухе, оглашая окрест карканьем и не рискуют садиться — значит, предполагаемая добыча еще жива и опасна.

Песня песней, а ноги сами прибавили ходы.

Воронье, заметив меня, еще громче загалдело. Некоторые, видимо, самые голодные, даже опустились ниже, но напасть на человека, все еще невидимого мне сквозь высокие стебли полыни и чернобыля, пока не смели. Хотя, с каждым кругом, количество тех, что не желали отказываться от добычи, становилось больше, и это черное, хрипло каркающее облако, с каждым кругом, все сильнее прижималось к земле. Уже почти нависая над травами…

И тут помогла Синильга. Распрямила крылья и громко заклекотала. Видимо, орланы тоже недолюбливали воронье.

Многоголосое карканье утихло мгновенно. Словно звук выключили. И в этой тишине яростный крик орлана прозвучал еще громче…

Галдящее облако метнулось вверх, будто подброшенное, а потом вся стая, даже не оглядываясь, стремительно унеслась прочь. И минуты не прошло, как на небе ни одного темного пятнышка не осталось. Как ураганом смело.

— Умница… — похвалил я птицу. — Лихо справилась. Будем ужинать, напомни, чтобы я тебе чего вкусненького отрезал…

Синильга к похвале отнеслась благосклонно и слегка потерлась головой о мой затылок. Прям, как котенок.

А я собрался с силами и перешел на бег. Отпугнуть воронье — это хорошо, но если они так наглели, то у того, кто там лежит и нуждается в помощи, силы уже совсем на исходе.

Травы кончились резко, словно кто-то выкосил круг, радиусом метров десять. А увиденное в центре мне совершенно не понравилось. Меч буквально прыгнул в руку.

Посреди вытоптанного до черноты круга лежала… нет, хвала богам, не Леонидия. Показалось так только в первое мгновение. Другая, незнакомая мне девушка. Но, судя по характерной одежде и прическе — тоже из амазонок.

К счастью, она не была ранена. Зато связана так хитро, что не только не могла подняться, но даже — дотянуться зубами до узлов на запястьях, а пальцами рук — до веревки, стягивающей лодыжки. И единственное, что оставалось пленнице, это кататься по земле. Тем самым, отпугивая ворон.

Но, если судить по тому, что шевелилась она еле-еле, сил у амазонки оставалось не слишком много. Того и гляди, потеряет сознание.

Меч, за неимением другого врага, с довольным шипением разрезал веревки на руках и ногах девушки. От долгого пребывания в одной позе, тело ее затекло, и амазонка не смогла сдержать стон, когда кровь растеклась по одеревенелым мышцам. Но уже в следующее мгновение, она резким перекатом ушла в сторону и вскочила на ноги, принимая боевую стойку. Ее повело в сторону, но девушка устояла.

— Ты кто? — хрипло произнесла потрескавшимися и искусанными в кровь губами.

— Путник… — пожал плечами я, стараясь не делать резких движений. Потом отцепил от пояса флягу. — Пить хочешь?

Можно было не спрашивать… Судя по воспаленным глазам и белом налете вокруг рта, девушка невыносимо страдала от жажды.

— Лови…

Фляга по плавной, навесной дуге перелетела и упала у ее ног.

Амазонка дернулась, но не наклонилась.

— Поклянись, что это не они тебя прислали… — она едва сдерживалась. Сжимая кулаки и покусывая губы. — Если так — то лучше убей. Я больше не выдержу!

— Кто именно? — уточнил я, демонстративно садясь на землю. Сидящий человек не кажется опасным и вызывает немного больше доверия.

— Охотники за косами…

— Никогда о таких не слышал… — ответил честно. — Но, разве моего слова будет достаточно? Сказать можно все, что угодно…

— Это не так… — она резко мотнула головой, и упомянутая коса переместилась из-за спины на грудь. — Я уже прошла посвящение и чувствую, когда мужчина врет.

— Здорово… Тогда ты должна знать, что напиться я тебе тоже без подвоха предложил.

Видимо, она и в самом деле что-то такое умела, потому что после этих слов подняла флягу и приложилась к горлышку. Пила долго и жадно… Наверняка, даже не ощущая ни вкуса, ни запаха. Главное, напиток был прохладным и мокрым… И только когда в баклаге, наверно, уже ничего не осталось… в глазах девушки мелькнула тревога.

— Яд? — едва ворочая языком, произнесла она. — Все же ты с ними и дал мне яд? Но как?

Амазонка пошатнулась и опустилась на колени.

— Почему я не почувствовала?

В голосе девушки было больше удивления, чем возмущения или ненависти.

— Ты маг? Да? Отвел глаза…

Она теряла силы прямо на глазах и уже даже на коленях не могла стоять, не опираясь на руки.

— Хороший яд… быстро действует… — язык амазонки едва ворочался, из-за чего часть слов приходилось угадывать. — Спасибо… не буду мучиться… — и повалилась на бок.

— Вот только не надо выдумывать… — усмехнулся я, как можно добродушнее. — Умеете вы, красны девицы, на ровном месте из мухи слона сделать. Да, виноват, каюсь… Но не в отравлении. Просто не успел предупредить, что в баклаге… э-э-э… не совсем вода. Кто ж знал, подруга, что ты одним залпом все вдуешь? Но, могу тебя уверить, от двух литров хорошего вина еще никто не умер. Даже после продолжительной голодовки и солнечных ванн. Это тебе не «Слезы Мичурина» или «Биомицин» какой-нибудь. А из лучших королевских запасов, между прочим. Так что, можешь не переживать — когда проспишься, даже голова болеть не будет.

Девушка к этому времени улеглась на бочок, подложив сложенные ладони под щеку и подтянув к животу, согнутые в коленях ноги. Сразу видно, хорошо воспитана. Никакой вульгарности. А на лице легкая, мечтательная улыбка блуждает.

— Вот и славно… поспи… А я пригляжу. Все равно скоро ночь и сидеть нам здесь до утра.

Подошел и прикрыл уже крепко уснувшую амазонку своим плащом. Девушка даже не пошевельнулась.

— И не стоит беспокоиться о любителях девичьих волос… Если вернутся — сильно пожалеют.

Вообще-то я как бы сам с собой разговаривал, но все мои амулеты и талисманы немедля отозвались, кто как смог. Давая почувствовать, что в этом вопросе они со мной полностью согласны и поддержат, чем смогут.

Воткнул в землю щит рядом с костром с подветренной стороны. Синильге запах дыма и близость, хоть и почти потухшего огня, не понравились. И она перепорхнула ко мне на плечо.

— Э, нет, красавица… Хватит на мне ездить. Ты пернатый хищник или где? Давай, не отлынивай. Пора уже летать учится.

Взял в руку, снял с нее кольцо уменьшения и подбросил, сколько силы было. Так что, увеличившемуся в размерах орлану пришлось распрямить крылья. Сперва птица неуверенно сделала пару кругов, только планируя на восходящих потоках. Потом, взмахнула разок… Второй… Третий… Довольно заклекотала и стремительно рванула ввысь.

— Совсем другое дело… А если и на ужин, чего-нибудь поймаешь, вообще отлично будет.

Угольки еще теплились. Положил сверху несколько охапок сухой травы и раздул огонь. Просто так… Для души. Пламя, как и текущая вода действуют успокаивающе. А я, честно говоря, пребывал в полной растерянности. Неправильное все здесь было… Словно мизансцена в кино, когда режиссера больше волнует, как картинка будет смотреться в целом, и — плевать на логику. Лишь бы зрителя зацепило.

Во-первых, — взять хотя бы костер. Кто его зажег и зачем? Судя по количеству золы — на таком жаре даже чай не вскипятить. Максимум — кусок хлеба с салом разогреть. Так не зима, бутерброд и без огня не холодный.

Во-вторых, — если все же имелась какая-то надобность, почему не потушили? Ни один житель степи такой беспечности не выкажет. Здесь детям, едва они только ползать начинают, весьма доходчиво объясняют, что с огнем шутки плохи. Страшнее степного пожара разве только зимний буран. Да и то, если человек обессилел и голодный.

Значит, что те, кто костер разводили либо все время рядом, либо предполагали вскоре вернуться! Но, я же с кургана на многие версты во все стороны глядел. И никакого шевеления вокруг не заметил. Могу поклясться, в пределах десяти километров, а по времени — около часа, всадников нет. Если только они не ставят под седло собак, и сами как пигмеи.

В-третьих, — сама пленница. Кто она? Пленница или приманка?

Связали девушку знатно, без посторонней помощи не освободиться. Но, опять таки, почему оставили здесь?

Даже, если на секунду предположить, что «охотники за косами» не условное название охотников за рабынями, а главный трофей и в самом деле именно женские волосы, так и они у амазонки на месте.

Допустим, поймали лиходеи девчонку. Зачем связывать ее и оставлять одну посреди степи? Чтобы потом вернуться? Я понимаю, на пригожую пленницу могли быть другие планы, осуществить которые они собирались позже, не второпях, а с чувством и расстановкой. Но все же логичнее сразу отчекрыжить волосы… Там видно будет. Мало ли, как судьба сложится, а главная добыча — скальп, уже в сумке. Нет, не сходится ответ…

Значит, не волосы главное. Тогда, разбойники обязательно должны вернуться. И вот это уже объясняет наличие костра. Лучшей вешки, чтобы обозначить в степи место, даже не придумать. Но, только днем. Пока дымок вьется. А дня осталось с заячий хвост. Вот-вот солнце в горизонт упрется… Часа полтора до заката ждать, не больше.

Что ж, с этим, как бы, более-менее разобрался… Но имеется еще одна несуразность.

Полянка вытоптана до голой земли… Словно человек двадцать табором стояло. В принципе, ничего особенного. Кто сказал, что отряд людоловов должен быть меньше? Вопрос в другом… Как они сюда пришли?

Я один с кургана притопал (Синильга не в счет) и то след свой в траве еще вижу… А кроме него больше ничего, ни одной тропиночки — травы сплошной стеной вокруг стоят. Тогда как большой отряд, да еще и всадников… и непременно с заводными лошадьми, должен был такую стежку оставить, что с завязанными глазами нащупать можно. Причем — две. Так сказать, вход и выход.

И, на завершение… Где запах? Лошадь не домашний котик… Она большая и если не гадит, то хотя бы потеет… Летом, под седлом или вьюками — еще больше. Напоминаю! Примерно, два десятка лошадей! Так что, даже если предположить, что навоз всадники собрали для костра… ага, прямо сырыми «каштанами»… то запахом конского пота здесь все должно благоухать, как минимум еще сутки. А тлеющие угольки костра столько времени не дают. Кто бы не пленил амазонку, убрались они отсюда, максимум за час до моего прихода.

А значит, я должен был увидеть их с кургана…

Опять нестыковка. Ну, не могут одновременно происходить события, исключающие друг друга.

Хотя…

Я душевно выругался и плеснул себя по лбу. Ну, не дурак же ты, ваше благородие… то есть, твое высочество? Куда ты прешься со своей примитивной логикой? С математикой Пифагора в Эвклидову геометрию. Забыл, где живешь? Это мир магии! Здесь возможно все… Ну, или почти все.

Так что не ищи на дерме шкварки. Людоловы сюда прилетели или телепортировались. А потом, тем же макаром, отправились дальше. Почему амазонку с собой не взяли? Фиг их знает… Может, чтобы помучилась девчонка и потом покладистее была. Эстеты, мля…

А вывод — не расслабляйся и жди гостей. В любой момент и прямо на голову… Так что, во избежание сюрпризов, лучше переместиться на краешек полянки. Девицу переложить тоже не помешает…

Только подумал, как на меня сверху упала… заячья тушка. И только потом раздалось хлопанье крыл и победный орлиный клекот.

Твою дивизию! Чуть кондратий не хватил! Заикой стать можно!

— Синильга! Су… С ума сошла, ты… что ли?! А если б убила?..

Вместо ответа она пикировал на меня, свернув буквально в последнее мгновение, так что даже хвостом чиркнула, и опять куда-то умчалась. Понятно, дорвалась до бесплатного, называется. И теперь пока дите не натешится — не успокоится. А я сам виноват… Говорил Аристарх, надо шлем носить, а я уперся — душно, уши жмет… Вот и нечего теперь «на зеркало пенять, если рожа кривая». Сам технику безопасности нарушаешь, сам и отвечай…

Решено, как только вернусь или надыбаю где-то подходящий фасон и размер, больше выделываться не буду.

Я поднял тушку зайца с земли и взвесил в руке. Солидно… Килограмм пять, не меньше.

Гм… И что с этим подарком с небес делать? В сыром виде зайчатина не входит в список моих любимых блюд. Тем более, в меховой упаковке.

Посмотрел на зайца еще раз, потом перевел взгляд на амазонку.

Действительно, чего это я? Вот же — дитя природы, у которой наверняка руки из правильного места растут. Надо только дождаться, когда девушка очнется от винного угара, и все решится само собой. Не откажет же она своему спасителю в такой малости, как приготовить ужин.

В этот момент амазонка громко всхрапнула, пробормотала что-то и перевернулась на другой бок. Спиной ко мне…

Ну, ладно… я не настаиваю, пусть зайчатина будет на завтрак. А пока, нам и в самом деле, лучше убраться с поляны. Не уверен, что понравиться, если с неба начнут валиться лошади. С всадниками и вьюками. А то и телегами в придачу.

Не особо церемонясь, я взял девушку за ноги и оттащил к краю зарослей травы. Она даже не заметила. Только губами почмокала…

Попутно полюбовался приоткрывшимися стройными бедрами, когда бахрома юбки завернулась под спину. Но так — вяло, без особых эмоций. Чисто эстетически. Как на картинку в журнале. Во-первых, — я же беспокоился о судьбе Леонидии, а во-вторых, — еще помнил водные процедуры в замке Рендель. Зато тревога вспыхнула вновь! И не просто вспыхнула, а как аварийная мигалка заработала.

Убейте меня, но я не могу понять, как разбойники могли бросить такую красавицу?! Не это… Не использовав. Такого никакой магией не объяснить! Разве что, вся банда состоит исключительно из скопцов или… мужеложцев. Бред! Это ж не античность и не современные нравы. В средние века за такие шалости на кол сажали… Невзирая на чины и звания.

Вот, блин! И опять я туплю… А все привычка мыслить шаблонами. Помнится был когда-то такой тест на сообразительность. «В аварию попали отец и сын. Отец погиб, сын лежит в больнице. В палату заходит врач и говорит: «Это мой сын!» Вопрос: возможно ли это?»

М-да… Нет ума, считай — калека. С чего я решил, что охотники за скальпами амазонок мужчины? А если все как раз наоборот? И «охота за косами» — нечто вроде ритуала изгнания провинившейся? Как раньше дегтем ворота мазали или… о, кстати, стригли наголо! Круто! Везет мне на оступившихся красоток с пониженной социальной ответственностью! И кого же я на этот раз нашел? Клятвопреступницу или блудницу?

Кто бы не пленил амазонку, возвращаться к добыче они не торопились. Уже не только вечер миновал, ночь навалилась на степь тяжелой, душной грудью, — а нас по-прежнему никто не тревожил. Синильга — вернувшись из полетов, заняла привычное место на щите, сунула голову под крыло и замерла, словно изваяние. Умаялась, бедняжка…

Девушка тоже продолжала сладко посапывать, что означало — зайчатина на ужин отменяется окончательно… Ну, и ладно… Аристарх обо всем позаботился. Бутерброды, хоть и вредные, если верить диетологам, зато вкусные и сытные. С толстыми ломтями, нежнейшей красной рыбы особенно… Одно плохо — амазонка опустошила флягу, а второй у меня не было. Так что пришлось в сухомятку.

А примерно через час я узнал, почему ужин советуют отдавать врагу. Особенно — если это соленая рыба…

Я лежал с закрытыми глазами, ровно дышал и медитировал. Изо всех сил стараясь если не заснуть, то хотя бы не думать о воде. Пахнущих сыростью срубах колодцев или нежно журчащих родниках.

Час или два тянулось такое состояние полудремы, но очнулся я от негромкого стука. Как будто что-то упало… тяжелое и плашмя. А вслед за этим, встревожено затрепыхалась птица. Лениво приоткрыл глаз, уже догадываясь, что это Синильга уронила щит и сама тоже свалилась.

— Ни днем, ни ночью покоя нет…

Поднялся и пошел на шум. Не думал, что гордые орланы тоже страдают куриной слепотой и в темноте становятся совершенно беспомощными. А ведь ночь выдалась довольно ясная. Звезды буквально над головой нависали. Да все крупные, как спелые вишни…

Я немного засмотрелся на них, а когда наклонился к Синильге, чтобы взять в руки, то птица меня, наверно не узнала, и мочку уха словно огнем обожгло. Я дернулся в сторону, теряя равновесие и заваливаясь на бок, а мгновением позже рядом со мной в землю воткнулось копье.

— Умри!

Голос, желающий мне такой участи, явно принадлежал женщине. Очень злой…

Я повалился лицом вперед, сразу же откатываясь в сторону и нашаривая ладонью меч.

«Неужели людоловы вернулись? Как же я прозевал?»

Нет, это были не людоловы. Надо мной стояла амазонка. Еще одна! Говорят, ночью все кошки черные, а бабы красивые, но тут даже слепой бы заметил разницу и понял, что атаковала меня совершенно другая особь. Если пленницу, пару дней подержав на диете, отмыв и чуток подштукатурив, можно было спокойно выдвигать на конкурс любой «миски», то это создание стало бы победительницей разве что на конкурсе габаритов одностворчатых шкафов. Совершенно прямоугольная фигура, на которой сверху нахлобучили женскую голову.

Причем, я зафиксировал все это непроизвольно, в лежачем положении, когда разглядывать не слишком удобно, да и времени нет. Особенно, если на тебя замахиваются для следующего удара. Но слишком уж разительный контраст получался. Да и само оно как-то на фоне звездного неба…

— Эй! Ты чего? Это не я напал на вашу сестру!

Бой-баба вопиющему гласу не вняла и попыталась исправить ошибку. То есть, проткнуть меня со второго выпада. Но я никак не мог с этим желанием согласиться. Пришлось еще раз откатиться, а когда амазонка примерилась и в третий раз, попросить помощи у меча. А того и звать не надо. Мигом выпорхнул из ножен… и косым движением срубил наконечник. Правда, в самый последний момент. Так что тычок древком в живот я все же отхватил.

Ух… Вот это силища. Как копытом лягнула. Аж дыхание сперло. Хорошо, что кольчугой, в отличии от шлема, я все же не пренебрег.

— Да, угомонись, сумасшедшая! Говорю же — не я это…

Не слишком внятно получается. Но что делать, если она и слушать ничего не желает? Отбросила обрубок копья и вытащила из-за спины саблю. А во второй руке блеснул кинжал.

— Погоди… Давай поговорим!

Вместо ответа, выпад и шелест стали. Едва успел отскочить.

— Черт возьми! Какого хрена?! Глухая ты, что ли? На твою сестру кто-то другой напал! Я наоборот — помочь хотел. Сама спросишь, когда она очнется!

Бесполезно. Никакой реакции. Словно с глухонемой общаюсь. А отпрыгивать все сложнее. Надолго сил не хватит.

— Последний раз говорю…

— Вжик…

Перо сабли просвистело в такой опасной близости от горла, что я непроизвольно заслонился своим клинком. Удар парировал сознательно, зато дальнейшее уже происходило почти без моего участия. Рукоять обдало жаром, меч дернулся вперед, — и амазонка попятилась, зажимая руками рану в шее.

— Да, ё-моё! Зачем?!

Меч недоуменно притих, оттягивая руку вниз. Оружие не могло понять, как можно не желать убить врага, который на тебя напал. И как ему объяснить, что в жизни и такое случается…

Пока размышлял, рукоять снова потеплела и резко дернулась в ладони. А мгновением позже удар по затылку сбил меня с ног. Не настолько сильный, чтобы вырубить, но звездный хоровод я увидеть смог.

«Еще одна?!»

Мозг пытался что-то анализировать, а я уже развернулся на спину и согнул ноги в коленях, подтягивая их к животу. Инстинктивно сообразив, что если удар был нанесен тупым предметом, значит ничего из колюще-рубящего в руках у второго нападавшего нет. И добить меня он попытается тем же оружием.

Не ошибся… И с силой выбросил ноги вперед, целясь в склонившийся надо мной, на этот раз вполне женственный силуэт. Благодаря чему, в самый последний миг, исхитрился смягчить толчок. Но, тем не менее, охнула девушка громко и отлетела далеко. Значит, весила намного меньше меня.

Я с опаской огляделся, но больше никто на меня не бросался. Это не обязательно означало, что враги закончились, но и за передышку спасибо.

Судя по тому, как из раны хлестала кровь, бой-бабу можно было не осматривать. К тому же — какой смысл? Она и прежде была неразговорчива, а теперь и подавно. Так что сразу направился к ее подельнице.

Каким же было мое удивление, когда в девице, свернувшейся на земле калачиком, я узнал спасенную пленницу.

— Очуметь! Белены вы объелись, что ли? Или хмель никак не выветрится?

Амазонка со стоном попыталась отодвинуться, но глаза ее при этом сверкали отнюдь не сестринской любовью.

— Ты меня слышишь? — на всякий случай спрятал меч в ножны, а то мало ли как он на такой взгляд отреагирует. — Или тоже глухонемая, как подружка? Зачем вы на меня напали? Если бы я был врагом, разве стал бы тебя развязывать?

— Все мужчины враги! — прошипела та, по-прежнему держась за живот. — Хуже бешеных псов! Вам только одно надо…

— Даже так?.. — присвистнул я. — Интересный поворот. Что же я, пес смердящий, до сих пор не тронул тебя? Не воспользовался случаем… Ни когда ты связанная валялась. Ни когда пьяная спала? Странно. Не считаешь?

— Нельзя верить ни единому слову мужчины. Все они лживые и подлые твари. И скажут что угодно, лишь бы обмануть, втереться в доверие, а потом…

— Поматросить и бросить… — кивнул я понимающе. — Да, мы такие… Связанных и пьяных девок не употребляем, нам непременно надо, чтобы сама соблаговолила. Тьфу, полный идиотизм… И что прикажешь теперь с тобой делать?

Девушка непроизвольно подтянула ноги.

— О-хо-хо… Как же все запущено. Никак не получается доверительного разговора. А мне столько всего надо спросить. Придется снова связывать… Хотя бы до утра. А то чуть замешкаюсь — ты мне опять голову проломить захочешь. Если б мы обе были девушками, обошлись бы честным словом, а между мужчиной и женщиной какое доверие? Сплошной обман и притворство…

Амазонка почувствовала насмешку и хотела возразить, но не могла сообразить как. Потому, что либо надо было соглашаться со мной, либо опровергать свои же слова, о мужском коварстве. А я не торопился… Просто посидеть рядом с красивой девушкой, даже враждебно настроенной, гораздо приятнее, чем с нею же сражаться не на жизнь, а насмерть.

Не знаю, как долго амазонка собиралась бы с мыслями и подбирала убедительные аргументы, но нас нашла Синильга. Птица неуверенно допрыгала ко мне и с разгону ткнулась в колени.

— Привет, красавица… — я взял ее на руки и усадил на плечо. — Извини, но ты пропустила самое интересное.

Орлан недовольно заклекотал, потом расправил крылья и несколько раз мощно взмахнул, обдавая нас, как опахалом.

— Это… что? — амазонка таращилась так, словно призрак отца Гамлета увидала. — Это… синий орлан?

— Насчет того что синий — никаких сомнений… — я выдернул у Синильги из хвоста перо, заработал чувствительный удар клювом по запястью, но тем не менее протянул наглядное пособие девушке. — Сама смотри… А орлан или орлица, тут приходится магу на слово верить. Я не различаю. Да и не только я. Знакомые попугая держали несколько лет, Петрухой назвали. А потом он яичко снес и стал Петрушей…

Не слушая, что я несу, Амазонка приняла перо с таким благоговением, словно оно было из тончайшей паутины. Прижала к губам и сунула в волосы. Потом поднялась. Но, лишь для того, чтобы снова бухнуться на колени.

— Прости меня, Летающий с орланами! Я не узнала тебя сразу. Прими мою честь и жизнь, или убей сразу… и избавь от позора.

«Обалдеть! Сходил за хлебушком, называется. И это я только первый шаг сделал. Интересно, мэтр Игнациус предвидел подобный расклад, или все произошло случайно? М-да… А с другой стороны, кто обещал сладкие булочки с кренделями? Ладно… Поживем — посмотрим, как говорил слепой умирая. Хорошо, что утро скоро… Которое, по определению мудренее. М-да… Ёшкин кот, как же пить хочется. Из лужи лакал бы. А она мне тут о чести… и позоре… мозги пудрит».

Конец книги первой