И вновь Золотая Неделя! (СИ)

Глава 28

Завершив «Омский» кусок бложика на обрывистом берегу реки, попросил оператора доснимать панорам и уезжать в Москву — все, что я хотел показать соотечественникам из местных красот, у нас есть. Усевшись в «Чайку» — кураторы так от меня и не отстают — позволил себе расплыться по сидению и попросил майора отвезти меня в родной санаторий — на улице еще светло, но силы закончились.

— Устал, Иоши-кун? — Когда мы тронулись по изрядно битой грунтовке, спросил Николай Степанович.

— Тяжко без моих девочек, — Пожаловался я.

Тимофей Матвеевич гоготнул, посольский подмигнул:

— «Твоих» у нас нет, но, если тебе сильно нужно…

— Нужно сильно! — Покивал я, — Но совсем не то, о чем вы подумали.

— Хм? — Вопросительно посмотрел на меня в зеркало заднего вида майор Петров.

— Запасы моэ-энергии кончаются, — Развел я руками, — А от нее прямо зависят моя эмоциональная стабильность и трудоспособность.

— Моэ-энергия? — Заинтересовался Тимофей Матвеевич.

— Эмоциональная стабильность? — Обратил Николай Степанович внимание на проблему посерьезнее.

— Я ж подросток, — Начал я отвечать сначала ему, — Гормон играет, химия в мозгу от кайфов к облому скачет, — Развел руками, — Не переживайте, проблем не возникнет. Самоконтроль и стремление к совершенству — наше все.

Посольский с видимым облегчением покивал, и я переключился на тему гораздо интереснее.

— Объяснить суть «моэ» советскому майору — непростая задача, но я попытаюсь.

Мужики хмыкнули и приготовились слушать.

— В широком смысле под этот термин можно подтянуть любые милые вещи, которые исполняют девочки. Например, когда моя сестренка играет с котятами, выделяется огромное количество моэ-энергии. Или когда моя секретарша Нанако чихает, она супер потешно шевелит носиком — это тоже моэ. Когда мой айдол поет милые песенки — это моэ! Когда моя невеста… Не, это уже любовь! — Немного подумав, не стал делиться милыми подробностями моей личной жизни.

— Вот как? — Задумчиво хмыкнул майор.

К этому времени мы въехали в частный сектор, и он указал на очень фигуристую даму лет двадцати пяти, которая вешала белье во дворе, распахнув халатик гораздо шире, чем необходимо:

— Моэ?

— Не, это уже легкая эротика, — Расстроил я вояку.

— Моэ? — Указал посольский на группку с радостным визгом гоняющихся за собакой советских детей детсадовского возраста.

— Моэ! — Подтвердил я.

— Значит, все эти слухи о том, что у тебя есть личный гарем — неправда? — Спросил Николай Степанович.

Майор посмотрел на меня завистливым взглядом.

— Гарем — понятие растяжимое, — Развел я руками, — Но сплю я только со своей невестой, если вы об этом.

— Серьезно? — Выпучил глаза Тимофей Матвеевич, — Ты же самый популярный пацан в Японии!

— Скоро буду самый популярный в мире, — Нескромно уточнил я, — Но я уже выбрал себе идеально подходящего человека. А остальные… — Пожал плечами, — Начну думать х*ем, и личная жизнь критически осложнится. Это, так сказать, обоснование рациональное. Есть еще другое, посильнее — как я буду своей девочке в глаза смотреть, если пойду налево? Она же мне доверяет.

— Молодой просто, — Фыркнул майор.

— Молодой да ранний! — Радостно согласился я, — Вы женаты, Тимофей Матвеевич?

— Женат! — Подтвердил он.

— И часто налево ходите?

— Нечасто, но бывает, — Пожал он плечами, — Все так делают.

— Ох уж эта биология, — Вздохнул я и попросил Николая Степановича: — Можно мне домой позвонить?

— Само собой, Иоши-кун, — Кивнул он, — Ты ведь можешь звонить прямо из своего номера, разве на инструктаже об этом не говорили?

— Там инструктаж был часов на двадцать, если все вместе сложить! — Фыркнул я, — И все говорили в основном про одно и то же, так что я забил и просто кивал, если у меня что-то спрашивали. Все очень старались уберечь меня от ошибок, и я очень им благодарен! — Машинально добавил я в конце комплимент.

Мужики гоготнули, довезли меня до санатория и… Майор Петров пошел заселяться в номер напротив моего! Он изначально пустовал, так что выгонять никого не пришлось. Со всех сторон обложили, блин! Ладно, майор все еще потешный, так что пускай.

Я же отправился прямиком к себе, переоделся в свежекупленный советский спортивный костюм и набрал индийский номер Хэруки — у них в экспедиции спутниковый телефон есть. Ответил мне какой-то мужик, которому пришлось трижды повторить просьбу позвать девушку к телефону — связь прямо не очень. Что поделать, удивительно, что я вообще отсюда в Индию дозвонился!

— …ши?! — Прорвался сквозь шум помех любимый голосочек.

— Иоши! — Радостно подтвердил я, — Как ты?

— …шо! …ливень…палатке…ля…зают…ыре!

«Хорошо! В Гатах жуткий ливень, сидим в палатке. Лягушки вылезают из нор, и мы нашли уже четыре!» — Успешно справилось с переводом сердечко.

— Это замечательно!

— …о? …шно!

«Что? Плохо слышно!»

— Я тебя люблю! — Проорал я в трубку.

— …же…лю! — Откликнулась Хэруки.

Это в расшифровке не нуждается. Тут в трубке пошли гудки — связь пропала. Попробовал набрать номер еще трижды, но соединение не устанавливалось. Ладно, я и на такое не рассчитывал, так что пофигу — лучшая девочка жива, здорова и довольна, этого уже достаточно, чтобы чувствовать себя прекрасно!

Дальше набрал домашний номер, полчасика поговорил с Чико — у нее все хорошо, если не считать стремительное сближение с «Мари-семпай». Напрягает, но вреда пока вроде нет, а девочке новый семпай очень нравится. После Чико пару минут поговорил с мамой Хомурой, порадовавшей новостью о том, что вынашивает она не одного Одзаву, а сразу двоих — мальчика и девочку. Завидно — я всегда очень хотел себе сестру-близняшку. От души порадовался за всех нас, немного рассказал о стремительно обретающем среди местных культовый статус деде Казуме и попрощался.

Так, теперь Нанако…

— Иоши-сама! — Тут связь была несоизмеримо лучше.

А еще она неведомым образом почувствовала, что звоню именно я!

— Это я! Как дела?

— Все хорошо! А ваши?

— И у меня все хорошо, хожу-брожу, себя показываю. Дед вообще нарасхват — выводит местную Федерацию дзюдо на новый уровень!

— Как и ожидалось от любимого дедушки Иоши-самы! — Не разочаровала секретарь.

Сгреб телефон со столика и улегся с ним на кровать — провода вполне хватило.

— Расскажи про ребят! — Попросил я ее, с улыбкой прикрыв глаза.

— Да! — Она пошуршала листочками и начала рассказывать: — Второго июня у нас соревнования клубов легкой атлетики.

— Отлично! — Оценил я, — Мы выходим на финишную прямую дуги характера Белой Молнии.

— Да! — Поддакнула Нанако.

— А ты откуда знаешь? — Спросил я, — Каникулы же!

— Как ваш секретарь, я должна знать все! — Похвасталась она.

— Что бы я без тебя делал! — Улыбнулся я, — Как дела в игровухе?

— Вы слишком добры ко мне, Иоши-сама! — Привычно отреагировала девушка на похвалу и поделилась инфой: — Дэвукиту… — Она осеклась и поправилась, аккуратно выговорив англицизм: — Дэвкиты готовы! «Нинтендо» очень рада, но у них есть к вам вопросы.

— Приеду-заеду, — Зевнул умиротворенный я, — Знаю, что там за вопросы.

Хитрожопый Иоши перед отъездом успел запатентовать аналоговые стики и триггеры для геймпадов, а заодно — все вспомнившиеся форм-факторы. Теперь у всех будут просто чудовищные проблемы! Кроме нас, конечно, но «Нинтендо» имеет полное право напрягаться — выглядит это все довольно мутно.

— Иоши-сама смотрит вперед на десятилетия! — Похвалила себя Нанако через прокси в моем лице.

— Это так! — Важно подтвердил я, — Мои замыслы глобальны, а цели — благородны!

Секретарь порадовала восхищенным писком и перешла к «школе мангак»:

— Такахаси Румико-сенсей со своей командой переехали в школу.

— Это хорошо, — Одобрил я.

— Да. Под ее руководством Масаши-кун и Хиро-кун стали гораздо эффективнее!

— Отлично! — Обрадовался я еще сильнее, — Можно запускать «Наруто» и «Рейвмастера», получается!

— Да! А еще звонил брат Масаши-куна, он просил передать, что рисует мангу о вас!

Эээ?!!

— Хитрый, блин! — Фыркнул я, — Ладно, приеду и разберемся, что он там напридумывал.

Манга про меня? Да ну нафиг! Подкорректирую, выдам творческую группу, и получим на выходе что-то типа аниме про Ханду-куна. Получится прикольно — такой повседневки в эти времена просто не существует!

— Еще Аракава-сан попросила держать Окаду-сан подальше от ее манги. Ваша новая находка слишком любит непристойности и предлагает добавить озабоченного персонажа!

— Понял! — Хохотнул я, — Попробуй приклеить ее к Такахаси-сенсей, может немного починит проблемного ребенка.

— Хорошо! — Нанако пошуршала бумажками и мощно согрела меня застенчивым: — Мы все по вам очень скучаем, Иоши-сама!

Зажмурившись от удовольствия, представил Японию с высоты птичьего полета. Народ вышел на улицы и тоскливо воет в ночное небо: «Иошиии..!»

— Любят своего маскота! — Вздохнул я, — Скоро приеду!

— Да! Мы все вас очень ждем, Иоши-сама!

— Угу!

— А еще Китано-сенсей просил передать, что по понятным причинам в Венецию съездить не может и предложил выкупить у него путевки!

— Этот тоже хитер! — Хохотнул я, — Отправлю бабушку с дедушкой! Ладно, надо еще отцу позвонить, не унывай, из Москвы тебе наберу.

— Да! Удачи вам, Иоши-сама!

— И тебе!

С батей разговор вышел коротким и сугубо по делу — попросил его отправить родных стариков в Венецию и кратко отчитался о своих успехах, благоразумно умолчав о «зароманшенном» генерале — «пишут» же! Попрощавшись, потянулся и понял, что мне понравилось смотреть на Японию с высоты птичьего полета. Приоткрыв форточку, уселся около нее на стул и применил секретную попаданческую технику «выход из тела». Воспарив, полетел к Японии, покрытой черными и белыми пятнами. Белых — гораздо больше! Коснулся одного, и увидел тройку девушек-старшеклассниц в униформе горничных. Они подрабатывают в кафе, но сейчас у них перерыв, поэтому они смотрят очередной эпизод «Зачарованных» по служебному телевизору. Когда пошли титры, они улыбнулись, дали друг дружке «пять» и решили работать столь же усердно, как и главные героини. Вот это и есть моэ!

Теперь — для баланса — пятно черное. Понятно, пацана раздражает плакат со мной в комнате его девушки. Прикоснувшись к его голове, прошептал: «Она тебя любит!», и черное пятно начало стремительно светлеть.

Хе, нормас у меня фантазия работает! А теперь «бэк ту юэсэсар»! Так, нависшую над Кремлем черную воронку мы игнорируем. Что это за светлое пятнышко? Хе, парочка студентов — парень и девушка — выходят из кинотеатра после очередного просмотра «Других». Соседка девушки по общаге идет на следующий сеанс, поэтому у пары есть несколько часов наедине, чему они очень рады.

Так, а теперь в Омск! Вот это здание с табличкой «Комитет Государственной Безопасности» подойдет! Проникнув внутрь, пролетел по обшарпанным коридорам и лестницам, достигнув кабинета занимающегося мной полковника — не настолько же я важен, чтобы напрягать генералов!

«Полкан» слушал возбужденный спич какого-то капитана:

— Товарищ полковник, да он же совершенно точно шпион! Посудите сами — с ним в разные страны летают разные дедушки! Что это, как не передача резидентуры? У нас же уже были шпионы среди дзюдоистов перед Отечественной войной!

Знаю про эту историю и не осуждаю — времена были невыносимо сложные, а попаданцы к Сталину в моей реальности были только в книжках, поэтому подсказать что и как было некому.

— Какая разница, Иванов, — Отмахнулся от зудежа подчиненного полковник, — Мы теперь на*уй никому не нужны!

Капитан пригорюнился, и товарищ полковник решил его утешить, достав из ящика стола карту области и расстелив ее на столе:

— Давай лучше заводы делить, к приватизации готовиться!

— А давайте! — Обрадовался капитан.

Хрюкнув, вылетел из здания и отправился в Нью-Йорк, где Джим Керри, стоя по пояс в грязных водах Гудзона, объяснял камере:

— Я просто искал свою маску!

Хе, а ведь весело! А как там моя мексиканская школа?

— Миге-е-ель! — Стоя на крыльце расположенного где-то на окраинах Мехико серого шлакоблочного здания, упитанная латинка в униформе монашки звала задержавшегося ученика.

— Бегу, сестра Мария! — Вылетев из-за угла, одетый в желтые шорты и футболку с покемоном Чаризардом и обутый в мягенькие кроксы (наши ученики получают мерч в качестве гуманитарки) чумазый Мигель устремился к любимой учительнице — мама и папа давно мечтали отправить его в школу, поэтому маленький латинос очень старается оправдывать их ожидания.

Эх, пастораль! Старайся как следует, и, может быть, тебя возьмут садовником в дом богатых американцев!

Мой астральный полет прервал тихий стук в дверь — кто-то хочет зайти, но не настолько, чтобы меня будить. Встряхнувшись, пошел открывать.

— Не спишь? — Спросил одетый в «майку-алкоголичку» и растянутые треники майор, когда я открыл дверь.

— Поговорил с девочками и как новенький! — Отчитался я ему.

— А я тут сижу, скучно, дай думаю зайду, — Позвякал зажатой в руке авоськой вояка.

— Мне пить нельзя, — Предупредил я его.

— За кого ты меня держишь? — Расстроился майор и достал из авоськи «Буратино»: — Тебе — лимонад!

— Лимонад мне нравится! — Кивнул я и запустил Тимофея Матвеевича в номер.

— Брр! — Поежился он, — Чего это ты? — Кивнул на форточку.

— Слушал ветер! — Немного стебанулся я, закрыв створку.

Майор с уважительной миной на лице покивал — ржака! — и выставил на стол лимонад и бутылку «Столичной». Следом появились плавленные сырки «Дружба», кулек «Птичьего молока» и две литровых банки — одна с огурцами и помидорами, вторая…

— Опята! — Возрадовался я, подхватив баночку и посмотрев на просвет, — В Японии хрен найдешь!

— Рад, что угодил! — Порадовался и майор, я достал из гарнитура пару граненых стаканов, вояка налил мне лимонада, себе — где-то на треть водки, мы открыли ёмкости с закуской и чокнулись.

— За мир во всем мире! — Предложил я тост.

— За него! — Одобрил Тимофей Матвеевич.

Выпили, закусили.

— А вот скажи мне, Иоши, — Устремился душой к высокому майор, наливая себе вторую порцию, — А это твое «моэ»…

Я кивнул — давай мол, жги!

— …Я вот третьего дня иду по части, а навстречу мне медсестра наша. Поздоровались, она запнулась, упала, халат задрался, и я увидел ее трусы. Это — «моэ»?

— Это скорее «этти», — Стараясь не ржать, пояснил я.

— Пошлятина? — Хмыкнул знающий японский майор.

— Пошлятина! — Радостно согласился я и предложил следующий тост: — За отсутствующих здесь дам!

Выпили, закусили.

— А где грань-то? — Продолжил пытаться вникнуть в сложные материи вояка, — Между «моэ» и «этти»?

— Моэ — оно вот здесь чувствуется! — Указал на сердце, — Тепло становится!

Майор кивнул.

— А этти — вот здесь! — Указал на промежность, — Вот так и определяется — где зашевелилось, то и есть!

— А если и там, и там? — Уточнил майор, наливая себе третью.

— А это уже получается более широкое понятие — «фансервис»! — Пояснил я.

— Сложная у вас страна! — Вздохнул майор и предложил тост: — За Японию!

— И за СССР! — Не остался я в долгу, и мы выпили.

Тимофей Матвеевич немного раскраснелся, глаза заблестели. Тоже душевный покой обрел, получается. Закусив, он решил признаться:

— Смотрел я «Кулак Полярной звезды». Муть полнейшая!

— Я так же думаю! — Хохотнул я, — Но что поделать, оно же старое. Мои мультики покруче будут! — Оценивающе покосился на майора, — Но вы, наверное, для такого староваты.

— Главное, ребята, сердцем не стареть! — Ответил он цитатой, и мы выпили по четвертой — запоздалое «за знакомство!».

— Я тут гитару где-то видел, — Захотелось ему лирики.

— Пошли найдем! — Я не был против, поэтому мы вышли в коридор, прогулялись по корпусу и, усилившись гитарой, вернулись в номер.

— Я, конечно, не так хорошо играю, как ты, — Поскромничал Тимофей Матвеевич, пробежавшись пальцем по струнам, — Но кое-что умею! Но сначала надо выпить! — Вспомнив о более актуальной задаче, выпили и спели пару песен Высоцкого.

— Ну как? — Спросил майор, отставляя гитару.

— Класс! — Показал я ему большой палец, — Смерть Владимира Семеновича — огромная потеря для русской культуры.

— Советской! — Поправил меня вояка.

— Советская — это русская, Тимофей Матвеевич, — Наливая себе лимонада, а майору — «беленькой», поведал ему страшный секрет, — Это вы тут «советские», а если снаружи — то Россия она Россия и есть! Коммунисты — это русские, культура у них — русская. Ну вы поняли, в общем.

— Давай лучше на «ты», — Предложил майор, — Не настолько я и старше! Тридцать три мне.

— В два раза, считай! — Улыбнулся я, — Но я не против, Тимофей.

— Тимоха! — Отмахнулся майор, мы выпили за советскую культуру, и он спросил: — А есть у тебя еще песни про армию?

— Про майора есть как раз! — Хохотнул я и потянулся к гитаре.

— Ну-ка, ну-ка! — Оживился «собутыльник».

— Песня шуточная, но с уважением! — На всякий случай предупредил я и затянул: — О-о-осень-еб*сосень…

[ https://www.youtube.com/watch?v=Ru8NEPAeA6k&ab_channel=МихаилЕлизаров ]

Новояз пришлось в меру сил заменять на актуальные хронопонятия, но пьяному майору несколько потерявший в прелести текст все равно понравился:

— Душевно, сука! — Вытерев выступившую слезинку, выдал он высшую из возможных оценок.