Иду на задержание!

ВЫПОЛНЯЯ СВОЙ ДОЛГ

Каждый год 10 ноября, в День советской милиции, на городское кладбище Кемерова приходит отряд в милицейской форме. В суровом скорбном молчании стоят солдаты порядка у могил соратников, погибших при исполнении служебных обязанностей. На одном из надгробий слова: «Коломейцев Анатолий Никитович. 1923—1953»… Это же имя носит одна из улиц в областном центре Кузбасса.

Во второй половине июня пятьдесят третьего Кемеровскую милицию начало лихорадить. Не успевали разобраться с одним «глухим» преступлением, как возникало другое. В том, что орудует организованная шайка грабителей, скоро ни у кого не осталось сомнений. Действовали пятеро. Облюбовав магазин, они глубокой ночью расправлялись со сторожем, взламывали двери, забирали деньги и наиболее ценные товары. Счет начали с магазина орса азотнотукового завода. Затем последовал налет на магазин совхоза в деревне Мазурово.

Прошло два дня — и снова преступление, теперь в пригородной деревушке Кур-Искитим. Сторож убит, магазин основательно «вычищен».

А через несколько дней разыгралась трагедия на дороге Кемерово — Топки…

…Шофер Топкинского отделения милиции, старшина Муштей уверенно вел машину. Позади осталась деревня Старые Топки, скоро и Кемерово. Пассажир попался неразговорчивый. О нем Муштею известно только, что фамилия его Исаков и работает он в управлении комитета госбезопасности. Одет он в штатское. «Должно быть, капитан или старший лейтенант, для майора молод», — решает Муштей.

— Вот и ночь подползает, — вдруг задумчиво проговорил Исаков. — Включил бы, старшина, фары. А то ненароком врежемся. Хоть машина у нас и старомодная, а все равно жаль будет.

Стремительный свет фар легко распарывает сумерки, скользит по придорожным кустам. Вот он выхватил из темноты чью-то фигуру. Поодаль, на обочине, «Победа». Человек машет рукой, просит остановиться. Наверное, шофер.

— Что там у него стряслось? Останови, — говорит Исаков.

— Вот, дьявол возьми, загораем! — бодро восклицает шофер. — Не дадите бензинчику?

Парень молодой, лет двадцати, не больше. Серая в свете фар шляпа надвинута на лоб. Несмотря на бодрый голос, глаза колючие, недобрые.

Исаков выходит из машины. Небо тихое, ласковое, на западе еще белесое. В придорожных кустах поет-надрывается невидимая ночная птаха. Исаков несколько мгновений слушает и мечтательно говорит, обращаясь к незнакомцу:

— Вот заливается, а?

Тот неопределенно пожимает плечами. Исаков, присматриваясь к нему, спрашивает!

— Как же это ты не подрасчитал? Далеко ли путь держишь?

— А ты гляжу, любопытный. — В голосе парня уже нет прежней бодрости. — Мы у тебя бензину просим. Если не даешь, так и скажи. Нечего допрос устраивать!

— Так ты не один едешь?

— Ну, приятель, и зануда ж ты! Катись тогда своей дорогой.

— А хамить ни к чему, — спокойно говорит Исаков. Он подходит к «Победе», заглядывает в нее. На переднем сиденье вниз лицом лежит человек.

— Что с ним?

— Выпили мы… Свалился вот…

— Не видно, что ты пил. А ну, старшина, подойди-ка сюда. Тут надо разобраться.

Лицо у парня делается напряженным, злым.

— Э, да вы легавые! А ну, не суйся!

Вдруг Исаков увидел выбирающихся из придорожной канавы двух рослых парней. У одного рука за спиной. Парни подходят явно не с добрыми намерениями.

— Не подходить! — приказывает Исаков. — Буду стрелять!

Он выхватывает из кармана пиджака пистолет и делает предупредительный выстрел вверх.

Громкий крик сзади, от «Победы», заставляет Исакова обернуться, и в тот же миг огненный удар в голову выбивает у него землю из-под ног…

…Черная весть подняла милицию на ноги: убиты лейтенант Исаков и старшина Муштей; машина, на которой они ехали, сожжена.

Оперативная группа прочесала все пригородные перелески в поисках бандитов. Под самым Кемеровом, на глухой проселочной дороге, наткнулись на помятую «Победу». Она лежала на боку, уткнувшись радиатором в кювет. На переднем сиденье проступали расплывчатые ржавые пятна крови. Было ясно, что «Победой» пользовались бандиты. Кто-то из них ранен или случилось что-нибудь другое?

Оперативники вернулись в город. Вскоре было установлено, что «Победа» принадлежит облфинотделу. Шофер поехал вечером с каким-то поручением в универмаг и не вернулся в гараж. На следующий день его труп был найден в кустах за шахтой «Пионер».

…Во всех отделениях милиции на оперативных совещаниях подробно рассматривался план, как быстрее выловить преступников. В пятом отделении инструктаж провел старший лейтенант милиции Коломейцев. Лишь несколько месяцев назад он был назначен заместителем начальника отделения и еще не привык к новой для него роли руководителя.

Войну старший лейтенант прошел разведчиком, а после демобилизации решил служить в милиции. Его направили на самый горячий участок — в ОББ, или попросту в отдел борьбы с бандитизмом. Позднее этот отдел был ликвидирован за ненадобностью, но в первые послевоенные годы ему хватало работы. В одном только пятидесятом году Коломейцев разыскал восемнадцать грабителей, выявил пятерых незаконных владельцев оружия…

…Была поздняя ночь, когда Коломейцев вернулся домой. Славка мирно посапывал в кроватке, чему-то улыбался во сне. Коломейцев с удовольствием подумал, что парнишка растет крепкий и не капризный. За все время, пока жена в Новосибирске, на медицинских сборах, Славка вел себя с настоящим мужским достоинством, не жалуясь на долгое отсутствие мамы и на неизбежные неполадки в питании.

Коломейцев сбросил китель, расстегнул рубашку, взглянул на часы: ого, четвертый час! И только присел на кровать, чтоб стянуть сапоги, как во дворе тревожно заурчал мотор машины. На лестнице раздались торопливые шаги.

— Анатолий Никитич, бандиты! — выпалил милиционер, едва Коломейцев открыл дверь.

Как был в расстегнутой рубашке, только схватив пистолет, Коломейцев выскочил за дверь.

В милицейской «Победе» его уже ждали работники уголовного розыска управления милиции Михеев, Мухаров и заместитель начальника первого отделения Леонов.

Машина вырвалась на Советский проспект и устремилась вдоль трамвайной линии к железнодорожному вокзалу. Через несколько минут Коломейцев уже знал, что произошло…

…Пост старшины милиции Белобородова был на перекрестке улицы Вокзальной и Советского проспекта. Дежурство прошло спокойно. В третьем часу ночи старшина неторопливо пошел по проспекту с тем расчетом, чтобы через полчаса быть в горотделе на улице Черняховского. Безлюдье. Но вот вдалеке замаячили две фигуры. Навстречу не торопясь шли два парня. Поравнялись. Парень в серой шляпе спросил:

— Товарищ старшина, это улица Советская?

— Да, гражданин, это Советский проспект.

Белобородов немного удивился: «Видать, нездешние, а идут не торопятся, с беспечным настроением. И вроде не пьяные».

Парни прошли. Какое-то смутное беспокойство заставило старшину обернуться. Незнакомцы стояли. Расставив для устойчивости ноги, парень в шляпе целился из пистолета. Совсем близко Белобородов увидел круглую черную пропасть пистолетного зрачка. Сраженный выстрелом в упор, он упал, не успев расстегнуть кобуру своего ТТ.

Очнулся старшина через четверть часа. Превозмогая боль, он приподнялся на локтях, но тут же дома, тополя и убегающие вдаль фонари — вся безлюдная улица — поплыла перед глазами. Он лег обессиленный, нашарил кобуру. Она была пуста.

Белобородов не помнил, как добрался до горотдела и что говорил дежурному. Как узнал потом, говорил, что надо: о месте нападения и приметах бандитов…

— Быстрее, быстрее! — торопили оперативники шофера, хотя тот и так выжимал из машины все возможное.

Вот и место покушения на Белобородова. Четверо с пистолетами наготове напряженно всматривались в темноту. Возбуждение охватило Коломейцева. Такое чувство он не раз испытывал на фронте. И вот снова, как в бою.

Старший лейтенант вспомнил первую разведку.

Тоже стоял июль, тоже была глухая ночь. Они, вдавливая себя в отсыревшую с вечера землю, пробирались во вражеский тыл. То и дело над передовой взлетали ракеты, освещая дрожащим призрачным светом изрытое снарядами поле. А потом, когда уже возвращались с задания, в них откуда-то сбоку ударил пулемет. Перед глазами вспыхнули грязные фонтанчики, потом пулеметная очередь прошла где-то сзади, у самых каблуков. Он рванулся вперед, волоча за собой «языка». Только у себя «дома» обнаружили, что зря старались: «язык» был мертв. Немецкая очередь прошила его в нескольких местах. Неудачной оказалась разведка. Но сколько потом было удачных! Славка любит, когда он рассказывает про удачные. Вытащит парадный мундир и учинит допрос!

— А вот этот орден, папка, ты за что получил? А вот этот?

Приходится туго. Орденов-то не один: два Красного Знамени, два Красной Звезды, два Отечественной войны да медалей еще сколько…

Леонов толкнул его в бок.

— Ты что это заскучал, Никитич? Боишься, бандиты ушли?

— Уйдут сейчас — завтра не уйдут… Тут не заскучаешь…

Машина выехала на перекресток Советского проспекта и улицы Вокзальной. Шофер притормозил.

— Направо, к вокзалу!

Коломейцев теперь не «скучал». Проснулось выработанное фронтовыми годами и милицейской службой чувство, предупреждающее о близости противника. Он первым заметил вдалеке у тополей четыре неясные человеческие тени: один стоял неподвижно, остальные неуклюже топтались рядом.

— Грабят, сволочи! — прошептал Коломейцев.

Шофер рванул машину.

Заметив «Победу», двое остались стоять, другие бросились в темноту.

Взвизгнули тормоза. Не дожидаясь, когда машина остановится, Коломейцев выпрыгнул. Крикнул высоким срывающимся голосом:

— Стой, руки вверх!

Из темноты грохнул пистолетный выстрел. Жи-и! — просвистела пуля. Коломейцев выстрелил в убегающую тень и хотя не увидел, как человек упал, почувствовал, что не промахнулся. Он, пригнувшись, бросился вперед, за вторым, но что-то вдруг резко ударило его в грудь. Сразу перехватило дыхание… Убегающий человек стал на глазах расплываться.

— Врешь, не уйдешь! — изо всех сил крикнул Коломейцев и, снова вскинув неожиданно потяжелевший пистолет, нажал на спусковой крючок.

Мухаров, бежавший с ним рядом, увидел, как Коломейцев споткнулся и повалился на бок, выпустив пистолет…

Хоронили старшего лейтенанта милиции Анатолия Никитовича Коломейцева ясным июльским днем. В колонне провожающих преобладал синий цвет. Шли сослуживцы погибшего. Постепенно процессия разрасталась. Присоединялись те, кто никогда раньше не встречался со старшим лейтенантом и ничего не знал о нем до этого часа. Просто слышали люди, что ночью у вокзала бандиты убили работника милиции, и не могли отказать ему в последней почести, ибо понимали, что принял смерть старший лейтенант, выполняя свой долг…

Следователи допрашивали бандитов. Впрочем, не всех. Не мог дать своих показаний преступник в серой шляпе. Коломейцев не промахнулся. Второй бандит отстреливался до последнего патрона, но был все-таки схвачен милиционерами. На следующий день были арестованы еще три их сообщника. Следствие до конца распутало тугой клубок преступлений. Суд вынес свой суровый приговор.