Игра по своим правилам

Глава 9

— Государь, вы повелели мне беречь всячески солдат, и вот что мы удумали. Видом сия каска неказистая, но мне жизнь спасла — видите, на железе две вмятины от вражеской шрапнели. В Дальнем, Артуре и Владивостоке их делают из обычного листового железа, но голову хорошо защищают как от шрапнели, так от камней и осколков. Врачи сами признают — у тех солдат, у кого каска сия надета, только один из десяти может ранение в голову получить, а у кого папаха — редкие счастливцы смерти и ран избегают. Жаль, пулю даже вскользь плохо держат, но так сталь добрая нужна. А где ее у нас взять — листовому железу рады. И видом безобразна — но жизнь православных многих спасла. Уберегла от смерти, царица небесная, защитила…

Куропаткин перекрестился, искоса глядя на царя, что теперь внимательно и без улыбки на губах, рассматривал каску. И тут вперед выступил великий князь Борис Владимирович, дождавшись своего момента:

— Ваше императорское величество! Смею заверить — стоило мне по собственному небрежению снять каску, которую по настоянию командующего армией генерал-адъютанта Куропаткина обязаны носить в бою все офицеры и нижние чины, как от разрыва снаряда я получил камнем в лоб. И от сей контузии впал в беспамятство. Хорошо бы каски сделать из стали, а не из кожи и меди, как старые образцы, тогда лучшей защиты и не придумать. Сам видел тела офицеров, что получили смертельные ранения в голову обычными камнями. А шрапнель вообще убийственна!

В бытность командующего Северным фронтом, Алексей Николаевич однажды просматривал германский журнал, где было множество фотографий с торжественной выставки трофеев «победоносной армии кайзера». Это мероприятие в Берлине посетило до миллиона немцев, а посмотреть было что — захваченные пушки и бронеавтомобили, пулеметы и винтовки, аэропланы и пистолеты, снаряды и патроны, обмундирование и упряжь, и много чего другого, без чего ни одна армия воевать не сможет. Вот и он заранее приказал собрать всевозможные образцы из захваченных под Бицзыво трофеев, загрузить целый эшелон и отправить в столицу.

Но так получилось, что он прибыл в Петербург гораздо раньше, и с выставкой пришлось повременить. Но зато сейчас сам показывал царю и сопровождавшей монарха свите результаты одержанной победы, причем под его командованием. И не только — отдельный павильон заинтересовал всех — тут были образцы снаряжения и оружия, которые создали офицеры, механики и нижние чины. Ведь на войне как нельзя лучше проявляется известная русская смекалка, и начальству необходимо не упустить этот момент, чему сам Алексей Николаевич немало поспособствовал. И нет ничего лучше, когда и твое окружение понимает замысел, вот и «августейший» адъютант вовремя подал заинтересовавшую всех реплику. Теперь царь, с присоединившимся к нему дядей Владимиром Александровичем куда как внимательно рассматривали каску, тыкая пальцами во вмятины.

— Могу засвидетельствовать вашему императорскому величеству, — теперь сделал шаг вперед контр-адмирал Витгефт, дождавшийся своего момента, — что эти каски, и наскоро изготовленные крайне немногочисленные кирасы, спасли немало жизней офицеров и матросов вашего флота, что под неприятельским обстрелом тушили возникающие пожары. К великому сожалению, на броненосцах каски исчисляются десятками, а кирасы штуками, но число погибших буквально несколько человек, в то время как убитых и раненых моряков, не имевших даже такой примитивной защиты, многие сотни.

И потому как нахмурился император, Алексей Николаевич понял, что наступил решающий момент — теперь нужно было указать на «главных виновников», без которых никак не обойтись, не зачислять в их число самого себя, других генералов или адмиралов.

— Ваше императорское величество призывает беречь кровь русских солдат, но министерство финансов по своему обыкновению считает, что на этом нужно продолжать «экономить». Но это копеечные траты, в то время как на строительстве КВЖД потрачены сотни миллионов по необычайно высоким ценам, ничем не обоснованным. А у армии и флота не хватает самого необходимого, посмотрите, государь, как приходится выкручиваться из тяжелого положения собственными усилиями.

Заострять внимания на казнокрадство никак нельзя — все присутствующие в свите, так или иначе «запускали руки» в отпущенные средства. Но тут ничего не поделать — натура такая у человека, быть при деньгах и не «отщипнуть» немного, что из ротных сумм, или министерского бюджета. Но брошенную мысль все моментально усвоили, и теперь один влиятельный сановник, втянувший страну в маньчжурскую авантюру, окажется в весьма неприятном положении, благо претензий к нему накопилось многовато.

— Вот, кстати, занятная вещица, — Куропаткин подхватил английский охотничий карабин с оптическим прицелом. Он был один-единственный среди трофеев, к тому же принадлежал отнюдь не японцам, но должен был сыграть отведенную ему роль. — Принадлежал одному самураю, что вел охоту на русских офицеров, специально их отстреливая. Вроде как у англичан такая забава была принята в Крымскую войну, и японцы ее переняли.

— Так оно и есть, государь, — тут же раздался голос из свиты. — Мой отец при Альме так был в грудь ранен, одиночным выстрелом, а по роте не стреляли, то был меткий «охотник» со штуцером.

— Для британцев русские солдаты вроде наших медведей — звери, на которых «джентльменам» нужно «охотится». Вот желтолицые ухватки и перенимают, куда обезьянам до благородного поведения.

— Англичане все время нам гадят, чему ничему доброму своих союзников не научат — охоте на людей мерзостной, как в Африке на негров.

Куропаткин молча злорадствовал, слушая перешептывания свитских офицеров и генералов — многие из них «Туманный Альбион» на дух не переносили. И даже находящиеся тут завсегдатаи Английского Клуба предпочли промолчать — карабин с прицелом британский, а «снайпинг» ведь не только на бекасов — и на носорогов со слонами, на диких туземцев тоже принят. Да и отношение к русским «мужикам» в шинелях не лучше. Так что лучше промолчать, видя нахмурившегося царя.

— Сибиряки белку в глаз выбивают, чтобы шкурку не попортить. Макаки в тайге не водятся, но в Маньчжурии их достаточно бегает. А долг платежом красен — у нас так издавна ведется!

В тихом голосе монарха прозвучала такая неприкрытая ненависть, что Алексей Николаевич моментально понял, что получил не просто «индульгенцию», прямой и недвусмысленный приказ. На фронте германские «снайпера» немало досаждали русским, он читал рапорта о том, за ними сибиряки и охотились. А сейчас все начнется намного раньше — и вытянулся.

— Так точно, государь, бегают макаки, толпами. Винтовки есть, охотников много, умельцы имеются. Прицелов только нет…

— В Германии много чего закупить можно, — чуть выдвинулся полковник в кавалергардском мундире. — Тысячу этих оптических трубок прикажу там приобрести немедленно, на первое время хватит, кхе-кхе, для «охоты» на макак. А лучше две тысячи — чего мелочится на добром деле!

Князь Юсупов, граф Сумароков-Эльстон был не просто богат, а несметно, благо имелось многомиллионное состояние супруги. С ним Куропаткин раскланялся как со старым знакомым — благо еще одно «наваждение» было им уже забыто, напрочь изгнано из памяти. И вовремя слова произнесены были — император только благосклонно кивнул на них, давая свое «высочайшее одобрение» почину. И посмотрел на военного министра — пришлось молчаливо выразить полное понимание.

— Это, государь, пулемет на железной треноге, которая принята у наших моряков, — Алексей Николаевич увидел крайне заинтересованный взгляд царя, остановившийся на принятом к вооружению армии и флота образце изобретателя из САСШ Максима.

— Колесный станок очень неудобен, государь, а вот такой на треноге вполне легок, может переноситься на руках расчета. А если поставить на легкую рессорную повозку, с которой можно будет вести огонь, то наша кавалерия получит мощную поддержку в бою. Поверьте — команда из шести таких пулеметов отразит атаку кавалерийской бригады, нанесет потери и повернет вспять батальон инфантерии, который заменит на поле боя. Думаю, если в штате каждого нашего полка будет три таких команды, то вполне достаточно иметь состав в три батальона, с пулеметами в каждом. А кавалерийскому полку хватит и четырех эскадронов в штате, даже трех, при одной такой команде на «тачанках». На этих самых повозках — вон одна стоит, специально подготовили — из нашей формируемой конно-пулеметной команды!

— Дозвольте самому осмотреть, ваше императорское величество!

Отказывать долговязому генерал-инспектору конницы великому князю Николаю Николаевичу император не стал, вместе с ним отправился к «тачанке», а Куропаткин заспешил за ними.

Он ведь оказался невольным свидетелем долгой гражданской войны, где принимали деятельное участие на стороне большевиков целых две Конные Армии, в полках которых был целый пулеметный эскадрон на этих самых «тачанках». И мысль ведь простейшая — установить пулемет с возможностью осуществления быстрого маневра огнем, причем с лучшей проходимостью, чем у обычной орудийной запряжки. Но почему столь простая идея никому в голову из генералов не пришла, до нее додумался, если верить газетам, бывший вахмистр, ставший командующим «первой конармии».

И сейчас нельзя упустить долгожданный момент. Нет сомнения, что «Лукавый», а так называли великого князя за глаза его подчиненные офицеры-кавалеристы по словам молитвы («и избави нас от…»), тоже пожелает воспользоваться предоставленной случаем возможностью. Ведь на войну можно списать если не все, то многое…

Есть еще одни претенденты на «авторство» знаменитой по гражданской войне тачанки…