Игра в нападении

ФИНАЛ

ДЖУДИ

Утром Бетс завезла часть одежды из дома Мэта. Это была моя инициатива. Решила отдать ключ, как только в пентхаусе не останется ни одной моей вещи.

Весь прошлый вечер я ела соленый арахис, гуляла в магазин за фисташки, старалась не издавать ни звука, чтобы не растормошить что-то хрупкое внутри себя, что вот-вот разобьется.

Это все? Точно? Я могу начать с понедельника новую главу, забыть имя баскетболиста, его номер, родителей, любимый странный кофе с извращенским добавлением льда…

Но сегодня солнечное воскресенье, приехала вместе с бабушкой и дедушкой в загородный клуб, в котором уже заканчивается сезон гольфа, открывается охота на лис. У них членство с окончания университета. Да, так, к слову. Как и родители дедушка с бабушкой познакомились еще в школе. Это было на Юге Чикаго, самом криминальном районе Иллинойса, и вот эти суровые ребята. Дедушка обсуждает охоту в свои семьдесят четыре. Разумеется, участвовать он в этом не будет. Это обоим заявила бабушка.

С ней же мы остались на небольшой веранде. Упала в кресло-качалку, а она опирается на перила, запахивает пальто и смотрит на озеро. Бабушка такая красивая.

— Милая, ты точно в порядке? Как с Маттиасом?

— Идеальная логическая цепочка. — вздыхаю — Кажется, мы расстались. Ты была права. Он публичная личность, и я к этому не готова.

— Видела, что писали. — она достает пачку сигарет, вертит в руках, убирает.

— И я не уверена, правда это или нет.

— Если у тебя есть подобные сомнения, Жозефина, то даже не вздумай смотреть в его сторону. — жестко, как обычно, резко развернувшись ко мне.

Я улыбаюсь. Мне нужно, чтобы все было, как раньше.

— Это мужчины, хоть и не мне такое говорить. Твой дед никогда меня не подводил, кроме то…

— Того раз, как купил пятимесячной мне подгузники для взрослых. — каждый раз смеюсь.

— Мы всегда здесь.

Увы, нет. Зато всегда есть движение времени, я так часто об этом думаю. А Мэт очень просто заявил, что страх ничего не изменит, нужно смотреть только на сейчас или очевидно счастливое будущее. Прос-то.

— Ты не должна ни от кого зависеть. Если тебе будет нужна любая поддержка, помни о подушке. У тебя есть трастовый фонд, а у меня все оставшиеся годы пенсии.

Мне страшно, почему бабушка так говорит. Что случилось?

— Ты бледная, может, стоит сдать анализы? У тебя наверняка низкое железо, я сейчас такой курс витаминов пью, пропис…

— Все в порядке, ты знаешь, была последние теплые дни в лектории.

И миссис Кэмпбелл Старшая-старшая говорит то, что от нее в жизни не услышишь:

— Жозефина, так нельзя проводить жизнь. Я родила твоего отца в двадцать, выучилась, успела построить карьеру, путешествовать, заниматься наукой, проводить лучшие дни с моей любимой внучкой. — кажется, она вот-вот заплачет — Не всё сразу, но попробовать каждое.

— Меня на все не хватит. Заменю пару пунктов вами, мамой, папой и подругами. — вытираю неясно откуда взявшиеся слезы — Серьезно. Чикагский тоже часть моей жизни. Так что я счастлива.

— Хорошо, милая. Это главное. — она быстро берет себя в руки — Как профессор Холден? Ты читала его работу о стигматизации по Гофману?

Хочется смеяться. Гофман. Я даже не знаю, известно ли Мэту, кто это. Наверняка.

К этому же к профессору мне надо зайти в понедельник после пар. Может, успею перед ними. В этом месяцев мне ко второй. Увидев расписание, я подняла голову к небу. Серьезно, это благословение.

Но в этот день все равно встала раньше. Бабушка права, я в последнее время достаточно бледная, мне вечно душно, недолгие наплывы слабости, плюс у меня закончился рецепт на гормональные, что путает цикл, так что я удачно записалась к своему гинекологу. Удачно, как же.

После привычного осмотра врач говорит:

— Думала, вы продлять рецепт, Джуд.

— Так и есть. Или считаете, стоит перед этим сдать анализы?

Заканчиваю одеваться, сажусь перед столом. Мисс Свон активно заполняет бумаги, оставляя меня наедине с кабинетом на минуту или чуть больше. Затем женщина снимает очки, смотрит со всей серьезностью.

— Препарат дает уверенность на девяносто девять и пять десятых процента.

— И я оказалась в полдесятых…

Почему-то вскакиваю. Чувствую себя преданной моим постоянным чикагским гинекологом.

— Я хожу к вам, чтобы моя репродуктивная система оставалась в целости и сохранности. И что вышло?! — прижимаю руку ко лбу.

— Джуд, не беспокойтесь, срок четыре-пять недель. Могу записать вас на прерывание беременности на конец недели. Когда будет удобно?

— Что?! — хватаю сумку — Да пошли вы! Засунь это прерывание… — я выскакиваю за дверь — нахрен!

На меня встревоженно смотрят следующие посетительницы. Мисс Свон не акушер-гинеколог, здесь нет беременных…по крайней мере, они так думают.

Пока голова не пошла кругом обращаюсь к стойке регистрации и прохожу все кабинеты, в которые позволяет время без записи.

Кроме хороших врачей, списка необходимой литературы, курсов…что мне нужно? Позвонить Эйнеру? Подругам? Маме? Бабушке с дедушкой? Может, Мэрилин?

Выбираю шестое и еду в университет.

Провожу отличные лекции, не затыкаясь, чтобы не подумать лишнего, не смотреть на сумку с двумя крошечными карточками с очертаниями зернышка на черном фоне. Мой Бог…

Как я понимаю, я в последнее время мало, что понимаю. И все же приехав домой, как можно раньше, не поддаюсь порыву начать изучать все о своем состоянии, а сажусь на диван, нелепо скатываясь вниз.

— Прости, Кроха, что у нас пока что не задается.

Я думала о беременности когда-то давно, что выйду замуж, мы будем путешествовать, любить друг друга, заработаем капитал и позже осознанно заведем ребенка. В Instagram нередко попадаются видео, где девушки мило сообщают отцам о беременности и все такое. А я сижу одна на диване, правее ноутбук с работами второкурсников, рядом вкладки книг педиатров и акушеров. И я…сутки назад решившая, что начну новую жизнь вне Мэта.

— Мы будем вместе…раздельно никак не выйдет в ближайшее время, ходить на лекции до конца учебного года. Рассказывать их, может, периодически заглядывать к дедушке на конференции по морали. Ему понравится.

И то, как его будут называть, и посещение выступлений.

— А ко второму году аспирантуры тебе будет пара месяцев. Будем тоже вместе ходить или посидим дома, как считаешь? Да. Наверняка дома.

Отложу ненадолго преподавательство, консультации по научным статьям, не буду смотреть электронную почту в ожидании ответа от социологической лаборатории Калифорнии.

— Это отлично. Как же иначе? Зачем я говорю? — делаю глубокий вдох с закрытыми глазами — Ах, да. Терапевтическое. Твоя мама не сумасшедшая, Кроха. Нам просто нужно разобраться. Именно так. Разобраться.

И к следующему дню я разбираюсь в четырех вещах: как быстро растет малыш; что мне нельзя делать по общим правилам; верным решением будет отложить книгу анатомии родов…на месяцев шесть-семь; я до безумия хочу марципан. Эстонцы.

У меня давно были признаки беременности, но разумеется: ставят диагноз — чувствуешь симптомы в разы острее.

Во вторник выезжаю из дома после того, как Бетс привозит новую партию вещей. Быстро прогоняю ее, выхожу следом.

Надела первые попавшиеся джинсы, любимый синий пуловер и кожаную куртку, уже достаточно прохладно, чтобы ее застегивать.

И я обожаю разбалтывать все! Но сейчас молчу, потому что не могу лгать себе и Крохе. Нужно разобраться? Начну с головы. Только чистота, экологичные мысли и марципан.

Еду в торговый центр недалеко от университета Лойолы, где преподает папа. Здесь же поблизости музей Контемпорари искусства. Может, это станет неплохим местом для прогулки после магазина.

Обычно, найти парочку элитных кондитерских в торговый центрах просто, но в два часа дня вторника здесь куча персонала, устанавливающих каркас елки. Не успел пройти Хэллоуин, как мир капитализма готов к Рождеству. Каждый Новый год я провожу с семьей, а состав в Рождество меняется. Сначала это была шумная компания моего парня на полторы недели — Кайла. Затем Крис и Беттс. Этот? Только Крис? Бетс наверняка захочет с Андре, но не будет нас ставить в неудобное положение. Кстати о праздниках…мной было подсчитано приблизительное количество выпитого за время беременности и…я ужасная мать, которая тогда еще не знала о своем положении. Не больше трех бокалов, и все же ужасно на себя зла.

В магазине мармелада покупаю сотню кислых червячков на развес. Думаю между двумя шапками, в которых максимум буду добегать от парковки до корпуса факультета, беру третью.

Не люблю ходить по магазинам одна, но все на работе, у меня язык без костей, и я по-прежнему не нашла идеальный марципан.

— Джуди! Удивительно видеть здесь кого-то в рабочий день. Специально забегаю, чтобы не утонуть в толпе.

Миссис Эйнер в милой водолазке, дутой жилетке и искренним радостным взглядом. Она покрывается обнять, я — пожать руку, так что меня заключают в односторонние объятия.

— Добрый день, Мэрилин. По вторникам на кафедре выходной, так что развлекаюсь.

Замечаю марципан.

— Ты закончила? Может, заедем к нам? Буду делать вид, что развлекаю тебя разговором, а на самом деле наслаждаться тобой в доме.

Что за железная хватка…

— Мэрилин, это очень мило, но мы с Мэтом — вроде как — расстались.

— Маттиас заезжал в воскресенье. — без какого-либо пояснения — Между вами и тогда ничего не было! — улыбается — Тебе нужно переключиться, я вижу.

И это не суетливые уговоры. Мне серьезно хочется поехать к ней? В дом, купленный им.

Женщина следит за моим взглядом.

— У меня дома полно самодельного, начала готовить, когда ты меня пристыдила. До этого всегда покупала марципановую картошку, так что даже не смотри на этот.

Я пытаюсь не поднять глаза к потолку, сжимаю пакетик с мармеладом.

— Хорошо, мисс Эйнер, но я правда ненадолго. — вежливо улыбаюсь.

— Отлично, ты на машине?

Больше двадцати минут еду за Мэрилин в элитный жилой поселок. Ее дом все так же кажется, словно с картинки риелторской Sothys.

Осторожно прохожу в дом, сажусь на кресло в гостиной, словно за любым углом мог спрятаться Мэт. Но я знаю, что ночью он улетел на дружескую игру, и что бы ни произошло, но собираюсь смотреть ее в восемь вечера.

— Итак, что стряслось? А то этот мутант молчит.

Улыбаюсь. Мутант? Я не додумалась шутить таким образом над его ростом.

Почти обжигаю руки о кружку с зеленым чаем, но не отпускаю его.

— Никто ничего не…совершил. Просто оказалось, мы разного мнения друг о друге.

Оба думаем, что можем изменить другому. Или я одна?

Не жду ее комментария.

— Вы нас видели, мисс Эйнер. Как считаете, если бы мы были героями вашей книги, как бы все закончилось?

До какого момента мне вести…разбирательство, чтобы я могла идти дальше с моим новым напарником?

— Джуди, я не всегда заканчиваю хэппи эндом.

Пережевываю еще червячков, мне так и не принесли марципан. Смотрю в сторону, чтобы стена помогла не заплакать.

— Mu jumal! Вы никуда от него не уйдете, пока я на страже обоих. И тебе не стоит есть столько красителей, они вредят малышу.

Меня так пробивает на слезы, будто лавина за последние пару суток. Боже, мне стоило пойти к подругам, чтобы все это выплакать.

— Я не под-под-умала-а…

— Успокойся, милая. От упаковки мармелада ничего не будет.

Она садится на подлокотник кресла. Обнимает, растирает мои предплечья, как делают бабушка и мама, передавая тепло.

— Хочешь мульгикапсад? — эстонское блюдо с нашего ужина.

Вытираю щеку, хорошо, что я не красилась, все время допускала эту ошибку.

— Я не люблю свинину. — это правда, тогда ела ради приличия.

Мэрилин хохотнула.

— Вы ему не скажете? — смотрю на сидящую правее женщину — Я рано или поздно сама расскажу, и как вы…

— Это просто. Каждая опытная женщина с ребенком поймет. Волосы куда гуще, чем были, и дело не в укладке. Лихорадочный взгляд по полкам в поисках марципана. И ты такая нежная.

— Кстати, можно мне марципан?

— Около месяца?

— Да.

Бабушка. Вот о чем она, а я так перепугалась. Она говорила про пенсию, трастовый фонд. Профессор, практикующий юрист миссис Кэмпбелл готова положить это на внука, если я останусь одна. Мне нужно к ним с дедушкой.

И мне наконец дали действительно хороший марципан, хватило двух шариков. Затем без прошлого энтузиазма и на кухне ели эклеры.

Это забавно, что я могу выпить стакан воды, и это будет в сотни раз больше моего ребенка. Теперь Кроха-марципан или эклерчик. Улыбаюсь от этой мысли, чтобы тут же замереть. Это страх? Ужас?

— Черт.

Это не проезжающая мимо машина, а он. Всегда знаю, что это Мэт. И прятаться бессмысленно, машина у въезда. Стоп. Я серьезно думала спрятаться?

— Миссис Эйнер, мне действительно пора.

Я беру с крючка куртку, думая выйти, разойтись по дуге на улице, но не успеваю.

Мы оба замираем в коридоре. Что же, время…разобраться? Это должно было произойти. Надо составить гештальты по пунктам и приоритете. Как я об этом не догадалась?

Итак, разбор. Что между нами? Разрыв, громкая ссора? Ничего подобного. Это было подтверждение недоверия, отсутствия какой-либо безопасности. А мне это ни хрена не нужно.

— Тебя не было дома. — сглатываю и от его мягкого взгляда и чуть хриплого голоса — И в Чикагском, и у Бетс…

— Понимаю, это удивительно, но человек не может быть в двух местах одновременно.

Пытаюсь обойти, но он делает шаг в ту же сторону, не пропуская. Мне остается только глубоко вздохнуть и поднять голову, а еще проклинать каждую минуту, в которую согласилась приехать сюда.

— А ты должен быть на игре.

Даже не вздрагиваю, когда Мэт большим пальцем стирает заварной крем с уголка моих губ. Медленно переводит взгляд с них на глаза.

— Я поступил отвратительно. Пожалуйста, поговори со мной.

Решаю, что нечего продолжать держать куртку в руках. Отступаю, надеваю ее, что парень воспринимает за осознанное бегство.

— Я не знаю, как все исправить. Умоляю, Тыковка, я больше никогда не скажу подобное и не отвечу на слова под чертовыми эмоциями.

Это отлично, что я все выплакала на Мэрилин, потому что сейчас держусь…не так жалко, как думала. Но больно. Сильно.

— Мне давно говорили, что мы не подходим друг другу, Мэт. И мне стоило прислушаться. — тихо всхлипываю — Особенно к тому, что я не смогу быть с человеком, в котором засомневалась. Давай…ты дашь мне еще время. — смотрю на дверь — Нам все равно придется поговорить.

— Джуди.

— Я не могу, Мэт.

Это будет так неправильно прощать друг друга. Так низко забыть его слова.

— Не отказывайся от нас.

— Никогда не было никаких!..я никогда… — закрываю лицо руками — не смогу пойти на это.

— Знаю, Ведьмочка. Я так люблю тебя.

Он опускает мои ладони. Берет лицо и коротко часто целует.

— Я тоже — поцелуй — люблю. И прости-прости. — поцелуй — Я никогда не хотела говорить ничего подобного. Но не могу здесь остаться.

— Не извиняйся, просто попробуй верить. Я могу поклясться чем угодно.

— Не надо. — встаю на носочки, чтобы мы прижались друг к другу лбами.

Но я не уверена, что справлюсь без клятв. Все еще сомневаюсь. И все же этот мужчина в моих руках во всех смыслах. Я попала в сердце Мэта, как и он мое. Мы стали частями друг друга. Нахрен прессу. Да мать его всех, и свою гордость, потом что я конченная дура. Официально! Хотя нужно приложить всего пару усилий, сделать шаг назад и…

— Хорошо, Ведьмочка.

Его выдох заставляет уголки губ дрогнуть.

— Почему ты не на игре?

— Притворяюсь, что у меня болит нога, но бегаю и ищу тебя. — целует в лоб.

— Мэт. — мы чуть отстраняется друг от друга — Мне нужно успокоительное и кровать.

Бабушка в жизни этого не простит.

— Устроим. — он нагло лезет в карман моей куртки, достает ключи — Пригонят завтра к Чикагскому, начался дождь. — легкая логическая цепочка.

И мы едем в пять вечера в квартиру Мэта. Успеваю проглотить таблетку, залезть на сиденье с ногами и провалиться в сон. Переживания, тревога все еще клубятся в груди. Клубятся в давно, черт побери, чувствительной и набухшей груди, из-за которой я чуть не умерла в хэллоуинском платье.

Я просыпаюсь на руках Мэта, когда он неловко придерживает меня и пытается открыть ключом дверь.

— Раз проснулась, помоги немного. — смеется в макушку.

Хочу слезть, но понимаю, меня просят обхватить шею. Затем хотят отнести на второй этаж, но я…

— Посидим на террасе? — мое второе после спальни место.

Мэт собирается устроить меня на коленях, это не совсем входит в планы. Сажусь на купленный нами диванчик, закинув ноги на его колени.

Я разглядываю пальцы баскетболиста, поглаживающие скорее джинсы, чем меня.

Запахиваю куртку. Мэт хочет встать за пледом.

— Подожди. Я…мне стоило сказать еще у тебя дома.

Смотрю в его чуть беспокойные глаза.

— Я беременна.

Мужское лицо каменеет. Нервно продолжаю:

— От тебя.

Он медленно убирает с себя ноги, встает и уходит в дом.

Завтра среда. Вторая лекция у первокурсников, нужно просмотреть вопросы по Хармсу. Третья — очередной отчет декану и его нелепые истории преподавательских лет, которые обязана слушать. Четвертая — любимые третьекурсники и статья Арендт по…

Я всхлипываю, поджимаю ноги к себе, упираюсь носом в коленки. Нахрен среду, Хармса, придурка декана.

Не поворачиваюсь и не отрываю подбородок от коленей, когда Мэт возвращается. Слышу, он садится на пол передо мной.

— Джуди, эй.

Заставляю себя выглянуть, а затем чуть вытянуть шею.

Передо мной открытая бархатная коробочка с кольцом с синим сапфиром прямоугольной формы и обручем из белого золота, инкрустированного явно не финатинами или стеклом. Бриллианты.

— Мисс Кэмпбелл, — его голос такой, будто он говорит с испугавшимся ребенком — вы станете моей женой?

— Господи…

Это очень долгий выдох. Прячусь обратно в коленки.

Мэт заливается смехом.

Мне действительно делают предложение, я беременна, я люблю этого мужчину.

— То есть я выйду замуж не по залету?

— Ты еще не ответила, Тыковка.

— Мы оба не принимаем решение, основываясь на этом факте? — опускаю глаза, полные слез.

— Кольцо в этом доме оказалось явно раньше, чем ты рассказала. Как давно узнала?

— Вчера. — шмыгаю.

— Боже мой…я должен был быть рядом.

— Замолчи, Мэт. Замолчи. — прихожу в себя — Да. Я бы в любом случае, сказала “да”.

Он облегченно выдыхает.

— Происходит куча хрени, Ведьмочка. Все могут думать, что мы поторопились, но я знаю только то, что всегда буду рядом с тобой, как бы ни пробовала и ни хотела сбежать.

— Ты знаешь, насколько жутко это звучит? — улыбаюсь.

— И у тебя осталось для меня задание с Вечера сделок. — он помнит — Используй столько, сколько захочешь. Я исполню каждое.

Мы чуть отраняемся, но только для того, чтобы мистер Эйнер надел кольцо мне на палец. Идеальное по размеру, весу, восхитительности помолвочное кольцо.

— Я только что поняла, что залетела от миллионера.

— Прекрати произносить это слово. — меня роняют спиной на диванчик. начинают щекотать и целовать — Могла бы не раскрывать свой план.

— Какая разница? Мэт! — целует много раз в шею, смеюсь — Если он уже воплощен.

Кроха, мама по большей части разобралась. Мы не подведем друг друга. А еще завтра твоя прабабушка посмотрит на меня, как на идиотку, которой подарили поцелуй и брюлики, и она счастлива. Может, так и есть, но от моего счастья зависит столько улыбок. Я просто не могу их подвести.

МЭТ

Я уверен, что все мистеры Кэмпбелл настроены меня прикончить. Бабушка Джуди…смягчилась после нашего разговора в среду, пускай иногда по-киношному фыркает. Когда Джуд рассказывала своей маме, та визжала и прыгала вместе с ней. Такой реакции и ожидал от каждого, если честно. Пока что вышло у наших мам, и “есс” от моего папы.

Стоит ли говорить о Бетти и Крис? Нам следовало надеть те наушники, которые жена Кэпа, Сабрина, купила для Софи, чтобы девочка могла сидеть на играх. Нужно ли уже сейчас искать такие? Стоит перевести больше денег на трастовый фонд на образование? А на недвижимость? Нужно поговорить с финансовым менеджером и Джуди.

Пришлось отдать невесту на вечер четверга подругам. Им было нужно обсудить в мельчайших деталях два самых главных события в мечтах девочки-подростка. Мне прочитали об этом лекцию, прежде чем уйти.

В тот день я собрал консилиум главных менеджеров, чтобы те оградили жизнь и личность Джуди пусть и ценой контрактов и разбирательств с прессой. У меня кстати есть тройка неплохих юристов с фамилией на “К” и заканчивающейся на “эмпбелл”. Ладно, шучу, если они узнают о чем-то подобном, наверняка прикончат.

— Почему я не додумался поставить жучок на это кольцо, Тыковка? — ловлю Джуд в аудитории в понедельник.

Мы пытаемся держать конспирацию, Джуди даже снимает кольцо в университете, но все знают правду. И это не то, что удастся долго скрывать.

Закрываю двери, целую знакомые до клеточки кожи губы.

— У меня совещание, вольный слушатель Эйнер. — улыбается.

Ее голубые глаза такого невинного цвета, при этом буквально умоляют не останавливаться.

— Никакого совещания, даже не думай. — пересаживаю на стол, забираюсь рукой под ее колючий свитер — Ни шага в сторону с моим ребенком.

— Мне надо поговорить с доктором наук, увы, вы не похожи на него, и ваши ответы сомнительны… — тихо стонет — не так хороши.

— Тыковка, я заделал ребенка с десятой долей процента. Кажется, я достаточно хорош.

— Ммм… — пытается убрать мою руку, но явно для вида — Мама спрашивала, когда мы приедем.

Джуди реже думала и говорила о ее диагнозе, им обеим от этого легче.

— Моя скоро будет не спрашивать, а приезжать. — скольжу руками обратно, отстраняюсь от ее кожи, поправляю свитер — Люблю тебя.

— И я тебя.

Целую, окончательно слизывая с губ невесты помаду со вкусом малины. Кстати про вкус.

— А теперь разнеси этих стариков, чтобы мы скорее поехали домой, и я попробовал тебя…

— Тогда обещай, что прикончишь стариков Атланты на следующей неделе.

В составе Atlanta Hawks действительно все на закате карьеры. С них открывается сезон.

— Мы оба старательные. — шепчу в губы.

— Чертовски, Мэт. А теперь либо убери руки, либо будь готов к ежедневным лекциям дома, потому что меня уволят.

Делаю пару шагов назад.

— И знай, делаю это не ради себя. Я последнюю неделю в восторге от мысли, чтобы запереть тебя дома. — это так, и это не совсем здорово.

— Угрозы-угрозы. — целует в щеку, подбегает к двери, берется за ручку — Правило трех минут — не выходишь раньше.

Она понимает, что сказала моему извращенному сознанию.

— Не обижайся, у тебя бывают дни поудачнее. — смеется, закрывает с другой стороны, пока я не перебросил ее через плечо и не доказал обратное.

Так, игра в нападении оказалась ни к чему. Моей стала Ведьма, отлично справившаяся с приворотом и созданием одной маленькой тыковки.