Игры судьбы

Первая охота

POV Белла.

Последнее, что я увидела перед падением во тьму — виноватое лицо Джаспера, а потом зрение пропало. Следом пропал слух — полный боли вой был последним, что я услышала. Обоняние ушло последним — я была рада избавиться от тошнотворно-сладкого запаха горящих вампирских тел. Я осталась в темноте.

Жар быстро распространялся от горла по всему организму. Было ощущение, что кто-то вылил на меня кислоту. Однажды, когда я еще училась в средней школе, я капнула себе на руку раствором серной кислоты — кожу жгло и ожог не сходил почти пол месяца. Сейчас же казалось, что меня целиком опустили в ванную с неразбавленной кислотой, но это было далеко от истины. Ожог — это на коже, а жар был внутри меня.

Пламя внутри росло, пока не охватило все тело целиком, прожигая меня до костей.

Неожиданно я почувствовала биение собственного сердца. Шум участившегося пульса сводил с ума. Как бы мне хотелось избавиться от этого. Чтобы сорвать с себя оковы темноты, я готова была вырвать собственное сердце из груди. Только представьте: полнейшая темнота, ты лишен слуха и обоняния и только гулкие удары сердца. Стук был повсюду, каждый новый раз гнал яд по телу все быстрее.

Тело подкинуло вверх, изгибая позвоночник в немыслимую дугу, — я слышала хруст костей — когда первые языки пламени коснулись сердца. Они не жгли его так же безжалостно, как другие органы, но окутывали со всех сторон, словно заключая в огненную клетку.

— Я хочу умереть! — оглушающий вопль разнесся по поляне, но я не слышала, а вот кричать я могла. Облегчения это не приносило.

Пламя полыхало, сжигая меня изнутри. Хотелось умолять кого угодно, чтобы меня убили прямо сейчас, чтобы больше ни секунды не чувствовать эту ужасную боль, но я больше не могла произнести и звука — нечто большое и тяжелое давило на меня.

Осознание, что это мое собственное тело, а не темнота, приходило медленно. Собственное тело стало главным врагом — оно удерживало меня в огненном пламени. Мое единственное желание на данный момент казалось мне глупой шуткой. Я так отчаянно хотела жить, но еще сильнее — умереть, не существовать, раствориться.

И это было единственным, чего я желала. Я не могла бороться с огнем, но верила, что смерть остановит этот кошмар.

Эта боль — она была повсюду, окутывая меня, убивая. У нее не было начала, а значит и не будет конца. Весело, если меня ожидает бесконечная боль.

Изабелла Мари Свон, у вас появилось чувство юмора. За несколько часов до смерти.

Бесконечное пламя свирепствовало внутри меня, словно ураган.

Неожиданно время снова стало что-то означать. Прилив сил пришел в тело. Способность контролировать собственное тело возвращалась ко мне. Мой слух восстанавливался, я уже могла слышать отчетливые яростные удары моего сердца, будто отсчитывающие время. Я могла считать вздохи, слыша каждый из них. Первым что я сделала — снова закричала. Надрывно, пронзительно, долго, извиваясь телом на чем-то мягком.

Я продолжала набирать силы, мои мысли становились яснее. Слух становился все острее. Я прислушивалась к новым звукам: где-то проезжает машина, на первом этаже громко работает телевизор, кто-то дышит рядом со мной. Кто-то коснулся запястье, но холода я не почувствовала. Пламя внутри меня унесло все воспоминания о холоде.

После того, как пламя стало стихать, внутри у меня образовалось много пространства для мыслей. Какая же ирония, пощечина от судьбы — стоило мне захотеть немного пожить по-человечески, поступить в колледж и отпраздновать еще несколько праздников с отцом и тут все перечеркивается. Что же, Свон, еще очко твоему фатальному невезению.

В воздухе витал пряный аромат корицы. Никогда раньше не обращала внимания, что эта приправа может так вкусно пахнуть — она казалась мне горькой и резкой, но не сейчас. Запах пряности не покидал меня с самого первого момента возвращения чувств, но только сейчас я смогла угадать — что это за щекочущий сладко-пряный аромат.

Сколько еще я буду «догорать»? Несколько секунд? Час? День? Дольше?! Мне чудилось, что я была грудой костей, что каждая частица моего тела сгорела дотла.

Снизу Джаспер и Эммет о чем-то спорили, а Розали и Эсми были недовольны их поведением. На улице Элис и еще кто-то уговаривали Эдварда пойти поохотиться, но он упирался. Отвлек меня от подслушивания тихий голос Карлайла и аккуратное прикосновение к лицу: «Почти закончилось. Если ты меня слышишь, Белла, то знай — осталось совсем немного». Я верила. Кому, если не Карлайлу знать все об обращении.

Через пару часов боль переменилась: положительная сторона этой перемены была в том, что боль стала постепенно уходить из тела. Она отступала, но это был ещё не конец. Пламя, обжигающее мое горло, стало не таким, как раньше. Я уже не горела — я была выжжена. Измученная жаждой… сгорая от огня и от голода… И ещё плохие новости: огонь в моем сердце разгорался с новой силой.

Разве такое возможно? Биение сердца было и так слишком быстрым, а теперь огонь в моем сердце довел его темп до неистовой быстроты. Все находящиеся в доме очутились рядом. И, вдруг, пламя внутри меня разгорелось еще больше. Сердце забилось с яростной силой. Это было похоже на звук вращающихся лопастей вертолета. Огонь был таким, что полностью оглушил меня. Это была битва внутри меня — мое отчаянное сердце сражалось с мощью огня. Адское пламя сжигало все, чего касалось, а сердце отбивало свои последние удары. Вот, оно дважды запнулось и совершило удар в последний раз.

Тишина.

На какой-то момент отсутствие боли стало единственным, что я смогла осознать. Огонь исчез из тела, оставив мое мертвое небьющееся сердце в покое.

Делаю вдох полной грудью, находящиеся в комнате делают то же самое. Целый шквал запахов тут же отвлек меня: лес, мед, полюбившаяся корица, лаванда, лакированное дерево, шелк и тысячи других ароматов наполняли мир вокруг меня. И тогда я открыла глаза, уже готовая увидеть новый мир.

Он был резким и ярким. Висевшая на потолке лампа слепила, но я могла различить тончайшие нити накаливания в лампах и разглядеть деревянные панели, которыми был обшит потолок. Каждая микроскопическая трещинка на темной лакированной поверхности была видна мне. Взгляд замер на солнечном зайчике, замеревшем на полу у окна. Вокруг лучика танцевали сотни цветов — все оттенки всех цветов радуги.

От созерцания меня отвлекло прикосновение к руке. Все тело напряглось, а сквозь сцепленные зубы вырвалось рычание. Инстинкты, которые я еще не умела контролировать, заставили меня отскочить от невидимой угрозы и замереть у стены. Потребовалось несколько мгновений, чтобы понять, что источник угрозы — Карлайл. Мужчина стоял у дивана, на котором прошло почти все мое обращение, и выглядел напряженным. Все остальные Каллены стояли у дальней стены и не дышали. Среди знакомых лиц было несколько новых — странный смуглый парень, закрывший от меня Элис мощной грудью и миниатюрная брюнетка с красными глазами, жавшаяся к Эсми. Джаспера в комнате не было — это бросалось в глаза сразу. Эдвард и Эммет стояли чуть впереди, будто защищая семью от чего-то. Или кого-то… От меня? Тело тут же расслабилось, когда до разума дошла мысль о том, что в комнате безопасно.

— Белла, все хорошо. Ты, наверно, растеряна, но все закончилось, — голос Карлайла был успокаивающим.

Все внимание теперь было сосредоточено на глубоком, красивом тембре главы Калленов. Голос Карлайла преобразился, так же как и черты его лица. Раньше, своим неидеальным человеческим зрением, я не могла увидеть насколько красивым и мужественным был этот вампир. Он будто горел внутренним светом, заставляя немного жмурить глаза.

— Свон, скажи же что-нибудь, — недостающий член семейства стоял в обманчиво расслабленной позе на входе, его взгляд скользил по напряженным лицам семьи.

Если своим человеческим зрением я могла увидеть шрамы на его коже только при ярком освещение, да и то лишь рваные края, то сейчас я видела их отчетливо. Шрамы покрывали все открытые участки кожи блондина и были его отличительной чертой. Следы зубов начинались на шее — сколько же вампиров пытались его убить? — и скрывались за футболкой. Руки, мощные, с четко прорисованным рельефом, почти полностью были в следах от зубов. И сколько же вампиров умерли в попытках убить солдата Уитлока? А сколько только в попытке укусить? Заметив, что я не могу отвести взгляда от множества укусов, Джаспер усмехнулся, переведя взгляд на свои руки, тоже рассматривая полученные им шрамы.

— Я не собираюсь нападать, — я моментально оказалась возле Карлайла и замерла. Удивительно, как слушается меня собственное тело — мысль только формируется, а тело уже исполняет.

— Ей нужно на охоту, — Джаспер так и не посмотрел на меня. Тогда и я на него смотреть не буду! Чувства и вправду обострились, теперь не было раздражения — сразу злость. Стоило ему только появиться в комнате, а он уже почти вывел меня!

— Белла, это Науэиль и Бри, — представил незнакомцев Эдвард, чтобы развеять ауру напряженности. — Как ты себя чувствуешь?

— Как будто меня сожгли, а потом вновь слепили, — ответила я и вновь замерла. Мой голос казался чужим — слишком мелодичный и красивый, совершенно не похожий на прежний.

И тут напряженная атмосфера в комнате рассеялась окончательно: Эммет стиснул меня в объятиях, но почти сразу был отодвинут в сторону и его место заняла Элис. Девушка приобнимала меня за талию и лучезарно улыбалась, жестом подзывая к нам Науэля. Он был высоким, выше меня на две головы, и широкоплечим. У него смуглая кожа и цепкий взгляд, но при этом от него шли почти осязаемые волны дружелюбия. В груди его тихо билось сердце, но запах был таким же как и у всех в комнате: мед, лаванда и что-то солнечное. Так пахнет первый жаркий день лета.

— Белла, это тот незнакомец из моих видений, — голос Элис звучал, как музыка колокольчиков на ветру, а глаза лучились счастьем.

— Приятно познакомиться, наконец-то, — рука взметнулась в воздух, стоило закончить предложение.

— Это взаимно, — Науэль улыбнулся широко и солнечно, прямо как Джейкоб.

Джейкоб. Джейк… Он был со мной, когда Виктория напала и я отчетливо помню, что слышала его вой перед тем как отключилась. Где Джейкоб? Что стало с ним и стаей?

— Что случилось со стаей после битвы? — мой взгляд забегал по лицам присутствующих, выискивая тень сожаления. Все продолжали улыбаться. — Где Джейкоб?

— В этом вся ты, Изабелла, — Джаспер снова ухмыльнулся, теперь уже разглядывая что-то над мое головой. — Все живы и здоровы. А Джейкоб…

— Мне кажется, что стоит отложить разговоры, Белла, — Эдвард завороженно наблюдал за мной, вернее за сменой эмоций: от умиротворения до злости и обратно. — Тебя, наверное, мучает жажда?

Горло начало сильно жечь, после слов Каллена. Я смерила его раздраженным взглядом. Казалось, что мой мозг имеет сотни тысяч отделов и в одном из них я могла прятать жажду. Я будто подавляла ее, на уровне инстинктов. Она не казалась мне неконтролируемой. До этого момента.

— Пойдем охотиться? — Эдвард протянул мне руку, приглашая. Я не спешила протягивать ему свою.

— Сколько я дней я…

— Два, — Карлайл понял меня раньше, чем я успела закончить. — Нам стоит поговорить позже, когда ты поохотишься.

Еще одна горячая волна. Я схватилась за горло, глубоко вдыхая ненужный кислород. Жажда медленно уходила на второй план. Джаспер внимательно изучал меня, легко прищурив глаза. Он был похож на кошку, следящую за мышью: голова склонена к плечу, глаза неотрывно следят, а тело расслабленно. Лучше бы продолжал изучать деревянные панели на противоположной стене. Я уже сама себя не понимаю… Определенно мне нужно избавиться от огня в горле.

— Стоп! — резкий крик Элис испугал меня и я отдернула руку, которую уже тянула к ладони ее брата. — Сначала зеркало. Вы все обещали, — эльфенок обвела присутствующих внимательным взглядом. — Вы обещали, что я буду присутствовать, когда это впервые случится.

— Это можно сделать и после охоты, — вперед выступила Бри, ее глаза даже потемнели на несколько тонов после этой фразы. Значит она тоже голодна? Пойдет с нами?

— А вдруг она увидит себя в отражении озера? — Элис вмиг скрылась из комнаты.

Теперь меня обнимала Эсми. Она была прекрасна с этой солнечной улыбкой и добрыми глазами. Карлайл стоял рядом с женой, приобнимая нас обеих за плечи. И это было так правильно, по-семейному. Воздух в комнате почти трещал от постоянного сканирования чужих эмоций Джаспером.

— А вот и я, — голос Элис шел из-за огромного зеркала в красивой позолоченной раме. Зеркало было почти в два раза выше ее и в несколько раз шире, но вампирша с легкостью поставила его напротив меня и выступила вперед, улыбаясь.

Все Каллены в очередной раз замерли, ожидая моей реакции на новую внешность. Даже Джаспер перестал ухмыляться и напрягся, готовый к любой моей реакции. Хочет чтобы я разнесла комнату или набросилась на кого-то? Неужели я настолько плохо выгляжу даже в образе вампира? Было страшно смотреть в отражение, но Элис ненавязчиво дернула меня за руку, заставляя рассмотреть себя в холодной поверхности.

Моей реакцией стало бездумное любование. Незнакомка в зеркале была божественно-прекрасной, не уступающей в красоте даже Розали. Она не двигалась, но ее кожа сияла как жемчужина, кварцевый песок, белоснежный шелк… Она была одета в темно-синее платье средней длины, а каждый открытый участок тела был гладким и сильным, рельеф мускулов идеально просматривался в ярком искусственном свете лампы. Бледное лицо, обрамленное тяжелыми темными волнами волос, выделялось слегка выступающими скулами и пухлыми губами, но самыми яркими были глаза. Кроваво-красные омуты излучали зловещий свет, но неумолимо притягивали взгляд к себе.

— Глаза… — я все еще не могла оторвать взгляда от незнакомки в зеркале, которая повторяла за мной каждое малейшее движение губ. — Это надолго?

— Они потемнеют через несколько месяцев, — успокаивающим, обволакивающим голосом проговорил Карлайл, все еще присматриваясь к моей реакции. — Кровь животных меняет цвет глаз быстрее, чем диета из человеческой крови. Сначала они становятся янтарными, а потом золотыми.

— Месяцы? — мой голос стал выше от страха. Неизвестность не так страшна порой, как увидеть что в зеркале кто-то другой. И это правда — я боялась горящих кроваво-красных глаз незнакомки. Я еще не была знакома с ней. С самой собой. Нами.

Джаспер хмурился, словно решая какую-то сложную головоломку, Элис буквально подпрыгивала на месте от нетерпения, Эдвард прислушивался к чьим-то мыслям, Бри хмурилась и все чаще смотрела на выход.

— И? — не выдержала Элис, подталкивая меня к оформлению мыслей о новой себе в предложения.

— Я пока не уверена, — я вглядывалась в красивое лицо в отражении, ища хоть что-то от себя прежней и, о чудо, нашла: верхняя губа все так же была немного больше нижней, да и рост остался прежним, просто каблуки, одетые почему-то на меня, заставили меня поверить в то, что я стала выше на десяток сантиметров. Стало легче — незнакомка стала почти родной. — Почему я в платье и туфлях, Элис?

Сквозь туманные человеческие воспоминания пробился образ этого наряда, подобранного мне Элис во время выбора выпускного платья. Даже немного грустно от того, что я пропустила свой первый выпускной, который был вчера.

— Может твое чувство стиля изменилось вместе с координацией? — с надеждой спросила девушка-эльф, но тут же увидела ответ в моих глазах. — Ну, может позже.

Каблуки я оставила на выходе из дома за что получила укоризненные взгляд от подруги и улыбку от Эдварда. Бри быстро умчалась вперед от нас, пока Каллен рассказывал мне как быть вампиром.

Первым уроком был бег и это было по-настоящему здорово. Ветер, шумящий в ушах, обволакивающий меня теплой волной, трепавший волосы. Скорость была завораживающей — я понимала, что несусь с бешеной скоростью, но все вокруг оставалось четким: деревья, листья, дорожка. Держаться на ровне с Эдвардом не составляло труда, он был быстр, но в моих венах все еще была человеческая кровь.

Вторым уроком оказались прыжки — Каллен с легкостью, не сбавляя скорости, перемахнул через достаточно широкую реку и скрылся за зарослями деревьев на другом берегу. Я же резко замерла за десять метров до воды, пытаясь понять как Эдварду удалось перелететь через реку.

— Бри голодна, поэтому тебе может не достаться оленей, — послышался веселый голос Каллена с того берега.

Я отошла еще на десять шагов назад, чтобы взять более долгий разбег, и рванула вперед. Платье разошлось по шву на бедре и это заметно облегчило передвижение. Что же, Эдвард, ты останешься позади. Для большей свободы действий я разорвала платье с обеих сторон почти до бедер и с легкостью перепрыгнула реку. Земля приближалась медленно, поэтому я с легкостью приземлилась чуть впереди Каллена и побежала вперед.

— Попробуй догнать, — по лесу разнесся мой смех, непривычный и мелодичный.

Скорость завораживала, листья приятно касались босых ног, а окружающий мир жил неведомой мне ранее жизнью. Повсюду кипела жизнь, в воздухе витали сотни звуков и запахов. Все это казалось сказкой, прекрасным сном. И мне не хотелось просыпаться.

— Белла, мы на охоте, — напомнил мне Эдвард, все еще держась позади.

Точно. Тело остановилось резко и в меня влетел Каллен и мы полетели на землю. Несколько мгновений была тишина, а потом мы вместе засмеялись.

— Теперь ты неуклюжий? — не упустила я шанса пошутить над вампиром, принимая его руку и поднимаясь.

Рядом с Эдвардом было спокойно и уютно, не было неловкости или смущения. Его поведение тоже было лишь дружеским и это заметно облегчало нам жизнь. Мы были почти друзьями в этот момент — шутки, смех, совместное дело.

Неожиданно меня сбил с ног олень. Я повалилась на твердую мускулистую теплую тушу животного и инстинктивно ухватилась покрепче. Послышался хруст костей и шея оленя сломалась пополам, кости проткнули кожу и на шерсть полилась кровь. Огонь в горле, казалось, мог сжечь меня изнутри. Я впиваюсь острыми зубами в место чуть ниже сломанных костей и в рот бьет горячая струя живительной влаги. Вкус у крови неприятный, сильно уступающий запаху, но она питает меня, наполняет жаром. Животное мертво и почти обескровлено, а жажда стала только сильнее.

— Одного будет недостаточно, — Эдвард верно истолковал мой непонимающий взгляд. — Давай только отойдем подальше, здесь охотится Бри и она была недовольна тем, что ты забрала ее добычу.

Бри была здесь? Неужели жажда крови настолько захватила меня, что я даже не заметила чужого появления? Вернувшись мыслями на минуту назад, я смогла вспомнить незначительные детали, которые подтвердили мою догадку — вампирша была здесь: я слышала бег, тихое рычание и незнакомый запах. Жажда и вправду ослепляет.

— Куда пойдем? — я попыталась стереть кровь, заляпавшую весь подбородок и верх платья, но это оказалось бесполезным занятием.

Каллен двинулся на Север — я за ним. Бежали мы не спеша, но назначенного места достигли быстро. Вернее не достигли, но для меня охота началась раньше — безумно ароматный запах увлек меня в сторону. Источник аромата манил и звал к себе, обещая облегчение страданий.

На полянке сидело двое человек: мужчина и женщина. Палатка, разбитая чуть ближе к деревьям и кастрюля, подвешенная над углями, давали понять, что здесь разбит лагерь. Меня привлек не запах тушенного картофеля с бобами, что тихо булькал на огне, а аромат крови. В панике я зажала нос рукой и попыталась сбежать, но тело не слушалось меня, оно будто жило собственной жизнью — напряглось и чуть пригнулось к земле, готовясь к первому броску.

— Вам нужна помощь? — женщина вскочила с поваленного дерева, заметив меня. Наверное, ее испугал мой внешний вид — всклоченная, измазанная кровью, безумная.

Запнувшись о корень дерева, женщина упала на землю неподалеку от меня, буквально на расстоянии вытянутой руки. Запах стал сильнее. За спиной мужчины, поспешившего на помощь жене, махал руками Эдвард, пытаясь привести меня в чувства, но случилось ужасное — женщина попыталась опереться на руки и встать и хвойные иглы впились в ее ладонь.

Я плохо помню что было дальше. Для меня существовала только горячая сладкая кровь, помогающая утолить жажду и наполняющая меня поистине невероятной силой. Аромат в этот раз оказался ничем в сравнении с кровью.

Как только Калленам удается бороться с собой?

Уже отходя от двух трупов я увидела бледное лицо Эдварда с угольно-черными глазами и огромными кругами под глазами — всего за пару минут он превратился из симпатичного юноши в болезненного изнеможенного монстра. Осознание сотворенного мной приходило медленно. Только что я убила двух людей. Я воспользовалась человеком, словно пакетом с соком и выкинула, когда он опустел.

Как я могла? Я — монстр! Чудовище! Прямо у огня падаю на землю и сворачиваюсь в клубок, запуская пальцы в волосы, сжимая. Никакого облегчения, а грудь сдавливает и нет возможности вдохнуть. Глаза жгло, но слез не было. Вампиры не плачут — это не правда, они просто не могут выпустить слезы наружу. Малая жертва за вечность, именно так я думала…

— Белла…

Какой же идиоткой я была! Думала, что Каллены помогут мне сдержаться, но я не знала, что не смогу контролировать собственное тело, разум. Как мне может кто-то помочь, если я не владею собой?

— Белла!

Я опасна. Опасна для людей и вампиров, окружающих меня, ведь если я не могу сдержаться, то я ставлю под угрозу и их образ жизни. Я могу стать причиной срыва кого-то из них, как уже случилось однажды.

— Белла, ты слышишь меня?! — Эдвард все это время звал меня, но его слова где-то там, снаружи, а я — глубоко внутри.

Я не так представляла себе вечность. Я думала, что жизнь вампира похожа больше на сказку, идеализировала ее, но вдруг столкнулась с реальностью к которой не была готова. Я сотню раз слышала о жажде, инстинкте охотника, притягательности крови, но меня больше интересовала внешность, сила, совершенность, которую я могла обрести в вечности.

Я не вернусь к Калленам — им не нужна убийца, способная разрушить их мир. Но идти мне некуда: я не вернусь к отцу — я опасна, не пойду к оборотням — я предатель. Я не смогу жить с мыслью о том, что лишила людей жизни.

Еда из кастрюльки стала выкипать и падать на угли, разжигая огонь. Он был гудящим и жарким. Он мог помочь мне. Откинуть от себя Каллена, пытающегося достучаться до меня, оказалось совершенно простым делом, чего уж говорить о преодолении десяти метров. Я — вампир, питающийся человеческой кровью, выродок, монстр. Для меня нет ограничений, нет понятия времени и расстояния.

Рука уже почти коснулась обжигающе-горячих языков пламени. Я горела совсем недавно, но горела внутри — снаружи все будет быстрее и не так больно. Я видела как горят вампиры — пламя моментально распространяется по их мертвому телу и они вспыхивают, как спички. От них остается только тошнотворный запах горелой плоти.

Меня откидывают в сторону, а потом всем телом придавливают к земле, прижимая ногами мои руки к телу, хватая за шею. Еще одна пара рук хватает за ноги. Третий вампир крепко держит мне голову. Попытки вырваться оказываются провальными — я недостаточно сильна для трех врагов. Врагов ли?

Сознание проясняется медленно, выпуская меня из клетки самобичевания, давая оценить обстановку вокруг. На мне сидел Эммет, а голову крепко держал Джаспер, не давая и малой возможности повернуть ее. В ногах, скорее всего, был Эдвард — третьего не было видно из-за огромных габаритов сидящего на мне Каллена.

— Ты умом тронулась, Свон? — Джаспер был зол, его глаза были темнее, чем пол часа назад, а слова вырывались из груди с низким рыком.

Я… да. Я определенно тронулась умом — хотела убить себя. Расклеилась как последняя тряпка. Начала жалеть себя, совершенно не задумываясь над чувствами Калленов… Что случилось бы с Эсми, которая любила меня как родную, с Эмметом, что сейчас тоже был жутко зол, с Элис, Карлайлом, всеми остальными членами моей новой семьи?

— Да, — мой голос казался мне еще мелодичнее и теплее, чем был до охоты. — Я убила их, Джаспер. Они хотели мне помочь, а я…

Спазм перехватил горло и легкие, не давая вздохнуть и договорить. Грудная клетка горела, как после длительного бега, но спазм не проходил. Казалось, что сильная рука безжалостно сдавливает мне шею, перекрывая доступ кислорода, но все было иначе — Каллены встали рядом со мной, совершенно не сдерживая, давая самой подняться. Как они смогли оказаться здесь так быстро? Ну, конечно! Элис увидела меня.

— Я поговорю с ней, — Джаспер выразительно посмотрел на братьев и те ушли, нехотя и опасаясь: за него или за меня? Внешний вид Каллена, говоривший о его злости и раздражении, вернул мне желание сунуться целиком в огонь, но вампир грубо дернул меня за руку и потащил куда-то.

Так мы и шли, обычным человеческим шагом, — он впереди и я, безвольно шагающая за ним. Сейчас мне было стыдно, особенно перед Элис, которой пришлось увидеть весь ужас возможного развития событий и объяснить все семье, чтобы они могли спасти меня. Я ни разу не достойна Калленов: я приношу им одни проблемы и боль. Но они, пусть совершенно необъяснимо, любят меня и им вряд ли принесет облегчение моя смерть.

Резкий поток соленного воздуха ударил в лицо, разметав в сторону растрепанные волосы и прочищая мозг. Мы стояли на обрыве, а под нами бесновался Тихий океан. Огромные волны с громким шумом и треском бились о скалы, разбиваясь в миллион брызг и трескучую белую пену. Ветер безжалостно хлестал по лицу, но холода я не чувствовала. Я вообще ничего не чувствовала — полнейшее опустошение. Я чуть не стала убийцей трижды, включив в список жертв себя.

— Свон, ты — идиотка, — нестандартно напомнил Джаспер о своем присутствии. — Сейчас я вправлю тебе твою извилину, которая у тебя, похоже, только одна, да и та — прямая.

Вампиры же не умирают от прыжка с обрыва? Надеюсь, что нет, потому что мое тело медленно падало в высокие волны.

POV Элис.

Я была счастлива, доводя новую комнату Беллы до идеального состояния, пока подруга была на своей первой охоте. Я начала обустройство комнаты для нее еще перед выпускным, но некоторые обстоятельства не позволили мне спокойно закончить. И вот, сейчас, я ставлю последнюю вазу на прикроватную тумбочку и окидываю помещение взглядом — ища недостатки. Все было в порядке, как я и задумывала. Даже на занавесках было одинаковое число складок и это заставило меня улыбнуться. Иногда я через чур увлекаюсь.

Я бы не поняла, что пришло видение, если бы не услышала крик Беллы — протяжный, яростный. Комната пропала и передо мной оказалась небольшая опушка на которой Белла пила кровь из шеи грузного мужчины, после чего она медленно ушла в лес. Это плохо, ей теперь будет еще тяжелее приучиться к крови животных, но не смертельно — в семье лишь Эсми с Карлайлом без греха. Через мгновение видение изменилось, теперь Белла извивалась в огне, все на той же опушке. Это было похоже на дежавю, но сейчас тело брюнетки горело настоящим ярко-голубым огнем.

Ужас накатил на меня мгновенно, неужели Белла настолько эмоционально отреагировала на охоту? Надеюсь, что нет. Для нее не должно быть чувства раскаяния, она же новорожденная!

— Что случилось?! — в комнату влетел Джаспер, чуть не сорвав дверь с петель, а за ним Науэль. — Ну же, Элис, что-то произошло? Почему ты так сильно боишься?

— Белла… — взять себя в руки было крайне сложно, но сейчас жизнь подруги зависела от меня. — Они с Эдвардом у выхода к скалам… скорее… она хочет сжечь себя… Она убила… охотились слишком близко…

Джаспер быстро собрал воедино отрывки моих слов и позвал Эммета, а через секунду их уже не было в доме. Обеспокоенная семья медленно заполняла комнату, ожидая объяснений. Науэль крепко обнимал за плечи и это помогло взять себя в руки достаточно быстро. Мой дар приносил мне достаточно много проблем, особенно когда я видела что-то страшное, способное выбить меня из колеи — тогда меня «выкидывало» из видения и я долго приходила в себя.

Все мы — заложники своих даров: Эдвард не может абстрагироваться от чужих мыслей, Джаспер постоянно ощущает чужие эмоции, ему приходится бороться за собственные эмоции, я могу видеть варианты развития событий, но не всегда все идет так как я видела и от этого я чувствую вину.

— Белла не сдержалась, — семья дружно выдохнула. Это было неприятно, но, как бы плохо это не звучало, с нашими все было в порядке, а это важнее.

Когда ты становишься бессмертным — жизнь для тебя становится ничем, лишь разменной монетой — можно отдать, можно оставить. Но нам хотелось оставаться человечными, не превращаться в монстров окончательно, поэтому мы сопротивлялись и ценили жизни людей, но в такие моменты как этот… жизнь других теряла свою значимость на фоне опасности для близких. Вампиры лицемеры, но кто из людей абсолютно искренен?