Игры света и тьмы - 1

Глава 5. Посланники

Инэрис устало покрутила в пальцах горячую чашку. Кафе, куда она спустилась выпить кофе, было небольшим и располагалось на первом этаже её же дома. Сюда она приходила, когда хотелось побыть в одиночестве рано утром.

Инэрис терпеть не могла, когда рядом кто-то спит. Атмосфера пропотевшей за ночь комнаты давила на неё, хотелось поскорее уйти, сменить обстановку. И даже прикрыв в дверь спальню она не могла отделаться от тягостного чувства.

Нолан всегда спал до полудня, а в особо тяжких случаях до двух и даже четырёх часов дня. У него, как и у Исы, был ненормированный рабочий день, и по каким-то загадочным причинам он всегда перетекал в ненормированную рабочую ночь. Иса не могла этого понять. Если бы её собственная работа не зависела от обстоятельств, от необходимостей организовывать слежки, проводить встречи и ночные вылазки… одним словом, от графика работы разного рода «объектов»… если бы не это, она однозначно предпочла бы работать по утрам.

С её точки зрения у Нолана возможность выбирать была, но его работа всё равно неуклонно сползала в ночь, а время сна основательно заползало на день. Спящий Нолан раздражал, и, хотя Инэрис накануне сказала правду — квартира изначально выбиралась и готовилась только для неё — чтобы избежать депрессии приходилось покидать её, спускаться вниз, хотя бы вот сюда. Сидеть за столиком у окна и подолгу глядеть, как проносятся мимо автомобили, льёт дождь или падают на серый асфальт белые хлопья снега. В тот день снега ещё не было, но небо уже явно подумывало им разразиться. Одного вида на пальто прохожих, раздуваемые ветром, хватало, чтобы замёрзнуть. Можно было вернуться домой и согреться, надев тёплый свитер — но Инэрис никак не могла избавиться от этого неприятного чувства «спящего Нолана», даже несмотря на то, что никакого Нолана в квартире уже не было.

В этот раз она сама легла слишком поздно. Дезмонд ушёл далеко заполночь, а Иса всё ещё хотела изучить раздобытую на дне рукопись. Это казалось ей даже более важным, чем поиск материалов по Анрею и Калену, но всерьёз заняться не получилось ни тем, ни другим. Витиеватая манера выражаться, которую использовал автор рукописи, требовала не только идеального знания мёртвого языка, по которому не сохранилось ни одного разговорника, но и свободного владения мифологическими образами периода ранней империи. То, что Инэрис сумела прочитать, подозрительно напоминало ей катраны Книги Звёзд, которые зачастую можно было истолковывать с противоположными значениями. К тому же текст начинался с середины, и это никак не облегчало задачу. Если бы Инэрис знала, с чем имеет дело, у неё было бы куда больше шансов разобраться в написанном, но тут дело входило в замкнутый круг — потому что чтобы понять это, нужно было прочитать хотя бы часть.

Она так и уснула на кухонном диване и за ночь бумаги сползли из её рук на пол. Проснувшись и обнаружив это, Инэрис запаниковала — боялась, что письмена двухтысячелетней давности рассыплются в прах. Однако, подняв их, с удивлением обнаружила, что они куда прочнее, чем кажутся на вид.

Чувствуя, что не может больше находиться в духоте квартиры, она оставила рукопись на диване и спустилась вниз, но теперь, невыспавшаяся и усталая после бурного подводного спуска, никак не могла сосредоточиться ни на одной из нависших над ней проблем. Мысли плавно перетекали от рукописи к Дезмонду и его не столько внезапным, сколько напрягающим признаниям… От Дезмонда — к Нолану, который так и не дал о себе знать. От Нолана они возвращались к Джону, к официальной миссии, которую тоже стоило бы сегодня обсудить с командой, а затем и к неофициальной, той, что была связана с появлением на Земле её старых знакомых. Потом они снова возвращались к рукописи и к поискам способа определить, что это за документ. На этом месте Инэрис вспоминала об Авроре, спящей на дне, потому что по всему выходило, что она об этих пергаментах знает больше всех.

Авроре Инэрис не доверяла. Она не хотела признаваться себе в этом, но в глубине души она наставницы ещё и боялась. Аврора была одним из тех немногих людей, кто имел над ней власть и мог бы причинить ей вред. Инэрис знала, что для этого бывшей владычице не обязательно потрубуются меч или бластер, её поразительная способность управлять людьми не зависела от времён и официальных титулов. Если бы Инэрис спросили, хочет ли она снова подчиняться Авроре, она почти точно ответила бы: «Нет». Она давно переросла тот возраст, в котором нуждаются в наставниках и чужих целях, её вполне устраивали свои, найти бы средства, чтобы их воплотить…

И при всём при этом Инэрис не хотела Авроре смерти. Ей становилось горько при мысли о том, что криокамеру, возможно, всё-таки не удастся отключить. Она мучительно хотела увидеться с женщиной, заменившей ей мать, ещё раз. Слишком о многом хотела ей рассказать и ещё о большем спросить. И где-то в глубине души трепыхалась подленькая и неприятная надежда, что Аврора знает, что делать. И что, если Аврора проснётся, всё станет гораздо проще.

Чем больше Инэрис думала об этом, тем больше ей хотелось достать со дна холодильник, но в её руках всё ещё не было необходимых ресурсов — ни материальных, ни технологических. А значит, деваться было некуда, нужно было рассмотреть со всех сторон перспективы сотрудничества с обоими орденами и сделать выбор.

Анрей был Инэрис неприятен. И в то же время он, как и Кален, представлял людей, всегда служивших Империи и бывших её союзниками. Не говоря уже о том, что ей просто хотелось повидать старого друга ещё раз.

Дезмонд вызывал у неё опаску. Не только потому, что за ним стоял человек, получивший в истории прозвище Великого Предателя. Человек, чьё желание заполучить тело Авроры выглядело более чем подозрительно, учитывая, что столетия назад именно он пытался лишить её власти, и именно он выступал главным врагом всего, что она хотела построить.

Теперь, после ночного разговора, Инэрис нервировала перспектива того, что за помощь Дезмонд может попросить определённую цену, не имевшую никакого отношения к их работе. Не то чтобы Инэрис отказалась бы её заплатить… Аврора всегда учила, что личное пространство — одна из тех вещей, которые возможно придётся принести в жертву своему долгу. Но мысль о том, чтобы разделить с Дезмондом постель в обмен на помощь всё равно отчего-то была неприятна — и Инэрис даже себе не могла объяснить, почему так.

Отставив в сторону чашку она достала коммуникатор. Подобные приборы, изготовленные для элиты империи, имели автономные источники питания, позволявшие компьютеру работать едва ли не вечно. На мгновение Инэрис подумала о том, что тот, кто добрался бы до компьютеров колонии, погребённой на дне океана, узнал бы много нового — возможно, слишком много. И от того выбор, который предстояло сделать, становился ещё более важным. Тут же отогнала эту мысль и сосоредоточилась на приборе, который ни разу не включала с тех пор, как он попался ей в руки.

Дезмонд почему-то так и не спросил о нём. Как будто и не надеялся на связь — или напротив, как будто это не имело для него никакого значения. Включать его она не стала, просто повертела в руках, засчитав как ещё одну карту в своей колоде — возможность связаться с ним без ведома Джона или любых других наблюдателей со стороны Земли.

Разглядывая его серебристый корпус Инэрис не заметила, как прильнула виском к оконному стеклу и задремала. Вопреки обыкновению ей снились не горящие корабли, а морское дно. Каменные залы и гранитные плиты, прегрдившие путь к выходу. И ещё почему-то руки Дезмонда на её собственном теле.

Ощущение приближающейся опасности вырвало из грёзы внезапно и безжалостно.

Распахнув глаза Инэрис на мгновение подумала, что всё ещё спит, а в следующую секунду прокляла себя за непростительную оплошность и первым делом поспешила спрятать коммуникатор в складках лежащего на соседнем стуле плаща.

— Кален? — осторожно спросила она.

Впрочем, ошибки быть не могло. Перед ней сидел именно он.

Кален Фэроу, коротко стриженный, с красивым по арийски лицом, с высокими скулами и твёрдым подбородком и бледно-серыми глазами, потухшими, как сумерки отражённые от асфальта.

— Рад тебя видеть, — ответил сидевший перед ней мужчина. Впрочем, в голосе его не было ни радости, ни каких либо других эмоций. Он был таким же потухшим, как и спокойные серые глаза.

— Пожалуй, я тоже, — призналась Инэрис и замолкла, внимательно наблюдая за ним и пытаясь угадать, что последует дальше. Так и не дождавшись продолжения она спросила первой: — Видимо, ты пришёл поговорить?

— Я полагаю, твой друг, Джон, тебя предупредил.

«Ох, сколько же у меня оказывается друзей…» — Инэрис нервно усмехнулась про себя, но вслух сказала только:

— В самых общих чертах.

«И уж точно не сказал о том, что ты знаешь, где мой дом». Сложившаяся вокруг её адреса ситуация начинала её напрягать.

— На самом деле всё довольно просто. Мы, — Кален отодвинул в сторону борт белоснежно-белого плаща, который носил поверх серо-стального делового костюма, и продемонстрировал серебряную змею, свернувшуюся на отвороте пиджака. Знак ордена, который не требовал пояснений ни для кого, кто встречался с его адептами хоть раз. — работает над тем, чтобы вернуть в галактику порядок, уничтоженный войной.

Инэрис кивнула, не столько соглашаясь, сколько приглашая его продолжать.

— Это сложно, потому что далеко не все хотят к нему присоединиться. И ещё потому, что есть люди, которые хотят нам помешать.

— Могу я спросить, кого ты имеешь в виду? — Инэрис твёрдо решила не тратить время на осмысление полученной информации, а просто попытаться собрать её как можно больше.

— Я говорю о тех, кто, как нам с тобой казалось, давно уничтожен. Об Ордене Терс Мадо, Воинах Тьмы.

Кален сделал театральную паузу, видимо, предполагая, что эта новость должна вызвать куда более сильные эмоции, чем первые его слова.

— О! — только и сказала Инэрис, решив, что лучше поразиться, чем рассказывать о том, что кое с кем из другого Ордена она уже виделась, и не раз. — а чего добиваются они?

— Погрузить галактику в хаос бесконечных войн.

— Плохие ребята, — согласилась Инэрис. — Как я могу им помешать?

На самом деле она уже знала ответ. Он было настолько прост, что не стоило и задавать вопрос. Но Инэрис тянула время. Ей нравился этот разговор. Он позволял чуть лучше разглядеть того, с кем она когда-то могла умереть бок о бок.

— Не только технологиями, — легко разгадав положение вещей, ответил Кален. — Атлантида важна. Последняя усыпальница императрицы сама по себе уникальный артефакт.

«Он не знает, что Аврора жива?!» — тут же пронеслось у неё в голове и сразу же следом: «Или попросту врёт?»

— Мы хотели бы заключить союз с Землёй. Включить её в число охраняемых нами планет. И в особенности — союз лично с стобой.

Инэрис молчала. Слишком мощный ураган чувств всколыхнули в её груди последние слова.

— Союз со мной… — медленно и горько произнесла она. — Ты преувеличиваешь мою значимость, Кален.

— Отнюдь. Наши аналитики оценили её со всех сторон.

— Давно? — невольно сорвалось с губ, и Иса тут же прикусила язык.

Кален, кажется, не понял вопрос. Он продолжал смотреть на неё так же серьёзно и спокойно, в то время как Инэрис с трудом удерживала бесполезные слова, так и рвущиеся с языка: «Почему вы пришли только сейчас?!».

— Не очень, — сказал он. Помолчал и видимо считав скепсис на её лице продолжил: — Неужели тебе нравится та жизнь, которую ты здесь ведёшь?

Инэрис молчала. Очень долго. А потом вдруг поняла, что есть вещи, которые бессмысленно скрывать.

— Ты знаешь, что ко мне уже приходили. До тебя?

Кален помолчал. По выражению лица было не разобрать что он знал, а что нет.

— Приведи мне конкретные рациональные аргументы, почему я должна выбрать вас, — продолжила Иса. — Людей, предавших один мой народ и уничтоживших другой, тот, который я пыталась создать.

— Ты — одна из нас?

Инэрис фыркнула и взявшись за чашку остывшего кофе сделала глоток.

— Не впечатляет, — призналась она. — Не обижайся, Кален. Я ценю твоё внимание. Но вам понадобится нечто большее, чтобы меня заинтересовать. И если вы хотите не создавая вооружённый конфликт достать что-то с нашего дна, то имейте в виду, из этих артефактов вы получите далеко не всё.

Что будет, когда Калену станет известно о главной ценности подводного города, она пока что и представить себе не могла.

— Ты рассчитываешь, что посланник Терс Мадо тебе поможет лучше нас, — спокойно предположил Фэроу.

Инэрис с удивлением отметила это «Посланник». Она читала биографии обоих этих аристократов и помнила, что они росли вместе и вместе учились в академии. «Неужели он не знает, что речь идёт о его друге?» — с удивлением подумала она.

— …но у него не будет шансов это сделать. Мы постараемся избежать вооружённого конфликта с правительством Земли. Хотя прямо скажем — вам нечего вам противопоставить. Но мы постараемся, — он особо подчеркнул это слово, — не создавать прецедент. Но любой из Терс Мадо, который появится здесь будет немедленно уничтожен.

Секунду Инэрис ошарашено смотрела на него, пытаясь осознать сказанное.

— Ты серьёзно? — спросила она. — И Дезмонд?

— Любой представитель тёмного ордена, ведущий деятельность за пределами окупированной Галактионом территории подлежит немедленному уничтожению.

Спокойствие в глазах Калена сменилось злым, холодным огнём.

— Извини, — коротко произнесла Инэрис и поднявшись с места взялась за плащ. Дезмонда нужно было срочно предупредить. — Мне нужно идти. Как только появится время, я тебе перезвоню.

— Ты не успеешь, — Кален откинулся на спинку стула и глотнул из своей чашки.

Мысленно чертыхнувшись Инэрис бросилась к выходу из кафе. На ходу вырвала из кармана телефон и набрав номер Джерри распорядилась:

— Вчера в мой дом проник мужчина. Мне нужно немедленно выяснить, где он сейчас.

— Немедленно?! — в голосе Джери прозвучало несвойственное ей удивление. Взгляд Исы упал на циферблат городских часов, показывавших половину седьмого утра. — На это потребуется несколько часов, — уже более сосоредоточенно отозвалась та.

— Мне надо сейчас! Жду твоего звонка.

Инэрис нажала на сброс и бросилась в сторону подъезда. Нервно отстукивая каблуком по полу поднялась на свой этаж. Торопливо открыв дверь бросилась к ящику, где хранилось оружие и уже на ходу ещё раз набрала номер сотрудницы.

— Ну!

— Я же сказала, Иса! Я всё понимаю, но есть законы физики! За две минуты я не смогу!

Тихонько зашипев от ярости Иса снова бросила трубку и принялась натягивать кобуру. Одевшись, звонить в третий раз она не стала, сразу направилась к выходу. Понятия не имея, где собирается его искать и замерла, не веря своему счастью. На тумбочке перед дверью лежала чёрная визитка, инкрустированная серебром.

— Отец… — медленно повторил Дезмонд.

— Может, пригласишь меня зайти?

Дезмонд отлично видел, кто стоит перед ним. Понимал, что это не человек. Видеть настоящего облика собеседника он не мог, но это и не имело значения. Дезмонд привык считать, что каждый вправе выглядеть тем, кем хочет быть.

Но он чувствовал исходившую от мужчины силу — тёмную и мощную, такую, какую он встречал всего несколько раз в жизни.

Обитатели нижнего мира, того, что много веков назад пошёл на человечество войной, в основе своей были создания чистой энергии тьмы. Так же как если верить легендам, существовали и другие — те, кто был соткан из света.

Дезмонд не впервые видел, как легенды оживали.

То, о чём говорил этот не-человек, как ему казалось, давно отболело и было забыто. Галактион никогда не претендовал на то, чтобы называться его отцом, но он, обучивший Дезмонда всему, что тот знал, был ему в сто раз ближе родни по крови, которая когда-то отказалась от него.

«Отец», — мысленно повторил он и внезапно понял, что ничего не отболело. Что он не успокоится, пока не узнает, лжёт ли этот не-человек. Пока не выяснит, что произошло тысячу лет назад, что сделало его тем, кто он есть — сиротой, бастардом в собственной семье.

— Хорошо, — согласился Дезмонд без лишних слов. То, что перед ним стоит демон, значило в сложившейся ситуации меньше всего.

Они проговорили почти до утра. Единственное, что понял Дезмонд абсолютно точно — этот не-человек не лжёт.

— Ахмиус… — перебирал он на языке имя, настолько незнакомое и в то же время как оказалось, такое близкое. И уснул, уже в одиночестве, так и не решив для себя ничего.

Проснулся Дезмонд от щелчка затвора.

— Оп, — сказал он раскрывая глаза и с улыбкой продолжил: — Доброе утро, брат.

Анрей стоял перед ним направив дуло бластера ему в лоб.

— Чего ждёшь?

Анрей молчал. И вопреки всякой логике на его лице не было особого желания убивать.

— Мне надо сменить дверной замок?

— Тебе надо покинуть Землю, — ответил Анрей.

— Вперёд ногами?

— Если будешь слишком упрям.

Решив, что разбираться в ситуации из такого положения дальше будет неудобно, Дезмонд рванулся вперёд. Какую бы там спецподготовку не проходили воины светлого ордена, Анрей всегда был слабее его — и прекрасно это знал. Он не стал сопротивляться и потеряв оружие тут же метнулся в сторону, к двери, ведущей на крышу. Дезмонд мысленно выругался, легко догадавшись, что не запер её вечером. И что романтическая площадка на крыше станет главной тактической слабостью этой квартиры. Не успевая толком подумать о том, что делает, он взлетел вслед за Анреем по винтовой лестнице и выскочил на открытое пространство.

Анрэй, картинно раскинув руки в стороны ласточкой полетел вниз с карниза, но у Дезмонда уже не было времени разглядеть его полёт.

— О, чёрт… — пробормотал он.

Шестеро в белом, взявшие его в кольцо, одновременно открыли огонь.

Дезмонд инстинктивно рухнул на колени, головой понимая, что от такой атаки не заслониться руками. «Это конец?» — удивлённо спросил себя он.

Конец, почему-то, не пришёл. Только прострекотала кононада энергетических выстрелов. За ней ещё одна — больше похожая на пулемётный бой.

Тяжело дыша он поднял голову и огляделся по сторонам.

— Хоть бы побрился, — заметила Иса, почему-то стоявшая возле него с поднятой вверх рукой.

— Я исправлюсь, — пообещал Дезмонд. — На кофе зайдёшь?

— Какой ты любишь? Чёрный, с карамелью, с молоком?

Глядя на обнажённую загорелую спину, под которой буграми перекатывались натянутые тугие мусклы, Иса с трудом могла представить, что пять минут назад этот человек находился на грани жизни и смерти. Вопреки озвученной вслух претензии, утренняя небритость тоже его не портила. Иса с досадой подумала, что его, наверное, вообще невозможно испортить — как хороший виски.

— Посмотри на меня и угадай, — предложила она.

Дезмонд бросил на гостью единственный беглый взгляд и поставил турку на огонь. Он выбрал самый крепкий и горький сорт.

— Мы точно правильно сделали, что не пригласили твоих людей?

— В это время суток они предпочтут побыстрее закончиьт работу и отправиться по домам, — призналась девушка. Ей не было ни капли стыдно за то, что она сорвала команду в такую рань. Но и не хотелось мучить их лишний раз.

— Мне стоит спросить, откуда ты взяла вертолёт? И почему ни один разряд не добрался до меня?

— Мы, может быть, и не Орден Эцин, но это не значит, что мы ничего не можем.

Когда Дезмонд обернулся, на бледных губах играла довольная улыбка.

— Хочешь спросить, что это было? — спросил Дезмонд, аккуратно опуская на стол две чашки и разливая по ним горячий напиток.

Иса вздохнула.

— Хочу предупредить, что площадка на крыше — очень плохое решение с точки зрения безопасности.

— Да, я об этом уже подумал, — хмыкнул Дезмонд. Отошёл к холодильнику, достал коробку с замороженным штруделем и отрезав два куска поставил блюдца рядом с кофе. Инэрис с трудом оторвала взгляд от рельефного торса, который проклятый инопланетник почему-то и не думал прикрывать футболкой. — Извини, что фастфуд. Когда день не начинается с выстрелов я обычно успеваю приготовить завтрак.

— Часто это случается?

— Пятьдесят на пятьдесят.

— Никогда не видела, что бы ты готовил.

— Ты хоть раз видела меня в комфортной среде обитания?

— Эм… Видимо, нет. Я думала, тебе нравится скрываться от полиции на сломаном корвете и бродить по бездорожью в рваном плаще.

— Это романтично, — согласился Дезмонд. — Но поспать на шёлковых простынях я тоже не прочь.

Инэрис сделала глоток и исподлобья посмотрела на него.

— Я примерно представляю, что произошло. И мне жаль, что на моей планете тебе приходится рисковать собой.

— Ничего, — рассеяно ответил Дезмонд, усаживась напротив неё. Иса вдруг поняла, что взгляд его устремлён мимо неё. Быстро оглянулась, но не заметила ничего особенного — только брошенный на диване чёрный кожаный плащ.

— Ну надо же, ты тоже не всегда убираешь за собой, — хмыкнула она.

Дезмонд молчал. Так долго, что Иса уже подумала, что ляпнула что-то не то.

— Что с тобой? — тише и серьёзнее спросила она.

Наконец, Дезмонд посмотрел на неё.

— Ночью кое-что произошло, — негромко произнёс он.

Иса склонила голову на бок. Ёрничать расхотелось.

— Что-то более важное, чем то, что видела я?

— Не знаю, — признался Дезмонд. Мотнул головой и подставив руку коснулся запястьем виска, как будто пытался проверить, нету ли у него жара. Потом опять посмотрел на Ису. Он не был уверен, что она поймёт. И в то же время чувствовал, что хочет ей рассказать. Хочет знать, как она отнесётся к тому, что может узнать.

— Вчера ко мне приходил человек, — медленно произнёс он. Иса внимательно смотрела на него, и под этим излишне пристальным взглядом Дезмонду стало неуютно. Резко поднявшись на ноги он взял в руки свою чашку кофе и вместе с ней отошёл к окну. Замер, прислонившись лбом к стеклу и глядяна город и реку, раскинувшиеся далеко внизу. — Он назвался моим отцом. Ты знаешь историю с моим отцом?

Инэрис нахмурилась.

— Знаю, что его имя никому неизвестно, — медленно произнесла она. — Ходили разные слухи, но с политической точки зрения его личность не имела значения, Эана имела право наследовать… — Иса запнулась, внезапно встретившись глазами со взглядом Дезмонда — непривычно больным и невыспавшимся. — Полагаю, дело не в политике… — тихо закончила она.

— Не только в ней, — признался Дезмонд и снова отвернулся к окну. Помолчал и продолжил: — Тот, кто пришёл ко мне, рассказал, как он встретил мою мать. У него была миссия на центральную планету системы Аркан. — Дезмонд торопливо поднял руку. — Не спрашивай. Кое-что я объясню потом.

Сделал глубокий вдох и продолжал:

— Он рассказал не о миссии. В основном. А о том как увидел её ночью, у реки, и как был поражён её красотой. Как они виделись… Одну ночь за другой. И как однажды ночью он счёл необходимым объяснить ей, кто он, и показать своё истинное лицо.

На этом месте Дезмонд наконец повернулся к собеседнице и посмотрел в упор.

— Он был демоном, Иса. Об этом ходило много слухов. Но я никогда не верил. Но мой отец действительно был уроженцем Мадеры. И он пришёл на мою планету, чтобы погрузить её в хаос вместе со всеми мирами Империи.

Дезмонд хотел продолжить, хотел рассказать о том, чем всё закончилось. О том, как знав правду, пресветлая Эана Аркан запретила этому существу воявляться на землях её отца… Хотел, и не мог. Просто стоял и молча глядел на женщину, которая в это мгновение слишком сильно напоминала ему мать.

Эану Дезмонд никогда не знал. Она умерла раньше, чем ему исполнилось пять. Но он видел фото и видеозаписи, слушал истории, которые рассказывал о ней дед, истории, в которых неизменно сквозили нежность и любовь.

Дезмонд понял, что сейчас произойдёт.

— Зря я это сказал, — тихо произнёс он.

Иса на мгновение опустила взгляд, отодвинула чашку и встала из-за стола. Шагнула к нему и замерла, прислонившись плечом к стене по другую сторону окна.

— Не важно, кем был твой отец, Дез, — тихо сказала она. — Неважно, кем мы рождены. Значение имеет только то, что мы сделали.

— И что сделал я?

Иса медленно пожала плечами.

— Откровенно говоря, я не так хорошо знаю тебя, чтобы судить. — помолчала и добавила: — Но я знаю, что ты честный человек. Мне может не нравиться та борьба, которую ты ведёшь… Но я предпочла бы враждовать с тобой, чем дружить с твоим братом, который недавно так красиво отсюда ушёл.

Дезмонд закрыл глаза. Он не заметил, как его рука оказалась в её руке — и только сжал тонкие длинные пальцы, сильно и бережно. Сделал глубокий вдох.

— Я не знала ни отца, ни мать, — сказала вдруг Иса, но руки на убрала. И открыв глаза Дезмонд увидел, что она тоже смотрит куда-то за горизонт. — Врят ли ты когда-нибудь об этом задумывался, — негромко продолжила она. — Да и я совру, если скажу, что это много значило для меня.

— Аврора заменила тебе мать? — так же тихо проговорил Дезмонд.

Иса покачала головой.

— Никогда. Никогда она ей не была. Она всегда была… собой. И я благодарна ей за то, что она не пыталась мне врать.

Иса тоже глубоко вздохнула. Повернулась к нему и собиралась что-то сказать, когда молчаливую тишину комнаты разорвал телефонный звонок.

В сердцах Иса процедила несколько нелицеприятных слов и выпустив руку Дезмонда быстро достала мобильный. Номер был незнаком и про себя она понадеялась, что это какие-нибудь телефонные мошенники, на которых можно было сорвать злость.

— Алло, — холодно произнесла она.

— Исанна Мур?

Ледяной голос Калена, прозвучавший в трубке, заставил мышцы спины превратиться в камень.

— Да, это я.

— Мы можем продолжить прерванный разговор?

Иса растеряно посмотрела на Дезмонда. Потом на окно.

— Да, — нехотя ответила она. — Хочешь сделать это прямо сейчас?

— В твоих интересах заняться этим как можно скорей. Я пришлю адрес и буду ждать тебя через полчаса.

Короткие гудки не дали ей ничего сказать в ответ.

— Должна предупредить, что на свете не так уж много людей, которым я позволяю без объяснений вызывать себя куда бы то ни было, — сказала Иса, огстанавливаясь напротив мужчины в белом. Кален стоял на смотровой площадке городского парка и смотрел на вид, раскинувшийся внизу. Со спины он до боли походил на того Калена, которого Иса знала когда-то. Широко расставленные ноги, руки сцепленные за спиной — всё было так знакомо, как будто они покинули мостик Генс Ларты не тысячу лет назад, а вчера.

— Последнее, чего я хотел бы — это тебя оскорбить.

Кален повернулся к ней лицом и наваждение растаяло как дым. Он не постарел, но взгляд его глаз, и без того всегда отстранённых, стал холодным и пустым. Они как разбитое зеркало, не могли отразить даже чужой свет.

— Тем не менее, — продолжил Кален. — Дело слишком серьёзно, чтобы его откладывать. Утром я сказал тебе, что у тебя есть шанс присоединиться к нам.

— Утром ты использовал слово «союз», — хмыкнула Иса. — Любопытно видеть, как акценты поменялись за несколько часов.

— Ты приняла решение, которое ставит под удар не только тебя, но и множество других людей. Которым, ты, возможно, хотела бы помочь.

Иса склонила голову в бок и с демонстративным любопытством смотрела на него.

— Ты вмешалась в дела, в которых ни ты, ни твоя планета не понимают и не могут поделать ничего. Я говорю о противостоянии двух орденов.

— Я не должна была помогать Дезмонду, — понимающе произнесла Инэрис. — Взгляни на это с другой стороны. Убийство адепта тёмного ордена на территории, которую, похоже, некому защищать кроме меня, подставляет весь наш мир. Если бы я его допустила, мне пришлось бы отвечать перед Галактионом.

— Возможно. И ты сделала выбор. Решила пойти против нас.

Инэрис молчала. Ей всё ещё абсолютно не хотелось выбирать.

— Кален, — произнесла она мягче. — Мы с тобой не виделись несколько сотен лет. Возможно, моя манера руководства не способствовала близкому знакомству, но неужели тебе вообще нечего мне сказать кроме сухих и формальных угроз?

На мгновение в его глазах ей почудилось нечто живое и сердце дрогнуло.

— Я хотел бы тебе помочь, — спокойно, но всё ещё довольно отстранённо произнёс он.

— Но для этого мне, очевидно, придётся сделать выбор и отдать свою планету в ваши руки? — Инэрис отвернулась и сделала вид, что тоже сосоредоточенно разглядывает раскинувшийся внизу пейзаж. — Если бы даже я согласилась, то просто не смогу вам в этом помочь. Политической власти у меня нет.

— Если бы ты согласилась вернуться в орден, власть у тебя бы была.

Инэрис бросила на него быстрый взгляд.

— Я правильно тебя поняла?

— Да.

Снова отвернулась и надолго замолкла.

— Боюсь, что это не моя мечта, — наконец сказала она.

— А в чём состоит твоя? — Кален шагнул к ней и протянул руку, чтобы взять за плечо и развернуть лицом к себе, но почему-то замер на полпути. Иса сама повернула голову и посмотрела на него. Она молчала, и Кален продолжал: — Неужели тебе, лучшему адмиралу империи, элитному бойцу ордена, нравится такая жизнь? Скрываться, быть никем? Подчиняться смертному, который пытается диктовать тебе свои условия? Жить на планете, где ничего не знают ни о космосе, ни об иных мирах?..

— … и питаться полуфабрикатами из ресторанов быстрой доставки, — Инэрис негромко рассмеялась. Когда она снова посмотрела на Калена, взгляд её был абсолютно спокоен. — Не знаю, Кален. Может быть, если бы ты пришёл пятьсот… Нет, хотя бы двести лет назад… А сейчас…

Она замолкла и серьёзно продолжала:

— Что вам нужно от колонии похороненной на морском дне? — теперь она пристально смотрела на собеседника, ни на мгновение не отводя глаз.

Кален не отвечал.

— Говори, — поторопила она. — Что вы хотите оттуда достать? Какие-то секреты Авроры? Что-нибудь ещё?

— Ты не позволишь нам узнать её тайны, — резюмировал Кален. — Совет это предполагал.

— Совет… — повторила Инэрис негромко. — Он ещё существует? Остались магистры?

— Теперь это совет мастеров, — спокойно ответил Кален. — Магистров среди нас больше нет.

Инэрис медленно кивнула, принимая ответ. Откладывая его на полочку, чтобы обдумать потом.

— Не совсем так, как ты сказал, — произнесла она наконец. — Полагаю, у меня есть не последние основания считать, что тайны Авроры должна наследовать я.

— Довольно амбициозно для человека, который утверждает, что ему не нужна власть.

— Она мне и не нужна. Мне достаточно будет уверенности в том, что она не попадёт в плохие руки.

На некоторое время воцарилась тишина. Кален думал — или делал вид, что думал, потому что Инэрис подозревала, что совет должен был предполагать и это и заранее заготовить ответ.

— Мы готовы отдать тебе то, что принадлежало владычице, — наконец сказал он. — Но мы хотим получить то, что всегда принадлежало нам. Всё, что имеет к отношение к Ордену Звёзд и будет поднято со дна должно достаться нам.

Иса медленно кивнула.

— Я обдумаю твои слова, — она повернулась и двинулась прочь, но сделав всего несколько шагов обернулась и снова поглядела на него. — Кален… — окликнула она.

Кален поднял на собеседницу задумчивый взгляд.

— Зачем вы напали на Дезмонда? Правда надеялись его убить? Или просто хотели подставить меня?

— На этот вопрос ты лучше ответишь сама.

— Откровенно говоря, со стороны твоё поведение выглядит странно, тере, — произнёс Анрей. Выждав, когда Иса отойдёт достаточно далеко, он вышел из тени и приблизился к Калену Фэроу. Неторопливо, плечом к плечу, они двинулись к спуску в зелёную зону.

— Откровенно говоря, твоё тоже, тере.

— На Земле хватает людей, которых мы можем использовать как посредников для управления планетой. Нам абсолютно нет нужды тратить столько времени и сил на непредсказуемую и недисциплинированную Исанну Мур. В руках которой к тому же, на данный момент, нет власти. Конечно, мы можем её её дать. Но зачем? Если бы мы не могли договоритсья с существующими правительствами — другой разговор…

— Не на Исанну Мур. На Инэрис Магдаро, — поправил его Кален с толикой злости. — Полагаю, если ты хоть чуточку проработал материалы по операции, то знаешь, что ещё тысячу лет назад ей был присвоен статус «дракон». Её жизнь уже тогда приравнивалась к жизням тысяч людей.

Система градации стоимости жизней, о которой достоверно знали только те немногие, кто имел доступ ко внутренним базам Ордена, была придчей во языцах и одним из главных поводов для ненависти к его адептам во времена империи. Одним из постулатов Ордена, согласно Книге Звёзд, было понимание того, что одна жизнь никогда не стоит двух. Жизнь, которая угрожает двум другим, может быть оборвана без моральных терзаний. Тысяча может быть оборвана в угоду миллиону.

Но существовали исключения. Люди, чья жизнь давала жизнь многим другим, и чья жизнь стоила больше жизней других. Для таких-то и была придумана классификация, о которой Кален говорил теперь.

— Классификация устарела, — сухо произнёс Анрей, явно недовольный тем, что его ткнули носом в это обстоятельство. — Она принималась когда Инэрис Магдаро служила Ордену и была приближённой Императрицы с богатыми перспективами в управлении империей. Империи больше нет и Инэрис не нужна никому, кроме себя самой.

— Классификация, безусловно, устарела, — со свойственным ему спокойствием согласился Кален. — Теперь мы имеем дело с одним из последних доверенных людей Авроры. С одним из немногих, кто может знать любые её коды и пароли, её секреты и манеру мыслить. Согласен с тобой, её значения для Ордена требует переоценки. А тот факт, что ты знал о её существовании и не доложил Ордену — более чем удивителен.

Анрей сверкнул глазами на спутника. Он был на голову ниже его и казался более хрупким, но выражение его лица делало его вид в разы более опасным. Впрочем, Калена, казалось, ничуть не волновало то, с каким опасным противником он имеет дело. Его взгляд оставался таким же пустым и равнодушным как полчаса назад, когда он вёл переговоры с девушкой, которую давно считал мёртвой и которую мечтал встретить все прошедшие сотни лет.

— Меня также удивляет тактика твоего поведения в отношении магистра ордена Мадо, — продолжал он.

— Как ты верно заметил, адепты Ордена Вселенной подлежат уничтожению во всех регионах галактики кроме тех, которые находятся под их защитой.

— Твоя дальновидность не может не подсказывать тебе, Анрей, что младший магистр отличается от простого адепта. Его смерть или причинённый ему дискомфорт чреват настоящей войной.

Анрей фыркнул.

— Магистр Галактион никогда на такое не пойдёт. Истории о том, что он желает воцарения Хаоса, можешь оставить для повторонних. Он слишком миролюбив… и мягкотел.

Впервые за время разговора Кален улыбнулся, но когда взгляд его упал на собеседника в нём была только грусть. Свои пристрастия и убеждения Кален давно уже решил держать при себе. И предупреждать Анрея о том, как он может ошибаться, Кален тоже не хотел.

— Я полагаю, тобой движут не интересы ордена, а личные пристрастия, — всё же признался он.

— Я то же самое полагаю о тебе. Следует ли мне составить новую петицию в Отдел Коррекции?

Кален вздрогнул. Плечи его невольно напряглись, а выработанное столетиями хладнокровие дало сбой.

— Нет, — когда он заговорил, ему удалось выдержать привычный холодный тон. — Можешь не сомневаться, что мои личные интересы не выйдут за пределы Ордена. А мои знания — за пределы этой миссии.

Кален говорил праву. Сколько бы времени он не провёл в Ордене, но так и не научился вести подковёрной игры. Он пришёл в Орден не по своей воле, но он всегда об этом мечтал. Кален верил в то, что служить Ордену — значит служить жизни в обитаемых мирах.

За сотни лет проведённые под его покровом изменилось многое. Коррекция, которой грозил ему Анрей, была бы далеко не первой. Но со временем воспоминания всегда возвращались — обломанными кусками зеркала врывались в его сны, разбитым стеклом осыпались на дно глаз. И стоило немалых усилий добиться того, чтобы об этом не узнал никто, кроме него самого. Воспоминания можно было удалить или записать. Но образ мысли перезаписать было нельзя. Снова и снова он попадал в одни и те же ловушки, и никакие психологи Ордена не могли помочь ему исправить себя.

— У меня ещё есть дела, — ворвался в пелену его мыслей холодный голос Анрея. И кивнув Кален позволил ему свернуть на боковую дорожку парка.

Кален почти ничего не помнил о своём детстве. Даже не знал, какая из процедур вырвала из его памяти те времена. Но Инэрис Магдаро, своего первого командира и самую красивую женщину, которую он когда-либо знал, Кален помнил достаточно хорошо. Она так и не сделала ничего, чтобы Ордену захотелось её удалять.

И Анрея он тоже помнил, как помнил и то, что судьба Дезмонда Аркан не давала ему покоя никогда.

«Поэтому ты хотел его убить. И поэтому не смог».

Аэций никогда не требовал от него ежедневных отчётов. Если где-то в глубине Ордена работа и строилась по-другому, то точно не в их группе. Дезмонд сам планировал операции, сам решал, привлекать ли к ним своих братьев или массовые силы Ордена. Единственное ограничение — необходимость докладывать о том, что он ещё жив, по окончании первого цикла на отдалённой планете — давно превратилась в пустую формальность.

Но Дезмонду порой самому хотелось связаться с Галактионом и узнать, что тот думает о происходящем. Иногда он связывался с Ричардом, иногда — с Ингой.

Если бы утром он не рассказал о ночных событиях Инэрис, наверняка вечером позвонил бы одному из них. Но теперь пересказывать события прошедшей ночи по второму кругу не хотелось. И тем не менее, новостей, о которых следовало знать в Интаке, накопилось уже много. Дезмонд пытался мысленно рассортировать их по категориям и решить, как действовать дальше, когда его размышления прервал вызов по внутренней галактической связи.

Положив ком на кофейный столик, Дезмонд нажал кнопку приёма и тут же увидел, как в кресло напротив садится Галактион.

— Куда ты пропал? — спросил тот.

Дезмонд нахмурился, подобных ограничений он не любил.

— Прошло всего несколько дней. Или у тебя есть сведенья о том, что здесь опасно?

Галактион покачал головой, откинулся назад, но в развороте плеч и опущеных уголках губ всё ещё сквозило напряжение. Дезмонд не помнил, когда видел его подобным в последний раз.

— Ты что-нибудь нашёл? — снова первым проговорил Аэций.

— Не торопись, — Дезмонд помолчал. — Я собирался тебе звонить, но не знал, с чего начать. Пожалуй самое важное всё-таки то, что здесь — агенты Ордены Звёздного Света.

Губы Галактиона дрогнули, он медленно кивнул.

— Начатое всё равно надо продолжать, — вопреки сказанному в его голосе Дезмонду почудилась неуверенность.

— Естественно. Просто хотел предупредить тебя… Мало ли что.

Он сделал глубокий вдох.

— Это ещё не всё. Не все, вернее сказать. При спуске в руины мы видели субмарину, которую нам не удалось опознать.

— Нам? — уточнил Галактион.

— Я перешлю тебе записи автоматических наблюдений с корабля.

Галактион нетерпеливо кивнул.

— «Нам», — продолжал Дезмонд, — потому что посредников, с которым мне рекомендовало работать местное правительство, оказалась Инэрис Магдаро.

— Так… — многозначительно протянул Галактион. — Она будет нам мешать?

— А этого я не знаю, — Дезмонд развёл руками и нервная улыбка промелькнула на его губах. — Я воообще не представляю, чего она хочет. И на чьей будет стороне.

— Так, — Аэций помолчал ещё. — Дезмонд, если она выступит на стороне Эцин, ты сможешь им… и ей… помешать?

— Смогу ли я с ней справиться? Скорее да, чем нет. Она не в очень хорошей форме, откровенно говоря, да и серьёзной боевой техники у них тут. Смогу ли я её убить? Извини, но с вероятностью девяносто девять процентов — нет.

На какое-то время воцарилась тишина. Аэций побарабанил пальцами по подлокотнику кресла.

— Это рушит многие планы, — признался он. — Но всё же больше всего меня интересует, нашёл ли ты следы Авроры, или нет?

Взгляд Дезмонда мгновенно стал серьёзным. Ни говоря ни слова он коротко кивнул.

Выражение лица Галактиона изменилось так, что Дезмонд с трудом мог его наузнать. Резко наклонившись вперёд он спросил, почти выдохнул:

— Да?

— Да.

— Она жива?

— Как тебе сказать… — Дезмонду показалось, что если бы Галактион находился в одной комнате с ним — взял бы его сейчас за грудки, и он, решив не накалять обстановку, торопливо продолжил: — Она в криостазе, учитель. Под толщей воды. Поднять её оттуда не повредив состояние камеры будет нелегко. Понадобятся специалисты, которые смогут проследить за всеми нюансами.

Аэций торопливо кивнул.

— Я немедленно пришлю людей, — Дезмонду показалось, что наставник вот-вот отключит связь, и он быстро произнёс:

— Аэций! У нас нет на это прав! Правительство планеты не приглашало нас к себе и абсолютно не обязательно захочет отдать нам находки!

По лицу Галактиона проскользнула недовольная тень. Он убрал руку от сенсорной панели и произнёс:

— Нужно его достать! Какие могут быть с этим проблемы?

— Эцин! Я ведь тебе сразу сказал! И Иса… Инэрис! У которой нет особых причин нам доверять.

Галактион недовольно поджал губы.

— Насколько я понимаю, — продолжал тем временем Дезмонд. — Она может надавить на своё руководство. Если убедим её нам помочь, то в наших руках будут все ключи от этих дверей. Но…

— Но ты, конечно, понятия не имеешь, как можно убедить помогать нам карателя Эцин.

— В общем… не совсем так. Она доверяет мне. Но не доверяет тебе. Она любит Аврору, и скорее всего считает, что заполучив её ты станешь глумиться над бесчувственным телом её наставницы.

На лице Аэция появилось озадаченное выражение, но уже через пару секунд оно стало таким же спокойным, как во все остальные дни.

— Следовало ожидать, — с непонятной Дезмонду горечью произнёс он.

— Вообще-то… Я тоже не понимаю, зачем тебе владычица, лишившаяся империи. Ты собираешься ей отомстить?

— Иногда мне в голову приходит такая мысль.

Теперь пришло время Дезмонда озадачено глядеть на него.

Аэций потёр висок.

— Пригласи её в Интаку, — после долгой паузы сказал он.

— Что?

— Пригласи её ко мне, — повторил Галактион. — Я мог бы прилететь сам. Но это не самый разумный вариант. К тому же… Я полагаю, было бы лучше, если бы она увидела, как всё устроено тут… у нас.

Дезмонд растеряно кивнул. Расположение центральной базы Ордена Терс Мадо в обычных условиях скрывалось также, как скрывали Эцин местоположение своей Энира Тарди. И он понятия не имел, что нашло на его учителя, если он решил позволить побывать там врагу.

Но чем больше Дезмонд думал об этой перспективе, тем больше ему хотелось её осуществить. И через полминуты он, ошалело улыбнувшись, произнёс:

— Хорошо. Я тебе перезвоню.

Не дожидаясь ответа Дезмонд нажал отбой.

Затем сделал несколько глубоких вдохов, успокаивая бешено забившееся сердце. Взял в руки другой, земной телефон, и сделал другой звонок.

— Привет, — прозвучал на другом конце линии растерянный и мрачный женский голос.

— Привет, — отозвался Дезмонд. — Не знаю, насколько это уместно после того, как ты видела меня голым, но, может быть, сходим куда-нибудь?

Несколько мучительно долгих секунд в трубке царила тишина.

— Дезмонд, я ведь тебе уже ответила, — тихо сказала Иса наконец. — Ты никогда не успокоишься, да?

— Ты когда-нибудь видела, чтобы я сдавался?

— В общем-то, никогда…