- Представляете?! Да, да, компания должна отвалить ему двести двадцать миллионов ни за хрен собачий. Такая серьезная сумма только за то, что он руководит всем этим сбродом! И то, как руководит, смотрим опять же в отчетность... - парень поднес голопланшет к глазам. - О, да тут далеко ходить не надо... За время контракта на территории шахты: сорок убийств, сто тридцать два несчастных случая... Пропало без вести шестьдесят четыре человека, включая этих трех недавних умников, один из которых хрен знает, как вернулся!
С этими словами Рыжий, не глядя, махнул рукой в сторону лежащего на полу Олега. Тот невольно закрыл глаза, чтобы не выдать, что он уже давно пришел в себя, но на него, похоже, никто и так не обращал внимания. Рыжий, тем временем, продолжал:
- И самое интересное, что он из последних сил пытался прикрыться своим скудоумием и выставить это все как стечение обстоятельств, форс-мажоры, погодные условия и так далее. Можно подумать, это не понятно по тупости отчетов! - парень вновь остановился и сделал паузу, видимо дожидаясь какой-то реакции от слушателей, но ее не последовало.
- Ну да ладно, черт с ними с отчетами, - продолжил он. - Итак, вот как я представляю твое дальнейшее будущее: прибываешь ты домой. Получаешь бабки, и что дальше? Ты помогаешь дочерям в жизни обустроиться, дело свое открываешь, жену в клинику на пластику, недвижимость покупаешь?! О нет, это план для человека, который не кодировался от пьянства четырнадцать раз! Что же сделает наш славный комендант?!
Он, с девяностопятипроцентной вероятностью, а это очень большая вероятность, можешь мне поверить, соберет своих дружков и устроит попойку! Которая перетечет в грандиозный запой. Который, в свою очередь, затянется на пару-тройку лет! И, в результате которого, он не известно как, промотает все свои деньги, убьет уже нахрен свою жену и сам сдохнет от отказа печени. И это при условии, что его раньше собутыльники не зарежут все из-за тех же денег...
Рыжий, казалось бы, успокоился и опустил голопланшет. После чего скривил победоносную улыбку и спокойно выдержал пристальный яростный взгляд Казюки.
- Ну что, верно я все спрогнозировал? - спросил он. - Впрочем, можешь не отвечать, я и сам знаю, что верно. Итак, о каких людях мы тут говорим?
- ...Я таких щенков как ты, еще по молодости... - и Казюка яростным шепотом, прорывающимся сквозь его униженное и почти растоптанное самолюбие, обрисовал что он с ними делал в самых жутких матерных выражениях на которые только был способен.
- И что, я теперь обделаться от страха должен? - игриво спросил Рыжий. Его настроения и интонации менялись почти мгновенно. Соколов подумал, что он понятия не имеет, чем на самом деле этот парень занимается, но с таким даром к ораторству и открытому лицемерию ему самое место в политике.
- И самое главное, - вновь начал парень, - вот скажите мне, Сергей Васильевич. Вам никогда не приходило в голову, с какого перепугу компания выплачивает такие огромные суммы, таким второсортным людям?
- Да пошел ты... - зло выдавил Казюка. - Когда корабль компании выскочит, всей твоей шайке конец. И даже этот верзила тебя не спасет...
С этими словами комендант кивнул лысой головой в сторону Командора, который стоял все в той же позе. За кажущимся безразличием ко всему происходящему, Соколову показалось, что изменилось что-то в выражении его глаз. Насколько Олег понял, ему было не очень приятно выслушивать этот разоблачающий монолог Рыжего, видимо в силу каких-то своих причин.
- Ты, правда, такой тупой? - искренне поинтересовался у него парень. - Нет, серьезно? Раз тебя тут главным поставили, значит, ты должен все-таки уметь речку от озера отличать...
Бедный Казюка не знал куда деваться. Было понятно, что он уже готов броситься на малолетнего наглеца и задушить его голыми руками, но, направленный ему в голову ствол пятьсот пятого являлся серьезным аргументом, сдерживающим его порыв.
- Ну, хоть чуть-чуть мозгами под своей лысиной пошевели... - Рыжий пристально посмотрел ему в глаза.
- Не будет никакого корабля компании... - медленно, почти по слогам произнес он. - Мы и есть компания...
"Что?! - воскликнул внутренний голос в голове Соколова. - "Мы и есть компания..." Так значит..."
И тут он вновь буквально услышал тот самый знакомый свист и треск, с которым вихрь мыслей врывается в голову. Истина оказалась проще, чем он пытался ее себе придумать. В одну секунду все сразу встало на свои места, и про корабли, и посадки шаттлов, и червей.
Олег беззвучно открыл рот, не веря своим ушам и глазам, и вообще всему происходящему... Ему показалось, что какая-то невидимая тонкая нить надежды, по которой он пытался выкарабкаться из всего этого дерьма, бережно цепляясь за нее грязными пальцами, боясь порвать ее или упустить из виду, внезапно оборвалась. То самое спасение, которое он ждал... Которое ждали все на Индигирке, оказалось вовсе не спасением, а их смертным приговором...
- Что значит "компания"? - изумленно выпучил глаза Казюка.
- Нет, он, правда, тупой, - махнул на него рукой парень.
- Да не надо заливать! - начал комендант. - Это как же, нас за работу на убой пустят что ли?!
- Нет, конечно, - засмеялся Рыжий. - Вас всех уцелевших воров, бандитов, наркоманов, деревенщину и китайцев вернут на родину и любезно заплатят деньги.
Парень перестал смеяться и очень спокойно посмотрел на коменданта.
- Если компания начнет выплачивать всем уцелевшим сумму оговоренную контрактом, добыча Вилония станет приносить меньше прибыли на восемь процентов. А это очень большая сумма, при таких объемах, можешь мне поверить.
Спокойный, простой тон, с которым он выдал это в лицо Казюке, заставил Соколова содрогнуться. Компания экономила не только на всем в плане оборудования и снабжения, она еще экономила и на людях...
Теперь стало понятно, почему поставляется неэффективное оружие, примитивные средства связи, почему контингент сотрудников и рабочих, и правда, оставляет желать лучшего. "Да потому что им некуда деться с этого дикого шарика. И чем больше их пропадет в лесу, будет инфицировано червем, или убьет друг друга, тем лучше... - подумал Соколов. - Вилонию все равно, кто его добыл, китаец-рабочий, приманенный баснословной суммой контракта, или квалифицированный шахтер с разрядами и стажем... Но это же как-то... Это же как-то..."
- Не по-людски это! - воскликнул Казюка, и Соколов первый раз услышал, как дрожит голос коменданта. - Вы что же, мрази делаете?!.. Всех в расход, и нас, и работяг?!
- Опять заладил, про людей своих, - махнул рукой Рыжий и обратился к полицаю. - Все, заткни его, он мне больше не интересен.
- Молчать, - быстро рявкнул тот и, сделав шаг вперед, поддел коменданта под подбородок стволом плазмы. - Молчать, кому сказано!
- Лишнего ты наговорил, - подал голос командир вояк.
- Ничего не лишнего, пусть знает место свое, - ответил ему парень.
- Это было ни к чему. Чем меньше они знают, тем лучше.
Военный говорил холодным и сдержанным голосом, словно все происходящее его не касалось.
- Ну, давай, ты мне еще морали почитай, - буркнул Рыжий. - К слову о моралях, где Марина?
- В подвале, помогает Загородскому, - ответил Командор.
- Пусть сюда поднимается.
- Зачем?
- Затем, чтобы доделала свое дело! То, что она ваша дочь, Дмитрий Викторович, не избавляет ее от обязанности исправно выполнять свою работу! Вчера она оставила в живых одного, что будет завтра?! Помилует десяток?! - и Рыжий вопросительно посмотрел на вояку. - Она дала гарантию, что выжить на шахте номер восемь было невозможно, но лучшая гарантия, это труп, в башке которого ты сто процентов проделал дыру.
Командор коснулся передатчика на своем ухе и сухо произнес:
- Марина, поднимись наверх, быстро, - и добавил. - Его можно было просто инфицировать вместе с остальными.
- Нельзя, - коротко отрезал Рыжий. - Каждый выполняет свою работу и должен выполнять ее хорошо… Если что-то начал делать, то доведи это до конца. Потом несколько раз убедись в том, что работа действительно окончена. Только так можно получить стабильный, уверенный результат, исключающий просчеты. А что будет, если я начну допускать просчеты?.. Ты думал над этим, а, Дмитрий Викторович?
- Ты и так уже допустил просчет, что разболтал слишком много лишнего.
Рыжий пристально посмотрел в глаза военному. Тот спокойно выдержал его взгляд. Соколов так и не понял, в чем заключалось их личностное противостояние, но ему было не до этого...
"Как же вы так можете... - горько подумал он. - Марина, девушка ведь, откуда в ней это зло, цинизм... А этот вояка, командор Дмитрий Викторович, она же ему еще и дочь! Это ж, какие вам деньги отстегивает компания, что вы вот так просто готовы убить сотни людей, причем с таким лицом, будто это ничего не стоит!.. Да еще и детей своих в это вовлекать..."
Абсолютно неожиданно для себя Олег вдруг заплакал. Крупные, горькие слезы потекли из его глаз, смывая с лица присохшие брызги крови и грязь. Это было не по-мужски, но дикое разочарование, которое накрыло его, не нашло иного выхода. Он попытался сдержать себя, но потом попросту отпустил истерзанные нервы. Невольные спазмы прошлись по его телу, и он начал еле слышно всхлипывать.
- Кто это там у нас воет? - живо заинтересовался Рыжий, возвращаясь к своему наигранному тону. - А, наш герой-одиночка! Прошедший сквозь ад и вернувшийся домой... Расскажи хоть, как ты это сделал? К слову, я просто поражен твоей находчивостью, и как тебе пришло в голову покрыть себя ровным слоем червивой слизи?
Соколов ничего не ответил, продолжая тихо всхлипывать от безысходности.
- Подними его, - кивнул Рыжий Командору.
Военный быстро подошел к парню и, взяв за шиворот куртки, одним рывком поставил на ноги. Сквозь завесу мерзких слезинок отчаяния Соколов увидел, как довольно улыбается полицай. Было очевидно, что он его узнал. И, конечно же, был рад тому, что посмевшего ему перечить наглеца, сейчас, скорее всего, унизят так же как и коменданта, а потом попросту отправят на тот свет.
- Впрочем, что это я, так долго срамил нашего уважаемого коменданта за его скудоумие, а сам даже не представился. Меня зовут Станислав Квашнин, а тебя, герой? – и парень пристально посмотрел в глаза Соколову.
“Сука ты рыжая, а не Станислав Квашнин…” - угрюмо подумал Олег.
- Ну, не хочешь, не говори. Так все-таки, как ты догадался измазаться слизью?.. Ладно, черт с тобой, можешь не отвечать… Ведь это уже не имеет особого значения, - хмыкнул Рыжий, подходя к вороху вещей на столе.
Немного проморгавшись, Соколов разглядел среди общей кучи свой разгрузочный жилет, поверх которого лежал пакетик со снимками Олеси.
- Если честно, меня вот это очень сильно удивило... - протянул Рыжий, беря снимки, задумчиво похлопывая ими по ладони. - Ты же вроде большой уже, такой страшный весь, небритый, в кровищи вон, просто быдло брутальное, и вдруг вот такое явление - фото своей девушки... Не ожидал.
И Станислав улыбнулся, пристально глядя на Олега.
Отчаяние и безысходность забрали у Соколова последние силы. Он с трудом стоял на ногах, придерживаемый за куртку Командором. Он смотрел на Рыжего и даже не знал, что ему сказать. Внутри была полнейшая пустота, и даже бесконечный внутренний диалог, терзающий его голову, попросту исчез, оставив вместо себя звенящую черноту.
- А она ничего... - хмыкнул Рыжий, вытащив оба снимка и поочередно их меняя. - Слушай, не подскажешь, где именно живет, я, когда вернусь, пожалуй, неплохо с ней развлекусь...
Соколов промолчал. Еще несколько дней назад за подобное высказывание он сразу бы дал в морду, и бил бы до тех пор, пока противник не упал на землю и не перестал дергаться... Но сейчас в нем не осталось сил даже для того, чтобы защищать свой идеал, свою мечту... Свою цель...
"Или это уже не моя цель? - всплыло в его голове. - Так ли это важно?.. За что здесь бороться? За пару снимков, которые только я и наделяю каким-то особым смыслом? Которые даже для нее уже ничего не значат, и, скорее всего, попросту удалены. Забыты... За девушку, которая стоит за этими снимками?.. Или это только моя память и есть то, ради чего я здесь... За что бороться? За Леську, которая была для меня всем, но я больше чем уверен, сейчас меня даже не вспоминает... Для остальных это всего лишь классная телка, мало чем отличающаяся от большинства этих обезличенных порнокрасоток, развешанных по всем стенам в бараках..."
- И много она для тебя значит? - прервал Рыжий ход его мыслей. - Я с какой целью интересуюсь, просто у тебя сейчас взгляд такой... Осмысленный... Это редкость у местного контингента. Просто любопытно, а что скажешь, если я сделаю так...
С этими словами Квашнин взял оба снимка и, поднеся их поближе к замутненным глазам Соколова, сильно сжал за противоположные края пальцами, переломив пополам. От этого действия ламинат, придающий снимкам стереоэффект, вздулся и отошел от бумаги, абсолютно их испортив. Довольный своими действиями Рыжий выжидающе уставился на него.
- Я не могу понять... - медленно и опустошенно выдохнул Соколов и сам удивился, что начал говорить, хотя вовсе не собирался этого делать. - Я не могу понять, что тебе больше нравится: упиваться собственной властью или издеваться над теми, кто и так уже тобой обречен...
- Ого! - воскликнул Рыжий и несколько раз радостно хлопнул в ладоши. - Учитесь, комендант! Никаких матов, никаких оскорблений, но сколько боли и упрека в этих вымученных словах! Клянусь, на какое-то мгновение мне стало стыдно!.. А ты и, правда, поумней будешь...
Парень еще несколько раз хлопнул в ладоши и бросил испорченные стереоснимки в общую кучу на столе.
За спиной Соколова раздалось тихое шипение раскрывающихся створок лифта и звук приближающихся шагов.
Одни, судя по глухим звукам массивной подошвы "Вепря", явно принадлежали девушке-вояке, а вот вторые были слишком быстрыми и шоркающими, словно маленькая собачка в тяжелой обуви пыталась выслужиться перед хозяином, семеня вокруг него.
Олег повернул голову. Следом за Мариной в помещение вошел Анатолий Маслов. Судя по тому, что он никак не был скован в своих движениях, явно нашел общий язык с Квашниным и другими сотрудниками группы зачистки.
- О, ну вот и Марина прибыла, очень хорошо, - сказал Рыжий, деловито осматривая вошедшую.
Олег тоже перевел на нее безучастный взгляд. Девушка выглядела точно так же, как в день своего прибытия: спокойная и не проявляющая ни к чему интереса. Шлем "Вепря" был снят и закреплен на поясе.
В голове Соколова никак не укладывалось, как ко всему этому могла быть причастна девушка! Ведь она была такой молодой, пусть и флегматичной, конечно, но это же не означало, что она бездушный убийца. Когда он смотрел на своих "товарищей", за которыми водилась уголовщина, он хотя бы понимал это по их лицам, на которых мрачная жизнь навсегда оставила свой отпечаток. Но в случае с Мариной, Дмитрием Викторовичем, да даже этим рыжим подонком, у них были обычные лица, обычных людей. Встреть их в толпе, на улице людного города, даже не шарахнешься в сторону. Абсолютно нормальные люди... Работающие в очень известной и уважающей себя компании. А на самом деле циничная группа зачистки... Убийцы, сделавшие это своей работой...
- И как он выжил? - спросил Рыжий, ткнув пальцем в сторону Олега.
- Не знаю, - спокойно ответила девушка. - Не должен был.Последнее что я видела в инфракрасном режиме, это как к нему приближается огромный медведь.