Иней как ночь

23 Мира

– Моя королева!

Я смотрю на мчащегося к нам всадника, и когда он останавливается рядом со мной, удивленно моргаю.

– Трейс?

Он сам и его лошадь от усталости вот-вот рухнут на землю. Я бегло оглядываю его, затем ищу взглядом других Предвестников Расцвета – они должны были вернуться вместе с последней группой беженцев. Но тут один Трейс.

Он спрыгивает с лошади.

– Я скакал… впереди всех… предупредить…

Хватаю его за плечи, не давая упасть, и заглядываю ему в глаза – снег небесный, какая же в них тоска!

– Мы встретили беженцев и вели их в лагерь, – говорит Трейс. – Три дня назад пропал Фил…

– Пропал? Как?

– Хенн послал его в разведку… и Фил не вернулся. Его искал Холлис, но не нашел. – Трейс судорожно вздыхает. – Мы решили, что его схватили солдаты Ангры…

– Где? – спрашиваю я на удивление ровным голосом, хотя меня душит паника.

Если беженцы почти подошли к Октуберу, то расположившиеся там корделлианские солдаты могли…

– Это еще не все, моя королева, – прерывает ход моих мыслей Трейс. – Холлис вернулся с вестью, что из Октубера вышла армия Ангры. Она идет сюда.

– Что? – вздрагиваю я.

– Фила мы так и не нашли, – продолжает Трейс. – Если его схватили солдаты… Нам ничего больше не известно. Но армия идет. Сюда.

Коналл уже вооружается. Несса стоит рядом, тихая и спокойная.

Если солдаты идут из Октубера, значит, это не объединенные войска Ангры. Наверное, это одни корделлианцы. Но хорошо вооруженные. Откуда им известно наше местоположение? Наш лагерь хорошо укрыт…

У меня подгибаются ноги. Перед глазами встает Фил – сломленный, напуганный, извиняющийся за то, что выдал нас Ангре. Если он снова схвачен, то выбить из него информацию было несложно. Нет, нет, нет. Я не буду делать никаких заключений, пока не узнаю всех подробностей.

– Когда их ждать? – спрашиваю я Трейса.

– Они уже на подходе.

Я леденею. Затем срываюсь с места. За мной бегут Коналл, Несса и Трейс.

В северо-восточной части лагеря слышны крики. Сначала приглушенные, потом встревоженные. Этого не должно было произойти.

Эта часть лагеря уже превратилась в поле боя. Коналл с мечом в одной руке и кинжалом в другой встал с правой стороны от меня, Трейс – с левой. Несса замерла за спиной.

Корделлианцы рекой текут в лагерь из леса, наводняют его дорожки, сметают все на своем пути. На их стороне преимущество внезапной атаки – наши солдаты еще не опомнились и не могут дать должный отпор. Отемнианцы бегут мимо меня – потрясенно застывшую в нескольких шагах от битвы.

От битвы, которую мы сами хотели использовать в качестве отвлечения. И вот она происходит сейчас прямо посреди лагеря, заполненного невинными и беспомощными жителями.

Я выхватываю шакрам и бросаю его вместе с всколыхнувшейся в груди магией, придающей ему силу и ускорение. Диск выписывает смертоносную дугу, и первая линия солдат падает, гремя доспехами.

Шакрам возвращается в мою руку. Солдаты все прибывают и прибывают. Я вцепляюсь в Коналла и Трейса.

– Нам нужна помощь!

Они кивают. Несса смотрит на происходящее с непроницаемым лицом. Какая ирония: всего несколько минут назад мы решили, что она останется в стороне от решающего сражения…

Я жду, что Несса помчится к детям в другую часть лагеря, но, когда я убираю шакрам в чехол и бегу к главной палатке, она устремляется за мной. Эта палатка находится недалеко – даже слишком близко от места сражения. Из нее выходят разъяренный Каспар и суровый Генерал.

– Королева Мира, – начинает Каспар, – солдаты Ангры…

– Знаю, – прерываю я его. – Но это не солдаты Ангры.

Генерал поворачивается ко мне, а Каспар – к своему генералу.

– Что? – непонимающе хмурится Генерал.

– Это не солдаты Ангры. Это корделлианцы. Из Октубера.

Генерал хватает за руку Каспара и тот, вздрогнув, оборачивается. Генерал повторяет ему мои слова. Король Отема ныряет в палатку сообщить своим командующим, что лагерь атаковали корделлианцы.

Генерал бегло осматривает меня, затем – Нессу и Коналла. Он задерживает взгляд на Трейсе. Тот с посеревшим лицом привалился к стойке палатки.

– Яне успел вас вовремя предупредить, – говорит Трейс, не обращаясь ни к кому конкретно.

Об атаке нас должны были предупредить разведчики, причем задолго до появления Трейса. Кто-то должен был увидеть приближение огромной армии.

Тут что-то не так.

– Мира? Трейс?

К нам подбегает Мэзер. На его лице смятение: он не ожидал увидеть здесь Трейса. Я вижу в его руках окровавленный меч.

– Атакующие направляются сюда, – сообщает он, мрачно кивнув Генералу.

Тут что-то не так, что-то не так…

Генерал уже обнажил свой меч, когда я слабым голосом переспрашиваю:

– Сюда?

Я оглядываю главную палатку и площадку перед ней, заставленную столами и украшенную лентами. Столы легко перевернуть, ленты перерезать. Здесь удобнее всего развернуться большой группе солдат. К тому же, тут находится наш командный центр. Откуда корделлианцам известно об этом? Наш лагерь – сплошной лабиринт из извилистых дорожек и разномастных палаток.

Поздно задаваться вопросами. Остается только бессильно наблюдать за тем, как по улочке, ведущей к главной палатке из северо-восточной части лагеря, идут корделлианцы. А ведет их человек, при виде которого Мэзер с Трейсом подаются вперед.

– Фил! – кричат они.

Мне становится дурно.

Я встречаю взгляд Генерала – он тоже все понял. Мы смотрим друг на друга, как два человека, увидевшие приближение лавины.

Фил останавливается на другом конце площадки.

– Фил! – уже не так уверенно зовет друга Мэзер.

Трейс понимает, что произошло, и его лицо искажается от ярости:

– Это он их привел.

Мэзер мотает головой. Однако Фил подтверждает слова Трейса, подняв руку и указав… на меня.

Корделлианские солдаты, повинуясь приказу, бросаются к нам с оружием наготове. Крик атакующих привлекает на площадку наших бойцов. Они стекаются с боковых дорожек, вставая стеной против десятков корделлианцев.

Генерал, Мэзер и Трейс кидаются в бой, движимые яростью и решимостью. Скованная шоком, я остаюсь у главной палатки с Нессой и Коналлом.

Фил не впервые выдает мое месторасположение. Из-за него они с Мэзером оказались в Пейзли. Но тогда Фил был напуган после встречи с Ангрой и испытывал чувство вины. Сейчас же он улыбается, чуть ли не лопаясь от гордости. Как это знакомо…

Сделав шаг назад, я оступаюсь, и Коналл подхватывает меня под локти.

Я уже видела такое раньше – как Ангра мучает человека, чтобы потом зародить в его душе семя предательства. Так было с Тероном.

– Спрячься! – кричу я Нессе и бросаюсь в битву.

Коналл с клинками наперевес в считанные секунды вливается в ряды сражающихся. Я расчищаю себе путь шакрамом и, где можно, использую магию: наделяю силой бьющихся винтерианцев, изменяю угол удара шакрама для защиты саммерианцев. Корделлианцы двигаются молниеносно. То, что нас больше, – слабое преимущество. Я не знаю, сколько мы продержимся.

Я не смогла уберечь от Распада Терона, но могу освободить от него Фила. Армия корделлианцев, без сомнения, продолжит атаку, но я могу хотя бы спасти Фила. Я должна это сделать. Он по-прежнему стоит на другой стороне площадки, с восторгом взирая на безумие битвы. Подобравшись к нему поближе, я убираю шакрам в чехол, вскидываю руки и обрушиваю на него ледяную магию. Его обуревает тьма, но я справлюсь. Я ведь все время ограждала от Распада винтерианцев. Вот только не оградила от него ребят, когда их схватили. Не спасла от мучений Фила. Меня накрывает воспоминание о Тероне в темнице Ангры, о том, как Ангра истязал его, пока не добился своего. Теперь то же самое он проделал с Филом. Нет, нет… Фил вскрикивает от моей магии. Я стою недалеко от него, рука об руку с Коналлом.

– Мне не нужна твоя помощь! – с яростью глядит на меня Фил.

Я снова обрушиваю на него поток магии, и он пятится, воя сквозь стиснутые зубы.

– Я видел, что творит твоя магия, – цедит он. – Она причиняет боль. Во всем виновата ты! Если сдашься, мы все освободимся. Из-за тебя мы томились в лагерях. Из-за тебя терпели боль. Я не хочу, чтобы из-за тебя мы страдали и дальше.

– Я не причиню тебе боль, Фил, – я пытаюсь убедить его, не опуская рук, но не терзая больше магией. – Я защищаю тебя от Ангры. Он виноват в том, что ты сейчас делаешь! Это ты сейчас причиняешь другим людям боль!

Я указываю в сторону битвы, из которой с грязными и окровавленными лицами выходят Генерал и Мэзер.

Мэзер, опустив оружие, сокрушенно смотрит на друга.

– Фил, – сдавленно выдыхает он. – Почему?

Сражающийся за его спиной корделлианец бросается на нас, но на него налетает Генерал. В бою он то и дело кидает на нас обеспокоенный взгляд. Он волнуется. За нас. Я сдерживаю дрожь.

– Ради тебя! Ради всех нас! Ты пострадал, а ей было все равно. Ты снова пострадал, но ей и этого было мало. Ей плевать на нас! Ее не заботит ничего, кроме дурацкой мести! Я не позволю ей больше причинять нам боль!

Он кричит, в его налитых кровью глазах проглядывает безумие, кожа натягивается, словно не может удержать внутри обуявшее его сумасшествие. Краем глаза я улавливаю движение позади него. И мир вокруг исчезает.

Я в панике дергаюсь и этим выдаю Нессу, подобравшуюся сзади к Филу. Она замахивается ножом, намереваясь воткнуть его в спину.

– Несса! – кричу я, потому что Фил заметил ее и нет смысла таиться. – Беги!

Фил поворачивается к ней, и они оба замирают. Я в силах остановить Фила, но это будет подчинением моей воли. Это будет использование магии во зло.

От них меня отделяют сражающиеся солдаты – воздух рассекает звон клинков и крики умирающих. Нам с Мэзером и Коналлом приходится обнажить оружие и вступить в схватку, чтобы приблизиться к Нессе с Филом. Им ничего не угрожает, кроме них самих.

– Мира! – слышу я крик, но не оборачиваюсь.

Я чувствую страх Генерала – он не может прийти нам на помощь, а я не могу отвлекаться на него.

В Джулае я смогла переместить винтерианцев, не касаясь их, но мной тогда двигало лишь желание защитить. Прежде чем я успеваю проделать то же самое с Нессой, меня атакует корделлианец. Его зарубает мечом Коналл. Я снова свободна, но Фил чувствует наше приближение. Он протягивает в мою сторону руку, и с его ладони срывается чернильная тень. Им завладел Распад. Тень ударяет в меня, и я налетаю на Коналла, только что покончившего с корделлианцем. Мы оба падаем. Мэзер рычит и кидается вперед.

Трубят рога, земля дрожит под множеством ног, кругом слышатся крики. Это кричат сражающиеся отемнианцы при виде подкрепления – подоспевшие солдаты устремляются им на помощь. Теперь битва не продлится долго, мы сильно превосходим числом противника. Отемнианцы появляются позади Нессы и Коналла и бегут к ним с обнаженными мечами. Они спасут ее. Они остановят Фила.

Я поднимаюсь на ноги. Нахожу Нессу взглядом и мысленно отдаю ей приказ: «Беги!»

Увидев отемнианцев, Фил выдергивает из чехла на бедре топор. Лезвие блестит в его руке, и глаза Нессы расширяются. Она поворачивается, собираясь бежать навстречу отемнианцам. Но Фил делает один шаг, всего один шаг, и первым настигает ее.

Она не воин. Она – моя Несса. Фил вонзает в ее шею топор прежде, чем я срываюсь с места. Но я не бегу, я обволакиваю себя магией и переношусь прямо к злобно ухмыляющемуся Филу и оцепеневшей Нессе. Она потрясена, смятена и… Нож выпадает из ее руки. Я толкаю Фила плечом, и он падает на землю, выронив окровавленный топор. Я подхватываю падающую Нессу, и мы обе опускаемся на землю.

Вокруг носятся отемнианцы: кто-то бежит сражаться, кто-то на миг останавливается убедиться, что враг рядом с нами повержен. А лежащая у меня на руках истекающая кровью Несса застыла.

– Несса! – кричу я, вливая в нее магию такими мощными потоками, что земля вокруг, должно быть, покрылась коркой льда. – Несса!

Ее голова безвольно болтается. Как много крови, как мало магии. Я вновь и вновь передаю Нессе свою силу. Но магия течет в ее тело, а кровь вытекает. Я отдаю ей все, что могу. Пожалуйста, возьми ее, возьми мою магию, пожалуйста, Несса… Я не смогла спасти Гарригана, но я должна спасти тебя. Пожалуйста, Несса, позволь мне тебя спасти.

Я улавливаю движение. Это Фил. Оскалившись, он снова поднимается на ноги. У него на пути встает Мэзер. Он сам его убьет. Нет… кровь друга не должна быть на его руках… На Мэзера налетает Коналл, и Мэзер падает как подкошенный, не сопротивляясь. Он, не моргая, смотрит на Фила и молчаливо умоляет его остановиться. Но Фил не может остановиться. Он обезумел и рычит на меня, как бешеное животное.

Коналл всаживает меч в его грудь по самую рукоять. Мэзер хватается за голову руками, из его груди вырывается рыдание. Сильные руки прижимают меня к Нессе. Руки, обнимающие обеих нас так неистово, что у меня мелькает безумная мысль: может, Несса выживет? Мы в безопасности, нам ничего не грозит в объятиях Коналла, она поправится.

На мое лицо падает слеза Коналла, и когда я снова кричу имя его сестры, он обнимает меня еще крепче.