Иннокентий 3

Глава 5 Замысловатые фигуры

Station (COS) U. S. Central Intelligence Agency

Загорелый дочерна человек в ковбойке вернулся к столу с чашкой кофе. Он бы с удовольствием добавил туда ирландский виски, но шеф не любил тех, кто закладывал на рабочем месте. Начальник секции вопрошающе уставился на полевого агента. Тот поспешил с докладом.

— Русский ожидаемо от нас ускользнул. Настоящий волчара!

— И ты так запросто об этом сообщаешь, Брайан?

Керр почесал рыжеватую щетину:

— Шеф, у нас нет столько агентов для слежки. Обращаться же к местным не хочется.

— Хорошо, — Эдди Фергюссон кивнул. — Что удалось выяснить по тем, с кем тот встречался?

Керр оживился, он всегда был по-ирландски непоседлив, частил, но говорил почти без акцента.

— А вот тут как раз интересно. Это оказались датчане. Хотя я сразу понял, что они скандинавы. Оба рослые и блондины.

— Дания разве относится к Скандинавии?

— Один народ — викинги, шеф!

И что тебя там удивило?

— Я пробил по своим каналам их имена. Так вот, пару лет назад эти датчане пропали.

— То есть это как? — Фергюссон сделал стойку.

— Поехали нырять и исчезли с радаров. Обратно домой не вернулись.

— Любопытно.

— Вот и я о том же!

— А что может связывать русского и этих датчан? Они случайно не его агенты из комми? У них также много блондинов.

— Да нет, шеф! — замахал рука Брайан. — Я их видел лично. Русские, даже подготовленные агенты, так себя не ведут. Тут же типичные европейцы. Такими надо родиться и долгое время прожить в свободном мире.

— Хорошо, — начальник сектора полагался на своего агента. — Тогда в чем интерес русского?

— Я тут копнул немного. Датчане держат небольшую фирму. Импорт-экспорт, торгуют всем, что не приколочено. Ну, может, кроме кокаина, — ирландец жизнерадостно захохотал. — А конкретно сейчас ведут дела с южноафриканцами.

— С этого и надо было начинать! Тогда все ясно. Русские ищут легальные пути поставок для сандинистов.

— Что делать с датчанами? Для официального запроса у нас мало данных.

Фергюссон достал сигару и маленькую секирку для нее.

— На каком, говоришь, острове они пропали?

— На Кайманах.

— Зуб даю, что это очередные кладоискатели! Ничего на дне моря не нашли, прогорели, и чтобы их не искали кредиторы, попросту решили исчезнуть. Пока их паспорта действующие, будут тусоваться здесь. Потому поедут на родные болота молить о прощении или уйдут в тень. Если, конечно, заработают. Тогда понятно, отчего они связываются с русским и южноафриканцем.

Брайан с вниманием проследил, как его шеф достал каминную спичку и зажег сигару. Жизнерадостный ирландец любил наблюдать, как другие люди кайфовали. А обоняние аромата хорошего табака — это одно из жизненных удовольствий. Фергюссон выпустил в воздух несколько замысловатых колец и приказал:

— Продолжай отслеживать ситуацию по русскому агенту и докладывать мне.

— Датчане?

— У тебя много лишних ресурсов? Будем наблюдать за ними по мере их сотрудничества с русскими. В Панаме пруд ом пруди всяческих авантюристов. Брайан, привыкай отсекать самое важное.

— Понял, шеф!

— Хотя… Возьми средства из «кубышки», найми каких-нибудь местных придурков незадорого. Например, бывших полицейских.

— Окей, шеф!

Сьюдад Панама. Пунта Пасифика

— Я устала и хочу на пляж. К морю, пальмам и бассейну.

— Ты же не любишь загорать?

— Я не люблю сгорать! А крема из Франции мне уже доставили. Какая ужасная здесь почта!

— Не Рио-де-Жанейро!

Вероника удивленно обернулась, не понимая, к чему тут бразильский мегаполис. Они как-то обсуждали возможность эмиграции в одну из стран Южной Америки. Но в дело вмешалась политика. Советским гражданам претило проживать в режимах военной диктатуры. А относительно свободной оставались лишь Перу и Бразилия. Первая была не особо лучше Колумбии, вторая откровенно пугала. Там разделение между богатыми и нищими еще огромней. Преступность в фавелах зашкаливала, вываливаясь за их пределы. Латинская Америка прославилась уличной преступностью, вспышками политического терроризма, а также государственным насилием.

Так что в этом плане Карибский бассейн оставался намного более удобным местом для такой мелочи, как чета датчан. Тем паче, что в Панаме стремительно развивался банковский бизнес, страна становилась перспективным хабом для различных видов коммерции. Кеша уже размышлял о том, чтобы впоследствии осесть где-то поблизости, вложившись в туристический сектор. Но пока еще не остановился на конкретном месте. В перспективе это, конечно,видилась Доминикана. Но туда они пока не добрались, чтобы оценить риски на месте.

К тому же хотелось получить гражданство или статус ПМЖ. Для такого требовались капиталы и хорошие документы. И вот с этим как раз мог помочь его бывший куратор. Правда, пока они еще не виделись. Майор через своего человека предупредил, что за ним ведется слежка. Он сам их найдет.

— Поедем, поедим.

— Куда на этот раз? Рыба мне надоела. Хочу мяса!

— Я добуду тебе мяса, моя дорогая!

Сторонние люди могли поразиться тому, как эта красивая пара любила дурачиться. Внешне они также неплохо смотрелись. Стильный светлый костюм, отлично сидящий на атлетично сложенном молодом человеке. Панама и пилотские очки «Райбан» лишь оттеняли его белозубую улыбку. Стремительно идущая рядом с ним молодая женщина в легком платье и рассыпанными по плечам шикарными светлыми прядями вызывала восхищенные взгляды у всех встречных мужчин. В Панаме блондинки были редкость, а уж такие эффектные особенно.

Гриль-и-таверн располагалась на длинной террасе около моря и была уставлена столиками с зелеными скатертями. Кеша тут же заказал у подбежавшей официантки пиво и стейки. Они наслаждались легким бризом и лениво всматривались в замутненный маревом океан. Внезапно Вероника томно произнесла:

— А у нас зима начинается.

— Соскучилась по сугробам?

— Представляешь, да! Надоела вечная жара и влажность. На островах дышать легче. Но нас ведь обратно уже не впустят?

Васечкин собирался добавить, что не факт, что вообще оставят на свободе, но вовремя придержал язык. Это ему там нечего терять, а у Вероники родители с хорошими должностями. И на пенсию они досрочно не хотят. По традиции, заведенной еще с суровых послереволюционных двадцатых годов, все, кто не с нами — против нас. Так что и им, скорее всего, припишут шпионаж в пользу мирового империализма и увезут в мордовские лагеря. Или оставят на свободе, которая быстро окажется мнимой. Судьба разведчика — быть всегда «на холоде». Хоть за рубежом, хоть дома. Бесконечная игра на повышение ставок. Никто их просто так не оставит на свободе. Если только…

— Давай отложим пока свои пожелания до утрясания договора с теми, кому мы нужны.

— Им нужен ты!

— Уже нет. Мы оба по уши в субстанции, о которой не принято говорить.

— Божечки ты ж мой, ты начал так красиво выражаться!

— Вот и пиво несут!

Вскоре подоспели и стейки прожарки медиум с овощами гриль и острым соусом. Молодые люди даже не заметили, как пристрастились к местным специям. Видимо, те помогали легче переносить жару и хорошо переваривать пищу. А она здесь на редкость была вкусной и полезной. Морепродукты, мясо и овощи, много экзотических фруктов, мало углеводов. Это помогало поддерживать отличную форму. Впрочем, плавание этому делу способствовало лучше.

— Давай решим так. После окончания сделки съездим на море. Заодно оценим обстановку вокруг нас. И будем ждать ответного хода от наших визави.

Вероника смотрела на океан и размышляла вслух:

— Все равно странно. Я не поняла всех намеков твоего куратора, но неужели его сообщники так могущественны?

Иннокентий крепко задумался. Он и сам оказался озадачен некоторыми словами Крапивина. Хотя если тот на самом деле считал его чьим-то скрытым агентом, то поиски могли завести довольно далеко. Их мир тесен, в нем буквально толкаются локтями. Но все равно удивительно: неужели есть люди, кому на самом деле дорог СССР?

— Если он так говорит, то значит, так оно и есть.

— Хорошо!

Они допили пиво и вызвали такси. Кешу всегда поражал тот факт, что даже в такой зачуханной стране, как Панама, сервис зачастую на голову лучше советского. Неужели социализм не может создать комфортный образ жизни? Они всегда должны преодолевать трудности? Вероника же это понимала как данность любой зарубежной жизни. Странный диссонанс для воспитанного в духе СССР гражданина. Тот всегда на словах против эксплуатации человека, но в отношении себя любимого быстро меняет эту позицию на обратную.

Утро в офисе началось с нежданных звонков. К ним внезапно засобирались заехать аудиторы их банка, поэтому Вероника тут же засела за бумаги. Эпоха персональных компьютеров была еще впереди. Да и проблема пока что была не в них. Следовало дождаться мировой сети и перехода оборота документов в электронный. Иннокентий же сел изучать пришедшие от Пита факсы. Ого! А номенклатура товаров здорово поменялась. Он очертил красной пастой два из них и бросил на ходу:

— Выйду позвонить.

Вероника скупо кивнула. Не все звонки они старались делать из офиса. На улице на северянина тут же навалилась духота, он сразу взмок. К этому точно сложно было привыкнуть. И как они тут трудятся на тяжелой физической работе? Даже просто передвигаться трудно. А эти парни еще умудряются воевать в джунглях, где условия на порядок хуже. Постоянная влажность, змеи и всякие пауки. Но местные сказывают, что сандинисты побеждают. Наверное, поэтому им требуется столько оружия?

Вообще, сотрудничество с ЮАРовцами выходило несколько странными, но ожидаемым. Внезапно мировые демократии воспылали ненавистью к белым бедолагам из Южной Африки. Санкции против страны были введены еще в 1962 году решением Генеральной ассамблеи ООН. Но белая элита ловко их обходила, развивая собственную промышленность и наводя контакты с другими изгоями. Израиль и ЮАР подписали в 1975 году секретное соглашение о сотрудничестве в военной сфере, главным итогом которого стала разработка собственного ядерного оружия. Вплоть до исламской революции 1979 года шахский Иран активно продавал нефть в ЮАР. Позже во время Ирано-иракской войны ЮАР поставляла оружие в Иран в обмен на нефть.

Затем власти пошли еще дальше. Государство заложило необходимый законодательный фундамент, чтобы работа по обходу санкции осуществлялась под покровом тайны. Например, были приняты Закон об обороне 1957 года и Закон о вооружении 1968 года. Второй предусматривал лишение свободы за разглашение информации о деятельности по военной линии. Логика здесь проста — невозможно остановить процессы, о которых никто не знает. Была создана сеть секретных партнёров, посредников, фиктивных компаний и банков для закупки вооружения или необходимых компонентов для собственного оружия, которое далее экспортировалось с помощью этих же сетей. Например, французские технологии и вооружения передавались южноафриканцам через Марокко в обмен на обучение марокканских военных, а независимые специалисты и консультанты со всего мира привлекались для участия в проектах, где нужны были передовые международные компетенции.

Но так или иначе санкции работали, заставляя шевелиться. Плюс африканеры ввязались в две войны разом. С марксистами Анголы и помогали режиму Смита в Южной Родезии. Насколько Васечкин помнил, в обоих они проиграли. Если в Анголе им напрямую противостояли кубинцы и Советы, то у соседей в дела активно вмешался Китай. И довольно странно, что в их сотрудничество влезло КГБ. Это же вроде не по-коммунистически? Или в тайных операциях работают иные законы?

— Пит, привет. У меня вопрос по пункту одиннадцать и пятнадцать. Что это такое?

— Мадс, хола! Нау, сей момент. Но скажу тебе сразу, сумма этого заказа впечатляет. Мои контрагенты готовы поставить тебе вдобавок весьма вкусные вещи.

— Об этом поговорим на личной встрече. Место я тебе скину.

— Лэккер!

Иногда южноафриканец бросался совершенно непереводимыми бурскими словечками.

— Пит? Что по пунктам?

— Первый — это пистолет-пулемет Командо. Родезийцы их штампуют. Неплохо показали себя в боевых действиях. Второй — радиостанция В-56 для коротких и средних расстояний. Спецификацию могу выслать отдельно.

Кеша малость прифигел от нежданных новостей. Обычно они не впрягались в такие откровенно дурно пахнущие делишки.

— Пит, с какого перепуга ты взял, что нам нужны ваши Узи-Маузеры?

— Прости…

— Машиненган, мампара!

Южноафриканец растерянно ответил:

— Так это ваш компаньон согласовал спецификацию. Ты так не волнуйся, оук. Через таможню пойдет только гражданский товар. Все будет дуделик!

Иннокентий успокоился. Раз Пит так уверенно говорит, значит, у него все схвачено.

— Доставка куда?

— Гондурас.

Иннокентий еле сдержался от нервного хохота, как внезапно по его спине кольнуло морозом. Он еще до конца не осознал, что его так насторожило, как начал действовать. Резко положил трубку на аппарат, что стоял в вестибюле ближайшего делового центра, и глянул на отражение в прозрачной перегородке. Вот что его обеспокоило! Какой-то тип в дурацкой соломенной шляпе пялится на него, стараясь не удаляться от входа в здание.

Сука! Слежка! Только вот кто? Иннокентий сделал над собой усилие, чтобы не побежать. Первое правило клуба разыскиваемых — веди себя, как обычно. А что он чаще всего делал в это время? Пил кофе у Патрика. Это буквально через дорогу. Кстати, очень удобно, чтобы отследить слежку. Когда Мадс Микельсон подошел к двойным дверям бизнес-центра, неизвестный исчез. Псевдодатчанин посмотрел по сторонам. В этом как раз не было ничего странного. Правила движения в Панаме очень уж необычные. Пешеходов никто не пропускает, если они не настаивают. Поэтому пока Кеша уловил разрыв в движении и поднял руку, чтобы нерасторопные водители его увидели, он успел многое заметить.