Иномировая работа

Глава 12 Когда уходит прогресс

В очередном портале Кирилл увидел частокол деревьев. Похоже, он снова оказался в лесу. У него даже случилось чувство дежавю — он вспомнил свой первый раз, когда оказался в футуристической Российской Империи.

Убедившись, что ему есть куда ступить, он провалился в новый мир. И тут же удивлённо посмотрел себе под ноги. Он стоял не на земле, не на палой листве, не на хвое или лапнике, а на асфальте. Да, очень старом, но на асфальте, прорезанном трещинами и буграми, прошитым насквозь проросшими одуванчиками и травой.

— Очень интересно, — пробормотал Кирилл и принялся оглядываться по сторонам, пытаясь понять куда это его снова принесло.

Вокруг было довольно много деревьев. Но, что удивительно, часть из них прорастала прямо сквозь разбитый асфальт, будто здесь была очень давно заброшенная дорога, которая постепенно сдалась под натиском природы. Но этой дороге, судя по всему, явно больше полусотни лет, ведь, чтобы вырасти, дереву нужно немало времени. А сколько нужно, чтобы вот так прорасти сквозь асфальт? Очень интересно.

Кирилл осторожно шагнул вперёд, пытаясь разглядеть ещё хоть что-то. Спустя 20 метров, он удивлённо застыл на месте, уперевшись в полуразрушенную бетонную стену, что уходила далеко вверх. Он стоял возле высокого здания, этажей 15 не меньше. Оно было сильно иссечено трещинами, кое-где и вовсе отсутствовали куски кладки. Почти из каждого окна торчала какая-то растительность.

— Очень интересно, что это за мир такой.

— Шлем на всякий случай не снимай, — тут же раздался голос Дмитрия Сергеевича. — Вполне возможно, в этом мире какой-то вирус, который убил всех людей.

— Может, мне тогда обратно вернуться? — тут же спросил Кирилл.

— Нет необходимости. У тебя ведь прекрасный фильтр для дыхания в шлеме, — успокоил учёный. — Ты, главное, дроны запусти.

— Ага, — ответил Кирилл, оглядевшись по сторонам. Ему нужно было найти хоть сколько-то удобную свободную площадку, чтобы дроны не зацепились лопастями за ветки деревьев.

— Может на дом подняться? — пробормотал он.

— Не рекомендую. Он явно ветхий и может обвалиться. Я бы вообще на твоём месте отошёл от него подальше.

— Да, веское замечание, — согласился Кирилл и зашагал в глубь леса.

Вскоре сквозь деревья он стал различать и другие дома. Похоже он был на некогда широкой улице, которая сейчас превратилась в самый настоящий лес.

— Но вообще на вирус не похоже, — раздалось в наушнике. — Слышишь, птицы то чирикают. И насекомые есть. Животных, правда, пока не видно. Но это пока. Уверен, что ты скоро на кого-то наткнёшься.

— Тогда, где же люди? — изумился Кирилл.

— Ну, это вполне может быть какой-нибудь заброшенный город. Таких и в нашем мире хватает, — успокоил Кирилла Дмитрий Сергеевич.

Вернадский лишь спустя час нашёл достаточно широкую поляну. Вернее, не поляну, а бетонную площадку, которой не коснулась растительность, с которой он смог беспрепятственно запустить дроны.

— Ну что ж, развлекайся, — хохотнул Дмитрий Сергеевич. — Чувствую, этот мир таит в себе очень интересную историю. Очень надеюсь, что ты её узнаешь. А то мне самому стало интересно, что могло привести к чему-то подобному.

— Ага, — пробормотал Кирилл.

Он двинулся вглубь зарослей. Вскоре он действительно стал замечать животных, что шныряют тут и там. Это были и зайцы, и лисы.

«Главное, чтобы кабаны или волки не попались на пути», — думал он. — «Всё-таки это не самые приятные хищники».

Спустя ещё час он вышел к границе города. Это он понял по проржавевшему хорошо узнаваемому дорожному знаку, что завалился, переломившись пополам.

Он хотел было повернуть назад, но что-то привлекло его внимание, какой-то звук. Больше всего это походило на работу двигателя внутреннего сгорания. И Кирилл заинтересованно пошёл вперёд, прислушиваясь.

Очень скоро он оказался у широкого поля. Причём это поле явно было чем-то засеяно. Вдаль тянулись ухоженные грядки, сквозь которые пробивалась зелёная поросль. А чуть поодаль он увидел источник шума — это был самый обычный трактор, который он видел много раз в журналах, по телевизору. И даже один раз видел вживую, когда ездил в деревню в старый бабушкин дом. Его тогда готовили к продаже. Бабушка больше не могла туда ездить, а ухаживать за ним было некому, так как Кирилл был ещё совсем мал.

— Ну что ж, вот, кажись, и живые люди, — произнёс Кирилл. — Пойду попробую пообщаться, да узнать, что здесь произошло.

Кирилл двинулся вперёд, навстречу трактору, пытаясь привлечь внимание. На всякий случай он снял шлем. Всё-таки человек в глухом мотоциклетном шлеме, выходящий из разрушенного города, может вызвать не самую лучшую ассоциацию, поэтому он решил побеспокоиться о своём внешнем виде. К тому же, после прошлого мира у него очень сильно перегрелась голова. А лёгкий ветерок приятно холодил кожу головы.

Тракторист, видимо, увидев гостя, тут же заглушил мотор и, выпрыгнув из машины, побежал навстречу Кириллу. Он остановился в десяти метрах от парня, выставив перед собой ладони и широко растягивая губы в улыбке.

— Безумный какой-то он, что ли? — пробормотал Кирилл, тоже остановившись.

Он хотел было поздороваться, но мужчина его опередил.

— Хай! — воскликнул он, подняв две ладони вверх. Потом сказал: «Ки!», приставив пальцы к щекам, ещё шире улыбаясь. Затем коснулся указательными пальцами носа и крикнул: «Буп!»

— Здравствуйте, — ответил Кирилл осторожно. Он уже пожалел о том, что вышел к этому трактористу. Мало ли что у него в голове.

А у тракториста мигом слетела улыбка с лица, и он удивлённо посмотрел на парня.

— Ты… Так ты нормальный? — вдруг спросил он.

— Что значит нормальный? — не понял Кирилл.

— Ну, ты меня понимаешь и можешь говорить? — Будто не веря в это, спросил тракторист.

— Ну конечно, я же говорю с вами, — ответил Кирилл.

Мужчина вдруг обессиленно осел на землю распахнув глаза. Кириллу даже показалось, что у того навернулись слёзы.

— Как же я соскучился по нормальной человеческой речи! — признался вдруг он. — Последний, с кем я говорил, был мой дед, — произнёс он.

— Я вам очень сочувствую, — произнёс Кирилл, — но что вы делали, и что здесь вообще произошло?

— То есть, ты не в курсе всех этих… — он снова растянул губы в улыбке и приложил пальцы к щекам.

— Нет, не понимаю, о чём вы.

— Ты с какой планеты свалился, парень? — расхохотался тракторист, усевшись прямо на землю.

— Похоже, что не с этой, — улыбнулся в ответ Кирилл. — Так вы расскажите, что здесь произошло? Почему там всё такое разрушенное?

— Нет, парень, ты точно откуда-то не отсюда. Потому что этот ужас там творится уже довольно давно. Ты, может, хочешь чего-нибудь выпить или поесть с дороги? Небось долго топал?

— Не откажусь, — согласно кивнул Кирилл. У него снова пересохло горло. Сказывалось путешествие по предыдущему миру.

— Ну, пойдём, пойдём скорее тогда в дом, — тот замахал руками и направился к длинному двухэтажному строению, больше всего похожему на казарму, в которой Кирилл когда-то жил, будучи в армии.

И, к своему удивлению, Кирилл там обнаружил множество людей. Те гуляли вокруг, многие сидели прямо на земле, глядя на небо. Какая-то пожилая женщина, лёжа на траве, мотала руками и ногами, будто делая снежного ангела. Вот только какой может быть снежный ангел на траве, Кирилл так и не понял.

— Ки-ки! — вдруг услышал он чей-то возглас.

Он повернулся и увидел женщину лет пятидесяти. Та растягивала губы в улыбке, приложив пальцы к щекам.

— Хай! — женщина показала ладони. Затем, широко распахнув глаза, стала показывать большие пальцы, сжав руки в кулаки, и скалясь ещё шире.

— Да я нормальный, нормальный, понимаю человеческую речь, — попытался успокоить её Кирилл, но она снова сказала:

— Ки-ки! Хай!

— Не обращай внимания, она хочет тебе понравиться. Покажи ей большой палец, и она успокоится.

— А что это означает? — спросил Кирилл.

— Означает, что ты поставил лайк и одобрил её, — пояснил мужчина.

— Поставил лайк? — не понял он. — Что за бред…

— Да ты, похоже, совсем из какого-то дремучего леса вылез. Прямо как я, — рассмеялся тракторист. — Как же мало нас осталось, нормальных людей… Я боялся, что никогда уже никого подобного не встречу.

Кирилл недоуменно посмотрел на женщину и показал ей большой палец.

— Не забудь улыбнуться, — шепнул ему мужчина.

Кирилл растянул губы в улыбке. Женщина тут же захлопала в ладоши и запрыгала, смешно дёргая ногами. Затем согнула тощую руку в локте, демонстрируя тощий бицепс.

— С этими блогерами одна морока, — посетовал мужчина.

— С блогерами? — он снова посмотрел на женщину.

— Ну да, они мало на что способны, но хотя бы безобидные. Но присмотр за ними нужен, как за детьми. Того и гляди, куда-нибудь залезут, да создадут короткое замыкание, или пожар устроят, — нервно хохотнул он. — Прости, не представился. Меня зовут Сергей, — вдруг произнёс тракторист. — Совсем забыл про манеры. Они мне давно здесь не пригождались.

Кирилл пожал протянутую руку в ответ и представился.

— Кирилл, значит? И из каких мест ты, Кирилл? Там есть ещё нормальные люди?

— Я издалека, — ответил парень, — правда, я не совсем понимаю, что вы имеете в виду под нормальными людьми. Я, правда, совсем не местный. Можно сказать, что действительно с другой планеты. И не совсем понимаю, что произошло с той женщиной. Почему она такой стала? Она сошла с ума? И почему вы называете её блогером?

— Да нет, она такой и выросла, — пояснил мужчина.

С недавних пор наушник из шлема перекочевал в ухо Кирилла. Ведь в шлеме не всегда удобно ходить, а связь необходима всегда, поэтому Дмитрий Сергеевич согласился сделать некоторую модификацию средств коммуникации.

— Дмитрий Сергеевич, я думаю, это тот самый случай, когда можно рассказать правду. По крайней мере, вреда от этого точно не будет. Иначе убедить местных рассказать свою историю у меня не получится.

— Вы с кем-то разговариваете? — тут же переполошился тракторист.

— Да, вот здесь в наушнике мой знакомый, — пояснил Кирилл.

— Вас несколько? Как же это прекрасно! Вы же останетесь хоть ненадолго?

— На три дня точно останусь, — кивнул Кирилл.

— Это прекрасно! Прекрасно! — обрадовался мужчина.

Он как раз наливал в алюминиевую кружку какую-то дымящуюся жидкость красноватого оттенка.

— Это ягодный морс, — пояснил тут же он. — Из брусники и чёрной смородины. Чай закончился три года назад, а новый выращивать я ещё не научился. Но обязательно найду старое пособие, как это делать и раздобуду семена

— Послушайте, Сергей. Видите ли, я совсем из другого мира, я бы даже сказал, из другой реальности. И всё, что происходит здесь, мне совершенно неведомо.

Тракторист нахмурился.

— Вы ещё один подвид блогеров? Или может вы писатель-фантаст? — спросил он с явным огорчением.

— Нет. То, что я говорю — истинная правда. И я сейчас говорю вам это, потому что очень хочу знать, что произошло на вашей планете. Для меня это важно.

— Что произошло на нашей планете? — горько усмехнулся тракторист.

— Ну да, я же это у вас и спрашиваю.

Сергей горестно вздохнул и уселся на грубо сколоченную табуретку, взяв в руки точно такую же алюминиевую кружку, и пригубив напиток.

— Даже не знаю, с чего начать. Наверное, с нами случился прогресс, — усмехнулся он. — Вернее, он ушёл.

— Не понял, — произнёс Кирилл. — Расскажите подробнее, пожалуйста.

— Ну, а что тут не понимать? — растерянно пожал плечами тракторист.

— Ну, начните с самого начала, — предложил Кирилл.

— С самого начала? — снова усмехнулся тракторист.

Было видно, что он, кажется, только что потерял пару минут назад обретённую надежду.

— В этом мире давно все такие, — наконец произнёс он, махнув в сторону беспечных стариков, что заполонили казарму. — Я был чуть ли не единственным в мире изгоем. Мне просто с родителями повезло. Мой отец и мать умерли, когда мне было десять лет. А дед, его тогда называли луддитом или как-то так, совершенно не принимал технологии. И не позволял мне погружаться в современную культуру. Заставлял читать книги, которые сумел сохранить и не позволил сжечь. Заставлял учить стихи. А когда я пытался общаться со сверстниками, что принимали технический прогресс, он лупил меня, да так, что до сих пор шрамы остались. Помню, неделями не мог на заднице сидеть, — рассмеялся он. — Мне тогда было совсем мало лет. С тех пор много воды утекло.

— Как это связано? — не понял Кирилл. — И что произошло, там в городе? Почему там всё такое заросшее и запущенное?

— Это начало происходить уже давно. Задолго до «катастрофы», — он выделил последнее слово изобразив пальцами кавычки, зачем-то снова широко улыбнувшись. Затем закатил глаза.

— Какой катастрофы? — спросил Кирилл.

— Ну, раз уж вы хотите поиграть в путешественников по мирам, расскажу, как для новичка, — ответил он. — Наш мир совершил очень много технологических прорывов за короткое время. Жизнь людей с каждым годом изменялась кардинально, буквально переворачивалась с ног на голову. Новые технологии заменяли абсолютно всё. Люди кое-как успевали приспосабливаться к новым веяниям науки. Новые поколения росли, совершенно забыв про старые, никому не нужные правила и устои. Учить язык не было необходимости. Его заменили иконки, изображения. В словах больше не было необходимости. Они слишком плохо передавали суть вещей и эмоции. Эмоции…

Он расхохотался.

— Изображение улыбающегося человека лучше передаёт радость, чем искренние слова. А лайк ценнее, чем кусок хлеба. По крайней мере, так считали раньше. Люди отправляли друг другу целые серии картинок, чтобы передать всю гамму своих чувств и эмоций. И это вскоре заменило абсолютно всё живое общение. Потом люди перестали выходить из домов, всё чаще выбирая работу и другую деятельность, которой можно было бы заниматься из дома, при этом не стремясь выходить во внешний мир. Тогда и началось запустение. Зачем ухаживать за улицами городов, на которые никто не выходит?

— А как же еда, промышленность и всё такое прочее?

— Всё это делали роботы и другие автоматизированные системы на базе искусственного интеллекта. В работе людей больше не было необходимости. Одни мы с моим дедом, по мнению общества, занимались глупостью, никому не нужной, давно устаревшей работой. — он грустно усмехнулся. — Но дед не сдавался. И стоило мне хоть на секунду усомниться в том, что он не прав, как он меня порол, даже когда мне было двадцать лет. Я лишь потом, спустя много лет, понял, как он был прав.

— Но что же произошло? — с интересом спросил Кирилл

— Что произошло? Люди полностью отвыкли жить самостоятельно. Они отвыкли общаться человеческим языком. Всё заменили коды, которые расшифровывались интеллектуальными системами, и пиктограммами. Всё необходимое производили и доставляли роботы. Люди наконец-то почувствовали себя богами. Больше ничего не нужно было делать. Можно было только повелевать, потреблять, общаться, создавать контент, самореализовываться,искать собственную идентичность, или создавать её, и дальше по списку. И больше ничего. И никаких ограничений. Полная свобода. А я, как проклятый, трудился на этих самых полях. И спасало лишь то, что мой дедушка был хорошим юристом, который не позволял корпорациям отнять нашу землю и запретить нам вести древнетехнологическую деятельность, вредящую экологии, как они это всё называли.

— Понятно. И что же произошло дальше?

— А дальше всё кончилось, — улыбнувшись, произнёс мужчина. — Все вдруг поняли, (хотя я в этом не уверен), что свобода и отсутствие правил ведут олько к деградации.

— Я вас не понимаю, что именно произошло?

— Просто отключили интернет. Люди, с рождения привыкшие, что Роботы выполняют за них всё, а для общения нужно только скорчить рожу, оказались лишены всего. В пустых квартирах, с минимальным запасом продовольствия и без надежд выжить. Они ведь даже ходить самостоятельно разучились.

— И этого оказалось достаточно? — не поверил Кирилл. — и больше ничего не происходило? Вы уверены?

— Ну, сначала взбеленились и попытались нас атаковать, но вскоре и они разрядились и перестали работать без постоянно действующей сети. На этом всё, — развёл руками мужчина. — Остался только я, приспособленный к жизни. Остальные же умирали в своих квартирах, не способные даже выбраться из дома. Я кого смог — спас. Стараюсь вот заботиться о них. Но сил моих уже не хватает. Да и они стареют.

— Неужели они не могут научиться хоть чему-то новому?

Мужчина отрицательно покачал головой.

— Так это же… Вы же вымираете. Люди все вымрут! — воскликнул Кирилл.

— Есть такое, — тяжело вздохнул мужчина.

— Ну почему же вы сами не сделали детей?

— Я бесплоден, — ответил он горестно. — Такая вот ирония судьбы.

— Так почему они не размножаются? — воскликнул Кирилл, вызвав смешок Дмитрия Сергеевича.

— Как-то негуманно, — тут же прокомментировал учёный.

— Да, если бы они знали, что надо делать, это бы упростило задачу. А так они ведь даже разговаривать не умеют без системы распознавания и конвертации речи. А без этого я не могу им объяснить даже про пестики и тычинки, не говоря уже про всё остальное. Я бы и рад был, чтобы здесь появился хоть один ребёнок и дал нам шанс на будущее.

Кирилл хлопнул себя по лбу.

— А как же они до этого размножались?

— В центрах репродукции. Всё делала умная автоматика, собирая у женщин яйцеклетки, а у мужчин сперматозоиды. Причём делалось это в автоматическом режиме. Для этого им нужно было лишь нажать пару кнопок, подтвердить согласие. И у парочки виртуальных людей появился вполне реальный ребёнок, которого опекали и воспитывали роботы. Но, как ты понимаешь, это всё закончилось в одночасье.