Интеллигенция (февраль 2008)

II.

Нет, не бродить, не мять в кустах багряных, не увидеть нам больше этих экспозиций. Я приехала в Стрельну по грустному делу: общественный музей «Морская Стрельна», главное детище ревнителей, захвачен и разграблен, как выражается Вареник, «бандюганами», территорию стерегут злые собаки, суды занимаются саботажем, а почтамт злостно теряет заказные бандероли на имя генпрокурора Чайки вместе с уведомлениями об их доставке.

Олег Палыч обрадовался оказии в Москву, попросил передать в окно Генпрокуратуры, на Большой Дмитровке, но сначала прочитать.

Прочитала. Увидела несчастье, гордыню, безнадежность и воронку сутяжного омута. Уж сколько правдоискателей, отважных «маленьких людей» упали в эту бездну, выбрали жизнь, проходящую от «суда по опротестованию отказа принять заявление о незаконном отказе» до «жалобы на процессуальные нарушения при рассмотрении жалобы о процессуальных нарушениях», - суть тяжб все мутнее, годы как птицы, сор казенных присутствий осыпается в каждый борщ, а сдаваться нельзя, последний дюйм, наше дело правое. Дело его, похоже, правое, но никому от этого не легче.

Листая 63 страницы приложений, я почему-то упорно вспоминала финал одной варениковской же краеведческой работы. На добром десятке страниц и не без конспирологической страсти доказывая, что на даче Кшесинской наличествует клад, он резоннейше вопрошал: «Теперь, чтобы найти клад на даче в Стрельне, необходимо ответить на вопрос: ГДЕ ЖЕ ЗАРЫТА СОБАКА?»

И сам себе отвечает: «Этого в настоящее время точно не знает никто».