Интересно жить на свете

ЧЕЛОВЕК С РЮКЗАКОМ Комедия в одном действии

Л а р и о н о в П а в е л А н д р е е в и ч — горный инженер.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а — его жена.

В с е в о л о д — их сын.

Д м и т р и й Ф и л и п п о в и ч (дядя Митя) — инженер-геолог, брат Ксении.

Ю л и я С е р г е е в н а — художница-модельер.

Квартира Ларионовых. Из окон вид на Москву-реку. Большая светлая комната с дверью на балкон; она служит гостиной и столовой. Мебели немного, но подобрана она со вкусом. Справа дверь в кабинет Павла Андреевича, над ней большие оленьи рога, поблизости от них — чучело диковинной птицы с нежно-розовым оперением и большими черными крыльями. Дверь слева — в комнату Всеволода. На стенах картины русской природы. В углу столик с телефоном. На обеденном столе майоликовая ваза с поздними августовскими цветами.

Воскресный день.

В гостиную из передней входит К с е н и я Ф и л и п п о в н а, в руке у нее нераспечатанная телеграмма.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (распечатав телеграмму, читает). «Четверг буду Москве. Всех обнимаю, целую. Дмитрий». (В волнении.) Едет!.. И как нарочно, именно теперь, когда… (Подходит к двери кабинета.) Павел! Павлуша! (Стучится в дверь.) Па-а-вел!

Показывается П а в е л А н д р е е в и ч, он в домашней пижаме.

Л а р и о н о в. Что случилось?..

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Читай! Едет!

Л а р и о н о в (пробежав глазами телеграмму). Дядя Митя? Ну и что ж? Я думал, землетрясение.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Хуже! При землетрясении можно спрятаться, а тут? Куда ты спрячешь Севу? Ему восемнадцатый год…

Л а р и о н о в. Ну что ты, Ксана, ей-богу, говоришь? Прятать? Зачем?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Да ведь кто едет, кто-о?

Л а р и о н о в. Твой родной брат.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Это не мой брат, это… это просто какой-то Змей Горыныч! В каждый свой приезд он кого-нибудь похищает! Увозит в свою Сибирь, а то и на Памир безусых юнцов или девиц, начитавшихся всяких приключений.

Л а р и о н о в (посмеиваясь). Ну… способности дяди Мити — превращаться в Змея Горыныча — ты явно преувеличиваешь. Без вертолета он в небо не взмывает.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Я серьезно тебе говорю, а ты смеешься. Прошлый раз увез он Севиного товарища — Васю Куликова? Увез. А позапрошлым летом? Двух! Саша Водовозов и младший сын Кочетковых уехали с Митей. А наш Всеволод сколько раз уж порывался…

Л а р и о н о в. Да, но… все эти ребята, насколько мне известно, пишут оттуда восторженные письма.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Так в этом-то и дело! Когда год назад Сева не выдержал экзамены в институт… подумать только, из-за пустяка… Ты ведь помнишь, сколько усилий нам стоило отговорить мальчика? Он совсем уж собрался к Мите, в Кулунду… Хорошо еще, что Аллочка у нас никуда не стремится. Она и на практику не очень-то охотно поехала.

Л а р и о н о в (вертит в руке телеграмму). Интересно, проездом? Или в связи с моим проектом?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Ты что, не знаешь нашего дядю Митю: он всегда сваливается как снег на голову. Сейчас одно ясно — наш сын в опасности.

Л а р и о н о в. Чепуха. Не вижу никакой опасности.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. А что ты видишь? Кроме своего проекта — ничего! Подожди, куда ты?.. Садись! Сейчас будем держать семейный совет.

Л а р и о н о в (кряхтя, садится). Сегодня уже третья «летучка».

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Осенью Сева поступит в институт. Думаю, на этот раз не провалится.

Л а р и о н о в. Надо полагать.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. А чтоб наш дядя Митя не вскружил Севе голову, надо его изолировать.

Л а р и о н о в. Кого — его?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Моего драгоценного брата. (Непреклонно.) У нас он жить не будут!

Л а р и о н о в. Позволь, позволь… Дмитрий всегда гостит у нас. Ему отводится комната Севы, а Севе ставится раскладушка у меня в кабинете.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Пускай возьмет номер в гостинице. Скажу, что комнату Севы мы… сдали. К тебе приехал один инженер, твой старый друг… Ему временно и сдали.

Л а р и о н о в (мрачнеет). Но ведь это же… какая-то мистификация? Нет, такая необузданная фантазия меня не устраивает.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Моя фантазия ему не нравится! А когда наше родное детище окажется в глухих дебрях тайги — ты его найдешь?..

Л а р и о н о в. Пожалуй, что я — не инспектор Мегрэ. (Вздохнув, кротко.) Делай как знаешь. Но предупреждаю — я могу проговориться. У меня всегда, когда я хочу соврать, нос вдруг начинает кривиться в сторону.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Не беда, если и покривится. Нос у тебя не римский. Но этого мало. Севу надо изолировать.

Л а р и о н о в. Хм… Посадить под стеклянный колпак?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Неостроумно, Павел. Мальчику нужно поехать куда-нибудь отдохнуть. Севочка давно уже мечтает побывать на озере Селигер. Это недалеко, и можно взять туда путевку на турбазу.

Л а р и о н о в. Что ж, пусть поедет. (Вспоминая.) Селигер… Когда-то, в юности, я там бродил. Нилова пустынь, бесчисленные островки…

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. А где ты не был? Если б не я, не моя настойчивость, мы с тобой до сих пор бы кочевали невесть где. Сидели б, наверно, сейчас в каком-нибудь чуме.

Л а р и о н о в. И поджарили кусок оленины? Чудо! Но ведь это, Ксаночка, вполне естественно. Мы — племя кочевое. Я инженер-геолог, человек с рюкзаком. Ты тоже когда-то шагала рядом со мной. Эх, с каким бы наслаждением я сейчас поехал…

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Куда-а?

Л а р и о н о в. Да хотя бы… на тот же Селигер, со Всеволодом. (Поднимаясь.) На этом заседании семейного совета закончилось?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Погоди, Павлуша. Ты еще не выслушал мой план до конца. (Загадочно, с лукавством.) А наше третье противодействие будет состоять в том…

Л а р и о н о в (прерывая). Кстати, как у нас с обедом? Я бы на третье попросил кофе по-испански. А к нему вафельные трубочки с ананасной начинкой.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Видали, хорош кочевник! Подавай ему изысканное блюдо.

Л а р и о н о в. Ты права. Я — увы! — бывший кочевник. Ныне я стал сибаритом и чревоугодником. Так какое твое третье мероприятие.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (воинственно). Я дядю Митю — женю!

Л а р и о н о в (хохочет). Правильно! Женить его, подлеца!

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Нет, серьезно. Мне это надоело. Хватит Дмитрию бродяжничать по белому свету. Ему пора иметь свое гнездо.

Л а р и о н о в. Кого же ты прочишь ему в жены, добрая душа?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. А Юлия Сергеевна? Ты что, не знаешь? У них давно роман. Длится он уже лет шесть.

Л а р и о н о в. Юлия?.. А что? Это твоя приятельница очень милая женщина. Весьма.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. И чего они тянут — не понимаю! Митя может прекрасным образом устроиться здесь. В последнем письме он писал, что ему предлагают в Москве место в Управлении геологических изысканий.

Л а р и о н о в. Кто, дядя Митя? Вот уж кто-кто, а Дмитрий с рюкзаком не расстанется. (Шутливо.) А мне, что ж, поручается роль свата? Нет, дорогие мои, тут вас ждет полный провал. (Двинулся к себе в кабинет, остановился.) Да, между прочим, а где мой рюкзак?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Твой рюкзак? Зачем он тебе вдруг понадобился? Его, по-моему, давно уже не существует.

Л а р и о н о в. Как так — не существует?! Нет, ты мне его найди. Я его Всеволоду отдам. И вообще — это… я бы сказал — реликвия юности. Нет, ты обязательно найди. Обязательно! Скажи Даше, чтоб рюкзак разыскала. (Уходит.)

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (вслед). Не забудь же: комната сдана. И Севе смотри ничего не говори о телеграмме. Слышишь? А то ты и в самом деле еще проговоришься.

В передней звонок. Ксения Филипповна уходит.

Л а р и о н о в (в дверях). Что? Комната сдана? Это еще что за вздор? (Спохватившись.) А-а, да, да. Сдана, сдана. (Добродушно.) Сплошная мистика! (Прислушивается к оживленным голосам из передней.) Ага, Юлия прибыла. (Поспешно скрывается в своем кабинете.)

Входит К с е н и я Ф и л и п п о в н а с Ю л и е й С е р г е е в н о й, красивой женщиной, изящно одетой; ей лет за 30.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Как ты, Юлия, вовремя! А я сию минуту хотела тебе позвонить.

Ю л и я. А что стряслось?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (любуясь нарядом приятельницы). Твоя модель? Так скромно и вместе с тем так элегантно…

Ю л и я. Тебе нравится? Да, это по моей модели. Что у тебя за события?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Скажи, пожалуйста, давно тебе писал мой брат?

Ю л и я. Месяца два тому назад. (Тревожно.) А что такое?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Успокойся, братец мой вполне здоров. Что он тебе писал?

Ю л и я (с улыбкой). Дмитрий Филиппович, как всегда, очень красочно описал мне Казахстан. Тамошнюю природу, степь, озера, солончаки, даже верблюдам уделил целую страницу. Не письмо, а прямо-таки художественный очерк. Такой романтик…

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Да, его способности я знаю. Ну, а как у вас личные отношения? Долго еще будет продолжаться эта любовь на расстоянии?

Ю л и я (смущена). Любовь? У нас с Дмитрием Филипповичем просто… дружба.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Бросьте, бросьте, друзья, вы меня не обманете. Ты любишь Дмитрия. И у него к тебе глубокая привязанность. Я уже давно решила (властно): я вас поженю! Что? Напрасно смеешься!

Ю л и я (улыбаясь). И для этого ты собираешься срочно вызвать Дмитрия Филипповича в Москву?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Зачем? (Показывает телеграмму.) Он сам сегодня приезжает.

Ю л и я (вспыхнув на мгновение). Да? Это… действительно новость. Сегодня? В таком случае я… (Хочет уйти.)

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Ни-ни-ни. Ты с нами останешься обедать.

Ю л и я. Хорошо, только умоляю тебя, Ксения, никаких намеков. Дмитрий Филиппович может неверно истолковать.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Не беспокойся. Он у меня не выкрутится.

Ю л и я (умоляюще). Ксе-ни-я! (Убегает.)

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (заглядывает в комнату к Всеволоду). Сева, ты дома?

В с е в о л о д (выходит). Да, мама.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (нарочито строго). Почему за путевкой не едешь?

В с е в о л о д. За какой путевкой?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Все забыл! Мы же с тобой договорились: ты возьмешь в экскурсионном бюро путевку на Селигер. Отдохнешь немного.

В с е в о л о д (бурно). Да? В самом деле, я еду? Погоди, но ты же боялась, как бы я, упаси боже, не утонул там на озере?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Теперь холодно, купаться перестали.

В с е в о л о д. А вдруг лодка перевернется?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Перестань! Но ты дашь мне слово — быть благоразумным. А сейчас поезжай, возьми путевку на неделю, на полторы.

В с е в о л о д. Только б продержалась такая погода, как сегодня.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. По радио передавали — наступает резкое потепление.

В с е в о л о д. Так мне что — сейчас поехать за путевкой?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Пойдем, я дам тебе денег. (Уходит.)

Всеволод, весело насвистывая, уходит к себе в комнату. Надев пиджак, он тут же возвращается в гостиную. Там уже Л а р и о н о в и Ю л и я — они вышли из кабинета. В с е в о л о д здоровается с Юлией.

В с е в о л о д (в восхищении). Ой, какая вы, Юлия Сергеевна, сегодня… (Не находит подходящего слова.)

Ю л и я. Ну, не теряйтесь, молодой человек, не теряйтесь. Какая же я?

В с е в о л о д. Красивая… как кинозвезда.

Л а р и о н о в (с иронией). Однако… недаром ты по астрофизике пятерки получал.

Ю л и я. Прошу извинить, но «кинозвезда» вынуждена выйти из кадра. (Уходит.)

В с е в о л о д. Папа, мы с мамой решили: я возьму путевку на Селигер.

Л а р и о н о в. Куда? Это ты с мамой, с мамой говори. Я не возражаю, попутешествуй. Это полезно.

В с е в о л о д. Отец, а почему вы все-таки не хотите меня отпустить к дяде Мите?

Л а р и о н о в (вздрогнув). Как ты узнал?

В с е в о л о д. Что?

Л а р и о н о в. Что дядя Митя приезжает.

В с е в о л о д (в диком восторге). Как? Дядя Митя приезжает? Когда?..

Л а р и о н о в (спохватившись). Да нет, никто не приезжает. Я просто забыл, что… А что такое?

В с е в о л о д (подступая к отцу). Сегодня приезжает? Да? Сегодня?..

Л а р и о н о в (раздосадованный). Ну что ты ко мне пристал?.. (Виновато оглядываясь.) Ну, сегодня. (По-мальчишески, как заговорщик.) Только смотри, мама не велела тебе говорить.

В с е в о л о д. То-то мама вдруг ни с того ни с сего предложила мне на турбазу поехать. А ты ей все дело испортил… (Обнимает отца.)

Л а р и о н о в. Да, я, кажется, того…

В с е в о л о д. Нет, товарищи родители, ну почему вам не хочется, чтоб я тоже, как дядя Митя, стал изыскателем? Вот у человека профессия! Самая интересная на земле! Разведать недра, разведать реки… Сказать — вот здесь, на этой площадке, можно строить металлургический комбинат. А здесь — закладывайте город! Увидеть, как словно из-под земли вырос рудник, завод, и снова ехать — искать воду, бурить землю, карабкаться по скалам. Или в пустыне верхом на верблюде.

Л а р и о н о в. Да ты уже через год запищишь. В город сбежишь.

В с е в о л о д. Не знаю. По-моему, взять в руки геологический молоток да с ним кочевать с места на место — это и есть самое лучшее в жизни! Работать мне все равно необходимо, да без этого я и в институт не смогу поступить. Принимают в первую очередь имеющих практический опыт, стаж. Папа, поговори с дядей Митей. Эх, если б на Камчатку… забраться в кратер потухшего вулкана.

Л а р и о н о в (строго). Я тебе заберусь, вулканолог… Никуда ты не поедешь! И на Селигер не пущу. И дяде Мите я скажу, пусть не затуманивает тебе голову… этой самой романтикой. И, пожалуйста, не расстраивай мать.

В с е в о л о д (вздыхая). Да, что ни говори, а вы — типичные родители. Вы — не Джеки Лондоны. Ладно. Поеду за путевкой. (Лукаво.) Только ты не удивляйся, если я вернусь с пустыми руками.

Л а р и о н о в. Это еще что? Почему — с пустыми руками?

В с е в о л о д. А потому, что все путевки на Селигер окажутся — увы, увы! — распроданными. (Заговорщически.) Таким образом все будет у нас соблюдено строго по форме.

Л а р и о н о в. Что-о?

В с е в о л о д. Договорились? Сенкью! (Выбегает.)

Пауза.

Л а р и о н о в (что-то напевает, потом перестает). А мальчишка-то, честно говоря, прав. Лучшей школы жизни, чем в экспедиции у дяди Мити, ему, конечно, не найти. Покопал бы там шурфы, побурил бы разведочные скважины, понаблюдал бы, куда реки текут… (Усмехнулся.) Я бы на его месте… безусловно подался к дяде, раз уж такой дядя имеется.

Звонок в передней. Ларионов идет туда. Из передней доносятся шумные приветствия, оживленные голоса — приехал дядя Митя. Пауза. В гостиную входит д я д я М и т я — широкоплечий, грузный, со смуглым от загара лицом, бородатый мужчина лет 40. С ним Л а р и о н о в.

Д я д я М и т я (обняв за плечи Ларионова). Ну, рассказывай, как у тебя с проектом? Что уральцы?

Л а р и о н о в (хмуро). Не спрашивай. Не согласны.

Д я д я М и т я. Что?

Л а р и о н о в. Да, да, представь себе…

Д я д я М и т я (неожиданно). Красота!

Л а р и о н о в (вскинув глаза). Как?.. Чему ж ты радуешься?

Д я д я М и т я (с явным удовлетворением). Не согласны, говоришь? Расчудесно. (Ходит по сцене, потирает руки.) Ве-ли-ко-лепно! А я-то боялся — самолетом специально летел, боялся, что уральцы перехватят. (Кладет руку на плечо Ларионова.) Павел, я приехал за тобой.

Л а р и о н о в (продолжая недоумевать). За мной?..

Д я д я М и т я. Едем на наше строительство. Проект твой мы будем внедрять в жизнь.

Л а р и о н о в. Вы? В Казахстане?

Д я д я М и т я. Ты предлагаешь спустить под землю экскаваторы, мощные электровозы, большой емкости вагоны? Пожалуйста! Рудник наш только еще строится.

Л а р и о н о в. Погоди, погоди… Ты меня просто ошеломил.

Д я д я М и т я. Проект мы твой обсудили. В основном — не говорю сейчас о деталях — твоя система работы нам подходит.

Л а р и о н о в. А как с оборудованием?

Д я д я М и т я. Оборудование мы тебе гарантируем самое производительное.

Л а р и о н о в (в восхищении). Когда же ты успел с моим проектом-то ознакомиться? Ведь это десятки томов!

Д я д я М и т я. А я в институте просмотрел все твои тома и четыре как следует проштудировал.

Л а р и о н о в. Только-то?

Д я д я М и т я. Чтоб оценить твою идею — одного тома достаточно. Ведь то, что ты проектируешь, позволяет увеличить производительность труда в три раза!

Л а р и о н о в. Да. В этом я не сомневаюсь и удивляюсь, почему мои уральцы…

Д я д я М и т я. А ты на них не обижайся. Ведь уральцам пришлось бы уж слишком много перестраивать. А у нас все новенькое, повторяю, только-только строимся… Так что же ты, старина, на все это скажешь?

Л а р и о н о в. Говорить нечего, надо действовать.

Д я д я М и т я. Я привез тебе официальное приглашение комбината.

Л а р и о н о в. Вот как? Но этого, Дмитрий, мало. Мне ведь еще надо…

Д я д я М и т я (прерывая). Понимаю. Тоже имеется, привез.

Л а р и о н о в (в удивлении). Что?

Д я д я М и т я. Солиднейшее письмо (вынимает из кармана письмо) твоему начальству, в проектный институт.

Л а р и о н о в. Не может быть?!

Д я д я М и т я. Видишь, кем подписано? Сегодня четверг. Во вторник… выедем?

Л а р и о н о в. Подожди… Надо билеты еще заказать.

Д я д я М и т я. Уже заказал. На лайнер.

Л а р и о н о в (с удовольствием). Фу-ты, черт тебя подери!.. Вот что, факир… (оглядываясь) ты Ксении сейчас ничего не говори… Я сам ей скажу.

Д я д я М и т я. Ну, понятно.

Л а р и о н о в. Между прочим, Ксения скажет тебе, что комната Севы сдана и что…

Д я д я М и т я. Знаю. Я в гостинице буду.

Л а р и о н о в. Что ты знаешь?

Д я д я М и т я. Ну, что живет у вас некий временный жилец…

Л а р и о н о в (кашляя в кулак). Это что… я проговорился?

Д я д я М и т я. Ты? Нет. Он — проговорился.

Л а р и о н о в (оторопев). Кто — он?

Д я д я М и т я. Ваш временный жилец.

Ларионов обескуражен.

(Продолжая разыгрывать.) Увидел он меня и говорит: «Слушайте, не верьте вы своей сестре. Я всего лишь — призрак». Сказал и… исчез. (Смотрит на Ларионова, хохочет.)

Л а р и о н о в (сконфуженно). Ты понимаешь, это все выдумки Ксении. Но как ты узнал, а?

Д я д я М и т я. Севка выболтал вашу тайну. Парень очень беспокоился, что вдруг я в гостинице номера не получу. (Громко смеется.) А ты в призрака не поверил?

Ю л и я (входя). Кто тут не верит в призраки?

Д я д я М и т я. Вот Павел Андреевич у нас такой храбрый.

Л а р и о н о в. А ну тебя… (Уходит в кабинет.)

Ю л и я. Дмитрий Филиппович, почему вы так долго мне не писали?

Д я д я М и т я (целуя руку Юлии). Да видите ли, дорогая… Я все искал, подбирал слова…

Ю л и я. Какие слова?

Д я д я М и т я. Те, которые мне хотелось вам написать. А потом решил — скажу лично.

Ю л и я. Дмитрий, вы становитесь загадочным.

Д я д я М и т я. Да нет, где там. На днях я улетаю, и мне… (Прерывая себя.) А что, если мы выйдем на балкон? Я всегда отсюда любуюсь Москвой. (Берет Юлию под руку и увлекает ее на балкон.)

Появляется Л а р и о н о в. В руке у него рюкзак, покрытый пылью.

Л а р и о н о в (торжествуя). Нашел, нашел я тебя, милый ты мой… (Отряхивает рюкзак.) Эх, и лямки порвались. Прости, дружище. Это просто гнусно с моей стороны. Ведь сколько лет мы не разлучались… (Вспоминая.) Где только мы с тобой не побывали! Весь Советский Союз исколесили. Бывало, в горах обступит ночь, положу я тебя под голову, смотрю на звездное небо… и мечтаю, мечтаю, мечтаю… А сколько я в тебе образцов пробы перетаскал! Помнишь, в уральской парме алмазы мы искали… О юность, о молодость!.. А потом ведь я всегда хранил в тебе дневник. А в дневнике… господи, каких я только тогда стихов не сочинял!.. «Нет, сначала мы роман-тики, а уж после математики…»

В дверях К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Она несет посуду, накрывает на стол.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Павлуша, с кем ты тут разговариваешь?

Л а р и о н о в (быстро прячет за спину рюкзак). Э-э, по телефону тут… так я… (Ускользает с рюкзаком в кабинет.)

С балкона возвращаются Ю л и я и Д м и т р и й Ф и л и п п о в и ч, он проходит в кабинет Ларионова.

Ю л и я (подходит к Ксении с сияющими глазами). Ксения, поздравь! Сейчас Дмитрий Филиппович со мной объяснился.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. То есть?

Ю л и я. Предложил мне стать его женой.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (поражена). Как?! Сам Дмитрий?.. Нет, ты шутишь?

Ю л и я. Абсолютная правда.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Как же вдруг этот увалень решился? (Разочарованно.) И без моего содействия? Сами?..

Ю л и я (смеясь). Не сокрушайся. Твоя роль в этом событии все равно будет признана.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Ну расскажи, расскажи, как это произошло?

Ю л и я. Мы вышли на балкон. Дмитрий Филиппович говорит: «Юлия, на днях я улетаю…»

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (живо). Так быстро? (Про себя.) Это меня радует.

Ю л и я (продолжает). «Я хочу предложить вам, — говорит он, — сделать одну житейскую глупость. А может быть, наоборот, весьма разумную вещь. Вы знаете, о чем я говорю. Посмотрите мне в глаза, и я пойму ваш ответ».

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. И ты сказала…

Ю л и я. Нет, я ничего не сказала, но, очевидно, глаза мои сказали нечто такое, что Дмитрий сказал «благодарю вас» и поцеловал мне руку.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Ну поздравляю, поздравляю тебя, Юленька. (Целует Юлию.) Ты будешь с ним счастлива. И за брата я довольна. Несказанно рада — Дмитрий попал в хорошие руки. Откровенно — я рада еще и потому, что теперь Севочка прекратит свои романтические бредни… Да и Павел тоже. Ой, слава богу!

Звонок в передней.

Скажи мужчинам — пусть садятся за стол. (Уходит.)

Ю л и я (недоумевая). При чем здесь… бредни? (Пожав плечами, уходит в кабинет.)

Пауза. Возвращается К с е н и я Ф и л и п п о в н а; за ней входит В с е в о л о д.

В с е в о л о д. Мама! Путевок нет, все распроданы.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Вот видишь, дождался. Я говорила, надо было раньше позаботиться.

В с е в о л о д. Оказывается, дядя Митя приехал? Я встретился с ним на лестнице.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Да, да. И знаешь, какое событие? Дядя Митя женится.

В с е в о л о д. Дядя Митя?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Представь, он сделал сейчас официальное предложение Юлии Сергеевне. Нет, каков наш «вечный холостяк», а?

В с е в о л о д. Значит, Юлия Сергеевна поедет к нему, в Казахстан.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Ну что ты?! С какой стати такая женщина, как Юлия Сергеевна, вдруг поедет в пустыню? Они здесь прекрасно будут жить. Дяде Мите давно уже предлагали перевестись в Москву. Оч-чень рада!

В с е в о л о д. Как?.. Дядя Митя оставит свою профессию изыскателя? (Помолчав.) Не верю!

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Оставит, мой милый. Он нашел наконец для себя самое драгоценное ископаемое. И… и теперь самое время перестать ему бродяжничать.

В с е в о л о д (разочарованно). А я так хотел поехать к нему, поработать в его экспедиции практикантом. Мама, а ведь ты в конце концов отпустила бы меня?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (спокойно). Возможно, возможно. К счастью, теперь все это отпадает. Тем более что второго такого «родного кочевника» у нас нет. Поди скажи Даше, чтоб она сходила за шампанским.

В с е в о л о д (озадачен). Не понимаю… О переезде в Москву дядя Митя мне ничего не сказал. Наоборот, дал слово взять меня с собой. Странно… (Уходит.)

Ю л и я (входя). Ксения, как я счастлива…

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. И я тоже, наконец вернется Митя к оседлому образу жизни. Вот переберется в Москву…

Ю л и я (удивлена). Дмитрий — сюда?.. Почему?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Как — почему? В связи с женитьбой. Ведь не поедешь ты к нему за тридевять земель?

Ю л и я. Поеду.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Как? Что?! (Смотрит на Юлию, словно увидела ее впервые.)

Ю л и я. А почему мне не поехать?

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Тебе?.. В дикие степи? Представляю тебя — нежную, хрупкую, тепличную — в брезентовой палаточке… Среди верблюдов и саксаула…

Ю л и я. Какие верблюды? Ксения, милая, ты отстала от жизни! Там, где работает Дмитрий, новенький город. Правда, как он рассказывает, город небольшой, строительство его еще продолжается.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (вздыхает). Что делает с человеком любовь…

Ю л и я. И жизнь в Казахстане — как и всюду. И наши люди хотят хорошо одеваться. Вполне возможно, что я буду там организатором Дома моделей.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (растерянно). В пустыне? Дом моделей? Вот теперь я вижу — да! — ты безнадежно влюблена. Ах, Юлия, Юлия, ты все расстроила. Вот тебе и план мой…

Ю л и я. Какой план? Да ведь мы же как раз с тобой говорили…

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (перебивая). Нет, нет, я о другом.

Появляются Л а р и о н о в и Д м и т р и й Ф и л и п п о в и ч.

Л а р и о н о в (оживленно). Говорят, обед готов? По-моему, все ужасно проголодались. Особенно дядя Митя.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Стол накрыт, можете садиться.

Л а р и о н о в (взяв со стола поднос, ударяет по нему и, подражая оперному церемониймейстеру, провозглашает). Хозяин просит дорогих гостей пожаловать к столу! (Жене.) Да, Ксана, ты слышала сенсацию? (Широким жестом показывая на Юлию и Дмитрия Филипповича.) Поздравь наших молодых!

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (сквозь зубы). Слышала. Поздравляю.

Л а р и о н о в. И вот что еще, Ксана… (Отводит ее несколько в сторону.)

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Я послала за шампанским.

Л а р и о н о в. Шампанское? Чудесно! Сегодня есть столько поводов… (Покашливает.) Ксаночка, дело вот какое: меня приглашают в Казахстан, на строительство горного комбината.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (в тревоге). Тебя! В Казахстан? (Упавшим голосом.) Митя? Он все это?..

Л а р и о н о в. Да, Дмитрий, собственно говоря, все уже согласовал. Там по его изысканиям строят огромный комбинат. Ну и по ходу строительства будут внедрять мой проект. Им он, понимаешь, пришелся по плечу.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. По плечу?.. (Бормочет.) Боже мой, как же так… Погоди, погоди, что же происходит? Мы оберегали Севочку, а… а нужно было…

Л а р и о н о в. Но ведь я же, Ксаночка, так или иначе должен поехать с проектом на какой-либо рудник.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Так то в командировку. А здесь… с Дмитрием… Я же знаю — там строят город. Это надолго. (Горестно.) Ну за что только судьба послала мне такого брата?..

Д я д я М и т я (подходит). А чем твой брат плох? (Поглаживая бороду и приосаниваясь.) Многие говорят, что я чертовски похож на знаменитого путешественника Миклухо-Маклая.

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (зло). Хорош, нечего сказать. Я, что же, еще и благодарить тебя должна: спасибо, братец родимый, спасибо, Миклухо-Маклай, что семью мою разрушаешь?..

Л а р и о н о в. Ксана, полно тебе. Что за чепуха — «семью разрушаешь»?..

К с е н и я Ф и л и п п о в н а (мужу). Не пущу тебя — вот и весь сказ.

Л а р и о н о в (мягко). Друг мой, ну зачем это? Ты же знаешь — я все равно поеду. (Громко.) Товарищи, прошу всех к столу.

Д я д я М и т я (садясь за стол). Эх, сестра, сестра… Помню я тебя еще топографом, потом геологом… очаровательной девушкой с рюкзаком. (Кивает на Ларионова.) Павел тогда безумно влюбился в мою сестру.

В с е в о л о д (входя, раскланивается в сторону Юлии и дяди Мити). Я только что узнал. Поздравляю!.. Дядя Митя, вы, оказывается, в Москву перебираетесь? (С обидой.) А обещали мне…

Д я д я М и т я (смеется). Я — в Москву?! Кто тебе сказал? Успокойся, юноша. Все остается в силе. Правда, насчет тебя я с твоей мамой еще не говорил. Но… (хитро прищурив глаз) думаю, что с отцом-то она тебя отпустит. (Подмигнул незаметно Всеволоду.)

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Ни за что!..

В с е в о л о д (горячо). Мама, я с папой не расстанусь!

К с е н и я Ф и л и п п о в н а. Вот они, дети. Когда они школьники, тогда — «мамочка, мамочка», а появился пушок на губе — так уже «папочка, папочка». Ну ничего. (Угрожающе.) С папочкой мы еще поговорим! Вплотную!

Д я д я М и т я. Ну, Павел, берегись…

Л а р и о н о в. Успокойтесь, дорогие. Давайте властвовать собой. А сейчас… (Поднялся с бокалом в руке.) Предлагаю поздравить Юлию Сергеевну и нашего неисправимого романтика!

Ю л и я (шутливо). Ничего, я постараюсь его исправить.

Д я д я М и т я. Э, нет, мадемуазель! Заранее говорю вам, Юлия, меня не переделаете. Был, есть и буду до последнего дня кочевником. (Поднимая бокал.) За романтиков! За романтиков неустанного труда, за постоянные поиски, новые открытия…

Л а р и о н о в. За романтическую индустрию, сказал бы я.

Д я д я М и т я. Так точно!

З а н а в е с.