Интервью с масоном

10. Колыбель масонства

Город раскинулся действительно на семи холмах, хотя сегодня наверно на еще большем их количестве, расползаясь по склонам и перешагивая через долины. Узкая змея дороги действительно поднимала нас в город, втягивая за собой в его извилистые улочки. Умело маневрируя среди потока машин и объезжая пробки по одной ей известным переулкам и улочкам, Мишель выкатилась прямо к стенам Старого Города. Абир уверенно перехватил команду и вывел наш серебристый корабль на спрятавшуюся под стенами стоянку у горы Сион. Он знал, куда ведет свой экипаж чутьем Навигатора. Наш маршрут по Иерусалиму начался с того места откуда он и должен был начаться. ИЛ

– Мастер стула или Мастер ложи, называется у масонов «Сидящим на гробнице Давида и Соломона», – Повел нас за собой Абир, говоря на ходу, – Идемте к могиле Давида и Соломона. Вот здесь, – он остановился, – Похоронены Великие Израильские Цари Давид и Соломон. Все правители мира ведут свой род от Давида, то есть все они рода давидова. Над гробницей Давида находится Комната Тайной вечери, где Иисус, как потомок царя Давида, осуществлял пасхальную трапезу со своими учениками. Он сидел на гробнице Давида и Соломона. Давайте поднимемся на крышу. Это достойное зрелище.

На плоской крыше здания в окружении купола синагоги, колокольни аббатства Нотр-Дам де Сион и минарета мечети мы остановились посмотреть на город и послушать своего гида. ИЛ

– На этом месте стояла «Мать всех церквей». Что это такое я сказать не могу, но от нее осталось одно святое место. Это то, что под нами. Гробница Давида. Хотя, – Он хитро прищурился, – Масоны знают, что гробница Царя Давида в другом месте. Вот там, он протянул руку в сторону купола Собора Успенья Богородицы, когда-то основали Орден Сиона. Его основатели считали себя потомками Иисуса и поклонялись Марии, но не Деве Марии, а Марии Магдалине. От них пошли все ордена, а затем и масоны. Спускаемся и идем в Старый Город. На ходу он продолжал рассказ.

При патриархе Иерусалимском с незапамятных времен, по легенде основанное апостолом Иаковом, братом Христа, существовало Братство, носящее имя «сепулькриеров» – хранителей Святого Гроба. В качестве своего герба они использовали «иерусалимский крест», как символ «обличения заблудших и для утверждения православия», по словам архиепископа Иерусалимского Кирилла, сказанным им императору Констанцию. Вот на их основе и образовался «Орден Святого Гроба, что в Иерусалиме» (Ordo Eguestris S.Sepulcri Hierosolymitani). Он и был колыбелью всех орденов на Святой Земле. Первоисточники дали ему множество имен, кроме тех, что мы уже упоминали, это: «Братство всадников Нашей госпожи в Сионе» или «Братство всадников Усыпальницы Госпожи Иерусалимской», но самое известное они получили, после того, как разделились в 1188 году с тамплиерами. Первый «самостоятельный» Великий Магистр ордена Сиона Жан де Гизор сменил название братства на «Приорат Сиона» – «Prieure de Sion», герб на золотого грифона, объясняя его так: «Лев – царь зверей, орел – царь птиц, а над людьми будем царствовать мы при помощи золота». Достойный герб. И не менее достойный девиз: – «Per Me reges regnant» – «Через Меня царствуют Цари». ИЛ

Такова вкратце история создания первого ордена в Новом Израиле. «Орден Святого Гроба, что в Иерусалиме» ставил перед собой много задач, однако какие для нас так и осталось тайной. Однако процитируем Жана Кокто, одного из последних Великих Магистров Приората Сиона:

«Теперь перейду к способу укрепления династических корней царя Давида до последних пределов земли…

Несколько членов от семени Давидова будут готовить царей и их наследников, выбирая не по наследственному праву, а по выдающимся способностям, посвящая их в сокровенные тайны политики, в планы управления с тем, однако, чтобы никто не ведал этих тайн…

Только этим лицам будет преподано практическое применение названных планов через сравнение многовековых ответов, все наблюдения над политико-экономическими ходами и социальными науками – весь, словом, дух законов, непоколебимо установленных самою природою для урегулирования человеческих отношений…

Царь Иудейский не должен находиться под властью своих страстей, особенно же – сладострастия…

Опора человечества в лице Всемирного Владыки от святого семени Давида должна приносить в жертву своему народу все личные влечения».

Святое семейство было непосредственно из этой самой Анжуйской династии. Из колена Вениаминова, к коим относился и Готфрид Бульонский «завоеватель» Иерусалима. Скорее всего, он был наместником Нового Израиля, прокуратором при котором и было вывезено в Европу Святое семейство, принадлежащее по женской линии к тому же Анжуйскому (Ангельскому, Давидову) династическому дому, к касте управителей.

Тайный символ Приората Сиона называемая в орденских документах Мелюзиной и есть Мария Магдалина, провозглашенная небесной покровительницей всех монархов. Именно поэтому она осталась святой во многих странах. Во многих других ее место занимала Пресвятая Богородица Мария.

– Приорат Сиона непосредственно связан с этой темой, потому как в структуре власти именно он отвечал за легитимность передачи наместничества в провинциях и престолонаследия во всех обозримых землях, где сидели на тронах прямые потомки правящих родов дома Давидова. Вот так-то. Входим в Старый город, – Он указал на низкие ворота.

Мы вошли в город через Сионские ворота, единственные оставшиеся от древней стены и древних ворот. Все остальное, в том числе и современная Иерусалимская стена – одна из древнейших в мире, простоявшая почти уже пять веков в полной целостности и почти без изменений, было сооружено в 1535-1542 годах архитектором Синаном, при турецком султане Сулеймане Великолепном. Длина этой стены, на протяжении которой имеется 35 башен и 7 функционирующих ворот, составляет 4300 метров. ИЛ

– Слева от Яффских ворот, уже внутри Старого города, можно увидеть под старой смоковницей две гробницы, – На ходу обронил Абир, – Легенда рассказывает, что это могилы двух инженеров, строивших стену во времена султана Сулеймана Великолепного и казненных последним за то, что-де не включили в пределы города Сионскую гору с гробницей Давида. Крут был султан. Но вот такая незадача, в результате которой Сионские ворота сохранились.

Мы скорым шагом прошли к остаткам города Соломона, где Абир показав нам глубокие колодцы, совершенно естественно сказал. ИЛ

– Это остатки города Мельхиседека царя Ура-Салимского, коему Авраам платил десятину, когда пришел на эти земли. Еще глубже каменоломни и тайные ходы, где спрятаны сокровища Храма Соломона и Скрижали Завета.

Он прошел дальше.

– Вот пред вами золотая Менора или семисвечник для нового Храма, – Он, проходя, показал на огромный золотой семисвечник стоящий под пуленепробиваемым стеклом. Орден филолетов, исследователей масонства, имеет ее в своем гербе.

Уверенно ориентируясь в городе, Абир вывел нас к развалинам госпиталя Святой Марии Тевтонской. ИЛ

– А здесь зародился Орден Тевтонов. Странный такой орден. О нем ходили слухи, что они все чернокнижники и маги, но доказать этого никто не смог. Впрочем, они и сейчас маги, и чернокнижники, – Абир обвел рукой, – Здесь у них был садик, который так и носит название Садик крестоносцев. Поддержкой и опорой Приоров Сиона и Тамплиеров с первого их шага на Святой Земле было «Братство рыцарей госпиталя Пресвятой Девы Марии немецкого Дома в Иерусалиме». Только после основания собственного госпиталя в Сен-Жан д, Акр (Акко) стали они называться «Братство рыцарей Госпожи Тевтонской». Тевтоны, под таким именем вошли они в историю. Начав, как орден лекарский, странноприимный, и основав свои европейские Дома: «Братство Святой Марии немецкого Дома в Ливонии», ошибочно называемый Ливонским Орденом и «Братство всадников Святого Георгия» в Испании, братья тевтоны очень быстро поменяли функциональные обязанности. После выхода «Золотой Буллы» в обязанности ордена вменялось защита прав и чести рыцарей и борьба с врагами церкви. По этой же булле на все земли покоренные орденом он получал «Право Земли и воды». Это в недрах тевтонского братства родилась «Фема» – страшная тайная полиция, прообраз всех тайных полиций мира, «рыцари плаща и кинжала». Уже много веков назад простое упоминание Фемы внушало ужас крестьянам и бюргерам, рыцарям и иерархам церкви, даже самим королям и принцам во всех уголках земли. Тайное орудие господства «Божьих дворян» – Фема по существу являлась своеобразными «глазами и ушами» орденскими и свирепствовала на территории Европы, сея страх и смерть среди ее подданных. Цель – держать в повиновении народные массы, средства – террор против населения, так действовала служба собственной безопасности Тевтонского ордена по ночам, похищая свою беззащитную жертву прямо из постели, невзирая на стоны и вопли домочадцев. Затем виновный представал перед «судом фемы» («Фемгерихт»), откуда путь был один – на смерть. Сейчас мы спустимся вниз к Стене Плача. Там под Храмовой горой целая сеть пещер. Пройдя немного вглубь этих пещер, мы попадаем как бы в просторный, хорошо освещенный зал. Этот «зал» стал святилищем для членов ордена «Вольных каменщиков». Мы, как известно, широко используем аллегорию камня в своей так сказать, идеологической доктрине. Вы уже знаете, что по легенде первыми масонами были царь Соломон и Хирам, которые построили Первый Храм. Мы же масоны, считаем своим долгом продолжать соломоново дело, строя Небесный Храм из духовных камней добра и праведности. Неслучайно, эта соломонова каменоломня стала излюбленным местом для заседания масонских лож и проведения обрядов посвящения. Эта часть пещеры называется «Зал масонов». Спускаясь еще дальше вглубь, можно дойти до подземного источника, который называется «Слезы царя Седекии». Выйдя наверх на смотровую площадку, мы увидели величественную картину. Слева золотой купол мечети Омара, справа черный – мечети Аль-Акса.

– На юго-западном углу Храмовой горы, царь Ирод, когда строил Второй Храм, предусмотрел внутренние пустоты, облегчающие давление грунта на стену. Эти пустоты называются сегодня «Конюшнями царя Соломона». Конечно же вы понимаете, что никогда бы царь Соломон не сделал конюшни в Храме. Это просто название. А вот при крестоносцах там могли быть конюшни. Именно там зародился легендарный Орден Храмовников, Тамплиеров. От которых, по другой легенде, ведут свою родословную масоны, – Абир торопился, потому что скоро должно было смеркаться и съемки можно было прекращать, но все-таки нашел время рассказать поподробнее. ИЛ

Между стенами цитадели Иерусалима и Золотыми воротами города, располагался Дом Ордена Храма. Там и было родовое гнездо «Братства бедных слуг рыцарей Девы Марии Иерусалимской Госпожи Соломонова Храма» или короче Храмовников или рыцарей Тамплиеров. Если Орден Сиона самый закрытый из Орденов, то Орден Тамплиеров – самый легендарный. Уж столько о нем написано, столько косточек его рыцарям перемыто, что вроде и сказать о нем нечего.

Рыцари Храма, созданные под непосредственным покровительством «Приоров Сиона» и по их Уставу подразделялись на братьев-рыцарей (воюющих), братьев-священников (молящихся) и «полубратьев» (трудящихся). Верховным органом власти в ордене был Генеральный капитул (собор), состоявший из высших должностных лиц всех орденских провинций и высших правителей ордена. К первым относились Великие приоры: Триполи, Антиохии, Франции, Англии, Пуату, Арагона, Португалии, Апулии и Венгрии. Вторые делились на высших и низших. Высшие – это: прокуратор – орденский посол в Иерусалиме. Великий Мастер – выбираемый капитулом. Сенешаль – первый заместитель Мастера. Маршал – командующий войсками. Великий прецептор Иерусалимского королевства – казначей ордена. Комтур Святого града Иерусалима – командир гарнизона Иерусалима. Низшие, то есть услужающие братья, носящие не белые одеяния братьев-всадников, а черную или коричневую одежду мастеровых. Низший маршал – командующий сервентами (ремесленниками). Знаменосец ордена. Управляющий земельными владениями ордена и строителями. Главный кузнец ордена. Адмирал или комтур порта Акко – командующий флотом.

Были тамплиеры Орденом банкиров и дипломатов, ученых и мореплавателей, строителей и алхимиков, кузнецов и оружейников. Одно только перечисление того, что принесли в мир рыцари Храма, займет немало строк. Под рукой закованных в сталь и одетых в белый плащ с красным восьмиконечным крестом воинов Богородицы, под сенью черно-белого Босеана (стяга Ордена), и с благословения Великого Магистра – государя над государями взросла и Гильдия Вольных каменщиков.

– Ну вот, наверное, и все. Мы увидели все места, которые связаны с масонами в Святом Городе. И место где был Первый Храм и места, где зародились предвестники масонов рыцарские ордена. Ваше право, выбрать для себя более вам подходящую легенду их создания. Однако в любом случае, Иерусалим – это колыбель масонства. Я сбегаю тут по делам, а вам советую сходить в монастырь Креста. Очень интересная там мать настоятельница. Встретимся у машины через час, – Он махнул рукой и неспешно пошел в сторону дома с каббалистической символикой на дверях.

Расположенный в нескольких минутах ходьбы от центра Иерусалима, Крестовый монастырь спрятан между холмами, скрыт в лощине за скрещением дорог. Приземистый и тяжеловесный, в панцире из массивного камня, он выглядит мозаичным и многослойным, когда входишь внутрь через низкие сводчатые ворота. Гранит в изумрудном окладе зелени среди сухих трав. Прибежище для отшельников в Иудейских горах. Греческая крипта в рукотворной скале: лики святых в позолоченном отблесками иконостаса матовом свете лампад, блики свечей в темных переходах, запах воска и благовоний. Отзвук истории, тень Византии – не напыщенно-заносчивой в преддверии заката, но строгой, разноликой, охраняющей камнем свою веру. Той, что была в начале своего существования, когда под знаменами новой религии устремилась на завоевание мира.

В монастырь Креста трудно влюбиться с первого взгляда – в нем нет ни роскоши, ни величественности, ни изящества. Чтобы почувствовать все это, надо побывать в нем, окунуться в сумеречную прохладу стен и сводов, позволить древности проступить через современность. ИЛ

Легенда гласит, что здесь похоронен Шота Руставели. В начале XII века, выполняя волю царицы Тамары, он пришел в этот монастырь, монастырь Креста в Иерусалиме, чтобы восстановить его, был очарован им, принял монашество и остался здесь до конца жизни. То был подарок великого поэта своему народу, и сегодня, хотя монастырь принадлежит уже греко-православной церкви, для грузин он все равно – частица их души. Два года живет здесь сестра Мария.

– Бог ведет меня, ведет удивительным образом, он открывался мне, когда мне казалось, что я теряю путь, – говорит она.

Путь Марии – прыжок в пространстве и времени, совершенный по своей воле, по зову сердца. Из суетности – в незыблемость, из хаоса внешней свободы в упорядоченность свободы внутренней. Она приехала из Австралии, где работала в музее научным сотрудником. Прадед Марии был консулом царской России в Сиднее. Женился на католичке, решил не уезжать из Австралии, но его жена приняла православие, и их дети и внуки остались православными. Семья Марии жила в русской колонии в Мельбурне, говорили между собой по-русски, и потому она свободно владеет русским.

– Согласно церковному преданию, монастырь построен на месте, где росло дерево, из которого был сбит крест для Христа, – Неспешно повела рассказ Мария, – Дерево взросло из посохов, полученных Авраамом от ангелов в дубраве Мамре. Посохи Авраам передал Лоту, когда тот совершил кровосмесительный грех с дочерьми. Чтобы искупить свою вину, Лот должен был посадить посохи и поливать их водой из Иордана. Сорок лет Лот носил воду, преодолевая искушения дьявола, чтобы саженцы проросли и пробились сквозь каменистую землю. И они проросли, превратившись в тройное древо – сосну, кипарис и кедр. Царь Соломон приказал срубить его, чтобы использовать его для постройки Храма, но бревна то увеличивались, то уменьшались в размере, и строители выбросили их в «овечью купель». Сотни лет лежали здесь деревья, и вода в купели стала целебной – больные и калеки, окунавшиеся в нее, исцелялись. О срубленном дереве вспомнили, когда наступил момент распятия Христа, – Она тяжело вздохнула, вспомнила.

Когда попала сюда, была поражена. Все запущено, мусор не убирался годами, повсюду грязь. Начала работать, но вскоре почувствовала, что не в силах справиться с этим. Усталость накопилась огромная, ей казалось, что я не выдержит и надо возвращаться домой. Был вечер. Она вышла из кельи, чтобы проститься с монастырем. Кроме нее, никого в тот день больше не было. Неожиданно она увидела смутный свет, идущий из церкви. Решила, чтобы забыла повернуть выключатель. Вошла внутрь – свет выключен. Подумала: может быть, кто-то спрятался внутри церкви. Стало страшно, но Мария зажгла свечу и обошла церковь. Никого не было. А свет оставался. Он был не сильный, но ровный и как будто шел отовсюду. Ей стало жутко и она начала молиться, потом села на стул у стены, взяла Библию и открыла ее, не глядя. Первый стих, увиденный Марией, был: «Тебе дан талант – не зарывай его…»

– Я поняла, что это знак, и осталась, – Сказала нам монашка, – Сюда приходят религиозные евреи, арабы, я показываю им иконы, на которых изображена история древа, и спрашиваю их: сказано ли в Библии, святой книге всех трех религий, что есть только один «избранный народ»? Что Авраам благословляет только евреев? Или арабов? Или – русских? Я спрашиваю их, и они не знают, что ответить. Потому что Авраам говорит обо всем человечестве, и дерево, посаженное Лотом, – символ жизни для всех религий, – Сестра Мария, послушница монастыря, склонилась у отверстия, где, по преданию, росло дерево, – Я верю, что оказалась здесь, на этой земле, где святость и жестокость соперничают друг с другом, чтобы молиться и просить Бога о заступничестве. Заступничестве за всех – евреев, мусульман, христиан.

Сестра Мария приглашает людей помогать ей восстанавливать росписи в монастыре, и к ней приходят и евреи в кипах, и арабы. Атмосфера святости расплавляет лед отчужденности.

– Мудрость гласит, что лучше быть или истинно верующим, или безразличным к вере вообще. Но только не замкнувшимся в своей оболочке. Не самодовольным в своих верованиях. Мы все – дети Авраама, и если Бог создал разные народы, то для любви, а не для вражды. Внешнее не должно обманывать. Вода, где лежало святое дерево, казалась мутной. Но она – святая вода и становится чище каждый день, – Такими словами проводила она нас и перекрестила в спину. Мы были благодарны Марии. Она натолкнула нас на мысль, что может быть, кто-то еще помнит, что первым было дерево с одним стволом, а потом от него пошли три побега. Такие разные: сосна, кипарис и кедр. Но ствол был один, данный Авраамом. И пусть его срубили, но он не позволил построить из себя Храм для одного побега, он позволил сделать из себя крест для искупления грехов всех в этом мире.

Может Иерусалим и Святой Город трех религий, но он еще и Святой Город одной Веры.

С этой мыслью мы покидали город на семи холмах. Колыбель Масонства, у которых на алтаре лежат Тора, Коран и Евангелие.