Интриги в королевстве теней (СИ)

Глава 1 О вреде знакомств в таверне

Когда можно похвастаться званием первой фехтовальщицы герцогства, то это предмет для гордости. Вот только лавры оказались тяжеловаты.

Еще пару месяцев назад было все: хороший дом близко к границе, деньги, самые известные преподаватели, возможность получить место в секретной службе короля. Казалось бы, что еще нужно для счастья? Но нет, потребовалось подтвердить свои способности, заставить других еще больше себя уважать. И кто бы мог подумать, что заезжий неумеха, который задирал нос перед всеми и угрожал скорой расправой, окажется сыном того самого герцога — хозяина соседних земель. Чтобы наказать паренька даже усилий прилагать не пришлось — несколько минут, и он уже с позором валяется в луже и зовет своего папочку. Хотя нет, с «папочкой» я погорячилась, он его не звал. Он им угрожал. Тогда еще нужно было прислушаться к его словам, но что мне чей-то отец…

Осознание пришло только среди ночи, когда под окном засверкали факелы, а в двери начали ломиться гвардейцы хозяина земель. Была бы я немного медленнее или не собиралась поступить на службу к королю, то висеть мне сейчас на виселице за покушение. Но не учли гвардейцы, что в моем доме есть специальный ход, через который очень хорошо удирать от незваных визитеров.

Убежать, я убежала, а дальше-то что? Вариантов остаться здесь больше не было, друзья бы приютили, но к ним обязательно явятся солдаты, а рисковать еще и их жизнями не хотелось. Семьи нет, лишь дом от них остался. Выходом было только бежать, и бежать как можно дальше.

«Дальше» оказались самые крайние земли королевства, принадлежащие какому-то малоизвестному графу. О нем-то я слышала многое, но все слухи были настолько противоречивы, что выбрать хоть что-то казалось непосильной задачей даже для ученика гвардейцев короны. Зато на эти земли за мной точно никто не отправится, значит, будем жить здесь, оставив в прошлом красивые наряды, балы и упущенные возможности.

Так что я уже несколько часов сидела в таверне, где поселилась на втором этаже, в мужской одежде и с листком бумаги, на котором отчаянно пыталась написать хоть какой-нибудь план дальнейших действий. Говорят, так думается намного легче. Врут. Легче думается, это когда есть, чем думать, а судя по моей выходке с сыном герцога, думать я совершенно не умею. Хотя получил по заслугам, жабиненок.

— Эй, мальчишка! — крикнул изрядно пьяный посетитель таверны, указывая толстым пальцем в мою сторону. Я даже голову поднимать не стала. — Ты что не понял? Я к тебе обращаюсь!

Я молчала и уже только делала вид, что писала. Рука сама была готова в любую минуту сорваться на рукоятку меча, и только факт моего проживания на втором этаже этой всеми забытой таверны, удерживал от неправильного решения.

— Малек! Тебе неясно сказали? Быстро пшел сюда, будешь нам вино носить!

Как-то странно много людей оказалось в этот вечер в таверне, хозяин стоял около больших бутылок с вином и элем, несколько девок из его служек бегали среди столов, старый сосед Арлиим уже валялся пьяным на лавке возле стены, а кто-то из жен пытался выволочь отсюда своего мужа. Вот только никто даже не пошевелился, чтобы помочь бедному «мальчику».

— Даю тебе минуту, — рыкнул рядом сидящий громила с самым зверским выражением на своем пьяном лице, начиная подниматься и сжимая кулаки. И сдался ему какой-то там мальчишка?

Но нормально подняться не удалось. Он пошатнулся, рука, поддерживающая его вес, опираясь на стол, подвернулась, и он одним махом скинул большую кружку, до краев наполненную пенным напитком. Глина с хлопком разбилась о деревянный стол, а эль потек прямо на штаны сидящего рядом работяги.

— Чтоб тебе в болоте сгинуть! — вскричал пьяный сосед, отталкивая выпивоху. — Да я тебя…

Что именно он собирается сделать со своим другом, я не поняла, зато увидела, как кулак полетел прямо в лицо громиле, выбивая зуб и ломая челюсть. И в эту секунду в таверне все замолчали, замерев на месте.

«Картана бьют!» — раздался громкий крик с другой лавки какого-то отчаянного юнца. Оставалось только вздохнуть — все, что будет дальше, я только в одной этой таверне видела с десяток раз. Еще несколько человек сразу закричали, вскочили с лавок и накинулись друг на друга. Началась драка, одна из тех самых, когда хозяину приходится прятать все бутылки подальше и ловить летящих на него посетителей таверны.

Таких драк я еще в герцогстве насмотрелась, поэтому прекрасно знала, что закончится все общей починкой сломанных вещей, а кто-нибудь из особо щедрых обязательно закажет выпить всем за свой счет. Обычно это был сам зачинщик драки. А у меня была твердая уверенность, что перед тем, как пойти в таверну и начать там все громить, зачинщик аккуратно подсчитывает свои деньги и, насчитав нужную сумму, дает волю кулакам. А как еще можно объяснить то обстоятельство, что драку начинали всегда разные люди, которые готовы были все оплатить?

Видя летающие тела, пришлось отсесть в самый дальний угол, где точно не смогут достать кулаки заядлых гостей. В драки я никогда не ввязывалась, а честным боем творившееся в таких заведениях назвать было просто невозможно, да и не было смысла мне драться с этой толпой, даже в одежде мальчишки.

— Тиана Ардионт? — неожиданно раздался голос с другой стороны стола, перекрикивая толпу.

Я с ужасом подняла голову, стараясь рассмотреть незнакомца. Меня трудно удивить, но сейчас странный человек смог это сделать как никто другой. Он назвал не только мое имя, но и род. Неужели герцог нашел?

Незнакомец стоял в длинном черном плаще с накинутым на голову капюшоном. Без нормального света его лицо было трудно рассмотреть, но даже так, по его движениям, по голосу и рукам, можно было понять, что человек давно не молод, и, возможно, стоять прямо дается ему с трудом.

Чувствуя скорые неприятности, я аккуратно потянулась за мечом. Но в этот момент рука онемела. Словно запутанная в сотни невидимых лент, она оставалась на одном месте, так и не дотянувшись до меча. А внутри меня все перевернулось от первобытного ужаса, стоило только еще раз взглянуть на незнакомца.

Передо мной маг! Самый настоящий, всесильный, жуткий, одержимый, бессмертный маг! Да их лет двести на землях короля никто не видел, а этот не только существует, но еще знает мое имя. Охватил дикий страх, какого я не испытывала даже когда убегала от гвардейцев герцога.

— Я повторю свой вопрос. Ты Тиана Ардионт? — спросил маг, а каждое его слово эхом отражалось от стен. Или мне так просто казалось? Да и зачем он спрашивает? Он же точно знает мое имя, он же всесилен!

— Чем обязана? — набралась я храбрости. В конце концов, если меня сразу не убили и не посадили в какую-нибудь карету, чтобы отвезти в тюрьму, то маг настроен говорить.

— Я присяду? — уточнил он, садясь напротив и не дожидаясь ответа.

— Чем обязана?

— До меня дошли слухи, что именно ты, проучила Тарфира младшего.

— Я не…

— Похвально, — неожиданно произнес чужак.

— Маг нашел меня, чтобы похвалить за необдуманную выходку?

Ох, не к добру был этот разговор, не к добру. А мужчина рассмеялся, по-доброму рассмеялся, от чего я только отодвинулась дальше от своего собеседника.

— Нет, но твоя выходка мне понравилась, повеселила старика. Что молчишь? Боишься?

— Хочу дождаться вашего ответа, зачем я вам понадобилась?

— Хочу дать тебе важное поручение, — спокойно и, кажется, улыбаясь, сказал маг. — Но это не при всех. Куда мы можем пройти?

Я оглянулась посмотреть на зал и только сейчас заметила перевернутые столы, лавки и валяющиеся тела. В свою комнату вести старика не хотелось, но и оставаться в таверне мы больше не могли — здесь погром приобрел катастрофические масштабы. Только старый трактирщик недовольно крутил головой, даже не пытаясь что-то спасти.

— Ждите здесь.

Я быстро встала с лавки, стараясь протиснуться между столом и стеной и ни в коем случае не потревожить мага — мало ли, что может рассердить старика. В конце концов, это удалось, и я спешно направилась к владельцу трактира, быстро проходя мимо мужчин, бьющих друг другу лица. Ввязаться в драку, быть избитой или вообще остаться без крыши над головой казалось сейчас многим легче, чем остаться один на один с магом. Подходя к трактирщику, я даже подумывала быстро юркнуть во вторую дверь и сбежать. Пусть без вещей, без денег, не зная куда направляюсь, зато подальше от страшного мага, которого не должно быть в этом королевстве.

Но ноги сами несли меня к хозяину заведения. Может, из-за старика, который начал колдовать, а может из-за того, что человек постоянно держится своего дома, даже если этот дом становится маленькой комнаткой на верхних этажах. Поэтому только здесь мне казалось, что я в безопасности: вдали от виселицы, гвардейцев герцога, его сына и, как ни жаль, но и армии короля. А незнакомец все испортил, в один миг разрушив мой оплот спокойствия.

В стену влетел кувшин и со звоном разбился, заставив ненужные мысли улетучиться.

— Гард! — крикнула я к хозяину заведения, с трудом пробравшись между валяющихся тел и битого стекла как можно ближе.

— Что надо? — недобро откликнулся он, продолжая защищать свои запасы, но, увидев меня, сразу смягчился.

— Подвал твой нужен, с человеком поговорить.

— Там вино хранится.

— Гард, я не стану трогать твое вино.

— А человек?

Я обернулась и еще раз посмотрела на мага. Старик продолжал сидеть лицом к стене, так и не скинув капюшон, и не обращая внимания на происходившее вокруг.

— Он не станет, уверяю тебя.

— Иди, — Гард тоже посмотрел в сторону незваного гостя, но моей уверенности не разделил. — Если что, лично мне все оплатишь. Я тебя из комнаты не выпущу, пока не оплатишь.

— Договорились.

Стоило мне только это сказать, как старик повернулся, точно наблюдая за нами с Гардом. По телу пробежали мурашки и руки похолодели.

— Странный он у тебя.

— Ага. Старый знакомый семьи. Он это… мы… пойдем, пожалуй.

Пытаясь храбриться и не выдать себя перед трактирщиком, я показала старику следовать за мной, а в голове промелькнуло, что это был последний шанс сбежать. И ведь можно было сказать Гарду, показать свой страх. Но где обычный, пусть и очень сильный, трактирщик, а где маг? Нет, я не могла объявить смертный приговор тому, кто дал мне второй дом и возможность новой жизни, даже если его смерть могла помочь выжить мне.

Первое впечатление бывает обманчивым, но мое первое впечатление о силе старика не просто обманчиво — оно лживо, совершенно противоположно и совсем не соответствует действительности. Старик прекрасно обходился и без магии. Немощный и невероятно худой с виду, его должно было согнуть от любого дуновения ветра, но вместо этого он с легкостью откидывал от себя дерущихся громил и уверенно следовал за мной, держась на расстоянии нескольких шагов.

Небольшая дверь в погреб была еле различима среди серой и грязной стены подвала, и она находилась настолько глубоко под землей, что ведущая к ней лестница давно стала зеленой от постоянной воды. И только благодаря моей работе по дому, мы спускались без единого звука в самую темноту подвала, зато сухими.

«Нет, надо было звать его в свою комнату! И что меня дернуло идти в подвал? Умереть в темном, сыром и холодном подземелье, вместо того, чтобы погибнуть на мягкой постели. Вот же глупая».

Когда удалось добраться до хранилища, голоса в таверне казались отдаленными и неразличимыми. Маг спешно обернулся, но, никого не заметив, отодвинул меня от двери и быстро вошел. Ему пришлось сильно нагнуться, чтобы миновать деревянный проем, но даже так он казался слишком уверенным в себе или моем страхе. А ведь я могла захлопнуть за ним дверь и сбежать.

— Что за поручение? — вместо этого я повторила вопрос, стоя около двери и готовясь в любую минуту сорваться. Хотя и без лишних слов было ясно, от мага далеко не убежишь, но попробовать спасти свою жизнь всегда стоило.

— Дай мне свою ладонь.

— Простите?

— Ладонь.

Я прошла внутрь погреба и протянула мужчине левую руку ладонью вверх. А он подошел ближе, взял ее, провел по коже скрюченным пальцем. И в эту же секунду дикий дар растекся по всему телу, а рука онемела, словно на ней выжигали тавро каленым железом. Могла бы закричать, закричала бы. Но крик стал беззвучным хрипом, который пугал еще больше.

— Не упирайся, сейчас все пройдет! — прикрикнул маг, когда я пыталась выдернуть ладонь из его цепких пальцев.

И боль быстро уменьшалась, а голос возвращался. Теперь я только всхлипывала, надеясь на скорое окончание этого ужаса.

— Что… что… что вы сделали?!

«Все очень, очень плохо» — проносилось вихрем в голове.

— Все, все. Смотри.

На дрожащей ладони виднелся выжженный перечеркнутый круг. Рана быстро затягивалась, и рука переставала болеть, а уже через несколько минут от символа не осталось и следа. Я смотрела на свою ладонь, ошарашено проводя пальцами, все стараясь понять, правда ли это, не зная, бежать мне или ждать продолжения.

— Это знак морага, — спокойно сказал маг. — Он не даст тебе рассказать о том, что сейчас узнаешь. Так что я дам тебе возможность отказаться от сделки, у многих такой возможности нет.

— Чего вы от меня хотите?

— Меня зовут Сатиф, — продолжил маг, скидывая капюшон.

Его лицо оказалось в морщинах, но не немощное, как у обычных стариков, уставших от жизни, а сохранившее былые черты. Можно с уверенностью сказать, что в молодости он был безумно красив, да и теперь выгодно выделялся из всех, кого я видела раньше. И лишь добродушная ухмылка выдавала человека, который знает слишком много. Белые волосы оказались забраны в тугую косу и уходили под плащ, а голубые глаза смотрели на меня, словно прожигая.

— Ты и сама знаешь, маги давно не живут на землях короля. И на это есть свои причины, но главная из них — мы не признаем вашего правителя. Его власть слишком опасна и слишком прочна, но это не наши дела. Я бы никогда не прибыл сюда, даже под угрозой смерти. Очень многое здесь мне причиняет боль. Но угрожали жизни моей старой знакомой — матери нынешнего графа, поэтому я обязан был приехать. — Я слушала, перекидывая взгляд то на него, то на свою руку и не могла ничего понять. — Несколько месяцев назад в замок, который веками охранялся от незваных посетителей, кто-то проник. И не просто проник, а сумел украсть фамильный перстень из комнаты возле библиотеки. Продать его невозможно, как и расплавить, или разбить, разобрать и уничтожить. И никому неясно, зачем похитителям это понадобилось. Граф никогда к перстню не прикасался. Он никогда не показывается на людях, и ходит множество слухов, что он живет отшельником. Так говорят. Запомни только, что все, кому его нужно видеть, его видят, но не знают точно он это или нет. Но перстень — это только полбеды. Пропажу, конечно, возместить не удастся, но ради перстня я бы сюда не приехал.

— А приехали, потому что угрожали жизни вашей знакомой…

— Да, именно так. Ты знаешь, что граф устраивает прием для самых влиятельных людей королевства?

— Что-то слышала, но никогда не знала, что это самые влиятельные люди. — Я улыбнулась, понимая, что мало кто из высокопоставленных особ соизволит явиться в это захолустье. Возможно, старик и считает гостей графа значимыми людьми, но мне приходилось сталкиваться с теми, кто намного могущественнее и держит в своих руках всю власть. Эх, были времена, а теперь… Я сама не заметила, как страх ушел, и я все больше начинала верить, что убивать меня или возвращать герцогу маг не собирается.

— А ты думала, что он станет звать маркизов, герцогов, графов и баронов, которые трясутся за свои титулы и всем о них говорят? — оборвал мои размышления старик. — Нет, их власть велика, но даже она может быть свергнута и уничтожена. От того они и бегают, как тот сын герцога, угрожая всем вокруг. В поместье Делерей, в великом фамильном замке, собираются другие. Те, кто всегда в тени. Некоторые женщины, приезжающие в дом графа, входят в фавор высокопоставленных особ и имеют полную власть над ними. Кто-то давно заручился поддержкой семей и получил благосклонность людей, живущих на его землях. Другие могут купить любую власть, да и вообще все, что пожелают. Есть и те, кто станет наследниками после смерти последних в роду или своих отцов. — Маг подошел ближе, увлеченный своим рассказом. — А теперь слушай внимательно. Бал собрал самых незаметных, но самых влиятельных и умных людей королевства, каждый из которых готов убить и умереть, знает слишком много и будет действовать только ради своего блага. Среди них, конечно, были и самые обычные мелкие владельцы земель, а многие остались дома, чтобы не привлекать внимания к такому обычному для всех событию, но они узнают все, что необходимо узнать.

Я не верила своим ушам. Либо старик сошел с ума, что, несомненно, бывает и с магами, либо я попала в переплет. Как такое вообще возможно? Чтобы в самом отдаленном и всеми забытом графстве собиралась серая власть, тени, управляющие нашими землями. Конечно, я подозревала, что поступая на службу к королю, столкнусь со многими скрытными личностями, но чтобы так — в изгнании и без каких-либо перспектив вернуться… Теперь понятно, почему маг взял с меня клятву молчания, зная такое точно голову носить на плечах не будешь. Я невольно посмотрела по сторонам, стараясь удостовериться, что нас никто не услышит.

— Не бойся, никто не может подслушать. — Понял мои взгляды Сатиф. — Ты должна знать, для чего существуют такие балы, и для чего собираются эти люди. Я не знаю, что они решили в прошлый раз. Возможно, они обсудили повышение налогов, или поставки меха, а может смену власти и переворот не только у вас, но и далеко за пределами королевства. Мне это и неважно. Я стар и знаю, что скоро умру, а за судьбу этого мира пусть сражаются другие. Поэтому привело меня сюда не это, а то, что произошло после бала. — Он остановил рассказ и пошел к бочкам, разглядывая названия вин, а я недоуменно поплелась за ним. — После того, что я рассказал, ты понимаешь, что за всеми, кто приходит на бал, пристально следят, а граф обеспечивает лучшую охрану, которая намного превосходит секретную службу короля. Я знаю, что ты хотела попасть на службу и даже была лучшей…

— Хотела… ради денег… да и потому что это интересно: заговоры, интриги. Кто же знал. Так что я не рвалась защищать корону, да любой верный воин будет намного лучше тайной службы короля.

— Это хорошо. Так вот, даже среди всей этой охраны, среди огромного количества предосторожностей, среди самых могущественных людей этих земель, произошло убийство.

Сказать, что он во второй раз сумел меня удивить — это ничего не сказать. Покушение, конечно, могло быть, а могло и не быть. Мало ли какие там страхи у старой вдовы, а вот убийство — это уже серьезно.

— И кого убили? — спросила я, приготовившись к новому открытию, сама не заметив, как заинтересовалась этой историей и уже горела желанием разобраться во всем.

— Баронессу Калирис, — внимательно за мной наблюдая, ответил маг.

Удивиться не получилось. Такой дом был мне неизвестен. Слишком много знатных семей у нас развелось, одной меньше — одной больше, очередные бароны уже никого не удивляют. Их обязанности нетрудные, а титул дается больше за заслуги перед нынешним правителем.

— Не знаю такую.

— Правильно, не знаешь. Я тоже о ней не слышал, да и никогда бы не узнал, если бы мне не рассказали, что ее отец в свое время спас на охоте мальчишку. Мальчик долго молчал, а потом попросил отвезти его в соседний город, ближе к морю. Там и стало известно, что мальчишка был единственным сыном капитана «Черной вдовы», так сказать, флагмана пиратов. Вот тогда капитан и пообещал не нападать на земли барона и даже больше, поддержать в нужде. Пока барон к помощи ни разу не прибегал, но для всего когда-нибудь найдется свое время.

— И вы хотите, чтобы я раскрыла это убийство?

Маг перестал рассматривать бочки с винами и оценивающе посмотрел на меня, затем улыбнулся, а после чего вовсе засмеялся.

— Нет, девочка, — сказал он. — Раскрыть это убийство должен я. А ты будешь мне в этом помогать, и следить, чтобы меня не убили.

— Разве маг не может сам себя защитить? — Только произнеся этот вопрос, пришло понимание, что старик точно может себя защитить, и меня, да и вообще любого на этих землях. Вот только если его решат убить, то первой в списке буду стоять я, как его охрана, а меня, наверное, не жалко.

Не знаю, понял ли Сатиф мои мысли, прочитал их, или мое лицо изменилось, но старик опустил глаза и, молча, принялся ждать ответа на такое странное предложение. Было в этом что-то неправильное. Я — подданная короля, бывшая баронесса, его верный страж и, возможно, шпион, теперь должна стать приманкой в доме кучки заговорщиков. Я же обязана была раскрывать заговоры против короны, а вместо этого я буду охранять мага, который сам ушел из королевства, еще и рисковать собственной жизнью, защищая непонятно кого…

— Я не стану этого делать. Мне жаль, но ничем не могу помочь.

Маг внимательно посмотрел на меня, продолжая молчать.

— Небольшая услуга как охранника, или пойти вместе с обозом, сыграть роль влюбленной дамы высшего света, заставить ревновать, или выведать чужие тайны — во всем этом я с радостью помогу за отдельную плату. Обращайтесь, если понадобится.

Я даже улыбнулась самой милой улыбкой, чтобы показать свою заинтересованность в любом сотрудничестве кроме этого. Но маг молчал. Застыл, как восковая фигура.

— Поймите, Сатиф, вступить в ряды предателей… Нет, прошу простить, но ни за какие деньги я не стану этого делать.

Проклятый старик молчал, заставляя меня снова начинать нервничать.

— Да почему я?!

— Ты подходишь, — тихо ответил он, наконец-то прекратив молчание. — Ты никогда не участвовала в жизни графств и короны, но твои родители дали тебе образование согласно титулу. Только твое нежелание выходить замуж заставило тебя поступить на службу, лишив всего. К тому же ты отличилась в обучении.

— Хотела сама выбирать свою жизнь. Вот и выбрала. А могла быть женой. Да и вообще, откуда вы знае?..

— Это не имеет значения. Ты жалеешь?

— Только последние несколько дней. Но я все равно не стану помогать, почему я должна это делать?

— Правильный вопрос, очень правильный. У меня есть три причины. И если после этого ты не согласишься, то обещаю, я больше не появлюсь на твоем пороге и даже дам денег за то, что отвлек тебя.

Была бы здесь королевская гвардия или кто-нибудь из шпионов правителя, то цепи стали бы моими вечными и единственными спутниками. Но передо мной стоял только маг, а ведь узнать причины — это не означает придать короля. Причин может быть невероятное множество, но только близкие сердцу и разуму способны склонить человека к измене. Маг понял мое молчание, как согласие и продолжил, даже не пытаясь говорить тише или подойти ближе, чтобы никто не смог нас услышать.

— Первое, — сказал он, загибая один палец. — Тебе дадут хорошую плату за труд. Ты убежала, все оставив. В герцогство дороги нет. А если по глупости своей решишь вернуться, то, с разрешения короля, встретишь смерть. Чем хвататься за любую работу и пытаться собрать себе на укрытие, тебе будет предложена большая плата, чтобы безбедно прожить и встать на ноги в другом месте. Натирать полы здесь, — он специально огляделся по сторонам. — Натирать полы в это дыре. Если ты хочешь так жить, то я, пожалуй, оставлю тебя.

Хорошая оплата была мне просто необходима. В верхнем ящике тумбы в комнате лежало всего семь галотов, еще два должен был заплатить трактирщик за уборку с вычетом оплаты за комнату. Но девять галотов мне хватит только на двадцать дней по одной похлебке в день, а если придется снова бежать, то даже заплатить за комнату не смогу.

Хотя, обещай мне маг хоть тысячи золотых, то мертвой мне они не будут нужны.

— Найдется много другой работы, — уверенно ответила я, во всех красках представляя собственную казнь.

— Пусть так, — продолжил Сатиф. — Тогда, если все получится, мы дадим тебе возможность вернуться домой. Случившееся никто не забудет, но и не станут считать, что ты покушалась на жизнь сына герцога, и больше никто не будет охотиться за тобой.

— Как вы это сделаете?

— Тебе не надо знать как, тебе надо знать только то, что граф сможет сделать это. Он знает кто ты, кем была и чего хочешь. И, уж поверь, дом Делерей способен на многое.

Стоило задуматься, и так хотелось поверить старику. Но если меня отправят домой, то герцог не успокоится, пока не узнает о моем покровителе, а потом дойдет слух и о моей работе, и все — я снова в тюрьме, и опять за измену короне.

— А еще одна причина?

— Ты хочешь узнать, кто убил твоих родителей?

Он смотрел на меня безразлично, словно и не говорил вовсе о самой страшной беде моей жизни. И я впервые не знала, что ответить. Хочу? Конечно, хочу. Это единственная цель последних десяти лет, когда я отказалась от жениха и решила пойти на службу, чтобы выяснить все. До сих пор помню ту ночь, словно она произошла только вчера, словно и не было ничего другого во мне. И каждую ночь страшно, как и десять лет назад, когда я была глупым ребенком, маленькой девочкой, куклой, которая возвращалась назад с бала в сопровождении слуг. Родители зашли в дом первыми, и ничего не предвещало беды. Мама радовалась, словно это был ее первый бал и ее выводили в свет, отец был горд, я — сама не своя. А ночью… ночью я услышала ее крик. Помню только, как бежала по коридору, как старалась понять, что могло произойти, как возле комнаты столпились слуги. Мне рассказывали, что я их расталкивала, кричала, пыталась даже ударить, а потом я увидела на полу своих родителей. У обоих было перерезано горло. А дальше все потемнело, только лицо нянечки надо мной, когда я открывала глаза. Мне говорили, что я приходила в себя две недели, лекари говорили, что только магия сможет помочь, а магов, как назло, не было. А потом я пришла в себя, уже другой, не желая принимать себя прежнюю.

— Кто их убил?

— Возьми, — протянул Сатиф стопку писем. — Я приду вечером, дашь мне ответ.

И он ушел, оставив меня одну со своими воспоминаниями.

Весь остаток дня я просидела в своей комнате, то прикасаясь к письмам, то откладывая их, не желая видеть. Мне казалось, будет так просто раскрыть одно письмо, прочитать и, наконец, узнать, что же произошло на самом деле с моей семьей, моим будущим и всеми нашими надеждами и мечтами. Но нет. Они лежали на столе, такие «тяжелые», как могильная плита, а в голове вертелись сотни мыслей, заставляя то протягивать руку, то снова ходить из стороны в сторону.

Я собралась с духом, быстро схватила один конверт и открыла. Печать казалось знакомой, но из-за времени и линии излома, невозможно было сразу узнать, кому она принадлежит. Все конверты с едва заметными номерами в верхнем углу, сложены в определенном порядке, так что достаточно было только следовать этому порядку, и я бы узнала все. Хотя неразбериха сейчас пугала меня меньше всего, больше волновало, что же спрятано внутри, а то, что я перечитаю письма по нескольку раз, я была полностью уверена.

Холодными от страха руками я достала лист и развернула его, пробежав глазами по четким строчкам и буквам. Первое письмо, второе, третье… я не отрываясь прочитывала одно и сразу раскрывала другое.

«Э. в бешенстве, семья не должна прибыть на бал в полном составе. Объявление о наследнице должно быть уничтожено…»

«…лишение титула не дает прав на передачу земель. Обозначьте опеку, введите новых слуг, отправьте в монастырь, по достижении возраста для брачного союза она должна быть подготовлена…»

«Сообщаем, тайно поступила на службу к Его Величеству. Свадьба может состояться только по достижении двадцати пятилетнего возраста…»

«Дается три дня на возможность решить вашу проблему, если проблема не будет решена, то земли будет решено отдать другому дому. Вы настаивали, чтобы земли баронов перешли вам, мы сделали все, вы же не смогли закончить начатое. Мы ждем объявление о свадьбе в этом месяце. Если его не будет, то мы не желаем дальнейшего разговора», — гласило последнее письмо, выглядело оно новым и недавно отправленным.

И, вглядываясь в каждую строчку этого письма, я с ужасом понимала, что лично знаю убийцу. Надо было не жалеть сына герцога. Надо было отомстить ему за все. Принеси Сатиф эти письма раньше, я бы и не подумала отступать!

В дверь постучали. Я быстро убрала письма в стол, вытерла слезы и открыла засов, чтобы впустить в комнату старика. В том, что за дверью стоит именно он, а не Гард, его женщины или кто-то из местных выпивох, я была уверена, а, может, просто стало безразлично, кого именно впускать в свое временное жилище.

— Прочла, значит? — спросил он с порога, увидев мое заплаканное лицо.

— Да.

— Все поняла?

— Многое, этого достаточно. Войдите.

Мы прошли в комнату и сели за небольшой стол возле окна. Именно на нем, по самому центру, теперь лежала стопка смятых, перечитанных по нескольку раз писем.

— Ты поняла, кто приказал убить родителей? — Старик не старался обходить острые углы или жалеть меня, он говорил прямо, без всяких ужимок, намеков или соболезнований. Это привлекало — жалости я наслушалась много, а толку от слез и заверений в хорошем будущем никакого не было.

— Герцог.

— Думай еще, — уверенно заявил он и откинулся на спинку скрипучего стула. — Хорошее место, земли которого намного лучше иных герцогств. Подрастающая наследница, молодые родители. Если будут еще дети, особенно мальчики, то именно они получат всю власть над территориями, а тебе достанется какой-нибудь домик и маленький клочок земли — это в лучшем случае.

— И кто-то сильнее решил забрать это место себе, пока не появились новые претенденты. И жениться на мне нужно было ради этого. Я поняла это, Сатиф, я сразу сказала вам. Герцог их убил.

— Убил? — Старик удивленно посмотрел на меня. — Как он может, глупая девчонка? Герцог полностью верен королю. Он глупец и трус, и убить кого-то из благородных он не смеет, как и женить сына на такой наследнице как ты, если на то нет воли короля.

Я молчала, сложно было что-то ответить. Земли богатые, плодоносные, пусть и небольшие, они не могут принадлежать чужим, не могут быть собственностью семьи, которая не выражает бурную поддержку короне. Вот и все, нас всех приговорили: их к смерти, меня к свадьбе. С каждой секундой внутри поднималась все большая ярость. Я сидела тихо и спокойно, но была в бешенстве, желая немедленно отправиться назад, устроить покушение, пытать моих мучителей, убить их всех. Но разум, хвала небесам, говорил, что необходимо оставаться здесь — подальше от власти и гвардейцев, от женитьбы и скорой смерти.

— Тогда за мной начнется охота, Сатиф, — я попыталась понять, зачем Делереям возиться со мной. — Они будут выслеживать меня, пока не отберут земли. Если я пойду с вами, то подставлю всех под удар.

— Если ты пойдешь со мной, то сможешь выжить. Тебя уже выслеживали столько времени, чтобы спасти. А тут такое, просто чудо, что ты сбежала, да еще и сюда. Так что будешь при деле. Я пришел сюда не просто так. И наткнулся на тебя не просто так. Граф давно хотел взять тебя под свою охрану, только все возможности не было, пока ты училась. Зато сейчас есть. Сама спасешься и нам поможешь. А если умрем, так все вместе. «Корвин сторг — гор де корвин».

— Что это?

— Смерть праведника — смерть в борьбе. Вольный перевод со старого ирго, но это девиз рода Делерей.

У меня не было причин не верить старику. Насколько я помню, а помню я очень хорошо, отец выступал против многих указов. Его мнение не имело большого веса — что может барон против всей остальной аристократии? Но, видимо, мог. И мог намного больше, чем мне тогда казалось.

Старик не давил, не уговаривал, не пытался быстрее вытянуть из меня ответ. Он только сидел и ждал решения. А мне было сложно представить, что я едва не поступила на службу к убийце моих родных.

— Сатиф, я верю в то, что написанное — правда. Но я не могу понять, зачем я вам нужна?

Старик посмотрел на меня, как на ребенка, задавшего глупейший вопрос.

— Как я уже говорил, мне нужен человек со стороны, но верный и не желающий наживаться на происходящем. А таких сложно найти, очень сложно. Потом, как я и говорил, до всей этой истории тебя и так хотели перевезти сюда — графу нужны верные люди, а твоя история не самая страшная из всех.

— Знаешь, очень давно отец рассказывал мне одну сказку. Ее я уже не помню, но помню его слова после. Я тогда спросила, почему героя никто не смог заманить на свою сторону. А он мне ответил, что купить можно любого человека, главное, чтобы цену никто не мог перебить. Я тогда еще подумала: сколько же нужно золота, чтобы никто не смог заплатить больше?

— Мне удалось купить? — Старик довольно и по-доброму засмеялся.

— Полностью. Больше мне точно никто не заплатит.