Искушай меня снова

Глава 21 ПОБЕГ

Мег чувствовала, как музыка пульсирует у нее в крови, искрится, словно шампанское, которое она сегодня впервые в жизни попробовала.

Тысячи свечей горели в бальном зале, освещая его призрачным светом. Дядя Натаниэль настоял на том, чтобы первый танец Мег подарила ему. Все мужчины смотрели на нее с восхищением. Грациозная, как лебедь, она сразу усвоила сложные движения деревенского танца, ее туфельки скользили, почти не касаясь пола. Сердце взволнованно билось, счастье ее не знало границ.

Как только она появилась в зале, сэр Чарлз взял ее за руку и объявил, что сегодня день ее рождения, В соседней комнате стояли три огромных торта с прекрасными розами в ее честь. Мужчины увивались вокруг нее, ловили ее взгляд. Для них не имело значения, что у нее, Маргарет Анны Талисфорд, нет ни положения в обществе, ни состояния.

Кейт танцевала с сэром Чарлзом. Мег захотелось показать сестре язык. Кейт о нем плохого мнения, а танцует с ним первый танец. Кейт ко всем относится с подозрением и считает себя самой умной.

Но Мег знала, что если сделает что-то не так, сестра немедленно отошлет ее в спальню леди Стоукфорд и ей придется сидеть там, пока остальные будут веселиться. А Мег не хотелось пропустить такой прекрасный праздник.

Она внимательно посмотрела на сэра Чарлза. Светловолосый, похожий на принца, он был воплощением элегантности, в своем темно-синем пиджаке и панталонах, настоящим лондонским денди.

Аристократ не может быть вором и убийцей. Сэр Чарлз не убил ее папочку.

Папочка. Иногда Мег казалось, что она забыла его и пыталась вспомнить хоть что-то. Добрые голубые глаза. Запах трубки и пыльных артефактов. Его любимый коричневый пиджак с протертыми на локтях рукавами.

На глаза навернулись слезы. Ее отца мог убить только жестокий страшный дикарь. Кейт ошибается, вот и все. Стоит просто присмотреться к сэру Чарлзу, чтобы понять это.

Когда танец близился к концу, дядя Натаниэль сказал:

– Сейчас я отведу тебя к Люси. Уверен, ты предпочла бы танцевать с этими молодыми джентльменами, а не со мной.

– Да... нет! – воскликнула Мег, боясь его обидеть. – Я с удовольствием с вами танцевала.

Она порывисто обняла его. Когда Мег была маленькой, дядя Натаниэль лишь изредка заезжал к ним, раз в несколько лет. Он был очень веселый и очень красивый, с густыми седыми волосами и старомодными манерами.

– Ты заставляешь меня пожалеть, что я уже не молод. В былые времена в меня влюблялись красивые молодые девушки.

Мег заметила, с какой нежностью он смотрит на леди Стоукфорд, беседующую с другими леди. Неужели дядюшка влюблен в нее? Эта мысль наполнила Мег радостью, ей нравилась леди Стоукфорд, которая относилась к ней как родная бабушка. Благодаря ей у Мег появились прекрасные платья. Одно из них было сейчас на ней, и она выглядела в нем как настоящая леди.

Высокий джентльмен преградил ей путь, ослепительно улыбаясь:

– Боже мой! Я вижу ангела!

Слева появился высокий молодой человек:

– Я мечтаю познакомиться с вами, прекрасная леди.

Не успел дядя Натаниэль открыть рот, как еще один красивый молодой человек поклонился ей:

– Позвольте поздравить вас с днем рождения.

Окруженная поклонниками, Мег сияла от счастья. Сегодня ей исполнилось семнадцать. Теперь она может назначать свидания и флиртовать, целоваться и держать мужчин под руку. Получать любовные письма и стихи. Принимать или отвергать предложения руки и сердца.

– Вот вы где, мисс Маргарет, – сказал сэр Чарлз, беря ее за руку. – Могу я пригласить вас на следующий танец?

Ласковый взгляд барона был полон очарования. Она кокетливо посмотрела на дядю Натаниэля:

– Можно?

Дядя Натаниэль не улыбнулся, как обычно, и Мег с ужасом подумала, что он тоже подозревает сэра Чарлза. Что, если он не разрешит? Дрожа от нетерпения, она затаила дыхание.

Наконец дядя кивнул, но на его лице Мег заметила тревогу. Однако она тут же забыла об этом. Сэр Чарлз удостоил ее своим вниманием! Сердце ее бешено забилось.

Они присоединились к стройным рядам танцующих в центре зала. Веселая мелодия проникла в самое сердце Мег. Сэр Чарлз был намного старше ее, ему было далеко за тридцать, но это лишь добавляло ему привлекательности. Без сомнения, у него было много женщин. Он целовал их... возможно, даже в губы. Интересно, что чувствуешь, когда мужские губы касаются твоих? Эта мысль заставила ее улыбнуться.

Когда танец закружил их по залу, его синие глаза пристально смотрели на нее.

– Вы здесь самая красивая женщина, Маргарет. Могу я вас так называть?

– Да, конечно! Но сестра зовет меня Мег.

– Я предпочитаю Маргарет. Это вам больше подходит.

Хотя ее полное имя всегда казалось Мег скучным, сэр Чарлз произносил его так, словно оно принадлежало средневековой принцессе. Она и чувствовала себя принцессой, танцуя с ним.

– Теперь я всем скажу, чтобы звали меня Маргарет.

– Или вы окажете эту честь только мне. – Он сжал ее пальцы. Его ласковый взгляд смутил девушку. – Если позволите, Маргарет, я хотел бы показать вам свой замок. Мы могли бы поближе познакомиться.

Она затаила дыхание. Неужели сэр Чарлз ухаживает за ней? Сбылась ее заветная мечта. И как быстро...

Но тут Мег вспомнила обещание, данное Кейт. И предупреждение леди Стоукфорд: «Мужчины всегда кажутся не такими, какие есть на самом деле».

– Думаю, не стоит.

– Девочка моя, уверяю вас, вы будете в полной безопасности со мной.

– Но я обещала сестре...

– Тогда не говорите ей об этом, – прошептал сэр Чарлз на ухо Мег, обдав ее своим горячим дыханием. – Теперь это будет наш маленький секрет.

Наверху в темном кабинете Гейб чертыхался, выворачивая карманы. Затем, при тусклом свете свечи, стал пядь за пядью обследовать ковер.

Этот чертов ключ исчез. Времени оставалось все меньше. Он должен вернуться на кухню под надзор миссис Суиндон. Вместо трех ключей у него оказалось два – один от кабинета, второй от оранжевых покоев, где он только что был.

Третий ключ, от личных покоев Дэмсона, он потерял.

Он мог быть где угодно. На кухне... в коридоре., в бальном зале...

В зале...

Он с ужасом вспомнил, как близко Кейт подошла к нему, ласково погладила. С того вечера в ее спальне она была так холодна с ним, и такая перемена в ее поведении должна была его удивить. Это она взяла ключ.

Решив найти ее, он помчался по коридору, но вдруг услышал какой-то звук в покоях Дэмсона. Гейб задул свечу и спрятался в тени. Но другом конце коридора мелькнул свет.

Он услышал, как открылась дверь. Неужели Фиггинз? Или Дэмсон?

Или Кейт?

Гейб стоял затаив дыхание, прислушиваясь. Но ничего, кроме далеких раскатов грома, не нарушало тишины. Он вытащил пистолет и пошел по коридору. У покоев Дэмсона остановился.

Дверь была открыта.

Пламя свечи отбрасывало на стены блики, когда Кейт ступала по мягкому ковру в покоях Дэмсона. Слева стояла огромная двуспальная кровать. Справа, на полу, она заметила мягкие романские пуфики и подушечки.

Слабый свет свечи пугал ее. Она поставила лампу на маленький столик рядом с софой, подняла плафон и зажгла ее. Яркий свет залил спальню, и она увидела лежащие на столе артефакты. Она нахмурилась, поняв их предназначение: гладкие, продолговатые предметы были сделаны из дерева или слоновой кости.

Она оглядела комнату. На каминных полках стояли фигурки. Подойдя поближе, она увидела, что это обнаженные мужчины и женщины в неприличных позах. Она вспыхнула. И невольно представила себе в такой позе Гэбриела. И тут же устыдилась своих мыслей. Ее туфельки беззвучно ступали по мягкому персидскому ковру. Нужно поспешить. Леди Стоукфорд, конечно, сумеет объяснить ее отсутствие, но Кейт не хотелось, чтобы у сэра Чарлза возникли подозрения. Еще меньше ей хотелось, чтобы он нашел ее здесь.

Слова лорда Фейвершема снова заставили ее вздрогнуть. «Мой вам совет: уезжайте отсюда немедленно и никогда не возвращайтесь».

Что имел в виду Фейвершем? Если он член «Лиги дьявола» и они собирались сделать что-то плохое...

Она задрожала. Слава Богу, леди Стоукфорд и дядя Натаниэль следят за Мег. Но Кейт не может уехать. Не может покинуть замок, не достигнув цели. Это особенно важно еще и потому, что Дэмсон претендует на опекунство.

Где же богиня?

Она заглядывала в каждый шкафчик, где хранились эротические фигурки.

Только вор и убийца может коллекционировать подобные вещи. Он убил ее отца и заслуживает мести.

Кейт изучала темную спальню. Возможно, статуэтка вовсе не здесь. Сэр Чарлз мог оставить ее в своем доме в Лондоне. Да где угодно, у него наверняка много поместий.

Она подошла к гардинам. Окно? Или потайная дверь?

Быстро откинула гардину.

Гейб, ступая по мягкому ковру, бесшумно прокрался в комнату и, держа наготове пистолет, прижался к стене. В углу стояла женщина с лампой в руке.

Кейт.

Он взорвался от ярости. Свет лампы бросал блики на ее гладкую кожу. Она выглядела такой привлекательной. Но теперь он знал, что она способна на обман. И не желает слушать добрых советов. Когда она отодвинула гардину, он двинулся к ней. И замер.

Вместо окна за гардиной оказалась потайная дверь в полукруглый альков. Внутри, на мраморном постаменте, стояла статуэтка. Богиня!

Он набрал полные легкие воздуха. В последний раз он видел статуэтку в Каире.

– Мои поздравления! – выпалил он.

– Гэбриел! – воскликнула Кейт, резко повернувшись. Он спрятал пистолет.

– Вы украли ключ. После того как я запретил вам приходить сюда.

– Но я нашла статуэтку. Разве вы не рады?

– Я рад, что вас не поймали. – Он подошел к ней, схватив за руки. – Черт возьми! Он убил бы вас, если бы обнаружил здесь. Так же, как вашего отца.

Память вернула его в ту ночь, когда он увидел мертвого Генри Талисфорда на полу в луже крови. Гейб покрылся холодным потом, представив себе, что Кейт могла постичь та же участь.

– Отца убили из-за богини, – произнесла она гневно. – И я хочу за него отомстить.

– Вы не должны были приходить сюда одна. Это глупо, Кейт. Чертовски глупо.

– Плевать. Для меня важно было найти статуэтку. – Она двинулась к богине.

Хуже всего то, что он понимал ее. То же самое он испытал, когда, раненный, очнулся на больничной койке и весь кипел от ярости.

Но сейчас он думал только о Кейт. Никогда еще он не испытывал ничего подобного ни к одной женщине, хотя у него их было немало. Обойдя ее, он взял статуэтку. Тяжелый артефакт, казалось, пульсировал в его руках. Наконец-то у него в руках доказательство вины Дэмсона.

Кейт поднесла лампу к статуэтке, чтобы хорошенько ее рассмотреть.

– Она прекрасна. Папино сокровище.

– И доказательство вины Дэмсона.

Глаза Кейт горели.

– О, Гэбриел, мы нашли ее. К утру сэр Чарлз уже будет в тюрьме.

Их взгляды встретились. Он шагнул к ней. Она склонила голову набок.

– Слышите?

Сквозь раскаты грома до них донеслись голоса. Кто-то шел по коридору. Гейб задул лампу. И, затащив Кейт в альков, задернул гардину.

Там было достаточно места для обоих. Кейт вжалась в угол, он устроился рядом, спрятавшись между стеной и мраморным пьедесталом. Его сердце бешено колотилось. Скорее от ее близости, чем от страха быть обнаруженным.

Бархатная тьма укрыла их. Его подбородок щекотали ее волосы, он вдыхал ее аромат. Она прижалась к нему, потом шевельнулась, коснувшись его бедрами. Думать о том, чтобы заняться с ней любовью сейчас, было безумием. Но воображение играло с ним злые шутки, ему хотелось ее ласкать, раздвинуть ей ноги...

Слабый щелчок вернул его к действительности. Кто-то вошел в комнату.

– Она была не заперта, повторяю, – произнес грубый женский голос. Агнес Суиндон. – Ты последний был здесь и забыл закрыть дверь.

– Заткнись! – зарычал мужчина. – И отойди. Должно быть, сюда забрались воры.

Фиггинз.

Гэбриел напрягся, увидев слабый свет под гардиной. Фиггинз открывал в спальне шкафы, а потом вошел в соседнюю гардеробную. Когда свет стал ярче, Гейб достал пистолет.

Начался следующий танец, и Люси отдала Мег в объятия очередного поклонника. Для невинной девушки здесь не было ни одного подходящего кавалера. Все проходимцы и негодяи. Ну ничего, думала Люси, больше они ее не увидят. Заметив счастливую улыбку на губах Мег, Люси усмехнулась: как прекрасно быть такой юной и беспечной! Пусть девочка пофлиртует, главное, чтобы была на виду.

Сэр Чарлз Дэмсон танцевал с египтянкой Ясмин, а потом увел ее из зала. Взгляд Люси стал жестким, когда она заметила их. Как аристократично он выглядел, этот идеальный хозяин замка. Жизненный опыт подсказывал ей, что за этим лоском скрывается испорченность. Люси всегда полагалась на свою интуицию. Только однажды она ее подвела...

Кто-то обнял ее за талию, и Люси повернулась, чтобы поставить наглеца на место. Ее гнев превратился в мягкую улыбку, когда она увидела перед собой улыбающееся знакомое лицо.

– Натаниэль Бэбкок, будьте добры, не давайте воли рукам.

– А как же наш спектакль? – Натаниэль уверенно взял ее за руку. – Давайте прогуляемся, дорогая. Мы можем провести несколько минут вместе. Пусть все посмотрят на влюбленную парочку.

Сердце ее забилось быстрее, но она возразила:

– Мы не должны покидать зал.

– С Мег ничего не случится. Мы услышим, когда закончится танец – музыка перестанет играть.

Они прошли через зал в большой коридор. Здесь, как и во всем замке, все напоминало театральные декорации. Потолок изображал ночное небо, усеянное звездами. По углам прятались горгоны и демоны, словно .собираясь напасть. Люси вздрогнула.

Она была рада, что с ней Натаниэль. Он помогал ей забыть обо всех треволнениях. Его голубые глаза искрились весельем. Ей нравилось играть роль его невесты. В далекой молодости они флиртовали. Но о серьезных чувствах не могло быть и речи.

Натаниэль тогда дразнил ее витиеватыми комплиментами вместо долгожданных признаний.

Она терялась в догадках. Что у него на сердце? Очередная любовная интрига? Или глубокое искреннее чувство? Когда они рука об руку вошли в небольшие покои с тусклым светом, он взглянул на нее и приподнял седую бровь.

– Ты как-то загадочно улыбаешься, Люси.

– Я вспомнила, как однажды мы забрались на крышу и поливали водой разъезжавшихся гостей, – придумала она с ходу. – Лорд Дэвоншир был уверен, что пошел дождь.

– Хотя на небе не было ни облачка. – Они опустились на софу. – Да, веселые были времена. Единственное, о чем я сожалею, так это о том, что меня не было с тобой в тот вечер, когда ты стала Роузбад.

Люси улыбнулась, вспомнив, как они с Оливией и Инид придумали эту шутку. Надели красное белье, не думая о том, что в бальном зале слишком светло и белье будет просвечивать сквозь белые платья. Под восхищенными взглядами джентльменов они с удовольствием флиртовали и кружились в танцах.

Будь там Натаниэль, выбрала бы она его?

Нет смысла думать об этом сейчас. Они здесь, чтобы помочь Кейт и Гэбриелу восстановить справедливость и доказать вину хозяина в смерти профессора Талисфорда. Даже сейчас, когда Кейт ушла наверх в поисках статуэтки, Люси молила Бога, чтобы помог ей и чтобы ее нашел Гэбриел.

Словно прочитав ее мысли, Натаниэль прошептал:

– Мне кажется, надо пойти за Кейт.

Люси схватила его за руку:

– Ни в коем случае. Там Гэбриел. Он защитит ее.

– Я видел, как он на нее смотрит. Хочет соблазнить.

– Это точно, – ответила Люси. – Из них получится прекрасная пара. Я приказала Бетти держаться подальше от покоев Кейт нынешней ночью. Если у моего внука есть хоть капля ума, он не упустит свой шанс.

Натаниэль хмыкнул:

– Черт возьми. Я не позволю этому ловеласу обидеть мою племянницу.

– Успокойся, Натаниэль. Гэбриел на ней женится. Он должен. Так что умерь свой пыл. Не все мужчины такие, как ты.

Эти слова укололи его.

– Ты всегда была остра на язык, – через силу улыбнувшись, сказал Натаниэль. – Потому и не имела любовника.

– Откуда ты знаешь? Может быть, у меня их были десятки.

Он засмеялся, его хитрый взгляд скользнул по ее голубому платью и аккуратно собранным волосам.

– Я насквозь вижу женщин. Вы ни разу не изменили своему мужу.

– Я не нуждаюсь в мужском обществе.

– Так же, как я в обществе женщины с принципами. – Он поцеловал ей руку, глядя в глаза.

Сердце Люси забилось. Неужели он намекает на что-то непристойное? Нет, конечно, ему по душе молоденькие, с гладкой кожей, без единой морщинки. И без внуков.

Она отдернула руку.

– Если эта женщина недостаточно богата, чтобы содержать тебя.

Он заморгал.

– Или холодная, как ты, Люси. Когда-то ты смотрела на меня с восхищением.

– Это было до того, как ты упорхнул в Париж с овдовевшей леди Рамсгейт.

– Ты даже имя запомнила, – сказал он, польщенный, вместо того чтобы испытать стыд.

– Только потому, что она была вдвое старше тебя, но раздвинула ноги так же легко, как и кошелек.

Он расхохотался, запрокинув голову:

– Надо же, какая память! Интересно, что еще ты помнишь? – Он приблизился к ней, коснулся пальцами ее шеи. – Я тоже кое-что помню. Залитый лунным светом сад, розы...

– Это была медовица.

– Ах да, медовица. И очаровательную юную девушку. Нецелованную.

Он положил ей руки на плечи. Люси не протестовала. Это было выше ее сил. Она вспомнила их первый поцелуй. Натаниэль коснулся губами ее бровей.

– Люси, – пробормотал он. – Моя дорогая Люси. Если бы я не уехал в Париж, возможно, мы поженились бы.

Она покачала головой:

– Ты не из тех, кто женится.

– Тогда объясни, почему я думал о тебе все эти годы?

Люси не нашлась что сказать. Он обнял ее, разбудив в сердце нежность, которую она испытала когда-то. О, как она истосковалась по мужской ласке! Муж умер давным-давно, выросли сыновья и внуки, она не чувствовала одиночества, думала, что, кроме Роузбадов, ей никто не нужен. Но сейчас усомнилась в этом. Неужели она настолько глупа, что может поддаться чарам любви в столь преклонном возрасте?

– Музыка перестала играть, – спохватилась Люси.

– Давай сыграем свою, – прошептал Натаниэль ей на ухо.

– Негодяй! – воскликнула она, поднимаясь с софы. – Надо присматривать за Мег.

Он, ворча, последовал за ней в зал. Вид у него был очень довольный. Неужели он что-то испытывал к ней? Или просто охотился за очередной богатой вдовой?

Люси внимательно оглядела зал. Мег нигде не было.

Люси с ужасом посмотрела в улыбающиеся глаза Натаниэля:

– Боже мой, ее нет.

– Сэра Чарлза Дэмсона тоже.