Испорченная

ГЛАВА 3

Мое тело когда-то носило имя Алисы Элейны Пардью. Мне кажется, очень уместно, потому что я точно попала в Страну Чудес.

Эту интересную информацию я узнала по старинке — порылась в аптечке и нашла пузырьки с моими инициалами. Алиса была счастливой обладательницей противозачаточных таблеток и рецепта на лечебный крем для ног.

Я поморщилась. Учитывая Алисину упругую попку и грибок на ногах, могу сделать вывод, что она регулярно занималась спортом, и при этом пренебрегала ношением шлепок в общественном душе. Я хмуро посмотрела на мои зараженные грибком ноги (благо они не чесались) и решила, что достаточно насиделась в ванной комнате и пора выходить.

Дверь легко открылась, и я оказалась в полумраке спальни. Слабый свет исходил от единственной настольной лампы. Вещей в комнате было мало, но она выглядело жилой. Две книги в мягкой обложке (романы Джейн Остин) валялись у кровати. Бусы пастельных тонов висели на крючке, прикрепленном к верху зеркала на комоде. Розовая куртка почти выпала из шкафа.

У лампы стоял снимок в дешевой, простой рамке. На нем две девочки-подростка тискали развалившегося на диване большого черного кота. Я узнала одну из них — именно это лицо я увидела в зеркале — мое лицо: серьезные карие глаза с длинными ресницами, высокие скулы, густые черные волосы, собранные в высокий хвост и плотно сжатые губы, как будто непривыкшие к улыбке, но запечатленные именно в этом состоянии. Другая девочка была постарше, но они были очень похожи – наверное, сестры.

Кем была эта серьезная девушка? Думая о Розе, я вгляделась в глаза Алисы в поисках ответов. Их не было. Я вытащила фотографию из рамки. На обороте аккуратным почерком (наверное, родителей) было написано: «Алиса и Рэйчал тискают Асвальта» (кличка кота?). Без даты и без уточнения — родные или двоюродные сестры. На глаза набежали слезы. Где-то у Алисы была семья, которая даже не подозревала о том, что с ней случилось.

Как и мой отчим. Как и Роза.

Я бросила фотографию на кровать, встала и подошла к окну. Я отодвинула штору и посмотрела в окно — на череду серых зданий на противоположной стороне улицы. Дорожка из потрескавшегося цемента вела от передней двери к почтовому ящику, у подъездной дорожки. Краска на нем давно облупилась и медленно крошилась под прямыми лучами осеннего солнца.

Наверное, в спальне Алисы свет был всегда приглушен. И то, что я поначалу приняла за предрассветное время, на самом деле оказалось днем.

Я прислонила голову к прохладному стеклу, глядя на серые здания соседних домов. Они были привычными. Хоть что-то осталось неизменным. Я попыталась справиться с бушующими эмоциями. Не вышло. Я ни разу здесь не была, и не знаю ни этот дом, ни эту улицу. Где-то глубоко зародилась паника. Я ее подавила. Ненавижу трусость. Пережитое добралось до моего сознания, и, страх навалился на меня. Здесь? И где я вообще?

Нет уж. Стоп. Я сосредоточилась на дыхании, приводя мысли в порядок. На рецепте на крем для ног стояла аптечная печать «BOARHURST FARM». Что ж, это не номер дома и не адрес улицы, но эту фирму я знала. Небольшая, сама по себе, но она пользовалась спросом, как в Бостоне, так и во многих маленьких городках. Она не делала различий по отношению к пациентам, как поступали некоторые соседние фирмы в разрастающемся Бостоне. Во время своей предпринимательской деятельности я пару раз встречалась с этой фирмой. Я не знала это место как свои пять пальцев, но я знала достаточно, чтобы осмотреться.

Я отпустила штору, и, темнота вновь окутала комнату.

Я частично успокоилась. Я все-таки знала, где я нахожусь, и решила попробовать собрать известные мне факты в какую-то последовательность. Я умерла — по крайней мере, в этом я уверена. Я воскресла — это очевидно.

Что было неясно — зачем меня воскресили.

— Потому что ты своя девочка. Родная душа. — Сказал голос. — Ты девушка, которая может держать демонов по ту сторону ворот. Держать этих ублюдков надежно запертыми.

Я обернулась. Сердце колотилось. Я встретилась глазами с загадочным человеком-амфибией. Он держал в руке пиво, на лицо была надвинута шляпа.

— Иди к черту, — ответила я, поворачиваясь спиной к стене и сползая по ней вниз, страх меня захватил, и, казалось, готов был вылиться во что-то непредсказуемое.

— Тише, тише. — Он поднял руки вверх, показывая, что сдается. — Я знаю, что ты напугана, но позволь мне передохнуть. Я притащил тебя сюда из лимузина. А потом часами страдал от скуки, пока ты приходила в себя в ванной. А теперь, когда ты, наконец, вернулась к жизни, я не собираюсь просто так уйти.

Он шагнул ко мне, я напряглась, готовясь защищаться или убежать, при необходимости.

— Да ладно, детка. Ты ранишь мои чувства. Я здесь не для того, что бы причинить тебе боль, я хочу помочь.

— Укуси меня. — Я послала ему мой самый лучший “я-жесткая-девочка” взгляд. Хотя в исполнение девушки в пижаме «Hello Kitty» он был не таким уж и жестким. — А теперь выметайся, пока я не оторвала тебе голову.

Амфибия просто жутко улыбнулся.

— Зови меня Кларенс. Сравнение с лягушкой — это очень неприятно.

— Черт возьми! Пошел вон из моей головы! Он делал это тогда на улице и сейчас мне его выходки не стали нравиться больше. — И еще, мне нужны ответы. Сейчас же. Ты можешь начать с объяснения кто же ты такой.

— Думай обо мне как о работнике с персоналом. Я здесь, что бы ознакомить тебя со всем необходимым в твой первый рабочий день. — Он поморщился. — Вообще-то, во все дни, но об этом позже.

— Работа? Какая работа? Ты о чем?

— Демон вернется за тобой.

— Смешно, чем еще порадуешь?

— Это шанс всей жизни, малышка. И возможность искупления. Это твой шанс сделать что-то действительно хорошее. Сделать мир добрее. Создать в нем рай вместо выгребной ямы.

Я вздрогнула. Ко мне пришел весь ужас содеянного. Мой ум просто отказывался все это принимать, как бы сильно Амфибия не старался.

— Кларенс.

Он снова это сделал. Это бесит.

— И да, это битва библейского масштаба. Окончательная битва добра и зла. Это война, которая идет тысячелетиями, и не закончилась и по сей день. Это такие вещи, которые могут показаться просто нереальными, если их заснимут. Но час Х наступил. Ситуация накаляется. Происходят очень плохие вещи. Они, как предвестники Апокалипсиса. Именно поэтому ты нужна нам, Лили.

— Я? — Мой возглас был полон страха и недоверия. — Вы все с ума посходили? Какое отношение имеет Апокалипсис ко мне? И что ты имел в виду, говоря, что я могу держать демонов по ту сторону ворот? Каких ворот?

Он двигал руками в воздухе, как будто повторяя заглавие фильма, его имя полыхнуло светом.

— Ворота. В. Ад. Да? Получите, распишитесь.

Я моргнула

— Ворота в Ад? Ворота в АД?!

— В точку, малышка. Если Девятые Врата откроются, то вся преисподняя ринется сюда. И я говорю не о десятке или тысяче, несметные полчища монстров. Там собралась огромная армия, готовая выступить, как только откроется дверь измерений.

У меня кружилась голова.

— Измерения? Ты о чем?

— Ты думаешь, демоны могут перемещаться, как им вздумается? Нет, это привело бы к хаосу. Они могут пересечь черты между мирами, только когда портал открыт.

Я почти боялась спросить.

— Так как же портал можно открыть?

— В этом мире очень мало магов знают, как проделать этот темный ритуал, но даже они не знают, как открыть его надолго. Сейчас существует один или два демона, с такими знаниями. Но когда все события складываются определенным образом, как сейчас…

— Стой, помедленнее. О чем ты, к черту, говоришь?

— Следующее полнолуние, лапочка. Будет полное межпространственное схождение. Ты понимаешь, о чем я?

— Рискну предположить, что о Конце Света? — Хотелось бы мне сказать, что я не верю во все это дерьмо, но я сейчас в чужом теле, так что у меня есть все основания поверить во весь это бред.

— Моя звездная ученица, просто поверь. В аду есть гораздо больше страшных вещей, чем четыре всадника. Ты думаешь этого недостаточно? Ты думаешь, что мир, каким мы его знаем, выживет?

— Подожди, — Несмотря на то, что со мной уже произошла куча странных событий, это, вообще блин копец. — Еще раз. Что?

— Группа демонов готовятся открыть последние из девяти врат ада, — повторил он медленно и четко. — В течение тысячелетия, восемь ворот были прочно запечатаны. Но эти... — Он замолчал и покачал головой. — Ну, они могут сделать так, что ворота откроются.

— А… Но… — Я все еще не могла вникнуть в суть. — Даже если все, что ты сейчас сказал — правда, причем тут я?

— Пророчество. Из-за него ты здесь. Ты будешь защищать их, Лили. Ты остановишь демонов и крепко запрешь ворота.

— Ты сдурел? — Действительно — он сошел с ума. — Я не буду — в смысле, как? Как, по-твоему, я смогу все это сделать?

Он приподнял бутылку с пивом, склонил голову к плечу и скептически посмотрел на меня.

— Ты действительно не помнишь? У тебя девичья память?

— Черт, Кларенс, просто скажи.

— Ты — убийца, Лили. И если пророчество правдиво — ты чертовски важна. Это ты убьешь демонов и остановишь церемонию.

— Убийца. — Тупо повторила я. — Бред.

— Да ну? Ты уже преднамеренно стреляла в человека. Сейчас ты просто будешь пользоваться клинками.

— Ну, нет. — Убийца? Ни в коем случае. — Я выследила и убила всего раз. Один раз. — Мой голос звенел. — И у меня была причина. Этот сукин сын издевался над моей сестрой. Ей четырнадцать и она неделю пробыла в больнице, ее лицо настолько распухло, что я ее с трудом узнала, и ей пришлось наложить несколько швов на влагалище. В четырнадцать лет.

В моих мыслях его образ затянуло пеленой красного тумана.

— Он слал ей открытки. Звонил. Выслеживал. — Я вспомнила, как Роза в ужасе упала на колени, я стояла перед ней. Тогда я поклялась, что все улажу, даже если ярость и жажда насилия выжгут меня дотла.

— Ну, это ведь была не простая самозащита. Ты выследила его, что бы убить. — Констатировал Кларенс без тени каких-либо эмоций.

Я подняла голову. Ни за что, я ни за что не буду винить себя.

— Он растоптал ее. Он уничтожил ее и просто выбросил на улицу. — Я дрожала, воздух с трудом поступал в легкие. — Да, я выследила его. Но это был первый и последний раз. И у меня были для этого чертовски веские причины. Но я не киллер. Только не я. Это дело не для меня.

— Просто не думай об этом, как об убийстве. Считай это спасением мира.

— Но...

— Послушай, — перебил он резко, — Кем ты хотела быть в детстве? Ну, перед тем как твоя жизнь пошла наперекосяк.

Я сжала челюсти. Меня не интересуют эти игры. Мне нужно подумать. Мне нужно решить, что делать со своим новым телом. Я была в Бурхасте. А Роза сейчас в квартире, одна и без защиты.

— Давай, рассмеши меня. Кем ты хотела стать?

— Доктором. Я хотела стать доктором. — Эта мечта умерла вместе с мамой. Когда мой отчим погряз в безысходности, мне пришлось повзрослеть, в четырнадцать я начала зарабатывать на хлеб. Я любила отчима, или просто помнила, как моя мать любила его. Но иногда я ненавидела его за слабость. За то, что он не заботился обо мне так, как я заботилась о Розе.

— Медицина — довольно самоотверженно. Ставить интересы других превыше своих. Заботиться о безопасности других людей.

— Да, — согласилась я. — И если ты прослушал — я не врач. — Все, что я могла себе позволить — пару курсов первой помощи, когда я у меня было несколько свободных часов на работе с плавающим графиком, которые совпадали с расписанием колледжа, и когда я могла сэкономить или украсть денег, которые не шли бы на покупку еды, выплаты закладных или на непредвиденные растраты. Чаще всего, денег мне достать не удавалось, а пары свободных часов не выпадало.

Я никому не говорила, даже Розе. Если бы у меня ничего не вышло, я не хотела, что бы мне об этом кто-то напоминал.

Именно так и вышло — моя мечта медленно разлагалась. Она шла в комплекте с отвратительными местами работы, где прилагались несколько мешков марихуаны и хиты категории «только для взрослых». Бумажники, прихваченные то тут, то там, если я видела, что его владелец не сильно нуждается в деньгах. Подпольная продажа пиратских DVD, и много другого дерьма — все, на что у меня хватало фантазии и времени. И еще я спала с несколькими парнями, которые мне не очень-то нравились, но я надеялась на дорогой подарок от них или оплату долгов.

Я не горжусь, но я сделала все, что смогла. Я обеспечивала семью, пока Джо плевал в поток и чесал свой зад.

Я вызывающе посмотрела на Кларенса, вспоминая свои разбитые мечты.

— Я совсем не доктор. Даже близко не стояла.

— Ты действительно так считаешь? Возможно, у тебя и нет медицинского образования, но ты защитила Розу. — Он наклонился ко мне, и в его глазах было столько понимания, что я чуть не расплакалась. — Ты сделала все, чтобы она не почувствовала нищеты. Ты сделала это, понимая, что в конце ваша жизнь не превратится в сказку.

Я нервно облизала губы, вспоминая тяжесть пистолета в моих руках, пока я шла в подвал арендованного Джонсоном помещения. Я знала, что, скорее всего, умру. Конечно, я надеялась, что этого не произойдет, но, поймите меня правильно, я привыкла трезво смотреть на вещи. Мне было все равно. Я была готова уйти в небытие, хотя ребенком очень этого боялась. Я была готова, если смогу прихватить этого гада с собой.

Я шла с твердым намерением убить.

— Да, ты решилась.

Но это не означает, что что-то из происходящего сейчас обоснованно. Я не могла понять, зачем я здесь. Зачем мне дали второй шанс. Я его не заслужила. Совсем.

Кларенс вздохнул.

— Да ладно, Лили. Хватить строить из себя святую. Святым ведь не нужно искупление? Девочка, ты здесь, потому что твои намерения дали тебе еще один шанс. То, что ты сделала для сестры. Так вышло. Ты будешь выходить на монстров лицом к лицу. Это жертва, которую ты должна принести.

Я моргнула. Медленно… очень медленно… все обретало смысл.

— Вот в чем дело, малышка. Это почти так же, если бы ты была доктором, или хотела защитить Розу. Только сейчас ты будешь защищать весь мир. Защищать всех нас от демонов — твоя цена искупления. От врагов. От тех, кто пытается принести разрушение в наш мир. Они уничтожат все добро. Уничтожат человечество. Это будет ад на земле. Полное уничтожение.

Он посмотрел на меня, его лицо оживилось.

— И ты, Лили — ты препятствие для их вторжения. Ты будешь защитой для целого человечества. Ты будешь секретным оружием, будешь сражаться, что бы сделать мир лучше. И первый шаг к этому — защита Девятых Врат.

Я сглотнула и попыталась не показать свои эмоции, что было смехотворно глупо, учитывая, что этот маленький поганец мог просто прочитать мои мысли. Но знаете что? Мне все равно. Потому, что я почувствовала что-то, чего не чувствовала уже очень давно. Я почувствовала надежду.

Более того, я почувствовала себя особенной. Им нужна именно я. Лили Карлайл. Они вытащили меня из лап смерти и сказали, что я особенная.

И это здорово.

Вот только…

Я закусила нижнюю губу.

— Что? — Сказал Кларенс, сузив глаза.

— Ты что-то говорил про пророчество. Ты уверен, что это я?

— Детка, ты должна больше верить в себя. И в нас. — Он указал на меня пальцем. — Поверь мне. Пророчество про тебя. Но вот в чем вопрос, в игре ли ты?

Я пропустила пальцы сквозь волосы, запутавшись в незнакомой длине. Я не знаю, почему сомневалась, потому что избежать этого я никак не смогла. Как он и сказал, я — избранная. Меня оживили, чтобы извести плохих парней.

Таких, как Лукас Джонсон.

Я встала и начала ходить по комнате, надежда росла во мне. Я очень давно уже такого не ощущала. С тех пор, как умерла моя мама. Это чувство было таким хрупким, что я боялась даже подумать о нем. Но это чувство жило во мне, несмотря на все обломки моих прошлых провалов. У меня появилась цель. Надежда на будущее.

И, да, второй шанс убить Джонсона.

— Он твой, если ты возьмешься за эту работу. — Кларенс сощурил глаза. По выражению его лица я не смогла ничего понять. Я потупила взгляд, не хотела, чтобы он увидел мои мстительные замыслы, так как я думала, что они не соответствуют моему новому образу святой.

— А что если я откажусь? — Я спросила, зная, что на самом деле так не сделаю. Я была слишком увлечена идеей. Мне очень нравилась перспектива, где я сражалась со злом, которое создавало ублюдков вроде Лукаса Джонсона.

— Ты хочешь мне что-то сказать?

Я кивнула.

— Хорошо. Потому что это вернет тебя в начало. Грехи, которые ты совершила окрашивают твою душу. — Печально пожав плечами, он скользнул рукой в глубокий карман своего пиджака и извлек смертельно-выглядящий клинок. — И твоя кровь должна попасть на это лезвие. Правила есть правила.

— Что за хрень! Да какой ты к черту ангел?

Он сунул нож обратно, долой с моих глаз.

— А я и не говорил, что я ангел. Я просто работаю тут. Как и ты теперь.