Испорченный

Глава 23

Я не произносила его имя годами даже в своих мыслях. Это словно призвать его и все плохое, что случилось со мной, когда я была с ним, с Дином. Я вытираю слезы с глаз тыльной стороной руки.

Пока я бежала по лестнице, чувствовала взгляд Питера на себе, но так и не остановилась. Я только что разрушила свою жизнь, не могу разрушить и его. Когда я добираюсь до подножия лестницы, Питера уже нет. Я не слышала, как он ушел, не слышала, как хлопнула дверь. Он ушел беззвучно. От этого мне хочется еще больше плакать. Мое зрение размыто. Я ни черта не вижу.

Дернув за ткань своей сумки, я неуклюже верчу ее так, что все ее внутренности чуть не вываливаются наружу. Пара ручек и перцовый баллончик Милли падают на землю. Заталкиваю их обратно, не предавая тому особого значения. Я дрожу. Каждая частичка моего тела хочет упасть на траву и рыдать, рыдать, потому что я слишком боюсь жить дальше, рыдать, потому что не могу справиться со своим прошлым. Я с трудом сглатываю и оглядываюсь на лестницу. Питер был готов рискнуть.

Думаю, его боль иного характера. Она не привязывала его к сиденью и не царапала его кожу ножом. Она не давила сильнее, чтобы увидеть его слезы. Она не брала силой то, что хотела. Она так не поступала. Его боль другая. Должна быть другой.

Я не могу пережить эти кошмары. Я делаю несколько глубоких вдохов и успокаиваюсь. Несусь в другую сторону кампуса, мне необходимо вернуться в общежитие. Не хочу, чтобы у меня были красные глаза, когда зайду внутрь. Всем станет интересно, что случилось.

В который раз вытираю лицо, идя по тротуару. Небо такое темное, что кажется черным. Сегодня не видно луны. Несколько деревьев шелестят на ветру. Впереди на другом конце улицы как раз напротив общежития стоит парочка ребят. Большинство направляется к парковке и садится в свои машины. Другие играют в футбол на поле напротив здания. Парень без футболки запускает мяч. Я смотрю, как он пролетает по небу, слежу за ним, пока он не падает, и в этот момент чувствую покалывание на затылке. Оборачиваюсь, чтобы увидеть того, кто наблюдает за мной, но никого нет.

Видимо, за последнее время я стала параноиком. Я оглядываюсь вокруг. Мои глаза пробегаются по лицам, большинство из которых даже не подозревают о моем существовании. Они играют слишком далеко, под прожекторами. А я на тротуаре, в тени между фонарными столбами, а две парковки находятся дальше.

Потирая рукой затылок, я продолжаю идти. Моя машина стоит через дорогу. Когда я приехала, на парковке почти не было мест. Еще раз оборачиваюсь назад. Интересно, куда делся Питер. Меня наполняет сожаление. Я не хотела причинить ему боль. Боже, выражение его лица, когда я сказала «нет»… это слишком. Я перехожу улицу и одновременно лезу в сумку, нащупывая ключи. Прохожу пешеходный переход, запрыгиваю на тротуар и устремляюсь к парковке. Сейчас практически никого здесь нет. Да где же ключи? Я ставлю сумку перед собой и перекладываю в ней вещи, в попытках найти ключи. Когда я уронила сумку, все в ней перемешалось.

— Ты так же красива, как и в день, когда сбежала.

Этот голос. Мой позвоночник выпрямляется. Каждый волосок на шее становится дыбом. Моя сумка чуть не падает, когда я оборачиваюсь, чтобы увидеть его. Мой боевой дух улетучивается, ноги хотят бежать, но страх удерживает меня на месте. Это не может быть Дин. С чего бы ему быть здесь? Но это он. Тот самый голос из моих кошмаров. Голос, который я никогда не забуду.

Я не могу найти ключи. Внезапно, я понимаю, что у меня учащенное дыхание, а кожу покалывает. Руки покрываются мурашками, когда я замечаю Дина, который стоит, прислонившись к зданию. Грудь сжимается. У меня нет слов. Хочу убежать, но по какой-то причине не двигаюсь.

Он отталкивается от стены и направляется ко мне.

— Чертовки отличный способ поздороваться. Привет, Сидни, — говорит он, останавливаясь около меня. — Теперь твоя очередь сказать «Привет, Дин».

Мне удается найти свой голос.

— Что ты здесь делаешь?

Это Техас. Я в тысячи миль от дома, укрывшаяся в небольшом городе огромного штата.

Дин награждает меня улыбкой, от которой у меня кровь стынет в жилах. В его глазах такой же взгляд, как тогда прежде, когда он…

Я отгоняю прочь воспоминания, но они не слушаются. Я опять там. Четыре года назад. Дин держит нож у моего бедра. Если я хотя бы пикну, он порежет меня. Я лежу совершенно неподвижно, позволяя ему пользоваться мной, как он только пожелает. Пролетает следующее воспоминание, и из моего рта вырывается хныканье. Я чувствую, как боль прожигает мою шею, будто он только что это сделал. Это происходило слишком много раз. Я дрожу и пытаюсь отогнать их, но не могу, не когда Дин стоит рядом со мной.

— Хороший способ поздороваться. Ты всегда была немного сукой, не так ли? — его глаза опускаются на мою грудь и задерживаются там слишком долго, после чего он встречается со мной взглядом. — Так как я люблю, — он подходит ко мне, прикасается к моему предплечью, его палец задевает мою кожу. Я задыхаюсь, но он молчит. Я не издаю ни звука, потому что это то, чего он добивается.

Мы стоим недалеко от моей машины. Сумка с книгами свисает с плеча. Поблизости ни души. Я не могу. Не могу. Не могу, это снова и снова прокручивается у меня в голове, но я ничего не говорю. Я заморожена.

Руки Дина слегка дотрагиваются до моей кожи, оставляют тошнотворную дорожку, поднимаясь к шее. Он толкает мой подбородок и поднимает цепочку на моей шее и усмехается.

— Шрамы, — он заглядывает мне в глаза и улыбается. — Веселые деньки, не так ли, Коллели? — он отпускает цепочку и отступает.

Дин поглаживает свой подбородок и качает головой.

— Чертовски жаль, что сейчас у нас нет времени. Я бы с удовольствием оттрахал тебя как обычно. Но я пообещал твоему брату, что мы встретимся с ним, как только я найду тебя, — Дин ухмыляется. Его глаза скользят по моему телу, и у меня возникает ощущение, будто меня опять изнасиловали. Он достает телефон из кармана и набирает кому-то сообщение.

Я включаю мозг и те остатки самосохранения, которые во мне остались.

— Мой брат здесь?

Дин кивает.

— Да. Случилось кое-какое семейное дерьмо. Мы здесь, чтобы забрать тебя домой.

Мой рот открывается, и я трясу своей головой. Почему это кажется еще хуже, чем встреча с Дином? Немыслимо, что Дин и Сэм утащат меня домой.

— Нет, не заберете. Я живу здесь, придурок. Я с вами никуда не поеду, — я толкаю его и ухожу, стараясь добраться до своей машины.

Руки Дина словно выстреливают. Он силой хватает мою руку и резко отдергивает меня обратно. Я оказываюсь прямо перед ним.

— Боюсь, что в этом вопросе у тебя нет права голоса, но мне нравятся те колючки, которые ты отрастила за время пребывания здесь, — он дергает меня, поворачивая так, что я встаю спиной к нему. — Они отлично сочетаются с твоей упругой маленькой задницей.

Я бью его и пытаюсь выдернуть у него свою руку.

— Отпусти меня! Я с тобой не пойду.

Дин смеется. Его хватка на моем плече усиливается.

— Как мило. Думаешь, у тебя есть право голоса? Так вот, нет. Садись в гребанный грузовик, — я чуть не падаю, когда вижу, куда он хочет меня посадить. Это Эксплорер, который он водит, тот самый, в котором он вытворял все со мной. В коленях появляется слабость. Я падаю. Моя сумка ударяется о землю рядом со мной, и все ее содержимое разлетается. Ручки, карандаши, листы бумаги повсюду. Ветер подхватывает листки и разносит их по улице, будто снежинки.

Мои глаза широко раскрыты. Губы приоткрыты. Голос в голове продолжает говорить мне кричать, но я не могу. Нет воздуха. Словно кто-то ударил меня по спине доской.

— Поднимайся и залезай в проклятый грузовик, или я сам брошу тебя туда, — Дин толкает меня, но я мертвым грузом прирастаю к земле. Он тянет сильнее, выкручивая мне руку. Я кричу и смотрю на него. — Я сломаю ее. Клянусь Богом. Вставай и залезай в грузовик.

Я не двигаюсь.

Дин все сильнее заламывает мне руку за спину. Из моего горла вырывается крик. Боль, которая пронзает меня и мое плечо, ослепляет. Мой взгляд падает на землю. Дин говорит, но я его не слышу. Он отпускает меня, но огонь в моих костях не утихает.

Дин толкает меня ногой, кричит.

— Заткни рот. Люди неправильно поймут, — Дин поднимает меня за другую руку и тащит. Когда он уже почти на месте, он поднимает меня на плечо как ребенка. Он хочет бросить меня внутрь.

Я выхожу из себя. В мозгу щелкает, и после этого следует удар по его заднице. Мои зубы вонзаются в его плечо, и я кусаю его. Его рубашка пропитывается кровью, и я кусаю еще сильнее. Дин кричит, проклиная, и бросает меня. Я падаю спиной на землю. Из-за белых пятен в глазах, мне сложно что-либо увидеть. Стало в миллион раз хуже, чем было.

Я кричу. Даже не понимаю, что говорю, но я начинаю повторять: — Оставь меня в покое! — снова и снова. Когда Дин пытается меня поднять, я бью его. Моя нога попадает ему в лицо.

— Ты, чертова шлюха! — Дин держится за щеку и рычит. — Ты заплатишь за это, — он опять приближается ко мне. Я остаюсь на земле и наношу удар. Дин уворачивается от моей ноги и ему удается схватить меня за лодыжку. Он тащит меня к своему грузовику. Я изворачиваюсь и пытаюсь уползти. Асфальт раздирает мои ладони в кровь.

— Остановись! Отпусти меня! — кричу я. Я пытаюсь сопротивляться. Ни за что не сяду в грузовик. Мне удается быстро повернуть бедрами и снова перекатиться на спину. Я с силой наношу удар, и моя пятка бьет ему по яйцам.

Как только рука Дина отпускает мою лодыжку, я перекатываюсь и ползу к своей сумке. Нахожу ключи, но прежде чем я поднимаюсь и бегу к своей машине, он ударяет меня. Рука Дина бьет меня по лицу. Ключи вылетают. Я рыдаю и кричу. Сопли и кровь смешиваются воедино. Дин с такой силой сжимает мое лицо, что я не могу вырваться. Зубы вонзаются в щеку, и она начинает кровоточить. Я чувствую во рту кровь.

Лоб Дина покрывается потом. Он шипит мне в лицо.

— Залезай в грузовик, и я облегчу твою судьбу. Будешь продолжать отбиваться, и твоя поездка домой будет менее приятной. Ты понимаешь, что я говорю тебе? — одной рукой он с силой держит меня за лицо. Другая — скользит у меня между ног по поверхности моих джинс, а затем сильно сжимает промежность.

Инстинкт берет верх. Я уже не та девчонка, которой была четыре года назад. Я лучше умру, чем позволю ему снова дотронуться до меня. Я ударяю его своей головой в нос и слышу хруст. Повсюду льется кровь. Дин так сильно рычит, будто он не человек, а зверь.

Я убегаю. Понятия не имею, что собираюсь сделать, но бегу обратно к зданию Английского языка. На полпути вниз по тротуару я бегу навстречу Питеру. Мое тело врезается в его. Он удерживает меня за плечи, и я вскрикиваю.

Глаза Питера сужаются, а по его лицу пробегает ярость, когда он замечает кровь. Она повсюду.

— Что случилось?

— Он здесь. На стоянке позади меня, — я не могу дышать.

Питер бросает свои вещи и достает телефон, набирает номер, но соединение устанавливается не достаточно быстро. Он оглядывается вокруг. Он не видит их, зато я вижу. Я прижимаюсь к плечу Питера. Сэм и Дин идут к нам. На Питере брючный костюм и белая рубашка на пуговицах. Его куртка лежит на сумке. Он не выглядит угрожающим.

Сэм и Дин усмехаются друг другу, когда видят меня с ним. Питер встает передо мной. — Что происходит? Кто из вас сделал это с ней?

Сэм кидает мою сумку к моим ногам. — Перестань, Сидни. Пора идти. Бери свое дерьмо и забирайся в грузовик.

— Я не поеду с вами, — я вытираю лицо тыльной стороной руки.

— Не вариант, — говорит Сэм, его глаза предупреждающе сверкают.

— Она не пойдет с вами, — отвечает Питер.

Сэм делает шаг к Питеру.

— Я ее брат. И приехал сюда забрать ее и отвезти домой. Она нужна нашей маме. Думаю, она просто не узнала Дина, — он оглядывается на своего друга и смеется. — Наверное, она решила, что ты грабитель или что-то такое. Да она все дерьмо из тебя вытрясла, чувак. Сид даже не узнала своего старого дружка, — он поворачивается обратно к Питеру и ведет себя так, будто то, что произошло нормально и могло случиться с любым. Сэм протягивает руку, жестом приглашая меня идти с ним. — Поехали. Нас ждет долгий путь домой.

— Ты ее брат? — спрашивает Питер. Сэм смотрит на меня, затем кивает. — А ты ее бывший? — Дин держит свою футболку у носа, чтобы остановить кровотечение.

— Да, он же это и сказал, придурок, — Дин говорит Питеру, но в этот момент смотрит на меня, будто планирует разорвать меня, как только мы останемся наедине.

Голос Питера глубокий, почти грохочет. Его плечи напряжены. Он говорит только два слова. — Уходите. Сейчас.

Дин смеется и смотрит на Сэма, а потом снова на Питера.

— Или что? — Дин встает перед Сэмом и продолжает говорить. Он так близко к Питеру. — Ты вмажешь мне? Есть шанс, что ты хоть немного запал на мою девчонку? Потому что она моя, Сидни всегда будет моей, — он улыбается мне и мои внутренности холодеют. — Она разве не рассказала, что у нас был роман? Не сказала, что ей нравится разнообразное испорченное дерьмо?

Питер не отвечает. Его руки висят по швам. Лишь одно выдает то, что он расстроен — его пальцы дергаются каждые несколько секунд.

Дин смотрит на меня сквозь Питера взглядом, от которого все внутри меня тошнит.

— Или, может быть, ты уже отделал ее?

Питер не отвечает.

Сэм раздражен.

— Брось, Дин. Я не хочу слышать, какое дерьмо вытворяет моя сестра в постели, — он щелкает на меня пальцами, будто я собака. — Пошли. Сейчас же.

— Ты собираешься мне ответить? — Дин ухмыляется и тыкает кончиками пальцев в грудь Питера. — Или ты просто злишься из-за того, что она с тобой не переспит? — он снова толкает Питера. На этот раз сильнее.

Питер действует. В два шага он хватает Дина со спины и сжимает руку вокруг его горла. Питер шипит в ухо Дину, говоря слишком тихо, чтобы я могла расслышать. Дин вцепляется в свое горло. Он размахивает локтем назад, но делает это не достаточно сильно, чтобы Питер его отпустил.

— Какого черта? — кричит Сэм. Он смотрит на меня взглядом, который я так хорошо знаю «это все твоя вина». Сэм заезжает кулаком и бьет Питера в бок. Питер отпускает Дина. Сэм и Дин надвигаются на него.

Я кричу, реву как сирена, не переставая. Игроки на поле останавливаются и смотрят на нас.

Три парня дерутся, но выглядит так, будто Питер недостаточно силен. Я не знаю, что делать. Пара парней с поля спешат к нам. Удар Питера приходится на лицо Сэма. Что-то хрустит. С криком Сэм падает назад. Дин не останавливается. Нож, этот чертов нож, у него в руке. Глаза Питера замирают на ноже, и он отходит. Сэм встает и говорит Дину убрать его, но Дин не слушает. Он наносит удары, едва не попадая в Питера.

Нет, нет, нет. Моя сумка валяется на тротуаре. Я вижу серебряную ручку, как раз ту, что дала мне Милли сегодня утром. Я бегу к ней и поднимаю ее. Это не ручка. Это ее перцовый спрей. Я трясу его, пока бегу обратно к Дину и Питеру.

Питер видит, как я приближаюсь. Я распыляю жидкость на своего брата. Он кричит и трет глаза, проклиная меня. Когда Дин поворачивается, чтобы посмотреть, что случилось, струя жидкости бьет ему в лицо. Дин кричит, схватившись за лицо, сгибается пополам и роняет нож. Я отпинываю его в канаву и хватаю Питера.

— Отвези меня домой. Сейчас же, — я хватаю сумку, и мы бежим к его машине. Пробегаем мимо парней с поля. Они ничего не говорят. Я узнаю Марка. Он видит мое лицо и кровь. Сначала его глаза расширяются, потом сужаются. Он вытаскивает телефон. Я вижу, как он разговаривает, когда мы удаляемся.