Испорченный король

Глава 7

Джоли

Порыв холодного воздуха, ударивший по моим ногам в носках, заставил меня проснуться. Я несколько раз моргнула, чтобы избавиться от паутины в моём зрении или мозгу, когда меня поглотила полная темнота. Я вздрогнула и заметила мерцание огня. Я перекатилась влево и замерла.

Массивный мужчина лежал на диване в самой неудобной позе. Тонкое одеяло прикрывало его верхнюю половину, оставляя нижнюю часть, включая впечатляющую выпуклость сквозь формованную термоткань, на всеобщее обозрение.

Я отвела взгляд и заметила, насколько ужарилась, несмотря на ногу, которую я спрятала под грудой одеял, лежащих на мне. Я не помнила, чтобы было так много слоёв одеял. Он добавил ещё, оставив себе только крошечное одеяло?

От мысли об этой доброте у меня защипало в глазах. В своей жизни я сталкивалась с таким количеством эгоизма, что бескорыстие не могло не затронуть меня. Например, еда, которую он разогревал для меня. Я проглотила её так быстро, что удивилась, как не подавилась.

— Грант, — позвала я, мой голос сорвался на этом слове.

Мне пришлось повторить несколько раз, прежде чем он резко выпрямился.

— Что? — сказал он, оглядываясь по сторонам, прежде чем, казалось, очнулся от того сна, который ему снился. — О, электричество отключено, — пробормотал он, как будто это не имело большого значения.

— Я так и предположила. Но огонь тоже потух.

Он оглянулся и поднялся на ноги. Термобелье облегало каждую его мышцу, что было очень заметно для такого подтянутого мужчины, каким он был.

— Я могла бы добавить полено, — сказала я в своё оправдание. — Но многие домашние пожары начинаются с каминов. Я не хотела делать ничего плохого.

Я закончила свою болтовню, когда он подошёл к куче дров, которая была опустошена.

— Не беспокойся, у меня всё получится, — ответил он без всякого сарказма.

Он добавил последние два полена и свернул бумагу, которую прихватил с кухни. Он поджёг всё это, и огонь разгорелся, хотя и не был похож на тот, который приветствовал меня, когда я впервые легла. Затем Грант пошёл устраиваться поудобнее на диване, тщетно пытаясь прикрыться маленьким одеяльцем, которое выглядело на нём как детское.

— Мы могли бы поделиться, — сказала я, чувствуя, как внутренний жар заливает мои щёки, потому что слова вырвались писком. Он только уставился на меня, поэтому я продолжила. — Мы взрослые люди. Здесь холодно, и я ни за что не возьму все одеяла, — я пожала плечами. — Разве не говорят, что делиться теплом тела — это хорошо?

Я действительно только что это сказала?

Его лицо озарилось торжествующей улыбкой, и я закрыла глаза, ожидая, что он скажет что-нибудь о тепле тела и других вещах. Но он этого не произнёс. Вместо этого я услышала движение прежде, чем почувствовала его.

Надувной матрас королевского размера, который он установил, был мне как раз по размеру. Добавьте к этому мужчину ростом шесть футов с чем-то вроде горы, и у нас как будто был один близнец.

Забавно, но мы извивались и вертелись, пытаясь найти удобное местечко, когда одеяла накрыли нас обоих. В конце концов, он схватил меня за бёдра сразу после того, как я повернулась к нему спиной. Я перестала двигаться, не только потому, что он, очевидно, хотел, чтобы я это сделала, но и потому, что я была шокирована его большими руками на мне.

— Не двигайся, — сказал он. Баритон в его голосе сам по себе был приказом.

— Я пытаюсь устроиться поудобнее, — запротестовала я.

— Если ты остановишься и не будешь сопротивляться мне, я смогу довести нас обоих до этого.

Я хотела проигнорировать, насколько сексуально я могла воспринять это заявление, когда он сократил расстояние между нами, притянув меня спиной к своей груди, а затем обхватив меня рукой.

Я не могла дышать, не говоря уже о том, чтобы двигаться. Его внушительная выпуклость прижималась к моей заднице. Я лишилась дара речи от пронзившего меня жара.

Прошли месяцы с тех пор, как я была так близко к мужчине. Разбитое сердце Кэлом было как ушат холодной воды из-за желания встречаться с любым мужчиной.

Тем не менее, мою кожу покалывало в каждом месте, где мы были связаны. Учитывая, что мы делали «большую ложку», «маленькую ложку», это касалось почти каждой части моего тела.

Грант был кем угодно, для начала — тупым высокомерным засранцем, но он также был чертовски сексуален. Такое лицо, как у него, могло растопить сердце любой ледяной королевы. Но я также должна была признать уровень доброты, скорее всего, порождённый манерами, которые он, вероятно, редко использовал. Но это было там.

— Спи, — сказал он.

Тепло его слов пощекотало мне шею и пробежало по позвоночнику в виде мурашек.

— Это плохая идея, — сказал он, отчего у меня отвисла челюсть.

Моим первым побуждением было сесть, чтобы я могла посмотреть ему в лицо. У него были другие идеи. Рука, которая была небрежно накинута на меня, теперь напряглась, когда он подложил её мне под грудь. Верхняя часть его руки лежала между правой, прижимая ладонь к матрасу.

— Ты можешь отпустить меня. Это не было приглашением. Я простудилась, — запротестовала я.

— Как скажете, ваше высочество. Поспите немного.

Слова, которые заставили бы покраснеть мою чопорную мать, промелькнули у меня в голове, когда я стиснула зубы, чтобы не дать им вырваться наружу.

Затем произошло нечто, заставившее моё лицо расплыться в улыбке. То, что казалось чем-то вроде змеи, свернувшейся кольцами в его штанах, начало утолщаться и твердеть. Очевидно, я не так уж его не трогала, как он притворялся.

— Просто нормальная реакция, ваше высочество. Перестаньте улыбаться и немного поспите, если только вы не готовы заняться другими делами, которые могли бы нас согреть.

Наглость этого парня. Дерзость сочилась из его пор. Это не объясняло, как он узнал, что я улыбаюсь, когда я смотрела в другую сторону.

— Это девушка. А теперь спи.

Я закрыла глаза и крепко зажмурилась, и не потому, что он так сказал. Только для того, чтобы забыть, что он прижимал меня к себе, и это было приятно. Может быть, даже больше, чем приятно, если бы я могла это принять. Какая девушка не хотела, чтобы её обнимали, особенно если тебя никогда так не обнимали?

Я спала в постели с несколькими парнями, и, если мне везло, они обнимались несколько минут, прежде чем отвернуться, оставляя меня холодной и опустошённой внутри.

Фантазии школьницы заполнили мою голову, когда я представила, что парень, обнимающий меня, был принцем, который сразит меня наповал. Я позволяю этим желаемым мыслям унести меня в страну грёз.

Запах бекона разбудил меня. Именно тогда я заметила, что одна, и возненавидела себя за то, что не запомнила чувство безопасности и комфорта, которое я получала от того, что Грант был так близко.

Я также поняла, что огонь снова полыхал.

Сев, я потянулась, удивлённая тем, какой отдохнувшей я себя чувствовала. Я была напряжена, лёжа рядом с обольстительным мужчиной. Но каким-то образом я также обрела покой, которого не чувствовала с тех пор, как узнала, что моя бабушка в больнице.

Бабушка. Я скатилась с матраса так быстро, что запрыгала по полу, хватаясь за телефон. Я приземлилась с «уф» и ворчанием. Я подняла глаза и увидела, что Грант смотрит на меня, прежде чем уйти с почти незаметной улыбкой на лице.

Почему я постоянно выставляла себя дурой перед этим мужчиной, как влюблённая девчонка, чего со мной совершенно не было?

Перевернув свой телефон, я не только заметила, что у меня почти села батарея, но и увидела, что сигнала нет. У меня также было недавнее сообщение. Шторм, должно быть, прекратился достаточно надолго, чтобы что-то дошло.

Сообщение пришло от Кристиана, а не от папы, поскольку я не называла его таковым в своём телефоне. На самом деле он никогда не был мне отцом.

Кристиан: Где ты? Позвони как можно скорее.

С моей бабушкой всё было в порядке? Я почувствовала, что задыхаюсь.

— Мне нужно идти, — в первый раз это прозвучало шёпотом. Я повторила это громче, и Грант кивнул.

— Я собирался поговорить с тобой об этом. Я запустил генератор, но это ненадолго. Мне нужно проведать отца. Я не могу с ним связаться. Но сначала мы поедим.

Он поставил две тарелки на маленький столик. Девушка может привыкнуть к тому, что для неё готовит привлекательный мужчина. Только этот мужчина был далёк от моего.

Хотя мой желудок скрутило в узел, я заставила себя проглотить еду. Я хотела сбежать с горы, чтобы связаться со своим отцом. К счастью, я сдерживала слёзы, пока мы ели в тишине. Грант, казалось, был поглощён беспокойством за своего отца, вот почему я не стала бороться за то, чтобы он бросил всё и уехал. У него тоже многое было поставлено на карту.

Затем каким-то образом, без слов, мы действовали как слаженная команда. Я быстро помыла посуду, пока он тушил огонь. Я сложила одеяла после того, как он взял мою сумку и одну из своих собственных, чтобы уложить в четырёхколёсный квадроцикл.

Через пятнадцать минут я снова была обёрнута вокруг него, обмотав ноги пакетами. Засунув руки ему под пальто, мы пробирались на квадроцикле сквозь толстый слой снега, который продолжал падать, и конца ему не было видно.

Когда мы прибыли, место выглядело пустынным. Хотя он нашёл время, чтобы помочь мне слезть с квадроцикла, как только он слез, то побежал в сторону офиса, который был окутан тьмой.

Его страх усилил мой собственный, когда я следовала в нескольких шагах позади него.