Испытание Тьмой

Грезы сновидений. Путь праха

Корочка полупрозрачного льда зловеще хрустит под осторожными, в чем-то даже неуверенными шагами.

Посиневшие руки, разжать которые навряд ли сможет даже смерть, крепко прижимают к груди что-то непонятное, больше всего похожее на сгусток белого огня. Замерзшие губы шепчут, словно молитву или заклинание, неровные стихи собственного сочинения.

Слева появляется такая же фигура в такой же бесформенной одежде, цвет которой здесь, в вечных сумерках, различить невозможно. Этот также дрожит, но скорее не от холода, а от нервного напряжения. В его руках, точно так же прижатых к груди, находится нечто вроде небольшой чаши, грубо вырезанной из дерева.

Короткие, отрывистые слова вырываются из груди вместе с остатками воздуха и замерзают на лету, падая серебристыми рунами на покрытую инеем землю.

Возникает еще один, справа; он держит в руках книгу и песочные часы, сверкающий песок в которых медленно пересыпается из нижней половинки в верхнюю, словно назло всем существующим в реальности законам.

Правда, здесь законы реальности вполне могут и не действовать. Нет, правильнее — не могут действовать. Ведь это мир Нави, мир мечты, грез и сновидений. А что сновидениям до ограничений и условностей мира Яви?

И вот появляется четвертый. Неподвижно стоящий у той точки, где пересекаются пути всех троих, он опирается на длинный посох и задумчиво смотрит вдаль — откуда постоянно приходили жаждущие невероятного, отсутствовавшего в их предыдущей жизни.

А потом возвращавшиеся обратно. Потому что Невероятное — везде, и чтобы добыть его, незачем идти на край света.

Но об этом знают лишь те, кто видел то, что зовется «краем света». Или «краем тьмы»; здесь все зависит от точки зрения…

По-прежнему не видя друг друга, они шепчут насквозь промерзшими губами — и четыре голоса сливаются в один.

Все четверо обмениваются настороженными взглядами. На их лицах возникают абсолютно идентичные усмешки, скрытые в сумраке, но от этого не менее явные.

После чего они, словно заранее сговорившись, презрительно бросают свои сокровища наземь — и те превращаются в прах.

Каковым являются на самом деле.

И всегда являлись.