Испытание Виктории

* * *

Виктория направилась прямо в кабинет Лукаса, игнорируя пристальные взгляды, сопровождающие ее на всем пути. Пройдя через открытый люк, она обнаружила Доджа и Лукаса, склонившихся над картами. Додж первым заметил ее и напрягся, предположив, что у нее что-то случилось.

— Тори?

— Привет, Додж. Как дела у Лорре?

Лукас выпрямился, но не повернулся.

— Хорошо, действительно хорошо, — взгляд Доджа метался между ней и майором.

— Я рада. Не мог бы ты на несколько минут оставить нас с Лукасом? — спросила она, не отходя далеко от люка.

— Конечно, — лейтенант понимающе ухмыльнулся и посмотрел на друга. — Я проинформирую остальных.

Когда он вышел, Тори заблокировала люк и, повернувшись, увидела, что Лукас уже сидит за своим столом. Было ощущение, что стол — это выстроенная между ними преграда.

«Ну, ничего, посмотрим, как это тебе поможет».

— Почему ты здесь, Виктория? — мужчина наблюдал за ней, слегка прищурив глаза.

Девушка подошла и прислонилась к столу. О, он был зол, она это ясно видела. Но и некоторая растерянность от непонимания происходящего. Ему тоже больно.

— Нас прервали ранее, поэтому я решила покончить с этим раз и навсегда, — подпрыгнув, она небрежно села на краешек его стола.

От ее маневра брови Лукаса поползли на лоб.

— Ты хочешь закончить сейчас?

— Да, мне нужен честный ответ, Лукас. Даже если это мне не понравится, мне нужна правда. Ты можешь сказать ее?

«Она просит честный ответ?» Он всегда с ней честен, но она не хотела ему верить!

— Да.

— Почему ты не слушал мои передачи?

Лукас ненадолго прикрыл глаза, а затем стал буравить ее взглядом.

— Я не мог. Я не мог знать, что ты делаешь, и не хотел быть частью этого. Я не мог быть частью этого.

— Потому что?

— Потому что я не мог быть твоим задушевным другом детства, ведь я мечтал стать твоим любовником, — он был груб в своей честности.

Тори слегка сползла, обхватив его ноги своими и удерживая Лукаса на месте. Затем медленно наклонилась к его лицу.

— Ты уверен, что это именно то, чего ты хочешь, а не какое-то неуместное чувство ответственности?

— За такие слова я надеру твою задницу! — девушка, увидев возмущение в его глазах, широко и очень искренне улыбнулась. Лукас собирался выплеснуть свое негодование, но ее улыбка парализовала его, а сердце в груди судорожно сжалось. — Тори…

— Ты всегда будешь моим героем, Лукас, нравится тебе это или нет. Но это не тот, кого я люблю. Я люблю мужчину, который угрожал надрать мне задницу. Он грубый, жесткий

и самоуверенный. Он самый верный, любящий и заботливый человек, которого я когда-либо встречала, — когда его руки обхватили ее бедра, Виктория оседлала его. — Мы будем спорить, не соглашаться, и это нормально. Ведь, в конце концов, мы всегда будем вместе, — нежно обхватив ладонями его лицо, она открыла ему все свои чувства — теперь их было так легко читать. — Я люблю тебя, Лукас Зафар. Я доверяю тебе всем сердцем, — опустившись ниже на его колени, она нежно поцеловала манящие ее губы. Лукас в порыве нежности прижал девушку к себе. Сейчас она давала ему то, что он ждал целых девять циклов.

— Я люблю тебя, Виктория. Я буду любить тебя вечно, — он прижался к ее губам.

Когда поцелуй углубился, Тори захотела большего. Ее ловкие пальчики забегали по его куртке, расстегивая ее, а затем проскользнули под нее и принялись за рубашку.

— Виктория.

— Я хочу тебя, Лукас. Я хочу прикоснуться к тебе.

— Люк, — простонал мужчина, когда она добралась до его кожи.

— Я заблокировала, — девушка с благоговением прикоснулась к его груди. Теперь настала ее очередь стонать. Черт, этот мужчина ощущается идеально!

— В таком случае… — Лукас схватил подол ее рубашки и одним рывком снял ее через голову, обнажив кремово-белую грудь, прикрытую черным кружевом. Его взгляд задержался на таинственной улыбке на ее губах.

— Тебе нравится?

— О, да.

— Тогда ты должен увидеть другую половину.

Его глаза загорелись от одной мысли об этом. Мужчина нетерпеливо притянул Тори ближе, чтобы обласкать ее грудь.

— Оооох… — голова девушки откинулась назад, когда тело взорвалось удовольствием. Она никогда не испытывала такого блаженства. — Лукас! — ее бедра непрестанно двигались против него.

«Боже, какая же ты отзывчивая!» Лукас знал, что Тори невинна. Он — ее первый и единственный опыт. Ее реакция на его ласки в разы усилила его желание. Она нужна ему! Сейчас! Обратив внимание на другую грудь, мужчина почувствовал дрожь ее желания. Отстранившись, он залюбовался возлюбленной. Тори раскраснелась, а ее всегда бледная кожа теперь была румяной от удовольствия. Желание и удовольствие, которое он ей доставил! Когда девушка подняла глаза, они были беззащитны, но исполнены желанием, любовью и доверием к нему.

— Виктория…

* * *

— Установить состояние тревоги по всему кораблю! — разрывалась связь. — Повторяю! Состояние боевой тревоги два.

— Черт! — Лукас откинул голову назад, прижимая Викторию к груди и не желая с ней разлучаться.

— Лукас, — девушка упала ему на грудь.

— Просто дай мне минутку, — глубоко вдохнув, он разжал объятия и благоговейно погладил ее грудь, поднимая ее рубашку со своего стола. — Я хочу, чтобы ты была в моей каюте сегодня вечером, в моей постели, — в его глазах плескалось едва контролируемое желание.

— Хорошо, — сделав успокаивающий вдох, Тори сползла с его колен, стараясь

не покраснеть, когда натягивала рубашку.

Майор встал и направился к шкафчику. Достал свой летный костюм.

— Ты собираешься лететь?

— Магнес разрешил сегодня утром, — подойдя, он погладил ее лицо, а увидев страх в ее глазах, нежно поцеловал. — Это моя работа, Виктория.

— Я знаю, — девушка нежно коснулась его щеки. — Я в порядке. Просто убедись, что вернешься. У нас назначено свидание, — в люк постучали, и Тори открыла его.

Лукас еще натягивал летный комбинезон.

— Все готовы? — он посмотрел на Доджа.

— Все ждут.

— Скоро буду, — он подошел к Виктории. — Отправляйся в мою каюту. Я не хочу, чтобы ты находилась на палубе «Е», и меня не волнует, насколько хорошо ее отремонтировали. Я скоро вернусь. Я люблю тебя, — последний жесткий поцелуй, и майор ушел выполнять свою работу.

Провожая его взглядом, Тори сожалела, что придется покинуть взлетную палубу. Но она все еще была здесь. Ей надо быть в медблоке, но сначала она зайдет в свою каюту. Это было предупреждение, и она хотела упаковать сумку. Она не планировала покидать каюту Лукаса. С улыбкой на лице, девушка вышла из кабинета.

* * *

Упаковав все, по ее мнению, необходимые вещи, Виктория отправилась в каюту Лукаса. Воспользовавшись его кодом, она глубоко вздохнула, прежде чем вошла. Что с ней? Она была здесь десятки раз. Но на этот раз… На этот раз все по-другому. В этот раз она здесь не как врач, не как друг, а как, в скором времени, возлюбленная. Осмотрев комнату новым взглядом, Тори не могла не улыбнуться. «Сегодня я стану возлюбленной Лукаса!» — ее сердце возликовало от этой мысли, а тело в предчувствии наслаждения начало покалывать.

— Установить статус оповещения по всему кораблю! Готовность номер Один. Мятежники приближаются! Запустить все истребители!

Бросив сумку, Тори поспешно закрыла дверь, но остановилась и, положив руку на сердце, вознесла молитву предкам, прося защитить их от мятежников и особенно Лукаса, потому что без него жизнь не имела смысла. Закончив молитву, девушка решительно направилась в медблок.

* * *

Битва была короткой, но интенсивной. Линкоры принимали на себя особо тяжелые атаки. Лишь один выстрел прошел оборону «Возмездия», и снова палуба «Е», но на этот раз декомпрессия была еще сильнее.

— Приготовьтесь к большему количеству травм и ранений, грубой силе и удару, — скомандовал Магнес.

— Да, доктор. Что мне нужно знать?

— Следи за изменениями психического состояния от декомпрессии.

— Лечение?

— Используй маску и укол компижина. Монитор.

— Да, доктор.

Когда Магнес закончил инструкции, прибыл первый раненый.

* * *

— Они убегают, Ястреб, — воодушевленный голос Доджа раздался по коммуникатору.

— Они всегда это делают, — ухмыльнувшись, ответил Лукас. — Ястреб — «Возмездию»: мятежники отступают.

— Подтверждаю, возвращайтесь на базу. Всем бойцам, возвращайтесь на базу.

— Давай вернемся домой, Додж.

— Я слышал!

В комнате подготовки Лукас опросил своих людей. Все благополучно вернулись, лишь один корабль был немного поврежден.

— Вы отлично справились, молодцы. Вы еще раз доказали, что лучшие во флоте. Свяжитесь со своими базовыми командами. Убедитесь, что ваши корабли будут готовы. Отличная работа!

С ревом победы мужчины разошлись.

— Ты хочешь, чтобы я написал отчет? — Додж приблизился к Лукасу.

— С каких пор ты здесь главный?

— С тех пор, как вы с Викторией помирились.

Лукас оценивающе посмотрел на своего давнего и верного друга.

— Что заставило тебя так думать? — ухмылка майора подтвердила догадку Доджа.

— Потому что ты был сегодня счастливой задницей.

— Да, был, но я сам напишу свои отчеты. Иди к Лорре.

— Уверен?

— Да, но ты можешь прийти завтра пораньше.

— Я могу это сделать, — Додж двинулся к выходу, но заколебался.

— Что?

— Как ты можешь быть уверен?

— На счет Виктории?

— Что это сработает.

— Я не уверен и не знаю наверняка. Но не жду простого и идеального. Это было бы скучно! Я знаю, что мы будем ссориться, и, больше того, жду этого с нетерпением. Если не поссориться — как помириться?

— Черт, я никогда не думал об этом.

— Мы летчики-истребители, мы рискуем жизнью каждый день. Я рискну всем ради одного дня с Викторией. Вот что нужно знать.

— День? — Додж усмехнулся Лукасу.

Тот усмехнулся в ответ.

— Убирайся отсюда.

* * *

Раненые только начали прибывать. Тяжелораненых было немного, но количество остальных зашкаливало. После четырех часов интенсивного труда пострадавшие, наконец-то, перестали прибывать.

— Не так плохо, как я ожидала, — Габор подошла к Виктории.

— Нет, не так плохо, как в прошлый раз, — спокойно ответила та.

— Ты справилась и сегодня. Не знаю, почему я удивляюсь? — устало вздохнула Габор.

— На самом деле ты меня не знаешь.

— Я была здесь девять циклов назад, когда адмирал взял вас на борт. Я видела, как ты боролась с отравлением ксиприном. Я видела, как твоя тетя сражалась за тебя. Я видела, как ты стояла перед советом, требуя своего права быть услышанной. Ты всегда сражаешься за то, во что веришь, любой корабль выиграет, если ты будешь на его борту.

— Я… спасибо тебе, Габор. Это много для меня значит.

— Простая истина. И вот еще что…

— Что?

— Тебя ищет нетерпеливый мужчина, — Габор кивнула в сторону люка.

— Что? — обернувшись, она увидела Лукаса и не смогла сдержать счастливую улыбку.

— Иди, я помню, что значит быть молодой.

— Но…

— Ты же понимаешь, что ты тут не на работе? Пока еще. Беги, пока можешь.

— Спасибо, Габор, — обняв пожилую женщину, Тори быстро направилась к любимому.

* * *

Лукас немного нервничал. Он не мог забыть тот ужас, который охватил его, когда он не обнаружил Викторию в своей каюте, пока не увидел ее сумку.

— Тебя не было в моей каюте, — упрекнул мужчина.

— У меня тоже была работа, — она любит Лукаса, но ей важно равноправие в их отношениях.

— Я знаю, и у тебя это чертовски хорошо получается. Ты уже закончила?

— Да, Габор отпустила меня.

— Есть планы на вечер? — майор открыл для нее люк.

— На самом деле, я очень занята в ближайшее время. У меня запланировано горячее свидание… — она не успела договорить, потому что Лукас затянул ее в пустой коридор и страстно поцеловал. — Что ж, полагаю, меня можно убедить не ходить на него.

— О, ты пойдешь. Я забираю тебя с собой.

— Обещаешь?

Его взгляд полыхал, когда он нетерпеливо направил ее к своей каюте.

* * *

Заблокировав свой люк, Лукас притянул Викторию в свои крепкие объятия. Он ждал этого момента девять циклов! Но не хочет и не будет больше ждать! Он нетерпеливо сорвал рубашку, и помог любимой справиться с ее. Ничто больше не разделяло их. Они слились в едином порыве, и, казалось, время остановилось для них.

Не прерывая поцелуя, мужчина бережно подталкивал Тори спиной к кровати. Его руки скользнули вниз, расстегивая ее брюки, — так хотелось увидеть другую половину ее идай. Скользя ладонями по стройным бедрам, он ласкал покрытую кружевом кожу и, застонав, прижал девушку к центру своей кровати.

Прервав поцелуй, Лукас отодвинулся немного в сторону, чтобы посмотреть на возлюбленную. Спутанные рыжие волосы гармонично смотрелись на его подушке, а раскрасневшееся от вожделения лицо манило дарить нескончаемое число поцелуев. Пылающие страстью зеленые глаза затягивали в свой омут, лишая самообладания, а обнаженная сливочная кожа притягивала жаркий взгляд. Когда мужчина обхватил покрытую кружевом грудь, Виктория притянула его голову для обжигающего поцелуя.

— Лукас, — простонала девушка ему в губы, возбужденная его ласками. Она вся горела. Ей нужно было больше его! Согнув ногу и обхватив его талию, Тори притянула его ближе.

* * *

Когда на столе зазвонил телефон, Лукас с трудом оторвался от Виктории и выругался.

— Черт! — майор понимал, что должен ответить, иначе кто-нибудь придет проверить, все ли с ним в порядке, но так не хотелось отрываться от сладкого тела возлюбленной. — Я скоро вернусь, — скатившись с кровати, он позволил своей руке пройтись по ее животу.

— Зафар! — ответил мужчина и поставил вызов на громкую связь.

— Майор, какие-то проблемы? Вы долго не отвечали, — потребовал адмирал Тар.

— Адмирал? — Лукасу пришлось сделать глубокий вдох. — Нет, сэр, никаких проблем.

— У меня есть несколько вопросов по твоему докладу.

— Да, сэр.

Глава 8

Виктория перевернулась на бок, чтобы лучше видеть Лукаса, разговаривающего

с адмиралом Таром. Боже, какой великолепный мужчина! Ее мужчина! Лукас сидел полуголый, непринужденный и уверенный в том, кем был и что делал. Тори понимала, что у него был опыт с другими женщинами, но это ее не беспокоило. У него была своя жизнь до нее. Неважно, кто были эти женщины, но они помогли ему стать тем мужчиной, которого она любит. Но теперь он только ее.

У Тори не было должного опыта, но она быстро учится. Подумав о том, как на любимого повлияли ее сексуальные идай, девушка улыбнулась чисто женской улыбкой. Тетя Кэсси была права. Поднявшись с кровати, она уверенно пошла к любимому мужчине.

— Да, сэр, я согласен с этой оценкой, — Лукас наблюдал, как Виктория поднялась с его кровати и, плавно покачивая бедрами, направилась к нему, напоминая древнюю богиню.

— Что, сэр? — он пытался сосредоточиться на словах Тара, в то время как его глаза неотрывно следили за девушкой. — Да, «Блейд» будет работать через сутки, — он развернул кресло, когда она обошла угол стола. Улыбка на ее лице заставила его кровь бежать быстрее. Когда Тори склонилась над ним, он понял, что у него проблемы.

— Да, сэр, — голос Лукаса стал хриплым.

Любимые губы поцеловала его подбородок, а ее глаза сверкали озорством и желанием.

— Ты уверен, что все в порядке, майор? — прижавшись к нему, девушка расстегнула верхнюю часть идай, позволяя покрытию соскользнуть ему на колени.

— Да, сэр, никогда в этой жизни не чувствовал себя лучше.

Она выгнулась, когда он обхватил ее грудь.

— Не буду мешать тебе, майор, береги себя — пожелал Тар.

— Да, адмирал, — Лукас быстро отключил вызов.

* * *

Обхватив руками бедра возлюбленной, мужчина жадно набросился на нее.

— Лукас…

Ее очевидное желание подтолкнуло скользнуть большим пальцем под ее трусики. Тори была там горячей и влажной. Для него! Виктория должна принадлежать ему! Оттолкнувшись от стола, он что-то сбил ногой. Замерев, Лукас понял, что это такое.

— Черт! Вот дерьмо, — он оторвался от ее груди.

«Сок оллали! — взгляд мужчины прожигал ее. — Как я мог забыть?»

— Лукас, — почувствовав перемены, Виктория забеспокоилась. «Что я сделала не так?!»

— Я… Виктория…

— Что случилось? Твои руки?

— Нет! Черт! — откинувшись назад, он прижал ее к себе, мучая себя ощущением ее обнаженной груди.

— Прости меня, — надо было думать, а не дразнить его, особенно при разговоре с Таром. Но это казалось таким правильным.

— Что? — он обхватил рукой ее подбородок и заглянул в любимые зеленые глаза. И то, что увидел в них, поражало — неуверенность и сомнение?! — Нет, нет! Дело не в тебе!

Тебе не за что извиняться. Это я виноват! Я не принял сок оллали.

Тори не сразу поняла, о чем он говорит.

— Это не имеет значения — беспечно отмахнулась она.

— Имеет! Я не собираюсь рисковать тобой! Я ждал так долго, что смогу подождать еще один день. Я буду защищать тебя, Виктория! — проводя рукой по чувственным изгибам ее спины, он ощущал дрожь ее желания. Он должен был помнить о соке оллали! Принять его за двадцать четыре часа, чтобы предотвратить зачатие, и продолжать принимать ежедневно. Виктория молода и невинна, а он сделал немыслимое. Лукас начал то, что не может закончить, и она страдает из-за этого. Тори должна злиться на него, но вместо этого винит себя.

— Виктория, ты мне доверяешь?

Ее глаза расширились от этого вопроса.

— Да, — немедленно ответила она.

— Тогда ложись в постель, — он кивнул в ее сторону. — Я буду через минуту, — вставая, он позволил ей соскользнуть вниз по его телу. Лукас видел, что девушка хотела поспорить, но вместо этого кивнула и отвернулась.

Наклонившись, он поднял бутылку, которую нашел в сумке по возвращении на «Возмездие». Отец позаботился о них и хотел, чтобы он был готов. Открыв крышку, он налил немного жидкости в стакан и выпил.

Виктория лежала в постели и наблюдала за ним. Он прав, ей это чертовски не нравилось, но он прав: они еще не готовы к ребенку. Им нужно время, чтобы привыкнуть к изменениям в своей жизни, к новому статусу. Им предстоит наладить совместную жизнь. Но, ох, как же она хочет его, до дрожи. Ну, просто нужно успокоиться. Отношения — это больше, чем секс!

* * *

Убрав бутылку в ящик стола, Лукас повернулся и посмотрел на возлюбленную. Виктория лежала на боку, подперев голову рукой, и не сводила с него глаз. Эти прекрасные зеленые глаза — ясные и открытые — не скрывали ее желания. Невозможно было не ответить на этот страстный призыв. Мужчина наклонился и крепко поцеловал ее сочные губы.

— Прости меня.

— Все в порядке, — протянув руку, Тори нежно погладила его щеку. — Иди в постель. Это был длинный день.

— Виктория, есть и другие способы, — вытянувшись рядом с ней, он водил рукой

по ее изгибам, впитывая малейшую дрожь.

— Другие способы чего? — ее открытое недоумение напомнило о ее невинности.

— Позволь мне показать тебе, — перевернув возлюбленную на спину, Лукас прижался губами к ее тонкой шейке, посасывая, покусывая чувствительную кожу и заставляя дрожать.

— Лукас? — ее голос дрожал.

— Шшш… Просто чувствуй, Виктория, — его губы медленно двинулись вдоль ключицы, а рука скользнула по плоскому животику, оставляя за собой след из дрожащих нервов.

Девушка выгнулась, когда язык любимого приласкал ее грудь, а губы, посасывая, сомкнулись вокруг торчащего соска. Задыхаясь, она погрузила пальцы в его густые шелковистые волосы и притянула мужчину еще ближе, теряясь в новых ощущениях, нарастающих в ней со скоростью спускающейся с гор лавины. Когда он отпустил ее сосок, она зашипела от разочарования, и тут же протяжно застонала, когда ее вторая грудь получила такое же внимание.

Еще раз огладив ее животик, руки Лукаса медленно скользнули по нижнему кусочку кружева вниз по длинным ногам, в то время как его рот исследовал, вкушал и пробовал. Он не торопился, смакуя каждый отклик, каждое новое открытие: родинку на правом бедре, чувствительное местечко под коленкой. Когда же мужчина прижался губами к ее ступне, глаза Тори потемнели, давая понять, что она хочет большего.

— Вот так? — слегка прикусил зубами чувствительную кожу на ее пальчике.

— Да, — задохнулась девушка от нахлынувших чувств.

— Хорошо, — целуя внутреннюю часть лодыжки, Лукас медленно прокладывал себе путь вверх по подтянутым икрам, уделяя им заслуженное внимание, и мягкой коже под коленками. Закинув ее ноги на свои плечи, он теперь находился на расстоянии вдоха от того места, о котором так долго мечтал.

— Лукас?

Тревога в голосе его спутницы жизни — единственное, что могло отвлечь взгляд Лукаса от пиршества перед ним. А то, что он увидел в ее глазах, почти свело его с ума. Желание, нужда, любовь, сомнения и страх.

— Шшш, все в порядке, — мужчина нежно поцеловал ее холмик. — Все в порядке. Мы не будем продолжать, пока ты не будешь готова, — успокаивал он хрипло.

— Дело не в этом. Я хочу… — быстро сказала она ему. — Это просто…

— Виктория, ты можешь рассказать мне все.

— Я не знаю, что делать, — прошептала она. — Я имею в виду, знаю…

— Это не проверка, детка, — Лукас хорошо чувствовал свою половинку и понимал ее беспокойство — она ненавидит что-то не знать, ее пугает неизвестность. — Тут нет никаких оценок, нет правильного или неправильного. Есть только мы и наше желание.

— Я знаю, — сказала она немного раздраженно.

— Тогда помни, что единственное, что от тебя требуется, — это чувствовать и наслаждаться, — с этими словами Лукас впервые попробовал на вкус свою суженную.

* * *

Виктория не могла поверить, что Лукас делает с ней это. Да, она читала об этом, подслушивала истории о страстном сексе других интернов, но в реальности все было не так.

Лукас вылизывал ее так, словно она — самое редкое лакомство, что-то такое необычайно вкусное и дорогое, что обязательно нужно смаковать. Ее пальцы отчаянно сжали простыни, когда любимый слегка передвинулся, уделяя ее клитору пристальное внимание.

Какая же она отзывчивая! Как же хороша на вкус! Такая сладкая, пряная и его! Муки последних девяти циклов ушли в небытие. Они были необходимы, чтобы привести их сюда. Вернее, ее привести в его жаждущие объятия. Теперь вся Вселенная принадлежала им.

— Боже, Лукас. Это так хорошо, — простонала Тори, инстинктивно приподнимая бедра, и предлагая ему больше себя. А он с благодарностью брал это, обхватив ягодицы и удерживая любимую в нужном положении. Смочив пальцы в ее соках, он осторожно вошел в то место, где никогда не был ни один мужчина. — Лукас! — Тори, задыхаясь, выгнулась сильнее, когда ее тело отреагировало на его вторжение. Она обхватила его ступнями и притянула к себе еще ближе. — Еще, Лукас, — умоляла она, когда обвила его тело своим.

Мужчина добавил ей ощущений, согнув пальцы и прокладывая путь дальше в ее горячие глубины, ища место, которое, он знал, сделает ее дикой.

— Лукас! — выгибаясь у его рта, тело Виктории воспламенялось. Она не могла больше дышать! Все, чего она хотела, чтобы Лукас никогда не останавливался, никогда не прекращал прикасаться к тому месту, никогда не прекращал любить ее.

Когда третий палец присоединился к двум другим, растягивая, извиваясь и дразня, девушка начала дрожать, что-то формировалось внутри нее, что-то, что она не могла контролировать. А когда Лукас мягко прикусил ее клитор, двигая пальцами глубоко внутри, Тори закричала, и ее мир взорвался.

Проведя дрожащей рукой по ее спине, Лукас прижал девушку к себе. Она хоть представляла, каково мужчине, когда женщина так на него реагирует? Доверчиво, честно, открыто. Он доставил ей чувственное удовольствие. Первое, но он проследит, чтобы не последнее! Когда она подняла голову с его груди, мужчина увидел в ее глазах удовольствие и легкое смущение.

— Что? — спросил он, лаская ее щеку.

— Я кричала.

— Я знаю, спасибо тебе.

— Что? — в ее взгляде отразилось недоумение.

— Ты доверилась мне, когда была наиболее уязвима. Ты отдала мне себя.

— Я всегда буду доверять тебе, я люблю тебя.

Простое утверждение тронуло его, как ничто другое. Притянув девушку ближе,

он протянул руку, чтобы приглушить свет.

— Лукас?

— Спи, Виктория.

— Но ты…

— Я в порядке. Я хочу обнимать тебя, пока ты спишь.

В его объятьях Тори была именно там, где всегда хотела быть.

Вздохнув, она позволила его сердцебиению отправить себя в мир снов.

* * *

Виктория слышала биение своего сердца. Повсюду, насколько могли видеть ее глаза, простирались разруха и опустошение под болезненным желто-зеленым небом. Сняв шлем, девушка хотела сделать глоток свежего воздуха, но, закашлявшись, быстро закрыла рот. Она ничего не слышала. Тишина оглушала. Не было ни птиц, ни насекомых, ничего…

— Не очень-то красиво, да, дружок?

Обернувшись, девушка увидела дедушку Джейкоба, сидящего на валуне и вырезающего

что-то на куске дерева.

— Где мы находимся, дедушка?

— На лугу.

— На лугу? На нашем лугу? На Земле?

— Да.

— Но…

— Кэсси была права. То, что не разрушила бомба, разрушили обломки Луны.

— Почему я здесь?

— Мне нужно, чтобы ты кое-что увидела.

— Что? Здесь же не на что смотреть.

— Ты смотришь недостаточно близко.

Двинувшись с места, девушка подняла мелкую пыль, от которой снова закашлялась. Заглянув за валун, она увидела три могилы, каждая была подписана.

— Что? — Тори не хотела знать, что найдет, но ноги двигались сами. — Джейкоб Чемберлен, — прочитав вслух, она посмотрела на дедушку, но тот только пожал плечами. — Ты же знаешь, что я ушел. Если бы я этого не сделал, как бы говорил с тобой? — Кассандра Чемберлен. Виктория Линн Чемберлен, — продолжила она читать, а затем смущенно посмотрела на него. — Но я не умерла, как и тетя Кэсси.

— Но некоторые так думают.

— Но…

— Подумай, Виктория, — Джейкоб требовательно посмотрел на нее.

— Как… Кто… — если есть могилы, значит, кто-то жив. На Земле есть живые?!

— Да, но ненадолго.

— Что ты имеешь в виду? — он не ответил, и Тори подошла ближе. — Дедушка, — она осторожно взяла дерево из его рук. — Бретт, — прошептала она. — Мой брат! Он жив!

— Да.

— Но как?

— Ты знаешь. Ты всегда это знала. Ты просто забыла.

— Что? Что я забыла? — внезапно повсюду раздался звук. Что-то противное.

— Надень шлем, дружочек, от бури тебе станет плохо, — выполнив совет, девушка услышала его последние слова. — Ты должна поторопиться. Если хочешь спасти их, ты должна поторопиться. Я люблю тебя…

Небо резко потемнело, и послышался шум дождя.

* * *

Сев на кровати, Виктория лихорадочно искала глазами дедушку. Куда он отправился? Внезапно она поняла, что лежит в постели Лукаса, одна. Это был просто сон… сон… не так ли? Где Лукас? Звук льющейся воды сообщил, что он в душе. Глянув на часы, девушка поняла, что времени прошло не так много. Почему Лукас в душе? Поднявшись, она отправилась узнать.

Упершись руками в стену, Лукас пытался взять себя в руки. Он не мог оставаться рядом

с возлюбленной, страстно нуждаясь в ней, желая разбудить ее и получить взаимное удовлетворение. Виктория была открыта и отзывчива, она кричала, получая свое освобождение. Что она сделает, когда он будет внутри нее? Черт, он должен перестать думать об этом! Сунув голову под воду, он пытался заглушить желание. Это всего лишь двадцать четыре часа. После девяти циклов он мог бы сдерживать себя намного дольше.

«Боже, как же он прекрасен!» Любимый прислонился к стене, а вода стекала по его массивным плечам вниз по четко очерченной спине, по его прекрасной заднице. Ее пальцы жаждали прикоснуться к нему, ласкать его так, как он ласкал ее, доставить ему удовольствие. Проскользнув в душ, Тори провела руками по его плечам, проследила изгиб позвоночника, прошлась пальчиками по закаленным работой мышцам. Захваченная своими ощущениями, она не заметила его абсолютную неподвижность и растущее напряжение. Продолжая свои исследования, ее пальцы скользнули по его боку, исследуя изгиб его прекрасной задницы. Скользнув дальше, девушка почувствовала, как Лукас дернулся.

— Не трогай меня! — от его грубого голоса руки Виктории замерли. Она слышала это

от него раньше, именно этот тон, в этой самой комнате. Господи, что она наделала? Он пришел сюда, чтобы побыть одному, почему она это не уважает?

Лукас сопротивлялся ее прикосновениям — сколько мог — но знал, что если она прикоснется к его стволу, его контроль сломается. Повернувшись, он намеревался сказать ей именно это, но, увидев ее опустошенный взгляд, понял, что натворил. Что он только что сказал?!

— Виктория…

Руки девушки безвольно опустились, и тень набежала на ее лицо. Она быстро отступила назад, натыкаясь на стену.

— Я… я… — поняв, что не может говорить, Тори попыталась убежать.

— НЕТ! Боже, НЕТ! — Лукас обнял ее напряженное тело и притянул к себе. Что он натворил? Она пришла к нему открыто, честно, желая его, желая доставить ему удовольствие, а он опять отверг ее. Целуя влажное плечо и чувствуя, как Тори пытается отстраниться, он глубоко вздохнул. — Прости! Прости! Я идиот! — он прижался к ее плечу, пытаясь поцелуями унять боль.

— Нет, это ты прости. Ты пришел сюда, чтобы побыть одному. А я вмешалась, — ее голос такой же напряженный, как и тело, в нем не было никаких эмоций. — Позволь мне уйти.

— Нет! К черту, Виктория! Кричи на меня! Ори на меня! Я не имел права говорить это.

— Ты имеешь право говорить все, что считаешь нужным. Отпусти меня, Лукас.

— НИКОГДА! — развернув Тори, он склонился к ее лицу и тихо прошептал. — Никогда, Виктория. Никогда больше. Это не ты! Это только я! Я так сильно хочу тебя сейчас, что не доверяю своему контролю.

— Ты хотел побыть один, я не учла этого. Я поняла. Я не должна была прикасаться к тебе. Я должна понять, что для мужчины все по-другому, — полное отсутствие эмоций в ее голосе испугало его. Она так говорила, только когда ей было очень больно. Больно из-за него! Она невинна, но доверила ему свое тело, а когда попросила его о том же, он отверг ее. Опять!

— Прикоснись ко мне, Виктория, — когда девушка только покачала головой, он поднял ее зажатые в кулак пальцы и прижал к груди. — Я люблю тебя, Виктория Линн. Всем, что я есть. Я люблю тебя. Прикоснись ко мне. Пожалуйста, прикоснись ко мне. Я ждал циклы, когда ты прикоснешься ко мне.

Разжав дрожащие пальцы, она медленно распрямила их и почувствовала, как быстро бьется его сердце. Девушка неуверенно посмотрела на него.

— Почувствуй, что ты со мной делаешь, — притянув ее к себе, Лукас убедился, что не возникнет никаких недоразумений. — Только ты делаешь это со мной, Виктория. Так было на протяжении девяти циклов, — он должен быть предельно честен. — Я не был ни с одной женщиной с тех пор, как меня сбили на Земле. С того дня, как впервые увидел тебя.

— Лукас… — Виктория растерялась и не знала, что сказать. Она не ожидала такого. Когда он говорил, что ждет ее, она всегда думала, что он хотел, чтобы она повзрослела, а не то, что он хотел ее как женщину и ждал близости с ней, избегая других женщин.

— Теперь ты понимаешь? Я так сильно хочу тебя, Виктория. Я могу взять тебя прямо здесь, прямо сейчас, у этой чертовой стены! — она видела правду, бушующую в его глазах. — Но я не хочу, чтобы твой первый раз был таким. Он должен быть особенным.

— Так и будет. Потому что он будет с тобой, — простота и честность ответа заставили его закрыть глаза. — Лукас, есть и другие способы, — Тори осторожно коснулась его бедра.

— Я знаю, что есть, — он втянул воздух, когда она погладила его бедро. — Но если ты прикоснешься ко мне, Виктория, я не знаю, смогу ли контролировать себя.

— Значит, раньше я себя контролировала, когда кричала? — ее другая рука начала медленное путешествие вниз по его груди.

— Это другое и не смотри на меня так. Другое. Я могу навредить тебе, Виктория.

— Ты никогда не сделаешь этого, Лукас. Никогда, — вера, сияющая в ее глазах, усмирила его бурю.

— Да, всего минуту назад.

— Ты никогда не причинишь мне физического вреда, — когда ее руки приблизились, девушка почувствовала, как он напрягся. — Все зависит от тебя, Лукас.

— А если я потеряю контроль? — желание пылало в его глазах.

— Я поблагодарю тебя позже, — Тори улыбнулась ему очень сексуальной улыбкой.

Тяжело сглотнув, мужчина кивнул.

— Прикоснись ко мне, Виктория. Боже, пожалуйста, я так нуждаюсь в твоих нежных и ласковых пальчиках.

Целуя его грудь, Тори нежно провела руками между его ног и бережно обхватила его ствол. Дрожащий вздох — его единственная реакция. Она знала, что он боролся за контроль. Когда она начала ласкать его член, он шлепнул рукой по стене, чтобы удержаться, так как начал дрожать. Девушку взволновало, что она заставила дрожать такого сильного и властного мужчину, что от ее прикосновений бывалый воин теряет контроль.

— Не останавливайся, — Лукас задыхался. Затем он обхватил ее пальчики своей широкой ладонью, и задал определенный ритм, двигая рукой вверх и вниз, сжимая и отпуская, уча свою половинку доставлять ему удовольствие. Когда же она добавила маленькое движение от себя, он застонал и отпустил ее, нуждаясь в опоре обеих рук, чтобы поддержать себя. — Виктория!

— Доверься мне, Лукас, — прошептала Тори и наклонилась вперед, чтобы поцеловать его грудь. Она слегка сжала его ствол, увеличивая темп. Невероятно, но он становился еще толще, длиннее, тверже. Его освобождение приближалось. Девушка почувствовала трепет внутри своего лона при мысли, что он сделает это внутри нее. Откинувшись назад, она наблюдала, как его глаза потемнели, становясь дикими, а затем невидящими.

С глубоким стоном Лукас излился ей в руку. Он не был уверен, прошли часы или минуты с момента его освобождения. Когда же возлюбленная поцеловала его грудь, он оттолкнулся от стены, обнимая ее.

— Я люблю тебя, — улыбка, которую ему подарила Тори, — самое прекрасное, что он когда-либо видел. — Боже, какая же ты красивая, — подняв ее, он впился в ее губы безумным поцелуем.

* * *

— Полагаю, если мы собираемся хоть немного поспать, я должна что-нибудь надеть.

— Думаешь, это что-то изменит? — Лукас медленно проводил костяшками пальцев

по ее груди.

— Может тебя немного отпустит? — Виктория улыбнулась, ущипнув его за задницу.

— Ауч. Не получится, но ты можешь попробовать.

Завернувшись в полотенце, Тори вышла из ванной. Найдя свою сумку и сняв полотенце, девушка надела зеленую ночную рубашку. Обернувшись, она с дразнящей улыбкой посмотрела на Лукаса, прислонившегося к двери и наблюдавшего за ней.

— О да, это поможет, — он на лету поймал полотенце, которое она бросила в него.

— Надень штаны, дурачок, — схватив расческу, она направилась обратно в ванную: время сразится со своей копной непослушных волос.

Лукас — в пижамных штанах — осматривал кровать и хмурился. Он, когда пошел в ванную, поправил покрывало на Тори, чтобы она не замерзла, но теперь там был полнейший беспорядок.

— Что случилось? — забрав у Тори расческу, он принялся укладывать ее волосы.

— Что? — девушка непонимающе посмотрела на его отражение в зеркале.

— Раньше. Почему ты проснулась?

— О, плохой сон.

Он остановился на середине взмаха.

— Тебе приснился кошмар? — потребовал Лукас. — Одрик? — он думал, что они прекратились.

— Нет, — успокоила его девушка. — Это было скорее странно, чем плохо. Я разговаривала с дедушкой Джейкобом, — в ее глазах отразилась печаль. — Мы были на Земле. После… — ей не нужно было заканчивать, чтобы он понял.

— Ты в порядке?

— Да, мне нужно было увидеть тебя, поэтому я встала.

Повернув лицо возлюбленной к себе, мужчина пальцем приподнял ее подбородок.

— Всегда приходи ко мне, Виктория, — серьезные фиолетовые глаза пронзили ее. — Не важно, что произойдет, я здесь ради тебя. Ты всегда будешь на первом месте.

— Лукас, — притянув его к себе, она благодарно поцеловала его.

Отпустив ее губы, Лукас развернул ее, чтобы закончить с волосами.

— Я должна просто отрезать их. Я замучилась с ними.

— Нет! — изумленные изумрудные глаза встретились в зеркале с перепуганными фиолетовыми. — Ты когда-нибудь видела изображение каринианского штормового восхода?

— Что именно? — она никогда о нем не слышала.

— Это восход солнц, очень редкий и красивый восход. Каждые десять циклов три каринианских солнца восходят вместе. Это прекрасно само по себе, но время от времени — может быть, раз в сто циклов — условия просто идеальны, и лучи поднимающихся солнц обвивают друг друга всеми пылающими цветами красного, — он благоговейно касался ее волос. — Словно они играют друг с другом. Твои волосы напоминают мне об этом, о чем-то таком же редком и уникальном. Как ты.

Виктория потеряла дар речи. Она никогда не слышала, чтобы Лукас так красиво и поэтично говорил. Никогда не знала, что он может видеть ее такой.

— Когда это случилось в последний раз? — прошептала она.

— Прямо перед тем, как «Возмездие» отправилось в тур. Почти десять циклов назад.

Я сидел на валуне у хижины и смотрел на восход, зная, что больше никогда не увижу ничего такого прекрасного. А затем я встретил тебя, — он смотрел на нее сверху вниз с любовью. — И понял, что ошибся.

По ее щеке скатилась слезинка.

— Я люблю тебя, Лукас.

— Я знаю. Это делает меня самым счастливым человеком во Вселенной, — поцеловав ее

в макушку, он вернул ей гребень. — Давай ляжем спать.

* * *

— Хмм… — Виктория гладила грудь любимого.

Лукас только что проснулся. В фиолетовых глазах светилась любовь и радость

от пробуждения с ней в его объятиях. Потянувшись, девушка поцеловала его.

— Доброе утро.

— Доброе, — его голос был хриплым от сна. Проведя рукой по ноге, которую возлюбленная закинула на него во сне, он скользнул под ее ночную рубашку, чтобы погладить грудь. — Я же говорил, что это меня не остановит.

— Я не жалуюсь, — она выгнулась ему навстречу. Перевернув Тори на спину, Лукас накрыл ее собой, и его рот захватил ее сочные губки требовательным поцелуем. Обхватив его спину, чтобы за что-то держаться, девушка застонала, почувствовав его эрекцию у своей ноги. Инстинктивно она открылась ему.

— Виктория, — простонал мужчина, расслабляясь. — Мы не можем. Пока нет. Сегодня вечером, — ее взгляд почти заставил его передумать. Он был полон нужды и желания, но Лукас обещал защищать ее.

— Я люблю тебя, Лукас.

— Я знаю, и сегодня мы станем едины. Когда я буду уверен, что ты под защитой,

не раньше.

Вздохнув, Виктория погладила его по щеке.

— Тетя Кэсси всегда говорила, что мужчины Зафар упрямы, когда дело доходит

до защиты их женщин.

— Она знает, — схватив Тори за руку, он поцеловал ее ладонь. — Это не займет много времени.

— Я полагаюсь на тебя в этом, Лукас Мэтью Зафар.

— Это свидание, — от ее нежной улыбки его сердце забилось быстрее.

— Свидание? Это значит, что мне придется надеть что-то особенное.

— Особенное? — его мысли заметались. — Что?

— Это буду знать только я, а ты догадывайся, — ее глаза сверкали.

Боже, как страстно он любит Викторию, особенно когда у нее такое игривое настроение. Скатившись с кровати, Лукас протянул руку своей спутнице жизни. Он знал, что это именно она. Он знал, что однажды она станет матерью его детей.

Тори позволила ему вытащить себя из кровати. Их кровати. Она никогда не думала,

что ее мужчина, наделенный властью и ответственностью, такой романтик. Но это ведь так?! Она очень счастливая женщина, не так ли?!

— Ты сегодня на дежурстве?

— Позже.

— Время для завтрака?

— Да, — ее улыбка была ярче восходящих солнц Кариниана.

— Пойду, переоденусь в ванной, — подняв бровь, Лукас ограничился ласковым поглаживанием ее щеки. — Это единственный способ успеть к завтраку. Кивнув, девушка проследила, как любимый схватил свою одежду и направился в другую комнату.

* * *

На первой трапезе было всегда многолюдно. Подхватив подносы, они встали в очередь.

— Тебе нужно больше, чем это, — Лукас положил еще еды на ее поднос.

— Если бы я хотела, то взяла бы еще, — Виктория вернула все на место.

— Смотри, похоже, это печенье, Тори — обратился к девушке повар.

— Эй, Кип, как поживаешь? — в ее голосе слышалась приветливая радость.

— Хорошо, что ты на моей линии. Что ты хочешь, моя сладкая штучка?

— Думаю, сейчас у меня есть все, спасибо — весело ответила Тори.

— Ты уверена?

— Да, увидимся позже.

— Ты можешь рассчитывать на сладости, — усмехнулся ей Кип.

Лукас нахмурился. «Кто этот хмырь? Он флиртует с моей Викторией у меня под носом?!» Следуя за девушкой к столу, он упал на стул.

— Что случилось? — она почувствовала, как он изменился.

— Кто это был? — яростно прошипел мужчина.

— Кто? Ты говоришь о Кипе? — Тори озадаченно посмотрела на него. — Лукас, это племянник Хуту. Он находится на «Возмездии» уже три цикла. Как ты можешь не знать его?

— Я…

Склонившись над тарелкой, она улыбнулась.

— Ты ревнуешь, — прошептала девушка.

— Вовсе нет! — стал громко отрицать мужчина, но когда головы окружающих повернулись к ним, тут же успокоился. — Ты моя, Виктория, — шепнул он в ответ.

— Да, да, но должна признаться, мне нравится, что ты считаешь, что я могу заинтересовать кого-то еще, — поняв, что она только что сказала, Тори опустила глаза. — Извини, это вовсе не комплимент.

— Виктория? — Лукас никогда не думал, что эта смелая женщина могла так в себе сомневаться. Ее глаза бегали по комнате.

— Пожалуйста, забудь, что я сказала, пожалуйста, — зная, что везде есть уши, он кивнул.

— Мы поговорим об этом позже, — его взгляд был твердым и непреклонным.

Поняв, что она только что выторговала немного времени, Тори кивнула и начала есть.

* * *

— Почему ты сегодня здесь? — Магнес подошел к Виктории, когда она читала карту пациента.

— Мне нужно кое-что сделать. Занятия отменены из-за декомпрессии.

— Могу я поговорить с тобой в моем кабинете?

— Да, конечно, — следуя за доктором, Тори задавалась вопросом: что происходит.

Когда он закрыл дверь, ее пульс подскочил. — Это Хоттдог?

— Что? Нет. Я слышал, что у него все хорошо. Уже начал восстанавливаться, — Магнес задумчиво смотрел на девушку. — У него были такие же травмы, как и у Зафара, — сев, он жестом показал Виктории присесть.

— Зафар отлично восстановился.

— Он не противился лечению, а своевременность была решающим фактором.

— Согласен. Вот о чем я хочу с тобой поговорить. Ходят слухи, что ты подумываешь о вступлении в гражданскую службу Коалиции, — потрясенный взгляд ожидал пояснений. — На боевой звезде мало секретов.

— Почему вы спрашиваете?

— Потому что остальная часть слухов — ты подумываешь отойти от лечения ожогов, — не дождавшись ответа, доктор продолжил. — Я считаю, что это было бы огромной ошибкой.

— Простите?

— Пойми меня правильно, но любому кораблю было бы полезно иметь тебя на борту.

Ты спасаешь жизни. Ты хороший врач и тебе не все равно, может быть, даже слишком.

— Что?

— Когда ты лечишь больных, получивших ожоги, ты ставишь стену; ты знаешь, что это будет трудно и долго, и готова принять некоторые удары. Ты не впускаешь больного, но когда работаешь в чрезвычайных ситуациях, впускаешь всех. Делаешь это личным. Так ты долго не протянешь.

— Мне придется учиться этому, — согласилась Виктория.

— Это вариант, но я хотел бы предложить другой. Оставаться в поле, в котором ты, очевидно, преуспела, — Магнес поднял руку, останавливая ее. — Настрой на «Возмездии» программу. Запиши в протокол все, что ты знаешь, что узнала из опыта лечения Зафара. То, что ты с ним сделала — медицинское чудо. Ты сделала то, чего никто никогда не делал. Ты начала лечение до того, как ожоги зажили, и через один лунный цикл майор вернулся на истребитель, а не через полный цикл, как это сделает Хоттдог.

— Травмы Хоттдога были более обширными.

— Только не его руки! — отрицал мужчина. — Ты знаешь, сколько каждый цикл у нас жертв ожогов, которые никогда не смогут вернуться в строй? Ты можешь многое изменить, существенно снизив их количество.

— Я никогда не смогу сделать это в одиночку. Лукас — особый случай.

— Я это прекрасно понимаю, — на ее потрясенный взгляд Магнес улыбнулся. — Тут мало секретов, не забывай, — когда девушка отвела взгляд, стало понятно, что эта область для нее полна неуверенности. — Это никогда не будет проблемой, не здесь. Виктория, прости, можно тебя так называть?

— Тори.

— Ты находишься в уникальном положении. У тебя есть навыки, необходимые для изменения ситуации для членов Коалиции. У тебя есть связи, чтобы это произошло. И, вероятно, самое главное, ты хочешь быть здесь, рядом с Лукасом.

— А если у меня не будет пациентов для лечения?

— Ты всегда будешь нужна в бою, ты это знаешь. Это уравновесит тебя.

— Вы много об этом думали, — девушка задумчиво посмотрела на Магнеса.

— С тех пор, как изучил твою специализацию, да. Ты не знаешь моей истории, — печаль закралась в его глаза. — Двадцать циклов назад я был молодым медиком на «Страже». Моя жена, Кристин, была со мной на корабле. Мы попали под сильный огонь во время нашего первого тура. Я чувствовал, что мы были опытны, что мы справимся. На втором туре по нашему кораблю ударили ядерным оружием. Один снаряд попал в «Стража». Я лечил раненых, когда привезли Кристину. У нее была вторая и третья степень ожогов, обгорело более пятидесяти процентов тела.

— Пятьдесят процентов? — прошептала Виктория, втянув воздух.

— Мы были наивными. Нам сказали, что ее нужно доставить на Кариниан и с ней все будет в порядке, — его глаза излучали вину. — Мы поверили, и я отпустил ее одну. У нее ничего не получилось. Она умерла в одиночестве, на корабле, где никто не знал ни ее, ни что с ней делать.

— Мне так жаль.

— Видишь, в этом разница — твоя искренность, твои знания. Сейчас ты бы спасла мою женщину, которая очень страдала и умерла более двадцати циклов назад.

— Никто не должен страдать напрасно.

— Ты можешь это изменить — тон доктора был убедительным.

Виктория неотрывно и с благодарностью смотрела на Магнеса. Он только что подарил ей все, о чем она только мечтала. Помогать жертвам ожогов, находясь рядом с Лукасом!

— Вы действительно думаете, что во флоте для этого найдется место?

— Найдется, твой протокол лечения раненого облегчает боль и страдания. Позволить семьям оставаться вместе! Ты знаешь, что это имеет огромное значение.

— Так и есть, — не было смысла спорить. Поддержка семьи имела определяющее значение, и она — живое тому доказательство. — Мне нужно подумать об этом. Я пришла на этот корабль, чтобы на время отгородиться от ожогов.

— Ты выбрала не то место, — парировал Магнес.

— Кажется так и есть, но я не жалею об этом.

— Ты никогда не жалеешь о том, что меняет ситуацию.

* * *

— Доктор Магнес! Ты нужен срочно! — паника в голосе Габор заставила их обоих сорваться с места. На койке в медпункте лежал Кейд Реймонт.

— Что произошло? — потребовал доктор у Габор.

— Передозировка ксиприном. Самоустранение.

— Боже, нет! — Виктория бросилась к Кейду, схватив его за руку. — Кейд! Ты меня слышишь? Давай, Кейд, возвращайся, — пока Магнес работал над противоядием, девушка оглянулась. — Где же его отец?

— Там, — Габор указала на дальний угол комнаты.

— Реймонт! Иди сюда! — предполагая, что капрал думает, что его не пустят к сыну, девушка повернулась к Кейду. — Давай, Кейд! Открой глаза. Твой отец здесь, — посмотрев через плечо, она увидела, что тот не двигался. — Реймонт! — видя отказ в его глазах, она сосредоточилась на Кейде.

— Послушай меня, Кейд! Услышь меня! Я здесь! Я никуда не уйду! — потирая костяшками пальцев его грудную клетку, она получила небольшой отклик. — Ну же, Кейд. Услышь меня. Вернись, послушай меня, Кейд, только меня! — на мониторах зазвучал сигнал тревоги.

— Нет! Кейд! Не слушай его, Кейд! Слушай меня, — Тори продолжала растирать его грудь, но реакции не было.

— Чемберлен, отойди, — приказал Магнес.

— Нет! Он еще не ушел. Он все еще может вернуться! — сопротивлялась она.

— Нет, — доктор нежно положил ей руку на спину.

Подняв голову, Виктория увидела Реймонта. — Ты мог спасти его! — обвинила капрала девушка. — Ты даже не попытался! Стряхнув руку Габор, она ушла из медпункта.

Глава 9

— Что? — Лукас выскользнул из-под истребителя.

— Комм!

— Я занят!

— Это Магнес! Он говорит, что это важно!

— Черт! — встав, майор забрал гарнитуру у Доджа.

— Зафар!

— Майор, Виктория связалась с тобой?

— Что? — он переместился в более тихую часть взлетной палубы, прикрывая одно ухо.

— Виктория с тобой связалась? — переспросил Магнес.

— Виктория? Нет, она же в медблоке, — внезапно его внутренности сжались. — Что случилось?

— У нас самоубийство.

— Кто?

— Кейд Реймонт, майор, это был ксиприн.

— Черт! — Лукас помнил, что Виктория отравилась тем же наркотиком.

— Она ушла из медблока очень расстроенной.

— Я позабочусь об этом, — отключившись, майор повернулся к Доджу. — Ты теперь за главного, — отданное распоряжение не подразумевало никаких возражений. — Бери этот истребитель и продолжай работу. Никого со мной не связывать, только если атакуют мятежники. Понятно?

— Да, сэр.

* * *

Лукас знал, где может находиться Виктория, по крайней мере, он на это надеялся, — в их каюте. Она захочет побыть одна. Открыв люк, мужчина обнаружил включенный свет, но комната была пуста. Он ошибся? Услышав шум воды в душевой, он с облегчением вздохнул и закрыл люк. Но тут услышал это — всхлипывания. Виктория никогда не плакала! Бросившись в ванную, Лукас замер от открывшейся его взору картины. Любимая, полностью одетая, лежала на полу в душе, прижав колени к груди, и неудержимо плакала. Боже!

— Виктория, — когда девушка не ответила, Лукас выключил воду. Она ничего не видела вокруг, даже его не замечала. Осторожно опустившись перед ней на колени — словно это пугливое животное, способное в мгновение вскочить и умчаться при малейшем шорохе, — мужчина нежно позвал: — Виктория, милая…

— Почему? Зачем Кейд его послушал? Почему я не нашла его первой? — сквозь слезы шептала она.

— Что? Виктория…

— Кейд теперь один в этой темноте. Почему я вовремя не нашла его, — Тори продолжала рыдать, и Лукас понимал, что она разговаривает не с ним. Она погрузилась глубоко в свои мысли и переживания, и это вызывало тревогу. — Почему он не вернулся? Там так темно. Зачем Кейд послушал его?

— Виктория, — взяв руку Тори — совсем ледяную, хотя лилась теплая вода, — мужчина испугался. — Виктория, вернись ко мне! — с надеждой позвал Лукас. — Вернись ко мне, Виктория! — резко приказал он, и девушка, подняв голову с колен, посмотрела на него потерянным взглядом. — Виктория, я здесь, милая, я с тобой, возвращайся ко мне!

Тори медленно начала приходить в себя, и в ее глазах появлялась осмысленность.

— Лукас? — она бросила на мужчину растерянный взгляд.

— Я здесь, детка.

— Что…? — девушка вдруг осознала, что сидит в душе, полностью одетая и насквозь промокшая. — Вот дерьмо! — она прислонилась головой к стене.

— Давай, вытащим тебя отсюда, — быстро сняв с нее мокрую одежду, Лукас тщательно вытер ее полотенцем и натянул ночную сорочку. Подхватив девушку на руки, он зашел в комнату и медленно опустился с ней на диван. Молчание Виктории очень волновало мужчину. Окружив ее своими теплыми объятиями, он стал баюкать ее. — Виктория, детка, поговори со мной.

— Кейд мертв, — едва слышно прошептала она.

— Я знаю. Мне очень жаль.

— Он принял ксиприн, Лукас, а ему было всего девять. И это самоубийство! О Боже! — ища защиты, она уткнулась в надежное плечо.

— Ты сделала все, что могла, милая, — он приподнял ее подбородок. — О чем ты говорила раньше, о темноте?

— Я не смогла до него дозваться. Но я должна была это сделать. Я знаю, каково это быть там, в том темном месте, слушая его ложь. Я была там, когда мне было девять.

— Ты говоришь о моменте, когда тебя отравили?

— Да, мне было так страшно. Я знала, что в этой чернильной темноте что-то есть, что если я останусь неподвижной, оно меня не найдет. Он шептал вещи, которые были ложью, но в то же время они были правдой. Я была так растеряна. Я просто хотела вернуться домой. Он сказал мне, что я смогу. Все, что мне нужно было сделать, это найти его, но он напугал меня, и я не двигалась, — Виктория с тяжелым стоном закрыла глаза, вся дрожа.

— Шшш… Все в порядке, я с тобой, любовь моя, — Лукас продолжал потирать ее руки.

— Ты тоже там был, — открыв глаза, девушка посмотрела на него. — В темноте я слышала тебя. Тебя и тетю Кэсси. Я слышала тебя, но не могла понять, о чем ты говоришь. Я пыталась сконцентрироваться, но чем больше напрягала слух, тем громче становилось вокруг. Он был совсем близко, и я поняла, что должна двигаться. Или он найдет меня. Поэтому я пошла на твой голос. Не важно, что ты говорил, я просто знала, что ты не будешь мне лгать.

Мужчина не знал, что сказать. Он помнил то время и как был напуган. Лукас держал девочку за руку и разговаривал с ней, боясь потерять. Он не мог потерять свою половинку. Только не это! Кэсси ни на минуту не отходила от малышки, говорила и говорила с ней, пока не охрипла. Кассандра утверждала, что им нужно постоянно разговаривать с девочкой, чтобы Тори знала, что они рядом, чтобы она оставалась с ними. Кассандра оказалась права.

— Тогда-то я и увидела свет — твой, тети Кэсси, дяди Уильяма — он прогонял темноту, и голос был так зол из-за этого. Так зол. Я протянула руку, зная, что если смогу дотянуться до света, ты защитишь меня. И тогда он сказал…

— Что сказал, Виктория? — Лукас не был уверен, что хотел знать.

— Если я выйду на свет, то никогда больше не увижу свою семью. Мою настоящую семью, тех, кто действительно любил меня. И я застыла, — Тори увидела шок в глазах любимого. — Я же сказала, что он лгал и говорил правду одновременно. Он знал, что я хочу к папе и маме, и сказал единственное, что могло остановить меня. Я не знала, что делать и кому верить. А потом я услышала пение, — протянув руку, она нежно коснулась пальчиком его губ и слегка улыбнулась. — Я услышала, как тетя пела песню, которую пела мама, когда мне было страшно. Но тетя Кэсси пела неправильно, и сделала это нарочно, чтобы я поправила ее. Тогда-то и поняла, что голос мне лгал. Мамы и папы там не было, а моя семья — это люди, которые любили меня и звали, пытаясь найти. Поэтому я побежала к свету так быстро, как только могла. Он кричал, угрожал мне, но когда я открыла глаза, то рядом был ты.

Лукас не мог вымолвить ни слова. Он просто не знал, что сказать. В тот далекий день шанс потерять ее был очень большим, но мужчина не думал, что Тори до сих пор помнит об этом. Не знал он и о битве маленькой девочки — совершенно одна, в полнейшей темноте — битве, проигранной Кейдом.

— Отец Кейда, он не стал помогать.

— Что? — Лукас был озадачен.

— В медблоке капрал не помог. Он просто стоял там, не приближаясь к сыну и не разговаривая с ним. Он просто отпустил его, — гнев, который она чувствовала раньше, вернулся. — Как он мог быть таким бессердечным? Это же его сын!

— Не знаю, детка, это немыслимо. Но я знаю одно — ты сделала все, что могла. Не твоя вина, что Кейд не захотел возвращаться.

— Я знаю, но все же…

— Нет, здесь нет никакого «но», если бы ты могла, ты бы вернулась в ту темноту и нашла его. Я знаю это, и ты тоже знаешь. Ты не могла сделать больше, чем сделала. Иногда мы проигрываем. Кивнув, Тори положила голову ему на грудь, позволяя биению его сердца успокоить ее.

* * *

— Лукас.

— Да?

— Я так сожалею о произошедшем.

— Это не имеет значения.

— Имеет. Я сделала тебе больно. Я не верила тебе, не доверяла, причинила боль.

— Я дал тебе повод.

— Нет. Я всегда не доверяла и не доверяю многим людям, — она посмотрела в любимые глаза. — Я хорошо умею отгораживаться от людей, но никогда не хотела возводить стены между нами.

— Почему? — Лукас понимал, что им необходимо поговорить об этом, если они собираются строить будущее вместе. Им нужно научиться быть честными друг с другом.

— Не знаю, смогу ли я это объяснить.

— Попробуй, пожалуйста. Мы должны научиться понимать друг друга, детка, — он нежно погладил ее по щеке.

— Я знаю, но боюсь, что как только ты поймешь меня, осознаешь, кто я, то передумаешь и уйдешь, как сделал это раньше.

— Как и раньше? — Мужчина понял, что Тори говорит о том, что было после вызова, и побледнел. Он никогда не думал, что она почувствует себя брошенной. — Ты говорила мне об этом в передачах, которые я тоже никогда не слушал, — испытав острое сожаление, Лукас закрыл глаза и прижался лбом к ее лбу. — Детка, прости меня, я такой идиот.

— Тогда это было правильным для нас обоих, сейчас я понимаю это. Но это больше, чем… Со времени Испытания сохранились слухи, комментарии, — девушка следила за быстрой сменой эмоций во взгляде Лукаса. — В общем — разные, а некоторые — очень странные. Есть группа людей, которые считают, что нельзя позволять мне общаться с их детьми. Они даже пытались запретить мне учиться в школе Монтре.

— Но это же безумство! — искренняя ярость в его глазах сняла ее напряжение.

— Возможно, но это продолжалось так долго. Тетя Кэсси всеми способами старалась уменьшить их нападки, но что она могла, особенно, когда дело касалось членов Ассамблеи?

— Они избегали тебя.

— В основном, но были те, кто чего-то хотел, просто их было легче игнорировать. Это не помогло делу.

— Гэд.

— Что?

— Гэд Станик, — поймав удивленный взгляд Тори, мужчина продолжил. — Барек рассказал мне. Гэд считал, что ты должна быть с ним «дружелюбнее» из-за его отца. Но он хотел не дружбы, — ярость — на Станика, на ее недругов, на себя — переполнила его. На его половинку напали, а его там не было, чтобы защитить!

— Нет, дружба его не интересовала.

Осторожно опустив девушку на землю, Лукас поднялся на ноги.

— Черт возьми, Виктория! — он сердито провел рукой по волосам.

— Он получил по заслугам. Этот случай попал в его файл в Академии. Его отец ничего не смог сделать. Были визуальные доказательства.

— Он учится в Академии? — мужчина дернулся.

— Выпустился.

— Это значит, что он где-то во флоте.

— Думаю, да, — ее обеспокоил блеск в его глазах. — Лукас, с этим уже разобрались.

— Возможно, — увидев тревогу на лице Тори, он присел на корточки и взял ее руки в свои. — Что еще? Виктория, поверь, я не оставлю тебя снова.

— Будут сплетни о том, что мы вместе. Это может испортить твою карьеру.

— Мою карьеру? — его глаза застыли. — Думаешь, меня волнует, что обо мне говорят?! Что карьера для меня будет важнее тебя?!

— Мне волнует! Ты не должен с этим мириться. Ты не можешь не беспокоиться о своей карьере! Не из-за меня!

Глядя в сердитые зеленые глаза, Лукас, наконец, понял. Тори пытается защитить его! Ей всего восемнадцать, а она пытается защитить его, как делала это во время лечения! И это не должно его удивлять. В конце концов, Кассандра — ее тетя. Приблизив ее руки к губам, мужчина поцеловал ладошки.

— Виктория, я люблю тебя. Я любил тебя с того момента, как увидел. Что бы ни сказали люди, мы справимся. Вместе. Я буду сражаться за тебя, за нас. Нет ничего важнее.

— Я люблю тебя, Лукас, — обхватив его лицо, Тори твердо посмотрела в любимые глаза. — Никогда не сомневайся в этом.

— Никогда, — встав, мужчина притянул любимую в крепкие объятия, захватив в плен ее губы и запечатывая сладостным поцелуем свое обещание. Обхватив его за шею, девушка теснее прижалась к нему. Оба задыхались, когда с трудом оторвались друг от друга.

— Лукас, — взгляд, полный желания, не давал успокоиться.

— Сегодня вечером, — взгляд Лукаса был тверд. — Слишком много раз я не мог защитить тебя, детка. Но этот день не будет одним из них.

Вздохнув, она положила голову ему на грудь, зная, как это важно для него.

— Хорошо, — в ее взгляде промелькнул вопрос.

— Что?

— Разве ты не должен быть на дежурстве?

— Додж прикрывает, — лаская возлюбленную, он отдыхал рядом с ней. Ее красивые зеленые глаза были ясными, выражая лишь легкую усталость.

— Тебе нужно вернуться на службу, майор. Я в порядке, благодаря тебе.

— Если я вернусь, ты отдохнешь?

— Я не против немного полежать, — Тори игриво улыбнулась. — У меня сегодня жаркое свидание.

— Так и есть, — его глаза вспыхнули от ее поддразнивания. Дойдя с ним до люка, девушка притянула его голову для глубокого поцелуя. — Увидимся за третьей трапезой?

— Да, — Лукас снова наклонился за поцелуем, прервав его, пока были силы. — Закрой за мной люк, — приказал он, выходя.

* * *

— Итак, мы отправляемся в «Эманс» выпить, вы хотите присоединиться к нам? — Додж посмотрел на Лукаса и Викторию. Влюбленная пара присоединилась к ним с Лорре за ужином. Лукас увидел легкую тень в глазах Тори и понял, что девушка нервничает. Ее волновало, как отнесутся его соплеменники к известию, что они теперь пара. Пришло время успокоить эти страхи.

— Звучит заманчиво. Виктория?..

— Конечно.

* * *

Лукас почувствовал легкое напряжение, когда они вошли в «Эманс». Люди, не скрывая своего любопытства, открыто смотрели на них и специально оборачивались.

— Эль? — майор вопросительно посмотрел на Викторию, когда они расселись по своим местам.

— Звучит неплохо, — Тори повернулась к Лорре, когда мужчины ушли за напитками. Она может это сделать, она умеет вести светские беседы, а это друзья Лукаса. Все будет хорошо.

— Додж рассказал мне, что знает тебя с нападения мятежников на Землю, — взгляд Лорре выдавал ее любопытство. Виктория не думала, что они будут это обсуждать.

— Да, он был одним из пилотов «Спасателя», — ее тон был нейтральным.

— Ты оказалась в ловушке на горящем лугу, — продолжала Лорре.

— Да, — ее глаза закрылись.

— Додж говорил, что это было настоящее приключение — лететь спасать Ястреба с Верховным адмиралом на борту. Ну, тогда он не был Верховным адмиралом, но все же. А потом узнать, что он помог спасти будущую королеву Дома Знаний. В то время я еще училась в Академии и пропустила все веселье.

— Веселье? — холодный тон Виктории, наконец, дошел до Лорре, и та съежилась.

— О, черт! Прости, это было совершенно бесчувственно. Я совсем не то имела в виду. Дерьмо! Я просто… — Лорре остановилась и умоляюще посмотрела на нее. — Извини, я нервничаю. Мы с Доджем раньше не встречались как пара. Мы держали это в секрете. Но сейчас он решил раскрыть наши отношения и предложил провести вечер в компании.

— Они дружат давно.

— Я знаю, поэтому… — Лорре остановилась, когда мужчины вернулись.

— Вот, пожалуйста, дамы, — вручив Тори ее напиток, Лукас сел рядом с ней и сразу заметил ее напряжение. Бросив взгляд на Лорре, он заметил неловкость в ее глазах. Дерьмо! Что случилось?!

Додж с неудовольствием отметил отстраненность между девушками, но промолчал.

— Спасибо, — Тори заставила себя улыбнуться, делая глоток эля. — Итак, Лорре, ты вернулась на службу?

— Только легкие обязанности, — девушка с благодарностью посмотрела на нее. — Надеюсь ненадолго.

* * *

Разговор завязался. Мужчины говорили больше всего. Женщины вставляли свои комментарии время от времени, но в основном слушали. Смеясь над историей Доджа, Лукас положил руку за спину Виктории, а его пальцы рассеянно играли с ее волосами.

— Готовы еще выпить? — Додж оглядел всех за столом.

— Я готова, — Лорре откликнулась первой.

— Виктория? — хоть часть напряжения и спала, но Лукас чувствовал, что Тори еще не полностью расслабилась. Он видел это в ее глазах, в ее осанке.

— Конечно, — девушка слегка сжала его бедро под столом, давая понять, что она в порядке. Кивнув, майор последовал за Доджем. Наблюдая за ними, Виктория увидела, что «Эманс» заполнился посетителями, пока они разговаривали. Музыка стала громче, и пары двигались по танцполу.

— Я ничего не знала. Додж не сказал ни слова.

Виктория оглянулась на Лорре.

— О чем?

— Ты и майор. Что это больше, чем просто вернуть его в кресло истребителя. Я думала ты и Джагер… дерьмо, я делаю это снова. Я начинаю болтать, когда нервничаю. Додж убьет меня.

— Для чего ты хочешь это выпытать, Лорре?

— Выпытать? Ты думаешь…? — в ее глазах стоял ужас.

— Ты не первая, — взгляд Виктории стал твердым.

— Ничего! Черт, я опять все испортила. Я просто пытаюсь быть дружелюбнее. Додж постоянно говорит о тебе. О том, какой храброй ты была в детстве. О том, что ты сделала для его брата. О том, что ты делаешь для его друга. Он убежден, что ты великолепна! Как мне с этим соперничать?

— Соперничать? — Тори не скрывала своего шока. — С чего ты взяла, что должна?

— О, я не знаю. Ты молода, умна и удивительно красива. Ты учишь детей, спасаешь жизни, и твой дядя — Верховный адмирал, а твоя тетя — самая могущественная королева, которую когда-либо видел Кариниан.

— И что?

— А я работаю на палубе, — Лорре говорила так, будто это все объясняет.

— Лорре, Додж любит тебя.

— Я… Я знаю. По крайней мере, он так говорит, — девушка занервничала.

— Ты ему не веришь?

— Я пытаюсь, но, черт возьми! Он награжденный пилот.

— А ты — член лучшей летной команды во флоте. Тебя бы здесь не было, если бы ты не была одной из лучших. Ты ведь знаешь, что только лучшие из лучших защищают Коалицию. Если ты не будешь делать свою работу, то погибнут люди. Додж знает это. Ты можешь поверить, он уважает то, что ты делаешь, — откинувшись назад, Тори была поражена, что Лорре могла быть такой неуверенной. Она подумала, что у них двоих больше общего, чем у их мужчин.

— Я никогда не думала об этом. Додж хотел сохранить наши отношения в тайне, а когда он пригласил тебя…

— Он не приглашал меня, он пригласил Лукаса. Думаю, он хотел, чтобы ты познакомилась с Лукасом, как с его другом, а не как с майором. Есть разница. Что касается молчания, то на боевой звезде мало секретов.

— До этого вечера, до того, как вы пришли сюда с майором… Лукасом, никто не знал о вас двоих, — прежде, чем Виктория смогла ответить, мужчины вернулись.

* * *

— Хочешь потанцевать? — спросил Додж у Лорре.

Тори только пригубила напиток, но поперхнулась и быстро отвела глаза.

— Виктория! Ты в порядке? — Лукас постучал ей по спине.

— Да, — ее взгляд был полон смеха. — Я только что вспомнила, как Додж танцует, — девушка ничего не могла с собой поделать и взорвалась смехом. Затем прижалась лицом к его груди и попыталась взять себя под контроль. Лукас обнял ее.

— Что? — Лорре была озадачена, а Додж нахмурился.

— Ничего страшного, — он начал вставать. — Ты уже мертв, Зафар!

— Ты ничего не сказал Лорре? — зеленые глаза Виктории сверкали, когда она переводила взгляд с Доджа на Лорре. — Ты не знаешь? О Боже! — она снова разразилась таким заливистым смехом, что все присутствующие обернулись в их сторону.

— Лукас, контролируй свою женщину! — резкое требование, но не лишенное тепла.

Схватив Лорре за руку, Додж, улыбаясь, увел ее на танцпол.

— Ох, я должна остановиться, у меня уже болит живот, — прижимаясь к груди любимого, Тори вытирала слезы. Взяв свой бокал, она сделала глоток. — Не было никаких записанных визуализаций, не так ли? — Ее глаза все еще сверкали.

— Нет, — мужчина не мог налюбоваться своей возлюбленной. Его спутница жизни — самая прекрасная часть его тяжелой армейской жизни. Часть боли покинула его окаменевшее сердце. Она все еще могла смеяться. После всего дерьма, что с ней случилось, она все еще могла наслаждаться мелочами.

— Лукас?

— Ты прекрасна, — он притянул ее обратно в объятия. — Хочешь потанцевать?

Тори перевела взгляд с него на прыгающую массу на танцполе.

— Нет, если только ты не хочешь.

— А почему ты не хочешь? Ты же любишь танцевать.

— Да, люблю. Но разве это танцы? — в зеленых глазах читался искренний вопрос. — Я потанцую вальс с тобой в любое время, очень медленный, очень близкий вальс, — она провела рукой по внутренней стороне его бедра.

— Правда? — мужчина напрягся от ее прикосновения.

— Правда, Лукас, — ее пальцы перестали его касаться.

— Да? — его голос стал ниже и грубее, глаза потемнели.

— Мы уже можем вернуться домой?

— Что?

— Я хочу быть твоей женщиной.

Понимала ли Виктория, что своими простыми фразами сводила его с ума? Понимала ли, чего стоило ему это длительное ожидание? Осознав, что будет ее первым и последним мужчиной, Лукас мгновенно напрягся.

— Скоро, — прошептал он ей на ухо, чувствуя ее трепетный отклик.

* * *

Лукас потянулся за своим бокалом, но тот упал, когда кто-то врезался в их стол. Это был очень пьяный Реймонт, с открытой ненавистью пялившийся на них.

— Какого черта ты здесь делаешь?! — невнятно пробормотал капрал. — Ты сука! Это ты убила и Джагера, и моего сына!

Лукас мгновенно заблокировал Реймонта, яростно бросившегося с кулаками на Тори. Внезапно появившийся Додж оттолкнул капрала от стола, а другие мужчины схватили его.

— Ты зря сюда пришел, капрал, — голос Доджа был смертельно холоден. — Я бы вытащил его отсюда, — он вопросительно посмотрел на тех, кто удерживал нарушителя.

Реймонт зло стряхнул их руки и, с ненавистью глянув на Викторию, вылетел из «Эманса», опрокидывая на своем пути столы.

— Виктория, — Лукас заглянул в глаза, которые только что были игривыми и полными желания. Теперь в них сквозила грусть и безысходность. — Это не твоя вина. Ничего из того, что сказал этот негодяй.

— Виктория, — Лорре схватила ее за руку, удивляясь, насколько она холодная. — Реймонт — засранец. Всегда им был и всегда будет. Он давно должен был покинуть флот.

— Садись, допивай свою выпивку. Пожалуйста, — голос Тори был лишен эмоций.

— Виктория, — Лукас повернул ее лицо и заглянул в глаза.

— Я в порядке, — ее глаза, встретившись с его разъяренными, тотчас наполнились решимостью. — Я не позволю ему выгнать меня, Лукас. Я не дам ему такой власти.

— О'кей, — согласился майор. — Мы допьем наши напитки, и будем закругляться.

* * *

Кивнув, Тори повернулась к Лорре.

— Так он тебе рассказал?

— О чем рассказал? — удивилась Лорре.

— О танцах на Родэм.

— Это был ты? — Лорре посмотрела на Доджа, и ее глаза расширились. — Я слышала об этом. Мой двоюродный брат был там, но он никогда не говорил имя, — ее взгляд стал задумчивым, она оценивающе рассматривала лейтенанта. — Он сказал, что ты…

Додж быстро закрыл ей рот.

— Ни слова, ни единого чертового слова! И ты, — он ткнул пальцем в Лукаса. — Ты заплатишь за это. По-крупному!

— Когда он расколется, я хочу знать все подробности, — Виктория заговорщицки подмигнула Лорре.

— Согласна, — заговорщицы улыбнулись, а мужчины с беспокойством переглянулись.

— Этого достаточно, — Лукас из последних сил старался сохранить серьезный вид, но это было обречено на провал. Виктория справилась с этим так хорошо. — Вы двое не объединитесь против нас.

— Хочешь пари? — придвинувшись ближе к нему, Тори попала в крепкие объятия. И это не осталось не замеченным в «Эманс». Девушка слушала, как троица спорила о повседневных служебных вещах, расписаниях, встречах и инвентаре. Улыбаясь, она допила свой напиток.

— Готова уйти? — Лукас склонил голову к ее лицу.

— Да, конечно. Додж, Лорре, спасибо, что пригласили нас. Мне понравилось, — взглянув на Лорре, она исправилась. — Хорошо, большая часть, но я бы хотела повторить.

— Обязательно, — поддержала Лорре.

— Увидимся завтра, Додж. Спокойной ночи, Лорре, — Лукас помог Виктории выйти из-за столика. Попрощавшись со всеми, они отправились в каюту.

* * *

Оба молчали во время пути. Лукас думал о Реймонте. Капрал вышел из-под контроля. Хуже, чем Джагер. И он необоснованно обвиняет Викторию в смерти своего сына. Мужчина представляет угрозу для всех. Нужно что-то делать. Увидев приближающегося адмирала, он принял это за знак свыше.

— Адмирал, — крикнул Лукас, прежде чем Тар зашел в свою каюту.

— Лукас, Виктория, — адмирал ничего не сказал, увидев их вместе.

— Я хотел бы встретиться с вами завтра, если это возможно.

— Относительно чего?

— Проблема, которая привлекла мое внимание.

— 14:00. Мой кабинет.

— Спасибо, сэр.

— Виктория, сожалею по поводу Кейда. Я знаю, ты сделала все, что могла.

— Спасибо, адмирал.

— Спокойной ночи вам обоим.

* * *

Отрегулировав звук и освещение, Лукас подошел к Виктории. В ответ она слегка улыбнулась и подняла вопросительно бровь. Изумление и радость наполнили ее глаза, когда полилась плавная мелодия, а Лукас притянул ее к себе. Это был вальс! Играла восхитительная музыка, влюбленные прижимались друг к другу все ближе и ближе, пока Виктория не получила долгожданный медленный, наполненный чувственной близостью вальс, о котором просила в «Эмансе».

Лукас опустил голову, чтобы подарить любимой глубокий многообещающий поцелуй. Обхватив его за талию, Виктория страстно ответила. Она никогда не знала, что может быть так много любви, так много радости в чем-то настолько простом, но скоро и этого будет недостаточно. Желание, которое, казалось, было удовлетворено прошлой ночью, вспыхнуло как сверхновая звезда. Этот мужчина нужен ей! Незамедлительно! Скользя руками вниз по его спине, она огладила его упругие ягодицы.

Быстрое движение ее требовательных ручек застало Лукаса врасплох. Он пытался продвигаться медленно, чтобы показать ей, как сильно ее любит, но Тори в одно мгновение уничтожала весь его железный контроль. Хотя… уже давно не железный!

— Виктория! — он со стоном оторвался от ее губ.

— Ты мне нужен, Лукас, — ее глаза сверкали, пока ее тоненькие пальчики пытались снять его брюки. Лукас едва успел их поймать.

— Виктория, нам нужно притормозить. Я не хочу причинить тебе боль.

— Ты нужен мне, — настойчивость в тоне и огонь в глазах выдавали ее возбуждение и готовность принять мужчину.

Зарычав, Лукас сжал бедра Тори, приподнял ее и помог обхватить его ногами. Девушка сразу же прижалась ближе, скользя по его стволу, покусывая и посасывая его шею. Весь день мужчина тщательно планировал, что собирается делать с возлюбленной, как собирается это делать. Он хотел поклоняться каждому дюйму ее прекрасного тела, хотел показать, как сильно ее любит, не торопясь и говоря нежные слова. Но Тори — в который раз — разрушила все его планы. Приблизившись к кровати, он страстно поцеловал ее.

— Да! — девушка разорвала поцелуй и потянула его за рубашку. Нужно добраться до его кожи! Она должна почувствовать тепло его кожи!

Лукас больше не мог сдерживаться, он ждал слишком долго. Одним рывком он сорвал с Тори рубашку и с жадностью набросился на ее манящую грудь, покрытую кружевом, в то время как руки стягивали брюки. Наконец, вся одежда была сорвана, их больше ничто не разделяло. Уже готовый скользнуть между ее ног и взять ее, мужчина замер. Его мозг все же сумел отметить, что на ней еще оставались идай. Только идай — маленькие кусочки фиолетового кружева, едва прикрывающие это идеальное и соблазнительное тело. Глубоко внутри первобытный зверь, жаждущий утвердить права на свою женщину, вдруг отступил и затих, позволяя Лукасу разглядеть свое сокровище.

* * *

Виктория была похожа на древнюю богиню, случайно оказавшуюся на его кровати. Огненно-рыжие волосы обрамляли раскрасневшееся от страсти лицо. Горящие вожделением зеленые глаза, устремленные на него, манили одновременно невинностью и пороком. Мужчина нежно обхватил ее шею руками и ощутил бешеный пульс. Казалось, ее сердце сейчас вырвется из груди — так оно стремилось к нему, к их слиянию. Лукас медленно направил свои руки вниз, нежно оглаживая хрупкие плечи, и стремясь всем своим существом к ее вздымающейся груди. Тори двинулась, чтобы обхватить его ногами, но он удержал ее, молча покачав головой. Она не будет торопить его.

Не отрывая глаз от возлюбленной, Лукас медленно скользнул большим пальцем под кружево, ласково дразня набухшие желанием соски. Тихий, низкий звук, который она издала, заставил его разорвать кружево, чтобы освободить грудь. Тори выгнулась, когда его рот начал терзать одну грудь, а пальцы нежно пощипывали другую. Она попыталась притянуть его ближе, но он не отступил, неуклонно двигаясь ртом вниз по дрожащей плоти живота, пока не достиг другого кусочка кружева. Поднявшись на локтях, девушка наблюдала, как любимый использует свои зубы, чтобы потянуть трусики вниз, и выгнула бедра, приглашая его взять больше.

Когда же Тори полностью раскрылась, он, наконец, скользнул между ее ног, огладив руками внутреннюю часть бедер, еще больше будоража ее чувства. Прижав головку члена к ее входу, Лукас замер, рассматривая возлюбленную. Она потерялась в его любви. Она думала, что знала, понимала, каково это быть с Лукасом, ее спутником жизни, но оказалось все совсем не так, как она это представляла. Это было намного больше. Это была сама жизнь. Жизнь, разделенная с ним. Она так стремилась сюда, к нему.

— Пожалуйста, Лукас… — зеленые глаза пронзали фиолетовые, принимая и отражая любовь, преданность, желание и страсть.

Толкнувшись внутрь, мужчина почувствовал, как ее невинность поддалась, и услышал испуганный вскрик. Переплетя их пальцы, он замер, его руки дрожали от напряжения, удерживая его вес. Она была такая узенькая там, — туже, чем он когда-либо представлял, но с влажным горячим теплом, разжигающим в нем пламя. И он жаждал быть сожженным в этом пламени.

— Лукас, — он знал, что ей некомфортно.

— Шшш… не торопись, — его взгляд пылал, и он едва сдерживал свои безумствующие инстинкты под контролем. — У нас есть время, любимая. Расслабься, почувствуй меня, — его губы нежно скользнули по ее щеке, оставляя легкие поцелуи на горячей коже, вдоль подбородка и добрались до вожделенных губ, дразня и щекоча их своим дыханием.

Мужчина с легкой усмешкой немного отодвинулся, когда припухшие от поцелуев губы потянулись к нему. Новая вспышка желания в ее взгляде подсказала Лукасу, что она готова, и когда Виктория в страстном порыве захватила его губы, он скользнул глубже в ее тепло. На этот раз ее крик удовольствия он поглотил поцелуем. Она чуть отстранилась и, обхватив его ногами, вернула его, вернула домой.

Решив сначала доставить своей женщине — действительно своей женщине — удовольствие, Лукас немного отстранился, наблюдая за раскрасневшейся от страсти богиней. Ее глаза, обычно такие ясные, потемнели, зрачки расширились, закрывая радужку, а тело инстинктивно реагировало на каждое его прикосновение. Она вся непрерывно дрожала в предвкушении облегчения.

— Доверься мне, Виктория. Я держу тебя. Я держу. Отпускай. Дай мне посмотреть, как ты взлетишь.

Тори не могла остановиться. Она не могла это контролировать. Ее тело знало, чего хотело и знало, как это получить. Где-то глубоко внутри нее что-то боролось, чтобы выбраться, чтобы соединиться. Лукас атаковал ее последнюю внутреннюю преграду, о которой она даже не подозревала, хотя сама же и выстроила ее очень-очень давно. Последняя стена, которая защищала ее душу от больших мужчин, — мужчин, которые ранили ее в два года. Она охотно позволила упасть этим стенам ради Лукаса, крупного мужчины, которого ее душа признала своей второй половинкой.

Лукас почувствовал, как ногти любимой впились ему в спину, и что-то рванулось наружу. Его глаза впились в нее, когда он увеличил темп, толкаясь еще глубже, еще сильнее. Вот она — он слышал вздох своей души — та, которую он так долго ждал, та, которая делает его цельным. Вместе они будут двигаться как одно целое, как будто они никогда не расставались. Их тела взорвались и их души слились.

* * *

Циклы, дни, часы, минуты… Виктории было все равно, сколько прошло времени. Она там, где всегда хотела быть, должна была быть. Ее место — рядом с Лукасом. Все, что она потеряла, все, что ей пришлось пережить, все было ради этого момента. Она не сознавала, что слезы текут по ее лицу, теряясь в пылающих волосах, которые они никогда не потушат.

Лукас поднял голову, пытаясь выразить свои чувства, но увидел ее слезы. Что он натворил?! Он причинил ей боль! Она же такая крошечная! Он должен был догадаться. Почувствовав перемену, Виктория открыла глаза, и то, что она увидела, шокировало ее. Сожаление.

— Лукас?

— Шшш… Все в порядке. Я знаю, что тебе больно. Я… — он не мог смотреть ей в глаза.

— О чем ты говоришь?

— Я должен был больше себя контролировать, я должен был быть мягче, сдержаннее.

— Лукас, о чем ты говоришь? — она обхватила его лицо, заставляя смотреть на себя. То, что она увидела, — его растерянность.

— Тебе больно. Я сделал тебе больно. Ты плачешь.

— Нет, и не собираюсь, — чтобы доказать это, она провела рукой по щеке, а когда ощутила влагу, нахмурилась. — Я… Лукас, ты не причинил мне вреда. Не так, как ты думаешь. Пожалуйста… — она почувствовала, как он отстранился, — не уходи…

— Нет, Господи, никогда не уйду. Шшш, — перекатившись на бок, он притянул ее к себе, и девушка тут же перекинула через него ногу, тесно прижавшись к нему.

— Это не то, о чем ты подумал. Слезы… — подняв голову, она умоляла его взглядом.

— Виктория, это был твой первый раз, я должен был быть осторожнее.

— И ты был! Лукас, ты не причинил мне вреда, но то, что мы сделали, — это освободило меня, — мужчина нахмурился, не понимая. — Я не знала этого, никогда не понимала.

— Что? Скажи мне, детка, никаких секретов, — умолял он.

— Что Одрик напугал меня так сильно, — глаза Лукаса вспыхнули от этого имени. — Я думала, что смогу справиться с этим. То, что его разоблачили, осудили, посадили, стало концом всего этого. Я думала, что разобралась с этим. Все было решено. Думала, что у него больше нет власти надо мной, — поднявшись, она села лицом к нему, не беспокоясь о своей наготе. — Но я ошибалась, — наклонившись, она коснулась его губ. — Я не понимала, что во мне все еще есть тот перепуганный двухлетний ребенок. И ужас от огромных мужчин, от того, что они легко могут причинить мне боль, — она наблюдала, как шок, страх и, наконец, ужас заполнили глаза ее спутника жизни. — Только не это! Он НИКОГДА так меня не трогал! Не думай об этом, Лукас. Это было безлично, быстро и холодно, но он был таким большим, может быть, не по меркам каринианских стандартов, но когда мне было два года…

— Скажи мне.

— Не знаю, что сказать. Я даже не осознавала этого. Я помню, как все были шокированы, когда тетя Кэсси привела тебя в хижину, а я не убежала с криком. Папа и дедушка были единственными, с кем я могла находиться рядом, даже тогда.

— Вот почему Кэсси знала, что ты не позволишь отцу поймать тебя на лугу.

— Я бы охотнее бросилась в огонь, если бы не она.

Лукас нахмурился:

— Продолжай.

— Я позволила тебе подержать меня в «Спасателе», села рядом с тобой на носилки, направляясь в медблок. Я позволила дяде Уильяму нести меня после того кошмара. Я думала, что справилась с этим. Что смирилась с тем, что произошло, оставив это в прошлом. Я говорила себе это, заставила поверить, потому что будь я проклята, если бы позволила Одрику контролировать мою жизнь.

— Похоже на тебя.

— Но я ошибалась и даже не знала об этом, пока мы не занялись любовью. Я заблокировала что-то глубоко в себе, возможно, страх. Страх, что я не смогу быть близка с каринианским мужчиной, с тобой. Ты намного крупнее меня, Лукас, — она ласково погладила его щеку. — Но ты меня не пугаешь. Никогда не пугал, даже в тот первый день. Я всегда чувствовала, что ты моя родственная душа, и это подтвердилось сегодня. Ты освободил мою душу от страха любить тебя, — слезы снова потекли.

Вытирая ее слезы, Лукас почувствовал себя ничтожеством. Понимал ли он когда-нибудь то, что она пережила? На Земле и после спасения. Он отрезал себя, отказался слушать ее сообщения, все во имя самопожертвования, а она страдала от этого. Теперь она предложила ему самый лучший подарок. Саму себя. Сначала его молчание не беспокоило Тори, она понимала, что мужчина задумался, но слезы в его глазах напугали ее.

— Лукас?

— Ты моя половинка, Виктория, моя спутница жизни, и я никогда не дам тебе повода бояться меня. Я клянусь, что никогда не использую свой размер, свою силу против тебя, — притянув ее к себе, Лукас стал покрывать ее лицо страстными поцелуями, пока Тори не начала задыхаться.

— За исключением…

— Что? — Лукас напрягся.

— Думаю, ты захочешь исправить последнюю часть. Ты никогда не используешь свой размер против меня, если не подумаешь, что это для моего же блага, — ее мокрые глаза уже зажглись веселым блеском. — Я кое-что узнала о мужчинах Зафар, живущих во дворце.

Лукас расслабился, прижимая возлюбленную к своему телу. Она в порядке и понимает его лучше, чем он иногда понимает себя.

— Я принимаю эту поправку.

Глава 10

Взлетная палуба гудела из-за произошедшего в «Эмансе», слухи множились. Майор действительно встречается с Чемберлен? Что происходит? Они ведь родственники, не так ли? Они ведь родственники могущественных людей планеты! Она — племянница королевы. Он — сын Верховного адмирала. Реймонт действительно пытался на них напасть?

— Что там с этим истребителем, Тэнк? — Лукас подошел к палубе с заднего коридора.

— Сэр? — Тэнк подпрыгнул.

— Истребитель.

— О, простите, сэр, все еще работаю над топливопроводом, еще пару часов, — сообщил Тэнк.

— Не больше, нужно, чтобы он заработал к 12:00.

— Да, сэр, — Тэнк не двинулся с места.

Майор поднял бровь.

— Проблемы, Тэнк?

— Нет, сэр, он будет готов к 12:00, — мужчина вновь приступил к работе.

Лукас оглядел палубу и вернулся в свой кабинет. Весь день люди при его приближении вскакивали и странно на него смотрели. Что-то случилось?

— Додж!

— Эй!

— В мой кабинет!

— Что случилось? — спросил Додж, прислонившись к столу.

— Именно это я и хочу знать. Что происходит? Почему все такие нервные.

— Они слышали о прошлой ночи в «Эмансе». Ты и Виктория. Реймонт. Ходят слухи.

Лукас нахмурился.

— О Реймонте я понимаю, но что насчет Виктории и меня?

— Лукас, это просто застало некоторых врасплох, вот и все.

— Почему?

— Ну…

— Выкладывай, Додж, — майор начал злиться.

— Одна из причин — Виктория. «Легенда» о Виктории, стоящей перед ассамблеей, требующей свое право принять решение о наказании Одрика. Черт, Лукас, ей было девять!

— Я знаю, сколько ей было лет, я был там.

— Некоторых это пугает.

— А остальные причины? — по колебаниям Доджа, он мог сказать, что ему это не понравится.

— Некоторые думают, что вы родственники. Как брат и сестра.

— Черт! Люди так глупы?! Она мне не сестра!

— Я знаю, — Додж положил руку на его плечо. — Некоторые просто не задумываются об этом. Послушай, это пройдет. Дай им время.

— Я не должен был так открыто поступать. То, что происходит между Викторией и мной, наше дело и никого больше.

— Ты действительно в это веришь? Что вы можете быть как все? — Додж бросил на него недоверчивый взгляд.

— О чем, черт возьми, ты говоришь? Мы и есть такие!

— Лукас, мы дружим еще со времен Академии. Ты же знаешь, иногда к тебе относились по-другому из-за твоего отца. Подожди! — Додж поднял руку, останавливая его. — Позволь мне закончить, — Додж дождался, когда Лукас кивнет. — Ты никогда не просил особого отношения. Ты заслужил делами свое место и все награды. Я знаю это, и ты тоже знаешь. Во всяком случае, ты работал в два раза больше, чтобы компенсировать это. Но ты также знаешь, что есть те, кто никогда не поверит этому. Они не могут делать то, что делаешь ты, поэтому пытаются дискредитировать тебя, говоря, что это только из-за твоего отца. Ты всегда знал это, ты просто игнорировал их.

Лукас знал, что Додж прав. Были времена в его карьере, когда высказывались замечания, задавались вопросы, даже в Академии, когда его отец был простым капитаном.

— Виктория — племянница королевы, потерянной принцессы. Они были спасены с далекой планеты тобой и твоим отцом. Они помогли раскрыть предателя, который угрожал всей Коалиции. Виктория стояла перед полным советом, его знала вся Коалиция, а эта девочка требовала свое право. Она говорит на языке мятежников, выпускница медицинской школы в Монтре в восемнадцать лет. Она называет адмирала, твоего отца, дядей. Ты должен понимать, как некоторые люди будут смущены и напуганы.

— Бред, — Лукас начал растирать свою шею. Он думал, что понимал, о чем Тори предупреждала его. Похоже, это было не так.

— Начинаешь понимать, да? Вы никогда не будете просто еще одной парой, как все остальные. Всегда найдутся те, кто попытается разорвать тебя на части.

— Им не повезет, — взгляд Лукаса был жестким. — Она моя.

— Вроде как со вчерашнего вечера. Я рад за тебя, мужик, она того стоит.

— Да, она больше не одна, больше нет. Пока я жив.

— Она в порядке? После прошлой ночи? Лорре хотела, чтобы я удостоверился. Она волновалась.

— Что? — Лукас нахмурился. С чего бы Лорре волноваться о том, как Тори провела с ним ночь?

— Она волновалась, что расстроила ее. Лорре сделала несколько замечаний о Земле. Когда она нервничает, она начинает болтать лишнего.

— Виктория ничего не говорила, я уверен, что все в порядке, — это объяснило напряженность в начале вечера. — У меня встреча с Таром в 14:00.

— Реймонт?

— Да, он представляет угрозу для Виктории. Нужно что-то делать.

* * *

— Она думает, что ей все сойдет с рук! — злобно бубнил капрал Реймонт.

Тэнк с отчаяньем оглянулся, надеясь, что капрала никто не слышит.

— Послушай, Реймонт, сейчас не лучшее время, у меня есть работа. Если майор услышит тебя…

— Бл*дь, великий майор Зафар! — на этот раз его легко услышали по палубе, и все головы повернулись. — Он трахает свою сучку сестру, а кто-нибудь что-нибудь говорит? Нет! Она, бл*дь, обманывала Джагера, убила его, но она помогала великому Зафару, и ее поздравляли! Чертова сука!

— Проблемы, Тэнк?

Холодный тон заставил Тэнка обернуться.

— Пошел ты, Зафар! Я разговариваю с Тэнком, — невнятно ответил капрал.

— Тэнк работает. Позаботься о своем сыне, Реймонт.

Яростный взгляд устремился на Лукаса.

— Твоя чертова сука убила моего сына. Так же, как она убила Джагера! — Реймонт сделал выпад. Лукас прекрасно видел его приближение, он пригнулся и позволил капралу импульсивно вылететь на палубу.

— Виктория пыталась спасти Кейда — это больше, чем сделал ты, жалкое подобие отца! — Лукас с отвращением сплюнул. — Ты пьян, Реймонт. Додж, вызови охрану.

— Пошел ты! — экипаж палубы удерживал капрала, когда тот снова попытался напасть на майора.

— Додж, убери его с моей взлетной палубы, — Лукас повернулся, чтобы уйти.

— Правильно, кусок дерьма. Вызови охрану. Пусть кто-нибудь другой решит твои проблемы. Ты трахаешь свою сестру, и я собираюсь убедиться, что все об этом узнают!

Лукас застыл на полпути. Он медленно повернулся к Реймонту. Неконтролируемая ярость на его лице заставила всех замолчать. Он целенаправленно шел к капралу.

— Эта сука Чемберлен! — Реймонт отказался отступить. — Она пойдет ко дну!

— Это угроза, капрал? — Лукас двигался, пока они не стали нос к носу. — Ты только что угрожал моей половинке? А если ты это сделал, то нет места в этой вселенной, где я не найду тебя, — не получив ответа, он посмотрел на Доджа. — Уведите его отсюда!

* * *

— Вы хотели меня видеть? — Виктория вошла в кабинет Магнеса.

— Садись. Как ты?

— Прекрасно, и хотя я ценю, что вы связались с Лукасом, мне не нужно, чтобы за мной присматривали, как за ребенком.

— У каждого из нас бывают ситуации, которые бьют по нашим близким. Вчера была такая для тебя, и тебе нужен был кто-то понимающий, — доктор протянул ей экран. — Это заключительный отчет о смерти Кейда Реймонта, — уверенный взгляд встретился с его, когда Виктория взяла экран и начала читать.

* * *

Лукас вошел в командный центр и сразу нашел взглядом Тара. Подойдя ближе, он подождал, пока адмирал закончит разговор с Пакстоном, своим заместителем.

— Майор. Я сказал 14:00, — Тар оценил Лукаса и увидел едва контролируемый гнев.

— Да, сэр, но кое-что произошло.

— Хорошо, — Куинн сел за стол, майор последовал за ним.

— Адмирал, экран конфиденциальности?

Тар поднял бровь.

— Ты считаешь, это необходимым?

— Да, сэр, — через мгновение Тар включил экран.

— Какого черта, Лукас? — потребовал адмирал.

— Реймонта нужно отстранить от несения службы на «Возмездии».

— Что, прости?

— Он представляет угрозу для Виктории. Он винит ее в смерти Джагера и своего сына. Прошлой ночью в «Эманс» он попытался напасть на нее. Сегодня он был на моей взлетной палубе, пьяный, и угрожал «убить ее». Он вышел из-под контроля. Я передал его службе безопасности.

— Он потерял жену, зятя и сына.

— И Виктория не виновата в этом.

— Нет. Что еще?

— Сэр?

— Что еще он говорил? Ты разозлился, Лукас. Того, что он сделал, достаточно, чтобы тебя обеспокоить, свести с ума, но этого недостаточно для твоей ярости.

Лукас пробежал рукой по волосам.

— Он говорит всем, кто его слушает, что я трахаю свою сестру.

— Она тебе не сестра.

— Нет, она — моя спутница жизни, Куинн, всегда была. Он не будет клеветать на нее, пока я рядом. Ей пришлось натерпеться достаточно дерьма. И она не будет слушать новое.

— Думаешь, она не справится?

— Она справляется со всем, но она больше не одна.

— Нет, не одна. С Реймонтом разберутся, — поднявшись, Тар прислонился к столу, скрестив руки на груди. — Когда ты сдашь капитанский экзамен?

— Что?

— Тебе пора двигаться дальше, Лукас. Вверх.

— Мне нравится там, где я нахожусь. Я чертовски хороший пилот.

— Так и есть. Но ты и хороший лидер. Из тебя выйдет хороший капитан. Они нам нужны.

— Бл*дь, Куинн. Ты действительно видишь меня командующим линкором?

— Да. Это также как управлять истребителем, Лукас, только больше, — затем Куинн разыграл свой козырь. — Это облегчило бы жизнь Виктории. Меньше шансов, что ты окажешься пациентом на одной из ее коек.

— Она что-то говорила? — Лукас не мог скрыть своего шока.

— Черт, нет. Я никогда не слышал, чтобы эта девочка жаловалась. Ни разу, даже когда у нее было на это право.

— Послушай, Куинн, я подумаю об этом.

— Не жди слишком долго, — адмирал повернулся к зазвонившему коммуникатору.

— Тар.

— Адмирал, у нас ситуация в медблоке.

* * *

— Вы это подтвердили? — жесткий, холодный взгляд Виктории встретился с Магнесом.

— Да. Я подумал, ты захочешь знать.

— Вот сукин сын! — подорвавшись со стула, она собиралась сказать больше, когда в больнице внезапно поднялась суматоха.

— Останься здесь, — приказал доктор, направляясь к двери.

— Где она? Тащи эту сучку сюда! — войдя в смотровую, Магнес увидел творящийся хаос. Один охранник был ранен, другой целился в Реймонта, удерживающего Габор.

Реймонт приставил к горлу медсестры станнер.

— Отпусти ее, Реймонт! — приказал охранник.

— Пошел ты! Где она? — кричал он.

— Что, черт возьми, происходит?! — потребовал Магнес.

— Где Чемберлен? — Реймонт повернулся, но Габор стояла между ним и охранником.

— Чемберлен здесь нет. Отпусти Габор, — сказал ему доктор.

— Тогда приведи ее сюда!

— «Возмездие» — большой корабль. Потребуется много времени, чтобы найти ее, — он пытался успокоить капрала.

— Не строй из себя идиота! Тащи суку сюда, или эта умрет! — Реймонт повернулся, когда двери в медблок распахнулись. Ворвалась охрана, за ней Лукас и адмирал.

— Ты гребаный лжец! — его взгляд снова повернулся к Магнесу. — Если он здесь, то и она тоже! — Реймонт кивнул на майора. — У нее есть пять секунд или она будет виновата в еще одной смерти! — Габор закричала, когда он сильнее прижал нож к ее шее.

— Я здесь, — Виктория незаметно выскользнула из офиса во время суматохи. Она обошла Магнеса и старалась полностью сконцентрироваться на Реймонте, не выдавая своего беспокойства от ужаса, плескавшегося в глазах Габор.

«Что Виктория делает?» — страх сжал сердце Лукаса.

— Ты сука! Ты думаешь, что можешь просто уйти, убив Джагера? Пойти выпить и потанцевать, убив моего сына?

— Я никого из них не убивала, — голос Тори был спокоен и сдержан, когда она шагнула влево, не сводя с капрала глаз. Ей нужно, чтобы он повернулся, тогда охранник сможет выстрелить.

— Думаешь, ты такая особенная? Что тебе все можно? Что ты можешь делать все, что тебе хочется? Сказать Кейду, что ты понимаешь, через что он прошел?

— Я действительно понимаю через что он прошел, — Тори немного передвинулась. — Отпусти Габор, она не имеет к этому никакого отношения.

— Ты считаешь меня тупым? — он слегка повернулся. — Она твоя подруга. Ты ничего не заслуживаешь!

— Почему? — она заставит его говорить, а мужчины схватят его.

— Потому что тебе здесь не место, сука! Ты даже не каринианка.

— Это правда, но я не убивала Кейда. Ты это сделал! — в голосе Виктории был гнев.

— Пошла ты! — Реймонт повернулся сильнее, но недостаточно.

— Нет! Пошел ты, сукин ты сын! — девушка гневно шагнула к нему. — Кейд не совершал самоубийство, ему был введен ксиприн! Тобой! Ты специально привел его в медблок и позволил ему умереть! Ты всего лишь кусок дерьма! Ты убил собственного сына, а теперь прячешься за спиной женщины! У Джагера, по крайней мере, хватило смелости выстрелить в упор!

Реймонт взвыл от ярости и отвел станнер от шеи Габор. Он оттолкнул ее, прежде чем направить оружие на Тори. Это мгновение и ждал охранник. Он выстрелил в капрала и того мгновенно скрутили его.

— Габор! — Виктория упала на пол рядом с подругой. — Габор, — прошептала она, нерешительно положив руку женщине на плечо.

— Я в порядке, — медсестра подняла голову. Ее лицо было бледным, но взгляд — спокойным. — Как охранник?

— Я не знаю. Давай выясним это, — появились руки, помогающие обеим женщинам встать с пола. Виктории не нужно было видеть, чтобы узнать прикосновение Лукаса.

* * *

Магнес находился возле лейтенанта Найлса, который уже пришел в себя.

— Ты будешь в порядке, лейтенант.

— Докладывай, лейтенант! — потребовал адмирал.

— Сэр?

— Я хочу знать, как, черт возьми, это произошло? Как твой заключенный заполучил твой станнер? Почему вы были в медблоке?

— Адмирал, мы ответили на сигнал тревоги на взлетной палубе, — он поморщился, когда доктор надавил на его плечо. — Когда мы прибыли, заключенного удерживали на взлетной палубе несколько человек. Реймонт был явно пьян, сэр. Мы связали его и направились к гауптвахте, когда он начал сгибаться, жалуясь, что его сейчас вырвет. Так как мы были рядом с медблоком, мы привели его сюда.

— Это процедура, лейтенант? — тон адмирала был холоден.

— Нет, сэр, но при данных обстоятельствах…

— При каких обстоятельствах, лейтенант?

— Сэр, — Найлс выглядел некомфортно и не от удара станнера. — Прежде чем согнуться, Реймонт, я имею в виду, заключенный, кричал и кричал о том, как убили его брата, убили его сына, об особенном отношении к некоторым, — Найлс посмотрел на Викторию и Лукаса. — Как на него напали, потому что он хотел рассказать правду.

— Ты знаешь заключенного, лейтенант?

— Да, сэр.

— Поэтому, вместо того, чтобы отконвоировать его на бриг, как приказал вышестоящий офицер, ты позволил своему личному мнению превысить полномочия и привел его сюда.

— Сэр, я пытался дать ему передохнуть. В последнее время он сильно пострадал.

— Передохнуть? Человеку, который ввел своему сыну ксиприн?

— Что? — Найлс побледнел.

— Кастель! — Тар повернулся к другому охраннику. — Твой рапорт?

— Сэр, я собирался дать ему отдохнуть. Я знаю, что это не предусмотрено процедурой, сэр, но мы проходили мимо, это показалось целесообразным, сначала привести его сюда, проверить.

— Из-за твоей целесообразности чуть не убили двух женщин! Старший лейтенант.

— Сэр!

— Я хочу отчет об этих двоих! Полное расследование их поведения и полная проверка всех в отделе безопасности по надлежащему обращению с заключенными! Это понятно?

— Да, сэр! — старший лейтенант отдал честь.

— Магнес, состояние Реймонта? — потребовал адмирал.

— Критическое.

— Я хочу, чтобы его все время сдерживали, чтобы никто не оставался с ним наедине. Понятно?

— Да, адмирал.

— Габор, — голос адмирала смягчился. — Хоф уже в пути. Ты вернешься в каюту, отдохнешь, пока не сделаешь заявление. Хорошо?

— Да, адмирал.

— Виктория, — он посмотрел на девушку. — То, что ты сказала о Кейде, у тебя есть доказательства, что это не самоубийство?

— Я показывал ей медицинское заключение, адмирал, когда все произошло, — отчитался доктор. — Я убежден, что она имеет право знать.

— Я хочу, чтобы мне немедленно прислали копию!

— Да, адмирал.

— Майор, — он посмотрел на Лукаса. — Похоже, твои инстинкты не подвели, и это хорошо, — Тар повернулся и покинул медпункт.

* * *

Путь до каюты прошел в тишине, но стоило люку закрыться за их спинами, как Лукас взорвался.

— Какого черта ты делаешь? — схватив Викторию за плечи, он сильно ее встряхнул.

— О чем ты говоришь?

— Реймонт не знал, что ты там! У тебя не было причины так рисковать собой! — Лукас не мог забыть страх, который испытал, когда она вышла из-за спины Магнеса.

— У него была Габор, — сказала девушка, как будто это все объясняло.

— Но он искал тебя! Ты преподнесла себя на блюдечке, выйдя к капралу.

— Да, и я бы сделала это снова. Мне нужно было лишь заставить его повернуться, чтобы охранник выстрелил в него.

— Он мог выстрелить в тебя первым!

— Это был необходимый риск.

— Нет, это не так! — мужчина притянул Тори к себе. — Ты больше не будешь так рисковать!

— Ты не будешь указывать мне, что можно, а что нельзя, Лукас Зафар! Ты рискуешь собой каждый день, летая на истребителе! Разве я запрещаю тебе? — ее взгляд пронзил майора. — Я люблю тебя, но это не значит, что ты будешь контролировать меня! — девушка оторвалась от него и прошла в комнату. — Я всегда буду делать то, что посчитаю нужным.

Лукас пораженно застыл. Что он делает сейчас — просит ее измениться? Чтобы она изменилась ради него? Но он любит ее такой, какая она есть, и особенно ее неизменное мужество отстаивать то, во что она верит! Просто ситуация напугала его до чертиков.

— Виктория, — он подошел и нежно погладил ее руки. — Я не прошу тебя меняться. Я люблю тебя именно такой, какая ты есть, — он повернул ее лицом к себе, приподнимая подбородок. — Я испугался, увидев тебя беззащитно стоявшую там, зная, что не смогу тебя защитить. Слишком много раз, когда я не мог этого сделать, — ее взгляд был еще сердитым, но не закрытым от него.

— Я знаю, и мне очень жаль! Но Лукас, каждый день ты летаешь на истребителе, рискуя собой, и я не могу защитить тебя. Я должна доверять тебе, надеяться, что ты вернешься целым и невредимым.

Лукас, закрыв глаза, прижался лбом к ее лбу. Он понимал, что Тори права. Он должен доверять ей, доверять ее способностям, ее суждениям. Он не будет ее ограничивать!

— Ты права, — в ее глазах отразился шок. — Да, я умею признавать свои ошибки, — он слегка улыбнулся. — Я люблю тебя. Я доверяю тебе. Я знаю, что ты можешь справиться с чем угодно, но только не с собой. Теперь я здесь, и это мое право защищать тебя.

— О'кей, — она погладила его по щеке. — Пока это работает в обоих направлениях.

Кивнув, Лукас подарил ей крепкий поцелуй, быстро углубив его.

— Майор Зафар, на взлетную палубу. Майор Зафар, на взлетную палубу.

— Твоя служба зовет тебя, майор, — затаив дыхание, сказала девушка.

— Да, — пытаясь восстановить контроль, он отпустил ее. — Увидимся за ужином.

— Я буду ждать тебя.

Лукас покинул каюту, простившись крепким поцелуем.

* * *

Избивая грушу, Виктория пыталась побороть гнев. Она никак не могла прийти в себя. Почему?! Почему Реймонт сделал это?! Кейд — его сын. Как он мог ввести ему ксиприн?! Как он мог отправить ребенка в такое темное место?! Она ничего не понимала. Она била еще сильнее.

— Виктория? — жесткий злой взгляд уперся в подошедшую Лорре, кулаки были подняты. — Эй… эй, я к тебе с добром, — Лорре быстро отступила назад.

— Что? — Тори посмотрела на свои руки и поморщилась, опуская кулаки. — Извини, слишком сильно погрузилась в свои мысли.

— Мне не следовало тебя прерывать.

— Нет, все в порядке, — Виктория согнулась и уперлась руками в колени, пытаясь отдышаться. — Мне нужно было остановиться.

— Я слышала о том, что произошло. Думала, ты захочешь поговорить.

— Я не знаю, о чем тут можно говорить, — поднявшись, она посмотрела на Лорре и увидела лишь искреннее беспокойство. — Я этого не понимаю. Не могу понять, что произошло.

— Не всегда все можно понять, — Лорре протянула Виктории полотенце. — Послушай, мы не очень хорошо знаем друг друга, но я видела тебя в действии. Ты полностью отдаешь себя тому, что делаешь, во что веришь. Ты принимаешь неудачу на свой счет, даже если в том нет твоей вины. Не ты отравила Кейда. У тебя не было шанса помочь ему. Ты не виновата, что Джагер запал на тебя. Ты не просила его об этом. Все, что ты делала, — помогала детям, их родителям, раненым и майору. Но иногда этого недостаточно. Иногда дерьмо просто случается.

— Я в это не верю, — Тори повесила полотенце на шею. — Я считаю, что выбор любого человека всегда влияет на остальных. Ты можешь не знать, когда и как, но это происходит. Я что-то сделала, что заставило Джагера думать, что я заинтересована в нем. Эта вера заставила его напасть на меня. Это нападение привело его на гауптвахту. Если бы он не был в той камере, он бы не был ранен и убит во время нападения мятежников.

— Ты этого не знаешь, — возразила Лорре. — Подожди, выслушай меня. Я соглашусь, что каждое решение, которое мы принимаем, влияет на всех остальных, но, тем не менее, Джагер принимал собственные решения. Плохие решения, которые привели его в эту камеру в то время. Это его решения, Виктория, — девушка была шокирована болью, которую увидела в глазах Тори.

— Что я могла сделать, чтобы изменить это?

— Ничего. Ты отвечаешь только за свои решения. Не усложняй себе жизнь, принимая на себя чужие решения.

— Это то, что я делаю?

— Ты пытаешься контролировать свою жизнь, потому что в детстве у тебя отняли так много. Ты чувствуешь ответственность. Но ты не можешь отвечать за все и всех. Другие тоже принимают свои решения.

— Я… — Виктория не знала, что сказать. Она никогда раньше не думала об этом в таком ключе.

— Никто не знает тебя лучше, чем ты, Виктория. Дай себе презумпцию невиновности.

* * *

— Этот истребитель готов, Тэнк? — потребовал Лукас.

— Да, сэр, — Тэнк больше не мог ждать. — Майор, насчет Реймонта… — увидев ярость в глазах Лукаса, он сглотнул. — Надо было убрать его со взлетной палубы, сэр. Извините. Я знал, что он был пьян.

— Он сам за себя отвечает.

— Сэр, да, сэр, но то, что он говорил, ему никто не верит. Мы поддерживаем вас, сэр.

— Я… Спасибо, Тэнк. Хорошего вечера, — повернувшись, Майор направился в свой кабинет. Сев за стол, он откинулся на спинку кресла и закрыл глаза, чтобы подумать. Сегодня первый день его совместной с Викторией жизни. И этот день был полон событий. Последний раз он чувствовал себя таким беспомощным, когда Тори отравили. Она сказала, что Лукас был одной из причин ее возвращения. Все эти циклы она боялась за него. Каждый раз, когда майор выходил на патрулирование, Виктория боялась, что он погибнет, но сделала все, чтобы он смог вернуться к полетам, — ведь это то, чего Лукас больше всего хотел. И сейчас он может изменить это! Тори никогда не просила его об этом, но он мог. Готов ли он измениться, сделать их жизнь лучше? Действительно ли это будет жертвой?

— Лукас? — открыв глаза, он увидел Доджа, стоящего в люке.

— Что случилось?

— Ничего, просто проверяю, прежде чем закончить работу. Я встречаюсь с Лорре за ужином. Вы с Викторией присоединитесь к нам?

— 18:00?

Додж кивнул.

— Хорошо. Увидимся там.

* * *

Войдя в каюту, Лукас обнаружил Викторию, сидящую на диване и читающую что-то на экране. Девушка хмурилась, но, увидев любимого, засияла от счастья.

— Над чем ты работаешь? — наклонившись, он глубоко поцеловал ее. Когда мужчина хотел отстраниться, Тори прижалась к нему, дразня языком. Вскоре уже он крепко прижимал ее к дивану своим мускулистым телом.

— Лукас, — девушка скользнула под его рубашку, лаская спину.

— Тори, — Лукас ласково провел по ее лицу. Он видел ее желание, но также видел и усталость. Сев, он притянул ее к себе на колени. — Ты обедала?

— Что?

— Когда ты в последний раз ела?

— Я…

— Именно так я и подумал. Давай, поужинаем вместе. Так я буду знать, что ты кушала.

— Но… — ей пришлось встать, когда Лукас потянул ее с дивана и накрыл ее губы жестким поцелуем.

— Если ты не будешь заботиться о себе, то это буду делать я. Забота предполагает еду. Додж и Лорре уже ждут нас, — открыв люк, он подтолкнул девушку на выход.

— Разве ты не рад, что принял ту поправку? — Виктория бросила на него разочарованный взгляд, когда он вел ее вниз по коридору, приобняв за талию.

— Что? — Лукас понял, что почти силком вытащил ее из их каюты. — Да, я бы сказал, что это подходит.

— Может быть, я не голодна.

— Может быть, тебе сегодня понадобится твоя энергия, — его взгляд говорил, что сегодня сон отменяется.

— О… — жар стал подниматься по ее шее, а глаза засветились от этой мысли. — Ловлю на слове! Привет, Лорре, Додж!