Богданович, Модест Иванович
ИСТОРІЯ
ЦАРСТВОВАНИЯ
ИМПЕРАТОРА АЛЕКСАНДРА
И РОССІИ В ЕГО ВРЕМЯ.
С О Ч II H Е П Г Е
автора Исторіи отечественной войны 1812 года.
Том VI.
1871.
Печатано по Высочайшему повеленію.
СОДЕРЖАНИЕ ШЕСТАГО ТОМА.
Стр.
Глава LXVU1. Конгрес в Лаиба\- Начали возстанія в Грецін (1821 г.)...................1
Открытіе конгреса в Лайбахе 1 — Совещанія конгреса. 2. — Виды Императора Александра. 8. — Вторженіе Австрійцев в южную Италію. 9. — Возставіе в Піемонте. 12. — Меры принятия для усыиренія Италіи. Назначеніе Ермолова главнокомандующим. 15. — Вторженіе Австріицев в Шемонт. 16. — Подавленіе возстанія в Италіи. 17.
Образованіе шперш. 18—Александр Ипсиланти. 21. — Меры, принятия Императором Александром в отношеніи к Оттоманской Порте. 25. —Дальнеишія действія и судьба Ипсиланти. 26. — Зверство Турок 28. — Русскій посланшік — барон Строганов. 29.
Виды Союзных держав п положеніе, принятое Императороы Александром. 31. — Переговоры. 33. — Возвращеніе Государя в Дегербург План действій против Турок, составленный Дибичем. 36.
Глава LXIX. Переговоры по Восточному вопросу. Коигрес в Вероие. Греческій вопрое (1821—1825 г.).........43
Переговоры между Россіею и Портою. 48. — Совещанія в Ганновере 45. — Совещанія в Константинополе. 49. — Переговоры, веденные Татищевыи в Вене. 53. — Лорд Странгфорд и министры Порты. 55. — Мненіе графа Баподіістріа о Восточном вопросе. 60.—Отъезд его из Россіи. 62. — Конгрес в Вероне. 64. — Имиератор Александр и Шітобріія. 67. — Измененіе политики Англіи. 68. — Последующіе переговоры Россін с Турщей. 69. — Совещашя в Петерб^рге. 72. — Сближеніе между с.-петербургским и лондонским кабинетами. 77.
Глава LIX. Распоряженія по административной и законодательной частям. — Сооружеиія. — Благотворительность. (1818—1825 г.). 79
Меры, принятыя в отношеніи помещичьих крестьян запад-
Сгр.
ных губервій. 79. — Личное освобожденіе остзеііскпх крестьян. 80. - Общія меры, в отпошеніи крепостпых людей. 82. — Гешснія по делам святотатцев и расколышков. 84. — О запрещеніи ирпсяги доносчикам. 85. —Учреждеяіе в каждой губерніи Коммисій народнаго продовольствія. 87. — Переписка о пушном хлебе. 88. — Допущеніе подачи просьб лично Государю. 90. — Меры з отношеніи дузюборцев. 91. — Изгнаніе Іезуитов из Россіи. 92. — йнструкція сенаторам ревизующим губерніи. 94. — Преобразованіе управленія Сибири. 96. — Назначеніе сибирским* генералъгуберватором Снеранскаго. 98.—Сооружения в Петербурге. 101-— Ботаническій сад. 103- — Памятники : Румянцову и Суворову, Говарду и проч. 104. — Подвиги благотворительности. 107. — Императрица Марія Феодоровна — мать сирот. 109. — Приказы общественнаго призренія. 111.
Г л »ва LXXI. Военный поселенія (1818-1825 г.)......113
Состав военпых поселеній. Положеніе их. 113.— Отзывы о военных поселеніях : князя Лопухина, Чернышева, графа Кочубея, Сперанскаго. 117. — Причины неудовольствія военных поселян. 126. — Періодическое изданіе графа Аракчеева. 128. — Бюджет воевных поселеній. 132. — Эвономичесвій комитет. 134.— Военное поселеніе служителей охтенскаго нороховаго завода. 139. — Общіе выводы о состояніи военных носеленій. 142.
Глава LXX1I. Царство Польское-(1818—1825 г.)......146
Положеніе Царства после войны 1812 года. 146 — Наместник Заіончек. Начальник польской армш, Лели ici Гі Князь Константинь Павлоиич. 147. — Увольненіе князя Чарторыскаго. 149. — Извращевіе общественнаго духа. 150.—Законодательная часть. 156.— Финансы. 157. — Квязь Любецкій — министр финансов. 158. Распоряженія его. 160. —Безиорядки в учебных заведеніях и меры, принятия для преобразованія учебной части. 161. — Тайныя общества в Царстве Польском. 167. — Положеніе дел вообще. 178.— Состояніе финансов Царства. 185. — Император Александр на варгаавском сейме 1825 года. 186.
Глава LXXIII. Финансы. Торговля (1816—1825 г.).....193
Разстроііство финавсовь носле десятилетія войп. 193. — Государственные бюджеты 1816, 1817 и 1818 годов. 194. — Прекращеніе выііусков ассигнаций ст. 1817 года. 195- — Государственные бюджеты 1819, 1820 и 1821 годов. 196. — Мненіе адмирала Мордвинова о средствах для значительнаго приращенія доходов. 196.— Бюджет 1822 года. Внешніе займы. 197. — Количество ассигнаций, остававшихся в обращеніи в 1822 году. Мневіе адмирала Мордвинова о пользе истребленія ассигнацій. 198. — Государственные бюджеты 1823, 1824 и 1825 годов. J99. — Государственный долг в конце 1825 года. 200- — Привоз и вывоз по внешней торней торговле. 200.
Глава LXXIV- Распоряженін по министерству иароднаго про свещенія. Цензура кннгь. Журналистика в литература. Путеше-
ствія еь ученою целью (1818—1825 г.).........204
Даровавіе новых прав учебным заведеніям. 204. — Утверж-
Стр.
деніе устава Россіпской Императорской Академіц. — Преобразованіе Главпаго Педагогпческаго института в университета. 205. — Ноложевія об Институте слепых и о Доме воспитавія бедных детей. 206. — Рунич — іюпечитель с.-петербургскаго университета. 208 —Преследованіе профессоров. 209.—Распоряженія по министерству просвещенія, в духе реакціи. 222. — Цензура книг при князе Голицыне и Шишкове. 224. — Журналы, издававщіеся в носледніе годы царствованія Императора Александра I. 228.—Золотой век литературы и науки в Россіи ; главные деятели. 234.— Путешествія: Врангеля и Анжу; Коцебу; Николая Николаевича Муравьева- 236
Глава LXXV. Военная часть в последніе годы царетвиванія Александра I (1815—1825 г.)...............241
Состав русской арміи. 24J. — Основаніе училищ : Главнаго Инженерпаго и Артиллершскаго- 245. — Учрежденіе офицерской школы при главной квартире 1-й арміи. 246. — Московское училище колонновожатых, генерала Муравьева. 247. — Учрежденіе вікол для солдатских дочерей и лавкастерских училищ. 248. — Учреященіе корпуса топографов. 249 — Школа гвардейских поднрапорщиков. 249. — Институт корпуса инженеров* иутей сообщенія. 250. — Неплюевское военное училище. 251. — Положенія для оружейных заводов: тульскаго и сестрорецкаго. 252.—Очерк действій комитета 18 августа 1814 года, по 1825-й год. 257.
Глава LXXV1- Ввдвореніе русскаго владычества на Кавказ в в Закавказье (1816—1820 г.)..............263
Назначевіе Ермолова главным начальником Кавказскаго края и чрезвычайным послоы в Персію. Письмо к пену Великаго Князя Константина Павловича 263. — Обстоятельства, подавшія повод к отнравленію Ермолова в Тегеран. 265. — Лрибытіе Ермолова во вверенный ему край. Приказ его. 266. — Обозреніе Ермоловым персидской границы. Положеніе страны. 267-—Меры принятия для обузданія хищничества горцев. 269. — Отъезд Ермолова в Персію. Пріем ему сделанный Аббасом-мирзою в Эривани- 270. — Принятіе шахом русскаго посольства. Переговоры. 273. — Возвратный путь. Пребываніе в Таврисе. 276. — Прибытіе Ермолова в Тифлис. Меры принятая для защиты on. горских набегов Кавказской линіи. 278. — Письма Ермолову Великаго Князя Константина Павловича и графа Аракчеева, по случаю производства его в генералы от инфантеріи. 279. — Перенесете Линіи на Сувжу. 280. — Экспедиція против аварскаго хана. 284. — Новый состав Грузинскаго корпуса. 287.
Сооруженіе крепости Внезапной, у Андреевскаго селенія. 288.— Образованіе туземной копницы князем Мадатовым. 289. — Действія Мадатова. Дело у Хошни. 290. — Поражепіе аварскаго хана, у селенія Боутугай. 292. — Дела при Башлы и Энгикенте. 295. — Пораженіе Качкалыков Сысоевым. 298. — Дело при Лаваше и усмиреніе Акушинцев. 300. —Оборона чирахскаго поста. 306. — УбіВство полковника Пузыревскаго н экспедиція Вельяминова в Гурію. 308. — Действія Мадатова в сеиерном Дагестане.—Дело
Стр.
при Хозреке. Покореніе Казіікумыков. 310. — Возведете новых укрепленій. о 18.
Глава LXXVII. Водвореиіе русскаго владычества на Кавказ* и в Закавказье (1821—1825 f.)........L .... 320
Сооруиеніе Дурной. Дело при Айыеках., 320. — Разрешеніе льгота, в пользу торгующих в Грузіи- 322. — Соблюдете выгод казны. 323. — Учрежденіе новых Линій и последствія того. 324. — Пораженіе Чарских Лезгин 326. — Введете благоустройства в ханствах. Сподвижник в том Ермолова — квязь Мадатов. 327. — Действія Вельяминова против Закубанцев и Ермолова против Мехтулинцев. 329. — Генерад Ермодов в Тарках. 330. — Действія Коцарева против Закубанцев. Неудовольствіе Государя. Оправдавіе Ермолова. Письмо к нему Дибича. 331. — Усмиреніе Абхазіи. 337. — Поиски Власова и князя Бековича-Черкаскаго в земли Закубанцев. Замечанія по сему поводу Императора Александра 338. — Начало мюридизма. 340. — Нападевіе Чеченцев на Амир-Аджи-юрт и Герзели-аул, 340. — Смерть Лисавевича. 342. —Меры принятия Ермоловым для охраневія страны от горских набегов. 343.
Недоразуменія с Персіею. 345. — Переговоры. Вооруженія Персіян. 347.
Глава LXXVIII- ИзмЪненіе порядка иреетолонаслЬді». Путешествіе Государя в восточный области Европейской Россіи- Наводненіе в Петербург* (1822—1824 г.).............349
Намереніе Александра — передать нрестол Великому Князю Николаю Павловичу. 349. — Отреченіе от престолонаследія Великаго Квязя Константина Павловича. 352. — Составленіе акта об измененіи порядка нрестолонаследія 355. — Путешествіе Государя : Илператор Александр в Ярославле, Ростове, Москве. 361.—Посещеніе Тулы, Орла, Брянска 363. — Государь в БрестъЛитовске, на Волыни и в Каменец-Подольске. 367. — Свиданіе с Императором Фравцом в Черновице. 368. — Смотр у Тульчина. 369. — Возвращеніе в Царское Село. 371-
Путешествіе Государя в восточньгя области Имперіи- Император Александр в Оренбурге. 372. — Златоустовскіе заводы. Носещеніе их Государем. 374. — Император Александр в Екатеринбург и Перми. 376. — Наводненіе в Петербурге. 379. — Письмо Аракчеева к Государю. 380. — Комитет для пособія жителям столицы. 381. — Пожертвованія. 382. — Меры, принятыя для пособія потерлевшим от наводневія. 383.
Глава LXXIX- Главные деятели и общественное мненіе в иоследніе годы царствованія Александра I (1818—1825 г) . . . .386
Граф Аракчеев. 386. — Министры внутренных дел : Кочубей, Ланской. 388. — Министры народпаго просвещенія: Голицын, ІПишков. 389.—Военный министр Александр Иван. Татищев. Начальники главнаго штабаг Волконскій, Дибич. 395.—Министр финансов Банкрин. 397.
Неудовольствіе общества, причины тому. 401.
Г л а в я LXXX. Масонскія ложи и танныя общества(1816—1825 г.). 404
Стр.
Маеты при Екатерине Н-Гі, Императоре Павле, Александре І-м. 404—Бебер. 405. —Граф Мусин-Пушкин-Брюс. 406.— Учреждевіе директоріальной лож», под названіем Астрея 407. — Масоны в остзейских губерніях. 408.—Масоны в Кіеве. 410.
Образованіе тайных обтеств в Россіст: причины тому. 411.— Союз Сішсенш. Основатели и первые члены его. 414. — Устав этого общества. 415. — Совещаніе у Александра Муравьева. 417. — Союз Благоденствія; цель его. Организация этого общества. 419.—Толки об образе правленія. 423. — Совещанія в Москве. 425. — Михаил Федор. Орлов. 426 —Распаденіе общества. 427. — Образованіе Южнаіо Общества. 428. — Возстановленіе Союза Благоденствія, под названіем Севернаю 0бществаЛ2Э. — Николай Иван. Тургенев. 429. — Сношенія между Северным и Южным обществами. 430.—Рылеев-433. — Батенков. 434. — Вадковскій. Якубович. 437. — Завалишин. 439. — Князь Трубецкой. 442.
Глава LXXXI Тайныя общества (продолженіе).....445
Главный деятель Южнаго Общества—Пестель. 445.—Братья Муравьевы - Апостолы. 449. — Вестужев-Рюяин. 450. — Юіпневскій. 451. — Конституціи, ііредложенныя Новиковыи, Никитою Муравьевьш и Пестелем 452. — Цель и действія Южнаго Общества. 454. — Совещанія на контрактах в Кіеве. Давыдов. Князь Волконскій. 455 —Налеренія заговорщиков. 457.
Сношенія Южнаго Общества с польским Патріотичесюш Союзом. 458. — Совещанія Сергея Муравьева и Бестужева - Рюмина с Крыжановскин. 460. — Переговоры Бестужева с Гродецким. 462.
Посл^дующія действія тульчинской думы. Князь Барятинскій. Братья Крюковы. 465. — Намеренія членов Южнаго Общества. 468. — Письмо Матвея Муравьева. 470.—Свиданіе подполковника Поджіо с Пестелем. 471. — Переговоры Пестеля с членами польскаго общества. 475. — Общество Соединенных Славят- Борисов 2-ой и составленный им Катихизис. 478.—Борисов 1 -ой. 480.—Л юблинскій. 481. — Сношенія Бестужева-Рюмина с членами Общества Славян. 482. — Выдержки из Русской Правды. 483. —Совещанія Соединенных Славян и присоединеніе их к Южному Обществу. 485 — Спиридов, Громницкій, и проч. 488. — Васильковская управа. Артамон Муравьев, Тпзенгаузен, и проч. 492. — Открытіе действій тайных обществ. Граф Витт. 495. — Шервуд. 496. — Майборода. 501. — Великодушіе Императора Александра 502.
Глава LXXXH. Последнее ііутешествіе и кончина Александра I(1825 г.).......................504
Болезнь Императрицы Елнсаветы Алскееевны. 504 —Таганрогь. 505. — Злоиещіе слухи. 506 — Посещсніе Государем Александров Невской Лавры. 507. - Схимник Алексей. 508- — Прибытіе Государя в Таганрог. Намереніе его поселиться в Крыму. 510. — Отъезд в Крым. Посещеніе меновистских колоній. 512. — Путешествіе по южному берегу Крыма. 514. — Болезнь Государя. Возвращеніе вт> Таганрог. 517 — Лоследніе дни и кон-
Стр.
чива Императора Александра I. 518. — Письмо Императрицы Ели-
саветы. 523.
Нриложенія....................1
Письмо барона Строганова к графу Нессельроду, после казна
Турками копстантивопольскаго патріарха..........2
Донос архимандрита Фотія.............46
Списки членам тайных обществ, преданаых верховному
уголовному суду, с иоказаніем их лет и мест воспитанія . • 62 Письма графа Аракчеева к Императору Александру I, с
1804-го по 1825-й год.................74
ПечатБЫЯ квигіі и рукописи, слулшшшя источниками для Исто-
ріи Императора Александра 1..............133
ГЛАВА LXVTII.
Конгресс в Лайбахе. Начало возстаніл в Греціи.
(1821 г.).
Союзныя державы, приняв меры, к возстановленію королевской власти в неаполитанских владеніях, сочли нужным перенести совещанія европейскаго конгресса из Троппау в Лайбах, для сближенія с театром действій. В конце декабря 1820 (в начале генваря 1821) года, Императоры Александр и Франц переехали в Лайбах, и в след за ними туда-же прибыл Король Обеих Сицилій и собрались дипломаты и сановники: русскіе: статс-секретари графы Нессельрод и Каподистріа, статскій советник Северин, камер-юнкер князь Горчаков (ныне — Государственный Канцлер), генерал Поццо-ди-Борго и генерал-адъютанты Чернышев и граф Ожаровскій; австрійскіе уполномоченные князь Меттерних и генерал Винцент, и резидент при саксонском дворе, граф Вомбелль; прусскіе уполномоченные князь Гарденберг и граф Бернсторф, и резидент при венском дворе, генерал-лейтенант Круземарк; французскіе резиденты: граф Блакас, при папском и неаполитанском дворах; маркиз Караман — при ьенском
дворе, и граф де-ла-Ферроне—при петербургском дворе; великобританскіе: лорд Стюарт (брат лорда Кестельри) и резидента при венском дворе Гордон; папскій легат в Болоньи, кардинал Спина; сардинскій уполномоченный, маркиз Сен-Марсан, и проч.
В первом совещаніи уполномоченных пяти держав, 30-го декабря 1820-го (11-го генваря 1821-го) года, русскіе министры предложили излагать результаты совещаній в виде формальных протоколов, за подписью всех уполномоченных. Но представители Австріи, Пруссіи и Франціи, хотя и признали пользу такой меры, однакоже поставили на вид, что, в "случае веденія формальных протоколов, были-бы устранены от участія в совещаніях уполномоченные Великобританіи, и по тому решено сохранить форму совещаній, принятую в Троппау.
На следующій день, Меттерних сообщил ход переговоров с Королем Неаполитанским, со времени его прибытія в Лайбах. Король желал войти в сношенія с Союзными державами чрез герцога Галло; но ему объявили, что Союзные дворы не хотели иметь дела ни с кем принадлежащим к настоящему неаполитанскому правительству (attaché par des fonctions au régime actuel), и ПО тому Король назначил своим уполномоченным князя Руффо {*).
В совещаніи 1 (13) генваря 1821 года, князь Руффо, от имени своего Государя, изъявил признательность Союзным Монархам за принятое ими решеніе—не прежде прибегнуть к крайним мерам, как истощив все средства к усмиренію страны, и выразил желаніе получить определительное сведеніе о их намереніях.
4 (16) генваря, князь Меттерних, от имени Союзных уполномоченных, отвечал на запрос князя Руффо.
На совещаніях в Троппау—сказал он—было решено, чтобы, не входя ни в какіе переговоры с участниками революціи, угрожавшей нарушить спокойствіе не только Италіи, но и других стран, обратиться к Королю Неаполитанскому, с просьбою прибыть на конгресс в Лайбах и содействовать Союзным Монархам в умиреніи своего государства всеми средствами, которыя могло внушить ему попечете о благе собственной его страны. Союзные Государи сочтут для себя счастіем доставить Королю новыя права на любовь и уваженіе его подданных, и как только Неаполитанское Королевство возобновить дружескія сношенія с европейскими державами и займет прежнее место в среде их, то Союзные Монархи изъявят свое единственное желаніе: чтобы Король, с содействіем лучших людей своей страны, успел изгладить память злополучнаго времени и устроил порядок управлевія, могущій сам собою служить ручательством своей прочности, сообразный с истинными пользами народа и обезпечивающій соседнія государства, на счет их безопасности и спокойствія.
В заключеніе своего отзыва, Меттерних, от имени Союзных Монархов, объявил, что, если, к довершенію бедствій постигших Королевство Обеих Сицилій, эта последняя попытка окажется безуспешна, если голос Его Величества Короля не будет услышан, то Союзным Государям ничего более не останется, как прибегнуть к силе оружія, чтобы исполнить их непременное намереніе — положить конец порядку дел, вызванному іюльскими событіями в Королевстве Обеих Сицилій (2).
В следующе.м совещаніи, 7 (19) генваря, князь Руффо объявил, что Король, ібедясь в непреклонном намереніи Союзных Монархов — не входить
ни в какія сношенія с нынешним неаполитанским правительством, ваходит, что единственное благо, которое он может сделать своему народу, состоит в отклонены от него бедствій войны, и по тому решился побудить настоящее неаполитанское правительство к совершенной и скорой отмене всего сделаннаго с 2-го іюля. Имея намереніе писать и том герцогу калабрскому *), Король надеется, что Монархи поддержат его отзыв инструкціей своим агентаы в Неаполе.
Министры Союзных держав сообщили князю Руффо о согласіи Государей исполнить желаніе Короля Неаполитанскаго. Вместе с тем положено призвать в Лайбах герцога Галло, для объявленія ему решенія конференции, после чего он должен был возвратиться в Неаполь одновременно с отправленіем письма Короля к герцогу калабрскому (3).
В заседаніи 13 (25) генваря, уполномоченные Франціи одобрили редакцію первых шести журналов конгресса, а сэр Чарльз Стюарт, объявил, что, не смотря на присутствіе великобританских министров при совещаніях, они не были уполномочены своим двором принимать в них участіе. Тогда-же конференция постановила: пригласить в заседанія конгресса уполномоченных от прочих италіянских государств, предварительно сообщив им журналы всех прежних совещаній.
В заседаніи 14 (26) генваря, на которому кроме министров пяти держав, находились уполномоченные всех италіянских дворов, папскій легат Спина сообщил, что „как Его Святейшество твердо
*) Герцог калабрскій—снп Короля, объявленный регентомг Королевства Обеих СііцііліГі.
решился соблюдать строжайшій неутралитет, то ему не дано полномочія изъявлять свое мненіе в совещаніях кон(})ерендіи. Его Святейшество не престанет возносить моленія о возстановленіи порядка в Неаполе". Каподистріа сделал замечаніе, что самое присітствіе на конгрессе Г. Спины заставляет полагать, что Папа не противится намеренію Союзных держав прекратить настоящее положеніе дел в Неаполе. Ежели система неутралитета, усвоенная папекюгь правительством, и миролюбивый характер Святейшаго Отца не позволяют ему принять деятельное участіе в исіюлненіи предложенных Союзниками мер, но тем не менее однакоже он имеет возможность поддержать своим вліяніем действія, предпринятыя для побужденія Неаполитанцев к покорности их Государю.
Прочіе-же италіянскіе министры безусловно одобрили решенія конгресса.
В следующих совещаніях читаны инструкціи дипломатическим агентам Союзных держав в Неаполе, а также сообщены инструкціи, данныя герцогу Галло, и изложены виды австрійскаго правительства, касательно арміи, назначенной для занятія Неаполитанскаго Королевства (4).
На счет займа, долженствовавніаго доставить необходимыя финансовый средства Королю Неаполитанскому, русскіе уполномоченные объявили, что Император Александр. содействуя видам австрійскаго двора, согласен гарантировать этот заем, но не иначе, как с условіем. чтобы общая сумма его была предварительно определена королевским правительством. Прусскій министр Бернсторф сделал отзыв, что испросит инструкціи своего Государя, на счет просимаго ручательства. Блакас также принял это предложеше ad référendum, и,
вместе с тем, объявил, что Франція не может принять деятельнаго участія в войне против Неаполя. Министры: сардинскій, моденскій и тосканскій, изъявили, именем своих государей „совершенное одобреніе благоразумных и безкорыстных видов австрійскаго правительства" (5).
8 (20) февраля, Руффо сообщил министрам Союзных дворов основанія, на коих Король Неаполитанскій предполагал возстановить свое правительство, именно:
„Во 1-х, учредить отдельныя управленія в Неаполе и Сициліи, сохраняя тщательно взаимную связь, соединяющую эти страны под одним скипетром.
„Во 2-х, дать государственным советам в обеих частях Королевства такое устройство, которое могло-бы с наибольшею пользою указывать правительству как нужды и пользы народа, так и необходимыя средства к охраненію прав верховной власти и благоденствія страны.
„В 3-х, учредить в обеих частях Королевства совещательный корпус, служащій ручательством в том, чтобы проекты высшаго законодательства, еще до облеченія их силою законов, и меры общей администраціи, до приведенія их в исполненіе, были обсуждаемы и объясняемы к общей пользе верховной власти, народнаго блага и просвещенной справедливости.
„В 4-х, установить в каждой области провинціальный совет, для правильной раскладки налогов и для обсужденія других предметов, относящихся к общественным, пользам.
„Наконец, в 5-х, устроить общинное управленіе, на условіях, наиболее сообразных с благосостояніем общин и с сохраненіем их достоянія.
„Его Величество долгом считает заметить, что определительное развитіе этих основаній, а равно соетавленіе актов, которые будут их последствіями, необходимо отложить до того счастливаго времени, когда Король, с содействіем совета из лучших людей государства, будет снова иметь возможность обратить все свои попеченія на пользы и благоденствіе своих подданных» (fi).
Уполномоченные сардинскій, моденскій, тоеканскій и кардинал Спина одобрили эти предположенія, сообщенный им князем Руффо. Следствіем того были деклараціи Союзных дворов, сущность которых заключалась в следующем:
....„Уполномоченные италіянских государей—писал Меттерних—не находят в основаніях, предложенных Королем Неаполитанским для возстановленія его правительства, ничего противнаго охраненію общаго спокойствія Италіи. Император, с своей стороны, разделяя мненіе государей, наиболее долженствующих взвешивать последствія, которыя может оказать принятая кем-либо из них система управленія на всю Италію, находить, что предположение Е. В. Сицилійскаго Короля сообразны с будущею прочностью его правительства и с истинными пользами народа Обеих Сицилій. Е. И. В. поручил мне изъявить его искреннія желанія, чтобы справедливые и отеческіе виды его Августейшаго друга и союзника увенчались полвым успехом».
Со стороны Франціи, уполномоченные объявили, что, не имея права изложить мненіе, на счет основаній правительства, которое Неаполитанскій Король предполагает даровать своему народу, они считают сообщеніе этих основаній новым доказательством доверія Его Сицилійскаго Величества к представителям держав на Лайбахском конгрессе, А по
тому они ограничиваются объявленіем. что их Государь, принимающш живое участіе в благоденствіи Королепства Неаполитанскаго, о удовольствіем получить сведеніе о намереніи Его Сицилійскаго Величества — окружить себя вернейшими и опытнейшими людьми своей страны, для постановленія учрежденій. долженствующих упрочить благоденствіе народа и обезпечичь в будущности спокойствіе его владеній, тесно связанное е спокойствіем всей Италіи.
Уполномоченные Пруссіи объявили, что уверенность их в пользе основаній, сообщенных им от имени Его Сицилійскаго Величества, и надежды, из того проистекающія, получили новую опору вместе с единогласным объявленіем министров итадіянских дворов о согласіи этих основаній с жеданіями и пользами их государей.....
Со стороны Россіи сообщена следующая декларація :
„Император, получив сведеніе об отзыве, сделанном от имени Короля Неаполитанскаго, князем Pj ффо, в заседаніи 20-го февраля, отдал полную справедливость свидетельству доверія, оказаннаго Королем его Августейгаим союзникам, сообщеніем его видов на счет политическаго устройства своих владеній.
..Как водвореніе порядка в Королевстве Неаполитанском, после волненій и бедствій, порожденных событіями 2-го іюля, непременно должно иметь вліяніе на спокойствіе и счастіе всего Аппенинскаго полуострова, то казалось прилично, прежде всего, узнать мненія об этом важном вопросе италіян^ ских дворов. как наиболее угрожаемых последствіями подобных злополучных переворотов, и как долженствугощих наилучше знать средства к
обеспеченно их странал совершеннаго внуіренняго спокойствія. В таком именно смьтсле россійскій кабинет обсуживал деклараціи италіянских дворов и выжидал их единогласное одобреніе проекта предложенная княземъР)ффо. Ишіератор. подобно им, желает искренно, чтобы последствія новых основных законов Королевства Обеих Сицилій отвечали внушившим их благоразумным и отеческим видам. Он желает. паче всего, чтобы развитіе и примененіе на самом деле начал, принятых Его Сицилійским Величеством имели последствія, указанныя в протоколе 7-го (19-го) ноября, именно: чтобы установленіе новаго порядка заключало в самом еебе ручательства своей прочности и было незыблемо на своем основаніи без пособія чужеземвых сил. что, по мненію Е. И. В. будет для всех италіянских государей вернейшим ручательством как спокойствія, так и независимости их владеній" (7). Из приведенных нами декларацій, очевидно, что виды Императора Александра, на счет Италіи, не совсем сходились с намереніем Австріи — подчинить своему господству весь аппенинскій полуостров.
Австрійское правительство, не выжидая ответа на предложенія Союзных дворов Неаполитанцам, направило в южную Италію армію. под начальстом генерала Фримона, которая, еще 5 февраля н. ст. перешла чрез Но и немедлено двинулась далее. Тогда-же объявлено о намереніи Союзников— положить предел порядку, установленному польскими событіями, и занять Неаполь, даже в елучае добровольной покорности его жителей. Оскорбленные в чувстве народной гордости Неаполитанцы сделали значительныя вооруженія. Под начальством генерала Вильгельма Пепе собралась богато сна-
ряженная національная гвардія с блистательною кавалеріей, которую сам он называл „эскадронами Ринальда." Возбужденный зрелищем этих войск, народ возмнил найти в себе воскресшую доблесть мужей Греціи и Рима; на вопрос, сделанный в одном из народных собраній: „кто из наших генералов будет Мильтіадом», один из ораторов отвечал: „они все будут Мильтіады". Толковали о Самнитянах и давали клятву подражать им. Сыновья Короля, регент герцог калабрскій и князь салернскій, стали на защиту страны—первый, на основаніи конституціи, в челе арміи, а другой в рядах народнаго ополченья. Не только восторженные либералы, но опытнейшіе дипломаты и государственные люди Европы, предрекали, что австрійскія войска найдут гибель в южной Италіи; в Лайбахе поговаривали о необходимости послать в Неаполь другую армію в помощь Фримону, и только-лишь голос хитраго и хорошо знавшаго своих земляков, герцога моденскаго, разсеял напрасныя опасенія. И действительно — в Неаполе, хвастливые возгласы народных витій замолкли, заглушённые представленіями благоразумных людей, убежденных в безразсудстве войны со всею Европою. Поборникам свободы оставалось—пасть со славою и честью, но у них на то не стало решимости. Генералы и офицеры не находили никакого исхода из своего отчаяннаго положенія, кроме соглашенія с австрійским правительством, и потому распоряженія, ими принятия для обороны страны, были сделаны только для вида, с тою целью, чтобы усыпить бдительность коноводов революціи и покориться на выгоднейших по возможности условіях. Следствіем нерешительных мер, принятых либера-. дами, было то, что регулярная армія состояла в чи-
сле не более 25-ти тысяч челов. пехоты и 2-х тысяч кавалеріи; a дух этих войск не дозволял нисколько на них надеяться. К довершенію плохих распоряженій по военной части, небольшая армія, назначенная для действій против сорока трех тысяч старых солда'і"ь Фримона, была разделена на два корпуса, из коих один занял Абруццу, а другой стал на берегах Волтурно: начальники их, генералы Пепе и Караскоза, независимые один от другаго и враждебные между собою, руководились совершенно различными видами: Пепе, отчаянный энтузіаст, искал скорой развязки дела, а Караскоза, человек холодный, опытный, хотел занять выгодную позицію и выиграть время для достиженія переговорами выгоднейших условій міра. Карбонари предлагали своему представителю Пепе захватить диктатуру страны, сосредоточить силы и двину ться к реке По, чтобы увлечь с собою все прочіе народы Италіи; но неаполитанскій генерал не решился на это смелое покушеніе, а предпринял действія, которыя, ни в каком случае, не могли повести к успеху. Получив предписаніе военнаго совета—отступить от границы к Аквиле (Aquila) и устроить там укрепленный лагерь, он. напротив того, двинулся, с собранными им восемью линейными и четырнадцарью милиціонньгаи баталіонами, против Австрійцев к Ріети и атаковал их 7 марта н. ст. но был отражен. Отступленіе Неаполитанцев вскоре обратилось в бегство; по прибытіи к Аквиле, Пепе успел собрать не более двух тысяч человек, с которыми безостановочно ушел к Неаполю; ополченія, высланныя ему на встречу, разбежались; сам Пепе искал спасенія на испанском корабле, стоявшем в неаполитанском заливе. Солдаты Караскозьт, узнав о пора-
женіи Попе, отказались повиноваться своим начальникам и в несколько дней разсеялись так быстро, что слишком осторожный Фримон счел исчезновеніе непріятеля стратагемою, двинулся как-бы ощупью и замедлил свое наступленіе к НеаполюЛегкая победа Австрійцев не принесла ии славы, но покрыла иозором их противников. Неаполитанцы, преданные в жертву врагам своими начальниками, сами изменили отечеству. 12 (24) марта, австрійская армія вступила в Неаполь по предварительному соглашееію о занятіи столицы, а равно и крепости Гаэты. Неаполитанская война была окончена (8).
В Піемонте также произошло возстаніе против правительства за несколько дней до окончательная покоренія Неаполя. Там уже давно тлели искры, угрожавшія пожаром; но сами приверженцы свободных учрежденій отлагали вспышку, считая преждевременным какой-либо насильственный переворот при старом Короле Викторе-Эмануиле. и надеясь вскоре достигнуть своей цели без всяких потрясеній. И действительно, как Виктор-Эмануил и брат его, герцог геневезскій *) Карл-Феликс, оба не имели сыновей, то наследство престола должно было перейти в руки юнаго принца кариньянскаго Карла-Альберта, потомка младшей линіи савойскаго дома, уже признаннаго сардинским наследником на венском конгресе. Либералы считали известнаго вольнолюбіем принца своим главою, и, в ожиданіи его будуіцаго содействія коренным реформам, оставались спокойны. Но сам принц подал повод к волненіям. порицая нескромно действія правительства и явно нротиводействуя герцогу геневез-
") Del Gcnevesc. в Савоіі.
скому. Вмесге с тем, он нескрывал своей ненависти к Австріи, покушавшейся на венском конгресе устранить его от наследства престола. Все это подавало большія надежды склонным к восторженности Италіянцам: одни видели в нем будущаго реформатора Піеыонта; другіе — человека, предназначеннаго к возрожденію всей Италіи. Поэты и литераторы наперерыв славили принца. Но многіе, изучая характер его, представлявшій странную смесь юношеской опромечтивости и старческой скрытности, и видя его колебанія между стремленіем объединить Италію и страхом потерять яаследство сардинскаго престола, не верили его либерализму. И действительно — он уже не раз остерегал правительство на счет замыслов, сообщенных ему карбонарами, что наконец заставило их ускорить исполненіе своего замысла, скрывъот принца, как время, так и место, первоначальнаго возстанія. Заговорщики, желая воспользоваться неаполитанским переворотом. отвлекшим австрійскую армію в южную Италію, решились открыть действія в Алессандріи, где карбонари имели болыиія связи. В ночи с 9-го на 10-е марта н. ст. они овладели тамошнею цитаделью, а на следующее утро составили временное правительство (giunta), которое должно было заведывать делами до образованія общаго управленія в Италіи. 11 марта н. ст. в голове прокламаціи о состояніи страны на военном положеніи, находились слова: „Reguo d'Italia", заключавшія в себе угрозу Австріи и всем италіянским государствам. Король Сардинскій, зная, что уполномоченный его на Лайбахском конгресе обязался, именем своего Государя, не изменять образа правленія в Піемонте, приказал, в ночи на 1-е (13-е) марта, напечатать объявленіе. в коем отказывался
даровать конститущю, потому что это могло дать повод к нашествію австрійских войск, а на следующій день, когда произошло возстаніе в Турине, отказался от престола, в пользу своего брата Карла Феликса, тогда находившагося в Модене, и отправился в Ниццу, назначив до прибытія новаго Короля регентом принца кариньянскаго. Уступая корону Карлу Феликсу, человеку грубому, упрямому и состоявшему под вліяніем лицемера-ханжи, герцога моденскаго, Виктор-Эмануил пріуготовил господство аветрійской партіи.
Тогда-же принц кариньянскій, увлеченный возстаніем жителей Турина в омут революціи, принуждеп был принять испанскую конституцію, учредить временную юнту и образовать новое министерство; но вслед за тем собственноручно написал губернаторам Савоіи, Генуи и Новарры, что он считает объявленіе конституціи не имеющим законной силы, пока она не утверждена самим Королем. Желая отнять у Австріи всякій предлог к вооруженному вмешательству, принц запретил народныя демонстрант и обещал амнисгію войскам, которыя перейдут на сторону правительства. Либералы, встретя сопротивленіе в своем прежнем покровителе, хотели задержать его, в виде заложника, либо даже убить его. Но это не удалось им и поставило во враждебное положевіе к ним принца, который, настойчиво держась принятой им системы, затруднял по возможности народныя вооруженія и не принял ломбардских депутатов, предлагавших поддержать піемонтское возстаніе старослуживыми бывшаго вице-короля Евгенія и тридцатью тысячами человек національной стражи. Лолучив, вслед за тем, строгое повеленіе Короля Карла Феликса—немедленно отправиться с войска-
ми верными престолу в Новару, и ожидать там дальнейших распоряженій, принц тайно уехал туда и сложил с себя регентство 9 (21) марта (9). Как только получены были в Милане и Лайбахе известія о піемонтском возстаніи, то главнокомандующій австрійскими войсками в Ломбардіи, граф Бубна, принял меры к немедленному сосредоточенію своей арміи на реке Тичино. В то время, еще нельзя было сообразить, в какой мере распространится народное волненіе в Италіи, и по тому Императоры Александр и Франц сочли нужным усилить австрійскія войска в Ломбардіи значительными подкрепленіями. С этою целыо, русская армія, в числе более ста тысяч человек, собранная в Царстве Польском и в югозападных губерніях, должна была двинуться, частью чрез Австрійскую Силезію, частью чрез Галицію и Венгрію, в Италію (10). Главнокомандующим этой арміи был назначен герой Бородина и Кульма, увенчанный свежими лаврами побед на Кавказе, генерал Ермолов, который, находясь временно в Петербурге, получил Высочайшее повеленіе прибыть в Лайбах и пріехал туда в половине (в конце) апреля. Но возстаніе в Шемонте тогда уже было совершенно подавлено. Сам Ермолов, излагая эту эпоху своей жизни, пишет: „Конечно, не было доселе примера, чтобы начальник, предназначенный к командованію арміею, был столько, как я, доволен, что война не имела места. Довольно сказать в доказательство сего, что я очень хорошо понимал невыгоды явиться в Италіи вскоре после Суворова и Бонапарте, которым века удивляться будут. Русскому нельзя не знать, какія препятствія поставляемы были Суворову австрійским правительством, я из наших и лучших даже генералов,
не думаю, чтобы возмечтал кто нибудь ему уподобиться" (и).
Усмиреніе возстанія в Піеыонте не потребовало значительных усилій. Народ и войска разделились на две партіи, между собою враждебныя. Хотя, но отбытіи принца кариньянскаго из Турина, военный министр Сантароза был облечен диктаторскою властью, однакоже мнигіе члены правительственной юнты отказались содействовать ему и подали в отставку. Сам он хоте.ть искать убежище в алессандрійской цитадели, но остался в столице, получив сведеніе, будтобы преданный королевской партіи полк драгунов Королевы ушел из Новары в Алессандрію, с восклицаніями: да здравствует конституція! Надеясь на помощь Ломбардіи и Франціи, Сантароза сосредоточил все войска, державшія сторону революціи, в Алессандріи, и решился двинуться к Новаре, против королевской арміи генерала Ла-Торре. Но когда распространился слух о пораженіи неаполитанских инсургентов, многіе из генералов Сантарозы воспользовались амнистіей и передались к Ла-Торре, который перешел через Сезію, 4 апреля н. ст. и мог-бы немедленно овладеть Турином, но, не будучи уверен в своих войсках, отсгупил обратно к Новаре. Сантароза, надеясь, что королевская армія, будучи решительно атакована им, перейдет на его сторону, направился к Новаре и 8-го н. ст. повел нападете на стоявшаго там генерала Ла-Торре. Атака республиканцев была весьма стремительна, но не имела успеха, а, между тем, как они истощали усилія для овладенія новарскою іюзиціей, авангард австрійской арміи, иереиравясь через Тичино у Буфалоры, обошел их с праваго фланга. Молодые солдаты Сантарозы, пораженные ааническим стра-
хом, обратились в бегство и чрез несколько часов совершенно разсеялись (12). 10 апреля н. ст. Ла-Торре торжественно вступил в Турин. Для охраненія тишины и сшжойствія на ашіенинском полуострове, австрійское правительство заняло Шемонт 12-ю тысячами и Королевство Обеих Сицилій 42-я тысячами человек: содержаніе этих войск стоило стране ежемесячно 570,000 гульдснов (около 350 тысяч рубл. серебр.).
Неаполитанское и сардинское правительства неумеренно воспользовались легко одержанными победами. Вместе с возвращеніем Короля Фердинанда, не только последовало запрещеніе всяких обществ, но закрыты были университеты и высшія школы. Карбонари, отсылаемые на каторгу, подвергались телесному наказанію плетьми на главных улицах столицы. Сотни людей были осуждены на смертную казнь; другіе, и в числе их многіе генералы и депутаты. Коллетта, Поэріо и другіе, изгнаны. В Піемонте господствовало вліяніе австрійскаго правительства, благодаря управленію беззаботнаго и лениваго Карла Феликса. Не довольствуясь тем, венскій двор старался устранить принца кариньянскаго от наследства престола, чтобы передать корону эрцгерцогу, супругу дочери Виктора Эмануила, герцогу моденскому, что заставило принца обратиться к покровительству Франціи. Сам Император Александра в последствіи получиь о нем весьма выгодные отзывы от Мочениго и маркиза Паулуччи, стал поддерживать права его на сардинское престолонаследіе. Граф Конфалоньери, в качестве одного из главных адептов карбонаризма. был подвергнуть, на пути в Спильберг, в Вене, строжайшему допросу, при Метгернихе, желавшем от него вынудить иризнаніе в виновности принца кприньянскаго;
но Конфалоньери предпочел тяжкое заключеніе (сагсеге duro) предательству. Тогда-же пострадал поэт ПелликЬ, излившій в звучных стихахт. свою скорбь о судьбах Италіи. Страданія, перенесенныя им, сперва под венеціянскими пломбами, а потом—в спильбергских казематах, трогательно разсказаны им в сочиненіи: „Мои темницы" (Le miei prigioni), и хотя автор выразил их с редким сииреніем,однакоже не мало способствовал къусиленію ненависти против Меттерниха и австрійскаго деспотизма. Многіе из узников умерли в заточеніи; другіе, и в числе их Паллавичини и Марончелли, подверглись припадкам сумашествія (13).
Еще не было усмирено волненіе в Шемонте, когда вспыхнуло возстаніе Греков. Уже несколько веков страдали они под игом невежественных, свирепых Турок, и казалось—ничто не могло воскресить падшій дух в стране Мильтіадов и Леонидов. Всевышній Промысл судил иначе. Французская революція возбудила идеи свободы и независимости в разсеянных по всей Европе Греках, и первым из них уроженец Фессаліи Ригас, как некогда Тиртей, призывал к оружію потомков древней Эллады, и будучи выдан Австрійцами Туркам, погиб лютою смертью: белградскій паша приказал распилить его между двух досок. Его последователи на время затихли.
Міровыя событія, последовавшія за паденіем Наполеона— венскій конгрес, где шла речь о прекращеніи варварійских разбоев и о судьбе Мальтійскаго ордена, в особенности - же образованіе Священнаго Союза, коему стоустая молва приписывала цель изгнанія из Европы Турок: эти событія по-
дали надежду на помощь нескольким поселившимся в Вене, по торговым делам, Грекам, которые, видя во главе Европы единовернаго с ними, известнаго великодушіем Императора Александра, думали найти в нем давно желаннаго освободителя. Под вліяніем такого настроенія, четыре Грека, (в числе коих архимандрит Антимос и редактор издаваемаго в Вене греческаго журнала Феоклет из Макриницы) основали общество, под названіем гетергщ составленное из их венских соотечественников, и пригласили принять в нем участіе тех, кои находились в Париже, Москве и других городах; впрочем, число членов общества тогда было весьма ограничено: кроме помянутых четырех венских Греков, коноводами гетеріи считались: Петримали в Москве, Варваци в Таганроге, Николаи Скуфас в Одессе и Секерис в Париже. Подобно масонам. гетеристы были разделены на восемь степеней, из коих высшая, 8-я, оставалась незанятою, и каждому из поступающих в общество намекали, что во главе его стоит один из величайших европейских монархов: такое увереніе не имело никакого основанія, но начальники гетеріи сами искренно разделяли заблужденіе своих последователей, твердо надеясь на покровительство Императора Александра и удостоеннаго его доверіем, греческаго патріота, графа Каподистріа (14).
Покушеніе нескольких выходцев, мечтавших об освобожденіи своего отечества, никогда не могло-бы увенчаться уопехом, еслибы не была сколько-нибудь подготовлена к тому вся масса греческаго народа. Для этого надлежало вдохнуть новую жизнь в убитых духом Греков, и средством к тому послужило просвещеніе. Обширное развитіе в ХѴТІІ веке греческой торговли сблизило Грецію с ааііад-
ною Европою. Париж, Вена, Лейпциг, Тріеет, сделались центрами, куда стекались Греки, знакомясь с потребностями новейшей цивилизаціи, усвоивая себе ея научныя и литературныя пріобретенія, но не отвращая взора от родины и стараясь наделить ее частью пріобретенных ими умственных сокровищ; в числе их были: Варваци, основавшій многія благотворительныя заведенія на островах Хіосе, Псаре и на контингенте Греціи; братья Зосииы, из Москвы и Ливорно, содержавшіе на собственБЫЙ счет школу в Янине и слывшіе греческими Медичисами, и проч. (15).
Когда таким образом греческій народ, или, лучше сказать, наиболее просвещенные из Греков, усвоив идею независимости, жаждали осуществить ее, гетеристы, прежде всего, озаботились о сборе средств для достиженія задуманной ими цели и послали своих эмиссаров в Грецію, чтобы разузнать положеніе дел и открыть сношенія с своими соотечественниками. Но эти агенты, люди, не обладавшіе ни малейшим значеніем в стране, не только не принесли никакой пользы делу, но, напротив того, повредили ему, обманув гетерію вымышленными сведеніями о мнимом успехе дапнаго им порученія. Начальники гетеріи, положась на полученныя от агентов известія—о всеобщей готовности Греков к возстанію, обратились, в 1819 году, к графу Каподистріа, ходатайствуя о содействіи им русскаго правительства. Невозможно было избрать более неблагопріятнаго времени к подобной просьбе: вся западная Европа тогда находилась в опасеніи смут возбуждаемых карбонарами и другими тайными сектами. И потому неудивительно, что греческіе агенты получили решительный отказ: „Никогда подобное цредцріятіе не будет поддержано
русским правительством—сказал им граф Каподистріа,—да и во всяком случае оно безразсудно". Как ни ясен был отзыв графа Каподистріа, греческіе эмиссары вывели заключеніе, что министр не мог дать им другаго офиціальиаго ответа, но что русское правительство было расположено поддерживать их соотечественников!.. В этом убежденіи утвердил их князь Александр Ипсиланти, к которому они обратились после отказа Каподистріа. Ипсиланти, потомок древней фанаріотской фамиліи, генерал-маіор русской службы, получил за отличіе в сраженіи при Люцене орден Св. Владиміра 4-й степени с бантом и лишился правой руки в битве под Дрезденом. Самонадеянный, легкомысленный, Ипсиланти, не только присоединился к гетеріи, но обнадежил и других греческих эмиссаров в полном сучувствіи к их делу Императора Александра. Его уверенія были переданы в преувеличенном виде в Греціи, Дунайскія княжества, Константинополь, во все иеста, где были разсеяны Греки. Пожертвованія Августейших особ на пользу просвещенія Греціи были выказаны агентами в виде содействія возстанію. Не менее лживы были распущенные ими слухи о необъятных средствах гетеріи и о всеобщей готовности Греков возстать по первому призыву их европейских сподвижников, Ипсиланти получал поддельные адрессы, за подписями тысячей никогда не существовавших жителей Морей и других греческих областей, и не зная ни тамошняго народа, ни людей, с которыми имел дело, ласкал себя надеждою играть роль освободителя Греціи. С этою целью, прибыв летом 1820 года в Одессу, Ипсиланти созывал к себе на совещанія Греков, говорил с ними от имени Императора, назначал эфоров для распоряженія дтл
лами и суммами гетеріи, в Одесее, Москве, Таганроге, Яссах, Вухаресте и Константинополе, высылал снабженных инструкціями агентов в Грецію и отправился в Бессарабію, чтобы войти в сношенія с обоими господарями Дунайских княжеств, князьями Суццо, и склонить их к принятию участія в борьбе против Турок. Молдавскій господарь, князь Михаил Суццо, человек слабохарактерный, находившійся под вліяніем постельника Ризоса, вступил в ряды гетеріи; вслед затем, кончина валахскаго господаря Александра Суццо открыла свободное поприще замыслам князя Ипсиланти (16).
Тогда-же Али-паша янинскій, навлекшій на себя сильное подозреніе Порты, старался возбудить Греков к возстанію и успел присоединить к своему войску множество Албанцев. Ипсиланти, узнав о том, решился приступить к делу. Для пополненія казны гетеристов, расхищенной их эмиссарами, открыта была общая подписка. Один из агентов князя Ипсиланти, Аристиди был послан в Сербію, с приглашеніем принять участіе в предстоящей борьбе с Турками; другіе эмиссары отправились в разлачныя области Греціи, объявляя повсюду, что так-называемый „уполномоченный наместник,, явится в Морее летом 1821 года. Вместе с тем, Ипсиланти и его сподвижники составляли различные безразсудные планы, как наприм. послать в Константинополь предписаніе тамошней эфоріи—поджечь город в нескольких местах, вооружить всех Греков, и пользуясь общею суматохою, умертвить Султана и важнейших сановников Порты, овладеть адмиралтейством и арсеналом и истребить всех Турок. Патріарх константинопольскій должен был объявить во всех церквях о всеобщем возста-
ніи, что значило — другими словами — подвергнуть все греческое народонаселение неминуемой гибели, и т. под.—Между тем, морейскіе гетеристы дали знать янинскому паше о предстоящем их возстаніи. Паша был весьма обрадован этим известіем, но имея в виду, чтобы они сделали диверсію, предоставя ему самостоятельныя действія, предложил греческим агентам склонить князя Ипсиланти ко вторженію в Дунайскія княжества, а сам принял на себя поддержаніе возстанія в Эпире и Морее. С другой стороны, молдавскій господарь Михаил Суццо, опасаясь, чтобы не узнали Турки о его сношеніях с гетеріей, старался убедить Ипсиланти к занятію Дунайских княжеств, преувеличивая средства, которыя могли доставить сіи области. Как в тоже самое время два агента гетеріи были схвачены и умерщвлены Турками, Ипатос—в Македоніи и Аристиди —в Виддине, то князь Ипсиланти решился немедленно вторгнуться в Молдавію, и собрав в Бессарабіи отряд из Греков, Арнаутов и русских удальцев, перешел 22 февраля (6 марта) черезъПрут и вступил с торжеством в Яссы. Тогда-же валахскій боярин Феодор, прозванный Владиміреско, (от носимаго им на груди русскаго ордена Св. Владиміра), занял Бухарест (17).
К сожаленію, князь Ипсиланти, с перваго-же шага в Дунайскія княжества, начал ряд ошибок, отнимавших всякую надежду на успех его дерзкаго предпріятія. Отказавшись непосредственно содействовать усиліям Греков, он должен был разсчитывать исключительно на пособіе румынскаго народа, и с этою целыо облегчить участь поселян, находившихся в тяжкой зависимости от богатых землевладельцев. Вместо того, он издал манифест, в котором увещевал Румынов не остав-
лять своих мирных :$анятій. объявляя, что старый порядок будет сохранен неизменно, и что он вовсе ненамерен оставаться в княжествах, а только пройдет чрез них для вторженія в Элладу. „Еслиже-сказано было в заключеніе манифеста—безумные Турки посягнут вступить в вашу страну, то великая держава накажет их за такую дерзость". Можно-ли было, после подобнаго объявленія, удивляться, что Румыны остались совершенно равнодушны к предпріятію, которое, по пршнанію самаго главнаго предводителя, было чуждо их интересамъ1? Ипсиланти стольже мало заботился о сочувствіи к нему высших образованных классов, оскорбляя самолюбіе бояр своим высокомеріем, и даже не успел сблизиться с самыми даровитыми из начальников возстанія. Вторгаясь в Дунайскія княжества, он полагал. что Пор га немедленно пошлет туда войска, без предварительнаго соглашенія с Россіей, и тем даст право русскому правительству начать войну, либо сочтеть нужньга испросить согласіе Россіи на вторженіе в Княжества, что дало-бы время инсургентам утвердиться там и продолжать борьбу. Ипсиланти разсчитывал на сочувствіе Россіи делу Греков и надеялся, что могущество Императора Александра даст ему возможность следовать влеченію своего сердца, не уступая требованіям австрійской политики, чуждой его собственным пользаи (18). Но наш Государь, приняв незадолго пред тем на Лайбахском конгресе обязательство преследовать всякое покушеніе против законнаго правительства, считал греческое возстаніе также опасным для общаго спокойствія, как и революдіонныя покушенія на западе Европы. Получив известіе о происшествіях в Молдавіи и письмо князя Ипсиланти, в котором он умолял Россійскаго
Монарха не отказать в своем Августейшем покровительстве Греціи, и в особенности обоим Дунайским княжествам, Император Александр повелед:
1) Исключить из русской службы князя Александра Впсиланти.
2) Объявить ему, что Государь отнюдь не одобряет его намеренія, и что он никогда не должен надеяться на помощь Россіи.
3) Главнокомандующему русскими войсками 2-ой арміи, графу Витгенштейну, наблюдать строжайшій неутралитет, на счеть смятеній в обоих Княжествах, и не принимать в действіях их жителей никакого участія.
4) Сообщить все эти распоряженія русскому полномочному министру в Константинополе, барону Строганову, вместе с предписаніем ему довести до сведенія Порты, что политика Россійскаго Монарха всегда будет чужда покушеніям нарушающим спокойствіе какой-либо страны, и что Государь, в своих сношеніях с Портою, ничего не желает, кроме постояннаго и точнаго соблюденія трактатов, существующих между обеими державами. В такомъже смысле и венскій двор предппсал своему интернунцію в Константинополе, графу Люцову, объясниться с Портою на счет дружественных видов Австрійскаго Императора.
В письме графа Каподистріа к генералу Ипсиланти было выражено прискорбіе нашего Государя, при полученіи известія о нарушеніи мира с Турціею. Признавая весьма естественным желаніе Греков улучшить свою участь, Император Александр полагал, что эта высокая цель немогла быть достигнута—ни возмущеніем, ни тайными происками. Россія находилась в мирных отношеніях с От-
томанскою Портою, и по тому не только участіе в таких предпріятіях, но даже одобреніе их, былобы нарутеніем трактатов.... Далее—сказано: „Зная правила, коими всегда руководился Император в своей политике, как могли вы заблуждаться на счет его намереній? Как смели вы обещать жителям Княжеств опору великой державы? Ежели вы хотели обратить их взоры на Россію, ваши соотечественники, видя ея неподвижность, станут осыпать вас справедливыми упреками"..... За тем, Ка-
подистріа, именем Государя, убеждая князя Ипсиланти отказаться от задуманнаго им безумнаго предпріятія, отнимал у него всякую надежду на помощь русскаго правительства и сообщал ему об исключены его из службы (ш).
Таким образом князь Ипсиланти, возлагавшій все свое упованіе на помощь русскаго правительства, очутился в безвыходном положеніи. Ему оставалось сознаться в сделанной им ошибке пред своими приверженцами и позаботиться об испрошеніи для них амнистіи, чему не отказался бы содействовать Император Александр. Но Ипсиланти, продолжая действовать по прежнему, не постыдился уверять Георгаки и других преданных ему гетеристов, будтобы наш Государь, хотя и поставлен был в необходимость, вследствіе политических соображеній, порицать офиціально возстаніе гетеріи, однакоже частным путем уведомил его, что он не должен слагать оружія, пока не получится ответ Порты на требованія русскаго правительства. Владиміреско и Саввас не дались в обман и разорвав связь с гетеріею, вступили в деятельныя сношенія с рущукским пашею; носились даже слухи, будтобы они предлагали выдать князя Ипсиланти Порте, с тем, чтобы Владимиреско был возве-
ден в званіе валахскаго господаря. Ипсиланти предупредил исполненіе их замысла, успев завлечь Владиміреско в Терговицы и приказав там умертвить его.—Устрашенный гибелью своего сообщника, Саввас перебежал к Туркам, и, не смотря на данныя ему торжественно обещанія. был также предан смерти. Ипсилапти, избегнув угрожавшей ему опасности, надеялся устоять против нестройных полчищ Порты, но вскоре Турки заняли Бухареста. Гетеристы, подавленные превосходством сил, отошли к мест. Рымнику и понесли окончательное пораженіе 7 (19) іюля близ Краіовы, при Драгелыпане, откуда Ипсиланти,. обманув своих подчинненых ложною вестью о вооруженіи Австріи против Турціи, тайно ушел в австрійскія владенія. Русскій резидент в Вене, граф Головкин, известив о том наше министерство, просил, с согласія венскаго двора, разрешенія на счет судьбы князя Ипсиланти. Граф Каподистріа, на вопрос Императора Александра—что следовало, по его мненію, сделать с князем, отвечал, что как Ипсиланти прежде состоял в русской службе, то всего лучше потребовать, чтобы его выдали нам для сужденія на основаніи законов. „Только безпристрастный суд над ним — сказал он—может охранить Греков от подозреній Европы и мщенія Турок». Император Александр отклонил от себя решеніе этого дела, приказав отвечать венскому двору, что он может оставить у себя князя Ипсиланти и ушедших вместе с ним в австрійскія владенія его братьев. Ипсиланти был заключен в венгерской крепости Мункаче, и потом в Терезіенштадте, всего шесть с половиною лет, и наконец, по настоянію Императора Николая Павловича, вь 1827-м году, получил свободу, но тогда
здоровье князя уже было совершенно разстроено, и в следующем-же году он скончался от аневризма (20)..
Почти одновременно с покушеніем Ипсиланти, пелопонезскіе этеристы дружно возстали в нескольких пунктах Морей. Там, еще в начале года, явился, прибывшій с Іонических островов, Феодор Колокотрони, гордившійся тем, что его отец убил собственноручно семьсот Турок. Сам он провел всю свою молодость, ведя за-одно с Клефтами малую войну против врагов своего отечества. Когда-же возстали Греки, Колокотрони, вместе с майнотским беем Петром Мавромихалисом, стали в челе народнаго ополченія (21).
Бешенство Турок, возбужденное вторженіем князя Ипсиланти в Молдавію и Валахію, дошло до крайности, когда получены были в Константинополе известія о повсеместном возстаніи Греков. Оно послужило сигналом к избіенію всех христіан, попавшихся в руки кровожадной черни, и к разграбленію церквей, не только в столице султанов, но и в провинціях. Само турецкое правительвтво не устыдилось принять участіе в неистовствах своего народа. Глава греческой церкви, патріарх Григорій, пріобревшій общее уваженіе, семидесяти-четырех-летній старец, был схвачен в день Св. Пасхи, у алтаря, в полном облаченіи, и повешен у входа той самой церкви, в которой приносил вседневную молитву о благе „ненавидящих и любящих нас». Верховный визирь явился на площадь, где предан был поруганію труп мученика и оставался там целый час, наслаждаясь позорным зрелищем. В оправданіе гибели святителя, диван объявил, что „его казнили, как человека, подозрительнаго по своему происхожденію из Пелопонеса, и как бывшаго, по всей вероят-
ности, одним из зачинщиков возстанія". В довершеніе этого гнуснаго злодеянія, позволили Жидам снять с виселицы труп патріаршій и волочить его по удицам до моря, куда и бросили его вместе с телами других убитых. Три митрополита: ефесскій, никомедійскій и ахіольскій, и восемь других лиц высшаго греческаго духовенства также были преданы смертной казни. Русскій посол изъявши, дивану прискорбіе, нанесенное ему поносного казнью греческаго святителя, умерщвленіем нескольких русских матросов и другими неистовствами, происходившими в Константинополе, в виду самаго султана; тогда-же на совещаніи у австрійскаго интернуція предложено, чтобы резиденты великих держав сообща приняли меры для прекращенія безпорядков, угрожавших гибелью всему христианскому народонаселенію Константинополя. Решено было объявить Порте, что дипломатическіе агенты всех дворов будут просить, для охранения своей безопасности, о присылке в Босфор военных флотов. Но великобританскій посол лорд Странгфорд удовольствовался уклончивым обещаніем Порты— охранять безопасность христіан и отказался от участія в представленіях прочих европейских дипломатов. Успокоенный отступничеством его, диван отвечал на ноту Строганова, извиняя убійства и грабежи, происшедшіе в столице, пылкостью и излишним усердіем своих солдат. А, между тем, возникли новые поводы к столкновеніям нашего посла с турецким правительством (22).
Как, в это время, греческіе крейсеры затрудняли подвоз хлеба в Константинополь, то диван, опасаясь, чтобы многочисленное народонаселеніе столицы не подверглось голоду, приказал, чтобы весь хлеб, туда приходившій иод каким-бы то ни было
флагом из Чернаго моря, выгружался в общественные магазины, с уплатою за него денег из казны, по опредеденной цене: такое распоряженіе, противное статьям 31-и, 32-й и 35-й торговаго трактата, 10 іюня 1783 года, между, Россіею и Оттоманскою Портою, оправдывалось лишь крайнею необходимостью, и по тому Строганов, отвергая его и угрожая разрывом мирных сношеній, предложил Порте доставить все нужное количество хлеба из Одессы, по существующим там ценам. Заметим, что в пользу Англичан было сделано исключеніе: корабли с хлебом, шедшіе в Мальту и на Іоническіе острова, тайно пропускались чрез Восфор; а за припасы, сгружаемые в Царьграде, турецкое правительство платило англійским подданным дороже, нежели прочим. Тогда-же диван подал новый повод к неудовольствію нашему резиденту: 21 мая (2 іюня), по желанію барона Строганова, на случай его отбытія из Константинополя, прибыл к устью Босфора пакетбот, о чем немедленно было сообщено в турецкое министерство иностранньтх дел. На этот отзыв, рейсс-эфенди отвечал требоганіем о немедленном отплытіи нашего судна, с угрозою, в противном случае, принудить к тому силою. Русскій посол, уже переехавшій в Буюкдере, и желавшій перевезти туда свои вещи из Деры, встретил сильное сопротивленіе со стороны Турок, что заставило его формально протестовать против насильственных поступков Порты (23). В последнее время своего пребыванія в Буюкдере, представитель великой монархіи, постоянно громившей Турцію, находился под надзором местных властей, среди необузданнаго народа.
31
Император Александр выехал из Лайбаха 1 (13) мая. В самый тот день получены были им сведенія о кровавых событіях в Константинополе и во многих областях Турціи. В продолженіи конгреса, он имел случай выслушать много разноречивых сужденій о возникшем внезапно греческом вопросе. Одни полагали, что власть Порты над Греками никогда не имела законнаго основанія; что христіанскій народ не может находиться в подданстве иноверцев без нарушенія всех божеских и человеческих уставов; что никакая давность не в силах уничтожить непреложныя права Греков, и что по тому возстаніе их есть священная обязанность, а помощь их против угнетающаго их тирана — несомненвый долг европейских монархов, указываемый им Богом и собственною их совестью. Такія мненія встречали сильный отпор во всех тех, которые, предоставляя Промыслу заботу о решеніи міровых вопросов, и опираясь на совершившихся фактах, хотели, чтобы все оставалось по прежнему (in statu quo); они полагали, что господство Турціи над Греками основано на праве завоеванія, в теченіи веков не под- лежавшем сомненію; что это господство утверждено многими трактатами, заключенными Портою с христіанскими державами, и что нельзя помогать Грекам в их возстаніи без явнаго нарушенія сих трактатов. К тому-же торжествен ныя деклараціи Союзных Государей против насильственных переворотов не позволяли им объявить законным и достойным одобренія в Греціи то самое, что было ими признано преступным и нодлежащим каре в Неаполе и Піемонте. Собственныя выгоды европейских держав требовали положить, как можно поспешнее, конец смутам возникпшм на
Востоке, весьма вредным для торговли. Начало борьбы за независимость Греціи ознаменовалось вторженіемъв Дунайскія Княжества, возстаніем Морей и греческих островов, истребленіем Турок. убійствами и казнями не только Греков, но и других христіан; возможно-ли было цредізидеть, до какой степени могли дойти бедствія несчастной страны? Чтобы прекратить нх, Союзным держава м оставалось два средства: во нервых, объявить главам возставія, чтобы они прекратили свои покушенія, и, вместе с тем, склонить Порту к таким реформам, кои улучшили-бы состояніе ея христіанских подданных, и во вторых, принять решительно сторону Греков, с тем, чтобы на развалинах Турецкой Имііеріи воздвигнуть новую Имперію—Византійскую; но при подобном решеніи дела являлся вопрос: какое положеніе займет эта держава в отношеніи прочих европейских государству и особенно в отношеніи Россіи? Не будут-ли вновь основанныя государства более безпокойными соседями, нежели невежественная и дикая, но слабая Порта.
Различіе видов Союзных держав и взаимная их между собою недоверчивость повели к тому, что не было принято никаких решительных мер к умиротворенію Востока. Забота о судьбе геройскаго народа, составлявшаго по числу едва двадцатую часть против его притеснителей мусульман, была предоставлена случайностям борьбы отчаянной, безнадежной. На первый раз Греки нигде не нашли себе сочувствія. Только в Россіи желали освобожденія Греков и войаы с Турками. Русскій народ видел в Греках единоверцев и в войне за них — святое дело, крестовый поход против неверных; жители наших южных областей надеялись, что ключи Босфора и Дарданелл. перейдя
в другія руки, откроют свободный путь их произведеніям во все страны прибрежныя Средиземному морю. Высшія сословія были в пользу гетеристов, как поборников свободы. Многіе, одушевленные воспоминаніями великаго века Екатерины, полагали, что уже настало время осуществить ея гигантскіе замыслы. Войска, наскучив миром, стремились к новым подвигами Вся Россія была готова воевать с Турками. Император Александр, в одном из своих конфиденціалыіых писем к лорду Кестельри, сознавался, что „из всех Русских он один противился войне с Турками", и жаловался на вред, наносимый народной любви к нему таким противодействіем. А, между тем, быть может, ни прежде, ни после, не было удобнейшаго времени к последней войне с Портою. Ни одна из европейских держав, кроме Англіи, не сталабы противиться видам Россіи, да и в Англіи министерство, поддерживая Турцію, встретило-бы в парламенте сильную оппозицію, в пользу угнетенных Греков. Франція были занята охраненіем своего внутренняго спокойствія в соседстве волновавшейся Испаніи. Австрія обращала все свое вниманіе на поддержаніе существующаго порядка в Италіи. Пруссія действовала за-одно с Россіею. Но, не смотря на все эти благопріятныя обстоятельства, Император Александр отказался от решительной защиты Греков и предпочел облегчить судьбу их, войдя в согдапіеніе с Портою.
С этою целью, русскій кабинет, совершенно уверенный, на основаніи отзыва князя Меттерниха к графу Нессельроду, в содействіи Австріи, потребовал от Порты: „чтобы возстановлены были разрушенныя либо ограбленныя церкви; чтобы христіанская религія впредь была обезпечена. и чтобы
турецкое правительство старалось успокоить Европу, взволнованную поносною казнью патріарха константинопольскаго; чтобы положено было благоразумное и справедливое различіе зачинщиков и участников смут от невинных, долженствующих быть безопасными от преследованій, и чтобы немедленно были очищены Княжества, назначены в них господари и возстановлен яорядок».
Далее объявлено, что в случае отказа на сіи предложенія—„Императору не оставалось ничего более, как немедленно сообщить Высокой Порте, что она поставляет себя во враждебное положеніе к христіанскому міру; что она оправдывает сопротивленіе Греков, поставленных ею в необходимость сражаться для избежанія явной гибели, и что самый характер этой борьбы налагает на Россію долг предложить убежище угнетенным, а равно, вместе со всеми христіанскими державами, оказать Греціи покровительство и помощь, потому что Государь не может предать своих единоверцев на произвол слепаго изуверства".
Для ответа на сей отзыв был дан Высокой Порте восьми-дневный срок, по минованіи коего русскій посол должен был оставить Константинополь, со всеми чиновниками и другими лицами, принадлежавшими к нашей миссіи (24).
Разгадав взаимное несогласіе европейских держав, Турки хотели отвечать отказом на все требованія русскаго правительства, но лорд Странгфорд и граф Люцов, желая предупредить явный разрыв и войну между Россіею и Портою, побудили диван к большей уступчивости. 14 (26) іюля, когда по истеченіи назначеннаго срока переводчики нашего посольства явились за ответом, рейсс-эфенди объявил им словесно, что:
1) Порта торжественно отклоняете от себя обвиненіе в преследованіи Греков и других христіан, за исповедываемую ими веру.
2) Что патріарх был казнен не в качестве главы греческаго христіанства, а как виновный в государственной измене; поруганіе-же его тела было совершено разъяренною чернью, без ведома правительства.
3) Что, по возстановленіи спокойствія, немедленно будет приступлено к возобновленію разрушенных чернью христіанских храмов.
4) Что Порта всегда, старалась отличать невинных от виновных и сожалеет, если, в этом отношеніи, без ея ведома, произошло какое-либо недоразуменіе ; что, пользуясь зависевшими от нея средствами для собственной защиты, дозволенной Божескими и человеческими законами каждому, она никогда не следовала системе истребленія, и что причиною всех бедствій было раздраженіе народа и другія случайныя обстоятельства.
5) Наконец, что, по очищеніи Квяжеств от мятежников и по решеніи участи Ипсиланти и его приверженцев, войска, туда введенныя по желанію самаго барона Строганова (?), отойдут назад и все будет устроено на основаніи существующих трактатов.
Вместе с этим словесным ответом дано было обещаніе прислать, того-же дня вечером, такой-же писменный отзыв, но Строганов счел его неудовлетворительным и не дозволив переводчикам миссіи принять писменный ответ, потребовал, на следующій день, свои паспорты. Рейсс-эфенди, полагая, что русскій министр не имеет на то права, пока не был вручен ему ответ на его ноту, задержал выдачу паспортов и известил о всем
происшедшем англійскаго и австрійскаго резидентов. Оба они старались убедить Строганова, чтобы он принял ноту дивана и отложил свой отъезд, но все их усилія остались тщетны. Поручив интернунцію защиту русских подданных, Строганов отплыл, 29 іюля (10 августа), в Одессу (25).
Таково было положеніе дел по возвращеніи Императора Александра в Петербург. В Россы никто не сомневался в неизбежности войны с Турціею, войны, долженствовавшей, по всей вероятности, иметь последствіем изгнаніе из Европы варварскаго народа. Генерал Дибич, которому суждено было через восемь лет перейти за Балканы и водрузить русскія знамена в соседстве Константинополя, составил, в начале (в половине) іюля, проект действій, который тогда-же был им прочтен Государю. Главныя черты этого плана заключались в следующем:
„Нынешняя война против Турок, по моему мненію — писал Дибич — требует самых решительных и быстрых действій, кои дали-бы нам средства овладеть Царьградом прежде всякой другой державы. Столько-же я уверен, что возмущеніе Греков может служить в последствіи вспомогательным орудіем, но не должно входить в соображенія при составлены плана первоначальных действій. Бунтовщики в Княжестиах еще менее заслуживают вниманія, при составленіи операціоннаго плана, a следует только усилить предосторожности, чтобы они не могли сделаться вредны в отношеніи к способам содержанія и даже к дисциплине наших войск.
„Решительное превосходство русских войск
над Турками доказано на опыте, и по толу главные предметы, при составлены общаго плана действій, должны быть : 1) обезпеченіе доставки жизненных и военных запасов; 2) всевозможное сохраненіе здоровья войск, и 8) скорейшее успокоеніе, или покореніе, жителей страны и устройство приверженнаго нам народонаселенія.
„Признаюсь, что я войну в Азіи считаю гибельною, не приносящею выгод соразмерных издержкам и потере в людях, и подвергающею нас не только разрыву с Персіею, но и ослабленію в Европе, где, в случае общей войны, мы были-бы поставлены в невыгодное положеніе, а, между тем, при самых болыпих пожертвованіях в Азіи, пріобрели-бы там только второстепенное вліяніе. Не должно также упускать из вида, что, вместе с усиленіем арміи в Азіи, она, вероятно, подвергласьбы недостатку не только в съестных, но и в военных запасах. Главнокомандующій войсками в Грузіи лично говорил мне о затрудненіях в продовольствіи, и я совершенно уверен в справедливости всего им сказаннаго, потому что мы имеем только одну весьма необезпеченную дорогу чрез Кавказ, a примеры прошлаго, и даже самых древних времен, доказывают, что в тех странах никогда не должно надеяться на одни пособія земли, тем более, что наша комуникація, при дальнейшем наступленіи, остается на самом коротком базисе и стесняется с обеих сторон враждебными соседями. Конечно, флот может несколько поддерживать такія операціи, но я полагаю, что морскія силы необходимо нужны для поддержки движеній в Европейской Турціи, и едва-ли возможно будет отделить значительную часть их к восточным берегам Чернаго моря. Но еслибы даже это оказалось удобно,
то мы были-бы принуждены действовать между горами и морем, в древнем Понте, и предоставить наши сухопутныя комуникаціи на произвол Персіян.
„Сколько считаю вредным действовать большими силами в Азіи, столько-же полезным там сделать диверсію, и для этого всего выгоднее принять в Азіи обязанность союзников, возбудив Персію против Порты и удалив всякую идею о священной войне, а предлагая поддержать Персіян для завоеванія страны, лежащей на верхних частях Евфрата и Тигра. Если-же они станут домогаться о подкрепленіи их, то Кавказскій корпус отделит в помощь им часть регулярной кавалеріи и может-быть одну пехотную дивизію (я полагал бы 20-ю), и таким образом мы, предоставя себе в Азіи второстепенную роль, сохраним первенство в Европе. Напротив того, мы лишились-бы его, еслибы пожелали господствовать в Азіи.
„Ежели 2-й корпус не назначается в Азію, то должно, по моему мненію, расположить его, вместе с 5-м корпусом, у Калуги и Орла. Во всякомъже случае остаются для войны с Турками: вся 2-ая армія, 3-й и 4-й пехотные, 1-й и 4-й резервные кавалерійскіе корпусы и гвардія. В первой линіи двинутся 2-я армія и 3-й пехотный корпус (всего до 80-ти тысяч человек); за ними будут следовать 4-й пехотный и 4-й резервный кавалерійскій корпусы, которые составят отряды для блокады и осады крепостей, а также займут край в тылу арміи; гвардейскій-же и 1-й резервный кавалерійскій корпусы двинутся за прочими в таком разстояніи, чтобы прибыть к арміи тотчас по переходе через Балканы, при движеніи к Адріанополю.
„Предположив, что политическая обстоятельства
не помешают вам занять Княжества, надлежалобы приступить к тому неотлагательно, чтобы, по возможности, спасти от истребленія хотя часть урожая нынешняго года и обезпечить спокойствіе жителей страны. В следующем-же году (1822), 2-я армія переправится у Измаила и Галаца и обложить либо займет укрепленные пункты на правом берегу Дупая, до морского берега и Рассеваты. 3-й пехотный и 4-й кавалерійскій корпусы, войдя левым флангом в связь со 2-й арміей, займут Молдавію и Валахію, и потом обложат Журжу и Турно. Вторая армія немедленно приступить к осаде Браилова, чтобы утвердиться на нижнем Дунае, a после того осадить Варну, и если окажется возможным овладеть Шумлою, то предпримет это действіе, усилясь частью 3-го корпуса, который, между тем, будет продолжать осаду Враилова, переправится у Туртукая и обложить Силистрію и Рущук; 4-й резервный кавалерійскій корпус с одною пехотною дивизіей займет Малую Валахію, а особый легкій отряд направится, смотря по обстоятельствам, в Грецію, либо в Сербію.
„Если взятіе Шумлы окажется невозможным, то 2-я армія, вместе с 3-м корпусом, осадят Варну и Силистрію, вслед за чем будет послан дессантный отряд для взятія и укрепленія Бургаса.
„Заняв такое положеніе в Европейской Турціи и направя Кавказскій корпус в Арменію, можно предложить непріятелю условія мира, а, между тем, в продолженіи зимы, принять меры к обезпеченію войск продовольствіем и всем нужным, на 1823 год, и к усиленію Грузинскаго корпуса 2-м пехотным. Продовольствіе для 2-й арміи может быть поставлено морем по Дунаю, а для 3-го пехотнаго и 4-го кавалерійскаго корпусов—частью от земли,
а прочее—подвозом на воловътх транспортах. Соблюдете строгой дисциплины и кроткаго обхожденія с природными жителями всех вероисповеданій — по мненію Дибича — доставили-бы нам значительньтя средства к следугощей кампаніи; остальные-же запасы можно было получать морем.
„Одновременно с действіями- в Европейской Турціи должен наступать Ермолов, с величайшею деятельностью, и даже по возможности зимою, чтобы отвлечь от главнаго театра войны азіятскія подкрепленія. Кавказскій корпус, по овладеніи Арзрумом, отрядит часть сил для заіюеванія берегов Чернаго моря в соседстве Требизонда. Весьма выгодно будет, ежели нам в том станут содействовать Персіяне экспедиціей к нижнему Тигру,, а также—если нам удастся склонить на свою сторону туркоманских и курдских владельцев и малоазійских пашей.
„В случае беауспешнаго хода переговоров, сблизятся в марте 1823 года к театру войны гвардія и 4-й пехотный корпус, зимовавшій в Кіевской, Волынской и Подольской губерніях, и устроятся нопыя линш запасов к открытію следующей кампаніи.
„В Азіи начнутся действія, как только разлитіе рек дозволить открыть их. В Европе-же так, чтобы мы могли в начале мая овладеть Шумлою, (если она еще не взята в кампанію 1822 года), и чтобы, во всяком случае, мы успели перевести через Балканы, в последних числах мая, соединенныя силы 2-й арміи и корпусов 4-го пехотнаго и гвардейскаго, (а если найдется нужным, то и 3-го резервнаго кавалерійскаго). Затем, по всей вероятности, произойдет генеральное сраженіе под Адріанополем, после котораго 4-й дехотный корпус
остановится, для прикрытія сообщеній арміи, а главныя силы и Черноморскій флот, еще в іюле, подойдут к Царьграду,
„Для приведенія в исполненіе этого плана дейотвій, необходимо сделать некоторыя пріуготовленія и приступить к ним неотлагательно, потому что, отложив их до открытія действій, мы могли-бы не только причинить замедленіе, но совершенно остановить их, и тем дать Англичанам способ предупредить нас у Царьграда и предписать мир, что доставило-бы им первостепенное вліяніе на Востоке.
„Необходимейшими из приготовленій считаю:
1) Приведете всех морских сил на Черном море в готовность к действію. (Дабы Англичане, по прежним примерам, пройдя через Дарданеллы, не могли явиться под Царьградом без нашего флота).
2) Покупку в казну всего провіанта, находящагося в Одессе и других черноморских гаванях, и пріуготовленіе судов для его транспортировки.
3) Устройство флотилій для действій на Дунае.
4) Приведете на военное положеніе наших крепостей на Днепре и Дунае, и заготовленіе в них, а равно и в черноморских портах, коммисаріатских и провіантских запасов.
5) Приведете в состояніе действовать осадной артиллеріи и заготовленіе достаточнаго количества снарядов, при чем должно в особенности ограничить число мортир.
6) Высылку в море и по теченію Дуная достаточнаго числа судов для перевозки орудій и снарядов. .: 7) Пріуготовленіе достаточнаго подвижнаго госпиталя, при чем должно также иметь в виду снабженіе полков нужным числом воловых бричек, для лазаретов и для артелей.
8) Сближеніе в достаточном числе понтонных рот (шести).
9) Предписаніе артиллерійскому департаменту занимать способных к тому офицеров приготовлевіем ракет на манер Конгревовых, кои могут быть весьма полезны, не только в полевых сраженіях против Турок, но еще более против турецких городов, преимущественно защищаемых жителями.
10) Заблаговременную доставку аптечных и госпитальных припасов в южныя запасныя депо.
11) Учрежденіе достаточных магазинов въдолине Днестра и сбор нужнаго обоза для доставки запасов, уступами.
12) Заготовленіе маршрутов для войск, с таким разсчетом, чтобы ни одна часть их, до перехода через границу, не оставалась долго на месте в пограничных губерніях, которыя, служа главным источником наших средств, не должны быть напрасно обременяемы пребываніем в них слишком болыпаго числа войск.
13) Заблаговременное исчисленіе, из каких губерній и какими способами можно пополнить запасы.
14) Наряд нужнаго числа донских казачьих полков (не менее 20-ти) (26).
Этому плану действій, в главных чертах его, суждено было осуществиться уже в царствованіе преемника Императора Александра I, но при обстоятельствах менее благопріятных нежели прежде. Европейская политика, продлив жизнь „больнаго" исламизма в Европе, не отклонила, а только отсрочила освобожденіе Греціи и войну Россіи с Турціей.
ГЛАВА LXIX.
Переговоры по Восточному вопросу. Конгрес в Веропе. Греческш вопрос.
(1821—1825 г.).
По отбытіи барона Строганова из Константинополя, диван послал непринятый нашим послом свой отзыв, при письме великаго визиря, графу Нессельроду, в Петербург. Турецкія депеши заключали в себе жалобы на барона Строганова и уверенія в желаніи Султана соблюдать трактаты, заключенные с Россіею; вместе с тем, Порта, излагая необходимость покорить возставших подданных своих, отклоняла от себя упрек в преследованіи христіан и намеки Строганова на слабость турецкаго правительства, подавшую повод к неистовствам черни. Уверяя в желаніи своем— сохранить с Россіей дружественныя отношенія, диван требовал выдачи, либо наказанія, бувтовщиков ушедших в русскія и австрійскія владенія, полагал такую меру вернейшим средством возстановить общее спокойствіе и обещал, с своей стороны, назначить Господарей в Княжества, как только там будут совершенно разсеяны мятежныя скопища. Тогда-же сообщено было Портою
о предположена ея вверить управление Княжествами лицам избранным из природных жителей страны (J).
Одновременно с этим отзывом, последовал фирман (указ) Султана, коим предписывалось правительственным лицам оказывать защиту всем Грекам, не принимаю щим участія в возстаніи. Патріархи получили приказаніе обращать заблудшую паству свою на путь долга и покорности правительству. Повелено отменить амбарго (запрещеніе), наложенное на суда с хлебом. Австрійскій и лондонскій кабинеты воспользовались этими уступками, чтобы отклонить войну, но не успели ни возстановить согласіе между Россіею и Портою, ни устроить судьбу Греков. Император Александр, предоставя решеніе греческаго вопроса европейскому ареопагу, получил возможность убедиться, что Меттерних считал Священный Союз не верховным судилищем властителей и народов. (как разумел его сам Александр), a соединеніем вооруженных сил Европы, для удержанія народов в застое. Великобританскій-же кабинет, оказавшій противодействіе прочим державам на конгресах в Троппау и Лайбахе, явил себя враждебным Россіи в греческом вопросе, под предлогом соблюденія того самаго начала невмешательства (non intervention), которое было нарушаемо Англичанами каждый раз, когда только они видели в том свою собственную выгоду.
Таким образом Священный Союз, назначенный для прекращенія раздоров, в самом зародыше их, и для водворенія общаго мира, оказался несостоятельным: вместо того, чтобы положить конец убійствам и опустошеніям в Греціи, оп продлил их на многіе годы. Венскій и лондонскій
кабинеты, как наиболее заинтересованные в Восточном вопросе, желали предупредить войну между Россіею и Портою, но нисколько не заботились— ни об участи Греков и других христіанских подданных Порты, ни об удовлетворены справедливых требованій Императора Александра, а употребляли все извороты своей политики, чтобы парализировать его деятельность. После дипломатической переписки, которая не подвинула ни на шаг решеніе спорных вопросов, Кестельри и Меттерних съехались, осенью 1821 года, в Ганновере; там порешили они, что возстаніе Греков гораздо менее турецкое, нежели обще-европейское дело, гораздо менее последствіе желанія Греков сбросить с себя несносное иго, нежели одно из усилій революціонной партіи, нарушавшей общее спокойствіе Европы. И по тому, (полагали они), ежели эта партія желает изгнанія Турок из Европы, то следует искать противнаго, именно — поддерживать существованіе в Европе Турецкой Имперіи. Да и что поставить на ея место? И какими средствами? Оба они признали вредным всякое измененіе существующаго порядка (т. е. насилія и угнетенія, терпимых Христіанами во всех областях принадлежавших Порте).
Последствіем совещанія в Ганновере была депеша лорда Кестельри к великобританскому резиденту в С.-Петербурге, кавалеру Беготу, для сообщенія с.-петербургскому кабинету. В этом документ, Кестельри, в ответ на запрос нашего правительства — каким образом станут действовать Союзныя державы, в случае разрыва Россіи с Портою, писал, что: „он, не видя необходимости такой войны, не может отвечать—какое полеженіе примут державы в случае явнаго разрыва,
в в особенности не зная, какія событія повлечет за собою война, предпринятая с обширною целью изгнанія Турок из Европы. По его мненію, это было-бы неблагоразумно, со стороны русскаго правительства, потому что Турки тогда сосредоточили-бы свои силы против юговосточных областей Россіи. как напротив ныне их государство ослаблено разобщеніем на две отдельныя части, в Европе и Азіи. Да если-бы и нашелся русскій министр, желающій заменить Порту греческим государством основанным революціей, то на его обязанности лежало-бы изложеніе Союзным державам способов к исполненію такого проекта, против пользы и справедливости коего единогласно протестовали-бы все державы. Во всяком случае, в настоящую минуту, идет дело только о том, чтобы найти средство побудить Порту к удовлетворенію Россіи.... Усилія, сделанныя сообща державами, уже склонили диван к наиважнейшим уступкам, потому что он уже почти (!) согласился на предварительныя требованія: очищенія Княжеств, назначенія господарей и отказа от выдачи эмигрантов; потому что Порта дала формально обещаніе оказывать покровительство своим христіанским подданным, и наконец объявила то, что почти (!) можно назвать общим всепрощеніем. Все дальнейшія средства дляприданія переговорам большей деятельности, как например общій конгрес, предложенный венским двором, по мненію англійскаго министра, не обещали успеха, потому что Порта несоглашалась ни на какое общее вмешательство".
Оправдав, по своему, Турок, Кестельри счел нужным дать ответ на упреки, которым могла подвергнуться Англія: „Выть может—писал он— нас станут обвинять в торговом соперничестве
с южными областями Россіи, но выгоды англійской торговли, напротив того, сопряжены с увеличеніем благосостоянія прочих стран. В отношеніи-же нравственном, конечно, могут спросить у нас—справедливо-ли предоставить потомство столь уважаемых нами героев бедственной участи терпимой им под игом Турок? Конечно, такой вопрос заслуживал-бы вполне общее участіе, еслибы государственные люди могли руководиться влеченіями своего сердца; в действительности-же они обязаны заботиться только о соблюдены тех интересов, которые им поручены непосредственно, а не подвергать опасности настоящее поколеніе из желанія обезпечить благо потомства. Что касается меня — продолжал Кестельри — то я нарушил-бы свои обязанности, еслибы согласился поддерживать политическое возстановленіе Греціи, подвергая нетолько Турок, но и всю Европу, насильственным потрясеніям, да еслибы мы и достигли такой цели, то кто мог-бы ручаться за будущность греческаго народа? Остается только изъявить желаніе, чтобы время и Всевышній Промысл даровали Грекам то облегченіе их участи, которое ни один государственный человек не может доставить им, не изменив прочим обязанностям своим». В таком-же смысле писал Меттерних австрійскому резиденту в Петербурге, графу Лебцельтерну (2). Император Александр, напротив того, полагал, 4то война с Турціею была-бы невероятна и невозможна только тогда, когда мы имели-бы уверенность, или, по крайней мере, основательную надежду, что турецкое правительство зсотело и могло удовлетворить требованіям Россіи, коих справедливость признали Союзныя державы. Чтб касается до желанія Турок прекратить эти недоразуменія?
то'мы видели совершенно противное: в Валахіи и Молдавіи турецкія войска усиливались и укреплялись; само правительство продолжало увеличивать бедствія страны; турецкіе солдаты предавались всевозможвым неистовствам, убивали священников и обращали в пепел монастыри и церкви. Поприще безпорядков распространилось: остров Кипр, котораго жители не принимали участія в возстаніи, был залит христіанскою кровью; многіе из туземцев, пораженные ужасом, отреклись от истинной веры, но и в том не нашли спасенія от меча вражескаго. В отношеніи-же возможности прекратить эти безпорядки, сам Кестельри сознавал слабость турецкаго правительства, ужас внушаемый янычарами и безсиліе Порты, не дозволяишіе обуздывать яшое неповиновеніе ея мусульманских подданных. Излоажв в настоящем виде положеніе дел, Государь требоізал, чтобы Союзники его употребили более решительньы меры для побужденія Порты к удовлетворение требованій Россіи, шъявлял желаніе достигнуть прочнаго мира, и, даже, в таком случае, еслибы представленія Союзных держав не могли предупредить войны, давал обещаніе вооружиться не для расширенія пределов Россіи и не для возвышенія своей власти, а единственно чтобы исполнить лежащія на нем обязанности в отношеніи к его подданным и единоверцам (3).
Очевидно, что Император Александр, требуя от Порты исполненія предположенных им край-
НИХ уСЛОВІЙ (ultimatum), и ВМестЕ С Т'БМ СОЗНа-
вая, что она была не в состояніи исполнить его желанія, выказывал ясно необходимость войны длярешенія греческаго вопроса, что в последствіи подтвердилось на самом опыте. Наши союзники, найротив того, брались уладить дело, но бодее и более
запутывали его. В феврале 1822 года, собрались на совещаніе в Константинополе, у рейс-эфенди, англійскій посол лорд Странгфорд, Чауш-баша, переводчики и другіе чиновники англійской миссіи и Порты.
Лорд Странгфорд открыл заседаніе изъявленіем дружелюбнаго расположенія к Турціи великобританскаго и австрійскаго дворов, не имеющих, по словам его, никакого прямаго интереса в греческом вопросе, но считающих долгом поставить на вид своим добрым союзникам, не в виде угрозы, а как благой совет, чтобы они исполнили условія трактатов с Россіею, потому что в противном случае им придется вести войну. „В настоящее время — он сказал — вопрос ограничен весьма тесными пределами: очистите Княжества, возстановите в них прежнее управленіе, прекратите бедствія наносимыя этим несчастным областям вашими войсками, незнающими дисциплины, назначьте господарей, (если не из Греков, то из туземных бояр), и таким образом докажите, что вы не враждебны системе общаго замиренія, столь успешно водворенной в Европе. Сделайте это, и все европейскія государства будут с вами в дружбе; все будут помогать вам войти в соглашеніе с Россіей; откажите в том, замедлите это сделат, и чрез месяд вторгнется к вйм огромная армія, какой еще никогда не выставляла Россія; вы увидите в Архипелаге русскій флот, готовый действовать за-одно с вашими нынешними врагами; наконед, вы потеряете дружбу всех евроиейских держав, которыя доселе своими усиліями отклоняли войну. Пришло время вам отвечать да, или нет. Какой-же из этих ответов я от вас услышу1?"
Турецкіе дипломаты отвечали, что они искренно
желают мира. „Да и с какой стати у нас будет война? — продолжал рейс-эфенди. — Дайте нам только немного времени для устройства наших внутренних дел. Русскій Император справедлив, и потому не может счесть наше требованіе несправедливым. Он не желает войны, но есть при нем люди, которые ее желают».
„Вы спрашиваете —отвечал лорд Странгфорд— почему у вас будет война? По тому, что в настоящем положеніи Европы никакое государство не может безнаказанно нарушать трактаты. Император справедлив и не желает войны, но он не пожертвует для сохраненія мира—ни своею честью, ни своим достоинством. Не вводите себя в заблужденіе, разсчитывая на соперничество европейских держав, и полагая, что Россія, ведя войну с вами, возбудить их опасенія. Напротив, они знагот, что Россія отстаивает их дело, столько-же, сколько и свое собственное, защищая соблюдете договоровъ'". Когда-же турецкіе сановники сказали, что они в мире с Россіей и не делают никаких приготовленій к войне, великобританскій министр отвечал: „Это неправда.! Можете-ли вы считать себя в мире, когда на ваших границах стоит огромная армія, готовая вторгнуться в ваши пределы, и когда значительный флот ожидает приказанія блокировать ваши гавани. Напрасно также уверяете, будтобы вы сами не готовитесь к войне. Каким-же образом вы объясните сделанный вами призыв к вооружению всего вашего народа1?"
Рейс-эфенди, вероятно, сознав справедливость этого замечанія, спросил, в свою очередь, почему так торопят его правительство очистить Княжества? „Мы вам обещали приступить к тому —сказал он—коль скоро будет достаточно укрощен
греческій мятеж, и мы будем в состояніи без опасности для себя вывести войска из Княжеств».
Лорд Странгфорд поставил на вид турецким министрами., что укрощеніе мятежа существенно зависело от мира с Россіею. Исполните условія трактатов с нею заключенных — сказал он—и главная надежда бунтовщиков исчезнет. Еслиже вы станете воевать с Русскими, то ваши настоящіе враги сделаются друзьями, союзниками Россіи, которой тогда уже нельзя будет их оставить. Греки успеют образовать нечто похожее на правильное правительство; вас заставят заключить мир, и вы будете принуждены признать это правительство. Объявите возобновленіе ваших дружественных сношеній с Россіею, и вы увидите, что Греки, считагощіе вапт разрыв с Русскими вернейшим средством своего спасенія, тотчас станут просить у вас помилованія".
Когда-же Чауш-баша, спросил: „зачем Россія требует немедленнаго очищенія Княжеств ? Какая ей в том выгода?" Странгфорд отвечал: „выгода та, что она освободится от униженія, в глазах делой Европы, сносить вопіющія нарушенія заключенных с нею трактатов; выгода успокоить собственных подданных, раздраженных тем, что правительство не защищает их единоверцев; наконец — выгода выдти из несносыаго положенія, которое не есіь ни мир, ни война.
На замечаніе рейс-эфенди, что и Порта равно должна уважать желанія народа, и что еслибы назначены были господари из Греков, то каждый мусульманин заіюпил-бы: „вы награждаете изменников, вместо того, чтобы наказывать их», великобританскій министр сказал: „константинопольская чернь не знает, сколько у вас в Княжесгвах
войск: 500 или 50,000 человек; она не может знать содержанія ваших нот ко мне и к интернунцію, и ежели вы обяжетесь, что в определенный срок не останется в Княжествах ни одного турецкаго солдата, то — как она о том сведаетъ1? Но, за то, чернь легко может узнать и поймет очень хорошо, должна-ли она будет, или нет, умирать с голода—воирое, который тотчас возникнет, коль скоро возгорится война. Точно также народ поймет свое положеніе, когда узнает, что англійская миссія и англійскіе подданные выедут из Константинополя. Такое известіе произведет мятеж гораздо скорее, нежели какіе-либо толки о том, что делается в двух отдаленных провинціях, которых самое имя неизвестно половине константинопольских жителей".
За тем, англійскій министр, восходя к эпохе, предшествовавшей недоразуменіям между Россіею и Портою, сказал, что „несогласіе между ними существовало еще до отзыва русской миссіи, что поводы к тому должно искать в неопределительности взаимных прав с одной стороны покровительствующей, а с другой—владеющей державы, и что, наконец, настало время истребить навсегда эти начала раздора". Как рейс-эфенди отказывался от высылки довереннаго лица, для переговоров с Россіею, под предлогом, что Порта ничего не требуеті, то лорд Странгфорд весьма не к стати возразил, что: „напротив того, Турки должны требовать, чтобы определены были в точности права Россіи, в качестве покровительствующей державы, без столкновенія с правами Султана, владеющаго Княжествами, и что еслибы Порта послала уполномоченнаго, то могла-бы пріобрести важныя выгоды". Из этих словь англійскаго посла турецкіе мини-
стры имели повод заключить, что Союзные дворы предлагали им свои услуги преимущественно для побужденія Россіи к уступкам, a совсем не для того, чтобы, устроив судьбу Греціи, достигнуть соглашенія между Россіею и Портою (4).
Император Александра давно уже замечая, что участіе Англіи в посредничестве между Россіею и Портою затрудняло успех переговоров, желал по возможности ослабить вліяніе лондонскаго двора на решеніе Восточнаго вопроса. С этою целью, по совету графа Нессельрода, был послан в Вену тайн, советн. Дмитрій Павл. Татищев, обратившій на себя вниманіе благоразумными действіями, во время своего посольства в Испаніи. Ему поручили войти в соглашеніе с князем Меттернихом, на основан! и инструкціи, в коей были несколько смягчены прежнія крайнія условія (ultimatum). Император Александр ограничивался немедленным очищеніем Княжеств, предоставляя Порте объявить свои намеренія, на счет прочих требованій нашего правительства. Вместе с инструкціей, Нессельрод вручил Татищеву письмо к Генцу, прося его помочь нашему агенту своими советами. Но и эта попытка уладить дело не имела успеха: в Вене и Берлине, хотя и согласились поддерживать требованія Россіи, и даже, в случае неудачи переговоров, прервать дипломатическія сношенія с Портою и оставить в Константинополе лишь консулов, однакоже неиначе, как ежели на то последует согласіе прочих держав; а Кестельри, от котораго домогались отзыва Странгфорда, выказавшаго противодействіе выгодам Россіи, отвечал, что Англія, дорожа дружбою Порты, не может отозвать своего посла, да и вообще великобританскій министр, по прежнему, отказывался действовать сообща с другими
дворами и не хотел—ни входить ни в какія-либо условія на счет будущих судеб Греціи, ни поддерживать усилія нашего правительства, касательно исполненія статей Кайнарджискаго договора, относящихся к покровительству христіанских подданных Султана (5).
Очевидно, что удовлетвореніе требованій Императора Александра преимущественно зависело от Англіи, которая ревниво следила за тем, чтобы Порта не только не сделала нам существенных уступок, но и не связала-бы себя на будущее время какимилибо обязательствами в отношеніи своих подданных, единойлеменных, либо единоверных Россіи. Англичане вполне понимали свои политическія и торговыя выгоды, которыя требовали, чтобы на место Турціи, владевшей огромными и богатыми странами и неизвлекавшей из того ни малейшей пользы, не могла утвердиться сильная держава, опасная вліянію Англіи на Востоке. Турки, с своей стороны, питали большее доверіе к Англичанам нежели к другим Франкам, благодаря тому, что Англія безкорыстно противилась властолюбію Франціи в Егияте и заставила покориться Алжир, не овладев этою страною. К тому-же Турки опасались Священнаго Союза, считая его явно направленным протии владычества зіусульман в Европе, и знали, что Англія старалась мешать всем совокупным действіям держав участвовавших в этом Союзе. Сам англійскій иосол соединял в себе многія качества, дававшія ему выгодное значеніе в глазах Турок. Подобно Кестельри, принадлежа к партіи тори, Странгфорд был врагом греческаго возстанія и считал Греков сборищем подлой черни. Обладая талантом снисходить до умственнаго уровня невежественных мусульман и соображаться с их
понятіями и складом речи, он вошел в тесныя сношенія со всеми вліятельнейтими сановниками Порты, от корыстолюбиваго Шалет-эфенди, котораго склонял на свою сторону золотом, до свирепаго Кара-Али, прославляемаго им, как любезнаго и просвещеннаго человека, единственно по тому, что этот варвар, говоря о возстаніи Греков, советовал не прибегать к строгим мерам, а подавить сопротивленіе деньгами (6).
Пользуясь своим вліяніем на диван и не желая вооружить против Англіи ни Россію, ни Австрію, лорд Странгфорд убедил Турок согласиться на немедленное очищеніе Княжеств и на избраніе господарей из тамошних бояр, призванных в Константинополь. Император Александр, получив о том сведеніе, в половине (в конце) мая, приказал графу Нессельроду изъявить полное одобреніе усилій великобританскаго министра, и вместе с тем сообщить, что как только Порта исполнить свои обещанія и назначить уполномоченнаго для переговоров с Россіею, Его Величество, с своей стороны, пришлет такого-же сановника, дабы возстановить на црочном основаніи дружественныя сношенія между обеими державами. Император предполагал, чтобы уполномоченные съехались в Каменец-Подольск (7). Бояре Гика и Стурдза, 19 и 21 іюля, были назначены господарями Валахіи и Молдавіи.—Тогда-же носледовало іювеленіе Султана, вывести из Княжеств все турецкія войска, кроме двух тысяч человек, приданных новым господарям в виде почетной стражи (8). Оставалось побудить Турок к отправленію уполномоченнаго для окончательнаго удовлетворенія требованіям Россіи. С этою целыо, лорд Странгфорд вторично совещался с министрами Порты-
Турецкіе министры, на все убежденія англійскаго посла, по этому предмету, отвечали, что Порта не шменит принятаго ею решенія. „Да и к чему нам— сказали они—посылать уполномоченная. Мы не ссорились с Россіею, которая, напротив того, отозвала своего посланника, как только вспыхнуло возстаніе Греков, и тем вполне обнаружила нам свои враждебные виды; нетрудно было предвидеть, что отъезд Строганова, вместе с зловещими слухами и обещаніями русских агентов в Архипелаге, послужить к ободренію мятежных подданных Порты. Мы объявили амнистію, и бунтовщики наверно покорились-бы, еслибы их неподдерживала надежда на Россію, возбужденная объявленіем русскаго кабинета, будтобы поступки Турціи, по мненію всех Союзных держав, соделывали отныне невозможными ея существованге в Европе.
Лорд Странгфорд, вместо того, чтобы выказать турецким министрам несправедливость упреков, которыми они осыпали Россію, отвечал, что как нельзя того воротить, что уже было сделано, то лучше всего считать прошлое прошлым (que ce qui est passé, soit effectivement regardé comme passé). Далее—он повторил прежде им сказанное, о необходимости некоторых требованій со стороны Турок, что, по его мненію, доставило-бы Порте такія-же выгоды, какія она могла получить, по формальному трактату, но без пожертвО'аній сопряженных с войною. Англійскій министр не позаботился опровергнуть ни обвиненія Турками Россіи в неисполненіи прежних договоров, ни разсужденій их о несправедливости требованы русскаго правительства, ни предположены дивана, будтобы мы приглашали на совещаніе турецкаго уполномоченнаго единственно для заявленія новых притязаній, отказ в коих
подал-бы нам предлог винить Порту во вторичном разрыве с Россіею. В ответ на многоречивыя, большею частью голословный, объясненія рейс-эфевдія, лорд Странгфорд сказал, что „он находит себя обязанным, по долгу чести и совести, сознаться, что рейс-эфенди изложил стольже точно, сколь и справедливо, все касающееся исполненія Портою первых двух пунктов русскаго ultimatum, т. е. возстановленія христіанских храмов и покровительства Греческой Церкви". На счет-же прочих требованій Россіи, Странгфорд ограничился советом: сделать, по возможности, гласными благодетельные и достойные похвалы поступки турецкаго правительства в Княжествах (!) и послать уполномоченнаго, который, выставя в должном свете достоинство мер принятых Портою, мог-бы, в свою очередь, склонить Россію к уступкам (!). Вообще-же лорд Странгфорд не умел, либо не желал, объяснить надлежащим образом права и намеренія Императора Александра, и оправдывая достойныя порицанія действія Порты, заставил турецких министров полагать, что Союзные кабинеты не одобряли действій русскаго правительства (9).
На все следующія убежденія великобританскаго и австрійскаго резидентов, турецкіе министры упорно отвечали одно и тоже: „мы исполняем условія трактатов заключенных с Россіею; что-же касается Греков, то не мешайтесь в наши дела; мы и без вас устроим их». Меттерних, видя, что нельзя было решить это дело в Еонстантинополе, предложил устроить совещаніе в Вене. Между тем, избіеніе христіан на острове Хіосе и другія безчеловечныя действія Турок, возбудив в англійском парламенте сочувствіе оппозиціи в пользу Гре-
ков, заставили лорда Кестельри уклониться от прежней политики и дать другія инстр^кціи Странгфорду. Несколько сщ стя, Кестельри прекратилъсвою жизнь самоубійством, после чего министром иностранных дел назначен был постоянный соперник его Каннинг. Как это неожиданное собьше казалось новою эрою поли гики лондонскаго кабинета, то Странгфорд решился отправиться в Веку, чтобы принять участіе в решеніи восточнаго столкновенія, сделавшагося обще-европейским вопросом; но прежде отъезда хотел еще раз попытаться на склоненіе Турок к требуемым от них уступкам. 15 (27) августа, съехались у рейс-эфенди, кроме лорда Странгфорда, Чауш-баша (Джаниб) и несколько других сановников Порты. Основатель предложеній англійскаго посла послужил составленный Меттернихом меморандум, на нервом плане котораго было поставлено посредничество Европы в ршротвореніи Греціи.
„Отправляясь в Вену, где соберутся представители всей христіанской Европы—сказал Странгфорд—я предвижу, что меня спросят, можно-ли надеяться на действительность мер принятых Отгоманскою Портою, не только для прекращевія междуусобія, но и для устраненія впредь причин его вызвавших? Что отвечу я? Вы отказались послать уполномоченнаго. Так позвольте-же мне быть вашим уполномоченным. Вы не можете сомневатьсявъмоем усердіи и желаніи принести ва'м пользу; но уполномоченный должен быть снабжен инструкціей. Что скажу яѴ
Рейс-эфенди отвечал, что, со стороны лорда Странгфорда, достаточно было засвидетельствовать о точном исполнены ІІортою существуюіцих трактатов и потребовать от Союзных держав, чтобы
оне, прежде всего, прекратили бедствія наносимый Турціи русскими агентами. „Не мешайтесь в наши дела—сказал он —и позвольте нам самим устро-
ить их».
Лорд Странгфорд, желая доказать турецким министрам, что Союзныя державы имели полное право заботиться о возстановленіи спокойствія на востоке Европы, упомянул о связи между турецкими мятежниками и поборниками революцій во всей Европе- „Паденіе вашей Имперіи приготовило-бы другіе насильственные перевороты"—сказал Странгфорд. Турецкіе министры, отвергая всякое вмешательство в управленіе Порты, объявили, что они готовы скорее погибнуть, нежели подвергну ться такому позору. „Не в праве-ли я—спросил Джаниб—распоряжаться в собственном доме, с моим семейством, кротко, либо строгое Да и донуіцу-ли я к себе кого из соседей, под предлогом заботы о моем семейном благополучіи, сказать мне: вы должны поступать, как я советую вам, потому что это будет для вас выгоднее; к тому-же, я могу судить о ваших делах лучше, нежели вы сами".—„Спора нет—отвечал англійскій министр—-что подобный речи былибы неприличны, но еслибы крики и жалобы ваших жен и детей меня безпокоили, то я сперва обратился-бы к вам по дружески, с просьбою унять эту суматоху; но еслибы, паче чаянія, вы мне отказали в том, я обратился-бы с жалобою к кадію. Сколько мне известно, такіе случаи ежедневно бывают в вашей столице". Замечаніе лорда Странгфорда вызвало смех турецкаго министра конференцій, но нисколько не смутило Джаниба. В ответ на упрек англійскаго министра в опустошеиіи Турками острова Хіоса, Джаниб спросил: „За чем-же вы молчали, когда Суворов истреблял
тысячи Турок в Рымнике и Брашюве?" Совещаніе окончилось заявленіем в его готовности пожертвовать для Англіи всеы, кроме своей самостоятельности. „Передайте это вашему визирю в Вене"- сказал он лорду Странгфорду (10).
Тайный сов. Татищев, возвратясь из Вены в Петербург, представил Государю обширный проект веденія переговоров в Вене, предложив назначить к тому его самаго и устроить дело так, чтобы Государь прибыл туда несколько позже, проездом в Верону, где предполагалось собрать конгрес. Император Александр передал проект Татищева графу Каподистріа и поручил ему изложить его мненіе по этому предмету письменно, в виде доклада, условясь о содержаніи его с Татищевым и графом Нессельродом. Еще в 1821 году, граф Каподистріа предвидел невозможность решить дело переговорами европейских держав с Портою, и по тому предлагала во 1-х, занять войсками Княжества, изгнав оттуда Турок; во 2-х, объявить Порте, что эта мера имела единственною целью побужденіе турецкаго правительства к такой системе, которая могла-бы обезпечить спокойствіе ея христіанских подданных, и что Россія торжественно обязывается не нарушать границ, установленных прежними трактатами. Граф Каподистріа предполагал известить о видах русскаго правительства Греков, Сербов, Молдаван и Волохов, призвав их стать в оборонительное положеніе, до окончательнаго решенія их участи, а также склонить Персію к действію сообща с Россіею против Турціи, либо, по крайней мере, к неутралитету. Наконец, европейскія державы былибы приглашены присоеди-
ниться к Россіи, чтобы содействовать постановлевію ручательсгв, на которых должно было упрочиться спокойствіе Востока. Еслибы оне и отвергли такое предложеніе, то это нисколько не помешало-бы нам исполнить наши намеренія, стараясь скрепить союз европейских держав, вопреки им самим, привлеченіем его к новым интересам, долженствующим возникнуть по водвореніи мира на Востоке.
Граф Каподистріа, оставаясь верен своим убежденіям, доказывал, в докладе Государю, и теперь, как и прежде, необходимость приступить к понудительным мерам против Турок. В письме, при котором был представлен доклад, он объяснял, что если Государю неугодно прибегнуть к решительным мерам, то оставалось еще, заняв выжидательное положеніе (une attitude expectante), объявить Союзным кабинетам: „поступайте как хотите с Турками; мы останемся чужды вашим переговорами Ежели они приведут к полезным последствіям, Император будет вам признателен; в противном случае, Его Величество примет, когда сочтет нужным, те меры, которых требуют его обязанности и пользы его Имперіи". Каподистріа полагал, что такая декларація могла убедить Австрію и Англію в решимости русскаго правительства поддерживать свои интересы на Востоке, и послужить к благопріятному решенію дела несравненно лучше, нежели поездка Императора в Вену и его личное участіе в переговорах. Государь думал иначе. Призвав к себе министров, коим было поручено составленіе доклада, и изложив с явным неудовольствіем сущность бумаг ему поднесенных графол Каподистріа, он приказал сообщить венскому двору, что тайн. сов. Татищев от-
правится к нему, для открытія сообща с князем Меттернихом переговоров, кои вести Император предоставляет!, еебе самому, по прибытіи в конце августа в Вену. куда нриглашал нашего Государя Августейшій союзник его, Император Франц.
После этой аудіенціи, Каподистріа оставался в Россіи только несколько недель, устранив себя от занятій по греческому вопросу, по продолжая деятельно исполнять прочія порученія Государя; а в половине августа 1822 года получил отпуск и навсегда уехал ш Россіи. Меттерних, постоянно искавшій выставить его в общественном мненіи за поборника революцій, встретясь в Вене, несколько позже, с генералом Мейтлендол, выразил свое удовольствіе в следующих словах: „и так. генерал, зло исторгнуто с корнем; граф Ігаподистріа похоронен до конца своей жизни. Вы будете жить мирно на островахъ*), а Европа избавится от великих опасностей, которыми угрожало ей вліяніе этого человека". Потомство и Исторія изрекли другой приговор (и).
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги