История царствования императора Александра I и России в его время. т.6

Император Александр прибыл в Вену 7 сентября н. ст. встреченный за несколько миль Императором Францом. Туда-же постепенно съехались: статс-секретарь граф Нессельрод, генерал-адъютанты Чернышев и Закревскій и русскій посол при франдузском дворе, генерал Поццо-ди-Борго; французскіе: миинистр иностранных дел. виконт Монморанси, и посол при русском дворе, де-ла Ферроно; австрійскій посланник при нашем-же дворе, барон Лебцельтерн; прусскіе: министр иностранных дел граф Бернсторф и посланник при венском дворе. граф Гатцфельдт; лорд

*) Меіітлепд был губерпааорои'ь Іопичесісих островові..

Странгфорд, и проч. Отсутствіе графа Каподистріа подавало Меттерниху надежду, что Император Александр не уклонится от обычной австрійскому кабинету политики застоя, и, к сожаленію, последствія превзошли самое чаяніе хитраго дипломата. Ему удалось развить свойственную Государю недоверчивость до того, что, по (несколько преувеличенному) свидетельству графа Нессельрода, осторожные до робости, сам Нессельрод и князь Волконскій, не могли быть уверены, чтобы их не заподозрили в карбона ризме. Под вліявіем такого расположенія, русская политика приняла крутой оборот: Император Александр сделался благосклоннее к навлекшему прежде на себя его неудовольствіе. Странгфорду, и даже сказал во всеуслышаніе, что действія великобританскаго министра не были противны пользам Россіи. Тогда-же наши уполномоченные, исчислив еще раз все злодеянія Турок и все, что было сделано добраго Русскими, изъявили готовность „возобновить дипломатическія сношенія с Турціею, если она согласится открыть непосредственно переговоры на счет ручательств, которыя обезпечивали-бы будущность Греков, либо если она докажет на самом деле уваженіе к вероисповеданію, состоящему под покровительством Россіи, и восстановить внутреннее спокойствіе в Греціи на основаніях, могущих успокоить Россійскаго Монарха в отношеніи судьбы его единовер-

цев»(¹²).

Таким образом Император Александр уже не настаивал на неотлагательном умиротвореніи Греціи, предоставляя будущности решеніе Восточнаго вопроса, столь близкаго Россіи, столь тесно связаннаго с ея матеріальными и нравственными интересами. Все вниманіе Государя было устремлено на

Испанію, и подавленіе революціи в сей стране сделалось главным вопросом на предстоявшем конгрессе в Вероне. Меттерних торжествовал^ полагая, что, отняв у Греков помощь Россіи, он заставить их безусловно покориться Султану; но последствія выказали всю несостоятельность его разсчетов.

После замедленія переговоров, в следствіе неожиданной смерти Кестельри, собрался конгрес в Вероне. 3 (15) октября, прибыли туда Имнератор Австрійскій и Король Прусскій, а на следующій день — Император Александра В числе съехавшихся там Высоких особ и дипломатов находились: италіянскіе государи; прусскіе принцы Вильгельм и Карл, граф Бернсторф, барон Гумбольдт и доживавшій свой век, государственный канцлер, князь Гарденберг; граф Нессельрод; русскіе послы в Лондоне и Париже, граф Ливен и генерал Поццо-ди-Борго ; герцог Веллингтон; брат лорда Кестельри, маркиз Лондондери (Стюарт); виконт Странгфорд и лорд Бургерш; князь Меттерних; австрійскій посол в Лондоне, князь Эстергази, и резидент при петербургском діюре, барон Лебцельтерн; французскій министр иностранных дел, виконт Монморанси, и послы: в Вене, маркиз Караман; в Петербурге, де-ла Ферроне; в Берлине, Реневаль, и в Лондоне, знаменитый Шатобріан.

На совещаніях конгресса были обсуждаемы вопросы: о возстановленіи законнаго правительства в йспаніи; о мерах для прекращенія торговли неграми и о водвореніи мира на Востоке. Подавленіе всех вообще революцій сделалось лозунгом Священнаго Союза. Россія, Австрія и Пруссія потребовали от Испаніи прекращенія волновавших ее

смут (¹³). Франція решилась действовать оружіем для достиженія этой цели: с перваго взгляда, вмешательство Французов во внутреннія дела Испаніи казалось нееообразным ни с началами политической свободы, лежавшими в осноианіи их правительства, ни с общественным мненіем народа, ратовавшаго в продолженіи многих лет со всею Европою за свою независимость; в действитсльности-же, Французы, тревожимые воспоминаніями прежних побед, желали войны. Сам Король, не смотря на свойственную ему любовь к спокойствію и миру, видел в предстоящей войне средство отвлечь за пределы страны пглл страстей, угрожавших волненіями самой Франдіи. И к тому-же, хотя давно миновало время—„когда уже не было Пиренеев», хотя исчезла всякая фамильная солидарность между французскими и испанскими Бурбонами, однакоже для Людовика XVIII было вьтгоднее иметь в соседстве своем бездарнаго Фердинанда, нежели бурную юнту, возбудившую своим примером революціи в Неаполе и Піемонте и состоявшую в связи с тайными обществами Франціи. Все это побудило виконта Монморанси принять обязательство— подавленія вооруженною рукою мятежа в Испаніи; большинство совета министров не одобряло такого предпріятія, ссылаясь на скудость денежных средств и на опасность подвергнуть войска сближенію с испанскими либералами; Монморанси подал в отставку, но Король тем не менее исполнил определеніе веронскаго конгреса. Англія употребила все возможныя усилія, чтобы отклонить Францію от вмешательства в дела Испаніи. Веллингтон и потом Каннинг угрожали французскому правительству гибелью при столкіювеніи с испанскою революціею; а глава сен-джемскаго кабинета, лорд Ливерпуль,

высказался откровеннее: „Во всех вопросах, касающихся Испаши, Лортугаліи и Нидерландов, Англія считает обязанностью выступить на первый план. Она не может допустить вмешательство французскаго правительства, особенно когда оно объявляет намереніе возстановить в Испаши фамильное вліяніе, которому Англія противилась всеми силами более века". Но в Вероне сам Император Александру а в Париже Поццо-ди-Борго, настояли, чтобы Франція исполнила свое обещаніе; участь испанской революціи была решена. Французская армія вторгнулась за Пиренеи, и легкій успех ея доказал, что тамошняя революція была делом не всего народа, но слабой партіи.

Вопрос о торговле неграми встретил, как и на прежних конгресах, общее сочувствіе европейских держав, но притязанія, снова предъявленныя Англичанами, в виде мер необходимых для прекращенія этого постыднаго торга, были отвергнуты.

Важнейшій-же из вопросов, предложенных на обсужденіе конгреса — о будущности милліонов христіан, подданных Порты, остался нерешенным. В совещаніи конгреса, 9 ноября н. ст. Татищев сообщил декларацію, в коей, отклонив убедительно от Россіи упрек в возбужденіи греческаго возетанія, изложил условія, на которых могли быть возстановлены наши дипломатическія сношенія с Портою, именно: 1) умиреніе Греціи; 2) очищеніе Княжеств от турецких войск, и 3) отмена стеснительиых мер, принятых Портою против торговли и свободнаго мореплаванія. Уполномоченные Австріи, Пруссіи и Франціи признали умеренность этих требованій и обещали всевозможно содействовать удовлетворенію Россіи, а Веллингтон,

также торжественно сознав великодушную умеренность Россійскаго Монарха, старался однакоже выказать важность уступок сделанных Портою, как ряд фактов, могущих удовлетворить требованія Императора Александра и склонить Россію к возстановленію дипломатичееких сношеній съТурціей. Он обещал, что Англія употребить ьсевозможныя средства, дабы побудить диван к отмене всего того, что нарушало мир и согласіе между обеими державами. На другой день, Татиідев объявил, от имени Императора Александра, чго „дружественныя чувства его союзников внушали в нем такое доверіе, что он совершенно предоставляет их благоразумію попеченіе о дальнейших перегово-

рах»(¹⁴).

Несколько дней спустя, Александр, беседуя с Шатобріаном, сказал ему: „Я очень рад, что вы, побывав в Вероне, можете быть безпристрастным свидетелем наших действій. Неужели вы думали, как уверяют наши непріятели, что Священный Союз составлен в угоду властолюбію? Это моглобы случиться при ирежнем порядке вещей; но в настоящее время станем-ли мы заботиться о каких-либо частных выгодах, когда весь образованный мір подвергается опасности? Теперь уже не может быть более политики англійской, французской, русской, прусской, австрійской; теперь—одна лишь политика общая, которая должна быть принята народами и государями для блага всех и каждаго. Я должен первый пребыть верным тем началам, на коих я основал союз. Представилось испытаніе -возстаніе Греціи. Ничего не могло быть более выгоднаго для меня и моего народа, более согласнаго с общественным мненіем в Россіи, как религіозная война нротив Турок; но я

видел в волненіях Пелопоннеса признаки революціи и—удержался. Чего не делали, чтоб разорвать еотоз? То внушали мне предубежденія, то старались уязвить мое самолюбіе; то оскорбляли явно. Но меня очень плохо знали, если думали, что мои }бежденія зависели от тщеславія, либо могли уступить желанію мщенія. Нет! Никогда не оставлю я монархов, с которыми нахожусь в сонме. Государи имеют право заключать явные союзы для защиты от тайных общесть. Да и что может увлечь меня? Нуждаюсь-ли я в увеличеніи моей имперіи? Провиденіе дало в мое распоряженіе восемьсот тысяч солдат не для удовлетворенія моего властолюбія, а чтоб я покровительствовал религіи, нравственности и правосудію, и охранял начала порядка, на коих зиждется человеческое общество" (^І5).

Едва лишь конгрес окончил совещанія поделам Востока, как раздался голос угнетенных Греков, взывающій к Европе о помощи, во имя истинной веры и страдающаго человечества. Граф Метакса, прибыв с греческою депутаціей в Италію, желад ходатайствовать на конгресе за своих братій, не ему было в том решительно отказано. Донося о понесенной им неудаче временному правительству, Метакса советовал не соглашаться на перемиріе и на сомнительным ручательства, предлагаелыя Портою. Б тоже время Колокотрони убеждал Греков: „не надеяться ни на кого, кроме своих мечей и ружей" (^1С).

В продолженіи первых двух лет возстанія Греков (1821—1822 г.), политика Англіи постоянно была враждебна им. Лорд Лондондерри (Кестельри) видел в них скопище мятежников. Когда-же министерство иностранных дел перешло в руки Канниша, он принял совершенно иную систему.

и вскоре Странгфорд, из полученной им инструкции, убедился, что новый министр далеко оставит за собою и домогательства оппозиціи в пользу Греков и нерепштельныя требованія русскаго правительства. По словам лорда Каннинга: „Англія не могла равнодушно смотреть на участь христіанскаго народа, в продолжен іи нескольких веков стенающаго под игом варваров. Король желает, чтобы великобританскій посол вступился за Греков, как за христіан, потребовал от Порты немедленнаго исполненія обеіцаній, данных министрам союзных держав. и поставил на вид дивану, что, в случат, отказа исполнить их требованіе, Англія не может долее оставаться в дружественных отношеніях с Портой (¹⁷).

Тем не менее однакоже возобновленіе дипломатических сношеній между Россіею и Портою не Яодвинулось ни на шаг, потому что в отношеніи к главному предмету переговоров — успокоенію Греціи, диван ограничился принятіем на себя обязательства — „доказать цельпгь рядом действій, в какой степени европейскія державы могли положиться на благоразуміе и умеренность турецкаго правительства". Такое неопределительное обеіцаніе, как и должно было ожидать, подало повод к новым недоуменіям и несогласіям. Император Александр имел справедливую причину жаловаться на то, что Турки оставили в Княжествах двух военачальников, независимых от господарей, с тремя тысячами человек милиціи. Диван отговаривался необходимостью прекратить грабежи разбойничьих шаек и предупредить новыя покушенія гетеристов собиравшихся в Бессарабіи; но не мог отрицать, что обязательство, им на себя принятое, не было исполнено, и что содержаніе валахской милиціи,

прежде стоившее неболее 252,000 піастров, увеличилось до полутора милліона и было весьма обременительно для жителей страны. Тогда-же Порта наРЗ шила интересы нашей морской торговли. До того времени немногія лишь державы иыели право проникать в Черное море; корабли-же прочих, второстепенных держав появлялись там не иначе, как под флагом пользовавшихся сим преимуществом націй. Согласно тому, русскій флаг прикрывал в теченіи уже более сорока лет многія иностранныя, нреимущественно-же греческія суда, чем, конечно, пользовались и инсургенты; вт^ таком злоупотреблении участвовали все великія державы, и Порта терпела его; но вдруг сделано было распоряженіе, чтобы все иностранныя суда подвергались строгому осмотру, и несколько плававших под русским флагом кораблей захвачено, под предлогом, что груз их предназначался для инсургентов. Вслед за тем, объявлен фирман, коим возобновлялось давнишнее постановленіе, перегружать все франкскіе корабли на т}рецкіе, за исключеніем лишь товаров пострадавших от аваріи. Граф Нессельрод, в письме, от 7 (19) мая 1823 года, к лорду Странгфорду, поставил на вид все поводы к неудовольеівію нашего правительства, в последнее время доданные Портою, и по настояшю Странгфорда С)лтап обязался принять меры к облегченію русской торговли и совершенно очистить Княжества. Казалось—были істранены все преиятсгвія к возстаповленію дипломатических сношеній между Россіею и Портою. Император Алексаьдр назначил послом в Константинополь тайнаго советника графа Рибопьера, но отложил прибытіе его туда до окончательнаго удовлетворенія тех требованій, коих справедливость была признана самою Портою, в

ожиданіи чего бы.і итправлен в Константинополь статскій советник Минчіаки, с порученіем покончить дело о плаваніи русских кораблей на Черном море. Диван, желая выказать прибытіе г. Минчіаки в виде возобновленія дружественных сношеній с Россіею, сделал весьма почетный пріем нашему агенту, но не приступад к решенію спорных вопросов, и в особенности уклонялся от объяснешй касательно умиротворенія Греціи. Меттерних выражал убежденіе, что Порта, приняв на себя обязательство доказать на деле снисхожденіе Грекам, сделала все, чего могла требовать Россія; но Император Александр думал иначе. Свиданіе его с Императором Францом в Чернавчице, осенью 1823 года, не изменило его видов, хотя Меттерних, разсчитывая на j ступчивость нашего Государя, имел дерзость сказать о нем принцу Гатцфельду: „его непременно надобно держать между нами; иначе - он уйдет от нас». Император Александр, выведенный из терпенія двуличіем своих союзников, не скрывал намеренія, судя но тому отзыву, котораго ожидал из Константинополя, отправить туда свое посольство, либо объявить воііну Порте (¹⁸).

В начале 1824 года, появился мемуар русскаго правительства, об умиротвореніи Греціи, сообщенный Союзным дворам, для обьясненія видов нашего Государя по Восточному вопросу. В этом документе, вопрос о будущей судьбе Греков определительно был иоставлен в числе условій, необходимых к возс]'ановленію политических сношсній между Россіею и Иортою. „Ыожет-ли Россія— сказано было в мемуаре—оставаться равнодушною, когда разстроены ея связи с Востоком, поражена бездействіем ея торговля и нарушены ея важнейшіе интересы'? Конечно, другія державы не идіею гь

причины руководствоваться столь положительными видами; но согласно-ли с их политикою и великодушіем допускать бедствія удручающіе и Грецію, и Турцію?...." Очевидно, что Турки никогда не согласятся признать политическую независимость Греціи, и что, с другой стороны, Греки никогда не покорятся Порте. Чтобы прекратить безполезное пролитіе крови на Востоке, необходимо избрать средину между двумя крайностями, именно:

„Образовать на материке Греціи три княжества, подобных Дунайским: первое, из Фессаліи, Беотіи и Аттики, (или из восточной Греціи); второе, из Эпира и Акарнаніи (западной Греціи), и третье, из Морей (южной Греціи), к которому можно былобы присоединить и Кандію; что-же касается до островов Архипелага, то их следовало подчинить муниципальному устройству, издавна там существующему. Порта сохранила-бы господство над всеми этими странами, не вмешиваясь в их уиравленіе, получала-бы ежегодную дань соразмерную средствам каждой, и вообще находилась-бы с ними в отношеніях, подобных тем, кои существуют у ней с Валахіей и Молдавіей (¹⁹). Вместе с этим меморандумом, Россія пригласила своих союзников прислать от себя уполномоченных в Петербурга, для обсужденія предложеннаго ею проекта, в общей конференціи. Причина такого смелаго шага очевидна: со времени вступленія Каннинга в должность министра иностранных дел, вліяпіе Англіи в Греціи возрасло в ущерб тому, на которое имела право Россія, как по своему географическому положенію, так и по единоверію с Греками. Император Александр был уверен, что Порта не согласится на исполнепіе русскаго проекта; нельзя было сомневаться также и в том, что, в случае

неодобренія европейскими державами этого проекта, война сделается неизбежною. Такого последствія старались избегнуть — и Каннинг, и Меттерних: первый не хотел, чтобы Россія явилась с полномочіем Священнаго Союза для водворенія спокойствия на Востоке, подобно тому, как действовали Австрія в Италіи и Фрагщія в Испаніи; а Меттерних также не хотел войны, противной основаніям принятым в Лайбахе и Вероне, и полагал, что надлежало обратить оружіе не против Турціи, а против мятежных ея гіодданных. Но Союзныя державы не могли решительно отказаться от предложенных им совещаній в Петербурге, не подав повода к неотлагательной войне. И по тому австрійскій канцлер согласился на открытіе конференцій, надеясь, что ловкость австрійскаго посланника в Петербурге, графа Лебцельтерна, даст возможность выиграть время достаточное для подавленія возстанія в Греціи. Тогда-же преемник лорда Странгфорда, Стратфорд Капнинг, отправляясь в Константинополь, посетил Петербург, чтобы ознакомиться на месте с духом переговоров, но объявил, что ему не дано иолномочія для присутствія в конференціях, и даже не скрыл что англійское правительство намерено совершенно устраниться от всякаго в них участія, не предвидя пользы к водворенію спокойствія на Востоке от вооруженнаго вмешательства в эту минуту, когда обе воюющія стороны находились в сильном раздраженіи. Настоящій смысл такого отзыва заключался в том, что англійскій мипистр иностранных дел был убежден, что Греки одержать верх над Турками, и хотел дать инсургентам нужное к тому время. Оба они, и Меттерних, и Каннивг, желали устранить Россію от

вмешательства в дела Востока, но виды их были совершенно различны: первый действовал во имя законности (légitimité), a второй — во имя свободы народов и права их учреждать у себя такой образ правленія, какой найдут наиболее удобным. Император Александр мог-бы воспользоваться разногласіем европейских держав и разрубить мечем Гордіев у.юд Восточнаго вопроса. Ему надлежало проявить хотя отчасти решимость и непреклонность, столь блистательно выказанныя им в Отечественную войну, но он предпочел продолжать дело дипломатическим путем, в надежде иметь непосредственное вліяніе на совещанія веденный в его столице (²⁰).

Эти совещанія открылись представленіем новаго русскаго мемуара, в коем предложено было начать вмешательство европейских держав по Восточному вопросу требованіем перемирія, с угрозою, в случае несогласія на то Порты, отзыва всех посланников из Константинополя. Но уполномоченные Союзных дворов считали себя не в праве поддерживать предложеніе нашего правительства, и тщательно избегая всего, что могло повести к разрыву с Портою, предложили обратиться к ней, от лица всех держав, участвовавших в совещаніях, с запросом: не находит-ли она возможным, по собственному побужденію, обратиться к общему посредничеству и прекратить на время военный действія? Россія, потеряв надежду на поддержаніе своих требованій, принуждена была одобрить иротокол, составленный ея союзниками. Когда-же этот документ был препровожден в Вену, то тамошніе резиденты Союзных дворов, вместо того, чтобы обратиться к Порте с общею нотою, отнеслись к вей каждый особо, и Меттерних, с обычною ему

осторожностью, предложить заменить во всех нотах, выраженіе „посредничество" другим более мягким: „добрыя услуги" (bons offices). Ответърейсъэфенди на эти ноты заключал в себе объявленіе: „что Порта недопустит никакого посторонняго вмешательства в свои внутреннія дела, что она не нуждается ни в чьих „ус.іугах» и не может обещать никакого шмененія ъь своих учреждишях» (")• Но еще прежде полученія этого отзыва, Император Александр обратился к Союзным державам с запросом — каким образом оне предполагали действовать в случае отказа Порты на их предложеніе, и тогда-же прекратив петерб\ргскія совещанія, повелел графу Нессельроду объявить, в циркуляре, разосланном ко всем европейским дворам, что отныне Россія намерена действовать, соображаясь только с своими правами и выгодами ("). Не только Минчіаки в Константинополе не скрывал ни от кого, что Священному Союзу был нанесен решительный удар в деле Восточнаго вопроса, но русскіе резиденты получили приказаніе извещать свой кабинета о залечаемых ими признаках какого-либо недоброжелательнаго нал соглашенія между державами и о средавах обезпечить достоинство, интересы и права Россіи без ущерба для спокойствія Европы. Ил донесенія русскаго посла в Лондоне, князя Ливена, видно было, что Анг.іія не принадлежала к подобному союзу, и как без нее никакой союз не мог быть нам опасен, то надлежало—по его мненію—нанести решигельный удар для поддержанія прав и выгод Россіи. Русскій посланник в Париже, ГІоццо ди-Борго, ненавидевшій Мегтерниха, выразился еще определительнее: не обращая вниманія на необходимость сохраненія мира в Европе, он старался доказать, что вь чрезвычай-

ных случаях следовало прибегать к крайним мерам, которыя, судя по современному положенію европейских держав, не могли побудить их к явному сопротивленію видам Россіи. По словам его: „на петербургских конференціях было решено приступить к общему вмешательству держав, которое отринуто диваном; за тем, Император Александр предложил принять в отношеніи Порты понудительная меры, но не успел склонить к тому своих союзников. В таком положеніи, оставалось ему одному привести в исполненіе проекта вмешательства, одобренный всеми державами, и занять Княжества, не отказываясь действовать впоследствіи по общему соглашенію. Ежели Союзники, преимущественно-же Меттерних, от котораго наиболее зависело дело, хотели мира, то такая энергическая мера послужила-бы к его достиженію; в противном случае—надлежало угрозою войны устрашить Австрію (²³).

Император Александр не решился вести войну, и тем паче, что Порта удовлетворила все требованія нашего правительства, кроме умиротворенія Греціи, но старался превозмочь упорство Турок, дав новое направленіе своей политике. Доселе нате правительство, строго соблюдая начала Священнаго Союза, отказывалось от всякаго содействія Грекам, которые, будучи предоставлены своим сильным врагам, наконец обратились к покровительству Англіи. Уступая общественному мненію, Каннинг готов был вручить своим соотечественникам меч на защиту Греціи, но предвидел, что вмеіиательство Англіи вызовет против нее такоеже недоброжелательство великих держав, какое возбудила против себя Россія, и по тому искал надежных союзников. Из всех континенталь-

ных держав, наиболее пользы для задуманнаго им дела могли принести Австрія и Россія. Но политическіе принципы Австріи и многократно испытанное коварство Меттерниха отстраняли Каннинга от теснаго союза с венским кабинетом. „Очевидно— писал он, в октябре 1825 года, лорду Ливерпулю—что Меттерниху нельзя ни в чем довериться, и что мы не можем действовать с ним за одно, не подвергаясь наверно измене. Он проведет нас, не только по всегдашней привычке к обману, но и для того, чтобы удовлетворить свое самолюбіе. Лорд Каннинг не имел доверія и к шаткой политике Франціи. Император Александр, также не раз убедясь в двуличіи Меттерниха, отдалялся от Австріи с каждьш днем более и более; когда Меттерних, узнав, что Греки ходатайствовали о покровительстве Англіи, предложил нашему Государю новый проект успокоенія Греціи, Император Александр, тогда находившиеся в Таганроге, послал предписаніе Татищеву, в Вену, не вступать ни в какіе переговоры по Восточному вопросу. В таких обстоятельствах, не трудно было сближеніе между с.-петербургским и лондонски л кабинетами, не смотря на различіе их видов по греческому вопросу: Каннинг уже и тогда считал необходимым признать политическую независимость Греціи, а наш Государь, на основаніи принятой им системы, не желая потворствовать революціонному духу, ограничивался желаніем даровать Грекам такое-же управленіе, каким пользовались Сербы под турецким владычеством. Тем не менее однакоже англійскій министр принял с удовольствіем изъявленіе желанія, выраженное, от имени Императора Александра, князем Ливеном: „чтобы Каннинг взяд на себя решеніе греческагд

вопроса, ибо Англія была единственная держава, могшая достигнуть того удовлетворительными образом. Но Каннинг, остерегаясь связать себя какими-либо условіями с русским правительство м, хотя изъявил Ливену признательность за доверіе оказанное им лондонскому кабинету, однакоже предполагал приступить к делу не прежде, как „тогда, когда Австрія и Франція поручат Англіи действовать сперва на Россію, а потом на воююіція стороны". Осторожность англійскаго министра увенчалась полным успехом: по его словам: „члены Священнаго Союза (de l'auguste Sainte - Alliance), один за другим, объявили ему, что одна лишь Англія могла вывести их из затрудненія" (²⁴).

Сам Меттерних, потеряв надежду провести Каннинга, сознался, что „развязку греческаго вопроса должно искать не в Константиіюполе и не в Петербурге, а в Лондоне, подобно тому как вся сила греческаго возстанія находится в Навпліи и на островах, коими Турки не могут овладеть, пока Англичане будут помогать Грекам» (²⁵).

Таі;им образом Англія, отстранив наше правительство от поданія помощи Грекам, заняла место, принадлежащее Россіи по единоверію с угнетенным народом, и отдалила на многіе годы, быть может навсегда, изгнаніе из Европы невежественных врагов имени христова. Отказавшись от действій в пользу Греціи, Имиератор Александр принес невознаградимую жертву Священному Союзу и потерял плоды всех іюдвиговь совершенных им на освобожденіе Европы.

ГЛАВА LXX.

Расиоряженія по административной и законодательнон частям. Замечателыімя зданія и памятники. Общественная и частная благотворительность.

(1818—1825 г.)

Последніе годы царствованія Александра I ознаменовались в нашей администраціи весьма важными распоряженіями в отношеніи помещичьих крестьян, в губерніях возвращенных от Польши и в Лифляндіи. Бедственное положеніе первых, после неурожая 1817 года, сделалось невыносимым от притесненій некоторых владельцев, которые удерживали своих людей на господских работах большее против инвентарей число дней, под предлогом неисполненія требуемых уроков; запрещали молоть хлеб на собственных жерновах—„чтобы они платили арендаторам положенную за помол плату", а равно не дозволяли—ни продавать на сторону собственные продукты, ни покупать соль где-либо, кроме господской экономіи, или у арендаторов. Для пресеченія таких злоупотребленій, правительство приняло следующія меры: 1) возложило на помещиков и арендаторов снабженіе крестьян хлебом на продовольствіе и семенами для посева, если в том окажется нужда; 2) в случае

неименія крестьянами рабочаго скота, производить обработку полей их всеми вообще людьми, на счет времени положеннаго для господской работы; Я) пока крестьяне не обезпечены в продовольствіи, запрещено вывозить из именія хлеб и производить винокуреніе; 4) если-же и за тем замечена будет безпечность со стороны помещиков в продовольствіи крестьян, то такія именія велено брать в опеку. Далее — предписано: господскія работы исполнять только в дни, оиределенные инвентарями; не обременять крестьян урочными работами; не делать им жестоких наказаній; не принуждать их к работам в праздничные дни; не стеснять в продаже собственных продуктов и в покупке соли у вольных продавцов; не позволять евреям, арендующим корчмы, давать крестьянам върост деньги, либо в долг вино, забирая у них за это скот, или что другое необходимое крестьянину і¹).

Еще в 1811 году, эстляндское дворянство изъявило желаніе отречься от крепостнаго наследственнаго права на своих крестьян, предоставляя себе только право собственности на одну землю; подобнаяже готовность даровать личную свободу своим крестьянам была выражена дворянами Курляндіи и Лифляндіи. Для приведенія в исполненіе такого намеренія, совершенно согласнаго с видами Государя, учреждены были особыя коимисіи, коим поручено составленіе проектов Положеній: для эстляндских крестьян, под председательством тамошняго военнаго губернатора, наследнаго принца Августа Ольденбургскаго; а для курляндских и лифляндских—обе, под председательством рижскаго военнаго губернатора, маркиза Паулуччи. Проекты Положений удостоились Высочайшаго утвержденія:

для Эсгляндіи в 1816-м, для Курляндіи в 1817-м и для Лифляндіи в 1819 году (²).

К сожаленію, готовность, изъявленная остзейским дворянством—„отказаться на вечныя времена от крепостных прав, предоставя себе полное право собственности на землю и неограниченное право ею пользоваться" — (Полож. о лифляндских крестьянах глава I, ст. I) подала повод к возможности воспользоваться новым „Положеніем не для улучшенія судьбы крестьян, а для возмвщенія с избытком уступок сделанных зеылевладельцами в 1804-м и 1805 годах. И действительно — остзейскій помещик, имея полное и неограниченное право на землю состоявшую в его владеніи, нолучил возможность требовать от крестьянина повинности по собственному произволу, и хотя эти повинности были определеньт так называемыми вакенбухами (Waekenbuchern), однакоже ничто не мешало владельцам именій вымогать более должнаго, угрожая хозяевам отнятіем состоявших в их пользованіи участков. Правда, все отпущенные на волю люди, именно: хозяева (Wirthe), батраки (Knechte), бобыли (Lostreiber) и дворовые (Hofsleute), имели право отказаться от своего крестьянскаго двора, или работ, и в другом месте делать договоры на аренды и работы; но это право было ограничено постановленіем, чтобы они оставались в первые три года в округе того-же прихода, в последующіе три—в округе того-же правительственнаго участка (Odnungâgericbt), апотом— в пределах губерніи. (Полож. о лифляндских крестьянах глава И, ст. XIII). Очевидно, что остзейскіе крестьяне, и после мнимаго освобожденія, остались в совершенной зависимости от своих помещиков (³). Иностранные писатели справедливо

славили великодушные виды Императора Александра, но в действителъности помещичьи крестьяне остзейских губерній, по прежнему, остались рабами (⁴)=

В числе общих мер, клонившихся к улучшенію состоянія крепосгных людей, упомянем о предписаніи губернским начальствам наблюдать строжайше чрез полицію за исполненіем Монаршей воли—о неупотребленіи крестьян к господским работам в воскресные дни, а также в дванадесятые и храмовые праздники, 29 іюня в день Св. Апост. Петра и Павла, -9 мая и 6 декабря в дни Святителя и Чудотв. Николая (⁵).

По вопросу, возникшему в общем собраніи санктпетербургских департаментов сената, следует-ли взыскивать деньги за гербовую бумагу по делам людей отыскивающих свободу, но нриговоренных іі помещичье владеніе, постановлено: принимая ьо вниманіе, что такіе люди, большею частью неимущіе, не могли-бы внести денег за бумагу и пошлины по делам их о иске недоказанной свободы, и что по таким делам вносят апеллянт и ходатайствую™ для пользы казенной губернскіе прокуроры и стряпчіе, то, когда их настоянія и доказательства высшим судом, или сенатом, будут уничтожены, от взысканія в казну пошлинных, апелляціонных и за гербовую бумагу, вместо которой употреблена простая, их освободить (⁶). Император Александр, желая также, по уголовным делам, в коих крепостные люди участвовали в преступленіях господ своих, отвратить как могущую произойти несоразмерность в наказаніях с престушюніями простолюдинов, так и открывавшуюся иногда несправедливость наказанія невинных, повелел Коммисіи составленія законов: „составить законоположеніе, по коему кре-

постные люди, соделавшіе преступленіе по приказанию господ своих, не подвергались-бы наказанію по решеніям уголовных палат, утвержденньш начальниками губерній, но чтоб ожидаемо было Высочайшее разрешеніе и об них, вместе с теми виновными, принудившими их учинить преступленія, о коих приговор по закону представляется на ревизію Правительствующаго Сената (⁷).

Увольненіе помещичьих крестьян в свободные хлебопашцы, на основаніи Высочайшаго указа 20 февраля 1803 года, вообще шло довольно медленно, таким образом, что, в продолженіи 22-х лет, по 1-е генваря 1825 года, было уволено всего на все до 50,000 душ. (В действительности, по документам, 48,317 душ, но в числе их показаны некоторые крестьяне, уволенные с семействами, без означенія душ в сих семействах) (⁸).

В 1823 году, по Высочайше утвержденному мненію государственпаго совета, последовал указ о запрещеніи казенным крестьянам из болыпих семей делиться на малыя, без разрешенія казенной палаты, которая должна была дозволять раздел, наблюдая, чтобы в каждом дворе было неменее трех работников, от 15-ти до 60-ти лет, и чтобы то семейство еще прежде раздела исполнило рекрутскую повинность (⁹).

По законодательной части, в разрешеніе просьбы бывшаго архимандрита Тоасафа Лебединскаго, о снятіи с него священно-монашескаго сана и определеніи его, по прежнему, в статскую службу, с возвращеніем заслуженнаго им чина, государственный совет утвердил заключеніе сената: об отказе Лебединскому в чине, с тем, „чтобы на будущее время постановлено было правилом: слагаюсь

ідему с себя монашеское званіе и обращаемому в первобытное состояніе гражданское, не возвращать того, от чего он при постриженіи своем единожды и навсегда пред церковью отрекся, как-то: именія, чинов и знаков отличія, а предоставить пользоваться теми только правами, кои принадлежали ему по рожденію" (¹⁰).

В 1818 году, на основаніи Высочайше утвержденнаго Положенія комитета министров, последовал сенатскій указ о неприведеніи в исполненіе приговоров, по коимь присуждено будет к наказанію более девяти человек, без представленія в сенат и Высочайшаго соизволенія (^п).

В том же году, войсковая канцелярія войска Донскаго приговорила казака Нехаева, за кражу из церкви 14-ти копеек, как святотатца, к наказанію кнутом 30-ю ударами, с вырезаніем ноздрей и с постановленіем указных знаков, и к ссылке в каторжную работу. Прокурор войсковой канцеляріи, находя ея решеніе основанным на законах, но сомнительным, а подсудимаго заслуживающим снисхожденіе. довел, чрез председателя канцеляріи, генерад-маіора Родіонова, до сведенія министра юстиціи о всех обстоятельствах этого дела, именно, что казак Нехаев, от рода 47-ми лет, в продолженіи службы вел себя похвально, отличался в сраженіях храбростью, женат, весьма беден, и показал при допросе, что „взял означенныя деньги по крайней бедности, для заплаты кузнецу, несчитая этого поступка кражею, а еще менее святотатством, и не знал сколь тяжкое за то положено наказаніе, ибо ему никогда не было читано воинских артикулов». Министр юстиціи, цризнав заключеніе прокурора основательным, предстанил комитету министров свое мненіе, что;

,,достаточно было вменить Нехаеву в наказаніе долговременное тюремное заключеніе, и за тем оставить его свободным». Комитет министров полагал утвердить это мненіе, на что последовало Высочайшее соизволеніе (¹²).

При разомотреніи-же в общем собраніи дела об однодворце малаканской секты Гранкине, сужденном за поношеніе святых икон, голоса разделились: большинство членов полагало сослать его без наказанія в таврическую губернію, на Молочныя воды, где находятся поселенцы одной с ним секты; а четыре члена изъявили мненіе, согласно с приговором сената, наказать Гранкина плетьми 20-ю ударами и сослать на Молочныя воды. Государь повелел: исполнить мненіе, четырьмя членами изъявленное (¹³).

Для уничтоженія возникшей в разных местах, особенно-же в воронежской губерніи, секты, принявшей некоторые обряды еврейской веры и именуемой Суботниками, повелено: 1) всем, перешедшим от христіанской веры в жидовство, сделать увещаніе чрез достойнейших духовных лиц тамошняго духовенства, и тех, которые снова обратятся в христіанство, присоединить к православно; 2) наставников жидовской секты обращать в военную службу—строевую и нестроевую, и отсылать в Грузію, где они, не зная туземнаго языка, не могут распространять своего лжеученія; по определеніи-же их там на службу, не увольнять в отставку и не да*вать временных отпусков в их домы, что не только прекратить их пагубное вліяніе, но поселит в их последователях страх упорствовать в своем отступничестве (¹⁹).

По случаю нескольких безименных доносов, из курской губерніи, оказавшихся неоснователь-

ными, повелено было повсеместно подтвердить, что, на основаніи существующих о таких доносах узаконены, никакого действія впредь по безъименным доносам производимо не будет. За тЬм, когда, по ревизіи сенатора Мясоедова, тульской, орловской и курской губерній, было отдано под суд более тысячи чиновников, большею частью, по доносам сделанным под присягою, один из членов общаго собранія государственнаго совета, действительный тайный советник князь Куракин представил записку, в коей объяснял, что не следовало основывать решеніе дела и участь чиновника единственно на взятой от доносителя присяге. В подтверждееіе такого мненія, было приведено, что присяга по закону должна предшествовать показанію; донос-же делается до присяги, которая после доноса уже невместна, и по тому допускать ее не должно, как по сей невместности, так и по тому, что доноситель есть ни свидетель, ни ответчик, а по нашим законам в судных делах только такія лица допускаются к присяге. А по тому, на будущее время, он считал необходимым запретить присягу доносителей. По прочтеніи записки князя Куракина в общем собраніи государственнаго совета, большинство членов согласились с его мненіел. Император Александр соизволил утиердить его (¹⁵).

По разсмотреніи в государственном совете сеыатскаго доклада, о том: какую меру наказанія определять уличенным в преступленіи неѵкинским Грекам, последовало мненіе, что: „они, по состоявшимся о них Высочайшим граматам и указам, имеют право производить заграничный торг на равне с первостатейными купцами, а по тому их подвергать телесному наказанію не следует» (¹⁶).

Император Александра во время путешествій своих по внутреыним губерніям Россіи, заметив, что исиравленіе дорог в самую пору полевых сельских работ было весьма обременительно для крестьян, поиелел вразумить губернскія начальства», чтобы они, при исполнены Высочайшаго указа 13-го декабря 1817 года, о содержании дорог в исправности, распоряжались так, чтобы оно не обращалось к разоренію жителей, а садка деревьев по сторонам дорог разделена была-бы на несколько лет и производилась-бы только весною или осенью, да и вообще все наряды обывателей для приведенія дорог к желаемому совершенству делались-бы в свободное от сельских работ время и в количестве сообразном с существенною надобностью (^п).

Обезпеченіе народнаго продовольствія, весьма затруднительное в Россіи, по неудовлетворительному состоянію сообщены и по чрезвычайному колебашю цен на хлеб, постоянно было первостепенным предметом заботливости правительства. В 1822 г. Высочайше повелено учредить в каждой губерніи коммжію продоволъствія, для снабженія жителей в неурожайные годы хлебом и денежных пособіем. С этою целыо, в распоряженіи коммисій состояли хлебные запасы, или деыежныя суммы; когда-же собственные запасы губерніи оказывались недостаточными, коммисія должна была обращаться к пособію от правительства. Коммисіюі под председательством гражданскаго губернатора, составляли: губернскій предводитель дворянства, вице-губернатор, управляющій удельною конторою, губернски прокурор, два уездные предводи геля и один непременный член по выбору от дворянства. Полное количество хлебных запасов полагалось по две четверти на ревизскую душу; в тех-д;е губерніях,

где. вместо магазинов, учреждались денежные капиталы, полное количество их долженствовало составить сумму на покупку хлеба, по средним ценам, считая по одной четверти на каждую ревизскую душу. Для составленія запасных магазинов, полагалось сбирать ежегодно с каждой души по четыре гарнца хлеба, а в тех губерніях, где, вместо магазинов, учредятся капиталы, по 25-ти копеек, пока будет собрано все помянутое количество. На суммы, выдаваемыя в пособіе крестьянам, либо на покупку для них хлеба, взимать по 6% в год и присоединять их к капиталу. В случае-же недостатка губернских запасов или капиталов, Коммисія должна была испрашивать ссуды от правительства (¹⁸).

В начале 1824 года, местное начальство белорусских губерній, по Высочайшему повеленію, занимаясь изысканіем средств к улучшенію состоянія туземных жителей, представило, по этому предмету, министру внутренних дел разныя соображенія, в числе коих предполагалось, чтобы „для исправленія физических сил белорусских крестьян, строго воспретить им питаться пушным хлебом *), а особливо с соломою, сделав воспрещеніе сіе известным чрез опубликованіе в церквах. Министр внутренних дел отвечал генерал-губернатору. князю Хованскому, что „если в белорусских губерніях и вошло в обыкновеніе питаться пушным хлебоы, то такое обыкновеніе, натуре человеческой противное, не могло иметь инаго источника, как всегдашній недостаточный урожай—следовательно того требовала самая необходимость, и

*) Лушнымь хлебон называется хлеб выпеченный из муки с ііримесью мякины, истертой соломы, и даже иногда древесной коры-

что еслибы нашлась возможность сделать урожай более обильным и состояніе крестьян вообще избыточнейшим, то это обыкновеніе, с минованіем надобности, само собою прекратилось-бы, и крестьяне с охотою обратились-бы к лучшей и питательнейшей пище; в противном-же сему положеніи, никакія строгія запрещенія не могут иметь действія". В ответ на отзыіі министра, была представлена другая записка, в коей генерал-губернатор объяснял, что: „первоначальною причиною обыкновенія крестьян питаться хлебом с мякиною, без сомненія, был недостаток продовольствія, но в последствіи времени это обыкновеніе обратилось в привычку, которая и по минованіи недостатка осталась в своей силе. Из собранных на месте достоверных сведеній известно, что многіе крестьяне, имея достаточный на свое продовольствіе запас хлеба, едят его с мякиною. В минувшіе неурожайные годы, конечно, белорусскіе крестьяне терпели крайній недостаток в продовольствіи, но были и благополучные годы, в которые Белоруссія отпускала значительное количество хлеба к рижскому порту, однакоже и тогда тамошніе крестьяне продолжали питаться хлебом с мякиною *): следовательно—это происходить не от крайности, а от привычки. Другим доказательством сему служить значительное в Белоруссіи винокуреніе, которое, в случае недостатка хлеба для народнаго продовольствія, не должно быть допускаемо, хотя и есть такіе помещики, которые, по нераденію о благосостояніи своих крестьян, стараются поддерживать привычку их питаться хлебом с мякиною, дабы

•) Нельзя оставить без замечанія, что отпуск хіеба к рижскому порту из помешичьих именій нисколько не мог служить доказательством избытка продоводьствія у крестьян.

обращать более хлеба на винокуреніе—главный источник их доходов. Один из достаточнейших белорусских помещиков уверял даже, что для тамошних крестьян, привыкших есть хлеб с мякиною, употребленіе чистаго было-бы вредно; но правительству надлежит отвращать и.предразсудки, и злоупотребленія, общественный вред наносящія".

Министр внутренних дел, представляя в Еомитет министров предположенія белорусскаго генерал-губернатора, изъявил свои прежнія мысли о безполезности запрещенія употреблять пушной хлеб.

„Известно—писал он- что всякое правило, вопреки привычек и укоренившихся обыкновеній, может быть действительно только при неослабном надзоре. Но какой надзор употребить можно против употребленія того или другаго рода хлеба¹? По тому я считаю, что в сем случае ограничиться должно одними внушеніями, кои и могут предоставлены быть благоусмотренію Г. генерал -губернатора" (¹⁹).

Император Александр, узнав, что, во время его путешествій по внутренним областям Имперіи, полицейскія начальства запрещали подавать прошенія лично Его Величеству, повелел объявить, что такое действіе полицій, удаляющее от его сведенія нужды жителей обозреваемых им частей государства, никогда не могло быть согласно с его желаніем, и строго предписать, чтобы полиціи отнюдь не возбраняли подаванія прошеній Государю в собственныя руки, но единственно наблюдали, чтобы это делалось с должною пристойностью (²⁰).

В отношеніи к раскол ьникам различных сект правительство руководилось духом умеренности и снисхожденія. 15 іюня 1817 года, духоборцы, сослан-

вые на поселеніе, архангельской губерніи в кольскій уезд, іюдали министру внутренних дел Козодавлеву прошеніе, в котором изъясняли, что: „находясь прежде на жительстве, астраханской губерніи в ставропольском уезде, они во всем повиновались правительству, но, как именуемые духоборцами, за непоклоненіе рукотворенным образам, сосланы в кольскій уезд. Здесь—писали они - по непривычке к морским промыслам, которыми занимаются туземные жители, ири всем нашем стараніи об устройстве нашего состоянія, мы ведем самую кочевую жизнь. А как известно нам, что многіе поселенцы, носящіе с нами одно названіе духоборцев, но воле Всеавгустейшаго Монарха нашего, поселяются, таврической губерніи в мелитопольском уезде, на „Молочных водах», то желая соединиться с ними, покорнейше просим Ваше Высокопр-во исходатайствовать Моннаршее повеленіе о переселеніи нас с семействами, по приложенному при сем регистру, в мелитопольскій уезд, на „Молочныя воды", чем усугубите нашу любовь и привязанность к правительству, которую мы всегда имели".

На запрос министра внуіренних дел об этих духоборцах, архангельскій губернатор Перфильев дал одобрительный отзыв, и вместе с тем донес, что положеніе их очень трудно, в местах весьма отдаленных, безхлебных и скудных, где и туземцы находят себе пропитаніе единственно на море, от звериных и рыбных промыслов, несвойственных всякому постороннему народу. Как, между тем, последовало Высочайшее повеленіе, чтобы впредь духоборцев в селенія мелитопольскія не прибавлять, то министр внутренних дел, желая улучшить положеніе сосланных в архангельскую губернію, цредставил Комитету министров об от •

воде этим поселенцам пустопорожних земель и о выдаче на обзаведеніе каждому семейству от двух сот до трех сот рублей, на что Комитета изъявил согласіе. Но мелитопольскіе духоборцы, в проезд Государя чрез их селенія, в 1818-м году, подали ему лично прошеніе о возвращеніи к ним их единоверцев, сосланных в 1802 году в архангельскую губернію. Император, изъявив соизволеніе на эту просьбу, приказал снабдить их нужною суммою на прогоны и на пропитаніе в дороге. Во исполненіе сего повеленія, отправлено на „Молочныя воды" 59 духоборцев, коих переселеніе обошлось казне в 6,532 рубля (²¹).

Как духоборцы, при отдаче в рекруты, отказывались от присяги, a некоторые из них и от военной службы, потому что это противно их убежденіям, то в общем собраніи государственнаго совета двенадцать членов полагали: „не освобождая духоборцев ни от каких государственных обязанностей, не принуждать их к совершенію присяги"; а четыре члена выразили мненіе: „при поступленіи на службу духоборца, спросить у него, присягает-ли он, или дает обет? Ежели он не захочет дать присяги, не настаивать на том, но в тоже время объявить ему, что если он не будет исполнять тех обязанностей, какія исполняют другіе, то его накажут по законам точно так. как еслибы он нарушил присягу". Государь утвердил мненіе большинства членов (²²).

В 1820 году Іезуиты были окончательно изгнаны из Россіи. Удаленіе их из обеих столиц, в 1815 году, не послужило к их исправленію. Занимаясь преподаваніем наук в могиле вской коллегіи, они привлекали к своему вероисповеданію обучавшееся у них православное юношество; когда-же,

для отнятія у них к тому способа, повелено, чтобы в іезуитских училищах обучалось только римскокатолическое юношество, Іезуиты в Витебске стали совращать военно-служащих греко-россійской церкви. В саратовской губерніи и в Сибири, они, под предлогом иснравленія треб, посещали такія места, где нет ни одного католика, и переманивали простолюдинов в свое исповеданіе. Хотя нашими государственными узаконеніями запрещено было склонять греко-унитов в римско-католическое исповеданіе, однакоже Іезуиты не обращали на то вниманія, а в немецких колоніях обольщали последователей евангелическаго ученія и поселяли в их ссмействах бездорядки и несогласіе. Недовольствуясь хитростью и лукавством, они иногда прибегали к насилію и похищали еврейских детей для обращенія их в католическую веру. Таковы были поступки іезуитскаго ордена в благодарность за покровительство им оказанное во дни их бедствій Россіею.

Еще в 1815 году, когда іезуиты были удалены из Петербурга и Москвы, положено было выслать их за границу, но эта мера не приведена в исполненіе единственно по тому, что надлежало прежде найти священников, знающих иностранные языки, для замещенія ими іезуитов в колоніях и другихь местах. Когда-же из собранвых сведеній открылось, что в других орденах римско-католическаго испоьеданія есть нужное для колоній число священников, знающих иностранные языки, министр духовных дел и народнаго просвещенія, в доклад е Государю, представил на Высочайшее усмотреніе о высылке навсегда іезуитов из Россіи, упразднены полоцкой іезуитской академіи с подведомственными ей училищами и конфискаціи всего движимаго и недвижимаго іезуитскаго имущества, с тем,

чтобы наличныя деньги, отобранныя у Іезуитов, были отданы в Приказы общественнаго призренія, а недвижимьтя именія поручены веденію казенных палат, которыя будут управлять этими именіями, не причисляя их к казенным имуществам и употребляя получаемые с них доходы в пользу римско-католическаго духовенства и богоугодных предметов. Тем-же из Іезуитов, которые пожелали-бы вступить в другой орден, или в белое духовенство, разрешено было остаться в Россіи. Доклад князя Голицына удостоился Высочайгааго утвержденія (²³).

В 1819 году была Высочайше утверждена инструкція сенаторам, посылаемым для обревизованія губерній. В ней заключались правила, чего именно они должны требовать от губернскаго правленія и казенной палаты, и правила ревизіи вообще. По шложеніи предметов, на которые предписывалось обращать вниманіе сенаторов, сказано, что „если в числе уголовных дел окажутся такія, по коим подсудимые изнуряются долговременным содержаніем под стражею, то поставляется сенаторам в обязанность: в тоже время сделать распоряженіе к немедленному тех дел окончанію. При семь случае неоставлять без вниманія закрытых и безгласных преступленій, пыток и не позволенных истязаній при следствіях и допросах, коль скоро о том, каким-либо образом, получать сведеніе" (Ст. 8-я). Сенаторы свидетельствуют места заключенія содержащихся под стражею, наблюдая: „разделяются-ли они по роду преступленій, снабжаются-ли всем для них определенным и достаточное-ли имеют продовольствіеТ (Ст. 11-я); собирают сведенія: „на

точном-ли основаніи законов собираются подати?" (Ст. 12-я); поверяют действія Приказа общественнаго призренія, дворянских опек и сиротских судов (Ст. 15 и 16-я); осматривают все вообще части, вверенныя управленію министерств в губерніях, как-то: горную, лесную, по казенным винокуренным и прочим заводаы и фабрикам, по соляным операціям, по оброчным статьям, полиціям, почтам, и проч. (Ст. 17-я). Сенаторы входят в разсмотреніе о нуждах и недостатках, а также о пользах общих, и обращают особенное наблюденіе на то: нет-ли каких-либо от местных начальств народу притесненій, жестокостей и т. п., а равно : существует-ли везде должное спокойствіе, безопасность и порядок, зависящій от городской и земской полицій, и исполняют-ли оне свои обязанности? (Ст. 18—20-я). Сенаторы осматривают присутственныя места не только в губернских городах, но и в уездных, на пути лежащих; в стороне-же находящіяся ревизуются тогда, когда окажется нужным (Ст. 21-я). Найдя где-либо лихоимства, злоупотребленія и важные безпорядки в присутственных местах, происходяіціе от служащих в них чиновников, сенаторы удаляют их от занимаемых ими должностей и предают суду, представляя о том сенату и уведомляя министров, в ведомстве которых состоять сіи чиновники, а о губернских прокурорах, подвергнутых сужденію, по удаленіи их от должностей, относятся к министру юстиціи, для преданія их суду правительствующаго сената. Еслиже сенаторы обнаружат противозаконные поступки чиновников, Высочайшею властью на места определенных, о таковых, не удаляя от занимаемых ими должностей, ііредставляют Государю (Ст. 23-я). До окончаніи осмотра губерніи, сенаторы доносят

Его Величеству, о том, что найдется достойным Высочайшаго сведенія, а о прочем—сенату: еслиже в продолженіи ревизіи встретится какое-либо дело не терпящее отлагательства, то иредставляют донесенія, не ожидая окончанія осмотра всей губерніи (Ст. 27-я). В случае, ежели сенаторам, ревизующим губерніи, встретится следствіе, относящееся не только к гражданским, но и к военным чиновникам, то, чтобы не остановить дела, производить его при истребованном с военной стороны депутате, а потом уведомить Начальника главнаго штаба Е. И. Величества о всем том, что касается до военных чиновников (Ст. 28-я) (²⁴)-

В 1822 году было преобразовано управленіе Сибири.

Эта обширная страна, прозванная в народе „золотое дно" и действительно заключающая в недрах своих несметныя богатства, разделялась на три губерніи, с особыми, кроме того, управленіями для Якутскаго края, Камчатки и Охотскаго порта, и состояла, в заведываніи генерал-rj бернатора, которым, с 1805-го года, был Ив. Борис. Пестель, еще в начале 1808 года выехавшій из Сибири, и с тех пор одинадцать лет управлявшій вверенным ему краем из Петербурга. Продолжительное отсутствіе главнаго начальника привело в совершенное разстройство администрацію страны, с половины прошедшаго столетія оставленной почти без всякаго попеченія со стороны верховной власти. Самовластье и произвол начальников не умерялись ни страхом ответственности пред высшим правительством, отдаленным за многія тысячи верст, ни вліяніем общественнаго мненія, котораго в Сибири тогда не было, да и не могло быть. Лихоимство сделалось злом, обычным более нежели где-либо; а генерал-

губернатор, нисколько не заботясь о том, занимался исключительно преследованіем двух смененных им губернаторов!., Хвостова и Корнилова, и управлявшаго тобольскою провіантскою коммисіею, генерал-маіора Куткина. Продолжительное отсутствіе Пестеля дало возможность сделаться главным распорядителем в Сибири иркутскому губернатору Никол. Иван. Трескину, человеку с большим умом и с необыкновенною энергіею. В начале он показал себя весьма деятельным и способным начальником губерніи, распространил земледеліе, пріучив к нему сорок тысяч кочевых Бурят, основал новыя поселенія, проложил новые пути, и в числе их знаменитую Кругобайкальскую дорогу, считавшуюся чудом смелости по одоленным трудностям; но потом, постепенно пренебрегая сперва формами, а в последствіи людьми и существом дела, сделался тираном и деспотом, не уважавшим ни законов, ни частных прав, и действовал по собственному произволу, вопреки министерским и сенатским предписаніям. Сам он не был лихоимцем, но допускал грабить страну всех подведомственных ему чиновников, и даже жену свою. В остальных двух губерніях, томской и тобольской, губернаторами были: Даміан Басил. Илличевскій и Франц Абрам. фан-Брин: первый оставил незавидную по себе память, в отношеніи к чистоте своих правил, а фан-Брин, семидесяти-летній старец, человек добрый, но безхарактерный, был орудіем генерал-губернатора, на сестре котораго был женат (^2б).

Несколько раз комитет министров настаивал на необходимости возвратить Пестеля к своему посту, либо, по крайней мере, послать сенаторов для ревизіи тамошняго управленія. Аракчеев долго сто-

ял горою за сибирскаго генерал-губернатора и отклонял все представленія комитета: главною причиною тому была связь Пестеля с Пукаловою, имевшею тогда вліяніе на Аракчеева; но в конце 1818 года, когда Пукалова разошлась с Аракчеевым, Пестель лишился его могучаго покровительства. В исходе ноября, комитета министров, уже не повторяя настоянія о возвращеніи Пестеля в Сибирь, (которое, хотябы он и признан был правым по производящимся делам, оказывалось неуместно), представлял оназначеніи новаго генерал-губернатора, который должен был, вступив в должность сколь можно неотлагательно, обозреть все части управленія, произвесть по жалобам изыскавіе и о всем найденном донести Государю, для преданія виновных суду. В ответ—последовал указ 22 марта 1819 года, о замещеніи Пестеля Сперанским.

Вместе с тем, Сперанскій удостоился получить Высочайшій рескрипт, в коем было сказано:

„Волее трех лет протекло с того времени, как, призвав вас к новому служенію, вверил я вам управленіе Пензенскою губерніею. Открыв таким образом дарованіям вашим новый путь сделаться полезным отечеству, не преставал я помышлят о способе, могущем изгладить из общих понятій прискорбныя происшествія, последовавшія с вами в 1812 году и столь тягостныя моему сердцу, привыкшему в вас видеть одного из приближенных себе. Сей способ, по моему мненію, был единственный, то есть служеніем вашим дать вам возможность доказать явно, сколь враги ваши несправедливо оклеветали вас. Иначе, призыв ваш в Петербург походил-бы единственно на последствіе дворских измененій и не изгладил-бы в умах оставшіяся неиріятныя впечатленія.

„Управленіе ваше Пензенскою губерніею и общее доверіе, кое вы в оной пріобрели, будет полезным началом предполагаемая мною способа. Но желаніе мое стремится к тому, дабы открыть служенію вашему обширнейшее поприще и заслугами вашими дать мне явную причину приблизить вас к себе.

„Ныне предстоит для исполненія сего наилучшая удобность.

„С некотораго времени доходят до меня самыя непріятныя известія на счет управленія Сибирскаго края. Разныя жалобы присланы ко мне на губернскія начальства и на потворное покровительство, оказываемое оным самим генерал-губернатором. Быв разсмотрены в комитете министров, оне показались столь важны, что предложена мне оньш посылка сенаторов для обревизованія Сибирских губерній.

„Имев уже неоднократный опыт, сколь мало подобныя ревизіи достигают своей цели, кольми паче нельзя ожидать лучгааго успеха в столь отдаленном и обширном крае. Посему нашел я полезнейшим, облеча вас в званіе генерал-губернатора, препоручить вам сделать осмотр Сибирских губерній и с>ществовавніаго до сего времени в оныхѵ управленія, в виде начальника и со всеми правами и властію, присвоенными званію генерал-губернатора.

„Исправя сею властію все то, что будет в возможности, облича лица, предающаяся злоупотребленіям, предав кого нужно законному суждению, важнейшее занятіе ваше должно быть: сообразить на месте іюлезнейшее устройство и управленіе сего отдаленнаго края, и сделав оному начертаніе на бума ге, по окончаніи занятій ваших, самим привезти оное ко мне в Петерб^рг, дабы имел я способ

узнать изустно от вас настоящее положеніе сего важнаго края и прочньш образом установить на предбудущія времена его благосостояніе.

„По моему исчисленію, возлагаемое на вас препорученіе может продлиться года полтора, или, по большей мере, два. Сего времени я полагаю достаточным вникнуть вам во все подробности Сибирских дел и сообразить, с точностію, лучпіій порядок ко введенію в сіи отдаленныя губерніи.

„Таким образом я надеюсь, что устройство сего генерал-губернаторства, вами заведенное и которое в начертаніи вы мне представите по пріезде вашем в Петербург, поставить меня в возможность назначить вам преемника, с уверенностію о продолженіи благосостоянія Сибири. Вам-же предоставляю я себе дать тогда другое занятіе, более сходное тому приближенно, в коем я привык с вами находиться".

При осмотре вверенной его управленію страны, Сперанскій, по возможности, избетал излишних формальностей, и старался решать многія дела без предварительнаго следствія; тем неменее однакоже в окончательном выводе ревизіи оказалось 73 дела, подлежавшія высшему разсмотренію, и по ним было замешано 680 человек, на коих начет сумм вообще простирался до 2,850,000 рублей. Трескин и многіе чиновники, угнетавшіе край, были устранены от управленія(²⁶).

По возвращеніи Сперанскаго, весною 1821 года,в Петербург, разсмотреніе представленнаго имъотчета, по обозренію Сибири, было поручено Государем особенному комитету, в составь коего назначены: граф Кочубей, граф Гурьев, граф Аракчеев, князь Александр Никол. Голицын, сам Сперанскій и государственный контролер барон Кампенгаузен, а

производство дел комитета поручено действительному статскому советнику Дейеру и состоящему при сибирском генерал-губернаторе, корпуса инженеров путей сообщенія маіору Батенкову. Заседанія открылись в августе 1821 года, у графа Кочубея. Комитета безусловно одобрил все сделанное Сперанским, и по докладу его Высочайше повелено: 1) Пестеля отставить от службы; 2) Трескина пре= дать суду; В) Илличевскаго удалить от должности и поступки его подвергнуть разсмотренію в сенате; 4) над 48-ю человеками, преданными формальному суду, окончить его в губернских судебных местах; 5) из прочих лиц: 43-х—отрешить от должностей, 13 чиновников—навсегда удалить из Сибири и на десять лет от службы, других — подвергнуть разным административным взысканіям, и 25 — освободить от всякой ответственности. Разсмотреніе предположены для будущаго устройства Сибири возложено на тот-же комитет и окончано им 19 мая 1822 года. Но еще до того, по представленію Сперанскаго, Сибирь была разделена на два управленія, Западное и Восточное, из коих каждое вверено генерал-губернатору: Западное—гатчинскому сослуживцу Аракчеева, генералълейтенанту Капцевичу, и Восточное—тайному советнику Лавинскому (²⁷).

В продолженіи царствованія Императора Александра I, наша северная столица быстро распространилась и украсилась многими зданіями. Вместе с тем, с такою-же быстротою, возрастали доходы и расходы Петербурга. Я уже иыел случай сказать, что, по смете на 1804-й год, доходы были исчислены до 982,604-х, а расходы—до 827,252-х

рублей. По росшюанію-же на 1820-й год, доходы простирались до 2.513,551 р. 3¹/г коп. а расходы— до 2,202,505 р. 58Ѵ₂ коп. Долгов петербургской городской думы состояло по 1820-й год 1.465,003 р. 19 У4 коп. В 1821 году, доходы города простирались по росписи до 3,142,848 р. 21 коп. а расходыдо 2,504,264 рублей. (Главный доход состоял в однопроцентном сборе с обывательских домов, лавок и мест, простиравшійся до 1,400,000 рублей) (²⁸). В следующем (1822-м) году, по новой оценке обывательских домов, лавок и мест. исчислена их общая ценность в 154,306,540 рублей, а процентный сбор, 1,543,065 рублей 70 коп. (²⁹).

В продолженіи несколышх лет, были построены новый Михайловскій дворец и прекрасное зданіе на Дворцовой площади, в котором помещены: по одну сторону главный штаб, а по другую— министерства финансов и иностранных дел. В 1818 году, была окончена перестройка Большаго театра, сгоревшаго 1-го генваря 1811 года. Особенноеже вниманіе Государя было обращено на стропвшійся со времени Императрицы Екатерины П-й Исакіевскій собор. В конце 1817 года, он утвердил новый план этого храма, составленный дотоле совершенно неизвестным архитектором, французом Монферрандом, а в феврале 1818 года повелел, для приведенія в исполненіе его проекта, учредить Коммисію, под председательством действительнаго тайнаго советника графа Никол. Никол. Головина, из членов: министра духоішых дел и народнаго просвещенія князя Голицына и генерал-лейтенанта Ветанкура, поручив самое построеніе собора Монферранду. Тогда-же повелено министру финансово, отпустить 506,300 рублей, исчисленных по смете на работы, в том году назначенные (³⁰).

В 1820 году, была учреждена Коммисія для сооруженія храма, во имя Христа Спасителя, в Мосіше, под непосредственным веденіем Государя. Доклады по всем делам Коммисіи были поручены князю Александру Никол. Голицыну. На построеніе этого собора определено было отпускать ежегодно два милліона рублей; в действительностиже отпускалось от милліона до полутора милліона, и в последствіи самыя работы были оставлены (³¹).

В 1823 году, по представленію министра внутренних дел, учрежден на Аптекарском острову Ботаническій сад. Для этого граф В. П. Кочубей воспользовался временным пребываніем в Петербурге, пріобревшаго европейскую известность, профессора ботаники Фишера, того самаго, который устроил с совершенным успехом ботаническій сад в селе графа Разумовскаго Горенках, близ Москвы. Ботаническій сад на Аптекарском острову, состоявшій в веденіи медицинскаго департамента, находился в весьма неудовлетворительном состояніи, и по тому граф Кочубей предполагал распространить его, наименовав Императорским, и поручить главное управленіе им профессору Фишеру. На содержаніе новаго Ботаническаго сада по штату исчислено ежегодно 73,000 вместо прежних 25,000 рублей, да, кроме того, на пріобретеніе растеши, семен, и проч. единовременно до ста тысяч рублей. Как медицинскій департамента, за всеми расходами его, тогда имел в экономіи 474,479 р., то министр внутренних дел полагал возможным, оставя до половины этой суммы на непредвидимые случаи, обратить до 250,000 рублей на основаніе Императорскаго ботаническаго сада, т. е. на устройство оранжерей, тенлиц, домов, и всего прочаго; а из государственнаго казначейства отпустить

единовременно 100,000 на покупку растенш и производить сумму в штате назначенную (³²).

Император Александр, „желая способствовать украшенію столицы, и для памятников, сооруженных в честь двух наших великих полководцев, избрать лучшее место, чтобы сіи знаменія отечественной благодарности действовали на потомство тем сильнее", поізелел : перенести обелиск, воздвигнутый победам графа Румянцова-Задунайскаго, на площадь Перваго кадетскаго корпуса : „да юные питомцы сего училища, в коем воспитывался сам герой Задунайскій, созерцают монумент его славы". Тогда же повелено поставить памятник генералисимуса князя Италійскаго, графа Суворова-Рымникскаго на новой площади, у Троицкаго моста, и обе эти площади получили названія: первая — Румянцовской, а вторая — Суворовской. Император Александр, „прославляя безсмертныя деянія времен минувпшх, и желая, вместе с тем, изъявить справедливую признательность и к заслугам нашего времени", имел наѵіереніе воздвигнуть памятники главным сподвижникам совершеннаго им освобожденія Европы, фельдмарщалам Кутузову и Барклаюде-Толли, что и было исполнено впоследствіи его Августейшим преемником (³³).

Воздавая должное героям, прославившимся на полях брани, Имперагор Александр не менее изъявлял уваженія к подвигам добра, совершенным для блага человечества. Находясь в Одессе, Государь приказал возстановить скромный памятник, поставленный в Херсоне Англичанину Говарду, посвятившему всю свою жизнь облегченію судьбы несчастных и падшему жертвою заразы при посещеніи госпиталей южной Россіи. На возобновленіе этого памятника потребовалось, по смете, около де-

сяти тысяч рублей, которыя повелено было выдать из государственна™ казначейства (³⁴).

Император Александр, получив донесеніе о желаніи тульскаго дворянства — увековечить победу Великаго Князя Дмитрія Донскаго сооруженіем памятника на Куликовом поле, соизволил на то и изъявил предположеніе, с своей стороны, сделать на сей предмета такое-же пособіе, какое было сделано для монумента Минину и Пожарскому. Затем по представленію генерал-губернатора Валашева, о водвореніи нескольких изувеченных воинов у памятника, воздвигаемаго на Куликовом поле, Государь повелел: 1) открыть на сей предмета повсеместную в Имперіи подписку ; 2) устроить предположенное водвореніе воинов и войти в сношеніе с владельцами об уступке потребной к тому земли ; 3) для исполненія всех предположеній, учредить, под председательством генерал-губернатора Балашева, комитет; 4) отпустить на сіе заведете из Кабинета 20 тысяч рублей; 5) о составленіи приличнаго плана и фасада церкви и домов для воинов, войти в сношеніе с Академіею Художеств (³⁵).

В 1821 году, по представленію министра духовных дел и народнаго просвещенія, о мерах для сохраненія и возобновленія памятников древности в Крыму, были отправлены туда академик статскій советник Келлер и архитектор Паскаль. По донесенію Келлера, некоторые из этих памятников могли быть возстановлены на долгое время, что потребовало по смете 41,100 рублей, да на содержаніе Паскаля, коего предполагалось оставить в Крыму, для надзора за работами, по 3,000 в год. Другіе-;ке памятники древности представляли одне лишь развалины, но, будучи охраняемы от

дальнейшаго разрупіенія, могли существовать целые века; кроме того, академик Келлер признал нужньш издать онисаніе всех крымских древностей с рисунками, поручив составленіе их находившемуся тогда в Риме голландскому живописцу Дерингу. Академія наук одобрила все предположенія Келлера, кроме описанія и рисунков, относящихся более к художествам, нежели к наукам. Управляющій министерством внутренних дел, граф Кочубеи, с которым было производимо сношеніе на счет мер к охраненію памятников древности Тавриды, полагал, что: „во первых, из этих памятников наиболее заслуживают сбереженія греческія и генуэзскія постройки, как например развалины крепостей в Балаклаве, Ыанкупе, Судане и проч., на поддержаніе коих можно было отпустить из строительнаго капитала, в распоряженіе таврическаго губернатора, на первый раз 10,000 рублей; во вторых, мечеть в городе Феодосіи, занимаемая римско-католическою церковью, которая требовала не только поддержанія, но и приведенія в приличный христианской церкви вид, к чему город собственных средств не имел, и по тому надлежало нужную на то сумму назначить от казны, предоставя губернатору составить план и смету для этой перестройки. В третьих, мечети в Евпаторіи и Эски-Сарае могли быть исправлены посредством добровольной подписки магометан крымскаго полуострова ; в четвертых, оставлять в Крыму архитектора Паскаля с особым жалованьем не было надобности, ибо тамошній губернатор имел в своем распоряженіи двух архитекторов, одного в Симферополе, а другаго в Феодосіи, и сверх того отправлен отсюда в Крым, для производства казенных строеній, опытный архитектор». Ми-

нистр духовных дел и народного просвещенія. будучи согласен с мненіем графа Кочубея, присовокупил, с своей стороны, что если на изданіе нредполагаемых Келлером рисунков и описанія назначено будет нужное пособіе, то употребить для этих работ не иностранных, а русских художников.

По прочтеніи, в заседаніи Комитета министров, 2 мая 1822 года, записки князя Голицына, Комитет постановила 1) на предположенія управляющаго министерством внутренних дел, относительно сохраненія крымских древностей, испросить Высочайшее созволеніе, и 2) изданіе описанія и рисунков отложить до удобнейшаго времени. Император Александр, повелев: „подать смету, во что обойдется это изданіе", утвердил ностановленіе Комитета (^3|>).

Из многих подвигов общественной и частной благотворительности, укажем на важнейшіе.

Кбішерціи советник Варвацій іюдарил городу Таганрогу под больницу дом, стоившій 20,000 рубл. Коллежскій советник Нефедьев пожертвовал на учрежденіе, псковской губерніи, в городе Тороіще, богадельни, для призренія 24-х старых, увечных и неимущих, каменный дом деною 12,000 рублей, капитал 50,000 рублей и на первоначальное обзаведеніе до 3,380 рублей: по доведеніи о том до сведенія Государя, Высочайше повелено: это заведете наименовать Нефедьевскгім. Статскій советник Безсонов внес в нижегородскій Приказ, для благотворительных делей, 20,000 рублей. При ярославском „доме призренія ближняго" учреждена, для 14-ти престарелых и увечных, палата вдовы ма-

іора Грязевой, зпвещавшей на сей предмет 42,000 рублей. Нежинское греческое общество пожертвовало, для призренія инвалидов. каменный больничный дом в Нежине и 20,000 рублей (³⁷).

Таврической губерніи помещик Таранов-Белозеров, духовдым завещаніем, изъявил волю учредить блил Симферополя странно-пріимный дом, для призренія пресгарелых, больных и неимущих обоего пола, предпочтительно-же раненых русски хъвоинов, и на содержаніе этого заведенія назначил свое движимое и недвижимое именіе, состоящее в таврической губерніи, именно: 1) в Оимферополе деревянный дом с фруктовым садом и лавку, да в Евпаторіи небольшой каменный дом; 2) в симферопольском уезде деревню с 90 душами, имеющими по завещанію право получить свободу, с уплатою выкупу до 200 рублей в пользу страннопріимнаго дома; при этой деревне: господской дом, фруктовый сад, около 1,400 тонко -рунных овец и более ста штук рогатаго скота; 3) другія двЬ деревни, с строеніями, мельницами и садами, и дачу с дубовым лесом; 4) виноградные сады на речке Каче и в Судацкой долине; о) канитал: 66 червонцев, 129 рублей серебром и золотом, 88,558 рублей ассигнаціями и 75,587 рублей в заемных письмах и закладных: вообще-же с недвижимых именій получалось дохода от 12 до 15-ти тысяч, а с капитала указных процентов до 8-ми тысяч рублей. Назначенные завещателем, для приведенія в исполненіе его желанія, цопечители просили Императрицу Марію Феодоровну принять благотворительное заведеніе Таранова - Белозерова іюд свое Августейшее покровительство, и на подлинной Записке о том вдовствующей Государыни последовала собственноручная резолюція Императора: „Принятіе

Вашим Императорским Ведичеством под особое свое покровительство странно - пріимнаго сего заведенія будет для онаго лучшим ручательством его благостоянія" (³⁸).

Императрица Марія Феодоровна также приняла под свое покровительство другое благотворительное заведете, по просьбе душеприкащиков таганрогекаго купца Депальди, завеіцавшаго капиталь в 100 тысяч рублей на содержите из процентов странно-пріюшаго дома для потерпевших крушеніе, неимущих и больных мореходцев, до 15-ти человек. предпочтительно греческой націи, и 20 тысяч рублей на постройку или покупку дома для этого заведенія. Назаписке, о том вдовствующей Императрицы, Император Александр собственноручно написал: „Принятіе Вашим императорским Величеством под особое свое покровительство сего заведенія послужит к устроенію прочным образом его благостоянія" (³⁹).

И действительно—принятіе в заведываніе вдовствующею Императрицею богоугодных ;;аведеній не было ни с ея стороны, ни со стороны искавших ея покровительства, простою формальностью. Каждое дело благотворительности, состоявшее под ея десницею, живимое ея взорами, процветало и быстро развивалось, на пользу и утешеніе несчастным. В 1817 году, был издан общій план воспитанія и ученія для всех заведеній, тогда состоявших под начальством Императрицы. Составленіе такого руководства, преимущественно основаннаго на собственных опытах и наблюденіях Августейшей начальницы, оказалось тем более необходимо, что число вновь устроенньтх ею заведеній было весьма велико. Вместо одного Воснитательнаго Общества и двух Воспитательных Домов, в Петербурге и Москве,

поступивших в 1797 году в заведываніе Императрицы, было в 1817 году тридцать четыре, а при кончине ея, в 1828 году, сорок заведеній. При вступленіи Ея Величества в управленіе этою частью, ежегодное обращеніе капиталов обоих Воспитательных Домов простиралось до 16-ти милліонов, а непосредственно после ея кончины, к 1-му генваря 1829 года, до 623-х милліонов рублей.

Но подвиги благотворительности этого ангела добра, вполне совергаившаго свое призваніе на земном поприще, не могут быть показаны одними цифрами. Не только необъятная масса благих дел ея, но самый способ, которым она приводила их в исполненіе, достоин вечной признательности. Когда в первый раз Императрица пріехала к сиротам, незнавшим от колыбели ни заботливости отеческой, ни нежных ласк материнских, она, б}дучи растрогана жалкюі видом детей, не смевших подойти к ней и теснившихся от робости между собою, сказала окружавшим ее чиновникам заведенія: „Счасливы мы, что призваны воспитывать для добродетели этих невинных детей и возвратить их обществу полезными его членами. Примемся за это прекрасное дело с неутомимою ревностью, но не забудем, что наши старанія принесут истинную пользу только тогда, когда будут проистекать из сердца, исполненнаго любви" (⁴⁰).

Частыя посещенія Августейшей покровительницы вскоре разсеяли робость малюток, одаренных с первых дней жизни способностью познавать питающих к ним чувства участія и состраданія. Как только Государыня являлась в каком-.іибо из свош заведеній, дети с неудержимыми восклицаніями радостно бежали ей на встречу, спеша вид Ьть свою Милую, Ненаглядную! (⁴¹). Да будут ути прозванія,

произнесенный тысячью безхитростных уст, памятником просвещеннаго человеколюбія покроішвительницы, матери сирых и несчастных!

Успехи общественной благотворительности в первую четверть нынешняго столетія изумительны. На основаніи „Учреждения о губерніях» 1775 года, было положено открыть Приказы Общественнаго Призренія, которые, получив каждый неболее 15,000 рублей, имели в 1803 году в обращеніи более 5-ти милліонов и содержали из своих доходов несколько сот разных благотворительных заведеній. Источниками средств для Приказов Призренія служили: во 1-х, проценты, получаемые на собственные капиталы и на частные вклады; во 2-х, пособіе некоторым от казны; в 8-х, пособіе: от городов, преимущественно на содержаніе заведеній в уездных городах; от дворянства, на содержа ніе училищ, и от частных лиц, по завещаніям и пожертвованіям; в 4-х, разнаго рода пени; в 5-х, штрафы с откупщиков и поставщиков вина и соли; в 6-х, доходы от больниц, богаделень, фабрик и вообще хозяйственных заведеній; в 7-х, доходы с населенных земель орлоескаго, вологодскаго и гродненскаго приказов; в 8-х, доходы с садов, огородов, сенокосов, домов, лавок, кузниц и мельниц, отдаваемых в наем; в 9-х, добываніе торфа, распилка бревен на доски, поставка дров, и другія работы, в пользу приказов, и в 10-х, 5-ти-процентный сбор с сумм вырученных от продажи игральных карт (⁴²). Весьма облегчены были действія Приказов раярешеніями министерства внутренних дел, выдавать заемщикам деньги под залоі^ѵь домов. фабрик, лавок и других

заведеній, а также виноградных садов и деревянных строеній (⁴³). Средства, предоставленныя Приказам Общественнаго Призренія, послужили к быстрому умноженію их капиталов, которые простирались: в 1804 году до 8,878,000 рублей; ѵо второй-же половине 1810 года уже было в их распоряженіи сумм: собственных до 6,080,000, посторонних до 11,940,000, веего-же до 18,020,000 рублей; а в ковце 1825 года: собственных 24.196,100, посторонних до 32,381,500, всего-же до 56,577,600 рублей. Число заведеній, состоявших в ведомстве Приказов, как-то: больниц, богаделень, воспитательных домов, училищ, рабочих, и проч. простиралось до четырех сот (*⁴).

ГЛАВА LXXI. Военныя поселеиія.

(1818—1825 г.).

В последніе годы царствованія Императора Александра I военныя поселенія получили весьма широкое развитіе и заключали в себе целую треть русской арміи. Отдельный корпус военных поселеній, под начальством графа Аракчеева, в конце 1825 года, состоял из 90 баталіонов новгородскаго поселенія, 12 баталіонов могилевскаго, 36 баталіонов и 240 эскадронов слободско-украинскаго (харьковскаго), екатеринославскаго и херсонскаго поселеній ('). Кроме того были поселены две роты сапернаго баталіона гренадерскаго корпуса, две роты Охтенскаго пороховаго завода и тридцать две фурштадтскія роты.

Исторія первых лет военнаго поселенія может справедливо назваться Исторіей бунтов. Впоследствіи-же народ несколько освоился с учрежденіем насильственно внесенным в жизнь его, либо находясь под вліяніем страха взысканій, коим подверглись участники возмущеній, смирился, но, как-бы ни было, явное сопротивленіе начальству прекратилось, последующія поселенія не представляли прежних печальных событій, и граф Арак-

чеев, начиная с 1820 года, мог доносить Государю, в частных письмах, что „но пріезде в вдселеніе (1-й гренадерской дивизіи, он нашел все благополучно, спокойно и смирно"; что: „6-я фузелерная рота Перновскаго полка, составленная, большею частью, из тех людей, которые, при поступленіи своем в военное поселеніе, делали известные безпорядки, теперь привела его в восхищеніе : люди прекрасные, здоровые, веселые и с самым ясным на лицах душевным усердіем». Далее — в егоже письмах — находим, что: „во всех поселеніях, слава Богу, смирно, тихо и спокойно", чтб повторяется и во многих других донесеніях Государю графа Аракчеева. В одном из них Аракчеев писал : „С Божіею помощею, на коего всегда, во всех производимых мною делах, возлагаю упованіе мое, сего числа, в двух волостях, нагоской и спасской, при собраніи жителей, прочитан был указ и объявлено им действительное поступленіе их в военное поселеніе. Сія церемонія окончилась тихо, смирно и без малейшаго безпорядка и происшествія. Я благодарю Бога, что он наставил меня в сей новой мысли, не делать вдруг обмундированія и бритья бород, что в свое время исподоволь исполнится, а сим самым сохранится надлежащая тишина и спокойствіе". Несколько дней спустя, он-же писал: „Указ о поступленіи жителей в военное поселеніе, с разделеніем оных на двенадцать округов поселенных полков 2-й и 3-й гренадерских дивизій, вовсех десяти волостях, объявлен, Воля Вашего Величества во всех оных волостях мною была растолкована, а равно и собственная польза жятелей, состоящая в сохранены при себе безотлучно семейств своих, после чего я не имел надобности не только употребить какое-

либо военное принужденіе, но даже и сделать строгаго выговора добрым русским подданным. Объявленіе сіе окончено 9 марта, но я с намереніем промедлил сим моим, до сего числа, Вам, Батюшка, донесеніем, дабы удостовериться в спокойном расположеніи жителей, и в теченіи сих трех дней ни откуда донесеній о безпокойствах не получено, a везде, слава Богу, все смирно и тихо" (²).

И действительно, распространеніе военных поселеній, в последнее время царствованія Александра I, уже не встречало явнаго сопротивленія : но тем не менее они подвергались порицанію в общественном мненіи и внушали ужас в народе. Во всех местах, где не было поселееій, опасались подвергнуться такой-же участи, какая постигла военных поселян. Посещеніе дальних губерній Государем, котораго прежде встречали с восторгом и напутствовали благословеніями, внушало сомненія и страх, с тех пор, как разнеслись слухи, будтобы „он осматривает места, предназначенныя для военных поселеній". Напрасно Аракчеев думал и уверял Государя, будтобы военные поселяне, призренные правительством и обезпеченные помощью, в случае неурожаев, пожаров и других бедствій, благоденствовали в сравнены с государственными крестьянами. Народ отвергал и льготы ему даруемыя, и удобства жизни, несогласныя с его вековым бытом; а граф Аракчеев приписывал отвращеніе к военным поселеніям неразумію и предубежденіям крестьян, не понимавших своей собственной пользы, либо злонамеренным внушеніям врагов общественнаго порядка, что совершенно согласовалось с тогдашним мрачным настроеніем мыслей Императора Александра.

Мы уже сказали, что Государь, преисполненный человеколюбіем, при учрежденіи военных поселеній, преимущественно имел в виду с одной стороны— обезпечить судьбу военнаго поселенія, а с другой — избавить своих подданных от наиболее тяжкой для них повинности—рекрутской. Ошибки— удел человечества, и Государь не мог предвидеть последствій своего новаго учрежденія. Да и что могло остеречь его? Не смотря на общее убежденіе в несостоятельности и вреде военных поселеній, ближайшіе к нему, облеченные его доверіем, люди на перерыв славили все виденное ими в красивых селеніях, созданных Аракчеевым. Подобно тому как и во время путешествія Великой Екатерины на юг Россіи, быстро возникали огромныя села с церквами и школами, в лесах и дебрях новгородских и белорусских. Император Александр, посещая военныя поселенія, находил на каждом шагу внешніе признаки довольства и благосостоянія. Везде видел он опрятность, чистоту, порядок. Служители алтарей, встречая его со крестом и святою водою, славили подвиг учрежденія военных поселеній. Благочинный церквей 1-й гренадерской дивизіи, грузинскаго собора протоіерей Малиновскій приветствовал Монарха, посетившаго в 1819 году новгородскій округ, следующими словами:

„Августейшій Император, Государь Всемилостивейшій! Священное бытописаніе повествует нам что от самого Бога избранный править Израилем Іисус Навин, по успокоеніи от браней с иноплеменными, поселяя на обетованной земле споборствовавших ему, так напутствовал их к водворенію : вы не оставите братіи вашел в сіл дни и мно^ жайшгя, даже до дне сего; сохраните заповед Господа Бога вашего: ныне-же упокой Господь Бог

ваш братію вашу, ибо возвратившгеся отъидите в домы ваши и в землю обдержанія вашего.

„Подобное событіе совершается пред очами нашими. И ныне той-же Вышній, владеяй царствами человеческими и содержай в руце своей сердца Царей, воздвиже дух твой, да споборствовавших тебе, при освобождены отечества нашего от нашествія иноплеменных, водвориши на земли обдержанія их; водвориши, да не токмо содержаніе их привесть в лучшее и обильнейшее, но даже дать им оседлость и присоединить к ним семейства их; водвориши, да дети их не останутся без призренія, жены их не будут скитаться из дому в дом, престарелые не будут печалиться, что не обретут ни родственников, ни пристанища, ни пропитанія"... (³)

Не будем удивляться тому, что главные из сотрудников графа Аракчеева по военным поселеніям, Княжнин, Клейнмихель и проч., обязанные своим возвышеніемь буквальному исполненію его воли, писали панегирики учрежденію, возбуждавшему общій ропот. Не менее лестные отзывы слышал Государь от лиц к себе близких, которые могли-бы говорить правду, но, слишком дорожа положеніем своим, славили военныя поселенія. Князь Павел Петрович Лощхин, сын знаменитаго государ ственнаго сановника, писал Аракчееву: „Я еще прошлого осенью имел удовольствіе видеть часть полка вашего сіятельства. Мне показалось, что все заводилось в таком совершенстве, что должно было не только хвалить, но и удивляться" (⁴). Генерал-адъютант (впоследствіи князь) Чернышев, котораго сам Аракчеев просил выразить свое мненіе о военных поселеніях, писал ему: „с свойственною мне пред вашим сіятельством

откровенностью должен сказать, что все вообще, не исключая и тех, кои желали-бы, чтоб было иначе, в полном восхищеніи от устройства, порядка, благосостоянія и обученія поселенных войск. Все торжественно говорят, что совершенство в них, как по части фронтовой, так и экономической, превосходит всякое воображеніе. Иностранцы не опомнятся еще от зрелища для них неожиданная)* Полковника Редера в особенности пленило внутреннее устройство и благосостояніе поселенных войск в домашней их жизни (!) и наружный вид 53 баталіонов, находящихся на работах; он уверял меня, что, не смотря на труды их и совершенство по фронтовой части, он никогда и нигде не видал столь здоровых лиц и гоевной осанки, как в сих войсках... Последствія нынешняго смотра многим очень непріятны; разительное впечатленіе личнаго обозренія уничтожает коварные замыслы и пресекает всякій повод толковать вещи по своим страстям. Откровенно доложу вам, что лучшій способ зажать рот таким людям есть шказаніе им истины. Каждый, кто побывал у вас, испытал оное над собою, и хотя я был уже предубежден в пользу новых заведеній (?), но никогда не мог вообразить себе того, что действительно нашел в оных» (⁵).

А вот отзыв знаменитаго государственнаго человека, повереннаго душевных тайн в юности Александра, графа Кочубея:

„Я ожидал возвращенія вашего сіятельства из Тихвина, чтобы письменно возобновить вам, милостивый государь мой, искреннейшую мою благодарность за ласковый и дружескій вапг пріем и за доставленіе мне удовольствія видеть военныя поселенія. Обозреніе оных было для меня совершенно

неожиданно, и подлинно — как не придти в удивленіе, сравнивая положеніе одной стороны Волхова с другою, строеніе и проч. одного берега и противоположнаго. Я думал, объезжая поселенія, и потом, когда я переправился из оных, что меня какою-то революціею глобуса перекинуло из области образованной в какую-то варварскую страну, ибо ваше сіятельство согласитесь со мною, хотя вы и новгородец, что, начав, от какой-то ветреной мельнички, тут близко на боку стоящей, до самаго Гюдберезья, ничего нет похожаго не только на произведете ума, но и рук человеческих. Добравшись до Подберезья и Чудова, я сравнивал работы на шоссе с вашими муравьями. Все идет крайне тупо, деятельности не видно, да, кажется, и надзора немного. Согласитесь, ваше сіятельство, со мною, что солдаты могли-бы у нас удивительныя вещи для пользы государства произвести, при обдуманности плана и благоразргаом и деятельном наблюденіи. Я признаюсь вам, что, имев случай по возвращеніи из Грузина писать к Его Величеству, я упомянул и о сей мысли, и о том впечатленіи, которое поселенія надо мною произвели" (⁶).

Еще более замечательно свидетельство о военных поселеніях другаго государственнаго человека — Сперанскаго. Будучи вызван после двухълетнаго управленія Сибирью, в Петербурга, Сперанскій, в первой половине мая 1821 года, посетил Грузино и новгородскія военныя поселенія; а два года спустя, в августе 1823 года, повторил эту поездку вместе с графом Кочубеем. Таким образом, ознакомясь с установленіем, о котором в-то время было так много разнородных толков, не только у нас, но и за границею, Сперанскій, в угоду графу Аракчееву, а может быть и самому

Государю, взялся изложить общій взгляд на устройство военных поселеній, чтобы хотя несколько примирить с ними общественное мненіе. В начале 1825 года появилась в небольшом числе экземпляров брошюра Сперанскаго : 0 военных поселеніях. Само собою разумеется, что на этот панегирик самому ненавистному тогда учрежденію должно смотреть е.инственно как на жертву, принесенную автором своему іюложенію. Сам он, объезжая военныя поселенія в 1821 году, отметил в своем дневНИКе: „fuinus ex fulgore!" (⁷).

В начале своего обзора, Сперанскій исчисляет причины, побудившія правительство установить военныя поселенія:

А. Неудобства рекрутских наборое: 1) неуравнитель, юсть их, происходящая отъ'того, что иногда семейство, числом рабочих рук сильно, не представляет ни одного человека годнаго в рекруты, и тяжесть сей повинности переходит с сильнаго семейства на слабое. 2) Разрыв брачних союзов, и вообще родственных связей, разлучая рекрут на многіе годы с их семействами, отторгая их от обычнаго им быта, и вводя в быт новый, совершенно несогласный с их навыками, нередко заставляет людей отдаваемых на службу повреждать себе члены и уродовать себя, не смотря на все меры для предупрежденія этого зла, принимаемыя правительством 3) Трудность распределенія рекрут в войска, Невозможность избежать дальных переходов, при размещеніи людей по полкам, пораждает болезни и смертность. 4) Безпріютность в отстает. Русскій солдат, прослужив положенный срок, возвращается на родину, но там, по большей части, уже не находить ни родных, ни собственности, и остается на старости без крова, либо наемвым

работником. Наконец, 5) еред земледелгю и промышленности, потому что рекрутская повинность, лишая семейства лучших работников, обременяет селенія сиротами, умножает число бедных и вредит народоиаселенію, затрудняя браки боязнью рекрутской очереди и подавая повод к разврату.

Б. Затруднения в содержании и продоволъствованіи войск. 1) Обремеііеиге государства, содержаніем постоянных армій в мирное время, составляющим самый тягостный и непроизводительный изъвсех расходов, и 2) обремешніе жителей постоем ізойск, шірядом подвод, и т. п.

Все эти неудобства побудили правительство обратиться, для формированія войск и их содержанія, к системе военных поселеній, положив в основаніи ея две главныя мысли: во 1-х, вместо неуравнительной рекрутской повинности, лежащей тяжким бременем на всей Имперіи, сосредоточить способы составленія войск в известных округах, освободив все прочія области от рекрутства, кроме особенных случаев чрезвычайной войны; во 2-х, населеніе сих округов составить из коренных их обывателей и из войск, вознаградив первым обязанности, вновь на них возлагаемыя, соразмерными выгодами, и доставив вторым поземельную оседлость, и следовательно способы содержанія и семейной жизни, без ущерба в их воинском устройстве.

Учрежденіе военных поселеній по времени может разделено быть на два періода: 1) первоначальнаго и 2) окончательная устройства. В первом, временном періоде, составленный части поселенія, еще неслитыя в одно целое, требуют каждая особенных правил, изменяющихся каждый год, почти каждый месяц, по мере успехов самаго дела, а

во втором—уже нет ни старожилов, ни новых поселенцев, а поселенное войско, с обычным разделеніем его на арміи, корпусы и дивизіи.

Для первоначальнаго устройства коренныхв обывателей, должно: 1) сохранить всю их собственность; 2) устроить их домы и пополнить все потребности сельскаго^хозяйства, на счет казны; 3) наделить их достаточно землею, иосредством новых расчисток, либо покупкою на казенный счет; 4) освободить их от платы оброка, с одною лишь обязанностью службы, а равно 5) от всех казенных податей и земских повинностей; 6) всех способных к военной службе людей расчислить по полкам, и не отлучая от домов и сельских работ, пріучать постепенно к обязанностям действительной службы; старым и увечным доставить покой и призреніе, a малолетным дать воспитаніе, назначенію их приличное. Для первоначальнаго-же устройства войск, надлежит: 1) доставить каждому полку, в округе его поселенія, оседлость безоброчную и хозяйство устроенное от правительства; 2) соединить военно-служащих с их семействами, инвалидам доставить призреніе, a детям—воспитаніе; 3) в каждомъокруге устроить поземельный хозяйства, первоначально по числу хозяев из коренных жителей; в последствіи-же, когда все населеніе округа уже приведено будет в один состав, одна часть полка, состоящая из хозяев образует неподвижную основу поселенія, а другая, содействуя ей в сельских трудах, получит продовольствіе и соразмерныя выгоды.

При окончательном-же, или постоянном устройстве военных поселеній, оседлость каждаго полка составляете его полковый округ; каждой бригады— бригадный, твтт—дшизг'онный, и т. д. Все военные округи состоять исключительно в военном управле-

ніи: полковые округи управляются полковыми комитетами, а бригадные, дивизіонные, и проч. бригадными, дивизіонными и проч. командирами.

Каждый полковой округ имеет два разных состава: поземельный и строевой.

В отношеніи к составу поземельному, полковой округ разделяется на хозяйства, состоящія из определеннаго участка земли с угодьями, дома и надворнаго строенія, домашняго и рабочаго скота, земле де л ьческих и рабочих орудій, домашней посуды и мебели, и запасов хлеба на продовольствие и посев. Там, где казенной земли к составленію определеннаго числа хозяйств недостаточно, пріобретается она покупкою, меною, либо расчисткою неудобных земель. Принадлежности-же хозяйства, в случае недостатка их у старожилов, также дополняются на счет казны.

Поселеніе каждаго полковаго округа состоит из двух главных частей: неподвижной и подвижной.

К неподвижной части принадлежать:

1) Хозяйства, коим вверяются участки земли со всеми хозяйственными принадлежностями, и кои при движеніи полка, оставаясь на месте, продолжают свои обычные труды и доставляют семействам от подвижной части оставшимся оседлость и продовольствіе. Хозяйства поступают от одного к другому владельцу по наследству и по особенным постановленіям, в учрежденіи начертанным Все, чтб, независимо от хозяйства, будет пріобретено^личными трудами, промыслом или торговлею, как хозяев, так и людей, составляющих подвижную часть полка, есть личная собственность их которою они могут распоряжаться по своему усмотренію.

2) Кантонисты, в число коих поступают все

дети мужескаго пола, как подвижной, так и неподвижной части населения.

Кроме того, инвалиды, старожилы свыше 45-ти лет и семейства всего иоселенія.

Подвижной, или строевой составь в каждом полковом округе сохраняется на точном основаніи штатов, и по тому поселенный нолк пехотный делится на баталіоны и роты, a кавалерійскій на эскадроны. Хозяева-же в каждом полку соединяются в один баталіон, или в несколько эскадронов, которые, при выступленіи прочих в поход, оставаясь на месте, приготовляют на службу людей, в замен той убыли, какая в походной части может последовать во время похода. Для строеваго образованія кантонистов старшаго возраста, учреждаются учебные баталіоны, либо эскадроны.

В каждом полковом округе устраиваются церкви, возводятся для помещенія разных частей управленія зданія, и учреждаются: для обученія кантонистов, школы; для призренія инвалидов, инвалидное селеніе и инвалидный дом; для леченія больных, госпиталь; для содержанія в исправности оружія, амуниціи, конской сбруи и обоза, различныя мастерскія и цейхгаузы, и проч. для доставленія округу постоянных доходов, общія хозяйственныя заведенія, а также устроиваются х.іебные запасные магазины; в каждом-же округе, из доходов его, составляется общественная сумма, под названіем заемнагоденежнаго капитала. В кавалерійских округах, для ремонтированія полков строевыми лошадьми и для улучшенія пород в частных хозяйствах, учреждаются конскіе заводы. Наконец, в каждом из округов устроиваются почты и принимаются меры для улучшенія и содержанія в норядке суходутных и водяных сообщеній.

За тем, в брошюре Сперанскаго, подробно исчислены все выгоды, даруемыя военным поселянам, в сравненіи с государственными крестьянами, именно: 1) увеличеніе участков земли; 2) освобожденіе от всех податей и повинностей; 3) исправленіе, либо возведете вновь их домов и прочих построек, на счет казны; 4) пополненіе, на казенный-же счет, всего недостающаго в хозяйстве; 5) пособіе из общественных сумм и запасов, в случае пожара и неурожая; 6) поощреніе промышленности учрежденіем запаснаго капитала; 7) возвращеніе детей военных поселян в их семейства и оставленіе с ними поселян неразлучными, кроме воетых походов; 8) воспитаніе и обученіе детей их на счет казны; 9) состояніе совершенно-летних на службе неразлучно с их семействами; 10) призреніе старых, увечных и немощных. Вообіцеже „соединеніем всех выше означенных средств, в военных поселеніях не может и не должно быть: ни сирот безпріютных, ни старости безпомощной, ни дряхлести оставленной, ни нищеты праздной, ни разврата нравов, терпимаго без средств исправленія".

Вообще-же для государства учрежденіе военных поселеній представляет следующія важныя пользы:

1) Возобновленіе вооруженных сил из среды этого сословія, a следовательно—постепенное уменьшеніе и наконец совершенная отмена рекрутских наборов, кроме редких случаев чрезвычайной войны.

2) Добываніе продовольствія для войск собственными их трудами, следовательно—постепенное сокращеніе издержек на их содержаніе.

3) Размещеніе войск без отягощенія прочих

сословій различными потребностями военнаго квартированія.

4) Возможность содержать военныя силы, соразмерныя с величіем Имперіи и с пространством ея пределов, без обремененія государства.

5) Нравственное улучшеніе воинскаго сословія приличным воспитаніем, семейного жизнью, правильным трудом и пресеченіем случаев к разврату.

6) Улучшеніе способности к службе, навыком с малолетства в исполненіи ея обязанностей и в строгом соблюденіи воинскаго порядка.

7) Улучшеніе благосостояніявоенно-служащих (⁸). Очевидно, что выгоды, исчисленныя Сперанским,

большею частью, были весьма сомнительны, что в последствіи оказалось на самом опыте, и, к сожаленію, этот опыт достался весьма дорогою ценою. Конечно, положеніе новгородских и белорусских крестьян, по неудовлетворительному плодородію страны и другим причинам, таково, что всякая перемена в их образе жизни, повидимому, должна была улучшить быт их. В действительности-же неведевіе ближайших распорядителей дела о нуждах и привычках коренных обывателей повело к тому, что прежнія неудобства их обычной жизни заменились другими, бывшими, или (что почти все одно и то-же) казавшимися им более тяжкими. Но всего тягостнее для них было бремя постоянной ответственности. Хозяин поселеннаго участка отвечал и за успех ежедневной своей работы, и за свой рабочій и домашній скот, и за содержаніе в порядке ограды кругом своего двора, и за чистку улицы перед его домом; хозяйка отвечала за каждую случайно пропавшую домашнюю птицу, за сор, не выметенный изъизбы, за ухват и кочергу, не по-

ставленные на место. Коренные жители, лишенные подмоги своих детей, ходивших в школы, должны были работать без устали, либо отмечались „ленивьши" и подлежали взысканію; а, между тем, все недостигшіе 45-ти-летняго возраста обучались фронту, при чем, по общепринятому в то время обычаю, знаніе маршировки и ружейных пріемов вколачивались палками. Из всего сказаннаго очевидно, что военным поселянам было не до того, чтобы заниматься каким-либо посторонним промыслом, могущгоі доставить им, независимо от поселеннаго хозяйства, какія-либо средства, не подлежащая контролю полковаго комитета. Дети поселян жили вместе с ними, но менее зависели от них, нежели от начальства: кантонисты проводили весь день в школе и на учебном плацу, а дочери поселян нередко выдавались замуж по назначенію начальников. Из всех видов рабства едвали не самый тяжкій тот, который стесняет человека в домашней его жизни, не давая ему и той ничтожной доли свободы, которая остается узнику за дверями его темницы. А потому и не должно удивляться общему неудовольствію коренных жителей, терпевших одновременно невзгоды крестьянскаго и солдатскаго быта, и новых поселенцев солдат, отвыкших от земледелія и принужденных заниматься сельскими работами, и вместе с тем строевыми обязанностями.

Что-же касается до государственных выгод от военных поселеній, то и оне оказались более или менее мнимыми. На возобновленіе вооруженных сил из среды поселен ія едвали можно было надеяться, судя по тому, что в некоторых округах число умерших превосходило число родившихся. Продовольствованіе людей и лошадей в поселеніях

собственными средствами не могло вознаградить те расходы, которых требовали заведете и поддержаніе поселеннаго хозяйства. Заметим, что многія работы, в первые годы военнаго поселенія, производились значительным числом особо для того наряжаемых войск. Военныя поселенія безспорно давали возможность значительно умножить вооруженную силу Имперіи, но не иначе, как на счет других более производительных сил. К тому-же образованіе в государстве особой военной касты не могло обещать хороших последствій, и, напротив того, Исторія показывает, что военныя сословія, не имевшія корней в общем народонаселеніи страны, всегда угрожали ей мятежами и насильственными переворотами. Что касается нравствен наго улучшенія военно-служащих посредством поселеній, мы видели совершенно противное тому в полуобразованных кантонистах, большею частью отличавшихся весьма шаткою нравственностью. Наконец, в отношеніи благосостоянія поселенных войск, лучшим доказательством неудачи принятых к тому мер служит общее неудовольствіе, господствовавшее в военныхъпоселеніях, не только между нижними чинами, но и между офицерами.

Весьма замечательно, что граф Аракчеев, не довольствуясь одобреніем знатных лиц, желал привлечь на свою сторону мненіе публики; не даром-же говорят: глас народа— глас Божій. Лучшим средством к тому казалось изданіе собственнаго журнала. Аракчеев, сам писавшій дельно и даже иногда весьма искусно, хотя и находился в постоянном разладе с орфографіей, предпринял періодическое изданіе, под заглавіем: „Семидневный листок военнаго поселенія, учебнаго баталіона поселеннаго гренадерскаго графа Аракчеева полка".

Составленіе статей для воваго журнала было поручено доморощенным піитам и прозаикам, большею частью кантонистам поселееія. На выбор предметов не обращалось болыпаго вниманія, лишьбы они были благонамеренны: в этом можно удостовериться при беглом обаоре шести номеров журнала, по изданіи которык он прекратился, вероятно за недоетатком читателей, способных оцЪнить его по достоинству.

В номере 1-м, от 7-го генваря 1823 года, находим:

1) Стихи на Новый год к издателю (неизвестному) журнала военнаго поселенія, некій И. Б. между прочим возглашает:

«Скажу издателю в ответ *) Журнала войска поселенна. Цель в міре есть твоя безценна, Во тьме чтоб видеть ясно свет, Чтіб в нем науки, чести, слави, Чтоб благочестье, кротки нравы Цвели как розы—крип весной».....

2) За тем, И. Лесли вызывает русских офицеров к сотрудничеству в журнале, „цель котораго—расиространеніе в любезном отечестве нашем корня наук и познаній, столь необходимых для благоустроеннаго государства, которому оружіе доставляет свободу и независимость, иауки-же— улучшеніе и возвышенность чувств».

3) Далее—письмо к издателю, с приложеніем еледующих виршей, назначенных для надписи при входе в комнаты, занимаемыя кантонистами гренадерскаго графа Аракчеева полка:

«Почтенный посетитель! Ктоб ни быль ты таков—

*) Ш объавлевіе об вздавіи журнала.

Хоть Царь, хоть князь, хоть воин, иль судья. Узнай, что здесь живут нежнеиіпіе друзья; Любовь и искренность связует их сердца; Ты знаешь, думаю, и счастья их творца—А.>

2-й номер журнала, от 14 генваря, заключаете, в себе три разсужденія кантонистов, Прокофьева, Сойкина и Панкратьева: перваго - Промышляет-ли Бог о міре? втораго — Определил-ли Господь в предвечном своем совете, каждому человеку известный час и известный образ смерти¹? Автор решает этот вопрос утвердительно. Напротив того, третій автор отстаивает свободную волю человека, говоря в заключеніе: „Наконец прошу тебя, любезный мой сотрудник, предоставить решить сей безкровный наш дуэль почтеннейшим зрителям сей духовной нашей рати; конечно, безпристрастное благоразуміе их, как прежде Аріаднина нить, выведет нас из лабиринта сомненій и решит наш дружескій спор, и тем докажет, кому из нас принадлежите лестный тріумф и честь".

ВъЗ-м номере, от 21 генваря, помещено только лишь „Письмо к другу о военном поселеніи", когото, скрывшаго свое имя под цифрами: 16...49.6...106. Описав свой страх, при сближеніи к военному поселенію, (чувство, общее тогда всей Россіи), автор письма переходить к изумленію при виде линіи домов, прекраснейшаго бульвара, чистых улиц, тротуара, и проч.

В 4-м номере, от 28 генваря, находим: речь Помпея к воинству (перевод с латинскаго) и два разсужденія: „Кладбище" кантониста Тимофеева, и „Задумчивость" старшаго писаря Матвеева; вообще-же все это—толпа слов в пустыне мыслей.

5-й номер, от 4 февраля, представляет странное сочетаніе трех статей: во 1-х, помещены стихи

И. Б. „Начало премудрости есть страх Господень"; во 2-х, „Неустрашимость", кантониста Афанасьева, где повествуется о мучениках Маккавеях, и в 3-х, „Песня одного молодаго человека, разставшагося с любезною своею и потерявшаго надежду с нею видеться", за подписью 16... 6...

В 6-м и последнем номере, от 11 февраля 1823 года, на 1-й странице находим изъявленіе благодарности графа Аракчеева господам: Богородскому, Лесли, А. и 16...49 — 6... 106, за помещеніе их сочиненій в „Семидневных листках военнаго поселенія"; за тем, следуют стихи: „Мои мечты", И. Лесли; письмо его-же, о священной обязанности каждаго военнаго человека —почитать и любить своих начальников; два стихотворенія какого-то 80... 5... именно: „Песня русскаго солдата при начатіи селенія войск» и „К прелестной Маше". В первом из них, между прочим, сказано:

«Государь всеы землю давши, Нам построить и домы; Ружья в руки только взявши, В двор ступай, да и живи. Лошадей, коров там сыщешь, Как пришел, дают тебе И все нужное увидишь, Все найдешь ты там себе. Ты хозяин тогда волен, Не в курной стоишь избе; Право будешь всем доволен, Чтб тут думать, брать, тебе? Мы хозяюшек найдем, там, Коль захочешь для себя Так об чем, друзья, тужить нам, Жив, сударушек любя?»

Таковы были последніе цветы, возросшіе на почве Парнасса военных поселеній.

При поселеніи, в виде опыта, двух баталіонов Елецкаго и Полоцкаго пехотных полков, не было определено на этот предмет никакой особой суммы, а деньги отпускались, по мере надобности, из государственнаго казначейства, по Высочайшим указам. Такой порядок дел продолжался до 1817 года, когда было повелено обратить на устройство военных поселеній подать, вносимую Малоросеійскими козаками за право винокуренія. Из этой суммы, простиравшейся в 1817 году до 1,716,228 рублей, за всеми расходами осталось к следущему году 707,260 рублей, послуживших основаніем капиталу военных поселеній. В последствіи времени, на усиленіе-сего-же капитала были обращены и другіе источники государственнаго дохода, именно:

1) Сумма, остающаяся при рекрутских наборах, от одежды рекрут и зачета войскам в срочную потребность рекрутскаго обмундированія, которая прежде была собираема с отдатчиков в натуре и почти совершенно терялась без пользы для казны, но будучи, на основаніи положенія 1816 года, обращена в казну, доставила доход в 1819 году, по 88-му набору, 450,000 и в 1820 году, по 89-му набору, 1,552,000 рублей. Кроме того, суммы, сбереженныя коммисаріатом, посредством зачета наснабженіе войск обмудированія рекрут: в 1818 году, по 87-му набору, 186,288 рублей, и в следующих двух годах, по 88-му и 89-му наборам, 2,648,000 рублей. От Моускаго министерства, также получены суммы, сбереженныя посредством зачета на снабженіе флота, обмундированія рекрут, в 1818,1819 и 1820 годах, 339,130 рублей.