История евреев Советского Союза (1917-1939)

ОЧЕРК ДВЕНАДЦАТЫЙ

Переселение в города. Евреи на государственной службе. Антисемитизм в 1920-х годах

1

По окончании Гражданской войны более двух миллионов эмигрантов оказались за пределами России, разбросанные по странам и континентам. Они потеряли свой дом и надежду на возвращение, испытали голод, нужду, ощущение одиночества и ненужности в чуждом им и равнодушном мире, что приводило к психическим заболеваниям, употреблению наркотиков, а порой и к самоубийству. "Кто хотел и мог‚ тот ушел с петлюровцами‚ добровольцами и поляками, – отметил историк Н. Полетика. – Кто остался‚ должен был принять жизнь такой‚ какой она сложилась к середине 1920 года. А это значило принять советскую действительность и попробовать ужиться с ней‚ то есть работать на большевиков". Сотни тысяч специалистов оставались на своих местах: инженеры на заводах‚ врачи в больницах‚ адвокаты в судах и конторах‚ ученые в институтах и лабораториях‚ представители свободных профессий – в издательствах‚ консерваториях‚ театрах и киностудиях.

Л. Троцкий заявил с трибуны: "Нельзя‚ говорят‚ сидеть на штыках. Но и без штыков нельзя... Вся эта мещанская сволочь‚ что сейчас не в состоянии встать ни на ту, ни на другую сторону‚ когда узнает‚ что наша власть сильна‚ будет с нами... Мелкобуржуазная масса ищет силы‚ которой она должна подчиняться. Кто не понимает этого – тот не понимает ничего в мире‚ еще меньше – в государственном аппарате".

Одни служили без охоты советской власти‚ чтобы в голодные годы прокормить семью‚ и утешали себя надеждами на лучшие времена. Другие подчинялись ненавистному режиму‚ надеясь улучшить его изнутри‚ делали постепенно служебную карьеру и забывали о прежних намерениях. Были и такие‚ что опасались большевиков‚ которые могли раскопать их дореволюционное прошлое‚ а потому старались заслужить репутацию честного "попутчика". Появилось немало энтузиастов‚ воодушевленных грандиозными планами‚ которые трудились на своих местах и отдавали силы на благо народа. Нашлось и теоретическое оправдание сотрудничеству с советской властью: "Большевизм – явление чисто народное, он погибнет сам‚ когда народ изживет его; сопротивление бесполезно и задерживает лишь исторический процесс". Вариантов было достаточно; А. Гольденвейзер‚ киевский адвокат‚ утверждал в те годы: "Примирился ли кто-либо с большевизмом? Думаю‚ что искренне и честно едва ли кто с ним примирился. Но многие‚ не видя и не зная выхода‚ примирились со своей судьбой и со своим положением обреченных и пассивных жертв большевизма".

С 1918 года Троцкий и его помощники создавали регулярную Красную армию взамен красногвардейских отрядов‚ привлекая офицеров и генералов царской армии. Это вызывало недовольство красных командиров‚ не желавших подчиняться командам вчерашних "золотопогонников", однако В. Ленин поддержал Троцкого. Одни из военных специалистов шли добровольно‚ другие по принуждению; А. Деникин свидетельствовал: "Красная армия строилась исключительно умом и опытом "старых царских генералов"... Периодически на большевистском горизонте вспыхивали довольно яркими звездами самородные таланты‚ рожденные войной и революцией‚ но это были лишь редкие исключения‚ и вся сила‚ вся организация Красной армии покоилась на старом генералитете и офицерстве".

Во время Гражданской войны были призваны в Красную армию десятки тысяч царских офицеров. Генералы и полковники Д. Надежный, А. Самойло, В. Шорин, А. Снесарев, П. Лебедев, П. Сытин, А. Свечин, В. Гиттис, А. Егоров‚ С. Харламов и другие командовали фронтами и армиями, возглавляли штабы полков‚ армий и фронтов, разрабатывали и проводили операции по разгрому армий Колчака, Деникина, Юденича, Врангеля. Полковник И. Вацетис‚ командир латышского стрелкового полка‚ после октябрьского переворота перешел на сторону большевиков‚ стал командующим Восточным фронтом‚ а затем главнокомандующим всеми вооруженными силами. Главкомом был и полковник царской армии С. Каменев. Служили в Красной армии бывший военный министр Временного правительства А. Верховский и "красный адмирал" А. Немитц, командовавший военно-морскими силами страны. Знаменитый генерал А. Брусилов стал председателем особого совещания при главнокомандующем во время войны с Польшей.

Генерал царской армии М. Бонч-Бруевич‚ начальник Генерального штаба Красной армии: "Скорее инстинктом‚ чем разумом‚ я тянулся к большевикам‚ видя в них единственную силу‚ способную спасти Россию от развала и полного уничтожения... Все начальники отделов Ставки... решили‚ считаясь с текущим моментом‚ работать на своих местах до последней возможности".

Троцкий вспоминал в изгнании: "Я пошел к Ленину в его кремлевский кабинет и поставил ему вопрос: "Вы знаете‚ сколько у нас в армии царских офицеров?" – "Нет‚ не знаю"‚ – ответил он‚ заинтересованный. "Приблизительно?" – "Не знаю". Он категорически отказывался угадывать. "Не менее тридцати тысяч!" Цифра прямо-таки поразила его. "Тридцать тысяч..." – повторял он..." – "В 1918 году 76% всего командного и административного состава Красной армии представляли бывшие офицеры царской армии".

За время длительной войны командиры и комиссары Красной армии отвыкли от какой-либо работы и после демобилизации не стремились вернуться в деревню или на завод‚ чтобы снова встать у верстака или ходить за плугом. Они привыкли командовать‚ претендовали на ответственные посты разных уровней и занимали их‚ не всегда соответствуя этому. В массе своей эти "выдвиженцы" были малограмотными и необразованными – партийная перепись показала‚ что подавляющее большинство членов партии имело в лучшем случае начальное образование. Для повышения квалификации их посылали на краткосрочные курсы‚ однако этого было недостаточно‚ чтобы руководить заводами‚ банками и учреждениями‚ давать указания специалистам. Бывшие командиры и комиссары принесли с собой прежние методы командования‚ распоряжаясь таким образом‚ будто решали не производственные задачи‚ а все еще водили в атаку полки и эскадроны. От ощущения полученной власти‚ от подсознательного понимания собственного невежества они свысока – с "комчванством" – обращались со специалистами‚ бравируя пролетарским или крестьянским происхождением. Неспособных руководителей сменяли новые "выдвиженцы" с партийным билетом и незапятнанным прошлым; "кто был ничем" стремился как можно скорее стать "всем"‚ поглядывая с подозрением‚ а то и с ненавистью на образованного и делового конкурента из "бывших".

Даже у новых правителей страны – бывших профессиональных революционеров – не было ни малейшего опыта управления огромным государством‚ не было порой и необходимого образования. В. Ленин закончил экстерном юридический факультет Петербургского университета‚ но адвокатской практикой почти не занимался. И. Сталин учился в духовной семинарии. Л. Каменев прослушал два курса юридического факультета Московского университета. Л. Троцкий‚ Я. Свердлов‚ Г. Зиновьев‚ М. Калинин‚ В. Молотов‚ наркомы первого советского правительства А. Рыков‚ В. Милютин‚ А. Шляпников‚ П. Дыбенко‚ В. Ногин были без специального‚ а порой и без законченного школьного образования.

И. Солоневич‚ адвокат (из книги "Россия в концлагере"): "В 1918 году в германском Киеве мне как-то пришлось "по душам" разговаривать с Мануильским‚ нынешним генеральным секретарем Коминтерна... Я доказывал Мануильскому‚ что большевизм обречен‚ ибо сочувствие масс не на его стороне... "Послушайте‚ дорогой мой‚ – усмехнулся он весьма презрительно‚ – да на какого же нам чёрта сочувствие масс? Нам нужен аппарат власти. И он у нас будет. А сочувствие масс? В конечном счете наплевать нам на сочувствие масс".

2

Всесоюзная перепись населения 1926 года определила‚ что на территории Советского Союза находилось более двух с половиной миллионов евреев (2 676 109)‚ что составляло 1‚8% населения страны. По сравнению с предыдущей переписью 1897 года еврейское население на территории СССР увеличилось примерно на сто семьдесят тысяч человек. Это было значительно меньше естественного прироста‚ что объяснялось массовой эмиграцией из Российской империи‚ многочисленными жертвами погромов Гражданской войны‚ бегством из страны, повышенной смертностью от болезней и эпидемий‚ уменьшением рождаемости‚ а также последствиями голода 1921–1922 годов.

Перемещения еврейского населения начались во время Первой мировой войны‚ когда беженцы уходили из районов боевых действий или их насильственно изгоняли по приказанию военных властей. Во время Гражданской войны жители городов переселялись в сельские местности‚ где было легче найти продовольствие‚ а евреи бежали им навстречу‚ из местечек в города‚ в надежде на защиту от поголовного истребления. Голод 1921–1922 годов вызвал к жизни новую волну беженцев‚ которые уходили из районов‚ пораженных бедствием. Но и затем перемещение еврейского населения не прекратилось; оно шло из сельских районов в города‚ из малых населенных пунктов в промышленные центры‚ где легче было устроиться на работу. Лишенцы и их дети покидали родные края‚ бросали дома‚ нажитое имущество‚ могилы родных‚ чтобы затеряться в большом городе‚ скрыть социальное происхождение‚ найти применение своему ремеслу‚ поступить в учебное заведение и получить специальность. Новая экономическая политика возродила частную инициативу‚ что также способствовало переселению в города наиболее активной части населения. Уже не существовала черта оседлости‚ ограничивавшая перемещение: сотни тысяч евреев в поисках заработка покинули городки и местечки и переехали в крупные города Украины‚ Белоруссии и России.

Ц. Прейгерзон‚ писатель: "Вначале в большой мир из местечек потянулась молодежь. Легионы комсомольцев с горящими глазами разлетелись по необъятным просторам СССР‚ вливаясь в ряды его строителей. Вслед за ними двинулись старики‚ и вот тогда-то‚ вконец опустев‚ местечки покрылись пылью забвения. Разъехались все‚ кто куда‚ а за ними поплыл по течению и я... Налетал ветер‚ в который раз равнодушно перелистывая книгу истории нашего народа. Большие города встречали нас настороженно".

По окончании Гражданской войны восстановилось транспортное сообщение с Украиной и Белоруссией‚ и десятки тысяч евреев переехали оттуда в Москву. Перепись 1926 года насчитала в столице 131 244 еврея – 6‚5% населения города‚ и эта цифра продолжала увеличиваться: к 1933 году в Москве было уже более двухсот тысяч евреев‚ к 1939 году – двести пятьдесят тысяч. Приезжие селились в центре города – на Солянке‚ Маросейке‚ Арбате и Большой Никитской‚ жили также на Соколе‚ в Марьиной Роще‚ Черкизове‚ заселяли окраины – Давыдково‚ Останкино‚ Коптево‚ Петровско-Разумовское; освоившись на новом месте‚ вызывали родных и знакомых‚ помогали найти жилье и устроиться на работу.

Из воспоминаний москвича-еврея: "Жизнь новоприбывших была на первых порах очень нелегкой. У большинства не было ни средств к существованию‚ ни специальности‚ негде было жить. С огромными трудностями снимали жилье‚ ютясь в чуланах‚ кладовках‚ кухнях‚ коридорах и проходных комнатах‚ – лишь бы переночевать". Прописка населения‚ введенная властями‚ затруднила поселение в Москве‚ и многие обосновались неподалеку от столицы. В подмосковных поселках Малаховка и Перловская евреи составляли до двадцати процентов населения‚ жили они и в Томилино‚ Красково‚ Лосиноостровской‚ Салтыковке‚ снимали под жилье дачи‚ избы‚ всевозможные пристройки‚ отправлялись по утрам на работу в Москву‚ а к вечеру возвращались обратно.

Значительно увеличилось еврейское население Ленинграда‚ Киева‚ Минска‚ Харькова‚ Одессы. Украинские евреи уходили из густонаселенных районов Волыни‚ Подолии‚ Киевщины в крупные индустриальные центры; по сравнению с концом девятнадцатого века численность евреев в Киеве возросла более чем в четыре раза‚ а евреев Харькова‚ тогдашней столицы Украины – в семь раз. В небольших городах бывшей черты оседлости появились деревообделочные‚ металлообрабатывающие‚ мебельные‚ кирпичные‚ обувные фабрики и заводы‚ которые притягивали к себе евреев окрестных местечек: так было в Бобруйске‚ Виннице‚ Летичеве‚ Томашове‚ Славуте‚ Полонном‚ Дунаевцах. Переселялись не только евреи‚ но и украинцы с белорусами‚ а потому некоторые местечки утратили до половины‚ а кое-где до восьмидесяти процентов населения.

Ю. Ларин, экономист: "За первые почти двенадцать лет революции (1917-1928 гг.) расселилось около миллиона евреев. Очевидно за предстоящие десять лет (1929-1938 гг.) вполне сможет расселиться еще около шестисот тысяч человек. Только тогда... исчезнет та чрезмерная теснота в городах западной полосы СССР, какая там имеется".

3

После победы большевиков сотни тысяч специалистов оказались в эмиграции – врачи‚ инженеры‚ учителя, юристы и агрономы, бывшие чиновники‚ управляющие торговыми‚ промышленными и финансовыми предприятиями‚ лица свободных профессий; среди них было немало евреев. Многие специалисты‚ оставшиеся в России‚ ушли во "внутреннюю эмиграцию"; они были враждебны советской власти‚ тайно или явно саботировали ее‚ и большевики им не доверяли. В самый короткий срок требовалось найти замену‚ чтобы не прекратилось управление огромной страной; нужны были новые люди с "незапятнанным" прошлым‚ которым можно было доверить руководящие должности.

Переселившись в города‚ евреи стали заниматься ремеслами‚ открывали мелкие предприятия и магазины во времена НЭПа‚ но большинство новоприбывших пополнило собой ряды безработных‚ которые исчислялись сотнями тысяч. Чтобы не умереть с голода‚ искали любые работы – на железной дороге‚ на стройках‚ фабриках и заводах‚ в государственных учреждениях. В то время руководители страны выступали против дискриминации национальных меньшинств, да и еврейское происхождение способствовало поступлению на работу: большевики прекрасно понимали‚ что погромы времен Гражданской войны сделали евреев сторонниками советской власти. А потому в создавшихся условиях‚ при огромной нехватке служащих‚ стали брать на работу евреев – энергичных‚ деловитых‚ грамотных (в 1926 году процент грамотности населения Советского Союза составлял 40%‚ у евреев – 71,8%; к 1930 году в стране было около 30% неграмотных). Так евреи оказались на государственной службе и совместно с представителями других национальностей должны были демонстрировать усердие и лояльность‚ чтобы не лишиться заработка‚ не попасть в число уволенных или репрессированных.

Отношение евреев к большевикам не было однозначным. Одни из них проклинали новый режим‚ который лишил их свободы, провозглашенной Февральской революцией, разорил сотни тысяч мелких частников, ликвидировал общинные и благотворительные организаций‚ помогавшие в трудные минуты жизни. Но значительная часть евреев поддерживала советскую власть‚ так как она давала возможность получить образование и работу по специальности‚ заслужить почет и уважение в обществе. Евреи были среди тех‚ кто руководил страной. Их портреты висели повсюду, и о них слагали песни. Особенно выделялся Троцкий – "Арье бен Давид" (Лев сын Давида)‚ популярность которого не знала границ. Это подтверждало для многих правильность выбранного пути; работа на советской службе позволяла впервые без ограничений проявить знания и способности‚ занять достойное место в том обществе‚ которое еще недавно выталкивало евреев из своей среды. Появилась уверенность‚ что они необходимы‚ ими не пренебрегают и продвигают по служебной лестнице‚ а потому евреи отдавали свои силы и способности на службе у новых правителей – в учреждениях‚ банках‚ на промышленных предприятиях страны, в местных партийных организациях.

В. Жаботинский отметил в зарубежной газете "Рассвет": "Возьмите... телефонную книжку и посмотрите‚ сколько в ней Певзнеров‚ Левиных‚ Рабиновичей и прочих‚ как говорят советские антисемиты‚ гишпанских фамилий. Телефон – это свидетельство: или достатка‚ или хорошего служебного положения. Списки служащих наркоминдела, внешторга, ВСНХ, управлений трестов пестрят еврейскими фамилиями. Конечно‚ евреи переполнили также и Соловецкие острова‚ сибирскую и другие ссылки и дома заключения‚ но этого население не видит. Как не видит оно вымирающих ремесленников – евреев белорусских и украинских местечек... Москвич понятия даже не имеет о том‚ что еврею вообще живется так же плохо‚ как и всем остальным".

4

В первые месяцы своего правления большевики не придавали особого значения антисемитским настроениям в обществе‚ недооценивали их глубину и разрушительную силу. Новые правители России считали проявления национальной розни "наследием проклятого прошлого"‚ результатом предрассудков и "невежества широких масс"‚ которые отбросят антисемитизм с исчезновением эксплуатации человека человеком и обратятся в сознательных граждан социалистического государства. Всю вину за национальные конфликты приписывали проискам буржуазии‚ для которой "антисемитизм – оружие в классовой борьбе"‚ чтобы сокрушить братство народов. Но вскоре многое прояснилось; убийство царской семьи подхлестнуло антисемитские настроения‚ и большевикам пришлось начать борьбу.

В июле 1918 года Совнарком принял декрет за подписью В. Ленина "О пресечении в корне антисемитского движения": "Всякая травля какой бы то ни было нации недопустима‚ преступна и позорна... Погромщиков и ведущих погромную агитацию предписывается ставить вне закона". В марте 1919 года Ленин произнес речь "О погромной травле евреев"‚ записанную на граммофонную пластинку для широкого распространения: "Только совсем темные и забитые люди могут верить лжи и клевете‚ распространяемой о евреях... Не евреи – враги трудящихся. Враги рабочих – капиталисты всех стран... Позор тем‚ кто сеет вражду к евреям‚ кто сеет ненависть к другим нациям!"

Однако в 1921 году газета "Петроградская правда" уже сообщала о росте антисемитской агитации по всей стране: "Жиды якобы жестоко мстят русским за свое унижение‚ опутали самого Ленина... хотят уничтожить христианскую церковь‚ организованно покровительствуют только своей нации". Уголовный кодекс РСФСР 1922 года определял тюремное заключение на срок до одного года за "агитацию и пропаганду‚ возбуждающую национальную рознь и вражду"; в годы войны за этот проступок полагалась смертная казнь.

Ломка старого мира происходила стремительно. Ее трудно было осмыслить и еще труднее примириться с происходящим. Чтобы объяснить крушение привычного порядка и нарождение нового‚ пугающего и ненавистного‚ требовалось изобрести причину‚ некие внешние силы‚ демонических "носителей зла"‚ намеренно разрушающих прежний мир‚ – переселение евреев в города предоставило такую возможность. Не стало черты оседлости и процентной нормы в учебных заведениях‚ наступило время неограниченных‚ казалось‚ возможностей; повсюду появились евреи из местечек с их специфической внешностью и одеждой‚ провинциальными манерами‚ бурной жестикуляцией‚ картавой и неправильной речью на русском языке – портные, сапожники и парикмахеры, часовщики и ювелиры, работники торговли, артелей и мастерских. Коренное население прежде почти не видело евреев во внутренних губерниях России‚ а теперь ежедневно сталкивалось с ними – в коммунальных квартирах‚ на улице‚ в трамвае‚ в школах‚ институтах и учреждениях.

Евреи Советского Союза стали преимущественно городскими жителями‚ и это привело к тому‚ что многие поступили на государственную службу. Их видели в наркоматах и конторах‚ в бухгалтериях‚ магазинах‚ домоуправлениях и заводоуправлениях; еврейские имена встречались повсюду – на митингах‚ собраниях‚ в газетах. Оценивая это явление, историк В. Бурцев писал в эмиграции: "Еврейская масса в России не причастна к большевизму и не ответственна за него, как непричастны и неответственны те евреи, кому приходится жить и работать при большевиках, у большевиков, не будучи большевиками, как приходится часто работать с большевиками многим русским, убежденным антибольшевикам..." Однако не всякое объяснение, даже самое разумное и убедительное, способно что-либо доказать или опровергнуть. Прежде не любили еврея – торговца‚ посредника‚ банкира‚ теперь эту нелюбовь перенесли на еврея – советского служащего‚ чиновника, рядом с которым не замечали (или не желали замечать) чиновников других национальностей.

Ю. Ларин (из статей об антисемитизме): "Борьба направлена, таким образом, не против преимуществ‚ а против равенства‚ которое осуществлено революцией..." – "Надо прямо говорить: да, мы пускали, пускаем и будем пускать и дальше евреев в Москву так же, как пускаем поляков, немцев и представителей всех других национальностей... ибо мы имеем перенаселенные городки и местечки западной окраины СССР, где нечего делать тамошнему населению".

Интеллигенцию беспокоила возрастающая конкуренция евреев‚ их продвижение по службе и появление на тех постах‚ которые они не могли занимать при царской власти. Приходилось подчиняться тому‚ кто еще недавно был изгоем‚ отверженным‚ запертым в черте оседлости‚ – это вызывало досаду‚ неприязнь‚ плохо скрытые‚ а то и открытые проявления антисемитизма. Рабочие – чьей диктатурой прикрывались большевики – оставались в подневольном положении‚ а потому им не нравилось преуспевание евреев‚ которые‚ по распространенному мнению‚ не занимались физическим трудом. Массы крестьян Украины и Белоруссии переселились в города и пополнили ряды безработных‚ конкурируя с евреями на биржах труда; они принесли с собой прежние взгляды и настроения‚ сложившиеся во времена Гражданской войны‚ когда еврейское население было поставлено вне закона и человеческая жизнь ничего не стоила. Верующие люди считали евреев виновниками гонений на церковь: кто же мог поверить‚ что православный‚ крещенный при рождении большевик по собственному желанию поднимет руку на святыню народа?

Еврей становился служащим‚ становился порой начальником‚ проводником непопулярной политики ненавистной власти – его делали ответственным за все безобразия‚ которые тогда творились‚ что подпитывало антисемитизм прежних времен и вызывало к жизни новые его проявления. "Только они выиграли от революции" – популярное мнение тех лет и не менее популярная формула‚ объединившая прошлое с настоящим: "Чай Высоцкого‚ сахар Бродского‚ Россия Троцкого".

Монархист В. Шульгин‚ эмигрант, отметил в книге "Что нам в них не нравится" (1929 год): "Можно сказать‚ что евреи на революции выиграли тактически‚ но проиграли стратегически. Революция принесла евреям равноправие... и огромный подъем антисемитизма... Даже если бы сами евреи молили: "верните нам наши ограничения‚ лишь бы только антисемитизм был такой‚ как раньше‚ не больше..." – то ограничения не будут возвращены‚ а антисемитизм будет расти‚ пока не исчерпает положенной ему меры..."

Из письма‚ просмотренного цензурой (Ленинград‚ 1925 год): "На панели публика в кожаных тужурках и серых шинелях‚ плюющая тебе в лицо семечками‚ и масса жидов‚ словно ты в Гомеле‚ Двинске или Бердичеве‚ с длинными пейсами и чувствующими себя как дома..." Из анекдотов того времени: "Что означает – СССР? Сруль‚ Сруль‚ Сруль и один Русский‚ да и тот позади всех..."

5

В годы НЭПа вновь возникла конкуренция в частной торговле и промышленности‚ появились преуспевающие евреи‚ что вызвало противодействие нэпманов других национальностей‚ зависть и вражду нищих и малоимущих. В газетах печатали сообщения из зала суда о взяточниках‚ растратчиках и жуликах-нэпманах‚ среди которых встречалось немало подсудимых с еврейскими фамилиями; герои литературных произведений – жадные и беззастенчивые дельцы‚ "граждане спекулянтского вида", "алчные искатели наживы" часто носили еврейские имена‚ наделялись специфическими еврейскими чертами‚ и отрицательный образ нэпмана-еврея устойчиво закрепился в обществе.

Жизнь была нищей‚ скудной‚ малорадостной‚ переполненной ежедневными бытовыми заботами практически для всех слоев населения. В городах не хватало жилья‚ власти насильно вселяли неимущих в частные дома и квартиры‚ и бывшие их владельцы – после "уплотнения" – оказывались под одной крышей с рабочими‚ вчерашними крестьянами‚ а также с евреями из местечек. Совместное проживание в перенаселенных коммунальных квартирах и общежитиях‚ многочасовые стояния в очередях за продуктами‚ поездки в переполненном транспорте могли обратить любую бытовую неурядицу в национальную вражду. В минуты раздражения‚ злобы или досады‚ не зная‚ не видя‚ не понимая истинных причин происходящего‚ шептались или вслух говорили о том‚ что для евреев существуют привилегии при поступлении в институты и на работу‚ при получении продуктов и жилья: "Мы здесь в своем городе‚ а к нам приезжают и стесняют нас".

Из дома‚ со двора‚ с улицы антисемитизм проникал в учебные заведения‚ и отовсюду сообщали: "В самарской школе ученики преследуют еврейскую ученицу Бурштину. Они устроили на нее нападение‚ избили ее‚ поломали скамейку..." – "В пионерском доме отдыха под Минском часть детей‚ антисемитски настроенных‚ нападает на еврейских детей‚ ругает их безобразными словечками..." – "Я почти никогда не слышу в классе своей настоящей фамилии. Меня зовут Абрам, Абрамка, Нация и так далее..." – "Учащиеся одной из московских школ взяли на себя социалистическое обязательство об уменьшении антисемитизма среди школьников на десять процентов..."

Горских евреев Дагестана обвиняли в употреблении мусульманской крови; ритуальные наветы возникали на Кавказе – в Дербенте, Тбилиси, Ахалцихе, а также в Бухаре и других местах Средней Азии. Когда начали переселять евреев на пустующие участки‚ заговорили о том‚ что им достаются "лучшие земли"; появилось даже популярное присловье: "Русских в Нарым‚ а евреев в Крым". На собраниях поступали из зала записки: "Почему жидов поселили в Крыму‚ а не в Якутской губернии?" – и докладчикам приходилось разъяснять‚ что евреям выделили лишь небольшую часть земельного фонда‚ их размещают не на побережье Черного моря‚ где расположены курорты‚ а в центре полуострова‚ на засушливых солончаковых землях‚ которые никогда прежде не использовались и требуют обводнения. Деятель КОМЗЕТа А. Мережин докладывал в 1927 году: "По отношению ко всей посевной площади СССР переданные евреям земли составляют меньше половины одного процента... Сто восемь тысяч десятин‚ переданных в пользование евреев в Крыму‚ составляют четыре процента всей территории Крыма... Бессовестны и лживы юдофобские утверждения‚ будто евреям отдали чуть ли не все земли Украины‚ или Крыма‚ или даже СССР".

Из письма комсомольца В. Овчинникова М. Калинину: "Крестьяне говорят: наши сыны и братья боролись под Перекопом‚ десятки тысяч легло там наших братьев... – чем же заслужили евреи такое внимание‚ которым разрешают селиться в Крыму?.." Из ответа Калинина: "Товарищ Овчинников‚ я вам задам вопрос: почему... тысячи крестьян самовольно... идут в Сибирь‚ а заколдованные места Крыма‚ избранные советской властью для евреев‚ остаются свободными?.. На эту землю простых поселенцев посадить нельзя; чтобы их посадить‚ на каждую десятину надо уложить минимум пару сотен рублей (для обводнения); ни у советского правительства‚ ни у населения‚ переселяемого в Сибирь‚ этой суммы нет. Эта сумма может быть собрана только за границей‚ что евреи и делают".

Массовый антисемитизм отождествлял евреев с "жидовской" советской властью, мог привести в будущем к нерегулируемым последствиям, а потому И. Сталин заявил на съезде партии: "С этим злом надо бороться, товарищи, со всей беспощадностью". С 1926 года началась усиленная кампания против антисемитизма. Страницы газет больших и малых городов – Тулы‚ Читы‚ Пензы и Самары‚ Махачкалы и Сухуми‚ Фрунзе и Ташкента – запестрели заголовками: "Антисемитизм – орудие контрреволюции"‚ "Классовый враг в маске"‚ "Проклятое наследие"‚ "Враги ли нам евреи", "Антисемиты распоясались"‚ "И пионерия заразилась"; даже "Пионерская правда" выходила под лозунгом "Антисемитизму объявлена война!" Увольняли с работы за антисемитские высказывания‚ исключали из партии и профсоюза‚ присуждали порой к тюремному заключению; в газетах и книгах перечисляли проявления национальной вражды среди рабочих и служащих‚ беспартийных‚ коммунистов и комсомольцев.

"Фактов этих, тяжелых и жгучих, очень много... – отметили в брошюре 1929 года. – Антисемитизм проникает во все слои общества, отравляя молодое поколение. Темное царство шевелится..." На фабрике Иваново-Вознесенска рабочие издевались над пятнадцатилетним "жиденком" Бейрахом: "били руками‚ иногда драли ремнем‚ а потом стали раздевать и прижигать индуктором. Когда же он кричал и плакал‚ негодяи гоготали и пинали его ногами. В стакан с чаем бросали окурки и требовали‚ чтобы "жиденок лакал"..." На льнопрядильной фабрике Витебска: "Работница Степанова всеми способами старалась не допускать Циркину к работе: то толкнет ее в бок‚ то ударит по голове. А когда Циркина пожаловалась мастеру Лиховидову‚ тот заявил: "Можете делать с жидовкой‚ что хотите! Все равно скоро конец им будет..."

На ткацкой фабрике Шлиссельбурга: молодые рабочие травили рабочего Шульмана‚ "обливали его кипятком‚ мазали лицо смолой и тому подобное..." На оружейном заводе в Туле: евреев не принимали на работу, "так как этот завод никогда в своих стенах не терпел евреев..." В университете Воронежа: "Студент Майзель отравился‚ указав в предсмертной записке и в своем дневнике‚ что три года его травили и затирали‚ как еврея..." В московской школе: "Во время перемены был придушен ремнем мальчик-еврей. Мальчику удалось спасти жизнь лишь благодаря тому‚ что воспитательница не растерялась. Его придушили учащиеся-антисемиты..."

Деятели евсекций выпускали книги и брошюры для борьбы с антисемитизмом‚ ставили пьесы в театрах и самодеятельных кружках‚ снимали фильмы на эту тему‚ посылали делегации рабочих в еврейские сельскохозяйственные поселения‚ чтобы увидели‚ в каких тяжелых условиях работают новоселы‚ и убедились‚ что евреи – в противоположность антисемитским заявлениям – не ведут "паразитический" образ жизни.

Журнал "Огонек" опубликовал статью под оптимистическим заголовком "Антисемитов больше не будет" (1929 год): "В майские дни делегация юных пионеров поехала в еврейские земледельческие колонии... Пионер Сидоров из Зарайска сказал на летучем митинге: "Мы отправляемся не на прогулку‚ не на экскурсию‚ а на важное политическое дело. Нам надо видеть жизнь трудящихся евреев‚ чтобы потом с фактами в руках бороться с антисемитской клеветой..." На еврейские поля в Криворожье уже приезжали и шахтеры Донбасса‚ и металлисты Днепропетровска... причем подбор групп ведется с таким расчетом‚ чтобы туда попало побольше колеблющихся‚ побольше скрытых‚ а если возможно‚ то и явных антисемитов". Статья в "Огоньке" сопровождалась фотографиями еврейских поселений с подписями под ними: "Там‚ где была пустыня"‚ "Новые люди в старой синагоге"‚ "Приезжая пионерка Корнеева убеждает старого еврея сбросить молитвенную одежду".

Кампания против антисемитизма стала ослабевать с 1930 года. Она могла, возможно, дать положительные результаты в атмосфере терпимости и уважения к человеческой личности, но с первых же дней установления диктатуры большевики повели беспощадную борьбу на уничтожение "классового врага"‚ "националистов" и "уклонистов", "вредителей" и "двурушников"‚ посягая на убеждения человека и образ его мыслей. При постоянных поисках противника‚ виновного во всех бедах‚ была обречена на провал борьба с антисемитизмом‚ направляемая сверху; самые красноречивые разъяснения‚ даже подкрепленные цифрами‚ не могли оказать существенного влияния‚ когда одновременно с этим шла охота на "чужаков" – противников правящей идеологии. Евреи тоже были "чужаками"‚ хотя и иного рода‚ "пришельцами"‚ расселившимися на "нашей" земле‚ которые взялись командовать и переделывать жизнь‚ – этого евреям не прощали нигде‚ этого не простили и в Советском Союзе.

Конечно‚ каждый отдельный представитель еврейского народа мог чувствовать себя комфортно в те годы‚ мог упиваться своими удачами и достижениями соплеменников‚ не ожидая нежелательных последствий или пренебрегая ими, – потому и написал в Америку некий ленинградский еврей: "Дорогой брат‚ ты не представляешь жизнь в России... Не нужно было никуда уезжать‚ еврей теперь имеет все права‚ как и все граждане. Нет городовых‚ нет черты оседлости..."

Но в те же годы поэт В. Маяковский опубликовал стихотворение с такими словами:

Сегодня шкафом на сердце лежит

Тяжелое слово – "жид"...

***

Многие века евреи были рассеяны по разным странам‚ говорили в быту на разных языках‚ а потому большевики не рассматривали еврейство как отдельную нацию‚ так как для этого – по марксистской теории –требовались общность территории и языка. И. Сталин‚ из статьи "Марксизм и национальный вопрос" (1913 год): "О какой общности судьбы и национальной связи может быть речь‚ например‚ у грузинских‚ дагестанских‚ русских и американских евреев‚ совершенно оторванных друг от друга‚ живущих на разных территориях и говорящих на разных языках?.."

В. Ленин придерживался того же мнения‚ считая евреев не нацией‚ а обособленной кастой – из-за искусственных условий существования‚ навязанных правителями разных стран. Ленин был последовательным противником антисемитизма и любых форм национальной вражды‚ однако решительно боролся с сионистской идеей‚ "совершенно ложной и реакционной по своей сущности"‚ которая провозглашала евреев нацией среди прочих наций. Ленин выступал за добровольную‚ не навязанную со стороны ассимиляцию‚ против которой "могут кричать только еврейские реакционные мещане‚ желающие повернуть назад колесо истории".

***

В начале двадцатого века среди российских либералов считалось неприличным быть антисемитом и выступать против угнетаемых евреев‚ загнанных в черту оседлости. Для одних это было глубокое убеждение‚ а для других – дань моде того времени‚ когда истинное отношение к евреям было приглушено. Февральская революция‚ а затем и Гражданская война все изменили. Евреи стали равноправными партнерами в обществе‚ появились они и на руководящих постах‚ и либерализм многих не выдержал испытания. Даже в эмиграции продолжался этот вечный спор об отношении к еврейскому народу.

Адвокат Н. Карабчевский‚ в прошлом защитник на суде М. Бейлиса: "Еврейство вообще склонно быть ржавчиной всякого государства; оно незримо‚ но неуклонно разоряет его..."

Кадет Ф. Родичев, депутат Думы всех созывов: "Антисемитизм верхов‚ так же как и низов‚ имеет одни и те же корни – темноту непонимания‚ силу темных страстей и зоологических инстинктов‚ неспособность критического анализа... Национальная вражда‚ так же как и классовая‚ ведет к одичанию‚ к рабству..."

В. Шульгин‚ монархист: "Хотя мы сами злы‚ как демоны‚ и слабы‚ как дети‚ но нравятся нам (русским) Сила и Добро. Мы и друг друга ненавидим именно за то‚ что во всех нас – бессильное зло. Вы (евреи) – уже сильны; научитесь быть добрыми‚ и вы нам понравитесь..."

М. Горелов‚ эмигрант‚ свидетель того времени: "Каждый русский‚ любящий родину‚ не потому должен бороться с антисемитизмом‚ что этот последний опасен для еврейства‚ а потому‚ что антисемитизм в первую голову гибелен для России... Эти требования диктуются не комическими "Протоколами сионских мудрецов"‚ а умом и совестью каждого из нас..."

***

Из сборника "Россия и евреи" (1924 год‚ составители – евреи-эмигранты): "Русский человек никогда прежде не видел еврея у власти; он не видел его ни губернатором‚ ни городовым‚ ни даже почтовым чиновником... Теперь еврей – во всех углах и на всех ступенях власти... А власть эта такова‚ что‚ поднимись она из последних глубин ада‚ она не могла бы быть ни более злобной‚ ни более бесстыдной. Неудивительно‚ что русский человек‚ сравнивая прошлое с настоящим‚ утверждается в мысли‚ что нынешняя власть еврейская и потому именно она такая осатанелая..."

Из еврейской газеты "Ахдут" (Рига, 1928 год): "Власть посылает еврейских чиновников отнимать у крестьян хлеб за гроши, ставит еврейских служащих в государственных лавках, и они дерут с крестьян и рабочих за пару сапог в три или четыре раза дороже, нежели до войны. Эксплуатируемый крестьянин не хочет знать, совершается ли это во имя коммунизма или чьих-то личных интересов. Ему плохо, он недоволен и ищет выместить на ком-нибудь свою злобу. А тут подворачивается еврей, инородец, давно ненавидимый, приводящий в исполнение те страшные поручения, которые ведут крестьянина к гибели... Тут никакая агитация в пользу евреев не помогает. Голодный чувствует только свои страдания и обиды, он глух ко всяким агитациям и пропагандам".

***

В 1925 году ЦК компартии Белоруссии запретил употреблять в белорусском языке традиционное название "жид", заменив его на "еврей"; всякое применение слова "жид" рассматривалось теперь как оскорбление и проявление антисемитизма.

Книги и брошюры против антисемитизма выходили на разных языках в Москве‚ Ленинграде‚ в столицах созных республик и областных центрах. Их выпускали в расчете на массового читателя‚ а потому они содержали разъяснения‚ интересовавшие многих: "Правда ли‚ что среди безработных нет евреев?"‚ "Отчего много евреев в институтах?"‚ "Почему евреи не стоят в очередях?"‚ "Уклоняются ли евреи от воинской повинности?"‚ "Евреи ли правят Советским Союзом?" Вот ответы на некоторые вопросы‚ подкрепляемые статистическими выкладками: "По имеющимся данным безработица среди еврейских рабочих и служащих гораздо более значительна‚ чем среди всех рабочих и служащих вообще..." – "В настоящее время в Красной армии имеется на десять процентов больше евреев‚ чем следовало бы по численности еврейского населения в стране..." – "Всякие разговоры о том‚ что "у нас жиды у власти" и т. п., совершенно не соответствуют действительности. Кроме того‚ для всякого сознательного рабочего и трудящегося ясно‚ что так ставить вопрос может только агент контрреволюции‚ злостный антисемит..."

***

Всесоюзная перепись 1926 года насчитала на Украине полтора миллиона евреев (1 574 428) – 5‚4% населения УССР и около шестидесяти процентов от общего количества евреев Советского Союза. По мирному договору 1921 года Белоруссия была разделена между Россией и Польшей‚ и на ее территории оказалось четыреста тысяч евреев (407 059) – 8‚2% населения Белоруссии. В РСФСР было 566 900 евреев – 0‚5% населения республики. В Ленинграде – 84 480 евреев (5‚0% населения города)‚ в Киеве – 140 256 евреев (27%)‚ в Одессе – 153 194 (36‚4%)‚ в Харькове – 81 138 (19%)‚ в Екатеринославе (Днепропетровске) – 62 073 (более 26%)‚ в Бердичеве – 30 812 (55‚6%)‚ в Виннице – 21 800 евреев (37.6%). Перепись насчитала в Минске 53 686 евреев (40‚8%)‚ в Гомеле – 37 745 (43‚7%)‚ в Витебске – 37 013 (37‚5%)‚ в Бобруйске – 21 558 (42%).

В Сибири было 32 750 евреев‚ в Азербайджане – 19 000 ашкеназских и 7500 горских евреев‚ в Грузии – 20 897 грузинских евреев и 9673 ашкеназов. В Крыму оказалось 45 921 еврей (в том числе 6000 крымчаков)‚ что составляло 6‚4% населения полуострова‚ а также 4213 караимов‚ отрицавших свою принадлежность к еврейскому народу. В Узбекистане было 37 834 еврея (0‚7% населения), в Казахстане – около трех с половиной тысяч‚ в Туркмении – две тысячи‚ в Армении‚ Киргизии и Таджикистане – по триста евреев.

В 1926 году рабочие составляли 14‚8% еврейского населения (без учета членов семей)‚ служащие – 23‚4%‚ ремесленники – 19%, торговцы – 11‚8%‚ крестьяне – 9‚1%‚ безработные и лица без определенных занятий – 17%. В 1926–1927 учебном году было 15‚4% студентов-евреев в высших учебных заведениях страны (в университетах – 12‚8% евреев‚ в медицинских институтах до 30%‚ в социально-экономических – 26%‚ в педагогических и технических вузах – по 16%‚ в художественно-музыкальных – 19% от общего количества учащихся).

***

С 1928 года в Грузии существовал Всегрузинский еврейский комитет бедноты (Евкомбед) для подготовки квалифицированных рабочих‚ ликвидации неграмотности и улучшения условий жизни еврейской бедноты. Активистки Евкомбеда пели со сцены:

Я‚ еврейка молодая‚

Знала много зла‚

Раньше бегала босая‚

Нищая была.

А теперь я в Евкомбеде

Строю и учусь‚

К окончательной победе

Партии стремлюсь...

Евкомбед выпускал газету "Трудящийся еврей" на русском и грузинском языках; к пятилетию создания этой организации было опубликовано в газете приветствие первого секретаря ЦК компартии Грузии: "Вы делаете большое нужное большевистское дело. Лаврентий Берия". В 1936 году Евкомбед ликвидировали‚ а его руководителя А. Линецкого расстреляли.