История китайских боевых искусств

Китайское ушу и сценическое искусство

Ушу неразрывно связано с различными видами сценического искусства, в особенности с древними «боевыми танцами» и появившимися позднее «военными пьесами». Они постоянно оказывали друг на друга взаимное влияние и заимствовали различные аспекты. Связанное с ушу сценическое искусство сохраняется и в настоящее время.

Сценическое искусство имеет принципиальные отличия от ушу. Так, цель и содержание ушу — это, главным образом, техника кулачного боя. Другими словами, сущность ушу составляют специфические боксерские движения. В свою очередь, сценическое искусство, связанное с ушу, использует их лишь как средство подачи определенной истории или некоторых ее деталей.

Состязания (или борьба, схватка, бой) дают возможность помериться силами с другим. Они составляют важную часть представлений байси («сто игр»), включая в себя многие элементы ушу. «Представления байси» могут также называться «спортивными соревнованиями», «удивительными состязаниями по борьбе», а иногда и просто «соревнованиями». Их появление относится к эпохе Чжаньго, а расцвет приходится на период Хань. По поводу их истоков существуют две версии: по первой соревнования байси произошли от «обрядов обучения военному искусству», практиковавшихся в армии; по второй, они развились из представлений Чи Ю. Исходя из содержания представлений байси, можно утверждать, что армейские соревнования по изучению боевого искусства и народные сценические техники являются их составной частью.

В эпохи Цинь и Хань состязательные представления были необычайно популярны. Так, в «Жизнеописании Ли Сы» в «Ши цзи» («Исторические записки») сказано: «В то время Эрши Хуан-ди находился в Цюаньгуне, где организовал показательные соревнования», — это представляет собой описание состязательного зрелища в царском дворце. В свою очередь, известный вид состязаний периода эпохи Хань «Хуан-гун из Дунхая» был одновременно популярен как в народной, так и в придворной среде: «Все простолюдины в окрестностях столицы смотрят его в качестве развлечения; и даже императоры не брезгуют любоваться этим состязательным зрелищем». В первом томе «Сицзин цзацзи» («Записки о Западной столице») сказано, что представления Чи Ю, состязания и пьеса «Хуан-гун из Дунхая» полностью относятся к представлениям соревновательного характера и должны включать в себя элементы кунг-фу. Согласно «Ханьшу» («История династии Хань»), в третий год правления

Хань У-ди под девизом Юаньфэн представители всех княжеств собрались в Чанъане. Император организовал там огромнейшие по размаху «соревновательные» представления, на которые собралось поглазеть все население в радиусе трехсот ли. Это говорит о том, что в то время все общество горячо любило «представления байси». В «Записках об У-ди» в «Ханьшу» («История династии Хань») говорится: «Подобное увеселительное представление называется состязанием. По два человека соревнуются в своей силе, искусстве стрельбы из лука и управлении колесницей, поэтому такое мероприятие и получило название состязаний. Оно включает в себя различные развлекательные умения». «Состязание по два человека» указывает на то, что соревнование — это одна из технических разновидностей ушу, наполненная содержанием военных тренировок, а также выполняющая зрелищную функцию.

Фреска с изображением «веселых танцев и соревнований мастеров» из могилы периода Восточной Хань в уезде Хэлиньгэр

В эпохи Суй и Тан небывалую популярность стали набирать «представления байси». Так, во всех крупных городах каждый год в пятнадцатый день первого месяца по лунному календарю проводились масштабные «состязательные зрелища», включавшие в себя искусство подражания животным, акробатику, поднятие тяжестей, трюки с колокольчиком и мечом, хождение на руках.

В эпохи Сун и Юань по причине появления сцен для выступлений (в сунский период их называли «притонами» и «игорными домами») «выступления байси» стали еще более красочными и величественными. Техническое мастерство и эстетическая ценность «представлений» получила дальнейшее развитие и наполнение, открыв для себя новые границы.

Переворот (фреска номер семьдесят девять из пещеры Могао в Дуньхуане, династия Тан)

В течение длительного времени такие движения, как прыжки, повороты, кувырки, перекатывания, падения, хлопки, содержащиеся в соревновательных представлениях, усваивались в ушу, сформировав устоявшийся набор терминов. Это способствовало не только повышению технической составляющей и обогащению зрелищности ушу, но и повлияло на его содержание, популярность в народе, обогатило его техническую базу, а также сформировало такой характерный эстетический принцип, как «в технике есть военное искусство, в военном искусстве есть техника». Таким образом, ушу выделилось на фоне остальных боевых искусств благодаря своему уникальному колориту.

Боевые танцы в Китае с самого момента своего появления были неразрывно связаны с ушу. В древности «танец» гармонично сочетался с боем: боевое искусство разрабатывалось, проявлялось и существовало вместе с ним. Можно сказать, что боевые танцы представляют собой ранний вариант сочетания ушу и хореографии. Они могут хорошо выразить идейное состояние и обладают увеселительным характером. Кроме того, их характеризует практичность в плане тренировки боевых искусств и оздоровления. Комплексные движения боевого танца имеют много общего с приемами современного ушу. В тот период, когда техническая сторона, зрелищность приемов боевых искусств и эстетическая составляющая обычных танцев были еще недостаточно развиты, было очень сложно отделить их друг от друга и от боевых танцев. Сама форма «танца» представляет собой как основу китайского ушу, так и исток современной хореографии.

В процессе развития общества концепции ушу и танца стали четко различаться. Ушу постепенно отделилось от категории боевых танцев. Сформировались два достаточно самостоятельных культурных явления — ушу и хореография.

Изображение боевых танцев солдат с дао, щитами и копьями (фреска из Дуньхуана, провинция Ганьсу; династия Тан)

Ушу стало неотделимо от военных тренировок. Танцы солдат с оружием в руках на предвоенных парадах представляют собой классический пример боевого танца. После многократных побед опыт приемов, способствовавших успеху на поле битвы, перерабатывался для показательного выступления в целях демонстрации могущества и славы. Это также называлось «танцем». В древних текстах сказано: «Руки машут, ноги притопывают». Подобное явление, сочетающее танец и песни, способствовало выражению доблести и победных чувств. Упоминаемые в текстах «бравая готовность», «бряцание оружием» и «танцы со щитами и перьями» представляют собой разновидность победных боевых танцев. В особенности следует отметить, что в эпохи Суй и Тан Ли Шиминь, временно занимавший пост правителя Цинь, придумал танец «Песнь о победе правителя Цинь», восхваляющий боевые заслуги. Он воплощает одиозную атмосферу военного искусства и битв того времени. В нем три акта, в каждом из которых по четыре позиции, итого — двенадцать. Он в полной мере изображает сцены боевых атак из реальной жизни и изменения в боевой диспозиции. Песнь «Почжэньюэ» («победная») была включена в состав постановочных техник. Кроме того, история сохранила множество рассказов о танцах с мечом, этому можно найти большое число аналогий в классической литературе, таких, например, как танец с мечом Юй Цзи из романа «Баван бецзи» («Прощай, моя наложница») или с длинным мечом из написанного в эпоху Цзинь стихотворения Цзу Ти «Крик раннего петуха в полуночи». Танцы с мечом занимают важное место в цирковом искусстве. Например, есть номер «меч против карт», а есть танцевальный трюк «семь святых кинжалов». Из всех известных видов оружия меч легче всего выражает сложные чувства, так как порядок движений с ним требует свободы и сочетания гибкости и твердости, поглощения и ясности. Меч по-прежнему является одним из важнейших атрибутов современной хореографии. Его неувядающая популярность отражает исторические реалии взаимопроникновения танцев и ушу друг в друга.

Дерзкий, твердый, свободный и спокойный дух китайского боевого искусства находит свое полноценное воплощение в танцах. При этом тайцзицюань отличается методикой использования пневмы-ци, медленным, тянущимся, связанным, последовательным ритмом. Для чанцюаня характерна живая работа ног, последовательные движения тела, яркие, разворачивающиеся, резкие, непостоянные, подобно парящему дракону, компенсирующие недостатки танца. Можно утверждать, что ушу сыграло большую роль в процессе развития и улучшения танцевального искусства.

Известный китайский танцор У Сяобан говорил: «Китайские танцы наполовину представляют собой ушу».

Ушу и цирк имеют общие корни и существуют, взаимно дополняя друг друга, имеют важную кровную связь. Так, «стрельба из лука» представляет собой самую раннюю разновидность боевой техники, атрибут охоты, появившийся раньше «арбалета». Впоследствии это умение развилось в цирковое зрелищное представление по точности попадания в цель. Сгибание твердых предметов также вошло в цирковой обиход, выйдя из техники обращения с «луком». На основании комплексов под названием «камень с веревкой» и «молот-метеор» были разработаны цирковые представления «водный метеор» и «огненный метеор». Из упражнений древних всадников по овладению искусством езды на конях, разведения и усмирения лошадей постепенно сформировались цирковые номера с этими животными.

Стрелок (фреска из Дуньхуана, провинция Ганьсу; династия Тан)

Древнее ушу часто переплеталось с цирковым искусством, многие виды оружия стали атрибутами сценических представлений. Например, номер «жонглирование трезубцами» произошел от техники владения одноименным видом оружия. В цирковой среде было немало людей, достойно владеющих боевыми искусствами, что благоприятно сказалось на развитии и популяризации ушу. Некоторые из таких мастеров стали руководителями восстаний угнетенного народа против феодального режима. Например, известная канатоходка и знаток боевых искусств Хун Нянцзы была героиней повстанческого войска Ли Цзычэна. В правление императора династии Цин под девизом Канси жил мастер Чэнь Сы из города Тайюань провинции Шаньси, который знал не только ушу, но и цирковое искусство. Предводитель восстания Союза белой лилии Ван Цун-эр тоже была известной циркачкой и при этом прекрасно владела мечом. Поднятый ею бунт сотряс всю государственную систему. Что касается традиционных методов тренировок ушу, то они самым естественным образом были заимствованы цирковым искусством. Например, «внутреннее питание глотком пневмы-ци и внешнее укрепление мышц, костей и кожи» представляет собой общий принцип для тренировок как в ушу, так и в цирке. Мягкие техники и жесткие аспекты тренировок ушу зачастую развивались в самостоятельные, уникальные цирковые номера, которые ставят на сцене и в настоящее время.

Опера своими корнями уходит в народные песни и пляски. В Китае сформировалась одна из важнейших оперных систем в мире, известная своей уникальной манерой представления. Она заключается не только в песнях или танцах, но и в необычайно богатом, красочном и многообразном боевом искусстве.

В китайской опере удары ногами, руками, колющие, броски, сложение рук комбинируются с музыкой, пением, ударами ритмических инструментов и приобретают форму неотъемлемой части представления в соответствии с развитием театрального действия. Вклад ушу выражается здесь не только в боевом материале для постановки, но и в том, что оно оказывает влияние на содержание пьес и отношение к ним зрителей. Это — процесс многоканального, многоуровневого, всестороннего проникновения на уровне культуры.

Сцена из военной пьесы «Даньдаохуэй» («Великий ван Гуань с одним мечом идет на пир»)

Сцена из пьесы «Сунь Укун саньда Байгуцзин» («Царь обезьян трижды прогоняет Демона белой кости»)

В эпоху Сун китайская опера полностью оформилась и распространилась в народе. В эпохи Юань, Мин и Цин она получила комплексное развитие. В период Юань появилось большое количество театральных постановок, обыгрывающих войны и поединки, что было обозначено как «тобо цзацзюй» («безрассудные пьесы»). Для участия в подобных представлениях артисты обязаны были прекрасно владеть алебардой, шестом, выполнять связанные перекатывания, прыжки, падения и кувырки. Так, в эпоху Мин труппа из провинции Аньхой поставила масштабную пьесу батального характера «Му Лянь цзюму» («Му Лянь спасает мать»). Чжан Дай в «Тао Ань мэнъи» («Воспоминания Тао Аня во сне») говорил: «Юй Юньшу соорудил большую сцену для боевых выступлений, пригласив живых и дерзких актеров из аньхойской группы, из местности Цзинъян; для постановки пьесы “Му Лянь” было отобрано тридцать четыре человека, умевших мастерски вести борьбу и владевших бойцовскими навыками». Такие элементы данной пьесы, как изменение порядка повествования, танцы на стенах, опрокидывание столов, бои на лестницах, исполнение стойки на руках и с использованием тяжестей, выходы в зал и возвраты на сцену, хождение по канату и прыжки через кольца, прыжки через огонь и мечи наполняют собой все действие и ярко украшают обычный бой. Проникновение в оперу таких элементов ушу, как Инь-Ян, восемь триграмм, Великий предел и т. п., способствовало формированию театральных принципов «жестикуляции в соответствии с Инь-Ян», «замысловатых движений по круглой сцене», «S-образных танцевальных движений», «комплексных движений рук и ног для выражения духовного состояния». В свою очередь, это обусловило сочетание в процессе театрального действия пустоты и наполненности, тела и духа, движения и покоя и других эстетических особенностей. Кроме того, это позволило объединить пение, речитатив, действие, бой и танец.

Известные оперные мастера Нового времени Ян Сяолоу, Гай Цзяотянь, Ли Шаочунь, Чжан Юньси, а также известные театралы, делавшие упор на пение и действие, — Мэй Ланьфан и Чэн Яньцю всю жизнь изучали ушу, постигая секреты долголетия, обогащая собственные познания в области боевых искусств и культивируя прекрасный облик человеческого тела.

Гай Цзяотянь упражняется в стойке «орел расправляет крылья»

«Техники» и «приемы» ушу в традиционной китайской опере необычайно богаты. Так, здесь были усвоены и активно используются переворачивания, кувырки, резкие падения, хлопки, стойки и осанка, а также четкие, отработанные движения приемов кулачного боя и боя с оружием. Они обогащают выразительную, чувственную способность актера и играют очень важное прикладное значение для усвоения и развития китайского ушу.

Можно сказать, что «Цыкэ лечжуань» («Жизнеописания мстителей») и «Юся лечжуань» («Жизнеописания странствующих рыцарей»), созданные величайшим китайским писателем и историком Сыма Цянем, открыли жанр рыцарской литературы. Впоследствии, начиная с эпохи Восточной Хань и вплоть до периода Мин и Цин, появилось немало романов, стихотворений, пьес и повестей, пропитанных духом юся. Среди них можно назвать «Цю Жанькэ чжуань» («Жизнеописание Цю Жанькэ»), «Шуй ху чжуань» («Речные заводи»), «Сяо у и» («Пять малых мудрецов»), «Ши гунъань» («Дело Ши»), «Баоцзянь цзиньчай» («Драгоценный меч и золотая шпилька») и т. д. Помимо литературы стоит также отметить кино и театр. Так, в тридцатые годы ХХ века были публичные устные постановки «Саньсяцзянь» («Меча трех героев») и «Цзянху цися чжуань» («Жизнеописания удивительных странствующих героев»). Тогда же появился и первый китайский фильм, в котором были показаны боевые искусства, — «Опаленный монастырь Красного лотоса». После него еще сняли более десяти подобных фильмов, среди которых стоит назвать «Женщину-героя из Хуанцзяна», «Двадцать четыре юся», «Мастера из Гуаньдуна».

В пятидесятые годы ХХ века в Гонконге и на Тайване появилось большое количество романистов, писавших на рыцарскую тематику: Цзинь Юн, Лян Юйшэн, Гу Лун и др. Среди их произведений можно выделить «Шуцзянь эньчоулу» («Книга и меч: записи о доброте и ненависти»), «Фэй Ху вайчжуань»(«Неофициальная биография летающей лисицы»), «Сюэшань Фэй Ху» («Летающая лисица снежных гор»), «Итянь Тулун цзи» («Меч небес и Сабля дракона»), «Тяньлун ба бу» («Восемь рас небесных драконов»), «Байфа монюй чжуань» («Предание о беловолосой женщине-демоне»), «Пинцзун ся ин» («Тень странствующего рыцаря»), «Цзюэдуй шуанцзяо» («Несравненная пара зазнаек»), «Лу Сяофэн чуаньци» («Легенда о Лу Сяофэне») и другие удивительные произведения о странствующих рыцарях. Впоследствии они были экранизированы и стали частью уже современного синтетического искусства — кинематографа. Основным содержанием этих фильмов стали тренировки, боевые состязания, борьба за власть и отмщение.

В шестидесятые годы рыцарское кино стало необычайно популярным в Гонконге. Величайшая кинозвезда Брюс Ли познакомил весь мир с ушу, дав возможность зрителям любоваться боевым искусством.

Кинозвезда Гонконга Брюс Ли

Настоящее имя Брюса Ли — Ли Чжэньфань (Ли Сяолун — творческий псевдоним в Китае). Он обучался у известного мастера стиля Вин-чун Е Вэня (Ип Мана). В 1971 году Брюс Ли стал популярным, сыграв главную роль в гонконгском фильме «Большой Босс». Впоследствии он также снялся в фильмах «Кулак ярости», «Путь дракона», «Выход дракона», «Игра смерти». В этих фильмах Брюс Ли в полной мере продемонстрировал мастерство владения кунг-фу. В 1973 году он скончался. Предположительно это произошло из-за острой гидроцефалии или непереносимости некоторых компонентов таблеток от головной боли, принятых им перед смертью. Подлинные обстоятельства смерти Брюса Ли так и остались до конца невыясненными. Его тело похоронили в Сиэтле, в США.

Через пять лет после ухода из жизни Брюса Ли в Гонконге стала восходить звезда Джеки Чана. Ему принесли популярность фильмы «Змея в тени орла», «Пьяный мастер», «Полицейские истории». Джеки Чан стал одним из самых востребованных в Голливуде китайских актеров.

Вскоре после этого в Пекине родилась новая кинозвезда боевых искусств — Джет Ли (китайское имя — Ли Ляньцзе). В период с 1974 по 1978 год он пять раз подряд становился всекитайским чемпионом по ушу. В 1982 году Джет Ли сыграл главную роль в фильме «Шаолинь». После выхода на экраны фильм стремительно завоевал популярность как в Китае, так и за рубежом, вызвав по всему миру лихорадку занятий китайским кунг-фу. Впоследствии с его участием были сняты «Заметки об Улине», «Удан» и т. д.

Плакат фильма «Улинь чжи» («Записки о школе Улинь»)

Китайское ушу стало очень популярным в народе благодаря своему неподдельному очарованию. Оно практически свело с ума весь мир. Фильмы и сериалы о странствующих рыцарях по-прежнему таят в себе глубокий смысл и любимы многочисленной публикой. Зрители придумывают образы идеальных героев, подчас даже воображают себя ими. Жизненные печали, трудности и несправедливость отражаются в литературе и кинематографе, способствуя преувеличению или нереалистичному изображению подвигов рыцарей-героев. Это рождает в людях надежду на лучшее и способствует воспитанию.