Попытка осветить некоторые конкретные вопросы положения интеллигенции в независимых греческих полисах в силу ограниченности источников носит во многом предварительный характер. Однако уже имеющиеся данные могут доставить некоторые существенные сведения по истории образованных слоев древнегреческого общества. В полисе, этом весьма своеобразном типе государства эпохи рабовладельческих отношений, роль образованной части населения заслуживает особенного внимания ввиду того уровня, которого в нем достигло развитие античных республиканских институтов.
Ограниченность древнегреческой демократии, распространявшейся лишь на свободное население полиса, имело следствием особенно глубокое воздействие полиса на миропонимание его гражданского населения. Усложнение социально-политической обстановки в IV—II вв. до н. э. ставило перед греческими полисами все более трудные задачи. Это повышало их требования к своим гражданам.
Как известно, греческая мысль эпохи классики выработала идеал активного гражданина, самоотверженная деятельность которого была подчинена прежде всего интересам государства. Подробно сформулированные правила указывали гражданину, как должен он выполнять свои обязанности в народном собрании или на поле битвы. Философские учения о наилучшем гражданине предусматривали полную самоотдачу личности во имя блага и величия родины. Эти положения официальной полисной идеологии энергично пропагандировались в эллинистическое время, о чем свидетельствуют многочисленные документальные источники. Привлекая к активному участию в государственной жизни значительный контингент своих граждан, полис опирался при этом на деятельность различных образованных профессионалов. Более того, полис нуждался в расширений знаний рядовых своих граждан, так как выполнение многих государственных магистратур в этих республиках требовало определенной суммы знаний от исполнявших эти обязанности лиц. Таким образом, в греческом полисе развитие общественной жизни стимулировало подъем интеллектуального уровня различных слоев его гражданства. Ясное представление об этом феномене затруднено тем, что дошедшие источники освещают преимущественно деятельность состоятельных кругов образованного эллинства. Все же и эти, часто очень отрывочные сведения позволяют представить то, каким образом полису удавалось плодотворно использовать труд своих интеллектуальных работников.
Данные о конкретной деятельности врача, учителя и других образованных работников полиса бросают некоторый свет на общую проблему взаимосвязи полиса и его граждан. Можно заметить, что, ставя себе на службу труд обширного круга интеллектуалов, полис создавал одновременно наиболее благоприятные в условиях рабовладельческого общества предпосылки для развития своих граждан. Среди свободных эллинов существовала издавна тяга к знаниям — огромный успех софистов в конце V — начале IV в. был возможен лишь потому, что образованное эллинство активно стремилось расширить свои научные, философские и этические знания.
Это интенсивное распространение знаний продолжалось и в эллинистическую эпоху, захватывая все более широкие круги, что должно было сказаться на положении выделившихся интеллигентных профессий среди свободного населения страны. Некоторые черты общественного положения и конкретных условий труда этих работников стали достаточно известны. Однако многие стороны жизни и работы этого слоя населения полиса остаются еще неясными.
Но даже и неполные сведения о работниках умственного труда позволяют составить некоторое представление о роли науки в производственной жизни и в мировоззрении тогдашнего греческого общества. Конкретное применение знаний каждым специалистом характеризует те условия, при которых эллинистическая Эллада сохраняла и развивала творческое наследие прошлых веков, что имело огромное значение для всей жизни страны.
Высокий уровень знаний оказывал определенное влияние и на политический климат Эллады. Например, необходимость использовать труд профессионалов-инополитов способствовала ослаблению традиционной полисной изоляции. Появление высокообразованных специалистов-рабов, пусть пока еще весьма малочисленных, наносило удар по рабовладельческой идеологии. Важно и то, что интеллектуальный потенциал эллинистической Эллады использовали не одни греки, к нему обращались и соседние народы. Всестороннее освещение названных явлений еще далеко от завершения, для этого требуются новые источники и новые исследования.