Из ряда вон

Глава 27, в которой всё висит на волоске

Гай наблюдал из окна за последними приготовлениями. Красивая арочка из цветов, первосвященник Ллевелин в летящей зеленой мантии рядом с раскладным алтарем, изящные белые резные стульчики и идеально ровный газон. Замерли музыканты на помосте, пытались сдержать улыбки гвардейцы из почетного караула. Гости — прямиком с дружественных миров — рассаживались по своим местам.

Гости, кстати, были приятной неожиданностью. Церемонные эльфы с Рованиона — во главе с князем Белеготаром, клирики с Атенрай — три боевые двойки в черных полупальто и Лиам Мак-Магон собственной персоной, офицеры армии Таматархи — два незнакомых адмирала и капитан первого ранга Колесников, незнакомый седой медвед — представитель Кондопоги, и статная диковато-красивая женщина, которая сейчас выцепила дядю Мишу и выговаривала ему что-то, тыкая пальцем в волосатую грудь. Неужто легендарная Глашенька? Конечно, присутствовали и команда «Одиссея» в полном составе, и Временное правительство, которое уже давно самое что ни на есть постоянное, и представители общин…

Были тут и папа с мамой, и сестрички, и сталкеры с горячей штучки, и даже Иоахим фон дер Бодден под руку с женой — явился-таки с Нойшванштайна! В общем — компания подбиралась приятная, и свадьба обещала быть не таким уж и ужасным мероприятием.

Всяко приятнее, чем бошки наркодельцам рубить… Кровавая расправа накануне бракосочетания? Невесту это нисколько не смущало. «Работа такая!» — сказала она. Будущий муж — монарх, а настоящий монарх — это не говорящая голова на престоле, это в первую очередь человек, который единолично принимает тяжелые решения. И распоряжается жизнью и смертью людей — почти как пилот космического корабля, только круче. Пилот целого мира. В общем, Эбигайль только спросила:

— Ты в порядке? В обморок не брякнешься в самый ответственный момент?

И, получив в ответ кривую ухмылку своего возлюбленного, продолжила подготовку к церемонии.

Так что стоя у оконного проема в элегантном костюме-тройке, аккуратно подстриженный и гладко выбритый, Гай Кормак был практически спокоен, и даже более того — его настроение было слегка приподнятым.

— Ну что, ваше величество… Пойдем? — свидетелем был, конечно, Джипси.

Он нарядился в черные отутюженные брюки и атласную красную рубаху и выглядел просто великолепно. Серьги в ушах так и сверкали, улыбка демонстрировала все тридцать два белоснежных зуба, фенечки на руках издавали мелодичный перезвон.

— Тебе бы медведя на цепь и гитару в руки… — усмехнулся Гай.

— Дядя Миша занят — к нему Глашенька приехала, а что касается гитары — это ваша недоработочка, нет у нас такого производства, а импортную мне яррский патриотизм заказать не позволяет…

— Охо-хо!

— Вот тебе и охо-хо!

Они спускались по лестнице и балагурили, а потом шли по изумрудному газону к улыбающемуся Ллевелину под аплодисменты гостей. И всё было хорошо, и Зборовски уже вел к алтарю Эбигайль — такую прекрасную в белом платье и воздушной фате…

Рев двигателей заглушил звуки музыки, тень заслонила солнце — на лужайку садился челнок прямиком с Дезерета, о чем свидетельствовала маркировка на бортах.

— Что за нахрен? — наплевав на приличия, Гай шагнул к Эбигайль и прижал ее к себе. — Какого хрена они тут делают?

Сломя голову по идеальному газону мчались Смоллетт, Соуп, Крюгер и еще несколько военных, экипированных в бронескафы и до зубов вооруженные.

— Ваше Величество, в системе — двенадцать крейсеров Протектората при шестидесяти двух кораблях поддержки! Представитель Сената вызывает вас на связь! — выпалил коммодор Соуп.

Гай мрачно глядел на военных, которые были явно чужими на этом празднике жизни. Эбигайль откинула фату и проговорила:

— Хочешь, я с двух раз угадаю фамилию представителя Сената?

Кормак только зубами скрипнул.

Хайтауэр был как всегда великолепен, а новомодный белый генеральский мундир Протектората с золотыми эполетами превращал его и вовсе в сказочного принца.

— Мы требуем возврата нашей собственности и признания суверенитета Протектората над системой Суатолла, — заявил он.

Гай прекрасно понимал, что может задать сейчас тысячу вопросов по существу, и все они будут бессмысленными. Он мог бы привести железобетонные аргументы о правах на планету и Дезерет, а Эйб Джонатан красиво пересыпал бы их ссылками на межпланетное право. В ответ на это Хайтауэр заявил бы, что Протекторат является преемником Конфедерации, а Ярр от пиратов освобождали рейнджеры Конфедерации, Дезерет является собственностью Конфедерации, так что Протекторат имеет право на… На что хочет, на то и имеет. Потому что может. Потому что 12 крейсеров — это двенадцать крейсеров, а на Дезерете некомплект личного состава более 90 %. И канонерок из всех трех эскадр против армады, которую новоиспеченный сенатор привел в систему Суатоллы — явно недостаточно. Поэтому Кормак смотрел на Хайтауэра и совсем не слушал — что он там говорит. Это не имело никакого значения.

— Эй, Хайтауэр! — сказал он.

— Что? — молодой сенатор явно сбился с мысли.

Он непонимающе смотрел сквозь экран на Гая, ожидая, чего такого важного ему собрался поведать непокорный монарх. Ради какого такого сообщения он посмел прервать посланца и представителя единственного в своем роде межзвездного государства?

— У тебя на носу кусочек дерьма, Хайтауэр! — сказал Кормак и вырубил связь.

Он шумно выдохнул. Всё произошло слишком рано. Им бы еще месяц-другой, и тогда…

— Система на военном положении, джентльмены! — рявкнул он. — Объявляется всеобщая мобилизация. Женщины и дети — срочно эвакуируются в подземные убежища. Сообщите Ельцину на Папу, сталкерам на Горячую Штучку, шахтерам на Сиджей и в Академию — мы в состоянии войны с Протекторатом. Они у нас кровью умоются, твари…

Военная доктрина Ярра на начальном этапе становления монархии — то есть до того момента, как население системы вырастет до 50 миллионов человек, а флот и армия смогут осуществлять полноценные операции вторжения на иные миры — заключалась в нанесении непоправимого ущерба атакующим. Задачей номер один было уничтожение материальных, людских и репутационных ресурсов агрессора, чтобы любые возможные выгоды казались незначительными по сравнению с уже понесенными и возможными потерями.

Сразу после прерванной свадебной церемонии, находясь в рубке «Одиссея» Гай записал обращения к гражданам Ярра, всем людям освоенного космоса и правителям независимых планет, где объяснил причины появления в системе Суатолла космического флота Протектората, заявил о решимости оказать сопротивление и применять при этом все доступные средства, и призвал все цивилизованные миры сплотиться, заключить новый договор и восстановить Конфедерацию — в обновленном формате.

Военный френч на его величестве был накинут прямо поверх белоснежной рубашки, без пяти минут королева надевала бронескаф прямо на кружевные чулки и корсет. Сорванная наглым вторжением свадьба, жених с невестой которые от алтаря рванули прямо на боевые посты — это так романтично! Публика это скушает, облизнется и попросит еще. И Гай даст им еще.

Он уже был одной из самых обсуждаемых фигур в освоенном космосе. И «личный бренд» приносил свои дивиденды — как минимум в виде транспортов с переселенцами и инвестиций. Сумасшедший монарх с мечом в руках — это было ярко, это было интересно, это было живо! Ну и красотка-пилот в качестве невесты — очень даже «кавай», как говорят на Сайонаре.

И сейчас эта самая «кавай» выводила «Одиссей» на внешнюю орбиту Ярра, где накапливался флот монархии. Против армады Протектората это было смешно — рейдеры, корветы, канонерские лодки — пусть даже числом и около полусотни. Если исключить из уравнения патрульные крейсеры — и оставить шесть десятков малых судов противника классом от эсминца до истребителя, то пободаться можно было бы даже и в открытом бою. Всё-таки канонерки на основе авизо были корабликами уникальными и удивительно боеспособными. Но дюжина турболазеров главного калибра — это мощь, способная уничтожить планету небольших размеров. Даже Дезерету пришлось бы несладко, пожелай Хайтауэр направить крейсеры на его штурм.

— Кэп, Ельцин сообщает о консервации подземных помещений и эвакуации персонала с верхних уровней. Борис Николаевич замуровался чуть ли не у самого ядра и жутко боиться за свою электронную квази-жизнь.

— Порядок, Джипси. Что там наши гости?

— Крейсеры — на орбите Папы, выходят на встречный курс с Младшей Дочкой. Их прикрывают… Секундочку… Так, это, видимо, палубные истребители — всего тридцать шесть единиц, по три на каждый патрульный. Остальные разделились на две эскадры — семь эсминцев и десяток корветы двигают к Горячей Штучке, еще три звена корветов — прыгают по системе, видимо — хотят сбить наши зонды…

— Коммодор Соуп! Слушай мою команду… Ведите Вторую и Третью эскадры разведки боем на перехват корветов. Очистите от них систему. Первая эскадра — поможем сталкерам отбиться!

Догонялки и уничтожение — это не его стихия. Кормаку по душе — абордажи и захват кораблей, желательно — с наименьшими повреждениями. В голове как будто счетчик срабатывал: дзынь! Флот монархии Ярра пополнился эсминцем класса «Линдеманн».

Эбигайль включила форсаж и «Одиссей» рванул вперед, вдогонку Горячей Штучке, на орбите которой корабли Протектората уже вели бой с орбитальной обороной. Это было очевидно — захватчики в первую очередь стремились выбить яррцев с внешних позиций, взять под контроль систему, и только потом приняться за правильную осаду метрополии.

Плохую службу им сослужило высокомерие и недооценка противника. Видимо, разведданые о недавней битве с силами Гронингена были неполными, или кадровые военные не воспринимали боевые качества баасистов всерьез и разгром, учиненный флотом монархии Ярра в системе Монпасье не произвел должного впечатления.

— Говорит «Одиссей»! Всем сталкерам! Ваша цель — корветы протектората. Мы берем на себя эсминцы — не попадите под удар.

— На связи Чичеруаккьо! Они не дают нам взлететь, лупят по площадям кассетными боеприпасами. Отвлеките их, нам нужно секунд тридцать чтобы покинуть ангары!

— Принял! Джипси, твой ход! Дай им там прикурить, мы с парнями будем готовиться к абордажу!

— Куда-а-а? — раздался голос Эбигайль. — Иштван, принимай управление!

— Э-э-э-э! — возмутился Гай.

— Не экай, сужены-ряженый, я тебя от себя далее трех метров не отпущу, пока не женишься, слышишь, ты?

Подняв руки в обезоруженном жесте, Гай тут же хлопнул рукой по панели, и из стены выехал бронескаф. Френч отправился на спинку кресла, и в брюках в полосочку и белой рубашке он шагнул в нутро доспеха. Мич был тут как тут — он тоже не планировал отпускать хозяина далеко от себя.

— Давай, Джипси, подцепи кого-нибудь покрупнее!

Абордажная команда в трюме уже была наготове: Дум-Дум, дядя Миша, Карлос, Мадзинга и Заморро, Дон, Гарри-со Шрамом, еще ребята из эстоков и бывших конфедератов…

— Добудем Ярру еще корабль? — спросил Кормак и гулко ударил себя кулаком в бронированную грудь.

— Я-ар-р-р-р!!! — откликнулись бойцы. — Эй, эй!

Этот маневр отрабатывался многократно: максимально запитанные щиты, форсаж и заход с кормы — благодаря «Солнышку» энергосистема выдерживала такой финт, и оставался еще запас на два-три залпа главного калибра. Такому виртуозу как Джипси этого хватало, чтобы сбить маневровые двигатели и уничтожить турели задней полусферы. А дальше три модернизированных абордажных бота с ускорением вырывались из трюма и присасывались к своей жертве, потроша стационарными плазменными резаками борта.

Единственное спасение — дружественный огонь, досаточно мощный чтобы сковырнуть абордажников и нагрузить щиты канонерки. С этим вполне бы справились батареи с других эсминцев, но они тоже были заняты — каждый корабль среднего класса был атакован одной или двумя канонерками.

Новая угроза была вполне реальной — и корабли Протектората отвлеклись от бомбежек Буферов, принимая бой с Первой эскадрой. На помощь абордируемым эсминцам спешили корветы, смертельная круговерть набирала обороты.

— Боты пошли! — рявкнул в ушах голос Джипси.

Эбигайль теперь занимала место пилота абордажника. Вырвавшись на простор она тут же увидела чадящий подбитыми двигателями хищный силуэт эсминца. Навстречу редким росчеркам бластерных импульсов, петляя и меняя скорость крохотная скорлупка ведомая изящными движениями прекрасного пилота приближалась к своей жертве.

Бойцы в десантном отсеке сатанели от ярости, готовясь превратить команду вражеского эсминца в кровавое месиво.

— Стоп-стоп-стоп, кэп! Мы не будем воевать с этими ребятами! И вы ребята — хорош палить в нас! Это хрень собачья — «Кабаны» и «Зубры» никогда не имели вражды…

— Какого хрена, Гарри?! — вызверился Гай. — Эсминец бомбил Горячую Штучку! Да, эти парни — бывшие конфедераты, точно такие как ты! Но ты присягал Ярру и мне! Ты знал, на что шел, когда прибыл сюда!

Гарри-со-Шрамом успокаивающе поднял ладонь:

— Да-да, кэп! Я не отказываюсь от присяги! Просто я не верю что «Зубры» из 417-го штурмового вписались в блудняк с атакой на нас осознанно и добровольно. Дай я хоть попробую поговорить с ними!

Огонь с той стороны коридора реально стих.

— Какие, к черту, кабаны? — раздался оттуда прокуренный голос.

— 412 штурмовой, какие еще? Мы плечом к плечу лупили мехов на Кармарене — а теперь стреляем друг в друга?

— А что тут делает 412 штурмовой? — удивления в прокуренном голосе было довольно много.

— Во главе с майором Смоллеттом после предательства генералов перешел на сторону монархии Ярра! Мы — за Ярр и новую Конфедерацию, а вы?

За баррикадой послышалось шевеление и бормотание.

— Выходит — за Протекторат!

— Идею, стало быть, предали, а эполетам служите?

— Да ты хоть назовись, кто ты — такой умный?

— Я-то? Я Гарри-со-Шрамом! Из команды сержанта Эрми! Может, слыхал? Сам-то кто будешь?

— Капрал Итон! Так мы что — точно в системе Суатоллы? Я тебя знаю, Гарри-со-Шрамом, и я тебя спрашиваю — мы правда воюем с Ярром?

Гарри обернулся к абордажникам с «Одиссея» и развел руками. Ситуация была идиотская. Гай хотел сплюнуть — но вовремя подумал, что наблюдать плевок на забрале шлема будет большой глупостью. И усилием воли сдержал руку, которая уже тянулась, чтобы почесать затылок.

— Капрал Итон! Говорит Гай Джедидайя Кормак, монарх Ярра! Вы пришли в мои владения чтобы отобрать то, что принадлежит мне — и я теперь воюю с вами, да!

— Мазер факер! — раздалось из-за баррикады. — С нами король воюет. Мы в дерьме, ребята… Хайтауэр нас кинул! Дайте мне наш общий канал!

Происходило что-то странное. По всему получалось — солдаты понятия не имели, куда их направили, кого бомбят корабли и кто им противостоит.

— Эй, твое величество! Что будет со штурмовиками, если они не станут воевать с нами? Нас тут три неполных полка, в качестве десанта и абордажников… «Псы» и «Канюки» тоже не горят желанием воевать с вами — это уж точно. Ну а чтобы «Зубры» и «Кабаны» палили друг в друга — для этого нужно нечто большее чем паскудство флотских ублюдков с эполетами!

— Могу обещать, что мои парни не будут стрелять в тех, кто бросит оружие. После боя — если мы победим, у вас будет возможность отправиться на все четыре стороны, или остаться на Ярре…

— Тогда я пас! Это будет предательством — убивать флотских, хоть они и подложили нам здоровенную свинью, но и сражаться с Крюгером и Смоллеттом мы не намерены! — капрал перебросил бластер через баррикаду. — Нахрен это дерьмо!

Оборона эсминца посыпалась. Штурмовики слили ключевые точки, члены экипажа — без бронескафов и тяжелого вооружения мало что могли противопоставить Боевой гвардии Ярра. После блиц-допроса капитана эсминца выяснилось — пехоту и вправду держали в неведении. Хайтауэр был уверен, что демонстрации силы вполне хватит, чтобы вернуть Дезерет. И штурмовики должны были занять станцию и подготовить ее к обороне и транспортировке. В конце концов, даже если бы конфликт перешел в горячую фазу — корабельные орудия должны были стать решающим аргументом.

Стремительные абордажи канонерок, их невероятная по современным меркам скорость, мощность силовых щитов и модифицированных ботов — всё это было неожиданностью для конфедератов. В итоге — самое серьезное сопротивление оказали экипажи корветов, состоящие из лично преданных Хайтауэру рейнджеров и флотских. А вот эсминцы были захвачены — все, кроме одного, который исчез в облаке разрыва. Выстрел курсового орудия одной из канонерок нащупал одну из болевых точек корабля и вместо того, чтобы сбить маневровые двигатели — взорвал гиперпривод.

Сыпались на поверхность Горячей Штучки пламенеющие обломки сталкерских рейдеров и корветов протектората, эфир разрывался от злобной матерщины, отчаянных криков и жалобных стонов.

— Капитан, на связи — Ельцин! Транслирует картинку!

Гай перевел изображение на экран забрала шлема и скрипнул зубами: Младшая Дочка полыхала. Крейсеры Протектората выжигали поверхность, уничтожая плоды кропотливого труда, стирая в пыль то, что не спрятали в толще горных пород. Грузовые и пассажирские терминалы, системы связи, комплексы ПКО, в конце концов — жилые купола и оранжереи — всё это гибло в огненном аду.

Оборонительные системы, предназначенные для того, чтобы отгонять от стратегически важных производств и торговых путей пиратов оказались бессильны против подавляющей мощи крейсеров Протектората.

— Дерьмо, — только и сказал Кормак. — Эвакуируйте Горячую Штучку! Сейчас они закончат на орбите Папы и прыгнут сюда — это как пить дать!