Глава 32. В последний момент

Паспорт, ноутбук, несколько вещей. Вот то немногое, что отправляется со мной в новую жизнь. Даже не пришлось докупать багаж. Усмехаюсь, заходя в здание аэропорта — еще недавно я точно так же ехала без багажа, зато с огромным зайцем, которого Феликс выиграл для меня…

Прочь мысли о нем!

Внезапное путешествие меня даже немного вдохновило, растормошило. Каких-то два часа, и мне будет уже не до ошибок прошлого. Найти квартиру, новое место работы. Впервые пройти собеседование. Доказать, что отец ошибался и что я на самом деле чего-то стою даже без его опеки. Ведь стою же, правда?

Наконец подходит моя очередь на регистрацию. Тяну документы… и тут мою руку перехватывают сбоку. Кто такой наглый? Поворачиваю голову…

— Феликс? — Я аж застываю от неожиданности. Что он тут делает?

— Ты никуда не летишь, — безаппеляционно говорит он и силой оттаскивает меня от стойки, хотя я сопротивляюсь.

— Отпусти! Это уже не твое дело, лечу я или нет.

— Это мое дело. Идем.

— Да отстань ты!

Я вырываю руку. Феликс выглядит невыспавшимся и злым. Я бы побоялась отказывать ему в другой ситуации, но не сегодня. Сегодня я такая же злая и невыспавшаяся!

— Я улетаю. Как ты вообще нашел меня? А впрочем, мне без разницы. Прощай.

Я пытаюсь вернуться к стойке регистрации, но Феликс больно хватает меня за плечо.

— Не улетишь, пока не поговорим.

— О чем? — уже не стесняясь кричу я. — О том, как вы с папой сговорились у меня за спиной?!

— Поначалу так и было, но потом…

— Девушка, у вас проблемы? — подходит местный охранник. Феликса это нисколько не смущает, он даже не отпускает моего плеча, будто я его собственность!

— Никаких проблем, — отвечает он за меня. — Просто моя жена слегка вспылила.

— Я не вспылила. У меня праведный гнев! И вообще, как выяснилось, я тебе уже не жена.

— Попрошу все конфликты решить за пределами аэропорта, — сурово говорит охранник.

Я ожидала, что хотя бы это успокоит Феликса, но он неугомонный — наклоняется, подхватывает меня и закидывает на плечо, как какой-то мешок.

— Мы уже уходим, — спокойно отвечает Феликс и шагает к выходу.

— Пусти! Пусти, ты, идиот! — Я пытаюсь бить его по спине, но это что слону дробина. — Охрана, помогите! — пытаюсь докричаться, но даже тот бравый охранник не решается перечить Феликсу. Похоже, испугался его комплекции и только обрадовался, что Феликс тащит меня подальше отсюда. Вот это охрана, блин!

Когда выходим из аэропорта, Феликс ставит меня на ноги, но продолжает держать за руки, чтобы не убежала. Я хочу высказать ему все что думаю, но натыкаюсь на его взгляд — ледяной, смотрящий прямо в душу. Таким же ледяным тоном Феликс говорит:

— Я идиот, да. И предатель. И много кто еще. Но ты решила уехать, даже не поговорив. Сегодня мы это исправим, а потом, если пожелаешь все равно улететь, я сам куплю тебе билеты. Идет?

Можно подумать, у меня есть выход! Кажется, будто если сейчас откажусь, Феликс не послушает и силой дотащит меня до машины и увезет в багажнике. А тут никто даже не вступится за меня.

— После разговора ты отпустишь меня, — медленно говорю я. — Обещай.

— Обещаю.

Я нехотя киваю, и Феликс отпускает мои руки. Он идет к машине, и я иду за ним, как послушная собачка. Какое же неприятное чувство! Опять за меня все решили. Черт возьми, когда же это закончится?!

Мы садимся в авто, и я ожидаю, что Феликс начнет оправдываться. Вместо этого он заводит двигатель, и мы трогаемся с места.

— Эй, мы договаривались только на разговор. Куда ты меня везешь?

— Увидишь.

— Ты… Ты…

У меня просто нет слов, чтобы выразить все, что на душе! Или, кажется, наоборот, слов так много, что они сначала застревают в горле, а потом выплескиваются беспрерывным потоком:

— Вы с папой — предатели! Как вы могли? Рестораны продумывала моя мама, она вложила в них душу. Чтобы что? Чтобы потом два придурка поделили их между собой? Чтобы мной, как какой-то купюрой, расплатились за наследство? Почему папа вообще на это пошел? С тобой-то все ясно. Мне из каждого утюга намекали и кричали: Феликсу ни черта в жизни не нужно, кроме денег. Он душу дьяволу продаст, только бы побольше сгребсти, отхапать кусок посочнее. Ну пусть бы ты даже подписал тот договор — ладно, для тебя это ничего не значит. Но к чему эта нелепая актерская игра? Феликс… Я-то думала, между нами все по-настоящему. Зачем ты притворялся? Оставался бы до конца дьяволом во плоти, материл бы меня каждый раз при встрече, называл бы любыми словами. Так нет, решил изобразить любовь…

На последнем слове я окончательно выхожу из себя, и по щекам начинают катиться злые слезы.

— Ты же все делаешь ради выгоды. Сам десятки раз говорил, что не умеешь проигрывать. Так зачем ввязался и в эту игру? Чтобы позабавиться со мной?

— Нет, — коротко отвечает Феликс. Он неотрывно смотрит на дорогу, сосредоточен на ней настолько, что даже не отвечает на мои нападки. Не пытается оправдаться. Это бесит больше всего!

— Я ведь говорила тебе, как для меня важно то, что сделала мама! Это, можно сказать, последнее, что от нее осталось. И ты забрал это себе! Я ведь правда думала, что у нас все может получиться… Да скажи ты уже хоть что-нибудь!

— Ты… — Его голос дрогнул. С чего бы? У таких, как Феликс, не может быть сомнений в неправильности действий. Или может? — Твой отец сегодня в ярости.

— Потому что я уехала?

— Нет. Потому что рестораны встали. На работу вышло три калеки, остальные устроили бунт. Он звонил мне сегодня, разъяренный. Я бы даже сказал — в панике. Говорит, ты им что-то такое напоследок написала, из-за чего они всем коллективом решили тебя поддержать. Я ведь говорил, Марго, — Феликс бросает на меня короткий взгляд и тут же возвращается к дороге, — ты сама не понимаешь, на что способна. И Егор Васильевич не понимает. От этого все ваши проблемы.

Весь коллектив поддержал меня? Конечно, я предполагала, что пять-десять человек услышат мою просьбу, но чтобы почти все… По телу разлилось приятное тепло. Хоть кто-то меня поддержал!

— Твой отец хочет их всех уволить. Поголовно.

— Не уволит. Я сама отбирала лучших в городе. Если уволит, ему придется набирать каких-нибудь неумех и обучать всему заново, — уверено говорю я. Слезы куда-то пропадают. — Так мы едем в ресторан? Подавлять бунт? Ты для этого стащил меня с самолета? Не стоило, я попросила их пропустить лишь один день. Можно объявить его санитарным, вот и все решение.

— Нет. Мы едем не за этим.

Больше мы с Феликсом не обмолвились ни словом. Я не придумала, что еще ему сказать, а он явно не собирался начинать разговор, пока мы не приедем… куда-то он там задумал.

* * *

Подъезжаем к центру города. Феликс останавливается на парковке в местном элитном районе — здесь всегда полно заведений, людей, развлечений. Отличное место, только вот зачем мы здесь?

— Идем, — говорит он и выходит из машины.

Мне ничего не остается, как пойти за ним. Мы подходим к одному из зданий, к стеклянной двери. Кажется, здесь давненько ничего не было — окна заляпаны ремонтной краской. Заходим внутрь, Феликс щелкает выключателем, загорается несколько ламп. Я мгновенно закашливаюсь, вдохнув местный воздух — пыльный.

Похоже, ремонт здесь застыл на стадии «мы только начали». Мебели нет, со стен содрана краска. Посреди зала стоят временные простенькие деревянные стулья, по бокам есть несколько ходов в другие залы.

— Где мы? — прокашлявшись, спрашиваю я.

— Пока не важно. Сядь.

Феликс указывает на стулья в центре зала. Единственные два чистые островка среди хаоса. Сажусь и жду, что будет дальше. Мой бывший муж снимает с плеча рюкзак и вытаскивает какие-то бумаги.

— Вот, взгляни.

— Я уже видела…

— Не все. Эти два видела, — Феликс протягивает мне две пачки бумаг. — Первое — договор о дарении. Мы с твоим отцом заключили его во время свадьбы.

— Феликс, если ты хочешь задеть меня побольнее…

— Не перебивай, — жестко говорит он. — Я тогда думал, что это очень выгодная сделка. Для меня женитьба никогда не была необходимостью, я вообще не видел смысла в отношениях. И в этой сделке я не покупал тебя. Я, по сути, продавал себя, свою свободу. Выгодная сделка, которая позволила мне приобрести новый, уже работающий бизнес. Зачем это было нужно твоему отцу? Думаю, ты и сама знаешь ответ.

— Он… не знаю, у меня нет версий. Может, ему вообще не нужны рестораны, и он решил от них избавиться.

— Нет, — качает головой Феликс. — Он дорожит ими не меньше, чем ты. Просто он думает, что ты не утащишь это на своих плечах. А вот я бы, по его мнению, смог.

— Как мило, — начинаю злиться я.

— Да уж. Второй договор — расторжение брака. Я попросил Дарью оформить его без твоего привлечения. — Феликс протягивает вторую бумагу. — Не хотел… боялся рассказывать тебе все раньше времени. Ожидал вот такой вот реакции. — Он обводит руками, как бы намекая на мою попытку побега. — Я побоялся, что твой отец захочет аннулировать наш с тобой брак, и тогда могли бы возникнуть проблемы. В нашей стране запрещены браки по расчету, знаешь ли.

— С чего бы отцу аннулировать наш брак? — не понимаю я.

— А вот с чего.

Феликс протягивает третий документ. Я быстро пробегаю по нему глазами.

— Ты… вернул рестораны отцу?

— Да. И он, к твоему сведению, был очень недоволен. Я продумывал разные варианты. Оставить все как есть. Прибрать ваш бизнес к рукам. Принять его и переписать на тебя, в обход Егора Васильевича. Но в итоге я понял, что все это бесполезно. Единственный правильный вариант — оставить тестю то, что он построил сам. Что он придумал когда-то с твоей мамой, вместе. А мы… Мы можем создать что-то свое.

— Я не понимаю…

Феликс молча оглядывает помещение, в котором мы оказались.

— Четыре зала для «Машины времени», так? Детство, юность, взрослость и старость. Два помещения для кухни. Мужской и женский туалеты, несколько кабинетов для администрации, коморка для всяких клининг-штук. Ничего не забыл?

До меня начинает доходить, к чему он клонит. Я медленно встаю и уже новыми глазами смотрю на помещение, в котором мы находимся.

— Этого не может быть, — шепчу я.

— Может, ледышка. Я еще заказал дизайн по твоим рисункам, но, может, ты захочешь что-то изменить…

Я не даю ему договорить и бросаюсь на шею. Все вмиг перевернулось! Крах, падение ниже некуда, и вдруг — Феликс поднял меня так высоко! Он не предал меня? Он готов строить будущее вместе? Он готов поддержать мою мечту, в которой я даже самой себе боялась сознаться?

Я опять плачу, и теперь остановиться даже сложнее, чем прежде. Чувства переполняют меня от всего! От того, что, оказывается, я зря разочаровалась в этом человека. От того, что мы находимся в этом полуразрушенном помещении, которое однажды станет новым рестораном. От того, что Феликс обнимает меня и я чувствую его горячее дыхание…

Он целует мои щеки, и я целую его в ответ. Потому что больше мне ничего и не хочется — просто показать ему, что я сожалею обо всем сказанном. И что доверяю ему теперь больше, чем кому-либо на свете…

— Так что, ледышка, передумала улетать от меня в Москву? — шепчет Феликс, не отрываясь от поцелуев.

— Ты так и не рассказал, как смог меня найти.

— О-о, это замечательная история. Но я расскажу тебе ее как-нибудь в другой раз.

Загрузка...