Изгнанник

Кто чей наставник?

— Он огнечей, мадам.

— Вы точно знаете это, Гвиндор?

— Да, я своими глазами увидел это во время церемонии огненного погребения его отца, Клудда. Тогда я впервые понял, что он видит в огне какие-то образы. После этого я еще несколько раз испытал его, чтобы убедиться наверняка. Он огнечей. Он увидел в огне кровавую историю жизни своих родителей.

— Бедняга…

— Знаете, что еще он увидел? — заговорщически прошептал Гвиндор, и совы теснее придвинулись друг к другу.

Вот уже несколько дней Гвиндор и Отулисса путешествовали вместе с кланом Макдункана. Сейчас Корин с Хаймишем спали в небольшой пещере у подножия скалы, но Гвиндор, отлично знавший о превосходном слухе сипух, проявил особую осторожность и привел Отулиссу в высокие скалы подальше от места волчьего ночлега.

Здесь он огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что их никто не подслушивает, и прошептал, склонившись к самому лицу Отулиссы:

— Он увидел Уголь Хуула!

У Отулиссы екнуло в желудке.

«Я удивилась или не удивилась?» — пронеслось у нее в голове.

Еще на Великом Древе Га'Хуула, в то далекое раннее утро, когда после визита скрума Отулисса открыла последнюю песнь Огненного Цикла, знакомые с детства строки впервые прозвучали для нее по-иному, наполнились новым смыслом. В то утро Отулисса вдруг подумала, что речь в этой песне идет вовсе не о Хууле, как она всегда полагала, а о ком-то другом. Древние слова вновь зазвучали в ее голове:

Неужели в этих строках говорится о Корине, наследнике Клудда и Ниры, сыне жестоких тиранов?

— Он знает, что это означает? — спросила Отулисса.

— Не думаю. Насколько я понимаю, он видит в огне картины, но не всегда может сопоставить их. Я тут разговорился с глодателем Хаймишем, и он сказал мне, что Корин до сих пор уверен, что прилетел в Далеко-Далеко получить образование.

— И я с ним полностью согласна! — встрепенулась Отулисса. — Значит, я должна стать его наставницей!

— Корин так не думает, — покачал головой Гвиндор.

— Что вы хотите этим сказать?

— Голубушка, постарайтесь понять, что малыш вырос среди Чистых, поэтому почти не знает легенд о Хууле. В Титоническом союзе эти сказания находятся под запретом.

— Понимаю, понимаю… Это объясняет его неведение.

— И все-таки кое-что он сумел разузнать. Он даже слышал кое-какие фрагменты Огненного цикла и немного знает о первом угленосе Гранке.

— Вот как? — ахнула Отулисса. — Но полузнание может быть опаснее полного невежества.

— Я тоже так думаю. Видите ли, мне кажется, что Корин видит себя, если можно так выразиться, Гранком, а не Хуулом.

— Ч-что? — поперхнулась Отулисса. — Да разве он что-нибудь понимает в углях? Он хоть раз спускался за ними в огонь?

— Насколько я знаю, нет. Но понимаете, он искреннее верит, что ему предназначено стать наставником.

— Глаукс Великий, час от часу не легче? Кого он хочет наставлять?

— Птенца пещерной совы, которого он спас из когтей Чистых в Пустошах. Корин верит, что этот малыш и есть истинный наследник Хуула.

— Но как ему в голову мог прийти такой вздор? — пробормотала совершенно сбитая с толку Отулисса.

— Не знаю. Я рассказал вам все это только для того, чтобы вы были поосторожнее с ним. Помните, он верит в то, что должен стать наставником.

— Как и в то, что скрум Стрикс Струмы послал меня ему на помощь.

— Это верно, — задумчиво кивнул Гвиндор.

— И что нам теперь со всем этим делать? Скажите откровенно, Гвиндор, вы верите в то, что он — истинный наследник Хуула?

— Я не уверен, мадам. Но я знаю, что он видел Уголь в огне.

— Однако дар огнечея еще не делает сову королем! Вспомните старого Орфа из Северных царств, он тоже обладает огненным зрением, однако никто пока не объявляет его наследником Хуула.

— Так-то оно так, да не совсем. Орф читает огонь, но он никогда не видел Угля Хуула. Ни разу, никогда. После смерти короля Хуула ни одна сова никогда не видела Уголь.

Это был серьезный довод, и Отулисса не могла его игнорировать.

— Скажите, Гвиндор, как вы узнали, что Корин действительно видел Уголь Хуула?

— К сожалению, мадам, это очень трудно объяснить. Просто поверьте мне, а уж я знаю, что говорю. Я кузнец, мне ли не знать, как отзываются в желудке разные виды пламени! Я почувствовал, как желудок у Корина на миг содрогнулся.

— Это ненаучно! — фыркнула Отулисса.

— Вы правы, мадам. Какая уж тут наука! Это больше похоже на магию древних времен.

Отулисса хотела сказать ему, что никогда не верила в магию, однако вспомнила о скрумах и поспешно захлопнула клюв. Совсем недавно она так же искренне не верила в скрумов, а ведь именно благодаря самому настоящему скруму она сидит сейчас в этом Глауксом забытом месте и разговаривает со старым кузнецом! Чего только не бывает на белом свете…

— И все-таки видеть уголь — это одно, а достать его, совсем другое, — вздохнула Отулисса.

— Кто же спорит, мадам. Думаю, за этим-то вас и прислали сюда.

— Меня?

— Ну да, вас. Я слышал, вы одна из лучших угольщиц в Клюве угленосов с Великого Древа?

— Неужели? — скромно потупилась донельзя польщенная Отулисса.

— Ну конечно, — продолжал Гвиндор. — И вы совершенно верно подметили, что мало увидеть уголь, его надо еще как-то достать.

— Но я не могу научить Корина нырять в кипящий кратер вулкана! — воскликнула Отулисса. — Я и сама этого не умею.

— Малыш еще ни разу не доставал угля даже из обычного костра, — напомнил ей Гвиндор. — Научите его хотя бы самым азам своего ремесла.

— Вы полагаете, это будет полезно?

— Я в этом уверен, мадам.

— Ну хорошо… Я слышала, что на южных склонах Священных Вулканов много раскаленных углей и глодатели разрешают угленосам собирать их.

— Так оно и есть. Я, конечно, не угленос, но однажды пытался набрать там угольков, было дело.

— Успешно?

— К сожалению, нет. Но у вас-то должно получиться, мадам.

— Будем надеяться, что у юного Корина есть дар к угольному делу.