Изгнанник. Арка 3. Том 2

Глава 1.1

Глава 1.

Как оказалось, Фартахарос привёл с собой в Кастильву порядка полусотни стражников. У каждого из них был свой ферст. И для существа, мозгами шевелить умеющего, сей факт красноречиво говорил очень о многом.

Во-первых, Фартхарос не исключал вооружённое противостояние. Умирающий город, который каким-то чудом нашёл себе источник воды, были готовы залить кровью, лишь бы присвоить этот источник. И теперь я понимал, как вовремя выдал себя. Потому что в этом случае всё обошлось несколькими сломанными пальцами на руках Йегероса. А вот продолжи я прятаться… всё было бы куда как печальнее.

Во-вторых, сам внешний вид стражников. Несмотря на то, что они выглядели не слишком счастливыми, по их внешнему виду всё же нельзя было сказать, чтобы они страдали от голода или жажды. Ну, это как раз вполне объяснимо. Власть всегда вкладывает ресурсы в то, что, собственно, позволяет этой власти сохранять статус-кво. Так что наивно было бы ожидать, что аппарат силы будут ограничивать в ресурсах.

Впрочем, справедливости ради стоило отметить, что Фартхарос и остальные не стали требовать у кастильванцев и без того скудную воду. У каждого из них была сёдельная сумка, из которой они напились сами и напоили своих зверей.

На площади, где мы все находились, больше никого не было. Как видно, инстинкт самосохранения не отказывал никому из местных жителей в своих услугах, и все предпочитали держаться подальше. Но из-за углов улиц, из окон, из щелей и трещин я чувствовал десятки, сотни взглядов. И взгляды эти были переполнены ненавистью! Живущие здесь рано всей душой ненавидели тех, кто прибыл сюда из столицы. Если бы они только могли, если бы им только хватило сил и смелости выскочить и перебить их всех, задушить, разорвать, не оставить ни на ком живого места…

И в то же время все понимали, что этого не будет. Полсотни стражников очень быстро утихомирят любую попытку бунта. А с учётом того, что меня посланцы из Корроско увозят с собой, Кастильва снова оказывается в статусе города, который вынужден зависеть от милости власть и ресурсы имущих. Так что только и остаётся, что терпеть… терпеть и надеяться на чудо…

— Ну, ты довольно поностальгировал? — грубо спросил меня Фартхарос, — давай, садись сюда! И держись крепче.

Натянув на голову капюшон, чтобы не получить в пути тепловой удар, я послушно забрался на питомца Фартхароса. Сам он прыгнул следом и, убедившись, что все его стражники оседлали своих зверей, скомандовал полёт.

В тот же миг ферсты почти синхронно взмахнули крыльями и поднялись в воздух. Движение это выглядело до того отработанным, что в голову невольно закралась мысль: а не устраивают ли эти стражники парады с идеально выдрессированными зверями? Наверное, со стороны подобное выглядело впечатляюще.

Стоило отдать должное и внешнему виду зверей. Если ферсты Кастильвы и кочевников выглядели больными и измученными даже после того, как им стало доставать воды, то вот звери Корроско выглядели крепкими и выносливыми. Этим, вероятно, воды хватало с самого рождения. Жёсткие блестящие перья переливались на солнце, а взмахи крыльев были ровными и твёрдыми. Казалось, что зверь Фартхароса даже не почувствовал, что на нём сидит два седока вместо одного.

— Я догадываюсь, о чём ты сейчас думаешь, — внезапно раздался над моей головой голос Фартхароса.

— В самом деле? — я несколько растерялся от этого неожиданного заявления, но всё же ответил, — ну, тогда удивите меня.

— Я заметил, как ты оценил прибывших со мной стражников, равно как и их состояние. И сейчас ты думаешь, что мы в Корроско используем все ресурсы только для себя, а на нужды остальных городов плевать хотели. Не так ли?

— Спасибо, — кивнул я, — вы один из первых в этом мире, кто не пытается держать меня за идиота.

Фартхарос на эти слова неожиданно мягко и тихо рассмеялся. Его смех был едва слышен из-за потока воздуха: всё-таки летели мы достаточно быстро.

— А в этом весь мой братец, Дэмиен, — так же мягко ответил Фартхарос, — он с детства любил контроль. Любил властвовать. Любил, чтобы всё исполнялось точно по его слову. Хотя стоит признать: если ему надо будет без остатка отдавать себя своим подопечным — он будет это делать. Да он, судя по всему, это и делал. Что бы ты там себе ни думал — я взял с собой столько людей совсем не по той причине, по которой тебе кажется. Я подозревал, что запросы из Кастильвы перестали поступать по той причине, что её захватили пустынные кочевники. Каково же было моё удивление, когда я по прилёту сюда увидел, что Йегерос умудрился стянуть в город все местные караваны вимрано и даже как-то организовать их существование. Так что да, Йегерос таков. Он любит властвовать, он умеет властвовать… и всё же ему свойственно определённое самомнение. Свойственно считать себя самым умным. Такой вот парадокс. Он будет искренне заботиться о своих людях — но при этом всегда будет уверен в том, что его люди нуждаются в постоянной заботе, и без его контроля или позволения никто не должен будет сделать и шага. Именно потому, что я не считаю тебя идиотом, Дэмиен, я всё это тебе и говорю. Под контролем Йегероса каждый становится куклой на ниточках. Вроде как и движения у тебя будут правильные, даже идеальные и совершенные — и всё же всегда в подсознании будет мелькать мысль, что это всё не твой выбор, что тебе умело и ненавязчиво объяснили, что и как надо делать, и ты бросился это делать с огнём в глазах и улыбкой на лице, даже не подозревая, что всё это — всего лишь умело выстроенная манипуляция. С самыми благими намерениями, разумеется. Именно поэтому мой братец меня нередко до такой степени бесит. Потому что все его управленческие способности могли расцвести только в таких условиях.

— Но так ли это плохо? — тихо возразил я, — если это бедствие в вашем мире происходит уже больше ста лет, то так ли плохо, что родился рано, которые обладает такими качествами? Ведь, знаете… Это у растений и животных в виду отсутствия разума нет выбора, расти и выживать или сдаться и погибнуть. У тех, кто обладает разумом, этот выбор есть. И у всякого внезапно могут опуститься руки, пропасть желание жить. По самым разным причинам. В том числе и потому, что, возможно, просто не хочется жить ради такого будущего. И так ли уж плохо, что рядом есть лидер, который позаботится о тебе, вдохнёт в тебя силы жить дальше?

— Нет, это не плохо, — равнодушно ответил Фартхарос, — я это тебе говорю не для того, чтобы настроить против Йегероса. Напротив, если ты действительно настолько ценен, насколько я думаю — не будет предела моей благодарности брату за то, что он позаботился о тебе. Я это говорю тебе для того, чтобы ты хорошо себе представлял, что такое мой брат. И был готов к другим встречам с ним. То, что ты описал — это хорошо для простых жителей, которым, в самом деле, нужен, для простоты, погонщик, который будет кнутом гнать стадо туда, куда ему нужно. С тобой же этот номер не пройдёт. Ты фигура иного качества, я это прекрасно вижу и по твоим словам, и по твоей манере держаться. То, что прекрасно работает с простыми жителями городов, тебя будет доводить до бешенства. Ведь, признайся, бывали у тебя моменты, когда тебе казалось, что ты хочешь порвать его на куски? Вот это ласковое пренебрежение в духе: иди, маленькое глупое существо, делай то, что мы тебе приказали, а с действительно важными вопросами мы как-нибудь сами разберёмся.

Я неосознанно вцепился руками в перья на шее ферста, на что он возмущённо заклекотал и провалился в воздушную яму на пару метров.

— Красноречиво, — фыркнул Фартхарос, совершенно не удивлённый этой реакцией, — не переживай, Дэмиен. Я очень долго знаю своего брата и знаю, что он такое. Это было вполне ожидаемо.

— А что бы он про вас сказал, как думаете? — не удержавшись, язвительно спросил я.

— Не знаю, — Фартхарос, как мне показалось, пожал плечами, — наверное, что я излишне мягкий и податливый. Может быть, даже безвольный. И со своей позиции он, наверное, будет даже прав. Вот только моё мнение в том, что даже если ты правитель, то ты не можешь оплести нитями контроля всех и каждого. Иногда тебе придётся позволять действовать другим по их собственной воле. Наверное, с точки зрения правителя это звучит безумно… Но, тем не менее, я правитель Корроско. Ну… один из правителей. И последнее слово по поводу распределения воды всегда остаётся за мной. А он всего лишь поддерживает жизнь в умирающей Кастильве. Да, делает это хорошо — но всего лишь для одного города. А на материке их десятки. И Корроско должен уделять внимание каждому.

Больше я не стал ничего говорить. В принципе, пищи для ума Фартхарос мне подкинул достаточно. Кроме того, не стоило забывать и о том, что он сам сейчас меня изучает. Так что мне, наверное, тоже не стоило так сразу раскрываться. А, делая выводы из услышанного, вполне можно предположить, что если Фартхарос не владеет полным контролем власти в своём городе, значит, с ним, как минимум, властвует кто-то ещё. И стоило быть готовым к встрече с этими неизвестными. Вполне возможно, что Фартхарос — всего лишь одна чаша на весах власти. Добрая, понимающая, снисходительная. А вот другая чаша может оказаться совсем не такой…

Глава 1.2

Глава 2.

Весь оставшийся путь мы летели молча. Один раз Фартхарос дал мне напиться из своей сумки. Творить воду я благоразумно не стал — в полёте это была не самая лучшая идея. Больше я с ним не говорил. Вероятно, Фартхарос и сам понял, что раз я не такой тупица, то и сам по его словам могу сделать определённые выводы. Конечно, я был связан обещанием подчиняться Фартхаросу за то, что он пощадил жизнь Агера. И всё же настраивать меня против себя с самого начала ему явно не хотелось. Особенно если он действительно властвует не один, и ему будет с кем бороться за моё расположение.

Пустынные пейзажи всё так же не отличались разнообразием. Песок, песок, везде один песок. Ни оазисов, ни скудных пустынных растений, ничего. Сейчас для меня даже казался удивительным момент, когда охотники вимрано взяли меня с собой на охоту, и сколько животных пришло тогда к моему пруду. Сейчас же… нет. Вокруг не было совершенно ничего. Просто выжженный, умирающий мир. Не больше и не меньше. И для меня оставалось совершенной загадкой, как Фартхарос и его люди умудрялись ориентироваться в совершенно одинаковой пустыне. Наверное, по солнцам. Или, возможно, каким-то магическим компасам, которые всегда будут показывать путь к Корроско. Других вариантов просто быть не могло.

Наконец, когда моё тело уже окончательно задеревенело, и я уже просто без сил лежал на ферсте, обнимая его за шею, на горизонте, наконец, что-то появилось. Привстав, я увидел, что это очередная каменная стена. Значит, мы наконец-то прилетели.

Когда мы пролетали над самой стеной, ферсты немного замедлили свой полёт. Посмотрев вниз, я увидел других стражников, которые тщательно выцеливали нас из самострелов. Однако не успел я испугаться, как Фартхарос левой рукой вывел в воздухе какой-то символ из синего пламени. Стражники тотчас опустили самострелы и встали навытяжку, отдавая честь своему командиру. Тем временем мы, перелетев стену, уже двигались над городом.

Смотря вниз, я видел, насколько Корроско был похож на Кастильву — и насколько при этом от неё отличался. Да, здесь тоже были каменные дороги, здесь ничего не росло, были такие же простые каменные дома. Но при всём при том чувствовалось, что здесь живут. Не выживают, а именно живут. По улицам ходили жители города, то там, то тут бегали стайки ребятишек. Дальше начиналась большая рыночная улица, на которой, наверное, можно было купить, всё, что угодно. Да… здесь именно жили. Пусть ресурсов было немного, пусть их приходилось тщательно делить, но всё же… разница была незаметна лишь на первый взгляд, но, едва ты присматривался внимательнее, как она просто била по глазам…

Наконец, перед нами предстал ряд длинных зданий. Я догадался, что это были здешние питомники для ферстов. И хотя от питомников в Кастильве они не слишком отличались, всё же был один весьма знаменательный момент. Запах. От питомников в Кастильве, откровенно говоря, был тот ещё смрад до последнего времени. Здесь же запах был более, чем умеренный. Пахло пером и немного сырым мясом, но никак не нечистотами. Что явно говорило о том, что питомники регулярно и тщательно убирают.

Приземлившись на площадке, Фартхарос спрыгнул со своего питомца сам и помог спешиться мне. Сделано это было своевременно: у меня всё настолько задеревенело от долгой поездки, что я вполне мог навернуться лицом в пыль. Фартхарос же, отдав поводья своего зверя одному из стражей, сказал:

— Сейчас я должен познакомить тебя с остальными влиятельными рано этого города. И да, Дэмиен, я понимаю, что ты устал, но всё же я прошу тебя немного поработать прямо сейчас.

— Не уверен, что это хорошая мысль, — пробормотал я, разминая затёкшие мышцы, — я слишком устал, мне бы не помешало немного передохнуть.

— Пожалуйста, Дэмиен, — настаивал Фартхарос, — я прошу тебя. Очень важно сделать это именно сейчас.

— Но… чтобы вот так прилететь и сразу начинать это делать… это точно хорошая мысль? — я продолжал сомневаться, — обычные жители могут не то подумать…

— Поверь, на это и расчёт, — подтвердил Фартхарос, — нужно, чтобы обычные жители увидели, как ты творишь воду. И нужно, чтобы они знали, что это я тебя сюда привёл.

Я задумался. Да, таким поступком Фартхарос явно желал, если так можно выразиться, заработать очки репутации в глазах простых жителей. Значит, мои размышления были верны, в городе имеются не просто влиятельные рано — в городе имеются правители, с которыми Фартхаросу приходится постоянно бороться за влияние. И как же стоило поступить?

Наверное, лучше согласиться. Фартхароса я уже хоть в какой-то степени знаю. И по его поступкам уже мог сказать о нём многое. Раз уж ему хватило духу пощадить убийцу собственного отца во имя более важных целей. А вот о других правителях я пока не знаю ничего. И знакомиться мне с ними будет лучше, имея за спиной хоть какую-то поддержку в виде Фартхароса.

— Ну, хорошо, — кивнул я, — на какой-нибудь небольшой сосуд воды меня сейчас хватит.

— Прекрасно. Следуй за мной, — распорядился тот. Мы направились по улицам к какой-то площади. Капюшон я благоразумно снимать не стал, и потому мне вслед хоть и поглядывли, но сильно взгляд не задерживали. У горожан, вероятно, было достаточно и своих дел.

— Вот. Это здесь, — Фартхарос показал на большую стеклянную ёмкость по центру площади. Что было удивительно, ёмкость кем-то охранялась. Серокожий рано, немного похожий на Анаму, дремал, прислонившись к стенке ёмкости. И хотя лучи двух солнц, усиливаемые стеклом, должны были обжигать его шкуру, тому, казалось, не было до этого дела. Только на голову он намотал узел какой-то ткани, защищая от жара макушку.

— Эй, вам чего, — едва мы подошли, он внезапно вскочил и замахал на нас руками, — до раздачи воды из этого источника ещё два дня. Идите, идите отсюда, нечего тут шастать!

Фартхарос в ответ на это опустил капюшон своего плаща. Серокожий рано, увидев, кто перед ним стоит, тотчас вытянулся по струнке.

— Гос… гос… господин Фартхарос, — пролепетал он, — вы… вы сюда в… с проверкой? Всё в порядке, всё целое, готово к следующей поставке!

— Это хорошо, — Фартхарос подошёл к бедолаге и снисходительно похлопал его по плечу, — в таком случае, приготовь, пожалуйста, подъёмник.

— А… это зачем ещё? — охранник ёмкости, казалось, от избытка чувств сейчас потеряет сознание.

— Потому что следующая поставка начнётся прямо сейчас, — вкрадчиво пояснил брат Йегероса.

— Как… как сейчас, — совсем растерялся охранник, — а как же Цветочный район? А как же караваны в Вуастерх и Гвиницу? Сегодня же…

— Аскобол! — сурово рыкнул Фартхарос, — подъёмник!

— Да… так точно, господин Фартхарос, сей момент…

Охранник метнулся в небольшое здание, которое примыкало к одной из городских стен. Через минуту он показался из него, таща за собой какой-то предмет. И… я с удивлением узнал в этой штуке простейший подъёмный механизм. Если встать на верхнюю деревянную платформу, то при помощи боковых рычагов тебя поднимало на определённую высоту.

— Давай, становись сюда, — скомандовал мне Фартхарос, — только начнёшь после моей команды. Хорошо?

— Как скажете, — ответил я. Охранник Аскобол, впервые услышав мой голос, заинтересованно на меня посмотрел, но в этот момент Фартхарос скомандовал:

— Давай, поднимай его точно напротив ёмкости. И медленно и осторожно, а не как ты это обычно делаешь!

— Так точно, господин Фартхарос, — охранник Аскобол, дождавшись, пока я заберусь на платформу, начал дёргать за рычаги. И хотя платформа, действительно, поднималась вверх медленно и плавно, я всё же предпочёл сесть до того момента, пока она не остановится. Потому что страх высоты никуда не делся… а ёмкость была высокой, метра три, не меньше.

— Готово, господин Фартхарос, — отрапортовал охранник. Поднявшись на ноги, я увидел, что вокруг нас уже собирается толпа любопытных. Вероятно, привлечённые и манипуляциями с подъёмником вне расписания, и звучанием имени своего градоначальника. И когда Фартхарос обернулся к ним, они тихонько попятились назад. Но он лишь с улыбкой обратился к ним.

— Подходите! Подходите ближе, дорогие жители Корроско, и узрите чудо во плоти! Слушайте, и не говорите, что не слышали! Смотрите, и не говорите, что не видели. Ибо внешняя пустыня даровала нам величайшее в истории мира чудо!

С этими словами он указал на меня и знаком велел снять капюшон. Я подчинился, хотя и неохотно. Сразу стали припекать солнца, да и страхи на подсознательно уровне никуда не делись. Ведь когда на тебя смотрит толпа других существ, ты всегда чувствуешь страх быть не принятым и отверженным. Потому что ты не такой.

— Это — дар Великой Пустыни! — продолжал вещать Фартхарос, — это — Дитя Водной Стихии! Через него с нами говорит канувшая в небытие благословенная вода, которой нам всем так не хватает. Яви же нам силу своих даров, Дитя Водной Стихии!

Я от этого заявления едва не свалился с подъёмника. Какие дары, какое Дитя Водной Стихии, что это за чушь? Но жители Корроско теперь неотрывно смотрели на меня, как с требованием смотрел и Фартхарос. И я понимал, что придётся подчиниться.

В который раз складываю руки в привычном жесте. В который раз чувствую движение сил перед своими ладонями. И в который раз из моих рук вырывается поток свежей, прохладной, чистейшей воды.

Ёмкость наполнилась, самое большее, за две минуты. Ибо сила моих способностей возросла настолько, что я, казалось, уже совершенно не тратил на это сил и мог бы наполнить ещё десяток таких ёмкостей. Но благоразумно не собирался об этом распространяться. Ибо всегда стоило держать при себе настоящий запас своих сил.

Жители же Корроско смотрели на мои чары в немом благоговении. С того самого момента, когда с моих рук слетела первая капля, никто не вымолвил ни слова. Зато, когда я закончил чары, они… нет, к счастью, не стали падать на колени. Зато они подняли вверх руки и закричали:

— Славься! Славься Дитя Водной Стихии, дарующее нам избавление! Славься, Фартхарос, привелший в наш город эту благодать! Славься!..

Всё это выступление продолжалось ещё около пяти минут. В конце концов, Фартхарос милостиво скомандовал Аскоболу опустить подъёмник обратно. И это было весьма своевременно, так как наверху было весьма жарко, и даже поспешно надетый капюшон уже почти не спасал ситуацию.

— Дорогие жители! — Фартхарос, взмахом руки заставив всех замолчать, продолжил, — разнесите эту весть по всему Корроско! Чтобы каждый житель об этом услышал! Чтобы каждый знал, что жажде нашего города скоро придёт конец! Ступайте же, а я должен отвести Дитя Водной Стихии в место, где он сможет отдохнуть. Но, обещаю, совсем скоро вы ещё увидите нас и услышите о нас!

Толпу тотчас как ветром сдуло. Вероятно, к поручению Фартхароса свидетели чуда отнеслись со всей серьёзностью. Сам же градоначальник повёл меня за собой. По пути к нам присоединились четверо стражников, которые, как оказалось, всё это время держурили неподалёку от нас и держали ситуацию под контролем.

— Вы уверены, что это всё было нужно? — с сомнением спросил я, когда мы отошли от наполенного стеклянного бака достаточно далеко.

— Всё произошло именно так, как я и задумал, — довольно ответил Фартхарос, — какой смысл тебя прятать ото всех и тайно ночами водить тебя разливать воду. Пусть видят, кому они обязаны своим благополучием. И кому обязаны тем, что это благополучие прибыло в этот город.

— Всё равно… не знаю, — я покачал головой, — что за Дитя Водной Стихии? Я обычный человек… обычный представитель своей расы. Мою жизнь можно прервать так же, как и жизнь любого рано. Мне тоже нужно есть, пить, спать. Вы же делаете из меня какое-то блеющее чудо. Дело, конечно, ваше, но заигрывая с религиозным враньём, вы ввязываетесь в очень рискованную игру.

— Религиозное враньё — это когда тебе говорят, чтобы ты хорошо себя вёл в этой жизни, и тебе за это воздастся в следующей, — отмахнулся Фартхарос, — что до тебя — ты можешь быть уверен в том, что твои дела — это обыденность. Для нас же — это настоящее чудо. Причём чудо, которое можно увидеть своими глазами и потрогать своими руками. Так что здесь рисков не будет. Ладно, хватит об этом. По правде говоря, я имею приказ привести тебя для знакомства с остальными правителями немедленно. Но раз уж ты уступил моей просьбе и продемонстрировал свои возможности остальным жителям немедленно, то и я, пожалуй, в состоянии отсрочить твою встречу с ними. Вы, двое, — он обратился к идущим за нами стражам, — отведите Дэмиена в гостевой дом при моём поместье. Накормите его, ну и всё такое прочее. Назначаю вас его стражами и телохранителями, отныне его приказы для вас имеют такой же статус, как и мои. Понятно?

— Так точно, господин Фартхарос! — отрапортовали двое, к которым обращался градоначальник.

— Прекрасно. Рекомендую тебе как следует отдохнуть, Дэмиен. Встреча с покровителями города будет… очень непряжённой, и от неё будет многое зависеть. И меня на ней, скорее всего, не будет. Так что, если тебя начнут расспрашивать как о твоей жизни в Кастильве, так и о твоих способностях, то… ммм… говори правду, но будь благоразумен.

Я кивнул, давая Фартхаросу понять, что уловил его намёк. Не надо быть гением, чтобы догадаться, что как я себя на этой встрече поставлю, так со мной и будут дальше обращаться. А, значит, перед этой встречей и в самом деле следовало набраться сил…

Глава 1.3

Глава 3.

До самого поместья Фартхароса мои стражи не произнесли ни слова. Да и я, по правде говоря, слишком устал для того, чтобы сейчас знакомиться. Так что взаимное молчание всех устраивало.

Поместье Фартхароса оказалось удивительно похоже на то здание, где жил Йегерос, и где квартировались его гвардейцы. Это уже было интересно. С учётом того, что вода в мире сейчас была в дефиците, заниматься строительством сейчас расе рано было явно не с руки. Значит, эти здания были построены уже очень давно. И хотя об этом можно было и без того догадаться, но это был лишний намёк на то, что и Йегерос, и Фартхарос происходят из знатного рода. Что, впрочем, и неудивительно, Уж, как минимум, Йегерос точно чувствовался как потомственный правитель, который точно знает, кем он был рождён, кем он будет всю жизнь и какую цену вынужден будет за это платить. Потому что, несмотря на всё рассказанное Фартхаросом, я по-прежнему продолжал испытывать к Йегеросу огромное уважение. Быть правителем в стабильном, успешном и процветающем государстве — это одно. А управлять нищим, вымирающим населением, терпение которого в любой момент может дойти до ручки, после чего тебя просто посадят на вилы — это совсем другое.

При поместье действительно оказалось целых три небольших гостевых домика. И вот как раз они выглядели новыми. Возможно, им было меньше десяти лет, или местных аквот. Я понятия не имел, зачем Фартхаросу были нужны гостевые домики, если он при желании мог расквартировать в своём поместье полсотни рано (как, в принципе, и поступил Йегерос со своими гвардейцами), но сейчас меня это мало интересовало.

Едва мы, собственно, ступили на территорию поместья, как перед нами возник… наверное, это был огненный дух. По его внешнему виду мне бы даже хотелось сказать, что это огненный джинн. Что ж… По прибытии в город Фартхарос продемонстрировал, что владеет магией огня, и на очень высоком уровне, раз уж умеет творить синее пламя. Значит, ему не составило труда вызвать и поставить в услужение огненного духа, чтобы охранять своё поместье.

Взгляд огненного джинна равнодушно скользнул по двум стражам, а потом он цепко уставился на меня. Но стражники тотчас загородили меня, сказав:

— Личный гость господина Фартхароса. Приведён сюда по его просьбе, — сказал первый стражник.

— Куда? — коротко рыкнул джинн.

— В гостевой дом, — ответил второй стражник.

— В гостевой дом можно. В поместье — нельзя, — прорычал джинн, — пусть не пытается войти в поместье, пока господин Фартхарос не разрешит лично!

С этими словами он растаял, оставив после себя едкий серный запах.

— Не переживай, — сказал первый стражник, — даже если ты в поместье залезешь, он тебе ничего не сделает. Он здесь только для того, чтобы пугать, а не калечить и уж, тем более, убивать.

— Я так и подумал, — хмыкнул я, — наверное, поэтому он такой злой. Такая сила — и вместо достойного её применения поставили работать пугалом.

— Поумничай мне ещё тут! — раздался голос джинна, после чего мне в лицу ударила струя очень горячего воздуха, — в следующий раз подпалю тебе язык, умник. И учти, я за тобой всё время слежу!

Я благоразумно закрыл рот. Обзаводиться врагами в Корроско в первый же день прибытия сюда мне не хотелось. Даже если это огненный дух в услужении. Тем более, что этот дух оказался в дважды унизительном положении. Мало того, что Фартхарос, будучи потомственным правителем, при его призыве вряд ли утруждал себя просьбами и компромиссами, а просто связал приказами, так ещё и достойного применения его силам тоже не нашлось. Тут поневоле озвереешь.

Наконец, стражи показали мне нужный домик. В принципе, он был устроен очень просто: кровать, тумба, на которой стоял таз, сейчас пустой, и… всё. Пара окон ещё была. Даже отхожего места не было. Впрочем, это всё могло и подождать. Несмотря на то, что с тех пор, как я сегодня проснулся в лаборатории Джула, мне так и не пришлось ни разу поесть, из-за жары голода я не испытывал. Так что, сотворив немного воды в таз, я напился, умылся и лёг отдыхать на свою незамысловатую кровать.

Выспаться как следует, впрочем, мне не удалось. Судя по состоянию чугунной головы, которая у меня была при принудительном пробуждении, я поспал, самое большее, три-четыре часа.

— Дэмиен, вставай, — стражник аккуратно, но требовательно толкал меня в бок, — нас уже ждут управители Корроско. Они и без того недовольны тем, что им пришлось ждать так долго. Не нужно заставлять их злиться ещё больше.

— Блин, я чувствую себя просто отвратительно, — ответил я, — мне нужно хотя бы шесть периодов, чтобы нормально отдыхать и восстанавливать силы. Иначе дитю водной стихии не хватит сил творить свои чудеса.

Второй стражник, как раз входивший в комнату с блюдом, с которого я чуял аромат мяса, не выдержал и хрюкнул. Первый тоже милосердно перестал меня толкать.

— Мы обятательно обсудим позже, как тебе отдыхать, Дэмиен. Но сейчас тебе всё равно придётся идти на знакомство с правителями. По правде говоря, это вина господина Фартхароса в том, что он их так раздразнил. Теперь весь город говорит про Дитя Водной Стихии. А правители…

— Да-да, знаю, — проворчал я, поднимаясь с постели, — власть не переносит потери контроля в чём бы то ни было.

Встав, поспешно умывшись в тазу собственносотворённой водой и наскоро перекусив (хотя аппетита по-прежнему не было), я поспешил за своими провожатыми. Когда мы проходили по двору, снова почувствовалось присутствие огненного духа. Впрочем, в этот раз он показываться не стал. Хотя и нашёл другой способ дать о себе знать. Когда мы уже почти вышли со двора, рядом раздался звук, когда два камня ударяют, чтобы высечь из них искру. А затем я снова почувствовал запах серы. Однако в этот раз он был немного другим. Вдохнув его, я внезапно почувствовал прилив сил и ясность в мозгах. Тяжести из головы словно не бывало.

— Спасибо, — искренне поблагодарил я духа, чувствуя просто колоссальное облегчение. Стражники, хотя и явно не понимали, кому и зачем это было сказано, всё же не стали ничего комментировать.

— Скажите хотя бы, как вас зовут, — спросил я своих провожатых, когда они снова вели меня по городу, — иначе я скоро так и привыкну называть вас стражник номер один и стражник номер два.

— Меня зовут Миго, — с улыбкой сказал первый стражник, — а моего товарища — Акки. Но можешь сильно не утруждать память, потому что нам, скорее всего, недолго осталось тебя сопровождать.

— Это ещё почему? — удивился я.

— Потому что мы — личные гвардейцы господина Фартхароса, — ответил Миго, — а после беседы правители наверняка захотят поставить тебе в охрану своих людей.

— И в чём смысл? — не понял я.

— Взаимный контроль Фартхароса и управителей, — пояснил Акки, — если Фартхарос захочет оставить в твоей охране своих рано — ему придётся согласиться с тем, чтобы ты жил и спал в другом месте. Если же он будет настаивать на том, чтобы ты жил при его поместье — как, скорее всего, и будет — то ему придётся уступить требованию назначить тебе в охрану других стражей.

— Здесь с этим настолько серьёзно? — удивился я, — как же так получилось? Обычно власть, — я запнулся, подбирая нужные слова, — не терпит конкуренции… в самой себе.

— А далеко не сразу так получилось, — неожиданно хмыкнул Миго, — сначала, на заре своего правления, Фартхарос управлял Корроско единолично. Не нам судить его правление, но обычные рано были этим не очень довольны. В итоге был создан этот совет из трёх управителей, которые взяли на себя большую часть полномочий. Фартхароса же буквально разжаловали в проверяющего внешних городов.

Эта политика, впрочем, тоже себя со временем изжила. Поскольку управители — лица, в распределении воды крайне заинтересованные — ты скоро поймёшь, почему — то они быстро спелись, в результате чего не только внешние города на какое-то время оставались без воды, но и жители самого Корроско. В итоге, вновь приобретя поддержку простых жителей, Фартхарос восстановил себе большую часть властных полномочий — но и совет управителей было решено не распускать. Вот они теперь постоянно и соревнуются за репутацию. И Фартхарос сейчас значительно вырвался вперёд, показав Корроско, кого именно и кто именно сюда привёл. Правители этим вряд ли остались довольны, будь к этому готов.

Наконец, перед нами показалось здание, по размерам вполне сопоставимое с поместьем Йегероса. Вероятно, это и было, так сказать, местной мэрией, где и работал совет управителей. Что ж, значит, меня ожидает очередной самый важный разговор в моей жизни…

Как и положено, на входе нас встретили два охранника. По сдержанно-раздражительной реакции, с которой они общались с моими сопровождающими, я сделал вывод, что это уже были стражи мэрии, Фартхаросу не подотчётные. Наконец, нас впустили. Внутри, как и ожидалось, было куда прохладнее, чем снаружи. И, как и в Кастильве, это здание очень походило на то, в котором жил Йегерос. Вот только если в Кастильве Йегерос дозволял своим гвардейцам отдыхать в относительно комфортных условиях, то здесь этого и близко не было. По кабинетам, насколько я мог судить, сидели секретари или кто-то в этом роде.

Наконец, мы поднялись на верхний, четвёртый этаж. Здесь была всего одна дверь, которая явно вела в очень большое помещение.

— Ну, что ж, — сказал Акки, — тебе туда, Дэмиен. Приятно было с тобой познакомиться.

— А, — я непроизвольно обернулся, — вы разве не пойдёте со мной?

— Мы, — рассмеялся Миго, — конечно, нет. Нам туда нельзя. Удачи тебе.

Глубоко вздохнув, я открыл дверь и вошёл в помещение.

Зал, и в самом деле, был огромен. Наверняка он и занимал целый этаж. Я даже не мог припомнить помещение подобного масштаба в Кастильве. Тронный зал Йегероса выглядел едва ли не в четыре раза меньше этого помещения. Даже боевая площадка, на которой мы с Агером когда-то выколачивали друг из друга дурь, была не такой большой.

— Наконец-то, — раздался громкий недовольный голос, — а мы тебя уж заждались… Дитя Водной Стихии.

Внимательнее осмотрев комнату, я приметил, наконец, трёх рано, что сидели в самом дальнем конце длинного стола. Что было самое интересное, они сидели рядом, но при этом стол прямоугольной формы был такой длинный, что за него, наверное, могло бы сесть больше полусотни посетителей за раз.

— Да, — подватил второй голос, более мягкий, но и более опасный, — невежливо заставлять других столько ждать.

— Любая потеря времени неприемлема, — отчеканил третий голос, — ты можешь мнить о себе и своих способностях что угодно, гость, но наше время стоит намного дороже твоего.

Приблизившись, я оглядел правителей внимательнее. Первый по всем признакам был явный генрано: огромный размер, хотя до габаритов Джула он всё же не дотягивал, крепкая коричневая шкура. Рожек, правда, не было. Одет этот рано был в какое-то подобие полушубка. Наверняка функционально он не согревал — это было бы совершенно нерационально при такой погоде, — зато придавал генрано солидный вид. Вторым был, опять же, по всем признакам чистокровный шинрано. Яркая красная шкура, умеренное телосложение, ладони с длинными белыми когтями были сцеплены между собой. Этот тоже был одет строго, подобие пиджака из уже известных мне шкур пуири явно говорило о деловой хватке и полностью рациональном мышлении.

Третий правитель, опять же, по всем признакам выглядел как типичный янрано. Изящное телосложение, бледно-золотистая шкура. Из видимой одежды на нём была рубаха на заклёпках, светло-синяя, свободно сидевшая на торсе.

Правители отличались между собой, как и огонь, земля и воздух, породившие подвиды этих рано. И всё же в одном они были невероятно похожи. А именно — чёрные глаза. И, казалось бы, что тут такого, чёрные глаза мало того, что не редкость среди рано — даже больше, рано, у которых глаза иного цвета, за всё пребывание в мире Руарха, можно по пальцам пересчитать. Но у большинства рано чёрные глаза были живыми, блестящими, горевшими огнём, дышавшими… если последние два сравнения вообще применимы к глазам чёрного цвета. У них же взгляд был… нет, не неживой. Не потухший и не равнодушный. У них он был подобно бездне. Жадной, требовательной, безжалостной и всепоглощающей. Даже у Анаму в самые страшные моменты его ярости глаза не были такими жуткими.

— Если Фартхарос вам хоть что-то обо мне рассказал, — вызывающе начал я, подходя ближе, ибо понимал, что по первым словам власти сложат по мне первое и окончательное впечатление, — то он должен был вам рассказать и то, что мне требовалось время на отдых, потому как летать по пустыне довольно тяжело. В противном случае Дитя Водной Стихии кончится там же, где оно началось.

— Так, значит, ты всё-таки Дитя Водной Стихии? — тут же спросил Янрано.

— Зависит от того, что вы вкладываете в это понятие, — уклончиво ответил я.

— Несущественно, — рыкнул Генарно, — ладно. Раз уж ты сюда пришёл — тебе наверное, стоит знать, кто мы такие. Меня зовут Гимлав. Я, как ты уже наверняка догадался, генрано. Помимо полномочий советника я — главный хозяин всех фабрик, всех рабочих и всего продуктового потока в городе. Собственно, по этой причине я и получил здесь место.

— Моё имя — Викай, — мягко продолжил янрано, — я — главный архитектор этого города. Любое здание находится в моей ведомости, и никакой снос и никакое строительство не начнётся без моего ведома и разрешения.

— Я — Лексаб, — коротко кивнул шинрано, — в моём ведении — все стражники и все ферсты этого города. Моя задача — контроль за порядком и его обеспечение любыми доступными средствами.

— Значит, раздачей воды всё-таки заведует Фартхарос, — подтыжил я. Правители недовольно переглянулись, и хотя их глаза блеснули недобрым огнём, голоса ничуть не изменились.

— Несомненно, — кивнул Гимлав, — какое-то время мы руководили Корроско сами, но… ожидаемо наступил конфликт интересов. Мне нужно поддерживать производство еды и прочих товаров. Викаю нужно планировать и строить новые здания, пусть и в силу очень скромных строительных ресурсов. Лексабу нужны его рано в постоянной боеготовности, чтобы противостоять конфликтам… как внутренним, так и внешним.

— Внешним конфликтам? — я мгновенно вцепился в эту оговорку, — то есть существует кто-то, кому может хватить силы и наглости напасть на Корроско?

Правители снова недовольно переглянулись. Им явно не нравилось, что я настолько быстро соображаю, да ещё и задаю не самые удобные вопросы. И всё же по их виду было видно, что на конфликт им идти не хочется. Если Фартхарос доложил им обо мне всё, что знал, то правители понимали, что я: во-первых, очень быстро пойму, если мне начнут врать, а, во-вторых, дал слово подчиняться Фартхаросу — и никому другому. А это значит, что если они хотят отхватить свой кусок выгоды от моих способностей, придётся идти кружными, не самыми приятными путями. По крайней мере, для власти, которая привыкла командовать и немедленно получать требуемое.

— Последние аквоты таких не было, — так же уклончиво, наконец, ответил Викай, — но подобный риск всегда имеется. Мы владеем единственным источником воды на всём материке. И всегда может найтись кто-то, кто захочет взять его под свой контроль.

— Но это всё сейчас несущественно, — поднял могучую руку Гимлав, — сейчас мы бы хотели услышать твою историю. Если уж тебя не исторгла пустыня, как великий дар, из ничего и безвозмездно, значит, в Кастильве ты как-то оказался. Более того, ты — существо, подобных которым мы никогда в своей жизни не видели. Расскажи нам тогда уже о себе так, как оно было на самом деле, а не тот несусветный бред, что сейчас гуляет по Корроско.

— Да, — в кабинете раздался новый голос, и я увидел входящего Фартхароса. Быстро пройдя по залу, он подошёл и сел на угловое место рядом с Викаем. После чего кивком предложил занять место, так как я продолжал стоять, поскольку сесть мне никто не предложил. И, сев около Фартхароса, я оказался словно ограждён им от недружелюбной ауры правителей.

— Фартхарос, — удивлённо спросил Гимлав, — ты уже справился со всеми нашими поручениями? Так быстро?

— Разумеется, — улыбнулся тот, — делегирование полномочий порой творит чудеса.

— Фартхарос, — с укором и явным неодобрением сказал Лексаб, — такой подход к делу — это крайняя безответственность. Как ты можешь быть уверен, если не будешь лично контролировать…

— Хватит, — Фартхарос требовательно поднял ладонь, — я в курсе ваших методов управления — но в своих делах буду придерживаться того, что привык делать сам. Может быть, порой ошибки и неизбежны, но именно по причине делегирования я могу себе позволить не сидеть в этом кабинете периоды напролёт, а хотя бы иногда заниматься полезным делом.

— Достаточно! — неожиданно властно сказал Викай, — наши разногласия не касаются нашего гостя. Итак… мы тебя очень внимательно слушаем, Дэмиен…

Глава 1.4

Глава 4.

Снова мне пришлось рассказывать о себе. Впрочем, в слишком глубокие подробности я вникать не стал, ограничившись тем, что я — выходец из другого мира, владею магией воды, которая преобразилась в мой текущий дар, после чего подробно рассказал всё, что со мной происходило в этом мире. Стоило отдать их выдержке должное — они не перебивали меня и слушали очень внимательно, даже когда я подробно разбирал запомнившиеся мне партии в мадрехинго.

Когда очередь дошла до сиротского приюта вимрано — я несколько запнулся. С одной стороны — не упоминать об этом значило слишком сильно соврать, что могло и не укрыться от явно прожжённых на лжи правителей. С другой стороны — если начать про него рассказывать, то, сказав А, из меня умелыми вопросами могут вытянуть и Б. И тогда все усилия, моя жертва ради того, чтобы сохранить в тайне природу кинжала Порядка, окажутся напрасны.

В итоге про первый поход в приют вимрано я рассказал во всех красках, после чего так же во всех красках рассказал, что думаю о том, что там увидел, и что больше никогда в жизни не желаю возвращаться к этой теме. Затем битва с Агером, похищение, столкновение жителей Кастильвы и пустынных кочевников — и их невероятное примирение. Возвращение в Кастильву — и приход Фартхароса и его людей.

— Но когда мы пришли в Кастильву, в твоей комнате тебя не было, — напомнил Фартхарос, — мои рано сообщили мне, что ты тогда находился в лазарете, на попечении тамошнего лекаря. Хотя и очень умело от него удрал. Но это не отменяет того факта, что тебе нужна была серьёзная медицинская помощь. Почему же? Мой брат не стал бы так рисковать твоим состоянием без веской причины.

— Да причина всё та же — мои способности, — пожал я плечами, пытаясь по привычке сказать правду — и при этом скрыть самое главное, — ты же сам спрашивал Йегероса, с каких таких милостей в Кастильве заработала очистная станция. Так вот — с этих самых, — я красноречиво показал на свои руки.

Судя по тому, как недоверчиво блеснули глаза Фартхароса, предложенная версия его явно не устраивала. Но сказать он ничего не успел — Гимлав поднялся на ноги, тяжело дыша от гнева.

— Очистная станция?! Твоих возможностей хватило ещё и на очистную станцию? Фартхарос, да твой брат — предатель! Пока весь наш материк умирал от жажды, Йегерос поил Кастильву досыта, и ему даже в голову не пришло поделиться ещё с кем-нибудь этим даром! Да он даже одной смертной казни не заслуживает!

— Не переживайте, — улыбка Фартхароса вышла вежливой, но такой холодной, что было странно, как весь зал совещаний не покрылся льдом, — Йегерос уже получил по заслугам. Я об этом позаботился.

— Знаем мы твоё позаботился! — не унимался Гимлав, — поломал ему пару пальцев, и на этом успокоился. Хватит! Мне надоело, что ты постоянно покрываешь своего брата, Фартхарос! Он не заслуживает того доверия, которое ты раз за разом ему оказываешь!

— Довольно! — теперь уже и Фартхарос встал на ноги и, несмотря на очевидное физическое превосходство Гимлава, брат Йегероса выглядел не менее угрожающе, — я согласен с тем, что Йегерос порой, быть может, позволяет себе лишнего. Но он — градоправитель, вынужденный управлять своим населением в условиях тотальной нехватки ресурсов! И, несмотря на это, Кастильва до сих пор живёт, а не вымерла, как уже вымерло десятки городов до неё.

— Это — его прямая обязанность, — прошипел Лексаб, тоже зловеще поднимаясь на ноги, — его для того и поставили на должность градоначальника, чтобы он управлял Кастильвой так, чтобы та функционировала. Не надо вносить ему в заслуги простое выполнение своих обязанностей!

— Его деятельность простирается далеко за пределы простого градоначальника, — вкрадчиво сказал Фартхарос, — вы что, не слышали рассказ Дэмиена? Йегерос умудрился помирить кастильванцев и четыре каравана вимрано! За все годы наших попыток наладить с ними контакт Йегерос — первый, кому это удалось! Если вы думаете, что так просто заставить вимрано взять и поверить в то, что у них есть совестное будущее с остальной расой — пожалуйста! В радиусе одного дня пути на ферсте вокруг Корроско кочует около десяти караванов вимрано. Найдите хотя бы один, а потом попробуйте их убедить в том, что в Корроско вимрано будет хорошо и безопасно. Если вы это сделаете — тогда я возьму свои слова назад и буду готов судить Йегероса так, как вы посчитаете нужным.

Гимлав и Лексаб вперили свой взгляд в Викая. И в этот момент я окончательно понял расклад сил. Фартхарос влиятельнее каждого правителя по отдельности. Даже двум он может дать отпор. Но вот если и Викай выскажется в сторону того, что Йегерос заслуживает суда — Фартхаросу придётся подчиниться. Чтобы сопротивляться всем трём правителям сразу, Фартхаросу влияния не хватает. Пока не хватает.

— Нет, — покачал головой Викай, — Йегерос, действительно, слишком много себе позволяет, но и результаты его работы выходят далеко за пределы ожидаемого. Нельзя недооценивать контакты с вимрано, это — вклад в будущее нашей расы. Хорошо. Мы дадим Йегеросу ещё один шанс, коль скоро он делает такие успехи. Но ты же понимаешь, Фартхарос, что мы ничего не забываем. Однажды твой брат оступится — и даже твоё покровительство его не защитит. И уж тогда, будь уверен, мы припомним ему всё.

Лексаб и Гимлав явно были не согласны с этой точкой зрения. И даже безразличие Фартхароса даже меня не могло сейчас обмануть, и я прекрасно видел, по какому лезвию сейчас тот балансировал. Но Викай поднял ладонь, показывая, что на данный момент этот вопрос закрыт.

— Сейчас нас должно волновать совершенно другое, — теперь Викай смотрел на меня, — я понимаю твою тоску и желание вернуться домой, гость. Но, к сожалению, ничего утешительного нам тебе сказать нечего. В нашем мире нарушено стихийное равновесие, что очень сильно искажает любую магию. Ты в этом лично убедился. Пространственная магия — тоже не исключение. Мы, действительно, пытались выстроить хоть какие-нибудь порталы и увести население в другой, более пригодный для жизни мир. Но все попытки окончились неудачей. Как, скорее всего, попытка вернуться домой закончится неудачей и для тебя. Нам жаль, но Йегерос тебя обманывал.

— Что и неудивительно, — язвительно подхватил Гимлав, который до сих пор находился в раздражении от того, что не удалось припереть брата Фартхароса к стенке, и, очевидно, получить рычаг давления на него, — если учесть, что Йегерос…

— Кхе-кхе, — угрожающе кашлянул Фартхарос, ясно давая понять, что, невзирая на его личные отношения с братом, поливать его грязью в своём присутствии он никому не позволит.

— Неважно, — встрял Лексаб, — сейчас давайте, наконец, решим, что нам делать с нашим гостем. Как нам использовать его способности?

— Мне кажется, этот вопрос тоже остаётся под моим контролем, — вкрадчиво сказал Фартхарос, — если Дэмиен — это источник воды, а последнее слово за распределением воды остаётся за мной, значит, и мне решать, что он будет делать.

— Твой контроль — это поступающая в Корроско вода из источника, — возразил Гимлав, явно раздражённый от того, сколько раз за разговор его осадил Фартхарос, — Дэмиен же — живое существо, и у него есть собственное мнение. Может быть, ты нам сам скажешь, Дэмиен, в какую сферу тебе бы больше хотелось вложить свои силы? Может быть, в мою сферу? Еда и другие товары всегда нужны простым жителям. А если моя сфера получит значительную подпитку, то я смогу организовать так, чтобы караваны отправляли в города не только воду, но и допольнительные продукты. Та, наверное, помнишь, какие помои тебе приходилось жрать в Кастильве? А тамошние жители жрут это всю жизнь. И в твоих силах значительно облегчить их участь.

— Если ты вложишь свои силы в мою сферу, — сказал Лексаб, — то я значительно увеличу свой контроль над городом. И не только над Корроско — но и над другими городами. Я смогу позволить себе посылать своих рано в другие города на регулярной основе. Подобная связь — это очень важно, Дэмиен. Другие города чувствуют себя брошенными, не имея постоянной связи со столицей, и от этого возникают всякие недопонимания, недоразумения, а иногда и катастрофические последствия, на которые мы порой не успеваем среагировать. Не всегда столкновения пустынных кочевников и городских жителей оканчиваются так же хорошо, как в случае с Кастильвой. Если ты дашь мне свои ресурсы, Дэмиен — я исправлю эту ситуацию.

— Если ты вложишься в моё дело, — заговорил Викай, — то я смогу значительно ускорить строительство новых зданий в Корроско. Вымирающие города не просто вымирают, Дэмиен. Большая часть жителей просто уходит, и почти все пытаются уйти в Корроско. Мы постоянно принимаем новых беженцев, но нам очень трудно выделить им и дело, и ресурсы, и жилище. Если ты поможешь мне, Дэмиен, то очень многие бездомные, коих в Корроско, к сожалению, до сих пор слишком много, получат долгожданную и такую необходимую помощь. Не сразу, не в один миг, но обеспечение новоприбывших новым жильём в один момент начнёт опережать поток беженцев, а это значит, что рано или поздно у каждого будет своя крыша над головой.

— Ну, Дэмиен, — мягко сказал Гимлав, — что ты выберешь?

— А зачем мне что-то выбирать? — вопросом на вопрос ответил я. И с удовлетворением отметил, что градоначальники впервые за всё время собрания оказались в полном замешательстве.

— Как зачем… Дэмиен, твои же способности не имеют себе равных, — растерянно сказал Фартхарос, тоже совершенно растерявшийся, — неужели ты… не помнишь наш уговор?

— Я помню, — кивнул я, — подчиняться вам. Но в том случае, если ваши приказы будут разумны и не будут носить унизительный характер.

— Ну так, в чём проблема-то?! — взорвался Фартхарос, — дать жителям воды для тебя такое унижение, что ли?!

— Нет, — я покачал головой, — но для меня теперь любые действия не являются разумными. Йегерос солгал мне, сказав, что для меня шансы вернуться домой существуют. Но этой ложью он поддерживал во мне желание жить и веру в свою цель. Сейчас я знаю, что у меня нет шансов вернуться домой. Я больше никогда не вернусь к своим родным и близким, никогда их не увижу, никогда не узнаю, что с ними стало. Я вечный пленник этого места, без надежды на будущее. Мне нет смысла что-либо делать. Вы можете убить меня хоть прямо сейчас. Смерть — это единственно возможный для меня выход из этого безнадёжного положения.

Фартхарос и правители растерянно переглядывались. Как они с упоением всего минуту назад спорили — так теперь вместе не знали, что с этим делать.

— Я не могу не признать его правоты, — медленно произнёс, наконец, Викай, — если у него не будет смысла жить — он просто не захочет жить. Силой колдовать тоже заставлять бессмысленно.

— Слушай, Дэмиен, ну так не бывает, — Гимлав чуть ли не взмолился, — мы были с тобой честны до самого конца. Ну неужели нет совсем ничего, что мы могли бы тебе предложить?

— Ох… дайте мне подумать.

Я опустил голову и взялся за виски. После этого я сотворил иллюзию того, что надо мной мерцают золотые и серебряные искры. Со стороны вполне могло показаться, что я впал в некий волшебный сон. Правители о чём-то перешёптывались, но я заставил себя не вслушиваться. Если я сейчас действительно делаю вид, что сплю — это надо делать максимально правдоподобно. Чтобы у них и мысли не возникло, что всё это — всего лишь спектакль.

Между тем, я прекрасно знал, что надо требовать. Кинжалы Жизни и Хаоса. Они были здесь, в пределах досягаемости — и вместе с тем далеки, как никогда. Но не стоило сразу перегружать умы правителей такими вещами. К ним следует подготовиться постепенно… и приготовить базу для просьбы, в которой нельзя будет отказать.

— Ну, хорошо, — я позволил искрам пропасть и поднял взгляд на правителей, — я обратился к своей… интуиции. Я буду помогать вам в ваших начинаниях. Но настанет день — и однажды я попрошу у вас за свою помощь две вещи. И вы не станете мне отказывать ни при каких обстоятельствах.

— Это слишком расплывчато, — резко сказал Лексаб, — что это за вещи, которые мы должны будем тебе отдать?

— Не знаю, — я пожал плечами, — но моё видение подсказало мне, что я сразу узнаю эти вещи, когда увижу их.

— Нет, — Гимлав бессознательно сжал лежавшие на столе руки в кулаки, — эти игры в загадки никогда ни к чему хорошему не приводят. А вдруг ты потребуешь наши жизни?

— Если бы это были ваши жизни — я бы их уже потребовал, — я покачал головой, — в моём же видении были вещи, которых я ещё не видел.

Наступило долгое молчание. Правители чувствовали явный подвох, но при этом они находились в состоянии выбора без выбора. Либо они соглашаются и получают долгожданную воду, либо не получают ничего.

— Ладно, — сказал, наконец, Викай, — но с того периода, когда ты озвучишь свою просьбу, у нас будет время на её исполнение. Трижды Шиндора и Шинморан коснутся горизонтов, прежде чем мы отдадим тебе то, что ты попросишь. Хорошо?

— Ладно, — кивнул я, — наверное, это честно. Учитывая, что я сам не знаю, что попрошу, справедливо, если у вас будет время с этим расстаться.

— Вот и отлично, — кивнул Гимлав, — а теперь, всё-таки, чем бы ты хотел заняться? Какой сферой?

— А свои идеи мне выдвигать можно? — поинтересовался я.

— Можно, — властно сказал Фартхарос, не давая никому вставить ни слова.

— Мне кажется, связь между городами нужно устанавливать регулярными поставками воды, — сказал я, — это будет эффективнее, чем пищевой паёк раз в несколько седмиц. И уж тем более намного эффективнее, чем каждые сутки присылать посланца на ферсте, который будет красиво рассказывать горожанам, как хорошо они на самом деле живут. Поэтому я предлагаю направить свои ресурсы в караваны, которые развозят воду по другим городам. Это значительно поднимет вашу репутацию. Вы же, используя свой источник полностью в своих нуждах, увеличите производство еды. Ситуация стабилизируется — и уже не нужно будет так много стражников, чтобы поддерживать порядок. И если в других городах станет доставать воды — то и поток беженцев сократится.

Все трое правителей смотрели на меня так, словно были готовы сожрать с потрохами здесь и сейчас, без перца и соли. Зато Фартхарос, не стесняясь, лыбился во все свои бесчисленные зубы.

— Я подтверждаю этот выбор. Уверен, он будет наиболее эффективен, — сквозь смех проговорил он.

— Значит, — Лексаб терял весь свой лоск и деловой стиль на глазах, — мы пообещали тебе отдать что-то, что пока и сами не знаем… и при этом полностью остаёмся без твоих услуг? Ну ты… ну ты… ну ты, конечно, и хитрожопая мразь, Дэмиен! В вашем мире все такие хитрожопые, признавайся?!

— Не стоит так сердиться, — поспешно сказал я, изо всех скрывая недостойную моего политического манёвра улыбку, — по первой, чтобы стабилизировать ситуацию в городах, воды понадобится много, это правда. Зато потом поставки стабилизируются — и уже не будут такими объёмными. Значит, и на нужды Корроско меня тоже будет хватать.

— Хорошо, мы согласны! — прорычал Гимлав, — а теперь вы, двое, убирайтесь отсюда!

Фартхарос, которого уже вовсю душил смех, поднялся и, взяв меня за руку, настойчиво повёл к выходу. И, едва за нами захлопнулась дверь, как он, наконец, дал волю своим эмоциям…

— Да, Дэмиен, — с улыбкой сказал Фартхарос, увлекая меня вниз по лестнице, — Гимлав, конечно, использовал слишком резкое оценочное суждение, но должен признать, что голова у тебя работает, как надо. Одним единственным предложением заткнуть рот всем троим советникам и оставить их без обещанных ресурсов — это ещё уметь надо.

— Не вижу повода для трагедии, — я пожал в ответ плечами, — регулярное снабжение водой других городов — это значительный вклад в репутацию. И в будущем эта репутация во многом может развязать им руки. Кроме того, используя свой источник исключительно в нуждах Корроско, они, уж как минимум, в проигрыше не остались.

— Могу себе представить, — посмеиваясь, продолжал Фартхарос, — сколько нервов ты вытрепал Йегеросу, когда он по привычке пытался тобой, как он любит выражаться, ласково манипулировать, а в итоге получал… да я даже представить себе боюсь, что он получал.

— Ага. Особенно после того, как я увидел, что творилось в приюте вимрано, — саркастично сказал я, давая понять, что не желаю продолжать этот разговор. Фартхароса, впрочем, мой тон мало смутил.

— И всё же один момент, Дэмиен, — сказал он, полностью возвращая себе серьёзность, — сегодня тебе требовалась врачебная помощь. Судя по тому, что ты провёл там несколько периодов, и тебе пришлось там заночевать — значительная. И, уж извини, но твоя версия меня не устраивает. Судя по тому, как ты наловчился управляться с сотворением воды, даже запуск очистной станции не мог бы тебя так подкосить. С учётом же того, как ценен ты был для Кастивльвы и лично для Йегероса, у моего брата должны были быть очень веские причины подвегнуть твоё здоровье какому бы то ни было риску. Ты не хочешь поделиться со мной своими соображениями на этот счёт?

— Мне нечего добавить к тому, что я уже сказал, — ответил я, ругая себя за то, что вовремя не прикусил язык и позволил вывести себя на такую ложь.

— Дэмиен, — Фартхарос обернулся и как-то странно на меня посмотрел, — до виртуозных манипуляций Йегероса мне, конечно, далеко, но я тоже прекрасно знаю, когда мне врут или когда от меня что-то скрывают. Впрочем, — отвернувшись, добавил он, — не стану настаивать на ответе сейчас. Хотя и мог бы, воспользовавшись твоим обещанием. Но это нормально, что мне пока не доверяешь. Слишком быстро и слишком много всего случилось меньше, чем за сутки. И всё же я прошу тебя помнить Дэмиен: пока ты действуешь в интересах нашего мира, я на твоей стороне. В отличие от… впрочем, об этом тоже, наверное, пока рано говорить.

Глава 1.5

Глава 5. Хранилище воды.

Как и ожидалось, Фартхарос на выходе здания меня покинул: мне сейчас очевидно было необходимо отдохнуть до конца, после чего приступать к своим обязанностям. Сам же правитель уже наверняка готовил почву, чтобы завтра к моему приходу караваны были готовы. Потому что теперь, с учётом моих мощностей, завтра Корроско покинут не один и не два каравана. А караванам ещё нужно выделить защиту… в общем, и Фартхаросу, и троице правителей предстояло несколько очень, ОЧЕНЬ продуктивных периодов.

Меня же на улице уже ждала новая охрана. Как и предсказывали Миго и Акки — охранять меня дальше им не дозволили. Фартхарос и трое градоначальников либо по умолчанию решили распределить надзор надо мной именно так, либо договорились об этом, пока я отдыхал в гостевом доме при поместье Фартхароса.

— Маис и Пино, — тут же представились рано. Причём, как и в случае с Миго и Акки, я затруднялся определить их расовую принадлежность. По телосложению они напоминали шинрано: умеренная мощь, рост едва выше среднего. Вот только, как и почти вся гвардия Фартхароса, шкура у них была, если так можно было выразиться, грязно-синяя, — мы получили инструкции по поводу тебя, Дэмиен, и поступаем в твоё распоряжение. С этого момента ты должен сообщать нам о любом ухудшении самочувствия, а так же находиться под нашим постоянным присмотром. Подчёркиваю: постоянным. Это приказ троих правителей.

— Даже когда я буду справлять нужду? — не удержался я.

— Для наших семей наконец-то наступила возможность получить вдоволь воды, — невозмутимо ответил второй рано, — даже в Корроско воды не хватает на всех, что бы там по этому поводу ни думали в прочих городах. Так что если ради этого нам придётся смотреть, как ты мочишься — мы будем это делать.

— Вам не придётся этого делать, — прошипел я, полностью офигевший от этого ответа, — потому что я этого не потерплю. Я не потерплю никаких унизительных действий в свой адрес, понятно вам? Если вы действительно получили полные инструкции касательно меня — то вам должны были сообщить и условия, на которых я согласился подчиняться Фартхаросу. Так что не подставляйте его, будьте уж так добры.

— Как скажешь, — кивнул первый рано, у которого всё это время почему-то дёргался левый уголок рта, — мы не будем навязываться больше, чем необходимо для обеспечения твой безопасности. Ну что, отправляемся назад? Нам сообщили, что ты не до конца отдохнул.

— По правде говоря, я бы с этим повременил, — неожиданно сказал я. Мне пришла в голову замечательная мысль познакомиться с городом. Ведь, в самом деле, с завтрашнего дня для меня начинается очень напряжённый график. Градоначальники наверняка, желая как можно быстрее получить доступ к моей магии, пожелают укомплектовать все караваны за короткий срок, и пока они будут в пути — в это временное окно использовать мои способности уже в своих интересах. Проще говоря, с завтрашнего дня у меня будет очень мало свободного времени, если оно вообще будет. А это означало, что надо было пользоваться возможностью сейчас, пока она ещё была.

— Если вы не возражаете, мне бы хотелось познакомиться с городом. Посмотреть на интересные места, где тут что.

— Подчёркиваю: сейчас это не лучшая идея, — Маис снова дёрнул уголком рта, давая мне повод заподозрить, что у бедолаги на службе градоправителям выработался нервный тик, — ты здесь, судя по всему, надолго. Насмотришься ещё.

— На первое и долгое время мне будет доступен только один маршрут: моя хата — пункт прибытия караванов — моя хата. Меня не очень устраивает такое однобокое знакомство с городом.

— Нет, — покачал головой второй рано, — сейчас это действительно неразумно. Можешь поблагодарить за это Фартхароса, который обставил твоё появление в Корроско, как нельзя эффектно. Простые жители, узнав тебя… могут начать вести себя неадекватно. Другие два охранника, которые тоже будут за тобой присматривать, сейчас отдыхают. Вдвоём же мы не сможем обеспечить должную безопасность.

— Так… а зачем мне ходить и светить всем своим лицом? — удивился я, — дайте мне какой-нибудь плащ, как у вас. Я прикрою капюшоном лицо и одежду, и вы запросто сможете выдавать меня за какого-нибудь нового охранника, которому показывают, какие места в городе требуют больше всего контроля.

— Извини, — развёл рукам Пино, — лишний плащей сегодня не завезли.

— Не вопрос, — я чуть коснулся плаща одного их моих стражей, после чего, привычно провернув силу между пальцев, сотворил себе точно такой же иллюзорный плащ, — вот, теперь я, не считая роста, практически от вас неотличим.

Охранники, явно не ожидавшие от меня такой магической прыти, только с недоумением смотрели на плащ, который я на себя натянул.

— Возможно, нам всем стоит здесь, на берегу уяснить одну важную вещь, — вкрадчиво сказал я, — я здесь — не пленник. Не овощ и не растение, которое достаточно водить от точки работы до точки отдыха. Я здесь — гость. И, как гость, я имею право требовать как определённых развлечений, так и соответствующего отношения. И если я, зная, что в ближайшее время у меня будет много работы, на благо города, между прочим, прошу вас показать мне город — это значит, что мы идём смотреть город. Вам это хорошо понятно?

Несколько секунд охранники изучающе смотрели на меня. Им явно не нравилось, что я так нагло вырываю себе столько прав и полномочий. Но, судя по всему, на прямой конфликт без веских причин им было идти запрещено. И потому Маис кивнул:

— Что ж, хорошо, дорогой гость. Хочешь смотреть город — пошли, будешь смотреть город…

На самом деле в городе было всего два места, которые мне хотелось увидеть. Это, собственно, сам источник воды, который до того делила раса рано, а так же место, где лежат кинжалы Жизни и Хаоса. Конечно, просить прямо привести к этим предметам было, мягко говоря, неразумно. С другой стороны, вряд ли эти предметы, которые, по сути своей, обычные реликвии, держат где-то взаперти. Скорее уж их держат в каком-нибудь музее, у всех на виду.

Но мои стражи, разумеется, имели своё представление — а если мне очень не повезло, то и свои инструкции — что и где мне показывать. В итоге мы сначала пошли на торговую площадь, которая отличалась от кастильванской тем, что ассортиментом, который был только у торговца Атихиса, здесь располагали все без исключения торговцы едой. Затем, в продолжении этого — местная очистная станция, воду с которой потом, вероятно, использовали для поливов. Сразу вспомнился Гимлав с его гневными воплями о том, какой Йегерос плохой, что наладил в Кастильве очистную станцию. Конечно, Столица — Корроско, и другим городам такие привилегии не положены.

После того, как мои сопровождающие заявили, что теперь мы идём смотреть питомники ферстов, моё терпение иссякло окончательно.

— В питомниках я уже был, уважаемые господа, — заявил я, — мне бы хотелось посмотреть на, собственно, сам источник воды вашего города.

— Туда никому ходить нельзя! Подчёркиваю: никому! — тут же заявил Маис, уголок рта которого задёргался так, словно у него вот-вот случится припадок.

— Ну, мне-то можно, — возразил я, — что плохого в том, что я просто посмотрю?

— Сказано же — нельзя! — грубо ответил Пино, — чего ещё непонятно?

— Почему нельзя? Боитесь, что я её украду? — едко уточнил я.

— Потому что мы так сказали! — взорвался Маис.

— Ответ не принимается, — хладнокровно парировал я, — мы, кажется, уже выяснили, что я не ваш пленник, а вы не мои тюремщики. Мне интересно посмотреть на истоник воды вашего города, и я хочу пойти именно туда.

Стражи с искренним страданием на лице переглянулись, причём у Маиса дёргался уже не только уголок рта, но и глаз. Видно было, что они привыкли решать все вопросы прямым ударом промеж глаз недовольным вопрошающим. И теперь, лишившись своего единственного инструмента контроля, они чувствовали себя беспомощными, как дети. Я даже готов был поклясться, что в этот момент слышал, как у них в головах со скрипом ворочаются мозги, ища разрешение проблемы нового рода.

— Ходить туда могут только стражники, одобренные лично Тремя Правителями, — выдавил из себя, наконец, Пино, — поэтому без этого разрешения пройти туда не получится.

— Не вопрос, — согласно кивнул я, — я совершенно не хочу, чтобы из-за меня у вас были неприятности. Пойдём к Гимлаву, Лексабу и Викаю оформлять разрешение.

— Они сейчас заняты, — безнадёжно сказал Маис, понимая, что я уже не отстану.

— Не страшно. Для меня они, уверен, найдут время, — улыбнулся я.

— Да оба солнца тебя побери! — взорвался Маис, — ладно! Мы проводим тебя посмотреть на источник воды, только с одним условием. Ты будешь молча, подчёркиваю, молча смотреть на то, как он работает, и не будешь, подчёркиваю, не будешь донимать нас дурацкими вопросами. Кроме того, ты натянешь на голову капюшон и будешь всё время молчать! Если к тебе обратятся — мы всё уладим сами. Понятно?

— Ладно, ладно, не кипятись, я всё понял, — примиряюще сказал я, довольно про себя улыбаясь. Воистину, компромисс — великая сила, и, передавая условия компромисса друг другу, как пинг-понг, можно добиться всего, чего угодно. Как сейчас я, вытребовав себе право на прогулку, после этого уступил и позволил моим сопровождающим водить меня там, где им хотелось. После чего настоял на походе к источнику, но принял их условия касательно того, чтобы молчать и не задавать вопросов.

Впрочем, это объяснялось тем, что стражи явно собирались провести меня в обход правил. А с учётом того, что там наверняка работает много рано, мне не стоило лишний раз светить своей внешностью.

Шли мы до него порядка получаса. Усталость вновь давала о себе знать, и я с сожалением понимал, что музей, вероятно, придётся смотреть в другое время. И вот, наконец, перед нами предстало очередное здание.

Выглядело оно как обычный двухэтажный дом. И ничем особым оно не выделялось… на первый взгляд. Едва мы приблизились, ещё до того, как Маис сказал, что мы пришли, я и сам это почувствовал. Было такое ощущение, что под этим домом что-то… дышало. Возможно, это было дыхание родственной мне магии воды… или просто воды, которой в этом мире настолько не доставало, что я начинал ощущать её дыхание везде, где она появлялась.

Сразу за дверью нас встретило ещё двое рано с грязно-синей шкурой.

— Вам чего? — неприветливо спросил один из них, и по голосу я с удвилением узнал Акки, — вам здесь нечего делать, на этой неделе дежурят рано Фартхароса.

— Кандидат в гвардейцы, — Маис от души хлопнул меня по плечу, из-за чего я едва не потерял равновесие, — иструктаж, знакомим с ключевыми зданиями города.

— Новичок, значит, — Акки отчасти высокомерно, отчасти снисходительно на меня посмотрел, — а чего рожу спрятал и молчит?

— Наказан, — пояснил Пино, — вчера пытался на свидание со своей девчонкой удрать. Так что лишён права голоса, будет молча ходить и слушать.

— Правда? — расхохотался Акки, после чего даже снисходительно похлопал меня по плечу, — ну, ничего, седмицу чужие штаны постираешь да сандалии почистишь — сразу ума и дисциплины прибавится. Ладно уж, ведите своего новичка, только недолго. Да на нулевой уровень пока не водите, рано ему ещё такое видеть.

— Спасибо, сами бы мы ни за что не догадались, — разозлился Маис, больно хватая меня за плечо и толкая вперёд, — пошли, давай!

Мы направились вдоль длинного коридора. Почти всю его площадь вдоль левой стены занимала огромная, просто колоссальная стеклянная труба или цистерна, из которой вело порядка двадцати кранов. Возле каждого крана сидел рано — преимущественно могучие генрано — которые наливали в баки и вёдра воду, после чего делали записи в журнале. Приглядевшись, я заметил, что вода в цистерну поступает из большой трубы сверху, которая уходила прямо в потолок.

— Как же такая большая стеклянная конструкция не лопается? — тихо спросил я. Ответом мне послужил, наверное, пудовый кулак возде моего носа и грозное шипение.

— Новичок. Мы на каких условиях сюда пришли? — сурово спросил Пино.

— Но мне же интересно, — возмутился я.

— Подчёркиваю: все вопросы — потом, на улице, — тихо рыкнул Маис, у которого снова начался нервный тик, — сейчас молчи ради двух солнц, иначе с нас шкуры спустят.

В следующем зале ожидаемо оказался бассейн. Прямо из каменной стены по желобку стекала вода. Присмотревшись и оценив поток, я прикинул, что стеклянный бак, который я заполнил за две минуты, он бы заполнял минут двадцать, а то и тридцать. И всё же меня не интересовал ни сам бассейн, ни любопытная насосная установка, которая подавала воду в следующее помещение.

Сам поток… с ним было что-то не так. Но я никак не мог понять, что именно, наверное, потому, что уже слишком давно не видел источников воды. А потом до меня дошло. Поток был… неровный. Это трудно было заметить на первый взгляд, но если всмотреться, то сразу замечаешь, что он становится то сильнее, то слабее. Это могло значить то, что и этот, последний источник тоже иссякал. И рано или поздно он кончится… и тогда этот мир ждёт окончательное вымирание.

С тех пор, как я до конца узнал кровавую историю вимрано, я не испытывал особой жалости к остальным подрасам. Уважение к отдельным их представителям — да, но жалость оказалась почти полностью перекрыта тем, что они для себя это будущее заслужили. Но вот это… последний в этом мире источник воды, который, нисмотря ни на что, поддерживал жизнь всем и каждому, не деля никого на добрых и злых, хороших и плохих, а просто отдавая всё, что был способен… Это зрелище вызвало во мне острую жалость. И по моему глазу скатилась единственная слеза…

И вместе с ней неосознанно включилась и Магия слёз… после чего случилось немыслимое. Я вдруг почувствовал… что-то страшное. Прямо под моими ногами волнами исходили боль, отчаяние, тоска, безнадёжность… На мгновение я так испугался, что едва не потерял равновесие.

В этот самый момент прямо в стене открылась дверь, и из неё вышел ещё один охранник с грязно-синей шкурой, почему-то вытирая глаза. Впрочем, увидев нас, он тут же сердито рыкнул:

— Вы ещё кто?! И что это за коротышка с вами?!

— Кандидат в гвардию, знакомство с ключевыми точками, — терпеливо ответил Пино.

— Что-то много вас в последнее время, — проворчал вышедший рано, — не задерживайтесь тут! Не на что здесь особо смотреть!

С этими словами он тотчас вышел в помещение с вентилями.

— Ну? Осмотрелся? Пошли отсюда, — сказал минуту спустя Маис. Я не решился вновь открыть рот, но указал на дверь в стене, давая понять, что хочу пройти туда.

— Нет, — сердито ответил Пино, — на этом для тебя экскурсия окончена!

— Но ваш источник умирает, я чувствую, что он нестабилен, — не сдержавшись, выпалил я, — он совсем скоро может иссякнуть! Пустите меня туда, может, я смогу что-нибудь сделать…

Однако в этот момент Маис, потеряв всякое терпение, повернулся и схватил меня за горло. Мне снова пришлось вспомнить, что в плане физической силы я значительно уступаю расе рано. А, судя по тому, что у Маиса дёргались уже оба глаза, он был в шаге от того, чтобы свернуть мне шею.

— Подчёркиваю! Мы! Сейчас! Идём! Домой! Понятно?! — прорычал он. Я поспешно закивал. Конечно, Фартхарос и трое правителей потом ему самому свернули бы шею, вздумай он распустить руки больше положенного, но это уже будет потом. А мне, вопреки той лапше, что я навешал Гимлаву, Викаю и Лексабу на отсутствующие уши, было, ради чего жить и за что бороться.

Мы, наверное, слишком быстро покинули водный дом, как я его про себя назвал, но никого из гвардии Фартхароса это явно не удивило. Даром что Маис, отыгрываясь за свои нервы, один раз позволил себе отвесить мне несильного пинка, подгоняя меня. Пришлось стерпеть.

— Хоть один вопрос мне задать можно? — осторожно спросил я, когда мы возвращились к гостевому дому.

— Ну, рискни, если не боишься, — мрачно сказал Пино.

— Стеклянная ёмкость, в которую поступает вода… она слишком большая. Неужели она ни разу не лопалась?

— Раз в три месяца маги огня и земли осматривают эту ёмкость и латают дыры жидким стеклом, которое делают на месте. Так что нет, во время работы ни разу не лопалась, — сердито ответил Маис, — так что, подчёркиваю, не надо считать нас дураками, которые не могут позаботиться о самом ценном ресурсе. И хватит уже болтать! Завтра у тебя будет трудный день, Дитя Водной Стихии…