Изгой

Глава 2

Изгнание

Первой остановкой Кирай Анэра, младшего сына эльфийского посла, на пути в Конклав был один из главных портовых узлов Роана — «Сияющий город» Шас-эль-Фарес, чей каменный бастион охранял устье Эфрены.

Сам город расположился на высоких берегах реки, выплескивавшейся в Лазурное море и приятно удивил Кирая. Ему пришлись по душе крепкие дома, сложенные из светлого камня, огромный маяк, освещающий кораблям путь в ночи, центральная площадь с шумным рынком, парк недалеко от него и росший на холмах вокруг города лес из сотен разных видов деревьев.

Народ здесь жил серьезный. Отряды стражников с копьями и кривыми мечами маршировали по улицам, в доках стояли военные и торговые корабли, готовые разойтись по разным странам, а народ, живущий в городе, на чужаков хоть и посматривал косо, но не боялся абсолютно ничего. Загорелые, черноволосые местные жители всегда носили с собой оружие — также, как и стража. Кирай Анэр гораздо позже понял, с чем это связано.

Сын эльфийского посла провел в городе всего четыре дня, пока его команда запасалась провизией и необходимыми вещами. За это время он успел побывать в усадьбе герцога, который оказался человеком деятельным, неглупым и с удовольствием выслушал рассказ принца о его путешествии из лесной столицы востока — загадочного Айяра, который мало кто из людей видел вживую.

Распрощавшись с гостеприимным городом, воодушевленный Кирай Анэр продолжил свой путь по Лазурному морю, надеясь на удачный исход своего посольства.

Записки придворного эльфийского дипломата о Великом Посольстве.

Дангар. Второй весенний месяц года Поиска.

Было жарко. Очень жарко. Даже несмотря на то, что тёплую одежду, в которой я был в Дифенхейме, пришлось сменить на новую, гораздо более лёгкую. Сейчас на мне было то, что удалось купить в одном маленьком городишке на побережье. Не знаю, набралось бы там даже сотен пять жителей, или нет, но одно было верно: ассортимент в местной лавке отнюдь не поражал воображение. Но и оставаться в обносках, в которых я покинул Лайена и Братство, больше было нельзя.

Рубаха, не раз штопаная и уже изрядно затёртая, отправилась в костёр — точно также, как и кожаные бриджи, а вместе с ними — подгорелый и порванный в нескольких местах кафтан. Вместо них я подобрал чёрные брюки из легкой ткани, широкий кожаный ремень с несколькими удобными креплениями и безрукавку, такого же, как брюки, цвета. Плащ и рубаха тоже нашлись, но сейчас они покоились в дорожной сумке (кстати — тоже новой).

Решение покинуть Братство и Лайена было настолько неожиданным и спонтанным, что я абсолютно ничего с собой не взял. Хотя, если быть честным, брать-то особо было и нечего. Персоналия, судя по всему, теперь останется со мной навечно. А вот остальное… Свой вещевой мешок с кристаллами связи, блокнотом с заметками, зельями, аптечкой и предметами первой необходимости я оставил во дворце Совета Диффенхейма, так что теперь вернуть эти вещи не представлялось возможным. Кристалл памяти со всеми воспоминаниями был потерян во время боя в особняке и единственное, что у меня оставалось при себе — кошель, висевший на поясе. Ну и кинжал, конечно, с которым я не расставался уже чёрт знает сколько времени (хотя и использовал чрезвычайно редко).

Хвала небесам — денег в небольшом кожаном мешочке было достаточно — еще перед отплытием в Порт-Магран Лайен дал мне кучу золотых. Можете верить, можете нет — за приливом не самых приятных эмоций я совершенно забыл об этом, когда покидал храм. Вероятно, я бы легко оставил там и кошель, но когда вышел из портала — было уже поздно думать о таких мелочах. Вместо этого я «заякорил» Разлом, запомнив его в своей энергоструктуре. Отлично, одним порталом больше. Буду надеяться, что никто из Братства не видел последовательность символов, что я ввёл там, на архипелаге. Но даже если и так — возникни у них желании найти меня — и сделать это будет достаточно сложно. Впрочем, я откровенно сомневался, что после такой выходки кто-то будет меня искать.

Разлом, который был выбран памятью наугад (из тетради Лайена, с пометкой «безопасно»), расположился в пещере, прямо на берегу. Частично она была затоплена водой и выходила прямо в море, так что пока я оттуда выбрался — изрядно промок. А потом посреди ночи пришлось топать до ближайшего поселения — уже под утро дальше по береговой линии показались тусклые огоньки в тумане. Я, не раздумывая, направился туда.

В деревушке (городишке?) нашлась таверна. И это было именно то, что мне категорически требовалось прямо сейчас. Заставив хозяина и его слугу (разом проснувшихся при виде золотой монеты) притащить мне в комнату здоровенную бадью и наполнить её водой, я заказал завтрак. Взял с собой кувшин холодного травяного отвара, нагрел импровизированную ванну и забрался в неё, блаженно застонав. Для того, чтобы постоянно поддерживать нужную температуру воды, не требовалось много сил, так что провалялся в ней я куда дольше, чем планировал и едва не уснул. Принесённая еда давно остыла, но это ничего — закинув в себя холодного цыпленка, варёные корнеплоды, хлеб и сыр, я запил всё это дело остатками отвара и улёгся спать, стараясь не думать о том, что произошло между мной и Лайеном.

Я понимал, что вспылил и вполне можно было успокоиться. Поговорить как следует, найти общие точки соприкосновения — называйте как хотите. Но что сделано — то сделано и менять своего решения я не собирался. Тем более, что нисколько не обманывал Эрин — Братству сейчас будет безопаснее без меня. Особенно, если у графа (как у Лайена) появилась возможность прыгать по Разломам, словно кузнечик. А то, что у него по всем странам куча шпионов — даже не сомневался. Достаточно вспомнить Маргрева Мэя и его сыночка в Вольных землях, убийц в Товедо и барона Вестберга в Диффенхейме. Уверен — окажись я в крупном городе, через некоторое время Гиссель Аластонский через своих людей выйдет на меня. В том, что граф срисовал мой энергетический слепок, я тоже не сомневался. Но надеялся на то, что незаметно под мою защиту он проникнуть не мог. Так что, взвесив все «за» и «против» я решил, что скрываться надо где-нибудь в глуши.

Честно признаться — кроме безопасности Братства меня волновало и кое-что другое. Точнее — это и было основной причиной моего ухода. Как я уже высказал Лайену — он, хоть и был хорошим защитником Разломов (я видел тварей, которых он притаскивал к себе в лабораторию — жуть полнейшая), в интригах, подковёрной игре и даже просто в противостоянии с Гисселем оказался профаном. Даже для меня теперь было очевидно, что нападение на Левана в Порт-Магране — дело рук людей графа и та красноглазая сука — одна из его приспешниц.

Но, несмотря на свой огромный опыт и то, чему меня научил Лайен — он не знал природы моей магии. Как не знал её никто, включая меня. И ладно, что я разобрался хотя бы с отдельными её аспектами (вроде банального взаимодействия, работы Таланта, предупреждающего об опасности, или конструкции каркасов плетений), но в целом — даже несмотря на неплохой уровень контроля энергопотоков и внушительный объём Источника, я всё ещё не знал многих вещей, о которых стоило задуматься. И Лайен не мог просветить меня о них.

Например — о том, как и почему я непроизвольно кастую некоторые заклинания. Я даже не успевал их осознать — а энергетическое тело уже формировало нужные каркасы. Также я не подозревал, почему мой Источник, отличающийся от Источников местных магов, прекрасно справляется с энергопотоками мира Балроса? Откуда возникают видения? Почему одайрус принял меня? И ещё десятки вопросов, терзающие меня уже не один месяц. На часть из них Лайен в своё время попытался ответить, но его заключения были из серии — «ты из другого мира, парень, а там всё по-другому». И это тоже было странно — если здесь я оказался магом, отличным от местных, почему не мог колдовать у себя в мире? Был ли я там таким же, или изменился после перехода сюда?

Вопросы, вопросы — и ни одного ответа. Мне требовалось время, чтобы разобраться в себе и всех этих хитросплетениях судьбы, которой, как сказал Таскар, нет. Нужно было, наконец, понять — зачем мне всё это чёртово противостояние организаций магов? Или борьба за спасение мира, в котором я оказался по нелепой случайности? Когда Лайен упомянул об этом, я вспылил, но теперь отчётливо понимал, что маг, вполне возможно, был прав. Если прикинуть, в самом начале я пытался как-то адаптироваться и жить для себя — когда оказался в Балросе. Ровно до того момента, пока Аластор не подослал ко мне наёмных убийц. А после — бесконечный бег и сражения. И хотя астральный старикашка несколько раз повторил, что судьбы нет — я уже не был в этом так уверен. Неужели я сам, собственным выбором привёл себя сюда?

Со всеми этими мыслями мне с трудом удалось заснуть, но зато когда удалось — сон оказался очень крепким. Впервые за долгое время я не видел странных грёз, не просыпался от малейшего шороха и не корчился от боли в руке (спасибо Эле за это). Спустившись в зал, потребовал обед (ужин, если быть более точным). Расспрашивать трактирщика об округе не стал — просто чтобы не давать повода меня вспоминать. Если даже на меня кто-то и сможет выйти, трактирщик не сможет дать даже примерное направление.

Да и не было никакой нужды в расспросах — я прекрасно представлял, где нахожусь благодаря всё той же тетради Лайена. В скурпулёзности ему было не отказать — маг вёл строгий учёт всех Разломов, вокруг которых стояли разные отметки (где-то даже с рисунками), включая ближайшие к порталам поселения. Ну а карт в храме хватало самых разнообразных и перед путешествием с Эрин я запомнил практически все. Так что, купив в дорогу трут и кресало да немного провианта, я отправился в путь.

Ближайшим крупным поселением, расположенным в сотне с лишним километров отсюда, был Шас-эль-Фарес. Номинально он являлся полисом (городом-государством с внушительным земельным наделом), но фактически находился под протекторатом Империи Шан. «Сияющий город», как называли его местные, был одним из самых старых поселений Балроса. Его заложили практически сразу после Перелома, а значит — история Шас-эль-Фареса насчитывала уже больше тысячи лет.

Насколько мне было известно, это был один из самых крупных портов Лазурного моря и один из самых мультикультурных городов Роана. Здесь можно было встретить людей и нелюдей со всего континента. Примечательно, что в Шас-эль-Фаресе на законодательном уровне была разрешена работорговля и функционировал самый большой невольничий рынок континента. Позиция Империи Шан (где до сих пор использовали рабский труд) в этом отношении не менялась веками.

Но меня, в первую очередь, интересовал не мегаполис, а его окрестности. Я не собирался пилить отсюда тысячи километров, чтобы затеряться, скажем, в Лесном крае. Здесь земли были не менее дикие, чем на севере и западе и при желании (в этом я был уверен) можно было найти укромный уголок.

С расспросами я не спешил, и впервые заговорил с местным жителем лишь к ночи следующего дня. Это тоже оказался хозяин таверны, где мне удалось снять комнату. По счастью, городишко, в который я приехал, имел портного, так что наутро я первым делом отправился именно к нему и сменил одежду. Затем прошёлся по небольшому и почти пустому ранним утром рынку, прикупив необходимых в дорогу припасов. Вернувшись на постоялый двор я пообедал и, поблагодарив трактирщика, начал разговор.

Заходил издалека, но вскоре после ничего не значащего трёпа уже знал всё, что мне нужно. Сейчас обстановка вокруг была достаточно спокойной — минимум разбойников на дорогах, хороший урожай, процветающая торговля, население любит власть. Юг и Восток округа были заселены достаточно плотно, а вот к западу от мегаполиса (возле Туманных гор) люди предпочитали не селиться. На многие десятки километров вокруг там существовало всего несколько деревень, а ближайшая опорная крепость находилась достаточно далеко от них, расположившись на побережье. Хозяин трактира также двумя словами упомянул, что раньше в той местности вместо крепости стояла башня мага, но он, вроде как, давным-давно её покинул. Судя по всему, граничные западные земли округа эль — Фарес не было нужды охранять — до степей ещё ой как далеко, да и южная оконечность Туманных гор наглухо блокирует проход к ним.

В деталях мне, разумеется (хозяину трактира, по его словам, «и своих забот хватало») ничего не рассказали, но и того, что я услышал, хватило с лихвой. Если башня действительно сохранилась — можно попробовать её починить и пожить некоторое время там. Не думаю, что немногочисленные селяне будут против присутствия мага неподалёку от своих деревень. Единственный вопрос, который меня мучил — стоит ли обращаться в магистрат округа и спрашивать разрешения на подобное?

Конечно, это не наш мир и вероятность того, что в правлении округа быстро узнают о новоявленном маге, присвоившем себе чужую недвижимость — минимальная. С другой стороны, долгое время скрывать своё присутствие точно не получится — рано или поздно кто-нибудь заметит дым или огни и решит узнать — кто поселился в башне? А после этого слух разнесётся и дойдёт до магистрата. Тогда у его представителей возникнут вопросы и появится ненужное к моей персоне внимание. А учитывая местную лояльность к торговле рабами… Нет, я опасался не того, что меня схватят и отведут на невольничий рынок, разумеется нет! Любого, кто попробует это сделать, я незамедлительно отправлю на тот свет. Только вот в таком случае моё инкогнито будет раскрыто. И этого хотелось бы избежать.

Обо всём этом я раздумывал, уже направляясь в сторону Шас-эль-Фареса. У хозяина трактира мне удалось купить захудалую клячу (других вариантов попросту не было). Пока я ещё не решил, буду ли заезжать в город, но дорога до западной части округа была одна — вдоль побережья. У меня в голове крутился один вариант, который мог бы меня обезопасить но… Риска там хватало, да и зависел он от того, в чьём ведении находятся вопросы о регистрации новых магов округа.

Поясню — у меня, как вы помните, не было печати. Той самой, которой щеголяли закончившие обучение в академии маги. А к таким людям как я, в разных странах (и городах) отношение было… тоже разное. От наплевательского до откровенно агрессивного. Осторожные расспросы встреченного на пути бродячего торговца на раздолбаной телеге показали, что тут (среди простонародья) мало кого волновали подобные регалии, но вот насчет административных структур сказать мой собеседник не мог — его интересовали совсем другие вещи и в таких правовых аспектах он не разбирался. Собственно, ничего иного я и не ждал.

Для меня было очевидно вот что. Если вопросами регистрации занимался магистрат — проблем у меня, скорее всего, не возникнет. Я бы смог изготовить муляж, продемонстрировать его ничего не понимающим простакам, назваться другим именем и выбить (или купить) разрешение на жительство в той башне — золота у меня хватало. А вот если предстоит разговор в местном отделении гильдии магов — дело дрянь. Откровенно говоря, я совсем не хотел светиться где бы то ни было, разумно предполагая, что можно нарваться либо на шпиона Братства либо (что гораздо хуже) — на людей графа.

Рассуждения, надо признать, до самого Шас-эль-Фареса не привели меня к определённому выводу. Поэтому я, в очередной раз замотав плечо плащом, всё-таки решился заехать в город и прояснить интересующий вопрос. Всё равно деваться было некуда — вариант с незаконным заселением я рассматривал только как крайний.

Город встречал меня высоченной крепостной стеной из белого камня. Он раскинулся в самом устье реки, несущей свои воды в Лазурное море и тянулся в обе стороны от неё на несколько километров, также занимая изрядную часть прибрежной территории. Я подъезжал с востока и в очередной раз удивился старанию и приложенным людьми усилиям. Построить такое, не имея в своём распоряжении точных наук, техники и современных (для меня, разумеется) материалов очень непросто. Впрочем, я мало путешествовал по Земле и не видел многие города, простоявшие тысячу лет и больше — тот же Рим, например.

Полагаю, Шас-эль-Фарес был очень похож на Карфаген, разрушенный, к слову, теми самыми римлянами. Я видел подобное впервые — береговая линия у самой воды на протяжении всей длины города была защищена крепостной стеной. В ней, конечно, были ворота, но сам факт! Обычно с моря города защищали форты, но здесь строители пошли ещё дальше и максимально усложнили жизнь потенциальным захватчикам, не остановившись на достигнутом — через каждые несколько сотен метров стена была утыкана укреплёнными башнями. Там наверняка были установлены пушки, имеющие возможность контролировать как море, так и город. Страшно представить, сколько крови нужно пролить, сколько усилий потратить, чтобы захватить этот город. Судя по всему, работорговля приносила очень неплохой доход.

Впрочем, прибрежная стена была не самым удивительным зрелищем. Больше всего меня поразил порт — он состоял из двух частей, а точнее — двух районов (настолько большими они были). Первая часть (внешняя) начиналась с узкого «горла». Возле этого прохода с обеих сторон и заканчивалась крепостная стена, а рядом расположился красивый, белоснежный маяк, высотой, полагаю, с пятнадцатиэтажный дом. За «горлом» находился огромный, идеально ровный водоём, игравший, собственно, роль порта — тут раскинулись грузовые доки и пирсы с пришвартованными лодками, галерами и кораблями, большей частью, торговыми.

Вторая часть порта начиналась там, где заканчивалась первая — пирсы были отделены от неё ещё одним, гораздо более широким чем «глотка» проходом. От него шли ряды высоченной каменной кладки выложенной в форме идеально ровного круга. Как я узнал позже — это были не просто стены, а задняя часть огромного комплекса верфей, чьи ворота по кругу выходили на воду. А посередине этого «бассейна» расположилось большое здание, будто вырастающее прямо из воды. Оно соединялось с верфями откидными мостами более чем в десятке мест. И это не считая ещё одного порта, который построили по обеим сторонам реки. Он тянулся вдоль неё настолько далеко, что мне не хватило одного взгляда чтобы оценить его размеры.

Зрелище было впечатляющим и очень величественным. Поглазев на город ещё некоторое время я, решив поменьше задерживаться и глазеть по сторонам, направил своего коня вниз по склону холма — к ближайшим воротам, в которые стекалась длинная вереница путников.