Измена. Магическая кухня попаданки

Глава 11

Глаза Клода свирепо вспыхнули. Мгновенно. Вспышкой темного пламени. Когда зрачки расширяются в полумраке, а отблески огня на лице кажутся дьявольским пламенем. Стоя напротив, Клод сам придвинулся ближе. Посмотрел в глаза горящим взглядом. Казалось, что вот-вот в глотку вцепится, как зверь.

– О, я ничего не забыл, Ален… Ни единого унижения, – приглушенно прорычал Клод. – Пытался говорить с тобой, как с достойным аристократом. Пытался забыть прошлое. Убедить себя, что дети жестоки. Но ты не слишком вырос…

Рука Клода взметнулась в пощечине. Резкой, сильной, внезапной. Обжигающей щеку до алого пятна.

«Довольно притворства! Хватит игр в воспитанного хозяина и милого соседа! Я давно мечтал это сделать!» – прошипел Клод про себя.

– Ты не в своем замке, лорд Кэрин, чтобы отдавать приказы! – выпалил он яростно. – Мой законный наследник останется со мной. И я уже не мальчишка, который таскается хвостом за ровесниками, пытаясь быть равным. Я стал равным. И теперь воспользуюсь этой властью сполна. Чтобы Изабелла никогда не увидела больше сына. Такая мать ему не нужна. А ты… поезжай домой, пока цел.

С усмешкой Клод отступил на шаг, скрестив руки на груди. Весь его вид говорил: «Неприятно будет, когда тебя выгонят, вышвырнут прочь? Хоть немного отыграюсь за прошлое».

Ален усмехнулся нехорошей, холодной улыбкой. И отступил на пару шагов. Медленно, слишком медленно вытянул руку, чтобы коснуться кончиками пальцев своей щеки. На ней горело алое пятно от пощечины.

«Заслуженное, – мысленно признал Ален. – Сорвался, Кэрин. Сорвался. Слишком уж Изабелла голову вскружила, что хочется не дипломатией заниматься, не старые детские обиды вспоминать, а здесь и сейчас… зверем наброситься на тебя, Клод. И уже поучить уму-разуму иначе. Повалив на пол. Тяжелыми ударами кулака показать, что драться можно только с равными. Или как там ты сказал? А не со слабой девушкой, которой ты клялся перед богом и людьми, что будешь любить, ценить, защищать… Теперь у Изабеллы новый защитник. Это я. Но сначала нужно успокоиться. И вести разговор по-деловому. Иначе Окнел просто спустит меня с лестницы за оскорбления и будет прав».

– Прошу прощения за грубость, Клод, – покаянно улыбнулся Ален, подходя ближе и касаясь плеча осторожно, будто играя роль послушного виноватого друга, который и вправду на чай зашел перед игрой в карты. – Я был неправ. Я погорячился. У меня был тяжелый день. Конечно, никто и не думал отнимать у тебя наследника. Я просто рассказал тебе, что его мать нуждается в Патрике. Я понимаю, я чужой для тебя человек, ты вполне можешь не доверять мне. Давай поедем вместе… м-м-м… в столицу. И ты лично вручишь Патрика Изабелле?

Выражение лица Алена было так невинно, как у ангела, спустившегося с небес. И осмелев, он прикоснулся к локтю Клода, поворачивая к себе. Чтобы заглянуть в глаза.

– Прости и за старые обиды, – искренне выдохнул Ален. – Я вырос, поверь. Жизнь показала мне, что не стоит ставить себя выше по праву рождения, над остальными людьми. Но ведь все изменилось? И мы теперь друзья, правда?

– Мой сын останется со мной, – отрезал Клод, стараясь говорить холодно, но так и стискивал зубы, стоило только взглянуть на Алена. – Я не держу зла, но это не обсуждается. Я не пошел бы на такую уступку даже с лучшим другом. А мы, Ален, все же не друзья. Это мой ребенок. Изабелла решила уйти от меня? Это ее выбор. Ее ошибка. Пусть и расплачивается за нее.

Клод процедил последние слова почти с ненавистью.

«Вот же вертихвостка! – в ярости подумал он. – Из всей округи она умудрилась впутать в свои интриги именно тебя, моего давнего недруга. Стравить нас заново, когда мы и правда могли бы забыть прошлое, стать почти друзьями, хотя бы неплохо общаться и вести дела, земли же соседние. Но нет. Эта мерзавка знала, кому построить глазки».

Клод сощурился, глядя на Алена. Соврал, что не держит зла. Перед собой Клод все еще видел не широкоплечего молодого мужчину, а высокомерного мальчишку, поигрывающего хлыстом в компании друзей, которые надменно тянут: «Он же сын служа-анки или кого там? Вот и накажем его, как слугу? Что подглядывал за нами, маленький шпион!»

«И плевать мне на твое раскаянье с высокой башни, Ален, – зло решил Клод. – Поздно. Затравленный насмешками звереныш стал хищником. Это ты изменил меня, ты и подобные тебе, так пожинай плоды!»

Дыхание Алена сбилось от злости. Стало горячим. Тяжелым. Обжигающим кожу, когда он нарочно подошел ближе. Положил с силой руки на плечи Клода. Сжимая их крепче, чем нужно. И чтобы не слышали слуги препирательств, склонился ближе. Ален был немного выше и чувствовал превосходство. Когда прошептал на ухо:

– Подумай хорошо, Клод Окнел. Не упрямься. У меня есть связи при дворе. Которые вполне могут помочь мне разнести сплетни, что за разврат творится в твоем доме в присутствии родного сына. Изабелла подтвердит и под присягой, что ты выгнал ее из дома. Еще не давая развод. Законную жену, ай-ай, какая досада. Она вынуждена скитаться по чужим домам. Жить в гостях, у добрых друзей, что пригласили ее, зная сложное положение молодой женщины. А то и вовсе проситься на ночлег в таверне, из милости. Я слышал, что король свято чтит семейные узы брака? И ему не понравится такое самоуправство с твоей стороны. Так что… Если не хочешь судебного разбирательства, то лучше будь послушным мальчиком. Мало ли, до чего все дойдет? Отдай мне Патрика по-хорошему.

Ален с сожалением разжал пальцы и отступил на шаг.

«Надеюсь, у тебя останутся синяки, – мстительно подумал он и оперся нагло на спинку кресла, поигрывая золотым браслетом, который подарил отец. – Напомнит тебе, как так же поигрывал хлыстом, издеваясь над тобой? Мелким зверенышем ты мне нравился больше. Тебя всегда можно было приструнить, даже если показывал зубки».

Ален усмехнулся своим воспоминаниям в ожидании ответа. Не сводя взгляда ярко разгоревшихся глаз. Ален знал, что не отступит. И лучше бы Клоду не упрямиться. Но тот рассудил иначе. Он набросился зверем, стоило отпустить. Его пальцы мертвой хваткой сомкнулись на воротнике рубашки Алена. Тончайшая дорогая ткань. Как и всегда. Клод с яростью притянул ближе, шипя в лицо:

– Если кто окажется в суде, так это ты! А лучше в тюрьме! Что, не ожидал? Заносчивый мальчишка! Думаешь, я до сих пор никто, а ты у нас благоро-однее некуда аристократ?

Клод закатил глаза и зло фыркнул. С силой толкнул на стену, даже не разжимая пальцев. Словно свело их злой судорогой, когда не разомкнуть. Силой не оторвать, как охотничьего пса, вцепившегося в добычу.

– Связи при дворе, говоришь? – продолжил Клод. – А что, если я знаком с самим королем? Неплохо так знаком… Может, напомнить ему старую историю, одно замятое дельце? Может, я и не святой, лорд Кэрин! Но хотя бы не убийца родной сестры!

Клод выпалил это в лицо, одной рукой сжимая до треска рубашку, а второй с силой замахиваясь в челюсть.

Ален не ожидал нападения. Только что Клод сверкал притворной улыбкой, говорил мягким голосом о том, что не держит зла за прошлые обиды, и вдруг… Налетел, словно вихрь! Сшиб с ног почти. Впечатал в стену. Ален не успел даже среагировать, чувствуя ослепляющий удар в челюсть. Вот зар-раза! Еще и бил Клод так сильно, так жестко, что с губ невольно слетел стон. И Ален прикрыл глаза, встряхивая головой. Пытаясь прийти в себя. Ведь эти слова добивали, звучали так хлестко, как удар хлыста в воздухе: «Убийца…»

Ален вспыхнул мгновенно. И оттолкнувшись от стены, повалил Клода на пол. Прижимая тяжелым телом, чтобы не дергался. Замахнулся пощечиной, от которой искры из глаз. Клод извивался так, что ткань уже его рубашки угрожающе затрещала и начала расходиться под пальцами. И тогда Ален усмирил сильным тычком под ребра. От которого Клод согнулся пополам с надсадным кашлем.

– Да как ты смеешь?! Это ложь! Гнусные сплетни, которые распускали недоброжелатели моей семьи при дворе! Никого я не убивал!

Ален тяжело и гневно дышал, видя, как распахивается тонкая белая ткань. И от его сильных пальцев на груди Клода вспыхнули царапины. Ален отпустил, пытаясь перевести дух и успокоиться.

Клод даже не вставал с пола, глядя немного испуганно и зло. Словно боялся сделать лишнее движение, чтобы не нарваться на следующий удар.

«Все-таки я сильнее, Клод. Физически. А ты сильнее меня в другом, – грустно подумал Ален. – В том, что и вправду эта история со смертью моей сестры – темное пятно на репутации моей семьи. На моей биографии. Да, мне повезло. Мой лучший друг, негласный советник короля, сумел убедить Фредерика в том, что я невиновен. Но доказательств обратного… тоже не нашли. Как и прямых доказательств моей вины. Дело закрыли. Замяли. Но если его раздуть… Если поднимется шумиха при дворе, и к расследованию подключатся мои влиятельные враги и недоброжелатели, то вполне вероятно, что мне грозит темница. Если не виселица».

По телу Алена невольно пробежала дрожь. Когда он поднялся с пола и протянул руку. Как когда-то. Неотрывно глядя в глаза.

– Вставай, Клод. Тебе, конечно, идет униженная поза, но я предпочитаю вести дела с равными противниками.

Клод вскинул руку, но лишь для того, чтобы ударить по ладони Алена. Оттолкнуть ее в сторону хлестко, как отмахиваются от мошкары над рекой, в которой сгинула Милли. Глаза Клода сверкали яростно, взбешенно. Совсем, как тогда, на лесной поляне в кругу смеющихся мальчишек. Сожалел о детских глупостях Ален? Но только поздно было уже виниться.

Клод встал на ноги, немного пошатнувшись, придержавшись рукой за край столика. Забавно. Клод был массивнее, крепче внешне, а сильнее снова оказался Ален. Тренированный, сильный, пластичный и ловкий. Клод тыльной стороной ладони зло вытер кровь с разбитой губы.

– А я не собираюсь вести с тобой дел, Ален. Скажи «спасибо», что прощаю эту выходку и отпускаю. Но попробуешь выкинуть что-то подобное или попробовать отобрать у меня сына – я поговорю с нужными людьми. А если нужно, и с самим королем Фредериком. Виновен ты или нет, но жизнь ты закончишь в темнице. Может, я даже приду навестить тебя? Напоследок. За парочку часов до виселицы. Хорошо проведем с тобой время, вспоминая прошлое? – усмехнулся Клод криво, запахивая разорванную рубашку и откидывая назад темные волосы. – Подумай, прежде чем ввязываться в это. Стоит ли того моя вертихвостка-жена?