Измена. Спаси меня, если сможешь

Глава 45

Впервые за долгое время я пришла на смену без ощущения, что меня вот-вот затянет в водоворот. Внутри было странно спокойно. Ни тревоги, ни страха, только лёгкое волнение.

Наташа, конечно, всё поняла первой.

— А ну-ка, признавайся, — набросилась она на меня в ординаторской. — Кто этот счастливчик?

Я лишь усмехнулась, уткнувшись в планшет.

— Никто. Просто настроение хорошее.

— Ну да-ну да. Я таких «просто» уже видела. Знаешь, как ты сегодня выглядишь? — она щёлкнула пальцами. — Как будто вот-вот начнёшь цитировать стихи и смотреть в окно с томным выражением лица. Ты влюбилась, Ксю.

— Не начинай, — тихо сказала я. Но улыбка не сходила с моих губ.

В этот момент в ординаторскую вошла Ольга Михайловна — старшая по смене. С суровым выражением лица и какой-то папкой под мышкой. Все мгновенно замолчали.

— Ларина. С сегодняшнего дня у тебя новый напарник. Артёма временно переводят на административные выезды. Распоряжение руководства.

— Что? — я чуть не уронила планшет. — А он знает?

— Конечно. И сейчас ты познакомишься со своим новым партнёром. Он только что окончил курсы, но уже был на практике. Обещает быть толковым.

Я только открыла рот, чтобы возразить, как за её спиной появился высокий парень в синей форме. Светло-русые волосы, аккуратная щетина, круглые очки на носу. В руках он держал кружку с логотипом нашего медицинского колледжа.

— Здравствуйте, — улыбнулся он. — Денис. Денис Пирогов. Ваш новый напарник, Ксения Сергеевна.

— Без «Сергеевна», — отозвалась я, чувствуя, как внутри всё слегка напряглось. Новый. Молодой. Самоуверенный. — Просто Ксения.

Он кивнул и сел рядом. Наташа, сидевшая сбоку, тут же протянула ему руку:

— Наталья, диспетчер.

— Приятно познакомиться, — Денис повернулся ко мне, вероятно, чтобы задать какой-то вопрос.

Но не успел, на планшет прилетел первый вызов.

— Ну что, звёздный час, Пирогов. Поехали спасать мир, — сказала я, поднимаясь.

Он тут же вскочил и схватил укладку. Ладно, пока плюс — не тормозит.

Адрес — центр города, элитный жилой дом, двадцать третий этаж. «Женщина, 28 лет, жалобы на головную боль и головокружение, состояние тяжёлое».

— Кто нас встречает? — спрашиваю я, пока мы едем в лифте. Денис быстро просматривает информацию на планшете.

— Подруга. По её словам, пациентка не может сама открыть дверь, у неё сильная слабость, вероятно, она потеряла сознание.

— Надеюсь, что эта подруга нас встретит внизу, — бурчу я. — Интересно, сколько раз за смену мы слышим «в тяжёлом состоянии», а на месте оказывается девочка с похмельем и истерикой?

— Или кот с температурой, — вставляет Денис. Молодец, чувство юмора есть. Без него у нас никак.

На двадцать третьем этаже нас действительно ждёт встревоженная девушка лет тридцати. На каблуках, в шёлковой блузке, и в крайне нетрезвом состоянии. Она проводит нас в квартиру и сразу начинает тараторить:

— Мы с ней ужинали, пили вино, а потом ей резко стало плохо, в жар бросило и она спать захотела. Такое уже случалось с ней однажды, кажется, из-за давления. Я сразу испугалась!

В спальне, на огромной кровати, лежит блондинка с зелёной маской на лице и… маской для сна на глазах. Я едва сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть. Проверяю пульс — в норме. Давление 110/70. Кислород — 98%. Температура — 36,6. Ну да, тяжёлое состояние.

— Что принимали сегодня? — спрашиваю спокойно.

— Только вино. И пару капель валерьянки, кажется… и ещё я пила кофе утром… а потом…

— Послушайте, — перебивает её Денис, — а вы случайно не делали сегодня укол ботокса?

— Ну… да. А что?

Я кидаю на него удивлённый взгляд. Парень не так прост.

— Скорее всего, у вас банальная вегетативная реакция. Спазм сосудов из-за сочетания алкоголя, стресса и инъекций. Паника. Отдохните, пейте воду и не смешивайте процедуры с вином, — говорит он.

Я медленно киваю. Молодец. Сработал чётко и профессионально. Мы записываем данные, оформляем отказ от госпитализации и уходим.

— Минус гламурной жизни, а ботокс ей придётся колоть повторно. А всё потому, что алкоголь нейтрализует ботулотоксин, — хмыкает Денис, спускаясь по лестнице.

— Ты хорошо поработал. Полагаю, ты уже видел это?

— Моя сестра — косметолог. Я уже наслушался и нагляделся, поверь.

Возвращаемся обратно на станцию и Наташа сразу утаскивает меня в комнату отдыха:

— Ну чё, звезда, как новый?

— Работает, не тормозит, говорит по делу. Пока не бесит, — отзываюсь я, опускаясь на диван.

Замечаю, что мы не одни и встречаюсь взглядом с Артёмом. Он стоит у стола спиной ко мне и делает вид, что что-то ищет. Но я чувствую — он слышит. Он злится. Но молчит.

И вдруг в коридоре мелькает знакомая фигура. Андрей. Быстрый, уверенный шаг, идеально белый отглаженный халат, слегка нахмуренный лоб. Обычно он проходит мимо комнаты отдыха, ни разу не видела его в ней.

Но сегодня он останавливается, приветствует всех.

Я чувствую, как всё вокруг замирает. Он подходит ближе. Неторопливо, спокойно. В помещении становится тихо — Наташа удивленно вскидывает брови, а Артём замирает с кружкой в руке. Андрей подходит ко мне вплотную, чуть наклоняется и, не говоря ни слова, обнимает одной рукой, а затем легко целует в щёку.

— Рад тебя видеть, — шепчет он тихо, почти на ухо, и так же спокойно уходит.

Дверь за ним закрывается, и в комнате не происходит ничего. Воздух словно застыл. Все стоят как вкопанные. Даже планшет перестал мигать.

— Так, — первой очнулась Наташа. — Это сейчас что было?

Я молча смотрю на дверь. Сердце стучит где-то в горле, ноги подкашиваются, и я не могу понять, жарко мне или холодно. Я даже не могу выдавить ни слова.

— Аааа… — судя по выражению лица, Артём был готов выдать целую серию комментариев, но, к счастью, передумал. Только шумно выдохнул и ушёл.

— Ты, мать твою, видела своё лицо? — шепчет Наташа. — Да ты красная, как помидор!

Я прижимаю ладонь к щеке, к тому самому месту, где только что были его его губы.

— Я не знаю, что это было… — шепчу я, чувствуя, как внутри всё переворачивается. Будто меня на секунду выдернули из реальности и вернули обратно, но уже в другое состояние. В голове — каша, в груди — то ли паника, то ли радость, а в животе что-то тёплое и непонятное. Хочется улыбаться, но при этом дрожат руки.

Новый вызов на планшете пищит, как сигнал к возвращению в реальность.

— Нужно ехать, — выдавливаю из себя. — У нас работа.

Но сердце бьётся уже совсем по-другому. Мы снова мчимся по городу. Я делаю глубокий вдох. Сосредотачиваюсь. Мне нужно думать только о пациенте. Только о том, что делать. Остальное — потом.