Измена. Убей меня

Глава 11

Рабочее утро началось с планёрки, каждая минута казалась часом, бесконечностью, тревога мучила, мысли и тоска о Заруцком раздирали изнутри, выливаясь в рассеянность и частое зависание, адское время до обеда с трудом высидела, держась из последних сил. Обычно данное мероприятие пролетало, но на этот раз, как никогда долго за всю историю моего присутствия в офисе. Круглый стол напрягал, каждый видит твоё лицо, замечает перемены, а они во мне точно есть. Последние события оставили заметный отпечаток. Кажется, либо на меня чаще, чем обычно поглядывали, обращались с вопросами, как назло в моменты мысленного отсутствия. Белела, краснела и пыталась сломать ручку. А перед выходом наш руководитель поинтересовался: Дина, вы не заболели? Конечно я больна, на голову, и видимо давно. Ответила конечно же не это, вежливо отнекивалась.

Вернувшись в кабинет тяжело упала в кресло, удержала рвущийся на ружу скулёж. Дина, ты не собачёнка, хватит выть. На телефоне обнаружился пропущенный от Заруцкого и сообщение. То ничего, а тут всё и сразу. Воспрять духом не успела, после прочтения мгновенно отпало желание перезванивать.

«Надоело потакать твоим капризам. Успокоишься, сама наберёшь.»

Взрыв над головой, боль давящая в солнечном сплетении, смешалась со злостью, ядовитый коктейль разнёсся по венам отравляя меня вдвойне, убивая и делая сильнее одновременно. Потакать моим капризам?! Это мои капризы? Чувствую кожей насколько слова пропитаны негативом. Не ответила всего на один звонок и я уже капризная… Швыряю ни в чём неповинный телефон на стол, вскочив на ноги, понимаю это только после того, как сделала, с грохотом ударяется о клавиатуру. Только бы не заплакать. Хватаю непослушными пальцами, быстро набираю его номер и тут же сбрасываю. Огненная лава течёт по венам, бурлит, выжигает изнутри всё светлое и живое, тело охватила лихорадка. Жадно втягиваю носом воздух, сажусь медленно как немощная старушка за стол, сил не осталось, выжата.

Буквально врывается Галя, злобно рычит себе под нос ругательства, громко захлопнув дверь.

— Сейчас сдохну с голоду!

Подруга сегодня явно не в себе, всё-таки не выспалась, да и как всегда голодная. Сверкая глазами оборачивается на меня и рычит не своим голосом:

— Что ещё?!

— Ничего… — трусливо оправдываюсь.

Даже отодвинулась подальше.

— Как всегда ничего, но я сейчас разревусь! — передразнивает она меня. — Хватит ныть! Достала уже!

Обдаёт жаром, обалдев пялюсь на неё огромными глазами, дыхание замирает, такой не видела. Всегда поддерживала, советовала, успокаивала. Поражаюсь перемене, а она продолжает:

— Пошли его подальше! Не надоело за ним ползать? Пусть сам приползёт на коленях.

— Он не приползёт… — еле слышно бубню.

— Приползёт! Ты в зеркало себя видела? И на него посмотри! Серый, невзрачный, да и умом не блещет! Такие толпами лазать на четвереньках будут возле твоих ног и целовать туфли.

Неприятная картинка живо вырисовывается в мозгу.

Не могу выдержать прожигающего взгляда и опускаю глаза ничего не ответив. Обиженно молчу, прикусив губу до онемения.

— Чего расселась? Жрать хочу, пошли уже!

— Не пойду, не голодная, — отрезаю, перебирая бумажки на столе трясущимися руками.

— Да хорош выпендриваться!

Подпрыгиваю, дёрнувшись и продолжаю изображать занятость. Недоумеваю, что с ней, не узнаю соседку по кабинету.

— Дина! Хватит корчить обиженку! Одевайся и пошли.

Ровной стопочкой укладываю папки на краю стола, уголок к уголку, глаз на неё не поднимаю.

— Одна иди и на кого-нибудь другого ори.

Смотрит в упор, я этого не вижу, чувствую кожей, как она прожигает взглядом. Да скорее бы ушла, иначе сейчас залезу под стол.

Шумно одевается, переобувается, громко цокая каблуками выходит, хлопнув дверью так, что наше единственное окно вздрогнуло. Тут же выдыхаю с облегчением, воздух словно стал легче после её ухода. Остаюсь одна, голодная, в полном недоумении и терзающей меня обидой в сердце на подругу. Весь обед пью кофе без сахара, стаканчик за стаканчиком, одиноко и молча в пустом кабинете, вкуса не чувствую. Пальцы противно продолжают подрагивать, доктор точно мне нужен. Мысли о Заруцком мучают, царапают, кусают и рвутся наружу, терзают, но я привыкла, терплю и не дам им прорваться, выстою и на этот раз, и ещё много, много раз. Буду капризничать, долго и мучительно.

«Сама позвонишь» так и стучит в голове, бесит, раздирает. Не дождёшься, рычит злобно стерва внутри меня и я невольно с ней соглашаюсь. Руки зудят от желания написать пакостливый текст. И ненавижу и люблю одновременно. Скучаю. Страдаю. Ненавижу! Время пролетает незаметно, чем занималась, сама не знаю. Мыслями о нём… Снова вытеснил всех, он бесконечно вертится в моей голове, взгляды, слова, пластинка заела, выключите кто-нибудь.

Галя возвращается с перерыва, не разговариваем, делаем вид, что не замечаем присутствия друг друга. В какой-то степени я рада её появлению, не даёт мне взорваться и разрыдаться. Кто бы знал, как тяжело, уже переживаю потерю, яркие картинки и миллионы баб рядом с ним, каждая краше другой. Где он? С кем он? Так хочется чтобы обнял, пожалел, успокоил, убедил, и я поверю. За что же он так меня мучает? Почему его никогда нет рядом, когда мне плохо, когда нужен мне. За чьи грехи страдаю?

Держусь из последних сил, голодная, от кофе тошнит, чувства обострены до предела, на пустой желудок так всегда, любое волнение или переживание острее красного перца. Мне надо поесть. Хочу написать ему, позвонить, но сама себе удивляюсь, почему еще этого не сделала. Стерва одобрительно кивает головой и довольно улыбается. Умница. Умница. Поощряет.

Это не всё, ещё не даёт покоя моей бедной, израненной душе, прочитанный об аварии пост, не выходит из головы, мурашки бегут по спине от единой мысли о Даниэле. Где его искать? Просто чтобы знать, что это не он или он. Знать, что с ним всё хорошо… Ты сумасшедшая! Впиваюсь ногтями в ладони, чтобы не застонать в голос, схожу с ума, оказывается сходить с ума страшно и больно.

Ч.2

Наконец-то рабочий день убегает последними минутками, Галя ушла раньше, наверное не хочет находиться со мной в одном пространстве. Неприятно, обидно, но привыкать что ли? Верные спутники всегда рядом. Неспеша собираюсь, внимательно рассматриваю себя в зеркало пудреницы, тяну время, оттягиваю момент разочарования. Мой телефон обрывает только младшая сестра, обещаю ей скоро явиться, а домой не хочется, я откровенно вру. Уже вошло в привычку, очень плохо врать близким. Моя младшая сестра, меня контролирует! Дожилась! Что происходит? Мир перевернулся с ног на голову. Внутри дрожь от сдерживаемых эмоций, любая мелочь и я сорвусь в истерику. Чёртовой наркоманке нужна доза, его присутствие рядом, руки обнимающие, жизненно необходимо видеть, слышать… Больше не могу, МНЕ НУЖЕН ОН… До такой степени ломает, что нечем дышать, крушит изнутри, рвёт остатки души на части, извожусь переполняющими чувствами. Или доза или лекарство, и я сама готова идти искать чудо средство, пытаясь спастись от очередной дозы медленно убивающей меня.

Вырываясь на улицу из плена душного офиса, холодный, влажный воздух не приводит в чувства, а лишь сильнее заставляет трястись от мерзкой промозглости. Иду не замечая, что творится вокруг, холод осени забирается по ногам и бежит мурашками по спине. Точно не домой, просто хочется далеко и куда-то. Ноги сами несут в обратном направлении. Мне надо поесть и это откровенная ложь для самой же себя, направляюсь в сторону кафе, злосчастного, трагического. В одном месте потерять обоих, даже не знаю, как ещё назвать это заведение, но хочется. Телефон в руке наготове, я жду. А он не звонит. Сломалась, взрываюсь всхлипнув вслух, теряя слезу. Тяжело дышу, готова выть в голос. С кем сейчас? Пишу сообщение, вложив в него всю злобу, что есть сейчас:

«НУ И ЧЁРТ С ТОБОЙ, ШЛЯЙСЯ СО СВОИМИ БАБАМИ.»

Отправляю, испытывая ненависть, сгорая от ревности, и холодный ветер не остужает голову, а трясёт не от холода. Написала, отправила, теперь готова выть прямо здесь, посреди улицы. Зачем это сделала, зачем?! Дура!

Сама не заметила, как дошла до кафе и места аварии. Замерла на месте, смотрю на ту сторону и не решаюсь перейти. Меня тянет туда как магнитом, но ноги отказывались идти по пешеходному переходу, будто приросли к месту. Тяжело сглотнув и воровато озираясь по сторонам, ступила с бордюра на асфальт. Каждый шаг давался с трудом, отчётливо чувствуется запах крови, начинает мутить. Мимо дверей кафе к месту трагедии, словно заворожённая, ощущение плыву по воздуху. На дороге всё ещё виднеются тёмные пятна, тело передернуло от спазма в желудке. Вдыхаю глубже, среди запахов крови, машин и ещё много чего, я отчётливо улавливаю его запах, запах холодного огня, пламенного льда… Чувства настолько обострены, что я теряюсь в пространстве, слеза непроизвольно стекает по щеке, шаг с бордюра на проезжую часть, кровь стучит в ушах заглушая шум улицы. Передо мной чёрный шлем, там же, где и был в тот день. Это Даниэля… я знаю, тянусь рукой достать, мне надо коснуться, убедиться. Прошибает словно током, вздрагиваю всем телом, перед глазами лицо Даниэля, остаются миллиметры и схвачю… Успеваю коснуться холодного асфальта, как меня резко отдёргивают и я снова в реальности моргаю глазами и тяжело дышу, кричит незнакомый человек, передо мной тёмная машина и водитель материт из опущенного окна. А я всё равно не понимаю, что они мне говорят, просто не слышу, оглушённая новыми ощущениями, улавливаю шум города, гул голосов, а различить не могу, слилось в единый гам, хочется зажать уши.

В нос резко ударяет запах трупачины, оборачиваюсь к кафе, в нескольких метрах от меня стоит девушка полубоком и как в замедленном кадре поворачивается, начинаю пятиться задом, вырвавшись из рук удерживающего меня мужчины. До меня всё ещё пытаются докричаться. Её длинные волосы до поясницы не трогает ветер, стройная, невысокая фигура, спутник подходит к ней и она наконец предстаёт ко мне лицом. Спотыкаюсь, паника накрывает волной, лёгкие отказываются дышать вонью, на меня смотрит красивое, восковое лицо, правильные черты застыли в маску, встретившись глазами, вздрагиваю и быстро отвернувшись бегу, ветер догоняет и доносит удушающий запах мертвечины. Страх бушует и гонит бегом, тошнота сворачивает спазмами желудок, я не могу со всем этим справиться и еле держусь чтобы не закричать и не упасть. Выбившись из сил перехожу на шаг, оборачиваясь ухожу всё дальше, запах меня больше не преследует, дышу через рот, жадно глотаю свежий воздух.

Ветер обдаёт ледяными порывами, какое блаженство. До сих пор остро помню запах мертвеца, слегка мутит, иду быстро насколько могу. Ужас гонит вперёд. Это обычная девушка, пытаюсь себя убедить и не верю, красивая и мёртвая, застывшие в маску черты отпечатались в моей голове, как собственное лицо. Застывшее лицо, неживые волосы… этот запах… Передёргиваюсь, мёртвый взгляд преследует, тело трясёт как в лихорадке.

В себя прихожу, когда стою напротив бизнес центра. Будто никуда и не уходила. Звонит телефон, достаю из кармана заледеневшими пальцами, не глядя отвечаю, от промозглости сжимаюсь, я сплошная ледышка.

— Дина… — ощутимо вздрагиваю, чуть не выронив телефон.

Слёзы облечения бегут по щекам, стекая дальше по шее, леденеют на коже, остужаемые ветром.

— Успокойся, — приказывает.

— Даниэль… — голос срывается, горло сдавило, словно железными тисками.

— Успокойся и иди. По правую руку жёлтый дом, первый подъезд, третий этаж…

И тишина.

— Даниэль… — шепчу в неверии.

Ответа нет, безмолвие.

Отнимаю мобильный от уха, с сомнением смотрю на чёрный дисплей. Не верю своим глазам, не верю себе. Дрожь нещадно перетряхивает, внутренности обдаёт жаром. Прохожие смотрят на меня, а я на них и боюсь признать, что схожу с ума. Настолько растеряна, что готова визжать от беспомощности. Пальцы не слушаются, тыкаю по подвисающему сенсору и не нахожу то, чего ищу, не могу найти номер звонившего, входящих звонков за последние полтора часа не было ни одного. Ужас ползёт по спине. Последний принятый от сестры ещё в офисе и больше ничего. Прячу телефон в карман, тихо всхлипнув, озираюсь по сторонам обезумевшим взглядом.

По правую руку от меня пугающе старый, жёлтый дом в три этажа. На первом мебельный магазин, тороплюсь, обхожу строение. Я же не сошла с ума… Оказываясь по другую сторону, удивляюсь, центр города и такие разбитые, убогие дворы. Всего два подъезда, почти не дышу. Иду только для того, чтобы убедиться, схожу с ума или нет, что мало вероятно. От страха на затылке шевелятся волосы, от дрожи стучат зубы, но я всё равно стремлюсь к подъезду, на стене у двери ржавая, погнутая, местами дырявая жестянка, надпись ещё можно разобрать: подъезд номер два. Значит следующий, там вообще ничего нет, домофон отсутствует. Фасад устрашающе ободран и весь потрескался, вплоть до крыши.

Обвожу ещё раз взглядом окружающую обстановку. Поломанная детская площадка, поросшая пожухлой травой, скамейка с одной трухлявой доской. Частичка разума держит на месте, но я упрямо игнорирую, тяну за ручку, дверь со скрипом открывается, резанув по нервам. Внутри темно и пахнет сыростью, как из склепа. Захожу и пусть меня пошлют с этого третьего этажа, или пусть сразу вызовут скорую. Уже плачу сжав зубы, чтобы не всхлипывать, столько ощущений переполняют. На ощупь двигаюсь в непроглядной тьме, под ногами что-то попадается, предположительно мелкий мусор. Споткнувшись о первую ступеньку, начинаю подниматься, лестница кажется бесконечной, в пролётах через грязные окна пробивается слабый свет фонарей, на улице уже давно темно. Ни одной лампочки, тишина и жуть. Дотрагиваюсь шершавой стены с облупившейся на ощупь краской и отдёргиваю руку, стряхивая пыль и кажется паутину, машу с отвращением рукой. Желание одно, развернуться и бежать из этого ужасного места, но я шагаю по ступенькам, борясь с рвущимися воплями. Я не сумасшедшая… Я не сумасшедшая…

Ч.3

Они нескончаемы, шаг за шагом убеждаюсь, выдохлась, лёгким тяжело, тишина давит на меня сжимая в маленький комочек ужаса. Кажется уже должна быть на третьем этаже, сбилась со счёта пролетов их слишком много, продолжаю подниматься не останавливаясь.

Дыхание громкое, рваное и стук собственного сердца. Резкий звук сверху, похожий на щелчок замка от металлической двери, заставляет передёрнуться всем телом. Будто кто-то открыл и снова тишина, на секунду замираю. И я чувствую его… Сумасшедшая… Слышу его… Бегом кидаюсь наверх изо всех сил, сердце в тисках ужаса страдает от нехватки свободы, уже мерещится, что за мной гонятся. Десятки рук тянутся, пытаются схватить за полы пальто, кончики волос и остановить.

Громко топая по бетону бегу, вижу слабый свет, самая крайняя дверь приоткрыта, замираю у неё с протянутой рукой и не решаюсь коснуться. Оглядываюсь назад, тишина, погони нет. Последний шаг, я свихнулась или нет… Не получается заставить себя ступить внутрь и не могу бежать обратно, пальцы сами тянутся, как чужие, хватают холодный метал и толкают открывая, раз, два и я в тускло освещённом, узком коридоре. Вздрагиваю, на полу у моих ног, опираясь на стену спиной, сидит Даниэль. Позади громыхнув хлопает дверь, я попалась, проскальзывает мысль. Оседаю на колени рядом с ним, роняя сумку с грохотом. Смотрит стальным взглядом прекрасных глаз. Протягивает руку и запустив пальцы в волосы на затылке резко притягивает к груди, больно ударяюсь лицом, другой рукой крепко обнимает и я с облегчением выдыхаю, подавив всхлипы. Такого страху мне наверное не приходилось испытывать.

Я не сумасшедшая, напряжение слетает с меня как волна схлынула с песка, а следующая уже накрывает покоем и облегчением. Ближе придвигаюсь, прильнув как к родному. Он живой, вот он рядом, как мне тебя не хватало. Я не сошла с ума. Дышу волшебным запахом холода и он меня согревает, дрожь отступает, сильные руки сжимают крепче, до боли в рёбрах, могучая грудь тяжело вздымается. Не одет, чувствую под пальцами ледяную кожу, спокойно и еле заметно бьётся сердце, расслаблен, только руки крепко обнимают. Я доверчивым комочком прижимаюсь к спасителю, весь ужас отступает, когда он рядом. Даниэль вздыхает, да так тяжело, а я ничего не хочу говорить, главное чтобы вот так. Главное я чувствую его и словно набираюсь от него сил, тепло начинает разбегаться по венам и дальше по телу.

Время застыло с момента, как я ступила в подъезд и не знаю сколько мы так просидели у двери на полу. Даниэль размеренно задышал, ласково перебирая волосы у меня на затылке. А я готова сидеть вот так вечность. Всё уже не важно, он моё лекарство, обезболивающее, спасение. Слышу как улыбается, поднимаю голову и застаю на лице отголоски полуулыбки, замечаю ссадины, глаза расплавленное серебро, вижу даже в темноте. Не даёт подробнее рассмотреть, тяжело поднимается и увлекает за собой в глубь квартиры.

Снимает с меня пальто, легко пробегаясь пальцами по плечам, я могу только смотреть на него и ловить его взгляд, который старательно избегает встречи. Кидает пальто на кровать и тут же отходит, быстрый взгляд в окно, садится на пол под ним же, тяжело опирается, откинув голову закрывает глаза.

Растерянно стою посреди небольшой, полупустой комнаты. Два огромных окна без штор, кровать застеленная синим, однотонным покрывалом, двух створчатый шкаф и кресло обтянутое белой кожей. Тёмно-голубые стены создают ощущение мрака, свет не горит, но фонарии из дома напротив освещают достаточно.

— Зачем ты меня искала?

Вздрагиваю, от тембра голоса по телу пробегают мурашки.

Не знаю, что ответить, а он ждёт, только вот в голове моей пусто. Зачем я его искала? Потому, что он родной, тёплый, близкий, потому, что он моё лекарство и только он может спасти от страданий. Потому, что нужен мне. Вслух не произношу ни слова. Вопросов миллион было, вроде помню, да страшно от хаоса в голове и ни один не формулируется.

Я так устала, ждала совсем другого… Единения, понимания, ему не нужны слова, не нужны были тогда, чтобы понимать меня. Опускаюсь на пол, пересилив желание придвинуться к нему, отодвигаюсь, упираясь спиной в край кровати. Чувствую себя так, будто меня прогнали. Смотрю на него с обидой и ожиданием в душе. Где-то там в коридоре, в моей сумке звонит телефон. Даниэль как прекрасная скульптура не движим, если присмотреться, заметно, как слегка приподнимается грудь от дыхания. Ну и пусть молчит, главное живой, главное, что я не сошла с ума. Да и вообще с чего взяла, что это он был в аварии, ссадины на лице и его обессиленный вид настораживали конечно. Но участники аварии оба погибли, а он живой. Я чётко понимаю, что всё происходящее сегодня ненорма. С самой первой встречи ненормально, но не решаюсь озвучить вслух и признать сама не хочу. В квартире стоит тишина давящая на меня бетонной плитой.

— Очень громко думаешь. Тебя слышит весь город, — Голос тихий и вкрадчивый, с укором.

Всматриваюсь в лицо.

— Я тебя не понимаю, — шепчу.

— Оглянись вокруг, ты считаешь всё так и должно быть?

Мотаю головой и хочу оказаться к нему, как можно ближе. Могу думать только об этом. Хотя прекрасно понимаю о чём говорит.

— Чем ближе ты ко мне, тем хуже для тебя. Не надо меня искать. Забудь, не думай, не вспоминай.

Ч.4

Каждое слово хлещет, словно плеткой по сердцу. Снова отрицаю, молча мотая головой, не хочу этого слушать, зажимаю ладонями уши, не хочу этого понимать.

— Почему? — жалобно скулю.

Он даже чуть напрягается от вопроса.

— Что ты видела сегодня?

Тут же вспоминаю девушку у кафе и почти чувствую запах трупачины, он будто визуально впечатался мне в память обоняния. Помню, как неслось в истерике моё сердце, как хотелось бежать от страха.

— Не знаю… Девушку видела, показалась странной, и я… Испугалась, и этот запах… будто она мёртвая, — обнимаю себя руками, в желании укрыть от страшных воспоминаний.

Ужас крадётся по спине, заползая под кожу, противно так, мерзко разбегаясь по венам. В квартире прохладно, пол ледяной, я уже как и он заледенела, но продолжаю сидеть.

Много всего странного произошло за последние дни, но всё отходит на задний план, когда чувства берут верх над мозгом. Ощущения берут верх надо мной прямо сейчас.

— Я не нужна…

— Я тебе не нужен, — обрывает резко. — Все это тебе не нужно. Ещё чуть-чуть и пути назад не будет. Уходи, и не ищи меня.

Боль пронзает молнией, слёзы одна за другой бегут по щекам. Не ищи! Не ищи! Я буду искать! Меня больше некому спасти! В душе истерика.

— Попроси и ты всё забудешь. — Холодный тон воздух вокруг меня делает на градусы меньше, легкие обжигает, нет сил дышать.

— Я не хочу!

Его слова пугают и разрушают надежды на спасение. А я знаю, Даниэль путь к излечению, та самая правильная дорога. Я готова на многое, пока сама не представляю на что, но уже согласна, уверена смогу, справлюсь.

— Тш… — прикладывает палец к губам, призывая к тишине.

Давлюсь рыданиями, такое было дело видела, холодок бежит по спине, сползая онемением на бёдра. Очень хорошо помню то ощущение, происходит что-то страшное вокруг, а ты не видишь, можешь только чувствовать.

— Не бойся, я рядом. Я здесь. Успокойся, не поддавайся панике. Учись контролировать себя. — Он говорит спокойно и монотонно. Будто внушает.

Я не могу успокоиться, дико страшно, тянусь к нему, а он резко вскинувшись останавливает.

— Оставайся там, — хлёсткий приказ.

Оседаю обратно на пол. Просто обними меня, кричу внутри.

— Нет, — звучит жёстко. — Ты нарушаешь мой баланс. Это опасно.

— Не понимаю тебя, ты меня пугаешь… — пытаюсь победить слёзы.

— Уходи, — отрезает.

Смотрю на него в полутьме, здесь так холодно и страшно, а он так далеко. Уйти? Меня пронзает насквозь стрелой обречённости.

— Объясни, — прошу с надеждой.

— Дани, уходи. — ощущение, что злится. — Не ищи меня, и даже не думай об этом всём. Я итак всегда рядом.

Ослышалась, или показалось?

— Кто?!

— Не бери в голову.

— Хоть что-то объясни, — шепчу упрямо, как обезумевшая. — Не понимаю. Ты рядом… Не ищи меня…

В лицо прогоняет, а мне ещё сильнее хочется быть рядом, невыносимо остро быть ближе. Я ему не верю! Не верю! Рывком к нему. Родной же… Ничего не могу поделать с этим чувством. Я нашла определение теплу. Замираю перед ним на коленях, совсем рядом, сидим на холодном полу как два несчастных бродяги. Вдруг озаряется улыбкой, на душе теплеет. Моё лицо напротив его так близко, я даже чувствую его запах, вижу стальные, гипнотические глаза, ямочки на щеках, множественные мелкие ссадины.

— Объясни почему, и я уйду, — требую с него.

— Не уйдёшь, — он не перестаёт улыбаться.

Самодовольно так, высокомерно, обдумать увиденное не успеваю, притягивает к себе за затылок, со вздохом падаю ему на грудь.

— почему ты такой родной? — вопрос на выдохе. — Почему…

— Обещай не задавать вопросов. Не требовать ответов, — обрывает.

Возражение остаётся не высказанным.

— Замкнутое пространство это отсутствие путей отхода. Радиус территории не просматривается. А с твоими визжащими мыслями, я больше ничего не слышу, только тебя. Успокойся, — приказывает, именно так звучит последнее слово.

Ледяная, словно неживая кожа, а я помню её такой горячей, плевать, обнимаю за талию, прильнув к прекрасному телу. Слушаю как медленно бьётся сердце. Внутри меня почти мгновенно улеглась буря, паника и страх отступили, трусливо сгинули.

— Когда я уйду, запомни, больше никогда не проси тебя убить.

— Даниэль…

— Иначе придётся это сделать. Обещай.

Молчу, не понятны его слова, чувствую, тут кроется большее, но не понимаю что. Мурашки бегут по всему телу, не могу и не желаю улавливать смысла, хочу просто дышать им и ощущать покой. Всё же не сдаюсь, требую.

— Объясни, — снова твержу как попугай, а на самом деле понимаю, плевать, что будет говорить, только бы слышать голос.

Хочу чтобы разговаривал со мной.

— Что объяснить? Ты меня не слышишь. Изо дня в день в голове, как ты просишь лишить себя жизни. Вернулся с одной целью, убить одним махом двух зайцев и тебя, чтоб не мучилась, и мою привязанность к этому проклятому…

Вскидываю голову к его глазам и жду, либо это бред сумасшедшего, либо я сумасшедшая. А может мы оба сошли с ума? Ужасаясь, верила каждому слову. Почему?

— Ты не убил.

— Я твой даймон, данный при рождении, ты моё связующеезвено с этим миром. Ты сама умолялаубить тебя, твоё желание закон. Твое доверие открытая истина. Я должен был убить тебя.

Крепче сжал в объятиях, зарывшись лицом в волосы, вдыхал запах. Я тяжелее задышала, откровенность пробрала до костей, обернувшись лёгким головокружением. Ещё бы понимать смысл сказанного, не только чувствовать.

— Мне нужна свобода и получу её, только, если умрёшь. Твоё доверие меня убивает. Твои вопли меня нервируют.