Измена в прошлом (СИ)

Глава 33

Это было жаркое, даже горячее, во всех смыслах этого слова, наше медовое лето, которое мы проживали заново. Оно совсем не было похоже на первое. Тогда мы были молоды, беззаботны, безумно счастливы и влюблены. Сейчас всё было немного по-другому. Мы изменились, но это не мешало нам наслаждаться жизнью и брать от жаркого, южного лета всё самое лучшее.

И, что греха таить, — наслаждаться молодостью. С каким удовольствием я каждый день рассматривала себя в зеркале! Любовалась тоненькой талией, гладкой, без единой морщинки кожей, блеском в глазах.

Можно было опять носить коротенькие шорты и открытые сарафаны без бюстгальтера. Распускать свою шикарную гриву волос и, тишком, довольно посмеиваться над сворачивающими мне вслед головы мужчинами.

Я была такая глупенькая в молодости, совсем не понимала своей хрупкой и нежной красоты. Сейчас я могла наслаждаться ею на все сто процентов.

Пашка недовольно насупливался, а мне была смешно. Он меня ревновал! Ко всем пялившимся на меня парням и мужчинам. Это было что-то новенькое. Я чувствовала свою женскую силу и привлекательность и использовала её по полной, дразня его и заводя на каждом шагу.

Впрочем, заводить его особо и не приходилось, кажется, он вообще не выпускал меня из своих рук. Даже когда мы просто гуляли по набережной, прячась в тенистых аллеях старых вязов от палящего солнца, Пашка постоянно держал меня за руку. Смотрел на меня шальными глазами и пытался затащить в какой-нибудь укромный уголок, чтобы целовать.

Дома просто валил меня на ближайшую горизонтальную поверхность, жадно, горячо доказывал свою любовь. Иногда я смеялась и отбивалась от него, но чаще сдавалась под его неистовым напором и горячечным шёпотом. А потом сладко нежилась в трепетных благодарных ласках, купалась в восхищённых взглядах.

Это было удивительное лето. Ко многому приходилось привыкать заново. Например, к отсутствию сплит-систем.

— Божечки, как мы жили раньше? — металась я по раскалённым простыням. — Паша, давай первым делом купим кондиционер.

— Обязательно. Сейчас, подожди! — муж сорвался и исчез в ванной. Я распласталась на кровати, раскинув руки и ноги, пытаясь уловить разгорячённой кожей хоть какое-нибудь дуновение ветерка из окна. Ахнула, когда Пашка, развернув и встряхнув мокрую, холодную простынь, накрыл меня ею.

— В выходные поедем на базу отдыха. — бухнулся рядом со мною на кровать. — У реки будет прохладнее.

— С твоими друзьями? — недовольно пробурчала я. Его однокурсники действительно исчезли из нашей жизни после той вечеринки в апреле. И портить выходной день их присутствием не хотелось.

— Нет. Там будут совсем другие люди. Отличные ребята. А главное, они пригодятся нам в будущем. Не эта вот вся шушера.

Пашка, действительно всерьёз занялся налаживанием контактов и дружбы с людьми, которые в будущем неплохо устроятся в жизни. Получат высокие посты и должности в бизнесе, быстро развивающихся компаниях и производствах.

— Что, и Стасика не будет? — сыронизировала я. Пашка задумчиво пожал плечами.

— Вообще-то, с ним тоже не мешало бы дружить. У него будет высокая должность в Газпроме. Дядя у него непростой мужик, подтянет Стаса к себе в управление.

Я задумалась.

— Он ведь влюблён в тебя, Юль. Он сам мне в этом признался. — Пашка перевернулся на спину и уставился в потолок. — Мы виделись с ним много лет назад. Случайно. В Квебеке. Странная встреча получилась.

— Влюблён? — от изумления я даже про жару забыла. Приподнялась на локтях и уставилась на задумчиво примолкшего Пашку. Он повернул ко мне лицо и грустно улыбнулся.

— Сказал, что всегда влюблён был. С первого знакомства. Страшно завидовал мне и тайком страдал. Даже обрадовался, когда мы расстались и я уехал. Говорит, хотел подкатить к тебе, но ты его отшила.

Что-то я ничего подобного припомнить не могла. Мы встречались с ним пару раз после нашего с Пашей развода. Первый раз Стас привёз мне ключи от квартиры, которые передал уехавший Пашка. Мы даже не разговаривали. Стас пытался что-то сказать в своей привычной манере, но я забрала связку и хлопнула дверью перед его носом. Второй раз где-то через год. Случайно, на улице в центре города. Стас пытался предложить мне какую-то помощь, но я настолько терпеть его не могла, что буркнула что-то типа "ничего от тебя не надо" и, развернувшись, решительно ушла.

— Странная у него любовь. Обычно мальчишки в первом классе дёргают за косички понравившуюся девчонку, и бьют книжкой по голове.

— Ну вот такая, у него любовь. — засмеялся Пашка, подтягивая меня к себе и вынуждая лечь на его прохладную после освежающего душа грудь. — Пускай завидует, а я и близко его к тебе не подпущу! Никого не подпущу!

Это было замечательное лето. Пашка закрыл сессию в институте. Не на все пятёрки, как раньше, но вытянул без троек. За прошедшие время знания всё же подрастерялись.

Я вообще не рискнула сдавать вступительные экзамены в этом году. Школьная программа в моей голове осталась только обрывками и нужно было слишком много вспоминать. Особенно всё, что касалось КПСС, новейшей истории, все эти партсъезды, принятые на них постановления и прочую белиберду.

Днём я работала, а Пашка дома занимался переводами. Английский и французский давно стали для него родными языками. Брал заказы у студентов и даже преподавателей. Ещё умудрялся бегать разгружать какие-то баржи с овощами. Приносил домой звонкие, полосатые арбузы, которые трещали, когда в них втыкали нож и сами распадались на две половинки, обнажая алую, сочную, сахарную мякоть с россыпью мелких чёрных семечек.

Покупал в плавучем магазине живую рыбу и очень вкусно готовил её к моему приходу. И к определённому времени прибегал на пристань, чтобы встретить речной теплоходик "Москва" на котором я возвращалась с работы. В нашем городе, расположенном на двух берегах реки, был и такой вид городского транспорта. По Волге, на речном трамвайчике, мне было быстрее добраться с работы и на работу, чем с пересадками на автобусе. Да и гораздо приятнее дышать свежим воздухом на открытой верхней палубе, чем жариться в переполненном, душном, пахнущим бензином, автобусе.

Вечерами ходили купаться, благо жили рядом с рекой. Маленький катерок перевозил нас на остров с широким песчаным пляжем и мы наслаждались прохладной водой, горячим, нагретым солнцем, песком. И последним рейсом возвращались в душный, раскалённый город.

А в выходные Пашка брал у какого-то знакомого моторную лодку, и мы уплывали на ней вверх по течению, на небольшой пустынный остров с песчаной отмелью. Ставили там палатку, разводили в ночи костёр и охлаждали арбуз и вино в реке, привязав сетку-авоську с ними к торчащему из воды кусту.

Пашка учил меня плавать, и уроки чаще всего заканчивались страстным сексом тут же на безлюдном берегу или в палатке, на надувном матрасе, который смешно скрипел под нами.

Мы провожали кроваво-красные закаты, смотрели на огни проплывающих мимо кораблей, спали в обнимку и встречали тихие розовые рассветы.

— Юла, в этот раз не получится поехать в Кисловодск. — глухо и осторожно проговорил Пашка.

Я жарилась на солнышке вытянувшись на животе и положив голову на руки, а Пашка сидел рядом, набирал в ладонь горячий песок и тонкой щекотной струйкой сыпал его мне на спину, выводя замысловатые виньетки и узоры.

Новость для меня была неожиданной. Но не настолько, чтобы возмутиться или испугаться. Слишком хорошо и расслабленно мне было сейчас. Я только приоткрыла один глаз и прищурившись посмотрела на мужа.

— Почему?

— Соревнования. Мы шестнадцатого улетаем с командой во Владимир.

— Странно. Вы не ездили в прошлый раз.

Опять всё шло не так. В этой жизни постоянно что-то изменялось.

— Юль, я не могу подвести команду. Они рассчитывают на меня. — пытался оправдываться Пашка.

Я задумчиво прикусывала нижнюю губу и рассматривала золотистые песчинки, прилипшие к загорелому мужскому телу.

— Ла-а-адно. — протянула, стряхнув песок с ладоней и садясь рядом. — Всё равно эта поездка в Кисловодск не удалась. Помню, меня постоянно мутило и рвало.

— Ты отпускаешь меня? Не обидишься? — пытливо, даже неверяще смотрел на меня Паша. Я только плечами пожала.

— Не обижусь.

Как ни странно, но я всегда точно знала, в какой день я забеременела Серёжкой. Десятого августа. И ровно через неделю, в день нашего приезда в Кисловодск меня догнали первые признаки токсикоза. Утро семнадцатого августа я встретила с жуткой тошнотой.