Измена. Я отказываюсь от тебя, жена (СИ)

Глава 2

Сати

Я так и застыла в дверях — будто кто-то невидимый вбил гвоздь в мои подошвы, пригвоздив к полу. Мир раскололся на «до» и «после», и в этом новом, изуродованном мире Дина торопливо натягивала кружевное бельё, а Валид… Валид даже не спешил.

Он двигался с ленивой неторопливостью человека, который знает: ему ничего не будет. Джинсы скользнули по бёдрам, белая футболка прилипла к ещё влажному от пота телу. Каждый его жест был как удар ножом — неторопливый, расчётливый, болезненный.

Дина натянула короткое белое платье, схватила сумочку и метнулась к выходу. В узком коридоре ей пришлось протиснуться мимо меня. Я невольно дёрнулась плечом к стене, чувствуя, как от неё — да и от всей комнаты — несёт этим приторным, унизительным запахом похоти и возбуждения.

Отвратительно!.. Какая же мерзость!

Тошнота подкатила к горлу, густая и горькая, как дёготь. Я сжала зубы, пытаясь удержать себя в руках.

Хлопок двери — и Дина исчезла. Словно её и не было. Словно всё это не происходило на самом деле.

Я закрыла глаза, шумно втянула воздух через нос. Вдох — задержать — выдох. Ещё раз. Ещё. Но запах не уходил. Он въелся в ноздри, в кожу, в одежду…

Шаги Валида — спокойные, размеренные — приблизились. Он прошёл мимо, даже не взглянув на меня, схватил с полки ключи от машины.

— Пойдём, — бросил он, подталкивая меня в сторону прихожей.

Ноги стали ватными, непослушными. Каждый шаг давался с таким трудом, будто я шла по зыбучему песку, увязая всё глубже.

— Куда?.. — голос прозвучал жалко, тоненько, совсем не так, как я хотела.

— По пути поговорим, — отрезал он, распахивая входную дверь.

Холодный воздух лестничной клетки ударил в лицо, но не смог прогнать душный комок, застрявший в груди. Я машинально нащупала туфли, натянула их, не понимая, куда и зачем иду.

Валид шагал впереди, не оборачиваясь. Я едва успевала за ним, цепляясь за перила, чтобы не упасть. Слёзы жгли глаза, но я упорно моргала, не позволяя им пролиться. Не здесь. Не перед ним.

На улице ветер рванул мои волосы, будто пытаясь вырвать их из заколки. Валид направился к машине, по-прежнему не глядя на меня. Я остановилась на секунду, вдохнула глубже, пытаясь унять дрожь в руках.

— Валид, — голос дрогнул, но я заставила себя продолжить, — ты даже не скажешь мне ничего?

Он замер у открытой двери автомобиля, повернулся. В его глазах не было ни тени раскаяния — только холодное, почти равнодушное выражение человека, который уже всё решил.

— Сати, — произнёс он ровным, безэмоциональным тоном, — мы поговорим в машине. Здесь не место.

Я хотела закричать, потребовать объяснений прямо сейчас, но слова застряли в горле. Вместо этого я медленно подошла к машине, опустилась на пассажирское сиденье. Холод обивки пробрал до костей, но это было ничто по сравнению с тем ледяным ужасом, что сковывал моё сердце.

Валид завёл двигатель. Машина тронулась с места, унося меня прочь от дома, который ещё минуту назад был моим убежищем, а теперь стал местом, где умерла моя вера в любовь.

Я смотрела на профиль Валида — ровный, будто выточенный из камня. Его взгляд был прикован к дороге, руки спокойно лежали на руле, и в этой холодной собранности не было ни капли того тепла, за которое я когда-то так отчаянно цеплялась.

Внутри меня будто выключили звук. Ни крика, ни слёз — только глухая, пульсирующая пустота, в которой эхом отдавались вопросы, которые я должна была задать.

— Валид, — мой голос прозвучал ровно, почти бесстрастно, — скажи мне правду. Почему ты так поступил?

Он не сразу ответил. Лишь на мгновение скосил на меня глаза, будто оценивал, стоит ли вообще тратить слова.

— У нас с Диной… давно всё, — произнёс он буднично, словно сообщал о смене погоды. — Я не хотел, чтобы ты узнала так. Но раз уж так вышло…

Я сжала пальцы в кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в ладони. Боль была слабой, почти незаметной — куда слабее той, что разрывала грудь.

— Как ты мог… с ней? — прошептала я, и голос дрогнул, несмотря на все усилия. — Она ведь твоя племянница. Семья!

— Неродная племянница, — отрезал он, даже не повернув головы. — Она мне даже не родственница. Это ничего не значит.

«Ничего не значит». Эти слова ударили, как пощёчина. Я прикрыла глаза, пытаясь собраться, но мысли разбегались, как капли дождя по стеклу.

Год. Всего год мы были вместе. Год, в котором я любила его до беспамятства, цеплялась за редкие моменты близости, оправдывала бесконечные задержки на работе, верила, что за усталостью и молчанием скрывается просто тяжесть его обязанностей. А он… он всё это время жил двойной жизнью.

Я глубоко вдохнула, с трудом сдерживая слёзы. Губы дрожали, но я заставила себя говорить спокойно.

— Когда ты начал мне изменять? — спросила я. — Хотя бы день ты был мне верен?

Он помолчал. Всего секунду. Но эта секунда растянулась в вечность.

— Ни одного дня, — ответил он холодно.

Слова повисли в воздухе, тяжёлые, как свинец. Я почувствовала, как что-то внутри меня окончательно ломается. Ни одного дня. Значит, с самого начала. С того момента, как сделали никах, я сказала «да», как надела кольцо, как поверила, что мы — семья.

Я отвернулась к окну. И в этот момент поняла… он никогда не был моим.

___________

Рада представить вам свою новинку. На старте мне очень важна ваша поддержка! Буду рада вашим сердечкам и комментариям!